В Вакегори, одном из районов провинции Ийо, растет очень древнее и знаменитое вишневое дерево. Как у каждого замечательного существа, предмета или явления есть свое имя, так и у него оно тоже есть: Йу Року Сакура, что означает: «Вишневое дерево, цветущее на шестнадцатый день». Так оно названо потому, что расцветает каждый год именно в этот день первого месяца по старому лунному календарю. И только в этот день, несмотря на то, что он приходится на Пору Больших Холодов; другие вишневые деревья, согласно своей природе, ждут весны, не рискуя покрыться бело розовым туманом раньше времени. Но Йу Року Сакура само выбирает свой срок потому, что это не обычное дерево. Чужая жизнь стала его жизнью. В нем душа человека. Он был самураем, и вишня росла у него в саду и цвела весной - в обычное время, положенное ей. Он играл под тем деревом еще ребенком и знал, что тут играли и его родители, и родители родителей, и их предки. Уже значительно более ста лет к цветущим ветвям из года в год весной привязывали яркие полоски цветной бумаги. На них иероглифы стихами возносили хвалу богам, пробуждающейся природе и весеннему солнцу. Сам он вырос, состарился и пережил всех своих детей. Единственное, что оставалось дорогим для него в этом мире, было вишневое дерево. И о ужас! Летом очередного года из цепи его долгих лет сакура начала засыхать и умерла.
От горя старый человек заболел и приготовился уйти туда, откуда нет возврата. Добрые соседи нашли для него молодое и красивое вишневое дерево и посадили его в саду старика, надеясь таким образом его утешить. Он поблагодарил их и притворился, что очень рад этому. Но в действительности его сердце было наполнено болью, потому что он любил старое дерево так сильно, что ничем нельзя было возместить его утрату.
Но вот как - то раз к нему пришла счастливая мысль: он понял, каким путем может быть оживлено погибшее дерево. Это произошло на шестнадцатый день первой луны.
Один он вышел в сад, поклонился сухому стволу и сказал: - Умоляю тебя, снизойди до моей просьбы, начни расцветать снова. Я хочу умереть вместо тебя. Возьми мою жизнь.
Затем он расстелил под этим деревом белое покрывало, сел в ритуальную позу и исполнил харакири по обряду самураев .
Тело его умерло, а дух вселился в дерево, и оно расцвело в тот же самый час.
Оно продолжает расцветать каждый год, на шестнадцатый день первого лунного месяца, в сезон снегов.


Примечания:
1. Существует поверье, что каждый, искренне желая, может отдать свою жизнь взамен жизни другого человека, создания или даже дерева, если это будет угодно богам. Это называется «Мига вари нитатсу» - акт замещения.

Ангел.
По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов,
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался - без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

Ночь. Холодно. Зыбкая синяя мгла норовилась пробраться в окно. Тонкий серебряный свет заливал комнату, отпугивая тьму. Я съежилась под пледом на кровати и вслушалась в тишину. Звуки ночного города затихали перед самым окном. Мутные несвязные мысли кружились в голове, переходя в водоворот забвения. Какое- то странное чувство притаилось внутри меня. По спине пробежали мурашки, я резко открыла глаза. От увиденного сердце начало судорожно биться о ребра, страх сковал тело. Света в комнате уже не было. Он словно превратился в серебряные нити и сплелся в мутного призрака. Прозрачный силуэт престал передо мной, невесомый как пар. Из за страха, отключившего сознание, я не могла трезво рассмотреть форму. Простояв так несколько секунд, призрак рассеялся. Сотни тысяч тончайших серебреных ниточек облепили комнату, как паутина сплели свет. Он просачивался в самые темные уголки, возвращался обратно. Все стало как раньше. Моя комната. В голове что-то стрельнуло. Что сейчас было? Может я уже заснула? Ледяной страх. Я нырнула под одеяло. Челюсть дрожала, руки- ноги тоже. Стало как то страшно. Не тот страх, что вспыхивает при отсутствии света или вида высоты. Нет. Это было нечто другое, оно вселилось в меня, проникло внутрь. Замораживало внутренности, опустошало душу, уничтожала мысли. Из глаз ручьем покатились слезы, из горла вырвался хриплый писк. Внутри было пусто, как в старой заброшенной комнате, из которой вынесли все до последнего стула, только холодные глухие стены. Мысли отчаянно пытались протиснуться в эту пустоту, но умирали, как только попадали туда. К пустоте скоро прибавилась темнота, бесконечная, глубокая, непроглядная. Она давила, ломала, я не могла ее держать, дышать стало совсем трудно… но что это? В темной пустоте что- то произошло. Это звук. Странный. Едва попав сюда, утопал в бесконечном пространстве. Показалось что ли?.. Нет. Я его слышу. Хорошо слышу. Черная мгла мгновенно рассосалась, но пустота осталась. Сощурившись от яркого света , я нащупала под подушкой что- то холодное. Этот предмет был источником звука. Это же телефон. Я достала его, на экране было окно вызова — звонит папа. Я нажала кнопку ответа.
—Да…
—Привет дочь. Звоню сказать, что мама и Соня уже выехали.
— Ясно…
—Что случилось? Я тебя разбудил?
—Нет , просто охрипла…—удивившись хриплому, еле слышному голосу, откашлялась, перевернула промокшую слезами подушку.
—Все ясно, лечись. Что новенького?
—Да ни чего особенного…
—Мама и Соня везут тебе зарплату.
—Угу…— промычала я в ответ. В этот момент в подъезде пронзительно заверещал котенок. Я даже сначала не поняла что это. Этот звук разрывал барабанные перепонки и раздражал нервы. Бодро встала с кровати с целью выкинуть его. Удивительно, от того безмолвия в душе не осталось и следа. Наверное, это папа заполнил ее своей добротой…
—Это что там за звуки?— спросил папа.
—Котяра какой- то.… Пойду выкину, потом перезвоню.
—Нет! Не ходи туда! У меня предчувствие мрачное! Плохое! Не вздумай!
—Да всю ночь спать не даст, не заткнется ведь!
—Все равно не ходи! Вдруг случится что- то! Может, это маньяки-убийцы его сунули под дверь! Вдруг убьют! Ночь ведь на дворе…— кричал папа.
—Что за глупости?! Выкину, перезвоню!— не на шутку разгорячилась я и кинула трубку на кровать. Накинула халат, вышла в прихожую и открыла дверь. Ни кого котенка…Тихо… Долго вглядывалась в темноту. Решила выйти на лестничную площадку. Вдруг дверь за моей спиной захлопнулась. Я оглянулась. Передо мной стояла пожилая женщина в черном платье, белый платок накинут на плечи. Седые длинные волосы разлиты по спине и плечам. Лицо изрезанно глубокими морщинами, глаза закрыты. Сухие руки держали черную табачную трубку. Я испугалась. Слова соскользнули с губ. Старуха медленно подошла ко мне. И… В глазах снова потемнело. Внутри стало пусто. Сплошная кромешная темнота, да пустота. Знакомое ощущение. В этой пустоте стояла девушка, обнаженная. Волосы бронзовым ковром покрывали спину. Тонкие локоны прикрывали грудь. Я видела ее сбоку. И, казалось, никогда ее не знала. Понимать было не чем. Мрак почему-то не трогал ее. Она стояла ровно, опустив веки, будто в ожидании. Еще мгновение и темнота добралась и до нее. Медленно поглощала ноги, пальцы, волосы. Пока не засосала полностью. Так это была я… Едва слышно кто-то прошептал.
«Вдруг убьют!»— отзвенел папин голос громовым эхом в пространстве, затерявшись где то далеко…

Алеся Рассет