Впервые в разумной жизни посмотрела целиком мультфильмы про Чебурашку. Все, я меняю свою жизненную позицию: когда постарею, я хочу быть, как Старуха Шапокляк. Это же практически Марлен Дитрих!
Хочу быть, как Старуха Шапокляк -- стильной, стройной, прекрасно одетой аристократичной леди, сохранившей индивидуальность и элегантность даже при суровом коммунистическом строе, дамой наблюдательной и изобретательной, с чрезвычайно активной жизненной позицией, с энергией бешеной, будто на кокаине. Да вдобавок сохранившей мобильность, легкость на подъем -- то есть здоровье всех суставов, ну и вообще общую бодрость и моложавость организма.
Не у меня одной персона этой мультипликационной героини вызывает раздумья о её прошлом.
Вот Марьяна Скуратовская, проанализировав её облик с точки зрения историка моды, пишет, что одеяние героини состоит из явно выраженных предметов одной эпохи: шляпка-шапокляк, длинные шляпные булавки, юбка-годе, жабо, кардиган, ридикюль, плюс черно-белая колористическая гамма, и этот ансамбль относится к 1930-м годам, когда Старухе Шапокляк было бы (исходя из даты выхода мультфильма) как раз около 30 лет.
«Если посмотреть на образ Шапокляк в целом, на силуэт, на аксессуары… Вот что я вам скажу. Во-первых, художник Леонид Шварцман отлично подобрал детали, которые выдают то, что старушка — „пережиток прошлого“. Во-вторых, она бы отлично вписалась в 1930-е, как этот самый пережиток, который не смог эмигрировать в Париж. И в-третьих, её костюм одобрила бы сама Шанель!», говорит она.
Вот здесь вся её статья о костюме старухи Шапокляк целиком.
Социальное происхождение старухи Шапокляк из «бывших» благодаря её облику считывается легко. Кем она могла бы быть? zina_korzina например, пишет: "...Я не знаю, как получилось, однако Шапокляк — это карикатура на Марлен Дитрих (брови, нос, скулы, да и одежда, собственно). А ещё такой типаж бытовал среди очень пожилых, иной раз, чудом выживших бабулек «из бывших», которым в 1971 году было аккурат 71 год. Когда-то их предки владели целым этажом где-нибудь напротив местной (тогдашней!) Думы, а потом пришли матросы-Железняки, уплотнили и заселили маменькин будуар всяким Швондером и компанией.
В 1920-х такие дамы, точнее — девушки на тот момент — если им повезло остаться в живых и на свободе — занимались танцами по методу Айседоры Дункан (при каком-нибудь ФОРТИНБРАСе); мелодекламацией при училище ваяния, физкультуры и гигиены быта; гонками на авто и угаром НЭПа в прокуренном ресторане «Фонтенбло» (бывшая закусочная купца Неуважай-Корыто и будущая столовая №14 Райкрайдрайпищеторга на улице Взятия Бастилии — бывш. Разгуляй-Камергерская). Немножко снимались в немом кино и слегка состояли в профсоюзе коммунхоза при заготфаготе.
Работали они в пиш.маш-отделе, отстукивая на пишущих, как вы понимаете, машинках, многочисленные отчёты своих боссов, носящих толстовки, набитые портфели и ...взятки, завёрнутые в нечистый носовой платок для конспирации. Девушки-Шапоклячки любили посещать синематограф, где им показывали красивую жизнь с участием Дугласа Фербенкса, Лиа де Путти и Монти Бенкса. Потом — уже в 1930-х — Сhapeau Сlaque с горя выходили замуж за начальников того самого Райкрайдрайпищеторга и ехали с ними на курорт.
