Агенство Русской Информации (АРИ), 2 ноября 2002 г.

В начале недели российские средства массовой информации 
передали весьма важное сообщение: 28 октября у Патриарха 
Всея Руси Алексия II случился сердечный приступ.

Патриарху стало плохо во время архипастырской поездки в 
Астраханскую епархию. Врачи подозревали гиперетонический 
криз и микроинсульт. Ему успели оказать квалифицированную 
помощь, и во вторник 29-го больного перевезли Москву, в ЦКБ.

Представители СМИ моментально связали болезнь Патриарха 
с переживаниями последней трагедии в Москве. Однако мало 
кто знает, что в действительности послужило причиной удара. 
Если честно, на самом деле никаких особых переживаний, 
выступлений или обращений к народу, ни со стороны Патриарха, 
ни его референтов, в эти воистину страшные для России дни, 
никто так и не услышал.

Видно не захотелось духовному лидеру участвовать в столь 
грязном деле. А может и сознательно «устранился»: не дай 
Бог помешать «главному». Оно и понятно. Да только вот 
собрался наш Алексий, что называется, по долгу службы и 
всвязи с прямыми обязанностями, – отслужить панихиду 
по убиенным всё тем же «главным» на Дубровке, а дело 
было в Астрахани, как вдруг...

Информация о том, что на самом деле произошло в тот 
момент с Патриархом пришла из конфиденциального 
источника в окружении Алексия. Надеемся, что сведения эти 
прольют свет на истинные причины внезапного недомогания.

Ни отслужить, ни даже начать панихиду не удалось: 
Патриарх потерял сознание и на машине скорой был доставлен 
в ближайшую больницу. Именно данный факт и заставил потом 
говорить о якобы «сильных переживаниях», до внезапной 
болезни. Да так ли это?

В самом деле, ну кто из знающих Первоиерарха, поверит 
официальной версии? Вспомним его легендарное хладнокровие. 
Вспомним дни, когда расстреливали Белый Дом. В 1993-м году 
Ридигер перенёс трагедию со странным спокойствием, если не 
равнодушием. Да и прочие, не менее драматические события 
соврменности, всегда проживал с полной безмятежнстью. 
В этот же раз, по словам нашего источника, истинной причиной 
приступа стало некое видение, посетившее и потрясшее Патриарха.

О том, что увидел Алексий в алтаре храма, он признался 
нескольким лицам из своего ближайшего окружения – сразу 
после видения и за несколько часов перед тем, как состояние 
его здоровья стало резко ухудшаться. При этом более всего 
Патриарха поразил сам сверхъестественный факт, ибо, как 
утверждает источник, Алексий, несмотря на свой высокий 
церковный сан, воспринимает религию скорее как 
традицию, ритуал – нежели на самом деле хоть во что-то верит.

Однако в видении, неожиданно посетившем патриарха, 
явился некий благообразный старец, с посохом, в монашеском 
одеянии, назвавший себя игуменом Феодосием Печерским. 
Как известно, это настоятель Киево-Печерского монастыря, 
живший в XI веке и стоявший у истоков Православия на Руси. 
Ещё при жизни он почитался верующими как чудотворец, а 
после смерти был признан святым.

Святой Феодосий стоял прямо перед патриархом. В его 
светлых пронзительных глазах не было гнева, но был заметен 
жестокий укор. Алексий передал дословно то, что он услышал 
от старца-игумена.

«Отпали от Бога, ты и многие братья твои, и к диаволу припали»
– строго произнес святой. – И правители Руси – не правители 
уж суть, а кривители. И церковь потворствует им. И не стоять 
вам по правую руку от Христа. Ждёт вас мука огненная, 
скрежет зубовный, страдания бесконечные, аще не опомнитесь, 
окаянные. Милость Господа нашего безгранична, но слишком 
долог для вас путь ко спасению через искупление бесчисленных 
грехов ваших. А час ответа близок».

После этих слов видение изчезло, оставив совершенно 
оцепеневшим Ридигера, который никогда ничего подобного 
не испытывал, более того: со скептицизмом 
относился к сообщениям о всякого рода чудесах.

Вскоре после того патриарху сделалось плохо. Те, кто оказывал 
ему первую помощь утверждают, что больной едва слышно 
шептал: «Не может быть, не может быть!»... 
Официальный диагноз, который поставили в больнице звучал 
так: «гипертонический криз с элементами динамического 
нарушения мозгового кровообращения».

В момент критического ухудшения, когда уже были готовы к 
самому худшему, Алексий вновь поведал о видении, пребывая 
в состоянии крайней подавленности.

По версии источника, позже, немного придя в себя и 
приободрясь, Патриарх заявил, что «скорее всего у него 
были галлюцинации». Однако то, что что он перед этим 
рассказал о явлении Феодосия нескольким людям, явно 
свидетельствовало, что растерявшийся Алексий пытался 
найти опору, в минуту глубокого душевного оцепенения, 
если не ужаса. В такое состояние впервые в жизни его 
ввергли грозные слова святого Феодосия.

По мнению источника: «патриарх никогда не решится 
рассказать о видении никому более. Тем не менее, слова о том, 
что это был Феодосий Печерский, полузабытый святой русской 
православной Церкви и другие детали, а также потрясение, которое 
испытал Патриарх, говорят о том что такой факт был».

Обратим внимание на то, что святой говорил о «потворстве» 
Церкви грехам современных правителей Руси, которых он именует 
«кривителями». Иными словами, речь идет о тесной связи 
государственной и церковной власти в России. Отметим 
также, что и сама судьба Ридигера мистическим образом 
связана с нынешней политической системой. Он был возведён 
в сан Патриарха в конце перестройки, когда уже формировались 
очертания современной абсурдной России, когда главный 
«подрывник» Борис Ельцин уже во всю заявлял претензии на 
верховную власть.

Патриарх жил вместе с режимом, возвышался с его утверждением 
и в самые шаткие для него моменты выступал как его опора. 
Именно так было, например, в начале осени 1993-го, когда власть, 
казалось бы, держалась на волоске. Не связана ли и нынешняя 
болезнь патриарха с очередным шатким для путинской 
политсистемы периодом? Ведь Патриарх лишь её покорный винтик.

Как представляется, связь церкви и государства действительно 
носит мистический характер, но от Бога ли она исходит в 
нынешней России?

https://www.politforums.net/internal/1252609289.html