Несколько дней уже думала о том, как лучше написать об этом гениальном человеке.

Написать биографию? Но это уже много где излагается. Написать о его загадочной смерти, о исчезновении головы, о том, как при перезахоронении особо активные свидетели приобрели себе некоторые сувениры? Стоит ли…Написать о его завещании или о том, что произошло с его надгробным камнем? Об этом я уже прежде писала пост «Одна Голгофа на двоих» - как его надгробный камень оказался на могиле Булгакова. А сам же Булгаков когда-то написал как бы ему (Гоголю): укрой меня своей каменной шинелью…Булгаков считал Гоголя своим учителем.

Тот пост здесь: http://www.liveinternet.ru/users/1583959/blog/page23.html

Написать о произведениях? Но лучше всего – сами  его произведения, то, что он сам нам оставил, оставил навсегда.

И сегодня он снова поворачивается к нам лицом, глядит на нас, и словно говорит: экий вы чудной народ...

««Как подойти к нему?»думал Ковалёв. «По всему, по мундиру, по шляпе видно, что он статский советник. Чёрт его знает, как это сделать!»

Он начал около него покашливать; но нос ни на минуту не оставлял набожного своего положения и отвешивал поклоны.

«Милостивый государь…» сказал Ковалёв, внутренне принуждая себя ободриться.

«Что вам угодно?» отвечал нос, оборотившись.

«Мне странно, милостивый государь…мне кажется…вы должны знать своё место. И вдруг я вас нахожу, и где же? – в церкви. Согласитесь…»

«Как мне ему объяснить?» подумал Ковалёв и, собравшись с духом, начал: «Конечно, я…впрочем я майор. Мне ходить без носа, согласитесь, это не прилично…Ведь вы мой собственный нос!»

«Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. При том между нами не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего мундира, вы должны служить в сенате, я же по учёной части». Сказавши это, нос отвернулся и продолжал молиться».

Отрывки (с сокращениями) из повести «Нос».

«Явления, одно другого страннее, представлялись  ему беспрестанно: то видел он Петровича и заказывал ему сделать шинель с какими-то западнями для воров, которые чудились ему под кроватью, и он поминутно призывал хозяйку вытащить у него одного вора даже из-под одеяла; то спрашивал, зачем висит перед ним старый капот его, что у него есть новая шинель; то чудилось ему, что он стоит перед генералом, выслушивая надлежащее распекание, и приговаривает: «Виноват, ваше превосходительство»; то, наконец, сквернохульничал, произнося самые страшные слова, так что старушка-хозяйка даже крестилась, отроду не слыхав от него ничего подобного, тем более, что слова эти следовали непосредственно за словом «ваше превосходительство». Наконец, бедный Акакий Акакиевич испустил дух. Ни комнаты ни вещей его не опечатывали  потому, что, во-первых, не было наследников, а во-вторых, оставалось очень немного наследства: пучок гусиных перьев, десть белой казённой бумаги, три пары носков, две-три пуговицы, оторвавшиеся от панталон, и уже известный читателю капот…И Петербург остался без Акакия Акакиевича, как будто бы в нём его и никогда не было».

Отрывок из повести «Шинель»

«Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге; для него он составляет всё….Здесь единственное место, где показываются люди не по необходимости, куда не загнала их надобность и меркантильный интерес, объемлющий весь Петербург. Кажется, человек, встреченный на Невском проспекте, менее эгоист, нежели в Морской, Гороховой, Литейной, Мещанской и других улицах, где жадность и корысть, и надобность выражаются на идущих и летящих в каретах и на дрожках. Невский проспект есть всеобщая коммуникация Петербурга…Всемогущий Невский проспект!....Тут вы встретите тысячу непостижимых характеров и явлений. Создатель!..»

И самый конец произведения:

«Далее, ради бога, далее от фонаря! И скорее, сколько можно скорее, проходите мимо. Это счастие ещё, если отделаетесь тем, что он зальёт щегольской сюртук ваш вонючим своим маслом. Но и кроме фонаря всё дышит обманом. Он лжёт во всякое время, этот Невский проспект, но более всего тогда, когда ночь сгущённою массою наляжет на него и отделит белые и палевые стены домов, когда весь город превратится в гром и блеск, мириады карет валятся с мостов, форейторы кричат и прыгают на лошадях, и когда сам демон зажигает лампы для того только, чтобы показать все не в настоящем виде».

Отрывки из повести «Невский проспект».