После того, как начальников сажали за растрату и загулы с цыганскими хорами, оказывающиеся при ближайшем рассмотрении кордебалетом самодеятельного театра «Пищевик-интенсивник», мадам Шапокляки всякий раз находили себе нового ухажёра, поэтому к зрелым летам они приобретали особый лоск и полный шифоньер крепдешиновых платьев - из Торгсина или даже из Парижу. Итак! В 1950-х у них «ехала крыша» по причине того, что их стиль — уездная Марлен — переставал волновать мужчин с приличными зарплатами. Тогда-то она — наша конкретная Шапокляк — сделалась городской сумасшедшей..." (Вот тут ее текст целиком).
Раздумья о том, кем была Шапокляк в молодости, можно продолжить.
Быть может, она была сжигаемой революционным пылом эсеркой-бомбисткой, привыкшей с легкостью преступать закон. Правда, странно, что её не репрессировали, в таком случае. Быть может, Шапокляк была воспитанница института благородных девиц, где их учили всем бытовым навыкам и приспосабливаться к самым прискорбным ситуациям с ограничениями бюджета (легенды, что институток учили только быть кисейными барышнями и падать в обморок -- это просто легенды).
Комментаторы в фейсбуке, с которыми мы обсудили этот животрепещущий литературный вопрос, считают, например, что её в тыл врага забрасывали, и не раз. Быть может, она, как "адъютант его превосходительства", шпионила среди белых? Тогда можно представить, что она была, скажем, княжной, чье высокое происхождение оберегало её от подозрений в армии Колчака. Беготня по крышам вагонов с влезанием в окно -- навык, приобретенный ею в 1920-е, во время Гражданской.
Вот про таких, страстных, и написал А.Н. Толстой свою "Гадюку"; жаль, он не знал Шапокляк в молодости -- тогда бы и ей он посвятил какую-нибудь сильную новеллу.
Заметьте, личное имя Шапокляк нам никогда не становится известным. Она пользуется кличкой -- это старая привычка подпольщиков.
У Шапокляк очень "мужские", по тем временам, навыки - водить почти любой транспорт, оборудовать в диком лесу жилье с едой и наблюдением, передвигаться на поезде зайцем, украсть все что угодно, избить кого угодно, заболтать и построить кого угодно. Она нагла и бесстрашна, как Остап Бендер.
Впрочем, если принять, что она не 1900-го года рождения, а 1890-го, то набор этот навыков нормален для богатой женщины. Выходит, что она -- дореволюционная эмансипе. Еще небось успела побыть авиатриссой до революции. Недаром Шапокляк прямо говорит, что умеет водить самолёт, вопрос только сможет ли она его украсть.
Автомобиль она угоняет у араба, не пугаясь экзотической национальности или международного скандала.
Тут мне вспомнилась история про другую совершенно замечательную (реальную) старушку: "В свои семьдесят пять лет, не боялась она машину водить, хотя зрение было прямо-таки ни к черту. И когда останавливал ее ОРУД: мол, куда вы едете и почему эдаким странным манером, то она в ответ им про Маяковского начинала истории рассказывать. — Вы с Владимир Владимировичем, знакомы были? Нет, хм, странно. Он очень тонкой души был человек, несмотря на грубоватую внешность, как у вас, например. Но это все наружное, наигранное, а в душе — добряк большой. И меня очень любил, „козликом“ называл. Бывало скажет что-нибудь грубоватое, резкое. Ну, а я ему строго: „Маяковский! Вы, что себе позволяете“. Он всегда очень смеялся». Обалдевшая милиция отпускала ее обычно на все четыре стороны. Черт ее знает, что это за старуха, еще на неприятности нарвешься".
Это про Ирину Дега, жену художника Альтмана. Балерина, она уехала на гастроли в Европу в двадцатые, а в тридцатые сдуру вернулась. В период Великой Отечественной войны Дега преподавала в эвакуации в хореографическом училище Большого театра. Также преподавала классический танец в студии Московского театра оперетты, в хореографической студии Дома пионеров и т.п.
Есть портрет Дега в молодости, 1927 год.
