невыносимо... засыпать с собственным торчащим ребром, именно так рядом с тобой. Инстинктивно сжимаю зубы до боли. Окутываешь меня своими прохладными руками. У меня в трусах матерные слова одни да отторжение человеческого. Я как на иглах. Обнимаешь, а я мерзну и одиночество грызет внутри сердца. И чувствую себя предателем. Предаю себя самого перед ней, с тобою в одной постели. Я жалкая устрица под ножами твоего скучного, жаркого и прелестного нагого тела. я бы описал все неприлично, как есть. Но нужен тэг 18+ И на этой ноте мой дневник не такой уж и честный отныне. Но моё дыхание выбито тобою из колеи, и твой румянец на бархатных щеках греет мои глаза..

искажаю искаженные искажения искажениями искажения

Записал тебя на телефон с экрана ноутбука с видео камеры наблюдения. Короткое видео со звуком. Каждый раз моё сердце останавливается, когда твои руки двигаются. Когда ты проговариваешь на репите эту бессмысленную фразу - я забываю вдохнуть или выдохнуть. Я схожу с ума. Завтра новолуние... Я боюсь задохнуться, попросту забыв. Твои длинные волосы на картинке низкого качества отражают свет всех здешних ламп. Почти черные - блестят как поверхность зеркального глаза ночного животного. Моя кровь растворяется в этом удушающем чувстве невозможности обладания тобой. Я проклят весь этот день твоим приходом. Что тебе понадобилось в этой безличной обители... Твой голос на пленке едва слышен, но я различаю каждое слово. Я представляю бокал красного итальянского в твоих светлых пальцах. Я задыхаюсь, задыхаюсь... Я не могу прийти в себя. Ты тысячи раз не такая, какой я тебя увидел, какой почувствовал. Но те минуты родили другую тебя в моей больной голове. И вот я не чувствую сердца. Не чувствую, как вонзаю зубы в ребро ладони. Я смакую это лицо. Распечатываю тебя в голове в разные моменты записи камеры наблюдения и завешиваю снимками черепную коробку. Ты облизываешь губы. Раз. Ты вскидываешь руку, указывая мне на изображение за моей спиной... ДВА. Я вижу твои кошачьи глаза раз за разом. Я слышу твой голос и вижу, как движутся губы. Вижу кончик языка в твоем рту. Твои длинные ногти застряли в моей грудине. Навождение. Новолуние завтра. Я не могу дышать, пересматривая одни и те же секунды на экране своего телефона. Я воздвигаю тебе в своем сердце болезненный, сочащийся храм. 

Я сошел с ума.

Спасите меня, кто нибудь...

Что вообще со мной происходит.

Такая красивая, такая пластичная, такая живая...

Улыбаешься на повторе. Твои зубы как белый жемчуг в обрамлении темно-красного...

я не могу дышать, сердце замирает

раз за разом

раз за разом...

Мне кажется, я уже родился с трепетной любовью к тебе. С желанием распять тебя на своих чувствах. С удушливой тяготой к сети твоих волос. Зная наизусть мелодию сбивчивого твоего сердца. Я родился, и сразу же был помещен в камеру обскура. Дабы избежать преждевременных возможных тягот и неприятностей в твою сторону. Я собирал мутные глаза мертвых рыб как драгоценные жемчужины, чтобы когда нибудь этой россыпью на нитке затянуть твою бледную шею. С самого детства меня приручали к боли. К физической ноющей или резкой. Выписывали все твои имена за все твои жизни на моей растущей коже. К слову, росла она во всех направлениях. В ширь и в толщину. Я начал видеть внутри своей безсветной камеры. Видеть не глазами, но чувствами. Натыкался на принесенные для тренировки твои волоски, мелкие вещи, слепки твоих зубов... Я запоминал. Вкус, запах, ощущения тебя. Пальцами с обламывающимися ногтями расчесывал на своей коже пожелания к тебе. Мои длинные волосы путались и пахли рыбой. И тонкий аромат духов на твоих вещах и частичках овладевал мной просто наркотически. Но со временем, когда осознание положения начало ядом скапливаться в моей голове - я понял, что мне не достаточно будет просто ласково любить тебя. Я решил, что я хочу тобой овладеть. Во всех смыслах этого слова. Как взрослые потные, воняющие рыбой люди овладевали мной, как я овладевал предметами твоего гардероба, как моя левая овладевала моими удовольствиями. Я живал и глотал пучки твоих ароматных волос, носил на себе твои ленты и подвязки, хранил между одеждой и кожей твои платки. Время шло, но... Так как я и не знал - сколько мне ждать - я не торопился. Душные сны родились в моей голове, и, никогда не видя тебя прежде - я являл в голове образы тонких пальцев, ароматы неизвестных мне растений, предметы твоего туалета и ощущение гладкости кожи. Я родился, зная, как ты будешь выглядеть. 

