Муж
> Это было обычное хлопотливое утро, пришел снять швы с большого пальца
> его руки. Было видно, что он очень спешит, и он сказал слегка дрожащим
> от волнения голосом, что у него важное дело в 9 часов утра.
> Занявшись вплотную его пальцем, мы разговорились. Я не удержался и
> спросил у него:
> - У вас, наверное, назначен прием у врача, раз вы сейчас так спешите.
> - Нет, не совсем так. Мне надо успеть в больницу покормить мою больную
> жену.
> Тогда я спросил, что с ней. И пожилой мужчина ответил, что у нее, к
> сожалению, обнаружили болезнь Альцгеймера. Пока мы разговаривали, я
> успел снять швы и закончил обработку его раны. Взглянув на часы, я
> спросил, будет ли она волноваться, если он немного опоздает.
> К моему полнейшему удивлению, мой собеседник сказал, что она, увы, не
> узнает его последние пять лет.
> - Она даже не знает, кем я ей прихожусь, - покачав головой, добавил он.
> Изумленный, я воскликнул:
> - И вы все равно ходите туда каждое утро, даже несмотря на то, что она
> даже не знает, кто вы?
> Он улыбнулся и по-отечески похлопав меня по руке, ответил:
> - Она не знает, кто я, зато я знаю, кто она.
> Я с трудом удержал слезы. А как только он ушел, мурашки побежали у
> меня по рукам и я подумал: "Да ведь это именно та любовь, о которой я
> мечтал всю свою жизнь."
> Несомненно, даже несмотря на ее болезнь, она была счастливой женщиной,
> раз имела такого заботливого любящего мужа.
Она думает, что я настоящий
> Семья пришла в ресторан пообедать. Официантка приняла заказ у взрослых
> и затем повернулась к их семилетнему сыну.
> -- Что вы будете заказывать?
> Мальчик робко посмотрел на взрослых и произнёс:
> -- Я бы хотел хот-дог.
> Не успела официантка записать заказ, как вмешалась мать:
> -- Никаких хот-догов! Принесите ему бифштекс с картофельным пюре и
> морковью.
> Официантка проигнорировала её слова.
> -- Вы будете хот-дог с горчицей или с кетчупом? -- спросила она мальчика.
> -- С кетчупом.
> -- Я буду через минуту, -- сказала официантка и отправилась на кухню.
> За столом воцарилась оглушительная тишина. Наконец мальчик посмотрел
> на присутствующих и сказал:
> -- Знаете что? Она думает, что я настоящий!
СЫН
> Пожилой мужчина с 25-летним сыном вошли в вагон поезда и заняли свои
> места. Молодой человек сел у окна.
> Как только поезд тронулся, он высунул руку в окно, чтобы почувствовать
> поток воздуха и вдруг восхищенно закричал:
> - Папа, видишь, все деревья идут назад!
> Пожилой мужчина улыбнулся в ответ.
> Рядом с молодым человеком сидела супружеская пара. Они были немного
> сконфужены тем, что 25 летний мужчина ведет себя как маленький
> ребенок.
> Внезапно молодой человек снова закричал в восторге:
> - Папа, видишь, озеро и животные. Облака едут вместе с поездом!
> Пара смущенно наблюдала за странным поведением молодого человека, в
> котором его отец, казалось, не находил ничего странного.
> Пошел дождь, и капли дождя коснулись руки молодого человека. Он снова
> переполнился радостью и закрыл глаза. А потом закричал:
> - Папа, идет дождь, вода трогает меня! Видишь, папа?
> Желая хоть чем-то помочь, пара, сидящая рядом, спросила пожилого мужчину:
> - Почему Вы не отведете сына в какую-нибудь клинику на консультацию?
> Пожилой мужчина ответил:
> - Мы только что из клиники. Сегодня мой сын первый раз в жизни обрел
> глаза.
> Невозможно судить о делах и поступках других людей, не обладая при
> этом всей полнотой знаний.
Всей полнотой знаний обладает только Бог.
Поэтому - <<Не судите, да не судимы будете!>>

