Сегодня о Путине говорят и пишут все западные СМИ. Он смотрит на нас с обложек журналов, его подвергают ежедневному психоанализу на телевидении, его высмеивают как жестокого тирана в карикатурах. В большинстве случаев российскому правителю приписывают зловещие замыслы. Но во многих материалах подтекстом проходит мысль о том, что Путин все же добивается успеха. Как отметил журнал Time, «каждый новый кризис делает его сильнее». Путин, может, и плохой человек, говорится в этой статье, но он также хитрый, жесткий, умный и мыслит стратегически, обыгрывая незадачливый западный альянс, который пытается противостоять этому мастеру дзюдо из Кремля.

Я с этим не согласен. Путин мечтает о том, чтобы его сравнивали с Петром Великим или с Екатериной Великой. Но если судить о нем по его способности добиваться им самим заявленных целей, то его достижения не так уж и велики. Ему удалось достичь некоторых целей по восстановлению глобального величия России, которого, по его мнению, она заслуживает. Но он не сумел добиться того, что для него важнее всего. И будущее у него - еще более мрачное.

Когда я еще работал послом в России в начале этого года, многие дипломаты, российские официальные лица и аналитики сходились во мнении относительно приоритетов Путина. Тогда список выглядел следующим образом: (1) укреплять Евразийский экономический союз, который он пытался создать с бывшими советскими республиками, расположенными на границах России; (2) сдерживать американское влияние во всем мире, и что самое важное, нашу предполагаемую политику по смене режимов на Ближнем Востоке и в Евразии; (3) создавать из США образ врага, укрепляя тем самым ряды путинских сторонников и ослабляя его критиков внутри страны; (4) сдерживать расширение американской системы противоракетной обороны; (5) наращивать торговлю и инвестиции; (6) возрождать роль России как авторитетной и важной державы в международной системе. Одна важная цель из прошлого — остановить расширение НАТО — в этот список не входила, поскольку, как считали многие, она уже была достигнута.

Честно говоря, я бы составил совсем не такой список по превращению России в великую державу. Как некоторые люди в России (а это, боюсь, постоянно сокращающееся меньшинство), я считаю, что путь к величию этой страны лежит в ее превращении в более демократическое, рыночно ориентированное государство, которое соблюдает международные правила игры. Но почти за 15 лет пребывания у власти Путин продемонстрировал, что у него - иная дорога к славе, где нет места демократическим нормам управления, где налицо подозрительное отношение к частной собственности, где игнорируются и обходятся стороной те международные нормы и правила, за которые когда-то ратовал сам Путин. Давайте оценим его успехи, сравнивая их с им же самим изложенной повесткой.

Каковы успехи Путина по этому списку? Выглядят они - не очень.

Нет сомнений, что за последние годы он одержал некоторые победы. Во-первых, он помог ближайшему союзнику России на Ближнем Востоке Башару аль-Асаду сохранить власть в Сирии, заблокировав решение Совета Безопасности и снабжая его оружием и деньгами в ходе жестокой гражданской войны. Это трагический факт. Во-вторых, он сумел убедить большинство россиян, что Соединенные Штаты — это враг России, и сделал он это задолго до кризиса из-за Украины и до начала массированных антизападных пропагандистских атак в российских СМИ. В 2010 году примерно две трети россиян положительно относились к США. Сегодня примерно столько же относятся к ним отрицательно. Пропаганда работает. В свою очередь, эта эффективная кампания помогла Путину закрутить гайки российской демократической оппозиции, поскольку ее выставляют в качестве марионетки США. В-третьих, он начал восстанавливать международный авторитет России, по крайней мере, до украинского кризиса. То, что он позиционировал Россию как консервативный противовес либеральному и упадочническому Западу, находило положительный отклик у многих людей во всем мире, как и его позиция по защите суверенитета от так называемого интервенционизма Америки. Ему каким-то образом удалось одновременно понравиться и социал-консерваторам, и антиимпериалистическим левым силам. А сочинская Олимпиада создала такое приятное впечатление о России, какого я никогда не встречал прежде.

Но список его неудач выглядит более впечатляюще.

Прежде всего, ему не удалось добиться вхождения Украины в Евразийский экономический союз, а его неуклюжие действия в ответ на эту неудачу вызвали нынешний кризис. Украина со своими 40 миллионами потребителей была чрезвычайно важна для экономического успеха данного союза, чего ему не могут дать ни крошечная Белоруссия, ни экспортирующий нефть Казахстан, ни другие потенциальные члены, которых удалось заманить Путину. Вначале казалось, что Путину удастся подкупить Украину, и она отдаст предпочтение его евразийскому союзу вместо европейского. Путинский «пакет помощи» на 15 миллиардов долларов помог убедить украинского президента Виктора Януковича отложить подписание соглашения об ассоциации с ЕС. В то время я был американским послом в Москве, и вспоминаю, насколько довольны были некоторые члены российского правительства этой победой над Евросоюзом, а следовательно, и над нами. (Те люди в российском правительстве, которые должны были искать эти 15 миллиардов, были не так довольны.) Но потом, как мы все знаем, свое слово сказали украинцы. Их протесты на Майдане остановили всякое продвижение в сторону путинского союза. И это блестящий ход Путина? Не уверен.