Я родился, с желанием присвоить себе твою бытность, овладеть твоим телом и разумом. И пожрать тебя. Пожрать тебя своими чувствами, воспитанными в дикой камере обскура, в боли, в поту, в крови...

Я родился, не имея возможности быть никем иным, кроме как той Тьмой, что поглотит всю тебя..

Пока выпиливал одну надобную ссылку, боги напомнили мне про одну работу Диров. Недавнюю такую, но могуче аппетитную. Начиная с голоса на высоких тонах, аки божественное стекловыбивание..продолжая музыкой "для души" и заканчивая аппетитнейшими картинами для снов, души и тела.

И так как я душевно слюнявлю на СИЕ клавиатуру, стол и колени - вылью ссылочку на это в своё родное обиталище.

http://www.youtube.com/watch?v=TVBradbc-dY

и да, я безвозвратно трезвею. ...

В дар и безвозмездное пользование, и между прочим во второй раз.
И не говорите мне, что этот голос и слог оставляет ваши внутренности равнодушными к себе. Final Fantasy XV OST – Somnus Extended
Пы.Сы. Под это не возможно писать, пить, ничего кроме прочувствования музыки внутри жидкостей своего организма и всей тяжести этого мира.

Я лежу в сладком бреду. Запах мартини перебивает явный цветочный. Печатать с телефона не удобно, но, знаешь, я не в силах встать с холодного дерева. Я не в силах не кричать безмолвно твое непроизносимое имя. Эдакий тетраграмматон в моих безсловесных молитвах. Мои свежие раны горят. Кожа горячая и покрасневшая. Я навсегда останусь в возрасте юнца с необдуманными порывами. Ласковые твои прохладные руки в моей галлюцинации. Мне чудится в темноте потолка снег. Ты была как белая лилия в моих руках. Бледная с горчинкой, тысячеструнные скрипки надрывались в моей душе. Один из прекраснейших инструментов. В цветочном твоем запахе утопают мои сны... В силах ли я не думать о тебе в те минуты, когда я неотвратимо становлюсь собой..?... Трупные пятна неотличимы от синяков на такой бледной коже. И все мои кровоподтеки не в силах исчислить любовные слова к тебе в моей больной голове. Я рассматриваю мурашки и вставшие дыбом темные волоски на своей руке... Следом за скрипкой следует пианино. Пожалуй, именно пианино ,  а не фортепиано. Клавиши как капли талой воды с мерцающим утренним солнцем перемежаются в моих ушах. Чем громче страдания, чем тише глас. Ты веришь мне? Я готов рассыпаться на тысячи нот и тысячи отрицаний твоего отсутствия подле меня. Я вклеиваю в блокнот вырезанные из фотографий твои глаза, твои улыбки. Металлические колечки на моей грудной клетке преподнимаются. Потому что мне холодно. Но то ли от открытого окна и пола под спиной, то ли от того, что твой голос я уже и не помню. Как ты напевала мелодии, сидя в вагоне метро в наушниках подле меня. Переливы музыки в моей голове или из колонок... Я не различаю стеклянных отблесков на столе. Я боюсь еще глубже сойти с ума. Я навеки застрял во всем прошлом. Представь себе... Я никогда не стану чьим то мужем. Не обзаведусь праведной семьей. Я разобьюсь в машине, и последними в моих глазах отразятся автомобильные фары. Как в кусочках стекла перемелькивает отсвет уличного фонаря. И ничего даже не останется от меня. Ни капли призрачного существования. И от этого мне ни чуть не страшно, лишь как то тоскливо, ведь тебя не будет ни рядом со мной, на соседнем сидении, ни на этой улице, ни в этом городе... И звук столкновения не отпечатается в твоей памяти, даже не оглушит твоего маленького уха. Рожденный быть повешенным не утонет... Лениво подтянул ногой бутылку и долакал оставшиеся капли. Я представляю твою тонкую спину в сером пальто на вокзале в ночной час. И к горлу подбредает ком... Мартини закончился. Страшновато переходить на калуа. Страшнее, чем вышагнуть из окна. Но я обдумываю этот навязчивый вопрос, потому что ... тебе не вообразить, как больно у меня