Было ничем не примечательное утро в самой обычной поликлинике. Человек довольно преклонных лет пришел к врачу снять швы с пальца руки. Было заметно, что он очень волнуется и куда-то торопится. Спросив, когда будет врач, мужчина дрожащим голосом сообщил, что к 9 часам его ждет очень важное дело. А уже 8-30.
Я понимающе ответил, что все врачи заняты, и смогут уделить ему внимание не ранее, чем через час. Однако, заметив неимоверную печаль в его глазах и некую растерянность в движениях, когда он то и дело поглядывал на часы, под сердцем у меня что-то екнуло. Пациентов на прием ко мне не было, и я решил сам заняться раной этого человека. Меня обрадовало, что ранка хорошо затянута, а, значит, не возникнет никаких проблем, если швы снять сейчас. Посоветовавшись с коллегой, я занялся пациентом. Мне почему-то хотелось с ним поговорить, и я первым завел разговор:
– Вы так торопитесь. Должно быть, у вас назначен прием еще к одному специалисту?
– Не совсем так. В 9 часов мне нужно покормить больную жену. Она сейчас в больнице. Из врачебного любопытства, я спросил, что с его женой. Мужчина ответил, что у нее, к огромному прискорбию, обнаружена болезнь Альцгеймера. Я успел сделать необходимые процедуры, пока мы беседовали, на что, естественно, потребовалось время. Мне показалось, что к 9 часам мой пациент может не успеть в больницу к жене. Я поинтересовался, будет ли та волноваться, если он опоздает. Мужчина печально покивал головой:
– Нет, волноваться она не будет. Моя жена не узнает меня последние пять лет. И даже не помнит, кем я приходился ей по жизни.
Я удивленно воскликнул:
– И, несмотря на это, вы все равно каждое утро к 9 спешите в больницу к человеку, уже не знающему вас?
Тогда он ласково потрепал меня по плечу и, улыбнувшись, по-отечески ответил:
– Да, к сожалению, она не знает кто я. Зато я помню, кто она. С ней я был счастлив всю свою жизнь.
Я подошел к окну и долго смотрел вслед уходящему по аллейке пожилому пациенту. И только когда постучали в дверь, понял, что плачу. Мурашки пробежали по моему телу, и я сказал: "Это та любовь, о которой мечтаю и я…"
Мой утренний пациент сказал, что был счастлив. Да и она, та женщина, тоже счастливая, имея такого мужа.
Не страсть или романтика, а истинная любовь, способная понять, простить и принять – вот то, что непреходяще. Мы уйдем. А она останется, поселившись в чьем-то сердце.

Ремарк любил Марлен Дитрих безумно.
Мучился, страдал, переживал, писал Марлен нежнейшие письма, ссорился и даже дрался со своей возлюбленной, - такая страсть кипела между ними...Даже женился на другой женщине, вроде как назло ветреной Марлен, которая не была ему верна и не желала жить вместе. Не отвечала взаимностью на его любовь...
А потом писатель встретился с Марлен в ресторане - ей уже пятьдесят стукнуло. И он записал в дневнике: мол, она старая. Старая. Она так изменилась!
Не так уж она и изменилась. Не в этом дело. Это чувства Ремарка изменились. И он увидел морщинки, дряблую шею, потухший взгляд, руки, - руки первыми стареют...
Он все это увидел, потому что изменились его чувства. И прошла страсть. Страсть это была, а не любовь.
Потому что любовь не даст записать в дневнике безжалостные слова:"она старая!". И спустя десять, двадцать, тридцать лет сквозь печальный туман времени все равно увидишь только его - дорогого своего человека. Не морщины и не седые волосы, - увидишь только его. Или ее. И потянешься обнять, прижать к себе, целовать и гладить по седым волосам. Потому что любящие глаза видят только дорогого сердцу человека. И не оценивают безжалостно те разрушения, которые нанесло время.
Просто не любил, а испытывал пылкую страсть. Хотя даже великий писатель может эти чувства перепутать. Но время все расставит на свои места. И последней записью после страстных признаний будет вот эта: "как она постарела!". Как точка в конце романа.
Марлен была проницательна. И она все понимала с самого начала, несмотря на кипение чувств, любовные сцены в романах и длинные письма с ласковыми словами и страстными признаниями. Она умная была, Марлен Дитрих. И все понимала, потому и не соглашалась жить вместе.
Потому что однажды утром такой человек откроет глаза и посмотрит на постаревшее лицо той, что рядом. А потом сядет за письменный стол и запишет свои впечатления. Свое разочарование. Свою печаль. "Она старая!". И от любви не останется и следа.
Впрочем, любви-то и не было, - той любви, которая по-настоящему объединяет людей и защищает от старости и некрасивости. Когда истинно любят, не видят изменений, - видят, вернее, но сквозь них видят свою любовь, вечно желанную и дорогую. Да и не так уж Марлен изменилась.
Изменился писатель, - но не понял этого. Такая вот грустная история о любви, которой не было. И об умной женщине, которая все понимала. И жила своей жизнью, не слишком обольщаясь страстными чувствами писателя...
Если женщина ускользает от пылкой любви и обещаний, у нее есть для этого свои основания. И чаще всего эта женщина абсолютно права. Тот, кто видит безжалостным взглядом изменения внешности в другом и оценивает безжалостно, - тот не любит. И сам изменился...

