Также есть еще один рисунок, в цвете. Но он настолько косячный (при чем, к стыду своему, косяки замечены уже ПОСЛЕ окончания), что сюда ему уже не попасть...

Зачем некоторым взрослым людям нужны дети?

Женщина с невразумительным содержимым в сумке и пучком спутанных грязных волос, схватила девочку лет пяти за руку и рывком притянула к себе, как собаку поводком. Затем она взорвалась ругательствами, и, как внезапно обрушившаяся в горах лавина, её возгласы накрыли всех - и мужичков в спортивных штанах у киосков с пивом и сигаретами, которые, в общем-то, к этому привыкли, и спешащих после трудового дня домой прохожих, и собак с их хозяевами, и мамочек с колясками, и отцов с карапузами на плечах, и старушек со свежей химией на голове, обменивавшихся было до этого момента сплетнями на лавочках. И все разом замолчали и провожали ее взглядами. Я видела, как едва различимо сжимаются их губы, как меняется взгляд. Голос был знакомым. Таким, помнится, с нами проводила воспитательную работу классная руководительница, любившая, к слову, злоупотребить выпивкой. Сразу становилось ясно, что она привыкла не то, что кричать, а орать. Не убавляя громкости, она продолжала вещать о том, как ей надо что-то там дома домыть, дочка сквозь слезы выдавила "Я хочу гулять", на что получила практически пинок под зад, а затем и второй. Ребенок просто хотел еще немного погулять. А у матери, как узнали все она "отняла уже два часа времени" и "хрен тебе, а не парк". Так если дети у тебя отнимают время, зачем ты вообще рожала? Или ты думала, что ребенок нуждается в уходе только первые год-два?! Часто ли такое происходит? Почему дети, которые всего лишь ведут себя по-детски, как им и положено, должны это терпеть?

Завернув за поворот, я все еще слышала ее вопли по другую сторону дома, а затем шлепок и детский возглас. Сейчас они поднимутся на лифте на нужный этаж, зайдут в квартиру, закроют дверь, и там уже не будет свидетелей.

На душе стало гадко.

Погода сегодня радовала. Я-то, наивная, взглянув на термометр утром и узрев +28 (все прелести выхода окон на солнечную сторону!), подумала: "Ага, конечно. Опять меня обдурить пытаешься. Ишь ты, еще и солнышко светит! А на самом деле плюс пять и ветрено!". И даже сомневалась, стоит ли рисковать и переходить на короткую легкую курточку. В итоге, по пути к метро я то и дело продвигала молнию вниз на несколько сантиметров, затем избавилась от шарфа, и, вконец сварившись, расстегнула застежку вовсе. Потому что было явно не пять градусов, и даже не шесть.
Раньше (когда небо было голубое и трава зеленее...) я читала достаточно много. За последние же полгода я, к своему вящему стыду, не прочитала практически ничего. Нет, безусловно, были рассказы Брэдбери, в большом количестве. Кафка под настроение. Но так чтобы именно КНИГУ ПОЛНОСТЬЮ - такого не было. Я решила как-то исправлять сложившуюся ситуацию, частично от мук совести, частично подстегнутая Диныным списком прочитанного, который она начала недавно. Так я стала путешествовать по городу с книгой в сумке. Уж до чего мне раньше претила мысль о чтении в метро - стоя, картинка от покачиваний вагона дрожит, то и дело хватайся за поручень да уступай кому путь к выходу... Но я втянулась. Иногда проезжаю пару лишних станций. Иногда специально еду на противоположный конец линии, чтобы там спокойно сесть в уголке и погрузиться в вымышленный мир минут эдак на двадцать. А уж если есть лишних полчасика-час для убийства времени, то я просто так катаюсь туда-сюда. И в этом есть своя прелесть. Конечно, есть и неудобные моменты. Как например, когда рядом со мной, читавшей в тот момент часть книги, большими буквами озаглавленную, пардон, "Китовый пенис", и в которой об этой самой части тела этого самого животного и шла речь на протяжении эдак двух или даже трех страниц, уселась интеллигентного вида старушка и странно покосилась на название главы. Подумала, наверное, какую чушь сейчас пишут и какое распущенное пошло поколение. Я попыталась отвлечься и всецело сосредоточится на книге. Удалось только по истечении этих самых трех страниц.