Не сумев добиться своей самой заветной цели — членства Украины в Евразийском экономическом союзе, Путин начал добиваться следующего оптимального исхода — сохранения в Киеве, насколько это возможно, дружественного по отношению к России правительства. В феврале этого года европейские, американские и российские представители совместно попытались добиться заключения пакта между правительством Януковича и украинской оппозицией, что продлило бы пребывание Януковича у власти и отсрочило новые выборы. Но украинцы на Майдане снова сказали нет, и союзник Москвы Янукович бежал. Второй по степени пригодности вариант Путина (который, если говорить откровенно, в то время поддержало и американское правительство) не удался.

В ответ на второй провал Путин нанес удар и аннексировал украинский полуостров Крым. Я не помню, чтобы до этого Путин в своих крупных выступлениях говорил о защите «угнетенных» русских в Крыму или критиковал советского лидера Никиту Хрущева, который в 1956 году отдал Крым своим украинским товарищам (Крым был передан в состав Украины в 1954 году — прим. перев.). Однако новое внимание Путина к таким якобы несправедливостям помогло ему обосновать оккупацию Крыма и стремительно ее осуществить.

Но за такой успех пришлось заплатить очень дорогой ценой в сфере внешней политики. Присоединив Крым, Путин создал гарантию того, что Украина никогда уже не вступит в Евразийский экономический союз. На самом деле, путинская интервенция - больше, чем любое другое событие на Украине за двадцать лет ее независимости - ускорила консолидацию украинской нации. Даже те регионы, которые считались пророссийскими — а это Днепропетровская, Одесская и Харьковская области — сегодня считают себя украинскими в большей степени, чем когда бы то ни было. Кроме того, украинское руководство, и в том числе, новоизбранный президент Петр Порошенко, наконец, всерьез взялись за осуществление всеобъемлющих экономических реформ, включая, что самое важное, меры по борьбе с коррупцией. Если это удастся сделать, Украина станет еще более независимой от России. После недавних просчетов Путина трудно себе представить, как Украина сможет теперь отойти от своей проевропейской ориентации и вернуться на пророссийские позиции. Россия потеряла Украину навсегда. Хорошо ли это для России? Определенно нет.

Путин также заставил нервничать своих нынешних партнеров по евразийскому проекту Белоруссию и Казахстан. Если он считает себя вправе защищать русских на востоке Украины, то когда-нибудь он почувствует себя обязанным защитить русских и в этих странах тоже. Более того, своими действиями Путин ускорил процесс подписания соглашений об ассоциации не только на Украине, но и в серьезно занервничавших Грузии и Молдавии. И кто он после этого, гений прагматичной политики? Мне так не кажется.

Присоединив Крым, Путин намекнул, что тот же самый сценарий он может разыграть на востоке Украины. Он напомнил миру о том, что территория, которую он начал называть «Новороссией», когда-то входила в состав Российской империи, и раскритиковал большевиков, которые отдали эти земли. Его средства массовой информации начали называть этот процесс «русской весной», утверждая в ходе своей агрессивной кампании, что это практически отголоски «арабской весны», но здесь Россия выступает в качестве освободительницы угнетенных русских на восточной Украине. Десятки тысяч людей в «Твиттере» и в российской социальной сети ВКонтакте были мобилизованы на то, чтобы требовать независимости Новороссии. Но все это уже практически закончилось. Повстанцам на востоке Украины не удалось сплотить под своими знаменами большинство жителей востока, которые не поддержали их курс на сепаратизм. Постепенно украинская армия начала наступление, восстанавливая свой контроль над многими городами и деревнями, которые вначале были захвачены сепаратистами. Сегодня Путин вообще не упоминает Новороссию. Он понимает, что «освободить» этот регион у него уже не получится. И где он, стратегический гений? Незаметно.

Так что сейчас Путин пытается выполнить задачу-минимум на востоке Украины — создать ситуацию, которую можно назвать постоянной неразберихой и оспариваемым суверенитетом. В итоге этот регион будет похож на зоны других «замороженных конфликтов» в Грузии, Молдавии и Азербайджане, которые возникли с распадом Советского Союза и так и не были урегулированы. Если сопротивление будет продолжаться годами и даже десятилетиями, то новый режим в Киеве будет иметь меньше шансов на укрепление своих позиций, а Западу не очень захочется принимать Украину в ЕС и НАТО. По крайней мере, такова логика русских.