Если Шапокляк из вот таких, сдуру вернувшихся из эмиграции в 30-е, то это еще одно объяснение её гардероба. Это дорогие, очень качественные, прочные вещи, привезенные ею еще из Европы, купленные в модных домах. Им попросту нет сноса, и они (в ее глазах) все еще красивы, в отличие от совковых.
Разумеется, она петербургская дама, а не московская.
Возможно, она пережила блокаду, отсюда и такой острый интерес к жизни и желание взять от нее все.
То, что она не курит в кадре -- всего лишь издержки советской цензуры детского мультика.
Мила Боброва вот мне пишет, что Шапокляк -- явно из числа "знаменитых питерских старушек в шляпке, с ридикюлем и беломориной в зубах. Пережившие революцию образа женщины (из локонов и корсетов в костюмы шанель и короткие стрижки, плюс сигарета), знавшие тяжелые времена, умеющие ценить жизнь, и снисходительно относящиеся к принятым в обществе условностям. Эти условности так много раз менялись на протяжении их жизни. Они застали времена, когда женщина получала монастырское воспитание, затягивалась в корсет и выдавалась замуж как можно раньше. Когда женщина стала эмансипированной и образованной, и появились романтические союзы втроем (вспомним времена Маяковского).
Когда водка, кокаин, табак стали чем-то модным и богемным. Когда все как-то перебесились и остались только короткие стрижки, платья с заниженной талией, женские брюки, и понимание, что условности общества все-таки очень условны. Эти женщины от "вести себя как надо" пришли к "вести себя как хочу". От турнюра к стилю шанель. У Шапокляк в этом плане, конечно, перебор, но..."
Из этой же категории персонажей прекрасная Дора Хасановна Шварц из "Гиперборейской чумы" Лазарчука-Успенского, рекомендую. Энциклопедия литературных тропов прямо записывает их в архетип "Крутая бабуля".
Еще у Шапокляк довольно специфическое чувство юмора, заметьте.
Бодрость, энергия, здоровье, странные в таком возрасте -- это черта, достаточно характерная для бывшей балерины.
Как и любовь к интригам, между прочим!
Писатель Э. Успенский и художник Л. Шварцман в своих интервью говорили, что прототипами были мама, жена, теща, знакомые родителей, коллеги и т.п. Мама Успенского, кстати, была партийная жена. (Но не балерина).
Балерины тогда, до эпохи фотомоделей, вообще занимали экологическую нишу "инстаграммных телочек" и на них, элитных красотках, с охотой женились партийные боссы. Главной задачев у нашей героини, в таком случае, было не попасть под раздачу, когда за мужем приехал черный воронок. А она не попала, о чем свидетельствует сохранившийся гардероб --> сохранилась квартира, где хранилась эта одежда.
Нежно любимая Зоя Атискова дополняет мою версию: "А ещё бабуля войну пережила. И не одну. Не утратив ни капли элегантности. В пермской эвакуации учила детей классическому танцу.
С усмешкой проходила мимо своего портрета великой кисти в Третьяковке – никогда не нравился, жила в доме со двором-колодцем, с высоченнми потолками, уцелевшим камином, лепниной в подъезде.
Была замужем сначала за художником, потом чекистом, последний раз – за светилом медицины или дипломатом.
Разбиралась в духах, носила свои, никому не знакомые, альдегидные и терпкие. Останавливала любой спор одним взглядом, умела сказать "милочка" таким тоном, что тушевались даже обкомовские секретарши.
С возрастом стала сухонькая, лёгкая, волос не красила, седины не стеснялась. Прожила почти сто лет, умерла легко и для всех неожиданно, от какой-нибудь внезапно осложнившейся простуды. Накануне прямо в больнице (главврач разрешил), ей делали маникюр".
...В общем, если вам, как и мне, не повезет провести 40 минут в общественном заведении при невыключаемом телевизоре, где идет старомодный советский мультфильм, сделанный устарелым кукольным методом -- то теперь вы сможете взглянуть на него совершенно новыми глазами.
