
ФЕДОР ПЛЕВАКО.
Плевако имел привычку начинать свою речь в суде фразой:
"Господа, а ведь могло быть и хуже". И какое бы дело ни попадало адвокату, он не изменял своей фразе.
Однажды Плевако взялся защищать человека, изнасиловавшего собственную дочь.
Зал был забит битком, все ждали, с чего начнет адвокат свою защитительную речь.
Неужели с любимой фразы? Невероятно.
Но встал Плевако и хладнокровно произнес:- "Господа, а ведь могло быть и хуже."
И тут не выдержал сам судья.
-"Что,- вскричал он,- скажите, что может быть хуже этой мерзости?"-
-"Ваша честь,- спросил Плевако,- а если бы он изнасиловал вашу дочь?".
------------------------
Однажды Плевако участвовал в защите старушки, вина которой состояла в краже жестяного чайника стоимостью 50 копеек.
Прокурор, зная, кто будет выступать адвокатом, решил заранее парализовать влияние речи защитника, и сам высказал все, что можно было сказать в пользу подсудимой: бедная старушка, нужда горькая, кража незначительная, подсудимая вызывает не негодование, а только жалость. Но собственность священна, и, если позволить людям посягать на нее, страна погибнет.
Выслушав прокурора, поднялся Плевако и сказал:
-"Много бед и испытаний пришлось перетерпеть России за ее более, чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двенадцать языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний.
Но теперь, теперь... старушка украла чайник ценою в пятьдесят копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно.
Естественно, старушка была оправдана.
----------------------
Судили священника. Набедокурил он славно. Вина была доказана.
Сам подсудимый во всем сознался.
Поднялся Плевако.- "Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав.
Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался.
О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что.
Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грехи".
Священника оправдали.