когда мой брат бросил меня, я вспоминал все свои обещания ему, одним из них было обещание умереть, если он умрёт; я долго размышлял, как поступить, какое решение было бы максимально честным для нас обоих. засунуть голову в петлю не представляет особых проблем, но вдруг он жив, вдруг, он отыщет меня, а поняв, что я сбежал от него ещё дальше, будет, скажем, страдать?

о любовная тема кирпичного города, помоги мне; я застегиваю воротник его клетчатой рубашки, которая велика мне в плечах, но всё равно жмёт - чужая шкурка;

я взял с собой 500 евро, пару бутылок рижского бальзама, пачку кетанова, зубную щетку и пару сменного белья, подумать только - я сидел на тумбочке в прихожей, обхватив ладонями затылок, и ждал такси до аэропорта, я даже нарисовал план, города, куда бы я ни за что не сбежал - много пространства, мало людей, какие-нибудь пустые многоэтажки, подумать только - я действительно собирался не бриться до тех пор, пока не найду брата, я собирался покупать ему сувениры в каждом пункте моего назначения и фотографироваться, я даже выгладил брюки и рубашку

я захотел остаться, потому что кто-то на улице кричал 'я не могу заставить тебя полюбить меня'; я был подобно тому разнорабочему, который больше не мог слушать 'videotape', но ведь бывает так, что когда ты должно сидишь среди какофонии, твоё нутро начинает защищаться, и все окружающие звуки складываются в одну очень далёкую точку, как будто всё это улетает на какую-то звезду и наступает тишина как по щелчку и уже ты в космосе и где угодно но только совершенно один всё

покажи мне человека, который уходит по принуждению, я обвиню его в слабости и трусости, покажи мне человека, который уходит по принуждению, я назову его поведение виктимным, уходя - уходи.в моём городе очень душно, знаешь

тоска обладает паразитирующими свойствами, она напоминает мне джаз: приятна под стакан чего- нибудь горячительного, но не более. слишком бесполезна, заурядна, пафосна. ненависть - другое дело. от нее перестает болеть голова, от нее точатся ножи, от нее же они стачиваются; ненависть продуктивна и разнопланова, если бы я не знал, что мне делать, я бы заряжал пистолет.

убрался, собрал чемоданы, почистил зубы, побрился, вышел, поймал такси, попросил водителя остановится и подождать меня, поднялся на цатый этаж, долго кричал под дверью: "я выселяюсь, меня неправильно определили, не в то место, я недоволен условиями, тараканы, горячей воды нет, переселите меня или я выселяюсь самовольно!" а бог все не открывал.

я не знаю, что я скажу, когда открою рот, наверное, я зажму его ладонью, чтобы оттуда не выкатилось: ты стоишь в моей рубашке, в моих шортах, в моей квартире, как будто у тебя ничего нет. ты притворяешься нищенкой, мишенью для камней, маленьким муком, графом вишенкой, кем угодно <тебе>; убери руки от лица, я сказал! убери.

пару лет назад, когда я еще был приличным, подающим надежды молодым человеком, я встретил ангела. нет, пожалуйста, не надо ухмыляться, он не был прекрасным юнцом, допивающим свою водку в вонючем баре, он не был ухоженным старцем, который подсел ко мне в парке. я скажу: он был женщиной. я скажу больше: от нее пахло, как от общественного туалета, в котором разлили дешевый портвейн. на ней была грязная одежда, ее волосы были спутаны и всклочены. я видел ее и раньше: она просила милостыню около какого-то супермаркета. оборванная нищенка. ниже уже не упадешь. я выбрасывал мусор, когда увидел ее по настоящему. она играла на сломанном пианино, которое стояло на помойке. она играла так, как играют брошенные дети, покинутые жены, раненые воины.. а потом она заметила меня. и посмотрела. и только в тот момент я понял, что это было обращение к ее, к нашему отцу. и ответом был начавшийся снег, который ложился на желтые деревья, на гнилое фортепьяно, на меня, на нее. не спрашивай, о чем мы подумали в тот момент, но даю голову на отсечение - наши мысли были близнецами.

еще пара слов об этом убитом явлении, об этих скрипучих дверях: в тот день, когда я обрился налысо и впервые за год позвонил моему брату, я кое-что понял. я помолчал в трубку, а потом сказал: привет, знаешь, любовь - это каннибализм, мы обгладываем друг друга до костей, а потом уходим в поисках новой пищи. нет, я не пьян, я понял кое-что. я бы хотел, чтобы про меня и про нее говорили: а сейчас он капитан сборной по искаженному восприятию мира, а она - королева мятных шипучек и ягодных монпансье. чтобы мы переехали в домик под мостом и завели собаку. он отключился, и когда он появился на пороге моей коробки с бутылкой вина и словами "я тебя понимаю", до меня дошло, что возможно, в чем-то я и не прав.

кстати, в этот момент обязательно заиграет элвис и какой-нибудь мудак скажет тоном знатока: "чувак, тебе надо влюбиться," - у таких людей исключительно светлые глаза и во рту гуляет зубочистка, - "ты думаешь, я не проходил это все?" а я уже ничего не думаю, я просто хочу допить свое холодное пиво, пока мне протирают мозги, как очки какой-то замызганной тряпкой. "любовь - это самое лучшее, что есть на свете. она дает тебе силу, радость, позитив. эх, парень, был бы ты влюблен, ты бы сейчас горел, а не был похож на сухопутную медузу." я отмалчиваюсь, стреляя у него без спроса сигарету. мой бесценный собеседник продолжает, снисходительно улыбаясь: "ты еще так молод, слишком молод, юнец.. а я тебе говорю о любви к женщине, если ты понял," - ухмылка гуру, - "выйди на улицу, найди себе приличную женщину, и узнай, что это все-таки.." мне приходится встать и выбить высокую табуретку из под его ног. пока бегут охранники, я оставляю печати своего ботинка на его лбу, чеканя каждый удар и каждое слово. любовь. это. признание. того. что ты. целуешь. руки. Персональному. Разрушителю. Тебя. не больше. не меньше. меня выбрасывают из бара. возможно, я действительно стал немного нервным.

обожаю улиток, они такие милые. ползают, молчат, радуют глаз. в отличии от людей. люди совсем не милые. они видят все совершенно неправильно. вот я - кто? молодой человек, двадцати четырех лет, среднего роста, среднего веса, средних мыслей. серые рубашки, черные брюки, очки на минус четыре. интеллигентен, вежлив, образован. диплом историка, курсы английского, полная подборка the beatles. вы уже любите меня? да черта с два! да какого?.. заряжаю маузер трижды проклятым юношеским максимализмом, заряжаю радикальными идеями, мечтами о тридцатых годах! ну или хотя в париж 68 забросьте. я же выше всего этого вашего дерьма: современной политики, современного искусства, фильмов гая ричи и макдоналдса. я же контрультурен. как я жалок..

всё, дружок, поздно выбирать себе жизнь, выбирать работу, выбирать карьеру, выбирать семью. надо было раньше думать о бытовой технике и модной диете, о покупке места на кладбище для себя, жены и двоих детей, о страховке и знаешь что? даже о героине было бы неплохо подумать до того. а уютненькие нулевые приказали долго жить и чуть не утащили тебя с собой, а ты, кретин, успел таки проснуться в своём пустом ящике без окон без дверей
что ты будешь делать теперь, куда вернёшься, где тебя попросят снова завести часы - ты не знаешь, откуда же тебе знать.