"Во мне уживаются две женщины: одна желает получить от жизни всю страсть, радость, приключения, какие только может она дать. А другая хочет стать рабыней тихого повседневья, семейного очага, всего того, что можно запланировать и исполнить. Я - мать семейства и проститутка одновременно, и обе живут в моем теле и борются друг с другом."

Пауло Коэльо "Одиннадцать минут"

- Какого цвета твоя любовь ко мне?
- Что?
- Я спрашиваю, какого цвета твоя любовь ко мне?
- Я не понял вопрос.
- Ну, хорошо. Тогда спроси у меня какого цвета моя любовь к тебе.
Он потянулся, зевнул и на выдохе еле разборчиво спросил:
- Ну, и какого же?..
- Зелёного!
Он перестал зевать и пристально посмотрел на меня.- Зелёного, - повторила я.
- А почему не красного? - спросил он с улыбкой.
- Потому что красный — это пожар, это огонь, пламя — назови, как хочешь.
- Но ведь именно красный и ассоциируется у всех с любовью!
- Не у всех, а только у тех, кто «горит»!
- А ты, значит, не «горишь»?
- Нет.
- Спасибо. Приятно в начале дня узнать, что она, видите ли, тобой не горит.
- А разве это плохо? Во мне горит костёр. Сначала он горит очень
сильно, потому что ты сделал всё правильно, как по писаному. Ты до меня
уже не раз «разводил костры» и поэтому ты знаешь технологию. Сначала ты
нашёл удобное для этого место, потом собрал поблизости сухих веток —
избитых комплиментов и знаков внимания, правильно их выстроил. Этого
вполне достаточно, чтобы разжечь огонь. Затем ты подбрасываешь туда
дрова потолще, потом бросаешь полено. Пока ты собирал «дрова», которые
будут гореть в моём «костре», ты устал. Костёр горит ярко, тебе тепло и
ты доволен. Но вот он начинает затухать. Поблизости ничего нет, что
можно было бы подбросить, а бежать куда-то уже нет сил. Можно продлить
удовольствие — снять с себя одежду и принести её в жертву языкатому
чудовищу, но пройдёт немного времени и она тоже перегорит — но теперь
ты не сможешь даже никуда уйти, ты связан по рукам и ногам. А костёр
всё равно потух.
Вот и получается, что такая любовь из красного цвета очень быстро
превращается в серый — как костёр в дым. А серый цвет — он же никакой
для любви.
- Так, так, так, - сказал он. Затем повернулся набок, подпёр голову
ладонью, а локтём вгрузнул в подушку. Сонливость его прошла, он
улыбнулся:
- Интересно, а жёлтый?
- О жёлтом вообще не хочу говорить — какой-то предательский цвет.
Привлекает внимание, ты на него смотришь-смотришь, а потом всё вокруг
кажется жёлтым! Да и вообще, глаза от него болят.
- Ну, хорошо, это понятно. Черный тоже понятно — это не цвет любви.
- Нет, подожди. Любовь бывает всех цветов! Любовь сама по себе — радуга! Каждый раз поворачивается к человеку новым оттенком.
- Ну, не чёрным же! - вступил он со мной в спор.
- А почему нет?! Разве не бывает такого, что любовь делает человека
злее, замкнутее, он становится агрессивным. И это мы говорим не о
неразделённой любви — только о взаимной! Речь идёт о том, как люди
влияют друг на друга, это как смешивание красок. Ты — белая краска, я —
чёрная, какая из них «сильнее»?
- Чёрная, конечно!
- Почему это «конечно»?! Сильнее та, которой больше. Но даже если
их смешать в равной пропорции, то «чистого» цвета уже всё равно не
будет — чисто-чёрного или чисто-белого, вот так и люди. Кто-то один
«заливает» другого своим цветом, потому что его у него в избытке, а тот
либо принимает не сопротивляясь, навязываемый оттенок, забывая при этом
о своём, либо вступает в борьбу за «сочетание» цветов. Но чем бы не