В колонках играет - Yello - More
Иногда, проснувшись ранним утром, все еще не открывая глаз, внезапно охватывает паника. Снова рабочий день - надо вставать, бегом собираться, бежать, бежать, бежать, все время куда-то спешить, чтобы вернуться домой лишь поздним вечером, проголодавшимся, как волк, с урчащим ноющим животом, и готовым в один присест умять как минимум тройную норму от обычного ужина. Ноги слегка гудят от тяжелых ботинок, а плечи - от ремней рюкзака. Стабильное положение слегка наклоненной влево головы во время конспектирования аукается колючей болью шейных позвонков; вроде бы не сильно ушибленное колено прошивают десятки раскаленных игл. Мелочи, вроде задевшей за живое фразы того, с кем однажды были теплые отношения, или равнодушная реакция на что-то, имевшее для тебя значение, нависают над душей черным дождевым облаком, и не хватает только раската грома и вспышки молнии в виде претензий к твоей забывчивости и обещании что-либо сделать. Дамба, борющаяся со стремительным потоком воды: еще чуть-чуть - и прорвет. Стараешься быстрее укрепить её стены в местах, где уже образовались трещины, но не можешь уследить за всеми, потому что процесс уже, по большому счету, пошел, и назад дороги не будет.
... Понимаешь, что сегодня всего-навсего воскресенье, и планов на него грандиозных хотя и нет, но именно это и утешает. Шум спокойно бегущей реки, или плавно набегающих на песок, испещренный следами птичьих лапок, морских волн. Игра света с водой, танцы бликов. Только это, только это и умиротворение от созерцания данной картины. Теплая постель снова становится мягче и уютнее, чувствуешь, как вновь проваливаешься в это состояние блаженства и гармонии. Там, во внешнем мире, может происходить что угодно, но здесь, под покровом одеяла, только душевное равновесие. Хочется, чтобы время замерло, и это чувство длилось как можно дольше. Никуда не идти. Ни с кем не говорить. Никого не видеть. Не слышать ничего, кроме хода собственных мыслей и шороха мечтаний. Быть наедине с собой и никому ничего не обязанным.

Только симптомы эти обычно ни чем хорошем не говорят.

Однако затерявшись в неторопливой домашней рутине, а затем в суетливых метаниях по кухне, забываешь и об этом.
И легчает.
Уже не отчаяние и не боль.
Уже спокойствие и вера в то, что все, елки-палки, получится, потому что как может быть иначе?

В колонках играет - Black Rebel Motorcycle Club - Berlin

В колонках играет - Emilie Autumn - The Art Of Suicide
Настроение сейчас - положительное

Когда-нибудь у меня оторвутся уши. Или мочки оттянутся до самых плеч, сделав меня похожей на представителя народа, некогда обитавшего на острове Пасхи. Или, что еще хуже, на одного из их идолов. Может быть, в старости я смогу завязывать их аккуратненьким узелком на затылке?

Сегодня о моем приближении прохожие узнавали заранее - по характерному звону. Наверное, я очистила город от всякой нечисти от самых Новых домов до Павлового поля и в обратный конец, потому как представляла собой ходячую "музыку ветра", и, вероятно, изрядно раздражающий фактор.

На выходе из дома дорогу перебежала черная кошка. Нет, я не суеверная. По крайней мере, не настолько суеверная. Но мысли-то, навязанные подобными народными приметами, мысли-то появились! На обратном пути дорогу перебежали две трехцветные кошки, которые, ежели я правильно памятую, приносят удачу. Получается, одна из них нейтрализовала действие черной кошки, а вторая пожелала всего солнечного. И солнце действительно выглянуло! Символично.

Честно, я очень хочу весну! Когда, ну когда, ну когда уже?! Сегодня так приветливо светило солнышко, но так неприветливо сдувал с головы берет ветер... А я хочу платьев!
А теперь по существу. Я наконец-то закончила ИХ.