КАРТИНКА По ночам надрывный кашель слышен Старенькая женщина слегла. Столько лет она в квартире этой этой Одиноко в комнате жила. Письма были..... Только очень редко И тогда не замечая нас Все ходила и шептала -Детки...Вам ко мне собраться хоть бы раз Ваша мать согнулась,постарела Чтож поделать старость подошла _Как бы хорошо мы посидели Рядышком у этого стола -Вы под этот стол пешком ходили Песни пели до зари А теперь уехали ,уплыли...Вот и собери. ЗАБОЛЕЛА МАТЬ!!! И этой ночью ,телеграф не уставал кричать. ДЕТИ!!!СРОЧНО!!! ДЕТИ ОЧЕНЬ СРОЧНО!!! ЗАБОЛЕЛА МАТЬ!!! Итогда из Киева и Риги Отложив до времени дела Дети собрались!!! Но очень жаль Упостели а не у стола!!! Гладили морщинистые руки И волос серябрянную прядь. -Так зачем же дали вы разлуке Так надолго между Вами стать Неужели только телеграммы Привели вас к скорым поездам???????? СЛУШАЙТЕ!!!!!!! ПОКА У ВАС ЕСТЬ МАМЫ! ПРИЕЗЖАЙТЕ К НИМ БЕЗ ТЕЛЕГРАММ! ЕМ

Не уходи надолго в интернет - Там можно потеряться незаметно. Там к прежней жизни возвращенья нет... И не люблю я интернет за это. Но просыпаюсь и бегу с утра Проверить почту, выяснить погоду. Как много писем у меня! Ура! Я буду строчки смаковать подолгу. Я думаю: - Спасибо, Интернет! За новые знакомства и открытия. И я лечу на монитора свет, Чтобы легко расслабиться, забыться. И непонятно, как мы столько лет Спокойно жили без всемирной сети? Однажды появился интернет И сразу изменилось все на свете. Любовь и секс, общение и флирт, Каналы новостей, рецепты, книги. Найду любую песню, или фильм, И все для романтической интриги. Я всем своим знакомым шлю привет! Мы как в цепочку собранные звенья... За что я обожаю интернет? За радость бесконечного общенья! Best wishes, Mikhail Braslavskiy -Zh-

По ночам надрывный кашель слышен... Старенькая женщина слегла. Столько лет она в квартире этой этой Одиноко в комнате жила. Письма были..... Только очень редко И тогда не замечая нас Все ходила и шептала -Детки...Вам ко мне собраться хоть бы раз Ваша мать согнулась,постарела Чтож поделать старость подошла _Как бы хорошо мы посидели Рядышком у этого стола -Вы под этот стол пешком ходили Песни пели до зари А теперь уехали ,уплыли...Вот и собери. ЗАБОЛЕЛА МАТЬ!!! И этой ночью ,телеграф не уставал кричать. ДЕТИ!!!СРОЧНО!!! ДЕТИ ОЧЕНЬ СРОЧНО!!! ЗАБОЛЕЛА МАТЬ!!! И тогда из Киева и Риги Отложив до времени дела Дети собрались!!! Но очень жаль У постели а не у стола!!! Гладили морщинистые руки И волос серябрянную прядь. -Так зачем же дали вы разлуке Так надолго между Вами стать Неужели только телеграммы Привели вас к скорым поездам???????? СЛУШАЙТЕ!!!!!!! ПОКА У ВАС ЕСТЬ МАМЫ! ПРИЕЗЖАЙТЕ К НИМ БЕЗ ТЕЛЕГРАММ! -Zh-

Cовершенно изумительный рассказ!

*Александр и Лев Шаргородские*

*ВЕНЕЦИАНСКИЙ КУПЕЦ*

- Ну что мне вам сказать? Вы, конечно, можете не верить, но меня, Розу
Абрамовну, во время войны спасли немцы, чтоб они сгорели! Точнее, немецкая
бомбардировочная авиация. Если б это чертово Люфтваффе вовремя не налетело -
я бы погибла. Думаю, перед вами уникальная личность, которая осталась жить
благодаря бомбежке...

Если вы жили в Ленинграде, то должны знать, что до войны я была Джульеттой.
Семь лет никому этой роли не поручали, кроме меня.

Перед самой войной Джульетта влюбилась, - нет, не в Ромео, это был подонок,
антисемит, а в Натана Самойловича, очередного режиссера,- и должна была
родить. Аборты в то время, как, впрочем, и все остальное, были запрещены.
Что мне было делать - вы представляете беременную Джульетту на балконе
веронского дома Монтекки?.. Нет повести печальнее на свете...

