принц Халид-бек и Эстер (Хедер) Деверо




Отрывки из книги:


– Халид – Меч Аллаха!

Халид встал и вновь угрожающе возвысился над ней. В ее глазах он заметил мятежные искорки.
— Оп бени, — прошептал Халид и, склонившись, прильнул к ее губам.
«Оп бени» означало по- турецки «поцелуй меня», но и без знания турецкого языка Эстер были ясны его намерения.

Халид долго рассматривал женственное и очень соблазнительное тело своей рабыни. Все, чем она обладала — вместе и по отдельности, — возбуждало плотское желание. «В мою коллекцию попал великолепнейший
изумруд», — подумал Халид и вспомнил, что по поверьям изумруд означает постоянство. Если эта красавица отдаст свое сердце мужчине, то без остатка и навсегда. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, все в ней воспламеняло Халида. Двух дней и двух ночей не прошло, а Халид уже ощущал себя живым в ее присутствии и мертвым без нее. Удивительно, как любовь способна заполнить животворной влагой мужское сердце, дотоле иссушенное, как пустыня.

— Прощаться с прошлым всегда нелегко, — глубокомысленно произнес Халид.

— Вот уж не думала, что такое чудовище родила женщина.
— Ты шутишь?
— Шучу.
— Как мне легко с тобой, — сказал вдруг Халид. — Но если ты так обо мне думаешь, скажи, как, по- твоему, я появился на свет?
— Из яйца. Из яйца, снесенного огромной страшной птицей. А гнездо ее на отвесной скале.
— У вас в Англии знают арабские сказки?
— Нет, но мне приснилось, что ты проклюнулся, разбив скорлупу, и тотчас не запищал, а заорал: «Я Меч Аллаха!»
— Мне в детстве рассказывали подобную сказку. Только она была добрая. — Халид совсем не обиделся на слова Эстер.
— Чего уж тут доброго?

— Сказки все добрые, потому что у них обычно добрый конец. Но я уже успел забыть о том счастливом времени. Слова, которые я слышу от матери, ранят меня, как и твои иногда.
Эстер показалось, что с нею говорит обиженный одинокий мальчик, а не истязающий ее палач.

Омар начал свой рассказ с общеизвестных сведений, вернее, сказок, которые так быстро слагаются на Востоке.
— Его назвали Мечом Аллаха и верным Псом Султана, чтобы пугать его именем подданных Оттоманской империи. Кому- то надо было ответить за зверства, учиненные в мятежных провинциях, и вот все валили на него, а он не возражал, не спорил и молча принимал оказываемые ему почести за деяния, свершенные лишь один аллах знает кем. Поэтому его уважают и боятся властители. Оттоманской империи. Мать отвергла принца Халида и держит на расстоянии, лишь изредка с ним встречаясь, но я не знаю истинной причины их вражды. Михрима — его мать — дочь султана Сулеймана Справедливого от возлюбленной жены Хуремы.
Нынешний султан Селим приходится Халиду дядей, а престолонаследник Мурад — его кузен. У Халида есть младшая сестра, а старшую сестру и старшего брата умертвили неверные.

— Я только занимался садом. Это одно из моих увлечений.
Эстер изумилась.

— Ты создал эту красоту?

— Даже зверю в образе человеческом нужно хоть на время побыть в уединении, отрешиться от свершенных злодейств, — сухо ответил Халид. — Наслушавшись воплей насилуемых девственниц, хочется иногда послушать тишину.
Эстер удостоила его улыбкой, способной ослепить мужчину. Впрочем, он ее заслужил. Временами Халид просто очарователен. Возможно, если б они встретились в иных обстоятельствах в другом месте…

— Бережней храни то, чем одарила тебя судьба, друг мой! — отозвался Халид. — Обрести трудно, потерять легко.

«Любимая моя?» Ласковое его обращение заставило Эстер содрогнуться. Как он мог продать ее в рабство, а после этого называть своей любимой?

— Почему ты вздумал жениться на мне? Я же тебе не нравлюсь.
«Я люблю тебя!» — подумал Халид, но вслух не произнес.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Оно слетает с твоего язычка легким облачком и ласкает мой слух.
— Я рада, а то я боялась, что ты когда-нибудь поддашься искушению его отрезать.
Халид поморщился. Ее намеки на жестокость турецких законов были ему неприятны.

— Мой отец, ныне покойный Рустем-паша, был главным визирем моего деда, султана Сулеймана. Михрима, моя мать, любимая дочь этого
величайшего из оттоманских султанов была рождена ему самой возлюбленной из его жен — Хуремой. У меня был брат Карим, но он погиб. И еще есть младшая сестра Тинна. Нынешний султан Селим — брат моей матери, а мой кузен Мурад — его наследник.

Гаремные бани в Топкапи нельзя было сравнить ни с чем, что Эстер видела раньше. Построенные целиком из белоснежного мрамора, они освещались через верхние окна в потолке, терявшиеся среди колонн, от высоты которых захватывало дух. Пол и стены до уровня человеческого роста были выложены мозаикой. Бронзовые барельефы обрамляли отверстия, из которых струился горячий воздух, насыщенный благовониями. В воздухе клубился пар, а все помещение было заполнено различными звуками, размноженными эхом, – звонкими всплесками, обрывками разговоров, взрывами беспечного смеха. Прекрасные нагие женщины в компании не менее красивых своих рабынь нежились в банях. Рабыни все же прикрывали себя тонкой тканью, но от влаги она становилась почти прозрачной и облепляла тела, лишь подчеркивая выпуклые сладострастные формы. Нагота не мешала красавицам свободно двигаться среди бассейнов и скамей, затевать веселую возню, освежать себя напитками или вести серьезные беседы.

