Омонимы
В голове или том, что она означала для суммы проекций, кратко, как одноразовый звонок звучала фраза.
Ты дал ей свободу.
Кто сказал, что она дается как награда или нагрузка к любви, часть средств, без которых можно обойтись или поле времени на чужой боли. Эта капризная дама не любит повторов и деньги для нее скучны, хотя необходимы. Из мутных разводов стеклянных проемов город тягуче вливался в зал заседаний. Художник спешил рисовать, потому что времени оставалось совсем немного. Все устали слушать унылый протокол пусть и великой, но преждевременной кончины. Столько сколько ему пообещали, не живут, даже с деньгами, даже в тюрьме.
Город каялся, за то что уходит след в след. И не только город. На лощеных поручнях кафедры годами отполированные деревянные зеркала свидетельств, последних слов, сакраментальных предательств, да влажная тряпка уборщицы, иногда смахивающей вместе с чьей-то жизнью потные остатки взмокших ладоней. Потом этот страх и неожиданность с нанопровайдером пыли осядет на подоконниках, чьих-то каблуках, дверных ручках и полетит в мир из консоли ответственности.
Ты условно свободен, пока тебя не поймали, чужие слова, желания, синхронизации норм и поступков, безбашенные водители и ее взгляд, без слов обрушивающий все, что ты до сих пор помнил об одиночестве и исполнял.
После последнего предложения судьи, как предиката "no happy end", в зале раздался шелест. Маленький мальчик, никто не знает, как он туда попал, развернул шоколадку и где-то, рванули снаряды, вздрогнули в шахтах ракеты, посыпались на пол продукты от неожиданного звонка и чьи-то часы остановились.
Он не уходил, это образы отпускали его в новый день, где будет трудно и скучно, больно и одиноко. Он чувствовал свою освобожденную свиту, которая как прилипалы за китом, втягивалась за ним в его несвободу. Кто-то обронил на пол чистый лист обычного формата. Проходя мимо него, на своих четырех, он остановился и начал считать. Досчитав до 24, пошел на выход, забирая за собой зал, город, страну и немного первых зрителей. Каждый день, есть кто-то, кто играет на новенького.
Он будет смотреть на бетонную грунтовку приговора в камере и вспоминать другую камеру. В шубе застывшего неравномерно цемента уже ждут его 24 белых кролика, а с ними можно каждую ночь терять не жалея, что дав кому-то свободу, сам попадаешь в тюрьму. Не только вода в сообщающихся сосудах стремится к равенству. Он вспомнил, как смешно едят кролики, и не только едят.
|
|