 подвесками и вступил в опасное соперничество с могущественным кардиналом за сердце прекрасной королевы Анны.

Но так ли всё было на самом деле? Сегодня мы откроем все тайны жизни могущественного фаворита английских королей Якова I и Карла I Стюартов – несравненного лорда Джорджа Вильерса, 1-го герцога Бекингэма.

Альков короля как путь к богатству и власти

Будущий первый министр Англии и видный государственный деятель происходил из небогатой дворянской семьи. Ни внушительного состояния, ни фамильного поместья он не унаследовал, однако был высок, хорош собой, галантен с дамами, обладал изящными манерами, а также снискал славу искусного танцора, отличного наездника и великолепного фехтовальщика.

Будучи представлен ко двору, двадцатидвухлетний амбициозный юноша буквально сразу стал объектом пламенной любви престарелого короля Англии и Шотландии Якова I: монарх совсем потерял голову от молодого повесы, годившегося ему в сыновья.

Царственный покровитель дал своему возлюбленному прозвище Стини – уменьшительное от Святого Стефана, чьё лицо, согласно библейскому преданию, «сияло, словно лик ангела».

Вместе с тем, как свидетельствует беспристрастная история, король нашёл «в характере этого юноши неумеренную ветреность и склонность к распутству».

Молодой Джордж Вильерс шёл к своей цели, сметая на пути все препятствия.

Роберт Карр, граф Сомерсет – бывший фаворит короля Якова I – был обвинён в убийстве и заключён в Тауэр, а его преемник, красавец с холодным рассудком и стальной волей, скрытой в волнах кружев и каскаде драгоценностей, возведён в рыцарское достоинство, пожалован титулами виконта Вильерса (1616), графа Бекингэма (1617), маркиза (1618) и – венец придворной карьеры – герцога Бекингэма (1623 год), получив первый герцогский титул, дарованный более чем за 50 лет.

Кроме того, хитрый царедворец благосклонно принял из рук влюблённого монарха громадные земельные владения, россыпь государственных должностей – главный судья выездной сессии, лорд-стюард Вестминстера, лорд-адмирал Англии, – и стал вторым лицом в государстве, определяя внешнюю политику страны, а по сути – некоронованным королём.

Связь Бекингэма с королём Яковом I продолжалась до самой смерти последнего. Незадолго до кончины Яков писал, обращаясь к своему фавориту: «Молю Бога о нашем брачном союзе на Рождество. Да осенит тебя благословение Божье, жена моя, да пребудешь ты утешением великим своего старого отца и мужа».

Тем не менее, «жена» по имени Джордж Вильерс в 1620 году обвенчался с леди Кэтрин Мэннерс и стал отцом четверых детей: в традиционном браке родились дочь и три сына.

Читайте также:

После смерти Якова I в 1625 году Бекингэму удалось сохранить неограниченную власть и все привилегии, поскольку он пользовался покровительством монаршего наследника – нового короля Англии Карла I.

Дюма в романе «Двадцать лет спустя» описывает гибель Карла, переданного в руки парламента за 400 000 £ и признанного судом тираном и врагом отечества, на плахе. Слово «Remember!» («Помните!»), произнесённое королём за миг до того, как на его шею опустилась секира палача, предназначалось благородному Атосу, спрятавшемуся под чёрной обивкой эшафота.

Мерлезонский балет

«А как же красивая история любви несравненного герцога Бекингэма к обворожительной Анне Австрийской?», – спросите вы. – «Неужели это всё выдумки романиста?»

Обратимся к литературному источнику.

«Уверенный в себе, убеждённый, что законы, управляющие другими людьми, не имеют к нему отношения, уповая на свое могущество, он шёл прямо к цели, поставленной себе, хотя бы эта цель и была так ослепительна и высока, что всякому другому казалось бы безумием даже помышлять о ней. Всё это вместе придало ему решимости искать встреч с прекрасной и недоступной Анной Австрийской и, ослепив её, пробудить в ней любовь.

Итак, Джордж Вилльерс остановился, как мы уже говорили, перед зеркалом. Поправив свои прекрасные золотистые волосы, несколько примятые мушкетёрской шляпой, закрутив усы, преисполненный радости, счастливый и гордый тем, что близок долгожданный миг, он улыбнулся своему отражению, полный гордости и надежды».

Испанская инфанта Анна Австрийская сочеталась браком с французским королём Людовиком XIII, когда ей было 14 лет. Людовик уделял больше внимания любимым миньонам, как следствие – за одиннадцать лет совместной жизни чета так и не обзавелась наследником, что ещё больше охладило отношения между супругами.

Долгожданный Луи-Дьедонне («данный Богом») – будущий король-Солнце Людовик XIV, говоривший о себе «Государство – это я!» («L’État c’est moi») появится на свет только через 23 года, и его рождение действительно будет воспринято как дар небес.