внутри... Потому что я хочу добить себя. И в какой нибудь не подходящий момент исчезнуть из этого серого места. Переродиться, не быть собой более. Не помнить о тебе. Не помнить о боли. Не помнить об одиночестве. Морские воды, рыбацкие сети в Твоих руках. И ты бы знал, как нежно она стонет в сатиновых простынях под умелыми руками. Но не дано более ощутить это вязкое и теплое чувство. И запах цветов навсегда остается лишь запахом цветов. И ее шлюшьи губы уже тысячи раз раскрывались перед чужими языками. Яд в моей крови бесчинствует. И я не могу не чувствовать сейчас Твое звериное дыхание за спиной, в дверях моей комнаты. Огромный черный пес, косматый, подобно лесной чаще. Ты всегда приходишь на свежую кровь. И все твои мрачные мысли и космические картины окутывают меня. Морская волна застилает меня, и соленые воды сочатся из глаз и носа и рта... Утром мои мысли прибьёт волной с грязной пеной на замерзающий далекий и столь близкий берег. Сколько раз я протягивал свои влажные от крови пальцы к твоим черным губам, так умело прячущим ненасытные клыки и длинный темный язык... Она любила вскрывать на моей спине алые цветки, вырисовывала карандашами мертвых птиц, падающих камнем с небес... Я путал шёлк ее волоса с паучьими нитями. Но ей одной любви было мало. Потираю покрасневшие веки. Я не хочу спать, но сошёл бы с обрыва в обрыв черных помыслов, что таились для меня между твоих тонких бледных бедер. С потолка падает снег, и снег индевеет на моих губах. Я помню те зимние обещания, так искрометно данные и столь пламенно не исполненные нами. Вы хоть раз видели в реальности как темная кровь капает в снег? Как бархатные лепестки роз облетают на цианово белое?... Ты можешь считать меня самой прожженной шлюхой мужского населения этой планеты, но я отдаюсь в любые прелестные руки с тех самых пор, как внутри меня разкрошили то болезненное сердце. Я проникаю в любые тела, что услаждают мой глаз. Лишь бы рухнуть с обрыва в те самые лепестки, в тот самый сладкий наркотик. И голос мой до хрипоты повторяет в темноту усталому псу - ЗАБЕРИ МЕНЯ!... И часы тикают в воображаемой кроличьей норе. И, о, Боги, я накапываю калуа в маленькую водочную рюмашку. Это точка невозврата к возможно плохим последствиям. Но я уже нарушил в очередной раз целостность своей оболочки. И что уж там, снова вспомнил все о тебе ... Шагнул назад... И я глотаю его, безсовестно сладкий в моём горле... Слышу за окнами морской прибой. Представляю как мерцают на черной поверхности звезды. Сгорбленной фигурой иду по берегу моря... и черных пес, не пренадлежащий этому миру, достаёт мне спиной до пояса. Так мы и шагаем, не оставляя следов на мерзлом песке... Я стучу пальцами по деревянному полу, открытое окно холодит голую кожу. Я помню отражение собственной спины в стеклянном потолке его квартиры. Белая мебель в ночной комнате. Твои длинные ногти, расцвеченные золотым лаком... Беглые порезы на моей спине, в твоих пальцах серебрится лезвие от бритвы. Поначалу это нравилось только тебя. Я делал себя независимым к боли, терпеливым к твоим сумасшедшим желаниям... Но... знаешь, когда я привык, когда я стал зависим... Тебя больше не было со мной. И манащее серебро на моем столе сводило меня с ума до зубовного скрежета... Я сдавливаю пальцами вторую рюмку, я готов подпевать на его языке. Я лежу в этом бреду, и пальцы по сто раз ошибаются на телефонной клавиатуре, пытаясь печатать этот бредовый слог... Цветочный запах затравливает всю мою квартиру, словно я забыл закрыть газовый вентиль. Я закрываю глаза и провожу своими пальцами вдоль твоего позвоночника, деля твою спину мысленно на две части. И скрипка надрывно рыдает в такт моему спотыкающемуся сердцу... И столько времени я не могу сжечь дотла все свои воспоминания, подобные фотокарточкам... 