Я кинулась в "абортную" комиссию к ее председателю, удивительному человеку
Нине Штейнберг. Она обожала театр, она была "а менч", она б скорее допустила
беременного Ромео, чем Джульетту, и дала мне направление на аборт. Оно у
меня до сих пор хранится в шкафу, потому что Натан Самойлович, пусть земля
ему будет пухом, сказал: "Пусть я изменю искусству, но у меня будет сын.
Шекспир не обидится..." И я играла беременной. Впрочем, никто этого не
замечал, потому что Джульетта с животом была худее всех женщин в зале без
живота.

Вы можете мне не верить - схватки начались на балконе. Я начала говорить
страстно, горячо, почти кричать - мне устроили овацию. Они, идиоты, думали,
что я играю любовь, - я играла схватки. Натан Самойлович сказал, что это был
мой лучший спектакль... Схватки нарастали, но я все-таки доиграла до конца,
добежала до дома падре Лоренцо и бросилась в гроб к Ромео.

Прямо из гроба меня увезли в родильный дом. Измена Натана Самойловича
искусству дала нам сына. Чтобы как-то загладить нашу вину перед Шекспиром,
мы назвали его Ромео. Но эти черти не хотели записывать Ромео, они говорили,
что нет такого советского имени Ромео, и мы записали Рома, Роман - еврейский
вариант Ромео...

Я могла спокойно продолжать исполнять свою роль - взлетать на балкон,
обнимать, любить, но тут.... нет, я не забеременела снова - началась война.

Скажите, почему можно запретить аборты и нельзя запретить войну?

Всегда не то разрешают и не то запрещают. Натан Самойлович ушел на войну,
уже не режиссером, а добровольцем, - у них была одна винтовка на семерых, "и
та не стреляла", как он писал в первом письме.

Второго письма не было...

Мы остались с Ромео. Я продолжала играть, но уже не Джульетту. Я играла
народных героинь, солдаток, партизанок. И мне дали ружье.

Я была с ружьем на сцене, он в окопе - без. Скажите, это нормальная страна?

Весь наш партизанский отряд на сцене был прекрасно вооружен. У командира был
браунинг. В конце мы выкатывали пушку. Вы представляете, какое значение у
нас придавалось искусству? Мы храбро сражались. В конце меня убивали.

Со временем партизанский отряд редел: голод не тетка - пирожка не поднесет.
Командира в атаку поднимали всей труппой - у него не было сил встать. Да и
мы шли в атаку по-пластунски. Политрука посадили: он так обессилел, что не
мог произнести "За Родину, за Сталина!", его хватало только на "За
Родину..." - и он сгинул в "Крестах".

Истощенные, мы выходили на сцену без оружия, некому было выкатить пушку,
некому было меня убить...

И, чтоб спасти своего Ромео, Джульетта пошла на хлебозавод.

Вы представляете, что такое в голод устроиться на хлебозавод? Это примерно
то же, что в мирное время устроиться президентом. Туда брали испытанных
коммунистов, несгибаемых большевиков с большой физической силой.

Вы представляете себе Джульетту несгибаемой коммунисткой с железными
бицепсами? Но меня взяли, потому что директор, красномордый, несмотря на
блокаду, очень любил театр, вернее, артисточек. Вся женская часть нашего
поредевшего партотряда перекочевала из брянских лесов на второй хлебозавод.
Я могу вам перечислить, кто тогда пек хлеб: Офелия, Анна Каренина, все три
чеховские сестры, Нора Ибсена, Укрощенная Строптивая и Джульетта...

Мы все устроились туда с коварной целью - не сдохнуть!

Каждое утро я бросала моего Ромео и шла на завод. Я оставляла его с крысами,
моего Ромео, они бегали по нему, но он молчал - он ждал хлеба.

И я приносила его. Я не была коммунисткой и у сердца носила не партийный
билет, а корку хлеба. Каждый день я выносила на груди хлеб, я несла его
словно динамит, потому что, если б кто-то заметил, - меня б расстреляли, как
последнюю собаку. Чтобы расстрелять, у них всегда есть оружие. Меня бы убили
за этот хлеб - но мне было плевать на это. Я несла на своих грудях хлеб, и
вахтер, жлоб из Тамбова, ощупывая меня на проходной, не решался прикоснуться
к ним. Он знал, что я Капулетти, и сам Ромео не смел касаться их...

И потом, даже если бы он посмел!.. Вы знаете, актрисы умеют защищать свои
груди.

