Я просто в жестком восторге от него. И от этой рекламы, хоть я и противник андроида ))

 

 

Если вы еще не видели - будете в восторге, я вам обещаю.

 

http://www.kinfables.com/films.html

https://clann.bandcamp.com

Второй день проснулся с головной болью. Вчера еще было терпимо, а сегодня разрывает по всему периметру. Можно таким заразиться через веб? )) Да ладно, шутки были бы уместнее, если бы не слепило правый глаз и каждое движение не разрывало очередной снаряд. Словно каждый поворот головы - наступил на мину. Думать легко, но смотреть, двигаться - самоубийство. Я принял за два дня ревалгин, кеторол, андипал, папазол. Теперь я сожрал номигрен - и молюсь. Но это чудо будет не благим. Если опять пришла мигрень - это будет аут. Почки на ветках бухнут с каждым днем, не смотря на похолодание. Я убрал зимние куртки/пальто/сапоги/ботинки в чемодан и на балкон. Прощание с зимой, собственный ритуал.

Она говорит - у тебя такая длинная линия жизни на левой руке. Но вся ломаная...

Я в этом не силен, говорю. А она улыбается и показывает пальцами, вырисовывая ментальные карты.

А я не отрываюсь глазами от ее волос/кожи/шеи/жестов/рта. Но не целую. Я знаю ее около 4х дней. И 2 уже прожил у нее на квартире. А сегодня, в итоге, уехал на таксе домой. Собственная однушка пропахла свежестью. Я не закрыл окно, уехав. Солнце заливает пол. Лижет стены. А я лежу на холодном полу с телефоном в руках. Так приятно. Новые клавишные пронизывают воздух. Самое главное - не двигаться.

Запускает пальцы в глазницы, выдавливает ясность. Подобно тому, как избавляются от яда обреченные. Умеющий совокупляться лишь со смертью. Кричащий лишь в тишину самого себя. Я - лишь тело, подвешенное в углу под потолком, лишенное сна, обреченное вечно наблюдать. Человек-волк, рожденный из мрака лесной тени. Говорят, боится только огня. Но я вижу - боится лишь одиночества в слове СМЕРТЬ. Надкусывает яблоко, сплевывает кровавую слизь с семенами. На полу каждый раз вырастают ростки ненависти. Прорастают через ковровое покрытие. Стрелки начинают вращаться против солнца под его тоскливым взглядом. Больше сотен лет его разум томится в клетке беспамятства. Но предчувствия прошлого не дают покоя. Как пропавший возлюбленный. Не видящий граней между людскими телами, но четко улавливающий колебания контуров душ. Змеи кишат по стенам вокруг меня - то его забытые желания. Выгрызающие дыры в бетоне, но путающиеся между собой, и, от того, потерянные. Я тщетно пытался вырвать гвозди, что проржавели сквозь меня в стену. Пытался вырваться, оставив ошметки себя на стене. Лишь бы не наблюдать. Лишь бы не улавливать темные всполохи его эмоций. 

Мертвая собака, лежавшая на берегу, еще на днях была скована морозами и льдом. А теперь солнце касается ее шкуры, запуская процессы перерождения. Мальчик сползает по оврагу. Подходит осторожной поступью ближе. И тычет палкой в медленно вспухающее брюхо. Насекомые только просыпаются. Потому тело еще никто не заселил. Не превратил в детский сад или в шведский стол. Внутренности становятся кашицей, запах просачивается сквозь дырку, оставленную кончиком палки. Мальчик хватает собаку за ногу и тащит из оврага. Там снег еще сохранил белизну. Настойчивые пальцы гладят влажный мех. Беспокойные глаза прячутся под влажными веками. он ложится рядом и обнимает собаку.

 

В колонках играет - ------------

Это счастье. Чувствовать постороннее тепло. Чувствовать инородные потоки, пронзающие тело насквозь. Закрывая глаза - видеть разноцветные вспышки. Какого цвета летний луг? Какого цвета морское дно? Какого цвета твои теплые внутренности? радужные переливы свежевскрытых мыслей на солнце. Запах теплой зелени или свежескошенной травы в чужих волосах. Отблески лунных кристаллов. Переливы звуков голоса. Объятия, прикосновения тепла кожи. Под одеждой скрыты оголенные нервы. Выпущенные наружу с рождения, хрупкие, как стеклянный меч. Это счастье. Дождь, пронзающий воздух, молнии, вспарывающие небо, путающиеся мысли, стрекот цикад, шелест листвы, шорохи шагов по теплому камню.

