Есть творцы и продавцы прекрасного. Продавцы диктуют свои законы. А законы эти таковы, что самую скорую прибыль приносит эксплуатация человеческих пороков - чревоугодия, сребролюбия, похоти, тщеславия... Творцы же, вступая в отношения с продавцами, решают для себя, по меткому замечанию В.В. Розанова, быть ли человеком или быть сытым человеком.

 

Из статьи, посвященной 150-летию со дня рождения Антона Павловича Чехова.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2743

 

Все эти страшные слова: сноха, свекровь,

Свекор, теща, деверь, зять

             и, Боже мой, золовка -

Слепые, хриплые, тут ни при чем любовь,

О ней, единственной, и вспоминать неловко.

Смотри-ка, выучил их, сам не знаю как.

С какою радостью, когда умру, забуду!

Глядят, дремучие, в непроходимый мрак,

Где душат шепотом и с криком бьют посуду.

Ну, улыбнись! Наш век, как он ни плох, хорош

Тем, что, презрев родство,

             открыл пошире двери

Для дружбы,

    выстуженной сквозняками сплошь.

Как там у Зощенко? Прощай, товарищ деверь!

Какой задуман был побег, прорыв, полет,

Звезда - сестра моя, к другим мирам и меркам,

Не к этим, дышащим тоской земных забот

Посудным шкафчикам и их поющим дверкам!

Отдельно взятая, страна едва жива.

Жене и матери в одной квартире плохо.

Блок умер. Выжили дремучие слова:

Свекровь, свояченица, кровь, сноха, эпоха.

 

Неинтересная работа сокращает продолжительность жизни, настаивают британские ученые. Специалисты Университетского колледжа Лондона проанализировали данные, полученные в ходе масштабного исследования, начатого еще в 1985-1988 гг. Тогда выяснилось, что непреодолимую скуку на работе испытывают примерно 10% респондентов, из них в два раза чаще унынию предаются женщины, а наиболее скучающей группой были признаны молодые и неквалифицированные сотрудники.

Вернувшись к исследованию через двадцать лет, ученые обнаружили, что добровольцы, признававшиеся в скуке на рабочем месте, умирали, не дожив до 70 лет, на 37% чаще тех, кому работа была интересна. Убийственное влияние скуки на человека ученые объясняют вялотекущей депрессией, вызванной ощущением нереализованности и бессмысленности пребывания на работе, а также отсутствием мотивации к поддержанию себя в хорошей форме. Тем, кто в силу обстоятельств не может поменять работу, они рекомендуют найти отдушину за дверями офиса: интересное хобби, повышающее самооценку и способствующее личностному росту, поможет нейтрализовать негативный эффект скучных трудовых будней.

47-летний австрийский миллионер Карл Рейбедер решил распродать все свое имущество, так как деньги не приносят ему счастья. После того, как будут проданы роскошная вилла в Альпах площадью 3 455 кв. м, особняк в Провансе на 17 гектарах земли, коллекция из шести планеров, автомобили, детали интерьера и различные аксессуары, бывший миллионер собирается поселиться в маленькой деревянной хижине в горах. "Моя идея заключается в том, чтобы ничего не осталось. Абсолютно ничего, – признался он корреспонденту британской газеты Daily Telegraph. – Деньги контрпродуктивны, они не приносят счастья". Все доходы от продажи имущества бизнесмен собирается передать в благотворительный фонд, который он создал в Центральной и Латинской Америке. Рейбедер отметил, что не осуждает тех, кто предпочитает сохранить свое богатство. "Я не вправе давать какие-либо советы другим людям. Я просто прислушался к голосу своего сердца и души", – сказал он.

Президент Венесуэлы Уго Чавес призвал сограждан прекратить петь в душе и не мыться более трех минут, поскольку страна испытывает трудности с поставками воды и электричества. "Некоторые поют в душе по полчаса. Без шуток, три минуты вполне достаточно. Я считал – три минуты и ты не воняешь", – заявил Чавес.

Каракас. 22 октября. Reuters.

А вообще это прекрасно - петь в душе! Вы поёте?