По правде говоря, я не понимаю, как наличие слабого, бедного и нестабильного соседа может быть в национальных интересах любой страны. Однако Путин не просил меня давать определение российским национальным интересам. Кроме того, Путину не удается выполнить даже эту задачу-минимум. Когда его ставленники несколько недель тому назад стали терять свои позиции, он начал поставлять им все более опасное оружие. Трагические последствия этого решения всем нам хорошо известны — был сбит рейс Малайзийских авиалиний МН17. Поскольку повстанцы продолжают проигрывать, Путин поднимает ставки еще выше, обстреливая украинские цели с российской территории. Тем самым, гражданская война грозит перерасти в межгосударственный конфликт. Но союзники Путина все равно проигрывают украинской армии, а также ее пестрым отрядам из числа добровольцев и объединенных территориальных формирований. В чем же величие Путина? Да нет его.

У него остался один-единственный вариант — прямое вторжение. Тем не менее, несмотря на мою низкую оценку Путина как стратега, я полагаю, что он достаточно умен и не станет направлять российские войска на Украину. Он должен понимать, что российские солдаты понесут потери в первых боях, а затем как оккупанты будут подвергаться постоянным атакам партизан. Горький опыт советской оккупации Афганистана пока еще достаточно свеж в памяти российских военных, и он взывает к осмотрительности. Но если Путин все же решит вторгнуться на украинскую территорию, долгосрочные негативные последствия для российской армии, экономики и международной репутации будут колоссальными. Итак, на востоке Украины у Путина не осталось хороших вариантов.

Война Путина на Украине, которую он ведет чужими руками, также нанесла большой побочный ущерб другим его внешнеполитическим целям. Если до действий Путина на Украине дебаты о расширении НАТО отошли на второй план, то теперь они выходят в центр сцены. Соответственно, впервые за многие годы приоритетом вновь стала способность НАТО защитить своих восточноевропейских членов. Российские лидеры всегда боялись, что американские солдаты будут размещены в Польше или в Эстонии, но сейчас такое вполне может произойти. Кроме того, путинские действия на Украине практически гарантировали не только создание ПРО в Европе, но и ее расширение. После многолетних дискуссий без каких-либо практических действий Путин сегодня встряхнул Европу и заставил ее разрабатывать серьезную энергетическую политику с целью снижения зависимости от российского газа и нефти. В результате путинских действий на Украине Соединенные Штаты теперь могут стать экспортером энергоресурсов, борясь с Россией за долю рынка. Кто-то называет политику Путина прагматичной и умной. Я с этим не согласен.

До начала путинских действий на Украине почти все высокопоставленные российские руководители, с которыми мне удавалось побеседовать, подчеркивали острую потребность России в наращивании инвестиций, называя это единственным действенным средством для увеличения роста. Когда Путин начал действовать на Украине, из России ушло приблизительно 75 миллиардов долларов, а еще десятки миллиардов долларов из денег российских налогоплательщиков были потрачены на защиту рубля и финансирование удорожавшего долга. Серьезные экономические санкции, а также угроза новых санкций, вводимых США и Европой, уже породили неуверенность и неопределенность среди российских и зарубежных инвесторов. А российские потребители начинают проявлять опасения. Интеграция Крыма в составе России будет стоить десятки миллиардов долларов. Что, такие экономические итоги в национальных интересах России? Не думаю.

Новые американские санкции против экспорта техники и технологий для энергетики могут оказаться особенно губительными для планов Путина. Работая в американском правительстве, я не раз слышал, как Путин объяснял официальным лицам из США, что совместное предприятие на много миллиардов долларов между Роснефтью и ExxonMobil по разработке энергетических месторождений в Арктике является самым важным достижением в российско-американских отношениях за прошедшие двадцать лет. Теперь многие начинают сомневаться, что этот амбициозный проект будет осуществлен в соответствии с намеченным графиком. Что это, блестящая стратегия по отстаиванию российских национальных интересов? Интересно, что сейчас думает глава Роснефти Игорь Сечин, которого включили в американский санкционный список?