Это счастье, пусть и чужое. Ты лишь ловишь свои отражения в витринах. Ночной город светит пустыми окнами. А в темноте неба не видно звезд. И воздух обжигает легкие с каждым вдохом. И, кажется, холод дотягивается до самого сердца. И в голове только шум машин и молчание. Собственные шаги растворяются в пространстве, не поделенном ни с кем, не предназначенном для тебя. И кожа покрывается мурашками лишь от холода. А в глазах отражаются только фары машин. 

Монотонный механический шум системного блока. В темноте переигрываются огоньки маршрутизатора. Дым на фоне ночного окна обретает состояние неясного сна. Коричневато клубится и тает, оседая на стенах моей комнаты. Зажигалка вспыхивает последним маяком. Я раскручиваю на столе юлу. Образующаяся воронка уводит меня от берега к горизонту, и я опускаю парус, полагаясь лишь на далекие течения. Я расправляю мысли гладкими волнами, и чернота заглатывает склизким ртом моё тело. Саван холода окутывает мои ноги. Я выпускаю все ножи, спускаю всех собак. Берег выпаривается туманом. И луна разверзается надо мною забвением.

Это счастье. Ощущение теплой земли под ладонью. Ощущение упругой спины под пальцами, шелк кожи, родинки и шрамы как отправные точки. Тонкой кистью вырисовывать тушью созвездия на сердечной карте, основываясь на чувствах, цепляясь за воспоминания. Рука в руке. Теплое дыхание на шее. Чужой смех в разряженном воздухе, глоток воды из прохладного источника. Прикусывая мочку уха, пальцами изучать изгибы. Засыпать спина к спине. Свернутые вовнутрь друг друга мыслями. Повторяющиеся дифференциалы дней. Бушующие волны совместно прожитых месяцев. Встречающиеся под одеялом щиколотки. Лучистые переливы эмоций. Сбивчивые удары.

Отрицание дарит временное избавление. Зажигалка греет огоньком замерзшие ладони. Но сколько не трать горючее - не согреться внутри. Разве что вскрыв себя, но шрамов и швов уже так много. Пустынными ночами, когда трассы почти одиноки... Когда ветер теряет собственный след в пыли. В это время я падаю в пропасть, в забвение. В это время я оказываюсь с тобою на расстоянии сантиметров. Становясь с каждым годом все слаще для смерти, не меняется суть. Я как призрак, преследующий тебя. Я - твой черный пес. Звезды несчастий пронизывают мою шерсть. Ветер путается в когтистых лапах. 

И вся твоя топографическая карта приравнивается к Великому МУ. Ты бросаешься в объятия зеленого дракона. А затем твои пальцы набирают навечно зафиксированный в дырявой памяти номер. Птица, замершая на мыльном пузыре. Тебе хочется поймать своими костями встречные автомобили. И пианино в белой комнате. Человек, ненавидящий рояли. Замерзший воздух. Обманчивый маяк на ложном берегу. И все вокруг мерещатся монстрами. Высокоэтажки цепляются за обрывки неба. Сложно устоять ступнями на тонком карнизе. И высота делает мир шатким. Один вдох равен ледяному осколку в гортани. Вгрызаться зубами в стеклянный фужер. Стеклянный меч самый острый, но самый хрупкий, помни. И эта музыка так не кстати насыщенна электроникой.

Солнце на восходе, особая тишина и особый, кристальный воздух. Если всматриваться в истины - то именно в это время их и можно разглядеть. Трепет птичьих крыльев. Зашитая в грудину сойка, а, может быть, дрозд... Ветер ласкает кроны деревьев. Солнце нежно лижет кожу. Напряженные мускулы и вспухшие синие вены. Выгибающиеся конечности. Вздохи, срывающиеся на золото. Падение с высоты, но падение в мягкие сугробы облаков. Засыпающие в высокой траве, уморенные солнцем. Это счастье.

 

Если бы я мог - я бы позволил тебе все на свете. Если бы мои кости были крепче, а болевой порог выше. Если бы солнце не так жгло мои глаза, а болеутоляющие помогали в меньших дозировках. Я бы все еще был с тобою. Я бы позволил тебе. Позволил бы все. И, крепко стиснув мой ментальный ошейник, твои руки оплакивали бы моё наслаждение. И запахи были бы не призрачными скитальцами, а голоса - не мерцаниями в трубке, когда звонят с того света. Звонки стали реже...

я опустился на весы твоих желаний. мое положение зыбко и изменчиво. Твои бесцветные глаза прибили меня к стене над пропастью. Но я неожиданно ничего не чувствую. И день ото дня моя кровь молчит.