закончилась эта борьба — «чистого» цвета не останется ни у первого, ни
у второго! Краски уже смешаны. Он смотрел на меня очень внимательно.
- Фиолетовый, - словно вынося приговор, сказал он.
- Фиолетовый, - поморщилась я, - нет. Моя любовь к тебе не может
быть фиолетовой, во-первых, я не люблю этот цвет, а во-вторых, нет, на
этом и остановимся.
- Голубой, синий, - не унимался он.
- Ничего не могу с собой поделать, голубой для меня — это небо!
Небо — это птицы, птицы — крылья, крылья — мечта! Ну, а мечта — это
молодость. Значит, голубой цвет более присущ молодой любви, любви в
раннем возрасте, когда ты прибываешь в эйфории, превозносишь партнёра,
идеализируешь что ли. Синий для меня — это цвет всепрощения. Ну, вот не
знаю, если ты всё прощаешь человеку — это синий.
- Зелёный, - мягко сказал он.
- Зелёный, - повторила я и глубоко вздохнула.
В комнате повисла тишина. Он не сводил с меня глаз. Я почувствовала
как ему не терпится поторопить меня, но сказать сейчас одно ненужное
нервозное слово — значит переломать все кисти тогда, когда картина ещё
не закончена. Понимала это я, знал это и он, терпеливо выжидая моих
пояснений, но я не торопилась.
- Каждое утро мы просыпаемся в одной постели, - наконец начала я, -
я вижу в окне утренний свет и вижу тебя. Начало нового дня. Зарождение
чего-то нового — это зелёный цвет. Каждое утро начинается по-разному:
то меня будят золотые лучи солнца, пробиваясь сквозь плотные шторы, то
я просыпаюсь от шуршания серого дождя. Зимой я вижу в окне белый снег,
летом — зелёные листья. За окном картина меняется, а в нашей спальне —
нет, каждое моё утро начинается с тебя. Значит, новый день — это Ты.
Это зелёный.
Я кормлю тебя завтраком и неизменно ставлю перед тобой чашку
зелёного чая. Я знаю, какой именно зелёный чай ты пьёшь, и каждый раз,
встречаясь с такой пачкой на полке в магазине, я всегда забираю одних с
собой, даже если дома таких уже две. Зачем? Потому что не хочу
оставлять твой чай, а значит Тебя, кому-то другому. И это зелёный.
Я знаю — ты не любишь моё зелёное платье, тебе кажется, что оно
«слишком короткое». Именно поэтому мне хочется надевать его чаще, но не
для того, чтобы подразнить тебя, а для того, чтобы не расставаться с
тобой целый день, пусть даже мысленно. Это тоже — зелёный.
Бывает, мы не понимаем друг друга, и даже ссоримся. Зная мою
вспыльчивость, ты первым делаешь шаг навстречу. В этой ситуации, ты
всегда придерживаешься синего цвета — ты меня прощаешь, в то время как
меня «захлёстывает» едкий жёлтый. Но ты подходишь со спины, обнимаешь,
утыкаешься лицом в мою шею, и краски смешиваются. А знаешь, что будет,
если смешать две акварельные краски: синюю и жёлтую?
Впервые я повернула голову, чтобы посмотреть на него. Он был очень
внимателен. В ответ на мой вопрос он едва заметно качнул головой.
- Получится зелёный цвет, - ответила я, не сводя с него глаз. Мы
смотрели друг на друга, но я сдалась первой и отвела взгляд. Он
продолжал смотреть на меня. Я глянула в окно — уже совсем рассвело.
Я улыбнулась, и вновь повернулась к нему.
- Какого цвета твоя любовь ко мне? - продолжая улыбаться, я
скользнула взглядом по его плечам, губам и остановилась вновь на
глазах. В одно мгновение он оказался надо мной и, опустившись на руках,
поцеловал…(с)

(с)

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил ... (с) Э.М. Ремарк

Помню, как он говорил, что я 'смысл его жизни'.
Потом оказалось, что и без смысла жизни он прекрасно обходится.

(с)