Трупная бледность расцвечивается, если положить тело в теплую ванную... Запомни это...Если захочешь представить, что я жив...

Позволь мне вспомнить. Позволь вспомнить тебя. Я был тогда еще молод. И мои глаза были чище. Я видел твоё изнасилованное обществом нутро. Влажное и дымящееся, когда ты лишь молча смотрел в огонь. Мне хотелось обернуть тебя в понимание. Но ты говорил, что такого в природе не существует. Мне хотелось показать тебя, что я рядом, но я не был тем, кто тебе был нужен в конечном итоге. Ты не вызывал жалости, но вызывал во мне страх перед миром людей. Когда я стоял в ванной за твоей спиной и намыливал длинные русые твои волосы, а ты впадал в безпространственное блуждание по мыслям, я чувствовал нежность к твоей душе. И не смотря на то, что был младше, чувствовал к тебе любовь как к ребенку. Твои большие серые невыразительные глаза вводили меня в состояние бескрайней чистой любви. Такое наивное чувство по отношению к тебе, такое детское. Я рассматривал твою голую спину и был уверен в наличии незримых шрамов на уровне лопаток. Я хотел убивать каждый раз, когда тебя бросала очередная любовница ради кого-то другого. Просто потому, что хотел открыто любить тебя как человека, но не имел возможности. Мне было интересно слушать тебя, нравилось смотреть на тебя, нравилось, когда тебя вспарывали ножами, и ты истекал душевной болью. Потому что был ближе, чем кто либо другой к твоей сути. Прекрасные строки рождались в моем сердце, прекрасный опыт я получил от общения с тобой, жаль лишь, что так и не сумел воспользоваться ни тем ни другим. И я не думаю, что либил кого бы то ни было без вожделения, как тебя. Душу душою. Я прикасался к тебе так много раз, когда укладывал твои волосы, когда мыл твое тело, когда красил тебя. Когда разминал твою крепкую спину. И это сделало часть моей жизни тем, что называюд weird. Сомнительно странное это было время. Но я любил тебя как нечто неземное, прекрасно-нечеловеческое и изувеченное. И люблю до сих пор так же. Я уже не 18летний мальчишка. А ты так и останешься в своем возрасте. И мой голос срывается в одиночестве, когда я думаю, что ты меня слышишь. Трупное окоченение моих мыслей, когда понимаю, что ты не находишься физически рядом. Я тот еще выдумщик по части оправданий, но оправдать тебя так и не смог.

