Дмитрий Ольшанский 04.06.2015 в программе Радио РСН "Без вопросов" (Слава Богу, после того, как я их пошевелил, выложили, наконец, стенограмму) :

Д. НАДИНА: Что вас больше всего поразило за последние 7 дней?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Самое важное — это обострение в посёлке Марьинка в ДНР: там почти сутки шли довольно тяжёлые бои – это, наверное, первые такие бои со времён взятия Дебальцево ополченцами.
Это очень печальная история, потому что столкновения на Донбассе дошли до того предела, на котором уже непонятно, почему погибают люди. Для себя невозможно придумать ни одного аргумента, зачем всё это нужно, для чего льётся кровь. Мой собственный настрой по этому поводу сильно изменился за этот год, потому что когда год назад там были какие-то первые столкновения, началась война в Славенске и в других местах, то можно было сказать, что люди рискуют своей жизнью, идут на фронт во имя России – люди хотят в Россию или создать Новороссию.
Сейчас совершенно понятно, что никакой России и Новороссии нет по отношению к Донбассу, потому что никто не собирается интегрировать Донбасс в Россию: об этом было триста раз сказано всеми официальными лицами. И новые государства в перспективе, как мне бы хотелось, на юго-востоке Украины – Новороссия, о которой мы много говорили в прошлом году, тоже никто не собирается создавать - об этом все официальные лица Российской Федерации, и ДНР с ЛНР триста раз сказали.
Более того, согласно неоднократно подписанным минским соглашениям, никто также не собирается создавать настоящую долгосрочную, отдельную независимую государственность на Донбассе. Собственно из ДНР и ЛНР никто не собирается создавать какое-то серьёзное государство - даже не Новороссию, а Донбасс, условно говоря.

Д. НАДИНА: А вы верили, что это в принципе возможно? Ведь для создания государства должны быть какие-то серьёзные причины – национальная и культурная идентичность, и т.д.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Конечно, такие причины есть, потому что существует несомненный национальный раскол – не этнический, что важно, связанный с языком, культурой, идентичностью между людьми, которые жили в украинской советской социалистической республике, которая закончилась не в 91-м году, а в прошлом феврале.
Этот раскол есть, и он был бы прекрасной предпосылкой для того, чтобы русские люди отделились от украинского национализма. Но в силу действия, прежде всего, национальной Российской Федерации вместе с западными государствами, от всего этого отказались: и от сценариев, подобных крымским, и от создания Новороссии, и от создания государства на Донбассе.
И теперь я вообще не понимаю, за что гибнут вооружённые люди. Они представляют отдельные районы Донецкой и Луганской области Украины согласно бумагам, которые их лидеры два раза подписали. Таким образом, получается, что они умирают в бою с украинской армией во имя отдельных районов Украины.
Это полный и окончательный абсурд, потому что никто из них не хочет умирать ни за какую Украину, это очевидно. Никто из них даже царапину на пальце за Украину не захочет себе поставить. И при этом получается, что они жертвуют, рискуют собой за неё.
Более того, за эти сутки боёв там погибло порядка 50 человек с нашей стороны. Это был кровавый, тяжёлый бой, не принёсший особых успехов, потому что этот посёлок так и не был взят: чуть-чуть подвинулась линия фронта, но не было достигнуто никаких успехов – люди погибли.

Д. НАДИНА: Вы так смело говорите – «с нашей стороны».
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: «С нашей» – это с моей позиции и со стороны всех, кто со мной солидарен в этом смысле. Я перестал понимать, зачем идёт какая-то большая политическая игра – политический торг Российской Федерации с Евросоюзом и Соединёнными Штатами, и я не понимаю, зачем ставить себе царапину на пальце во имя этого торга.

Д. НАДИНА: А что Россия здесь может выторговать?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Ничего. Это бессмысленный торг, обречённый на неудачу с её стороны, разумеется. Выторговать она не может ничего, потому что все заявления, которые у нас были, и украинские, и американские не оставляют никаких надежд, чтобы нам на сдачу чего-то получить. Нет такого варианта. Даже если он бродит где-то в головах наших чиновников – мы сдадим Донбасс, а там признают Крым, или мы получим автономию Донбасса, и Украина не вступит в НАТО и т.д. – ничего этого не будет.
Рада сегодня приняла закон по поводу того, что Украина официально имеет право приглашать на свою территорию иностранные войска. Причём нельзя приглашать войска в состав каких-то миротворческих миссий или специальных операций – войска, которые участвуют в агрессии против Украины приглашать нельзя.

Д. НАДИНА: Значит, российские войска нельзя, потому что Россия страна-агрессор, признанная Верховной радой.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Естественно. Если российские нельзя, можно американские и т.д. Все это время последовательно все делается против нас, причём во всём. С этой стороны идёт мелкий, неприятный, бессмысленный торг, за который почему-то должны умирать люди. Пускай наше министерство иностранных дел сидит в окопах, если им так нужны "отдельные районы". Пускай эти чиновники из МИД сидят там, или какое-то управление, которое занимается этим урегулированием. Чтобы вообще рисковать жизнью, даже смелому человеку нужна какая-то большая, серьёзная идея. Когда люди умирали на Великой Отечественной войне, они умирали за Советский Союз, за выживание русского и советского народа, но не за то, чтобы были какое-то отдельные районы в составе гитлеровской Германии – за это никто бы не стал умирать.