Я выходила в ночной город. Я шла по ночному Ленинграду и пахла свежим
хлебом.

Я боялась сесть в трамвай, шла кружными путями, Обводным каналом. От меня
несло свежим хлебом - и я боялась встретить людей. Я пахла хлебом и боялась,
что меня съедят. Даже не то что меня, а хлеб на моей груди.

Я вваливалась ночью в нашу комнату с затемненным окном, доставала хлеб - и у
нас начинался пир. Я бывала в лучших ресторанах этого мира - ни в одном из
них нет подобного блюда. Ни в одном из них я не ела с таким аппетитом и с
таким наслаждением. Ромео делил хлеб ровно пополам, при свече, довоенной,
найденной под кроватью, и не хотел взять от моей порции ни крошки. Он учил
меня есть. -- Жуй медленно, - говорил он, - тогда больше наедаешься.

Наша трапеза длилась часами, в темноте и холоде блокадной зимы.

Часто я оставляла часть хлеба ему на утро, но он не дотрагивался до него, и
у нас скопился небольшой запас.

Однажды Ромео отдал все это соседу-мальчишке за еловые иглы. -- Твоей матери
нужны витамины, - сказал этот подонок, - иначе она умрет. Дай мне ваш
черствый хлеб, и я тебе дам еловых иголок. Там витамины и хлорофилл. Ты
спасешь ей жизнь.

И Ромео отдал.

Он еще не знал, что такое обман.

Я не сказала ему ни слова и весь вечер жевала лы. -- Только больше не меняй,
- проговорила потом я. - У нас сейчас столько витаминов, что их хватит до
конца войны...

Этот подонок сейчас там стал большим человеком - а гройсе пуриц. Он
занимается все тем же: предлагает людям иголки - витамины, хлорофилл...

Директор, красномордый жеребец, полнел, несмотря на голод. Какая-то
партийная кобылица помогла ему комиссоваться и устроила директором. Он не
сводил с меня своих глупых глаз. -- Тяжело видеть Джульетту у печи, -
вздыхал он, - это не для прекрасного пола, все время у огня. -- Я привыкла,
- отвечала я, - играла роли работниц, сталевара. -- И все же, - говорил он,
- вы остались у печи одна. Офелия фасует, Дездемона - в развесочном и все
три сестры - на упаковке. -- Я люблю огонь, - отвечала я.

Я не хотела бросать печь, потому что путь к распаковке лежал через его
конюшню... Однажды, когда я уже кончила работу и, начиненная, шла к
проходной, передо мной вдруг вырос кобель и попросил меня зайти в свой
кабинет.

На мне был хлеб, это было опаснее взрывчатки.

Он закрыл дверь и нагло, хамски начал ко мне приставать.

Я вас спрашиваю: что мне было делать?

Если б я его ударила - он бы меня выгнал, и мы бы остались без хлеба.

Если б я уступила - он бы все обнаружил, - и это расстрел.

Что бы я ни сделала - меня ждала смерть.

Он пошел на меня.

Отступая, я начала говорить, что такой кабинет не для Джульетты, что здесь
противно, пошло... Он наступал, ссылаясь на условия военного времени. Я
орала, что привыкла любить во дворцах, в веронских палаццо, и всякую чушь,
которая приходила в голову, потом размахнулась и врезала ему оглушительную
оплеуху.

Он рассвирепел, стал дик, злобен, схватил меня, сбил с ног, повалил и уже
подступал к груди.

Я попрощалась с миром.

И тут - я всегда верила в чудеса! - завыла сирена - дико, оглушительно,
свирепо. Сирена воздушной тревоги выла безумно и яростно, - наверно, мне это
казалось...

Он вскочил, побежал, путаясь в спущенных штанах, - как все подонки, он
боялся смерти, - штаны падали, он подтягивал их на ходу на свою трясущуюся
белую задницу, и я засмеялась, захохотала, впервые за всю войну, и
прохохотала всю воздушную тревогу, - это, конечно, был нервный приступ: я
ржала и кричала "данке шен, данке шен" славному Люфтваффе, хотя это было
абсолютным безумием...

До бомбоубежища он не добежал, его ранило по дороге шрапнелью, и вы не
поверите - куда! Конечно, война - ужасная штука, но иногда шальная шрапнель
- и все!..

