Истории для Сони и Софи...))

СОЗДАНИЕ «АЛИСЫ В СТРАНЕ ЧУДЕС».

4 июля 1862 года на лодочной прогулке десятилетняя Алиса Лидделл попросила своего друга, тридцатилетнего Чарльза Доджсона, сочинить историю для неё и её сестёр Эдит (8 лет) и Лорины (13 лет). Доджсон, которому и раньше приходилось рассказывать детям Лиддела сказки, придумывая события и персонажей на ходу, с готовностью согласился. На этот раз он поведал сёстрам о приключениях маленькой девочки в Подземной Стране, куда она попала, провалившись в нору Белого Кролика. Главная героиня очень напоминала Алису (и не только именем), а некоторые второстепенные персонажи — её сестёр Лорину и Эдит. История так понравилась Алисе Лидделл, что она попросила рассказчика записать её. Доджсон пообещал, но всё равно напоминать пришлось несколько раз. Наконец он выполнил просьбу Алисы и 26 ноября 1863 г. подарил ей рукопись, которая называлась «Приключения Алисы под землёй» (Alice’s Adventures under Ground), с подзаголовком — «Рождественский подарок дорогой девочке в память о летнем дне» (A Christmas gift to a Dear Child in a Memory of a Summer Day), состоящую всего из четырёх глав. Позже автор решил переписать книгу. Для этого весной 1863 года он отправил её на рецензию своему другу Джоржу Макдональду. Также в книгу были добавлены новые детали и иллюстрации Джона Тенниела (John Tenniel). Интересно, что Тенниел отверг кэрролловское описание Алисы Лидделл, у которой были темные коротко стриженные волосы и чёлка на лбу, а нарисовал свою Алису с длинными белокурыми волосами и непропорционального размера телом.

Новую версию книги «Alice’s Adventures under Ground» Доджсон преподнёс своей любимице на Рождество 1864 года. Эта рукописная сказка была собственноручно проиллюстрирована Кэрроллом. На последний лист рукописи Кэрролл наклеил фотографию (см. фото) семилетней Алисы (Алисе в сказке семь лет). В 1865 году Доджсон опубликовал книгу «Приключения Алисы в Стране Чудес» (Alice in Wonderland) под псевдонимом Льюис Кэрролл. Вторая книга — «Алиса в Зазеркалье» (Through the Looking-Glass) — вышла шестью годами позже, в 1871 году. Обе сказки, которым уже значительно больше 100 лет, популярны и поныне, а рукописный экземпляр, который Доджсон подарил когда-то Алисе Лидделл, хранится в Британской Библиотеке.
В 1879 году первое произведение об Алисе было переведено на русский анонимным переводчиком. Книга была отпечатана в типографии А.И. Мамонтова в Москве и называлась «Соня в царстве дива». Вопреки распространенному среди критиков мнению - это не какая-нибудь ремесленная, случайная поделка - пересказ сделан с изобретательностью и изяществом. Вся книжка, где даны к тому же иллюстрации Тенниела, очень мило выглядит. Экземпляр издания есть в Государственной публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге. Анонимный переводчик приложил немало усилий, чтобы волшебный мир стал понятнее, а главное — ближе, маленьким читателям. Алиса стала Соней, горничная Мэри-Энн — Марфушкой, а за основу пародийных стихов, коих немало в книге Кэрролла, были взяты: «Бородино», «Чижик-Пыжик» и «Птичка Божия не знает...». Коррективам подверглась и общая атмосфера книги. По всей видимости, сказка воспринималась переводчиком как произведение, адресованное исключительно малышам. Поэтому в текст были щедро намешаны сентиментальность и притворная детскость. В последующих переводах эта вольность была исправлена.
Перевод сказки на русский язык (да и другие языки мира) затруднён из-за обильного использования Льюисом Кэрроллом игры слов, понятной только англоязычным читателям. К примеру, Болванщик и Мартовский заяц — это персонажи из английских поговорок, просто не имеющих аналогов в русском языке. Наиболее строгим академическим переводом на русский считается перевод Н. М. Демуровой - 1967 г.

ДЕТСТВО АЛИСЫ ЛИДДЕЛЛ.