В колонках играет - Shirley Manson feat. Serj Tankian - The Hunger
Найдено во время блуждания по девианарту, очень понравилось, растрогало и вдохновило, что как раз и необходимо в без четверти час ночи при наличии паскуднейшего настроения. Сосредоточусь на рисунках, все верно. Может быть, что-нибудь путёвое и выйдет.

Картинка

В колонках играет - John Frusciante - Dark/Light
Нарядилась, причесалась, надухарилась, алым цветом покрыла губы, радостно вприпрыжку неслась по гололеду, улыбаясь висела на поручных в метро, надрывалась под весом бездонного рюкзака с огромным термосом с горячим-прегорячим крепким черным чаем с лимоном... Лишь для того, чтобы, добравшись в институт узнать, что у нас выходной. Флюорография. О которой, естественно, все тридцать пять человек кроме меня знали.
Зла не хватает? Не то слово. То есть, не хватало, потому что притопав домой и собираясь было прирезать парочку десятков или даже сотен порождений тьмы, я поняла, что:
а) дома все-таки так хорошо;
б) не придется бегать за чаем и бутербродами на кухню, так как термос и ланчбокс обеспечат и тем, и другим;
в) ничегошеньки не надо делать, а завтра еще и выходной.
Так что спасать вселенную я отправляюсь не от злости избавления ради а потому, что, так сказать, долг зовет:)

Случайно заметилось-вспомнилось, что я-то здесь уже два года. Целых два года без желания удалиться или забросить! Даже если однажды я перестану сюда писать, я все равно не смогу удалиться, ведь здесь есть вы - Пачкуля_Пёстренькая, Mitrandir_Hex, SM_METEORA, а бросить вас вот так вот просто у меня не получится) Спасибо за то, что читаете и пишете!:)

Хочу быть сангвиником.
Им, наверное, гораздо проще. Всегда на позитиве, общительные, добрые, незлопамятные, веселые...
Не то, что я - сейчас улыбаюсь, а в следующую секунду готова башку кому-нибудь к чертям оторвать, а потом расплачусь, засмеюсь, буду пытаться всем и каждому помочь, а потом замкнусь в себе и стану круглым эгоистом, чтобы после раскаяться в этом, пересмотреть свои поступки, вынести какой-то урок лишь затем, чтобы в порыве неконтролируемой ярости, что жаркой красной аурой охватывает меня, наплевать на усвоенное и на возможные последствия. Мне надоело обижаться на то, на что нормальный человек не обратил бы внимания. Сейчас я сижу, пишу это, и понимаю, что зря я, наверное, так взъерепенилась, а саму уже душит в области горла. Я люблю этих людей, люблю так сильно, что не в состоянии это описать, но при этом я могу внезапно их возненавидеть. Настоящая это ненависть или нет, но мне страшно.
С одной стороны, я вроде и неплохой человек, а с другой - сколько дров я уж наломала и скольким причинила боль. А ведь многое из этого можно было бы избежать.

- Ты помнишь каждый раз, когда кого-то обидел? Когда с кем-то поругался?
- Да. Я помню все. (с)

А ведь я тоже.