Мы ожили - я, Дездемона, Офелия, Укрощенная Строптивая. Мы пели "Марш
энтузиастов"...

Он потерял к нам всякий интерес. И к театру. И вообще - к жизни. Он искал
смерти - он потерял все, что у него было.. Вскоре он отправился на фронт.
Рассказывают, что он дрался геройски, - так мстят за святое,

причем, как утверждали, целился он не в голову... Прорвали блокаду, мы
выехали из Ленинграда через Ладогу, в Сибирь, после войны вернулись, жили
еще лет двадцать на болоте, а потом вот приехали в Израиль. Я играла на
иврите, уже не Джульетту - ее мать, потом кормилицу.

Живем мы втроем - я, Ромео и Джульетта. Вы не поверите - его жену зовут
Джульетта.

Сплошной Шекспир...

Я как-то сказала ему, чтобы он женился на женщине, от которой пахнет не
духами, а свежим хлебом, - и в кибуце он встретил Джульетту.

Он был гений, мой Ромео - он играл на флейте, знал китайский, водил самолет.
И вы не поверите, кем он стал - директором хлебозавода в Холоне. Мне стало
плохо - я все еще помнила того. Из этого вот шкафа я достала старинное
направление на аборт и стала махать перед его красивым носом. -- Что это? -
спросил он. -- Направление на аборт! На который я не пошла. Но если б я
знала, кем ты станешь!.. Ты же все умеешь - стань кем-нибудь другим.
Инженером. Философом. Разводи крокодилов!

Но кто слушает свою маму?

Иногда вечерами он приходит и достает из-под рубашки горячую буханку. -- Дай
мне лучше еловых иголок, - говорю я, - мне необходимы витамины...

Твори добро Твори добро. Не отвечай на козни Стоящих за твоей спиной врагов. Пойми, мой друг, пока еще не поздно, Не отвечай потоком бранных слов. Не оскорби несчастного калеку, Стоящего с протянутой рукой. Он остается тем же Человеком, Но лишь с иной, изломанной судьбой. Не откажи бродяге во спасенье, С ним поделись деньгами и едой. Пусть грешный он. А кто без прегрешений? Не прогоняй, хоть трижды он чужой. И поделись, коль есть чем поделиться, С тем, кто сегодня ничего не ел. С любым такое может приключиться: Вчера – богат, сегодня – не у дел. Не обращай вниманья на злословья Тех, кто погряз в мещанстве и во лжи. Дари любовь. Тебе вернут любовью. Ведь хлеб дает взращенный колос ржи. -Zh-

Ходите чаще в гости к старикам, Их писем не кладите в долгий ящик… Ах, эти письма… Каждая строка В них просит между строк: «Пишите чаще!» А вы живете в сутолоке дел, А вы живете, не желая верить, Что вдруг они в один тяжелый день Неслышно за собой прикроют двери… О, как вам будет память нелегка Об этих днях - плывущих и летящих. Ходите чаще в гости к старикам, Ходите чаще! Автор - С. Гершанова Фото из Интернета

Гамзатов Расул Хочу любовь провозгласить страною Опубликовал: Стихи о любви 26 апреля 2006 Хочу любовь провозгласить страною, Чтоб все там жили в мире и тепле, Чтоб начинался гимн ее строкою: «Любовь всего превыше на земле». Чтоб гимн прекрасный люди пели стоя И чтоб взлетала песня к небу, ввысь, Чтоб на гербе страны Любви слились В пожатии одна рука с другою. Во флаг, который учредит страна, Хочу, чтоб все цвета земли входили, Чтоб радость в них была заключена, Разлука, встреча, сила и бессилье, Хочу, чтоб все людские племена В стране Любви убежище просили.

Крест несешь — значит Бог в тебя верит… Крест чужой нам кажется легче. Руки — тверже, и плечи — крепче. Под своим же — не развернуться, Не вздохнуть и не размахнуться. Под своим — нет того полета, Под своим — не хватает чего-то. Под своим жить все время тесно, Слишком горько. А чаще — пресно. Куража нет. И нет азарта. Выпадает слабая карта. У чужих всегда все иначе — Ярче, проще, и даже — богаче. Вы признайтесь: хотя бы однажды Подменить крест желал бы каждый. Не Атланты ведь мы, и не Боги, Тяжелы земные дороги… Только небо — оно неделимо. То, что ждет нас — неотвратимо. Неизвестно где мягче и суше: Бросить крест — как продать свою душу. А чужое — оно и чужое: Нелюбимое и неродное. Силу Духа никто не измерит, Крест несешь — значит Бог в тебя верит… Автор Елена Филонова Nella solneshko