А пока Анна, поселившись в Лувре, встречала откровенное равнодушие со стороны молодого монарха и плохо скрываемую неприязнь, сквозившую в каждом жесте вдовствующей королевы-матери – властной и деспотичной Марии Медичи.

11 мая 1625 года сестра Людовика XIII, прелестная Генриетта-Мария Французская, вышла замуж по доверенности за английского короля Карла I. Герцогу Бекингэму было поручено сопровождать новобрачную к царственному супругу, а французский двор, по обычаю, провожал принцессу до границы.

Неотразимый фаворит двух королей поразил всех своим величием: да и как могло быть иначе! Статный красавец с золотистыми кудрями, прославившийся своими бесчисленными альковными победами; владыка Англии, более могущественный, чем сам король; авантюрист, чей шарм делал его особенно опасным, а значит – ещё более притягательным.

Дамы были в восторге, кавалеры грызли эфесы своих шпаг в бессильной ярости. Герцог Бекингэм ослепил весь двор своими роскошными нарядами, россыпями драгоценностей, да и сам он сверкал как громадный солитер. Именно тогда, как свидетельствует история, Джордж Вильерс, никогда не встречавший отказа, начал ухаживать за королевой Анной.

14 июня того же года, по пути к Амьену, ближайшая подруга Анны Австрийской и известная интриганка герцогиня де Шеврёз устроила королеве и герцогу тайное свидание в саду.

Сохранившиеся сведения об этой встрече весьма скудны и основываются на воспоминаниях камердинера королевы Пьера де ла Порте, который писал в «Mémoires», что герцог проявил настойчивость, а королева вскрикнула. Литератор Жедеон Таллеман де Рео ещё менее деликатен в изложении событий: в «Historiettes» он весьма цинично и без тени романтизма описывает, как герцог «сбил с ног королеву и оцарапал бедро». Вот и вся любовь.

Когда прибежала королевская свита, роковой соблазнитель успел скрыться, а 22 июня герцог Бекингэм, сопровождая молодую супругу Карла I, выехал в Булонь. Инцидент в Амьене быстро оброс слухами, сплетнями и домыслами, которые разлетелись по европейским дворам, достигнув слуха Людовика XIII. Самолюбие короля было задето, его отношения с женой, и без того весьма прохладные, ещё более осложнились. Бекингэму было запрещено ступать на французскую землю.

Поскольку роман герцога и Анны Австрийской на поверку оказался настолько приземлённым, возникает вопрос: имела ли место история с алмазными

 подвесками?

Я вас обрадую: это не выдумка Александра Дюма. Описание интриги с украденным королевским украшением взято автором «Трёх мушкетёров» из «Мемуаров» Франсуа де Ларошфуко.

Неугомонная герцогиня де Шеврёз, неоднократно попадавшая в опалу за свою страсть к интригам, в очередной раз вернулась к французскому двору. Кардинал Ришелье попытался привлечь умную и хитрую аристократку на свою сторону, поручив шпионить за Анной Австрийской.

В Англии Ришельё заручился поддержкой графини Люси Карлайл: брошенная Бекингэмом, бывшая любовница горела ревностью и жаждой мести. Именно графиня Карлайл, ставшая прообразом миледи Винтер, превратилась в опасного соглядатая при герцоге Бекингэме, не жалея усилий в добыче бесспорных доказательств неверности королевы.

Красавец герцог, известный щёголь, славился своей любовью к драгоценностям, и однажды графиня увидела на его камзоле ранее неизвестные роскошное украшение. Она не сомневалась, что такой щедрый подарок её безжалостному ветреному возлюбленному могла сделать только Анна Австрийская, а потому срезала подвески и отправила их Ришельё.

Обнаружив пропажу, Бекингэм устрашился последствий, которые могли иметь происки графини Карлайл, терзаемой муками отвергнутой любви, и понял, что она погубит королеву. Всемогущий герцог распорядился закрыть английские гавани и никого не выпускать из страны, а тем временем по его приказу были изготовлены другие подвески взамен похищенных.

Королева Анна вовремя получила украденные бриллиантовые подвески – таким образом, коварный замысел кардинала Ришелье, осуществлённый руками графини Карлайл, не имел успеха.

Не зря говорят: «Нет ничего страшнее мести отвергнутой женщины».

Искусный царедворец и блистательный авантюрист, обожаемый женщинами, обласканный монархами, ненавидимый соперниками, был убит 23 августа 1628 года в своих апартаментах ударом ножа, нанесённым английским офицером Джоном Фелтоном. Пытаясь вытащить оружие, герцог закричал: «О Боже! Этот негодяй убил меня!»

Бекингэм не дожил всего пять дней до своего 38-летия.

Анна Австрийская на склоне лет потеряла вкус к политике и удалилась от дел. Она всё чаще обращалась мыслями к Богу, регулярно посещала монастырь Валь-де-Грас.

Королева скончалась от рака груди в возрасте 64 лет. Быть может, в последние мгновения перед тем, как шагнуть в вечность, она вспоминала прекрасное безрассудство своей ушедшей молодости, имя которому – Джордж Вильерс, герцог Бекингэм.