И конечно, дело не только в этом соглашении, каким бы важным оно ни было. Путин привел в движение новые автаркистские тенденции, идущие вразрез с интересами модернизации. Если они сохранятся, это сдержит экономическое развитие России на многие десятилетия. Путин пытается как-то оправдать эти сдерживающие факторы в торговле и инвестициях, а также увеличение доли государственной собственности, называя это скрытым благом для России, которая станет более независимой от глобальной экономики. (Он даже намекнул, что интернет это опасный инструмент ЦРУ, призванный ослабить суверенитет России.) Но вряд ли это можно назвать рецептом процветания. История показывает, что обращение вовнутрь и повышение роли государства в экономике нечасто обеспечивают стратегический экономический рост. Помните распад Советского Союза? Трудно увидеть в Путине дальновидного руководителя, если он упорно отказывается принимать во внимание многолетний, если не многовековой опыт. Будь я предпринимателем, живущим сегодня в России, я бы очень сильно нервничал. На самом деле, нервничают многие. И поэтому они уезжают из России.

***

Опросы общественного мнения показывают, что после российской интервенции на Украине по имиджу России был нанесен серьезный удар. Путин навсегда утратил право называться общемировым защитником государственного суверенитета. А сбитый малайзийский Боинг за один день разрушил репутацию России за рубежом, которая создавалась с большим трудом многие годы. Это касается и тех 50 миллиардов долларов, что были потрачены на Олимпиаду в Сочи, поскольку она должна была представить миру новую, современную Россию. Может быть, Россию снова боятся, но ее не уважают. Имидж отщепенца будет сдерживать иностранные инвестиции долгие годы, а Путину он будет мешать в заключении сделок и в создании альянсов с другими мировыми лидерами. Что, оснащение повстанцев на востоке Украины зенитно-ракетными комплексами было в национальных интересах России? Пока такое трудно себе представить.

Путин опорочил репутацию России за рубежом, но свой собственный имидж внутри страны он укрепил. Это факт. Но как долго это будет длиться? Сегодня рейтинги популярности Путина превышают 80 процентов. Но вспомните, что у президента Джорджа Буша уровень поддержки со стороны американского народа составлял 90 процентов, когда он начал войну против Афганистана, и более 70 процентов, когда он вторгся в Ирак. И он получил такую поддержку, не имея большинства в конгрессе, не контролируя все ведущие телевизионные станции, как делает сегодня Путин. После трагедии малайзийского самолета в рядах элиты уже начались дебаты о целесообразности нынешнего курса Путина. Бывший министр финансов Путина Алексей Кудрин предупреждает об опасных экономических последствиях авантюристической внешней политики России, и эту точку зрения в частном порядке разделяют российские бизнесмены. Такие дебаты наверняка будут усиливаться, особенно на фоне ограниченных военных успехов на Украине и продолжающейся экономической стагнации в России.

Запад во главе с Соединенными Штатами должен и дальше стимулировать такие дебаты, продолжая выступать против агрессивной политики Путина. Это не означает, что мы будем неизменно одерживать верх. В истории немало примеров того, как за последние 70 лет США и их союзникам не удавалось сдержать агрессивные поползновения кремлевских лидеров против соседей России. Это и Украина сегодня, и Грузия в 2008 году, и Чехословакия в 1968-м, и Венгрия в 1956-м. Но это не означает, что мы должны бездействовать. Нам часто не удавалось остановить агрессию Кремля, но порой мы все же заставляли Россию дорого платить за свои враждебные действия. Реакция Обамы сегодня в большей степени напоминает действия Рональда Рейгана в ответ на поддержанное Советами жестокое преследование движения «Солидарность» в Польше в декабре 1981 года, нежели его слабые ответы на другие кремлевские интервенции. Он должен и дальше следовать этим курсом. В 1981 году Вашингтон в последний раз ввел серьезные санкции против Москвы. Рейган и его команда сделали это не потому что кто-то предсказал, будто санкции изменят поведение русских (или поляков), а потому что они верили в необходимость наказания за плохое поведение. Рейган не сразу изменил точку зрения и настроения Брежнева, но он показал, что этот конфликт связан с нормами и правилами, а не просто с расчетом интересов. Сегодня это находит воплощение в том возмущении, с каким мы должны относиться к попыткам Путина расчленить соседнее государство, неприкосновенность границ которого он обещал обеспечить в рамках закона.

Должен признаться, что уезжая в этом году из России с должности американского посла, я находился под впечатлением путинских достижений. Он возглавил антиамериканскую коалицию в мире, с радостью исполнив эту роль на саммите «двадцатки» в Санкт-Петербурге в сентябре прошлого года. Он «преуспел» в Сирии, ему нравилась та позитивная международная реакция, которая возникла в ответ на предоставление убежища американскому разоблачителю Эдварду Сноудену. И конечно, было это яркое зрелище на сочинской Олимпиаде.

Но своими действиями на Украине он промотал все эти достижения. Трудно понять, как можно будет поставить его в учебниках истории в один ряд с Петром Великим или с Екатериной — если, конечно, он не прикажет написать эти учебники соответствующим образом.