Держу в руках горячий, только-только с печки грузинский лаваш, завернутый в бумагу, и чувствую, как его тепло проникает даже сквозь толстый объемный пуховик. Что очень кстати, учитывая погоду. Его аромат сводит меня с ума, и я предвкушаю, как сейчас заберусь в маршрутку (где же маршрутка?!), сяду на место в самом конце салона - все равно ехать до конечной, и, сняв перчатко-варежку, отломаю неровный кусочек этого божественного произведения из теста. Моя голова настолько оккупирована идеей о скором пиршестве, что резкий удар по позвоночнику в тот момент, когда он касается спинки сидения (на которое, я, естественно, плюхнулась с размаху!), застает меня врасплох. Ах да. Зонт. У меня ведь через плечо висит внушительных размеров темно-радужный зонт-трость. Вот что значили эти косые взгляды на улице! Минус пятнадцать, гололед, никакого намека на снег, куда уж дождь - а я с зонтом. Наверное, я и впрямь смотрелась странно. Я даже на всякий случай приготовила с десяток остроумных и не очень ответов на вопрос "Девушка, а на зачем вам зонтик?". Правда заключалась вовсе не в том, что я настолько люблю зонты, что не могу с ними расстаться даже зимой, и не в том, что я настолько дальновидный человек-барометр, который, предвидев дождь через неделю, начинает готовиться к нему уже сейчас. Я банально забыла его после работы две недели назад, когда дождь был, а забрала только сегодня. Так и моталась весь день с ширмой от дождя наперевес.
Всю дорогу жевала лаваш, возможно даже громко чавкая - мне-то в наушниках не слышно, а вот на счет людей не уверена. Оу вэлл... В какой-то момент успела заметить за окном знакомую остановку и небольшое одноэтажное здание, вызвавшее не целый ворох воспоминаний, а всего одно, но какое! Мне восемь... Или девять. Или и то, и другое. Лето. Меня со старшей младшей сестрой уже отпускают гулять самих достаточно далеко. И дают несколько монеток каждой. Мы идем в кондитерскую в самом конце аллеи, и дорога туда кажется очень долгой, особенно под палящим солнцем, но мы знаем, что она того стоит, ведь в обратный путь мы пустимся, уписывая за обе щеки заварные пирожные, или корзиночки, полные крема, или глазированные цветной глазурью песочные кольца. Я думала, что, переехав много лет спустя туда, где сейчас моя бабушка, я так же буду давать мелочь своим внукам и они так же будут ждать этого момента каждый день. Но там, за цветной пленкой и обшарпанной серой дверью, сейчас игровые автоматы.

В колонках играет - The Knife - You Make Me Like Charity
Я всегда начинаю рисовать с головы, продвигаясь вниз, к ногам. И лишь детально проработав персонажа на картинке, я принимаюсь за фон. Какой смысл рисовать просто фон?
Сейчас я - персонаж. С новоприобретенной благодаря недавнему празднику чашкой, надпись мелом на которой гласит, что я ну совсем, ни разу не утренний человек, в руках. С крепким черным чаем с хвостовой частью лимона внутри. С фоновой музыкой, витиеватыми потоками поступающей в мои уши. Наверное, у меня прикрыты глаза - я наслаждаюсь вкусом чая.
Вчера я была красноносой и розовощекой, и смотрела в темное небо, на полярную звезду, ожидая, когда же наконец прекратится тюлюлюкание домофона и мне кто-нибудь ответит.
Позавчера... Позавчера я отрешенно смотрела в пространство и чему-то улыбалась, пока не настала моя очередь переводить предложение на НТП. Возможно, в глазах отражался яркий свет лампы дневного освещения. Может быть, осыпавшаяся тушь угольными лепестками покрывала нижнее веко.
А позади меня, на моем фоне, старшая сестра скандалила с отцом, уходила из дома, переезжала к бабушке, у младшей обнаруживали подозрение на астму, и прочее, прочее, прочее.
Вот и сейчас, когда я уже допила чай и вместо этого делаю первый глоток тягучего холодного кефира, с кем-нибудь что-нибудь происходит.
Фон обходится и без меня, верно?

В колонках играет - Roisin Murphy - Sow Into You
Суббота.
Боже мой, нет чудеснее дня, чем суббота!
Можно смело засиживаться за любимым делом допоздна, потому что знаешь, что суббота не заставит тебя подскочить, словно подорванного, в шесть утра и не посеет панику на всех слоях подсознания, заставив сердце бешено рваться наружу через оковы грудной клетки. Вместо этого она ласково разбудит тебя лучиком солнца, пробившимся сквозь неплотно закрытые створки жалюзи.
Я просыпаюсь в свежей нежно-розово-белой постели и понимаю - зефир. Зефир сделает этот день несомненно еще лучшим. И неторопливо выдвигаюсь в магазин, вдыхая сладковатый воздух, в котором, не смотря на легкий мороз, уже чувствуется весна.



P.S. Конечно же, место субботы в вашем сердце может занимать совершенно другой день, в который вам так же хорошо и легко, как мне было сегодня.

P.P.S. Хочу цветущих деревьев и фотосессию, как тогда, три года назад. Жаль только, что свежая стрижка двухдневной давности успеет к тому времени основательно удлиниться...