Алиса Плезенс Лидделл (англ. Alice Pleasance Liddell; 4 мая 1852 — 15 ноября 1934) была четвёртым ребёнком Генри Лидделла — филолога-классика, декана одного из колледжей в Оксфорде и соавтора знаменитого греческого словаря «Лидделл-Скотт». У Алисы были два старших брата, которые погибли от скарлатины в 1853 году, старшая сестра Лорина и ещё шесть младших братьев и сестёр.
После рождения Алисы, её отец был назначен на пост декана Christ Church, и в 1856 году семейство Лидделл переехало в Оксфорд. Вскоре Алиса встретила Чарльза Лютвиджа Доджсона. Он стал близким другом семьи в последующие годы.
Алиса (на фото - справа) росла в обществе двух сестёр — Эдит (слева) была младше на два года, а Лорина (в центре) была старше на три. По праздникам вместе со всей семьёй они отдыхали на западном побережье северного Уэльса в загородном доме, ныне отель «Gogarth Abbey».
У отца Алисы учились многие замечательные художники, он был другом королевской семьи. Отрочество и юность Алисы совпали с расцветом творчества прерафаэлитов (предшественников модерна). Она занималась рисованием, а уроки живописи ей давал Джон Рёскин, знаменитый художник и наиболее влиятельный английский художественный критик XIX века. Рёскин находил у неё большие способности, она сделала несколько копий его картин, а также картин его друга Уильяма Тёрнера, великого английского живописца. Позже Алиса позировала Джулии Маргарет Камерон — фотохудожнику, тоже близкой к прерафаэлитам, чьё творчество относят к золотому веку английской фотографии.

«МИФ» ЛЬЮИСА КЭРРОЛЛА.

