Идёт Новый год.

Целую тебя крепко.

Твой брат Михаил".

Отрывок из письма Михаила Булгакова сестре Наде, 31 декабря 1917 года.

Сочинение ненаписанное в школе

Меня всегда интересовал вопрос, почему Михаил Афанасьевич Булгаков выжил при "сталинском режиме"? Почему Иосиф Виссарионович "позволил" ему жить и творить в Советском Союзе? Да, порой Булгакова не публиковали, его пьесы запрещали ставить на театральных подмостках, но он жил и творил на свободе, пусть даже "в стол". Подобные ему авторы были вынуждены либо эмигрировать, либо их отправили на "перековку" в лагеря. Булгаков стоит особняком среди большинства литераторов, ведь в рабоче-крестьянском СССР с его непролетарским происхождением, с его "тёмными пятнами" в биографии ему всё сходит с рук.

В феврале 1919 года Булгаков был мобилизован в армию Украинской народной республики, как военврач. Спустя всего лишь несколько дней он успешно дезертирует из неё. Летом 19-го года его вновь "мобилизуют" на этот раз в Красную Армию. Но и в ней он служит всего несколько месяцев. В октябре 1919 года он переходит на сторону Вооружённых сил Юга России (существует версия, что попадает в плен). Однако факт остаётся фактом: Булгаков становится военным врачом 3-го Терского казачьего полка. Михаил Афанасьевич "воюет" против Красной Армии, что само по себе есть прекрасный повод впоследствии "поставить его к стенке". В конце 1919 года оставляет медицинскую практику и начинает заниматься журналистикой. Какой журналист "получился" в СССР из Булгакова можно судить по отрывку его допроса в ОГПУ от 22 сентября 1926 года:

"На крестьянские темы я писать не могу потому, что деревню не люблю. Она мне представляется гораздо более кулацкой, нежели это принято думать. Из рабочего быта мне писать трудно. Я быт рабочих представляю себе хотя и гораздо лучше, нежели крестьянский, но всё-таки знаю его не очень хорошо. Да и интересуюсь я им мало и вот по какой причине: я занят. Я очень интересуюсь бытом интеллигенции русской, люблю её, считаю хотя и слабым, но очень важным слоем в стране. Судьбы её мне близки, переживания дороги. Значит, я могу писать только из жизни интеллигенции в советской стране. Но склад моего ума сатирический. Из-под пера выходят вещи, которые порою, по-видимому, остро задевают общественно-коммунистические круги. Я всегда пишу по чистой совести и так, как вижу. Отрицательные явления жизни в советской стране привлекают моё пристальное внимание, потому что в них я инстинктивно вижу большую пищу для себя (я – сатирик)".

Как мы видим, лояльностью Михаила Булгакова к Советской власти и не пахнет. "Перековываться", судя по его словам, он не собирается. Однако в театрах Советской России поставлены и с успехом идут его "Дни Турбинных" по роману "Белая Гвардия". Постановку неоднократно смотрит "сам" Иосиф Виссарионович Сталин. И… отбивает яростные атаки "советских" критиков, которые усмотрели в пьесе неприятие Булгаковым революции и послереволюционного времени. Вот что увидел тов. Сталин в пьесе:

"Насчёт "Дней Турбиных" – я ведь сказал, что это антисоветская штука, и Булгаков не наш... Но что же, несмотря на то, что это штука антисоветская, из этой штуки можно вынести? Это всесокрушающая сила коммунизма. Там изображены русские люди – Турбины и остатки из их группы, все они присоединяются к Красной Армии как к русской армии. Это тоже верно. <…> Может быть, но вы должны признать, что и Турбин сам, и остатки его группы говорят: „Народ против нас, руководители наши продались. Ничего не остаётся, как покориться". Нет другой силы. Это тоже нужно признать. Почему такие пьесы ставятся? Потому что своих настоящих пьес мало или вовсе нет. Я против того, чтобы огульно отрицать всё в „Днях Турбиных", чтобы говорить об этой пьесе как о пьесе, дающей только отрицательные результаты. Я считаю, что она в основном всё же плюсов даёт больше, чем минусов".

Чем так покорила тов. Сталина пьеса? Почему он с таки удовольствием смотрел её много раз? Ответ на этот вопрос лежит в самом романе:

"Большевиков ненавидели. Но не ненавистью в упор, когда ненавидящий хочет идти драться и убивать, а ненавистью трусливой, шипящей, из-за угла, из темноты. Ненавидели по ночам, засыпая в смутной тревоге, днём в ресторанах, читая газеты, в которых описывалось, как большевики стреляют из маузеров в затылки офицерам и банкирам и как в Москве торгуют лавочники лошадиным мясом, заражённым сапом. Ненавидели все – купцы, банкиры, промышленники, адвокаты, актёры, домовладельцы, кокотки, члены государственного совета, инженеры, врачи и писатели...<…> Были тоскливые слухи, что справиться с гетманской и немецкой напастью могут только большевики, но у большевиков своя напасть:

– Жиды и комиссары.

– Вот головушка горькая у украинских мужиков!

Ниоткуда нет спасения!!"

Сталин был прекрасно осведомлён о том, что такое "большевики", что такое красный террор. Кто стоит за "большевиками", и какой сброд собрался под красными знамёнами. Но у Сталина не было другого "сброда". Он мог тысячу раз симпатизировать белым офицерам, но они были для него доведёнными до отчаяния врагами. Большевики совершили в России то, что не удалось никому за более чем 200-летнюю историю существования Российской Империи. Они её развалили! Большевики победили сильного противника, но отжившего свой исторический срок. Стоило ли Сталину принижать этот "подвиг" и запрещать "Дни Турбиных"? Думается, что нет. Ведь Иосиф Виссарионович прекрасно понимал, что цена победы во многом определяется тем, над кем она одержана. Не случайно, позднее советская пропаганда ушла от "опереточного" изображения тех же немецко-фашистских войск и стала показывать их, как достойных противников Красной Армии.