Сегодня день рождения замечательной советской поэтессы Вероники Тушновой... 

Легко и неслышно писала она свои строки, словно первый весенний ветерок робко целует теплыми губами вечную мерзлоту зимы и жизни. И пробивает брешь:

 А знаешь, все еще будет!
 Южный ветер еще подует,
 и весну еще наколдует,
 и память перелистает,
 и встретиться нас заставит,
 и еще меня на рассвете
 губы твои разбудят… 

Эти светлые строки принадлежат перу поэта, которого жизнь, как могла, испытывала на прочность. Гнула, ломала об колено, но "ни стона из ее груди", а лишь – благодарность и безответная, безоглядная – любовь.

Хроника жизни и творчества Вероники Михайловны Тушновой вроде бы не богата событиями. Так - скоропись, петит, межстрочная прореха, быт… Родилась 27 марта 1915 года в Казани, поступила в школу №14, потом на медицинский факультет Казанского университета, переехала с родителями в Ленинград, вышла замуж, с 41 по 45 годы работает в эвакогоспиталях Москвы и Казани, вышел первый сборник, второй, третий. Умерла 7 июля 1965 года. Скупая опись дат и географических названий. Миллионы людских жизней судьба просеяла, словно сквозь сито, и предала забвению. Но стихи, как отголосок судьбы, отодвинули биографическую скоропись на задний план.

Впрочем, 30-е и роковые сороковые - не лучшее время для поэзии чувствительной и сентиментальной. Страна строила социализм, со звероподобным рвением вминая в асфальт и круша прежний уклад, невесомый, словно гербарий, сухой цветок, былинка – книжная закладка на память.

Даже определение рапповской критикой ее стихов - "камерная" - могло обернуться для ее автора всамделишным застенком, промозглым омонимом уюту и теплу. Кстати сказать, критика почти и "забраковала" первую книгу Тушновой, вышедшую в 1945 году, окрестив ее стихи "перепевами надуманных переживаний в духе салонной лирики Ахматовой". А следующая книга уже вышла из теплого райского уголка интимных переживаний и отправилась в "Пути-дороги" (так она была озаглавлена) по стопам тружеников пятилеток.

Труженики пятилеток пошли своей дорогой, а она своей. "Память сердца" вернула поэта к себе. К чистому истоку детства, где впервые мир приоткрыл ей сокровенные тайны поэтического мира красок и звука. И эта плавная текучесть и неспешная пластика ее слова оттуда:

 Тусклый луч блестит на олове,
 мокрых вмятинах ковша...
 Чуть поваркивают голуби,
 белым веером шурша...  

Цепкая и фотографическая, фиксирующая детали, женская память поэта словно отобразила солнечного зайчика из детства во взрослую жизнь.

Может быть, от этого Вероника Тушнова - поэт светлый. Даже в те моменты, когда жизнь пробует ее на излом. Но жизненные передряги преломляются в драму, почти отголосок русской песенной лирики:

 Быть хорошим другом обещался,
 звезды мне дарил и города.
 И уехал,
 и не попрощался.
 И не возвратился никогда. 

Поэт, не растворяясь в горе, словно примеряет на себя свою судьбу, как чужую.

 Снова поднимаюсь на рассвете,
 пью с друзьями, к случаю, вино,
 и никто не знает,
 что на свете
 нет меня уже давным-давно.  

Две поэтессы, Цветаева и Тушнова, словно окликнули в звездном пространстве друг друга. Но если для Цветаевой требование веры и любви больше, чем смерть - она, по-детски захлебываясь горем, словно шантажирует взрослых своей смертью, требуя всепоглощающей любви, - то для Вероники Тушновой смерть поглощает жизнь, но не любовь.

Смерть Вероники Тушновой не поглотила ее стихи. Их пробовала спеть Алла Пугачева. "Не отрекаются любя", "Сто часов счастья", "А знаешь, все еще будет..." - пусть к кому-то они пришли в качестве песен. Но в начале, словно всегда было и будет, неспешная и несуетливая музыка и теплое полнозвучие ее стиха, кровоточащее любовью в каждой своей строчке:

 И будет, как назло, ползти
 трамвай, метро, не знаю что там.
 И вьюга заметет пути
 на дальних подступах к воротам...
 А в доме будет грусть и тишь,
 хрип счетчика и шорох книжки,
 когда ты в двери постучишь,
 взбежав наверх без передышки…  

Кто этот загадочный "он"? Возлюбленный?

А может быть это мы, словно сом с заиленного дна речного, всплываем на поверхность, чтобы глотнуть чистого, как кислород, ее стиха, навеянного любовью.

И более ничем иным, кроме любви… 

Игорь Михайлов http://www.c-cafe.ru/days/bio/57/tushnova.php

Памяти Вероники Тушновой