По некоторым данным, мистер Доджсон обращался к родителям Алисы с просьбой позволить ему просить её руки, когда она повзрослеет. Однако точных данных об этом нет. Вполне возможно, что это часть «мифа Льюиса Кэрролла и Алисы», возникшего позднее. Кэрролл относился к Алисе как влюблённый. Известно, что миссис Лидделл чувствовала что-то необычное во внимании Кэрролла к её дочери и всячески старалась положить этой дружбе конец; позже она сожгла все его ранние письма к Алисе. В дневнике Кэрролла - 28 октября 1862 г. - есть загадочное упоминание о том, что он в немилости у миссис Лидделл "из-за истории с лордом Ньюбери". По сей день неизвестно, какое всё это имело отношение к Кэрроллу.
Льюис Кэрролл был холостяком. Наибольшую радость ему доставляла дружба с маленькими девочками. «Я люблю детей (только не мальчиков)», — записал он однажды. О мальчиках он отзывался с ужасом и в зрелые годы всячески их избегал. Пользуясь древнеримской символикой для обозначения счастливых дней, он писал в своём дневнике: "Я отмечаю этот день белым камешком". Это обычно бывали дни, когда он либо принимал своих юных друзей, либо знакомился с новыми. Сам Кэрролл считал свою дружбу совершенно невинной; нет оснований сомневаться в том, что так оно и было. К тому же в многочисленных воспоминаниях, которые позже оставили о нём его маленькие подружки, нет ни намёка на какие-либо нарушения приличий. В викторианской Англии конца XIX века девочки до 14 лет считались асексуальными. Дружба Кэрролла с ними была, с точки зрения тогдашней морали, совершенно невинной причудой. С другой стороны, слишком близкое общение с молодой женщиной (особенно наедине) строго осуждалось. Это и могло заставить Кэрролла своих знакомых женщин и девушек объявлять "маленькими девочками", а их самих — занижать свой возраст.
Кэрролл с удовольствием целовал своих маленьких подруг; в письмах, прощаясь, он посылал им 10000000 поцелуев. Он пришёл бы в ужас, если бы кто-то высказал предположение, что за этим что-то кроется. В его дневнике есть забавная запись о том, как он поцеловал какую-то девочку, а потом узнал, что ей уже исполнилось семнадцать лет. Кэрролл тут же отправил её матери шутливое извинение, заверяя её, что это больше не повторится. Матери девочки это письмо совсем не показалось смешным.
Кэрролл мог знакомиться с детьми где угодно, в поезде, на пляже. В чёрном саквояже, который он брал с собой в поездки к морю, лежали головоломки и прочие необычайные подарки, которыми он надеялся их заинтересовать. Он даже всегда имел при себе запас английских булавок, чтобы девочки могли подколоть свои платья, если им захочется вдруг побродить по краю прибоя. Нередко знакомство начиналось какой-нибудь забавной шуткой. Однажды, когда он рисовал у моря, мимо прошла маленькая девочка, с которой ручьем текла вода (она попала в набежавшую волну). Кэрролл оторвал краешек промокашки и сказал: - "Разрешите предложить? Чтобы вы могли промокнуться..."
Внешне Кэрролл был привлекателен, но было в его облике что-то асимметричное - оба эти факта, возможно, объясняют его интерес к зеркальным отражениям. Одно плечо у него было чуть выше другого; улыбаясь, он слегка кривил губы; голубые глаза находились не совсем на одном уровне. Среднего роста, худощавый, он держался подчеркнуто прямо, походка у него была порывистой и неровной. Он плохо слышал на одно ухо и страдал заиканием, от которого у него дрожала верхняя губа. Хоть он и был посвящён в сан диакона (епископом Уилберфорсом), из-за своего заикания он редко читал проповеди; священнического сана он так и не принял. Около полувека он провёл в Крайст Черч, оксфордском колледже, где сам получил образование. Добрую половину этого времени он посвятил преподаванию математики. Лекции его были скучны и неостроумны. Он не сделал сколько-нибудь значительного вклада в математику, хотя два из его логических парадоксов, опубликованных в журнале "Майнд", касаются сложных проблем, связанных с металогикой. Его книги по логике и математике были написаны необычно; в них много забавных задач, но уровень их элементарен. Он был суетливым, чопорным, привередливым, чудаковатым, добрым и кротким аккуратистом-холостяком, ведущим бесполую, спокойную и счастливую жизнь. "Моя жизнь на удивление свободна от всяких волнений и бед, - записал он однажды, - так что я не сомневаюсь в том, что счастье мое есть один из талантов, вверенных мне на "хранение", пока не вернется Хозяин, чтобы я чем мог делал счастливыми других".
Кэрролл был столь робок, что мог часами молча сидеть на каком-нибудь приеме; однако его заикание и робость "пропадали без следа", стоило ему остаться наедине с детьми. Ребенком он увлекался кукольным театром, жонглировал и всю жизнь с наслаждением показывал фокусы, особенно детям. Он делал из носового платка мышь, которая потом вдруг ускользала у него из рук. Он показывал детям, как складывать из бумаги кораблики и пистолеты, которые "стреляли", если их как следует встряхнуть. Он занялся фотографией на заре этого искусства и фотографировал детей и знаменитостей с удивительным мастерством и энтузиазмом. Он любил всевозможные игры, особенно шахматы, крокет, триктрак и бильярд. Он изобрел множество математических и словесных головоломок, игр, шифров, а также систем для запоминания чисел (из его дневника мы узнаём, что с помощью этой системы он запомнил число "пи" до семьдесят шестого знака). Он был заядлым театралом в ту пору, когда церковные власти не одобряли посещения театра.