оставил меня.. Покинул меня. Променял меня на другой мир... Ненужного, но столь отчаянно нуждающегося в тебе.

Моя истинная ипостась укутанная в чернильные картины, шрамы и кусочки металла... Никому не нужная, нравившаяся лишь тебе... Как выброшенный мусор шевелится в темном пластиковом мешке. 

Я пьян. На самом деле. Я сейчас частично вскрыт. Внутренности блестят, теплые, отзывчивые. Я так голоден до чьей то необходимости во мне, что готов отдаться любому человеку. Если бы мне сказали - никакого секса, только отношения - продался бы с потрахами. Лишь бы нуждались, лишь бы прикасались ко мне. Я схожу с ума. Столь долгий срок пустого секса. Чуть успешнее, чем дроч" в душе. Потому что секс без любви как маленький кусок пирога с ягодами. Не насыщает это. Чистая ебл"... без желания обладать душой... Это ничтожно. Я правда схожу с ума. Уже больше года, как я не чувствую необходимости в ком то и чьей то необходимости во мне. Мне некого обнять, наслаждаться некем. Некому отдаваться всеми чувствами. Она хороша, особенно сверху. Или стоя ко мне спиной, упираясь руками в стену. Я даже отрицать не буду, как с ней жарко внизу живота. Как я там каменею при виде ее нагого тела. Но не более. И с ее стороны это так же бесцветно. И это эфемерно... К слову, я почти убил литрушку мартини в чистую. К слову, мне смертельно одиноко... Я так зависим от зависимости от кого-то... Даже тошно от своей породы. Я тупею и черствею в одиночку. Мне на столько останадоело моё пребывание наедине с собой, что начал чувствовать собственный запах, и перестал его выносить. Кидаюсь на чужой парфюм. Я бесстыдно пялился на работе на парня-курьера. О, Боги, какие у него были красивые глаза. И тонкие руки той девушки с документами вчера. Я чувствую сердечное возбуждение независимо от пола или возраста. Я чувствую страшный голод. Неутолимую на сей день жажду. Разбил опять в кровь костяжки рук. Изгрыз губу. Исполосовал бедро куском стекла. Слушаю старую любимую музыку. Пьянствую. Зарплата вылетела на материальные ценности и книги. Он молчит, глядя на меня, но я то чувствую - хочется хорошенько второй раз разбить мне голову. А у меня намедне собственная травля. И я врубаю на всю мощь колонки. И ору на английском. Благо еще не поздние часы. 

I walk a lonely road
The only one that I have ever known
Don't know where it goes
But it's home to me and I walk alone

I walk this empty street
On the Boulevard of broken dreams
Where the city sleeps
And I'm the only one and I walk alone

I walk alone
I walk alone
I walk alone
I walk a...

My shadows the only one that walks beside me
My shallow hearts the only thing that's beating
Sometimes I wish someone out there will find me
Till then I walk alone

Ah-Ah Ah-Ah Ah-Ah Ahhh-Ah
Ah-Ah Ah-Ah Ah-Ah

I'm walking down the line
That divides me somewhere in my mind
On the border line of the edge
And where I walk alone

Read between the lines
What's fucked up and everythings all right
Check my vital signs to know I'm still alive
And I walk alone

I walk alone
I walk alone
I walk alone
I walk a...

My shadows the only one that walks beside me
My shallow hearts the only thing that's beating
Sometimes I wish someone out there will find me
Till then I walk alone

Ah-Ah Ah-Ah Ah-Ah Ahhh-Ah
Ah-Ah Ah-Ah I walk alone, I walk a...

I walk this empty street
On the Boulevard of broken dreams
Where the city sleeps

And I'm the only one and I walk a..

My shadows the only one that walks beside me
My shallow hearts the only thing that's beating
Sometimes I wish someone out there will find me
Till then I walk alone!