С обычным своим вожделением к еде Эстер потянулась за баклажаном, но немного гарнира упало на ее белую повязку. Она собралась было снять ее здоровой рукой, но вспомнила запрещение использовать левую руку для чего-либо, кроме «грязной» работы. Эстер огляделась. Даже молодое поколение применяло в еде только три пальца правой руки. Они брали пищу тремя пальцами с приятной глазу грацией, поглощали ее деликатно, без жадности. Все их движения выдавали сноровку, достигнутую многолетним воспитанием. Кончики их пальцев мелькали над тарелками, будто в изящном танце.

– Когда-то жил соловей, который любил прекрасную белую розу, – начала Сафия. – Однажды ночью розу разбудило его прекрасное пение. Сердце розы затрепетало, когда она догадалась, что соловей воспевает ее красоту. «Я люблю тебя!» – нашептывал соловей между волшебными руладами. Белая роза смутилась и порозовела. С тех пор такие розы распространились по всему миру. Все ближе и ближе подлетал к ней соловей. Когда роза открыла ему навстречу свои лепестки, он похитил ее девственность. Роза побагровела от стыда, и алые розы заполнили все сады по всему свету. С того давнего вечера соловей все поет розе серенады и умоляет ее о любви, но белая роза не распускает по ночам свои лепестки.

– Когда ты родилась, мой Дикий Цветок, твоя судьба уже была
начертана у тебя на лбу. Это то, что мы мусульмане называем – кисмет.

– Садовник – человек одинокий, а я люблю одиночество.
– Но ты воин, всегда окруженный людьми, солдатами.
– Вот поэтому я нуждаюсь в мире и тишине.
Халид прошел еще несколько шагов по дорожке и произнес не без гордости:
– А здесь находится моя природная аптека.
– Ты еще и лекарь?
– Скорее фармацевт. Вот это растение, похожее на папоротник, называется тысячелистник. Настой из него облегчает пищеварение.
– А что это за листья, на вид такие шелковистые? – спросила Эстер.
– Ночная красавица. Если сорвать листок и положить его под подушку, то к тебе быстро придет сон и он будет безмятежным.
– Как может простой листок усыпить человека? – недоверчиво спросила Эстер. Халид улыбнулся, и Эстер невольно улыбнулась в ответ.
– Так приятно видеть на твоем лице улыбку, – сказал Халид. – Как будто выглянуло солнышко.

– В Коране сказано: «Рай простирается у материнских ног».
– Я христианка, сколько можно повторять? – отрезала Эстер. – И перестань улыбаться, а то я подумаю, что ты смеешься надо мной.

Эстер была озадачена его явной холодностью и пребывала в раздумье, пока Кемаль не потребовал от нее внимания к себе. Она поднесла к его ротику соску, и мальчик, получив желаемое, тотчас успокоился. Эстер подумала, что, по крайней мере, некоторым мужчинам угодить легко.

– Запомни еще одно мудрое изречение, принцесса. «Тишина укрощает шум. После шума всегда наступает тишина»

– Помоги мне! – Эстер протянула руку, и Халид едва успел подхватить ее.
– Ничего не бойся! Пока я жив, ты под моей защитой.
– Я люблю тебя! – Эстер спрятала лицо, найдя себе убежище на его груди. – И верю тебе!

Принцесса-христианка, разлученная со своим возлюбленным-мусульманином,
трагически рассталась с земной жизнью, но душа ее не нашла успокоения. Не поучительный ли это урок? Сможет ли Эстер жить, расставшись с Халидом? Внутренний голос говорил ей: «Нет!»

Пес Султана, безжалостный каратель, наводящий страх на жителей империи, поднял лицо к небу и издал жалобный, леденящий душу вой, оплакивая свою потерю.

– Я люблю тебя, – первой нарушила молчание Эстер.
– И я люблю тебя, – сказал Халид.
– Будем ли мы теперь всегда так согласны друг с другом?
– Один бог знает это.
– Ты подразумеваешь Аллаха, – поправил жену Халид.
– Кто бы он ни был, мне все равно. Халид улыбнулся.

http://www.ladylib.net/fb/php/grasso_patriciya_gar..._garem_semya_devero_1_GG_1.php

Серия сообщений "Автор - Патриция Грассо":
Часть 1 - ~ Горец и Леди «Highland Belle» ~ Семья Деверо:1
Часть 2 - ~ Ирландская Роза «Emerald Enchantment» ~ Семья Деверо:2
Часть 3 - ~ Гарем // Чужестранка в Гареме «Desert Eden» ~ Семья Деверо:3
Часть 4 - ~ Валлийская Колдунья «Love in a Mist» ~ Семья Деверо:4
Часть 5 - ~ Обольщение Ангела // Сердце Ангела «Courting an Angel» ~Семья Деверо:5
...
Часть 8 - Во Власти Соблазна «Pleasuring the Prince»
Часть 9 - Выгодный Жених «Tempting the Prince»
Часть 10 - Мой милый ангел