Как показали исследования, больше половины «девочек», с которыми Кэрролл переписывался, старше 14 лет. Из 870 комментариев, сделанных им по поводу актёрской игры, 720 относятся ко взрослым актёрам и только 150 — к детям. Кэрролл называл словом ребёнок (англ. Child) не только маленьких девочек, но и женщин 20—30 лет. Так, в 1894 году, уже в возрасте 62-х лет он писал: «Одна из главных радостей моей — на удивление счастливой — жизни проистекает из привязанности моих маленьких друзей. Двадцать или тридцать лет тому назад я бы сказал, что десять — идеальный возраст; теперь же возраст двадцати — двадцати пяти лет кажется мне предпочтительней. Некоторым из моих дорогих девочек тридцать и более: я думаю, что пожилой человек шестидесяти двух лет имеет право всё ещё считать их детьми».
Через всю жизнь Кэрролла легким шагом проходит длинная вереница прелестных девочек (а о том, что они прелестны, мы знаем по их сохранившимся фотографиям), но ни одна из них не заняла место Алисы Лидделл, которую он любил больше всех. "После Вас у меня было множество маленьких друзей, - писал он Алисе уже после её замужества, - но всё это было совсем не то". Умер Льюис Кэррол 14 января 1898 в Гилфорде, графство Суррей, так и не обзаведясь своей собственной семьёй.
Сразу же после смерти Чарльза Доджсона его племянник, преподобный Стюарт Доджсон Коллингвуд, издал подробную биографию Кэрролла. Она называлась традиционно: "Life and Letters of Lewis Carroll" - "Жизнь и творчество Льюиса Кэрролла", и "Letters" здесь означает всё, что вышло из-под его пера, в том числе и переписку. Архив Чарльза Латвиджа Доджсона был огромен. Всю жизнь он вёл дневники, писал множество писем, внося в специальный реестр всю отправленную и полученную корреспонденцию, сочинял политические и научные трактаты, стихи и прозу - словом, трудно даже представить себе объём "бумажного" наследия, который остался в распоряжении душеприказчиков. Душеприказчиками были два младших брата Кэрролла - Уилфред и Эдвин. Именно Уилфред после смерти Кэрролла сжёг часть его личных бумаг, - выполняя волю умершего. В переписке с Анной Хендерсон Уилфред Доджсон упоминает о конвертах, где хранились личные записи и фотографии с надписью "В случае моей смерти уничтожить, не вскрывая". Не исключено, что писатель оставил и другие инструкции. Коллингвуд во время работы над биографией Кэрролла имел в распоряжении всю его переписку, все дневники и реестр корреспонденции: биография снабжена множеством цитат из этих документов. Выпускник того же колледжа Крайст-Черч, в котором учился, а потом преподавал его дядюшка, кроткий и образованный священнослужитель Стюарт Доджсон Коллингвуд создал идеализированный портрет своего прославленного родственника. Эта первая биография, вышедшая в сентябре 1898 года, спустя семь месяцев после смерти Кэрролла, стала основным документальным свидетельством, на которое ориентировались все последующие биографы.
После смерти братьев и сестёр Кэрролла его бумаги перешли на хранение двум незамужним племянницам - Менелле и Вайолет - и оставались у них до самой их смерти (Менелла умерла в 1963-м, Вайолет - тремя годами позже). За это время многие бумаги были утеряны (включая четыре тома дневников), кроме того, отдельные дневниковые записи были вырезаны ножницами. В 1953 году тщательно отобранные племянницами фрагменты дневников были изданы в двух томах под редакцией Р. Л. Грина, который объясняет в предисловии, что так как Коллингвуд уже использовал при написании биографии дневники Кэрролла, то "не было необходимости тщательно их сохранять - и они на много лет исчезли, вместе с остальными уцелевшими бумагами. По прошествии времени они вновь нашлись в подвале, выпав из картонной коробки; оказалось, что из тринадцати томов недостаёт четырех…". Объяснение звучит малоубедительно - да и следы ножниц в дневниках достаточно красноречивы. Из переписки Кэрролла с сестрами явственно следует, что кое-какие страницы его биографии доставляли хлопоты родственникам ещё при жизни писателя. (В более поздние годы племянницы Кэрролла признались в уничтожении отдельных дневниковых записей.) Изданные фрагменты дневников ничем не нарушали уже сложившийся образ аскетичного учёного чудака, жившего скромной и спокойной жизнью...

ЗАМУЖЕСТВО АЛИСЫ ЛИДДЕЛЛ.

15 сентября 1880 года Алиса вышла замуж за господина Реджинальда Харгривса (Reginald Hargreaves), который был учеником доктора Доджсона. От него она родила трёх сыновей — Алана Ниветона Харгривса, Леопольда Реджинальда "Рекса" Харгривса (оба погибли в Первой Мировой Войне) и Кэрила Лидделла Харгривса (ходит версия, что его назвали в честь Кэрролла, однако сами Лидделлы отрицают это), и одну дочь — Роуз Лидделл Харгривс.
Последний раз она встретилась с Чарльзом Доджсоном в 1891 году, когда вместе с сёстрами навестила его в Оксфорде.
В возрасте восьмидесяти лет Алисе Лидделл Харгривз присудили Почётную Грамоту Колумбийского университета за ту важную роль, которую она сыграла в создании знаменитой книги мистера Доджсона.