Сыплет черемуха снегом Сыплет черемуха снегом, Зелень в цвету и росе. В поле, склоняясь к побегам, Ходят грачи в полосе. Никнут шелковые травы, Пахнет смолистой сосной. Ой вы, луга и дубравы,- Я одурманен весной. Радугой тайные вести Светятся в душу мою. Думаю я о невесте, Только о ней лишь пою. Сыпь ты, черемуха, снегом, Пойте вы, птахи, в лесу. По полю зыбистым бегом Пеной я цвет разнесу. Сергей Есенин

Слова о любви Любить - это прежде всего отдавать. Любить - значит чувства свои, как реку, С весенней щедростью расплескать На радость близкому человеку. Любить - это только глаза открыть И сразу подумать еще с зарею: Ну чем бы порадовать, одарить Того, кого любишь ты всей душою?! Любить - значит страстно вести бои За верность и словом, и каждым взглядом, Чтоб были сердца до конца свои И в горе и в радости вечно рядом. А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет! И нежности ждет и тепла, но только Подсчетов бухгалтерских не ведет: Отдано столько-то, взято столько. Любовь не копилка в зашкафной мгле. Песне не свойственно замыкаться. Любить - это с радостью откликаться На все хорошее на земле! Любить - это видеть любой предмет, Чувствуя рядом родную душу: Вот книга - читал он ее или нет? Груша... А как ему эта груша? Пустяк? Отчего? Почему пустяк?! Порой ведь и каплею жизнь спасают. Любовь - это счастья вишневый стяг, А в счастье пустячного не бывает! Любовь - не сплошной фейерверк страстей. Любовь - это верные в жизни руки, Она не страшится ни черных дней, Ни обольщений и ни разлуки. Любить - значит истину защищать, Даже восстав против всей вселенной. Любить - это в горе уметь прощать Все, кроме подлости и измены. Любить - значит сколько угодно раз С гордостью выдержать все лишенья, Но никогда, даже в смертный час, Не соглашаться на униженья! Любовь - не веселый бездумный бант И не упреки, что бьют под ребра. Любить - это значит иметь талант, Может быть, самый большой и добрый. И к черту жалкие рассужденья, Все чувства уйдут, как в песок вода. Временны только лишь увлеченья. Любовь же, как солнце, живет всегда! И мне наплевать на циничный смех Того, кому звездных высот не мерить. Ведь эти стихи мои лишь для тех, Кто сердцем способен любить и верить! Асадов Эдуард Авторские ссылки не убирать Заранее благодарю за оценки и комментарии.

Потрясающая история!

Создавая фреску "Тайная вечеря" Леонардо да Винчи очень долго искал
идеальные модели. Иисус должен воплощать Добро, а Иуда, решивший
предать его на этой трапезе, - Зло.
Леонардо много раз прерывал работу, отправляясь на поиски натурщиков.
Однажды, слушая церковный хор, он увидел в одном из юных певчих
совершенный образ Христа и, пригласив его в свою мастерскую, сделал с
него несколько набросков и этюдов.
Прошло три года. "Тайная вечеря" была почти завершена, однако Леонардо
так и не нашел подходящего натурщика для Иуды. Кардинал, отвечавший за
роспись собора, торопил художника, требуя, чтобы фреска была закончена
как можно скорее.
И вот после долгих поисков художник увидел валявшегося в сточной
канаве человека - молодого, но преждевременно одряхлевшего, грязного,
пьяного и оборванного. Времени на этюды уже не было, и Леонардо
приказал своим помощникам доставить его прямо в собор. С большим
трудом его притащили туда и поставили на ноги. Человек толком не
понимал, что происходит, и где он находится, а Леонардо запечатлевал
на холсте лицо человека, погрязшего в грехах. Когда он окончил работу,
нищий, который к этому времени уже немного пришел в себя, подошел к
полотну и вскричал:
- Я уже видел эту картину раньше!
- Когда? - удивился Леонардо.
- Три года назад, еще до того, как я все потерял. В ту пору, когда я
пел в хоре, и жизнь моя была полна мечтаний, какой-то художник написал
с меня Христа...