— Музыка — это миссия. Дать свет и любовь людям. Не только тем, кому это доступно, а всем. Мы делаем музыку не затем, чтобы заработать на хлеб. Совершить просто биологический круг — это неинтересно. Интересно становится, когда живешь духовной жизнью. К сожалению, не всем это доступно. Не все могут прийти в консерваторию. Это инициатива оркестра: сделать концерты для тех, кто не может пойти в консерваторию. Для больных, для заключенных.
— Есть некоторые утопии, которые не к месту в Москве. Здесь все упирается в деньги, особенно такие вещи, как музыка или любовь. Музыка здесь слишком коммерциализирована. Эксперимент вроде нашего, может быть, и возможно осуществить в Москве, но очень сложно. В Москве все вокруг заставляет музыканта думать о том, сколько он получает в месяц и на какой машине ездит.
— Москва, Петербург, Новосибирск или Вышний Волочек — не имеет значения. Не важно, где вы, важно с кем вы. Если вы думаете, что были бы счастливы в Париже, вы ошибаетесь. Вы скорее будете счастливы в Норильске, если, например, у вас есть там любимый человек.
— На все концерты приходят люди, которые хлопают между частями. Это неприятно, конечно, что люди хлопают между частями, но ничего страшного. Главное, что они слушают музыку, а не смотрят телевизор.
— Телевизор основан на порнокультуре. По телевизору показывают либо черную магию, либо порно. Люди в телевизоре говорят на таком жаргоне, что, если бы Лермонтов слышал, он порезал бы себе вены.
— Европа, это такой мираж. Когда я прихожу в ресторан, я не чувствую себя европейцем, потому что тогда пришлось бы мелочно торговаться и попадаться на уловки моды и маркетинга. Я чувст­вую себя азиатом. Европейцем я себя чувствую в том смысле, что европейцами были Вольфганг Амадей Моцарт и Иоганн Себастьян Бах. Но в сегодняшней Европе принято извращать по-лютерански и до неузнаваемости мысли Баха, Моцарта и вообще всякого достойного человека, жившего на европейской территории. Они превратили Европу в супермаркет.
— При чем здесь лютеране?
— Я имею в виду, что люди, вместо того чтобы служить мессы, устраивают клубы. Единственная страна, которая сопротивляется, это Россия. Это страна, которая, не зная об этом, сохраняет великую культуру. Не Европа. В Европе не обсуждают мировые проблемы на кухнях. Они говорят: «Дарлинг, нам завтра на работу, ляжем спать в одиннадцать, займемся любовью в пятницу». Русская душа — это не сказка. Это удивительная наивность, которая способна поменять мир к лучшему. Искренность, любовь — пройденный этап для Европы. Немка, в отличие от русской девушки, никогда не скажет, что влюблена в тебя. Они всерьез думают, будто любовь — это когда какой-то там гормон движется по какой-то там вене и возбуждает какие-то там рецепторы головного мозга. Бах, Моцарт и Рильке не оставили «потомков». Есть, конечно, сообщества думающих и чувствующих людей, но, как правило, организм Единой Европы — это фарш. Это глобализированный мир, где каждый живущий равняется своему телу (он говорит «живет на своем теле»).
— Россия — это страна святых и разбойников. Можно встретить таких прекрасных людей, как нигде в мире, но есть и ужасы.
— Разбойники, в частности, это люди, которые насаждают в России тюремную культуру. Разбойничьи песни, которые вы слышите в каждом такси. Я не могу их обвинять. Они зарабатывают деньги точно так же, как зарабатывает деньги продавец паленой водки или торговец наркотиками. Но почему-то мы считаем вредным для здоровья пить плохую водку и употреблять наркотики, но не считаем вредным для здоровья слушать мусорную музыку. Почему вы думаете, что для ребенка вреднее употреблять наркотики, чем смотреть криминальную хронику или «Дом-2»? Почему вы думаете, что смерть можно использовать как средство, способствующее выделению адреналина в кровь?
— Понимаете, музыка — это не удовольствие, для получения которого хочется уединиться. Музыка — это лекарство. Она нужна всем. Наша забота, чтобы люди увидели, что музыка нужна всем: не только старикам и интеллигентам, но и молодым людям, и шпане. Главное, чтобы люди могли легко выбрать добро и тяжело выбрать зло.
— Как это?
— Я бы первым делом запретил криминальные программы на НТВ. Я не мог терпеть, когда человеческая боль продается, чтобы получить деньги. Я всегда был против и всегда буду против. И считаю, что государство должно запретить рекламу дьявола. Вы смотрели «Дом-2»? Потерпите один раз и посмотрите. Это чудовищно. Это строится новое российское общество. Чудовищное. И это не свобода никакая. Это побуждение ко злу. Люди попадают в зависимость от телевизора и Интернета. Им кажется, что они общаются, а на самом деле они замыкаются в своем одиночестве. Я же помню еще времена, когда не было ни Интернета, ни мобильных телефонов. Как было хорошо! Мы встречались, влюблялись друг в друга. А теперь — как в клубе. Приходишь, сидишь со стаканом, народу вроде вокруг много, музыка вроде громкая, но на самом деле ты совершенно один. Тебе дают свободу, коммуникацию, а взамен забирают душу.
— У вас, что же, никогда не опускаются руки?
— Каждый раз опускаются. А потом поднимаются. Я дирижер. У меня работа такая: опускать и поднимать руки.
(пятничное приложение к Ведомостям, 4 апреля 2008 г.)