Обычно окружен людьми, общением, весельем, то и дело строчишь ответ на ежесекундные сообщения.
А вот теперь, когда отчаянно нуждаешься хоть в ком-нибудь из тех людей, никто не торопится справиться о том, как у тебя дела и почему в руках веревка и мыло.

В колонках играет - Hary Nilsson - Nobody Cares About The Railroad Anymore
Настроение сейчас - лёгкое и воздушное (как безе!)

Я улыбаюсь так, словно во рту целая скибка сочного арбуза.
Душа парит, щекочет изнутри.
Уши млеют от музыки, которую я внезапно нахожу соответствующей атмосфере.
Теплый свет лампочек, все еще висящих над моей кроватью как никогда уютен.
Я улыбаюсь, и ничего не могу с собой поделать!
Вспоминаю, как все это было, ненароком - потому что яркие солнечные картинки сами предстают перед глазами.
И светлее и теплее всего мне от твоей улыбки...
Спасибо.

Она стоит в ванной неуверенно, на слегка согнутых лапах и смотрит на меня большими карими глазами, в которых читается понимание.
Она отлично осознает то, что с ней сейчас будет - ведь уже бывало и не раз, но все равно дрожит мелкой дрожью.
"Это месть за то, что к тебе сегодня утром в постель с мокрыми холодными лапами, да?" - спросила бы она, умей говорить.
Но это не месть, а всего лишь необходимость. Хотя утром мне и вправду очень хотелось спать...
Берусь за душ, включаю воду, провожу операции с кранами, чтобы придать воде нужную комфортную температуру. Начинаю потихоньку поливать, бормочу всяческие глупости, успокаиваю и отвлекаю. И она действительно успокаивается.
Разбавляю шампунь, намыливаю гладкую короткую шерсть. Собака фыркает, а затем чихает - аромат розы слишком резок.
Начинаю смывать, добираюсь до головы, левой рукой аккуратно приглаживаю уши и прижимаю их к голове - чтобы вода не попала внутрь, и стоит мне только направить струю воды ей на мордочку, как у неё лопается терпение и она вырывается, пытаясь выпрыгнуть из ванной. Но я ее перехватываю и все-таки споласкиваю, параллельно ощущая, как мокрое пятно на рубашке продолжает увеличиваться. Все. Чистая, свежая и пахучая. Заворачиваю. Дрожит от холода. Кутаю в полотенце. На меня взирают из-под кромки полотенца два все тех же умных глаза. Неподдельная обида. Согрев ее на коленях, выпускаю побегать. И всё, прощай спокойствие! Пуля, снаряд, ракета! Прочь в другую комнату, вдоль дивана, туда-сюда, боком о кресло, спиной о ковер, перекат, о! игрушка в углу! Тащит ко мне, роняет, хватает меня за новый носок с бубончиками, тянет на себя, рычит, скулит, пищит, издает странные звуки (разговаривает), бросает это занятие, прыгает на меня, сбивает с ног и начинает яростно лизать мне лицо и кусать за нос, затем вьет гнездо у меня в волосах.

...Спустя пятнадцать минут она уже лежит у меня в комнате на подушке в виде звезды, свернувшись калачиком и сладко сопит.

А вот из недавнего:

Первый, второй, третий, десятый...
Сколько еще листов бумаги будет истрачено впустую?
Одна пятая часть альбома уже канула в пропасть, в никуда, так и не исполнив своего предназначения.
Линии подводят меня, фальшивят, искажают родные черты лица, которое я привыкла рисовать за многие годы.
Идеи роятся в голове, оккупируют мои мысли, отбирают все время, гудят, мешают спать, ясными картинами стоят перед глазами.
Но стоит только обратиться к однажды любимому другу - простому карандашу - и ладони покрываются бисеринками пота, мысли, концепции, образы, что были ранее в голове, начинают яростно дрожать, и мне не удается ничего разобрать. И получается вроде то, что нужно, но с толикой фальши и неискренности, неправдивости, какое-то ненастоящее и ненатуральное.
Бездарь.
Ты сейчас не можешь совладать даже с двухмерным рисунком, что уж говорить о перспективе?

Как же я люблю свою бабушку!
И как же мне нравится эта фотография!
Автор - не я, а один мой знакомый, за что ему огромное спасибо)

Купила восковые мелки на свою голову>_