Еврейский текст и Септуагинта отличаются друг от друга не просто как два разных текстуальных свидетельства с набором ошибок тут и тут – а как две хронологически разные ступеньки истории нашей живой традиции. История Библии – я готов повторять это вновь и вновь – есть история ее интерпретации: Ветхого Завета в Новом, Нового Завета – в раннехристианской письменности, раннехристианского богословия — в святоотеческой экзегезе и так далее. Интерпретация еврейского текста в Септуагинте – первая ступенька на этом пути, и всматриваясь в эту ступеньку, мы открываем для себя нечто очень важное не просто про масоретский текст или про Септуагинту – про библейскую традицию как таковую.
То есть наша уникальная ситуация – литургический текст, опирающийся на греческую традицию и текст для домашнего чтения, опирающийся на еврейскую традицию – должна восприниматься нами не как проклятие, а как благословение. Мы – даже те, кто не знает ни еврейского ни греческого, только смотрит на славянскую и Синодальную Библии – воочию видим перед собой историческую динамику библейского текста.