Д. НАДИНА: Если говорить о миротворцах, не так давно, как только эта тема стала муссироваться, у нас в МИД Лавров говорил, что об этом можно побеседовать, обсудить этот вопрос. Если о миротворцах, то пускай это будет российский контингент – было много обсуждений. Потом были минские соглашения, которые не предполагают каких бы то ни было войск. Как сейчас отреагируют все участники этих минских переговоров на тот законопроект, который обсуждает Верховная рада?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Понимаете, Россия будет церемониально выражать своё недовольство и негодование. Но дело в том, что это процесс, который нельзя остановить. Несомненно, Украина будет и дальше легализовывать присутствие на своей территории иностранных военных, вооружений (есть отдельные договорённости с 11 странами), специалистов, инструкторов и т.д.
Американцы в виде инструкторов уже там присутствуют, у них полигон во Львовской области, где они тренируют Украину, и они будут делать это дальше, они будут легализовывать, принимать все необходимые нормативы, законы, меры и т.д. И они, несомненно, будут вводить туда западные войска, потому что это одна из тех немногих вещей, которые действительно нужно Западу от Украины, чтобы это была их военная база - источник небезопасности и раздражения для России, и Россия в этом смысле всё полностью проиграла. Это надо понимать, потому что огромная 40-миллионная страна оказалась вовлечена в "Ичкерию", направленную против нас, и будет раскручиваться, и накачиваться дальше соответствующими боевиками, инструкторами, оружием и т.д. И на всё это с нашей стороны какое-то такое желание непонятно чего, блеяние и бормотание. Они будут делать своё дело дальше.

Д. НАДИНА: Какая разница между национальным и этническим расколом?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Этнический раскол – это раскол, укоренённый в вашем происхождении: какие у вас бабушки, дедушки, носы, волосы и т.д. Это ваше происхождение, ваша кровь, вас этнос. Этнический конфликт был и есть у Армении с Азербайджаном. Они часто бывают этноконфессиональные, когда на этническую идентичность накладывается религия. А нация – это самоопределение человека на основе языка, происхождения, его культуры, предков, но это не есть его этнос. Дело не в том, кто у вас папа с мамой, кто русский, кто татарин, еврей и т.д. Условно говоря, сейчас в Киеве или в Днепропетровске среди активистов бывшего майдановского движения очень много людей, типа Василий Иванов, что ни о чём не говорит. Они просто сделали для себя выбор в сторону украинской идентичности, нации.
Соответственно люди, которые не хотят вписываться в эту нацию по разным причинам, оказываются в чужой, враждебной для себя стране, они там никто, и чем сильнее они будут выражать своё недовольство, тем сильнее их будут прессовать. Конечно, это раскол, конфликт, и больно видеть, как он поворачивается.

Д. НАДИНА: Насколько ещё хватить терпения народу России по отношению к нынешней власти?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Надолго. К сожалению, у нас очень плохо развита традиция критиковать свою власть: у нас она либо делает всё, что хочет, никого не спрашивая, либо уже сразу полностью разваливается до конца, и начинается хаос. У нас нет традиции нормального реформирования, изменения и критики: если оформляется бюрократическая государственная система, твёрдая и зрелая, то она будет существовать, пока не умрёт, и ничего нельзя сделать. Поэтому это очень большая печаль.

Д. НАДИНА: Они не хотят жить на Украине, они будут умирать и не остановятся. Умирают сознательно до последней капли крови, по-другому не хотят.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Да, я не спорю. Просто проблема в том, что они проданы политиками: люди, которые воюют на Донбассе с нашей стороны, для меня это «с нашей стороны» – они полностью проданы политиками - и в Минске, и везде. Поэтому их гибель мне кажется исключительно трагической, потому что очень страшно, когда у тебя в тылу нет никакой поддержки. Люди в том или ином виде воюют за единство с Россией, а ведь для России они никто.
Если человека ранило, он не имеет никаких прав в России: ни на льготное лечение, ни на пенсию, ни на что. И только благодаря каким-то частным пожертвованиям, фондам, связям и помощи конкретных людей удаётся вывести оттуда людей, которых Россия считает гражданами Украины – раненых ополченцев, чтобы здесь им обеспечить какое-то протезирование или что-то ещё. То, что происходит – это огромная трагедия.

Д. НАДИНА: В последние дни было много разговоров ещё и о Приднестровье, и в связи с назначением Михаила Саакашвили, что вы думаете по этому поводу?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Я не думаю, что там будет военное обострение – не рискнут, но они будут жать на блокаду, стягивать экономическое кольцо и кольцо транзита военных грузов вокруг Приднестровья и т.д. Они будут с интересом смотреть на то, что будет делать Российская Федерация, которая больше всего на свете боится прослыть агрессором, и она всё равно им является для западного мира, ведь не обязательно что-то делать для того, чтобы тебя кем-то назвали – вопрос не в этом.
Поэтому им интересно, они будут нажимать на больные точки, и Приднестровье является такой болевой точкой, потому что у нас с ним нет общей границы, и в прошлом году для этого ничего не было сделано. У нас есть Донбасс, Крым и Приднестровье – это те места, которые должны быть связаны между собой прямым транзитом, прямой коммуникацией – и военной, и в смысле транспортировки всего того, что нужно для людей. Они должны быть связаны очевидным образом, но поскольку этого не было сделано, теперь украинская власть будет с большим интересом давить на уязвимость России в этом смысле. Можно понять её выгоду от этого.

Серия сообщений "Дмитрий Ольшанский":
Часть 1 - Россия ведёт себя как страна третьего мира
Часть 2 - В России проблема в том, что непонятно, чья это страна и кто в ней живёт
Часть 3 - В межнациональных конфликтах "миротворчество" - главное зло
Часть 4 - У нас системы привилегий и наказаний сословные, как в средние века
Часть 5 - Не бывает Ялтинского мира, если Ялту не признаёт Россией ваш собственный госбанк