Наверное, замёрзшее цунами должно выглядеть как-то так.

Французская марка Goyard, выпускающая дорогую галантерею, доказывает, что иногда лучшей рекламой становится полное ее отсутствие.

Компания, производящая сумки, чемоданы и разнообразные изделия из кожи, среди клиентов которой много громких имен, все 150 лет своей истории полностью отвергала прямую рекламу. Сети дорогих моллов все время ищут бренды, которыми можно завлечь клиентов, уставших от роскошных, но вездесущих марок, появляющихся в каждом модном журнале.

Goyard не раскрывает свои финансовые показатели, но известно, что только продажи ее парижского бутика в прошлом году выросли на 90% до $4,81 млн, а операционная прибыль повысилась более чем в три раза. По своей рентабельности, составляющей 29%, компания обгоняет многих именитых конкурентов — Louis Vuitton, Gucci или Prada. При этом почти все известные модные дома тратят миллионы на рекламу, показы мод, фотосессии и роскошные приемы. В последние 10 лет такие компании, как LVMH Moet Hennessy Louis Vuitton и Gucci Group, устраивали масштабную рекламную кампанию и открывали по всему миру магазины приобретенных в 1990-е гг. модных марок. Только в США общие расходы Prada, Louis Vuitton, Dior и Gucci, по подсчетам Nielsen Monitor-Plus, за первые девять месяцев 2005 г. составили $74,3 млн, что на 33% больше, чем за тот же период 2001 г.

Goyard доказала, что отсутствие громкой рекламы — альтернативная реклама. Она не использует и другие тактические приемы модных домов — отказывается от услуг известных дизайнеров, не выпускает коллекции одежды, что позволяет маркам конкурентов, таких как, например, Hermes и Louis Vuitton, мелькать на показах мод и в глянцевых журналах. Вместо этого Goyard пытается создать у каждого клиента ощущение, что делает вещи именно для него. Компания предлагает покупателям украсить вещь монограммой за $95, узором из разноцветных полосок за $155 или любой другой символикой по выбору. По словам представителя Bergdorf Goodman, в универмаге эту услугу заказывают 30-40% покупателей Goyard. “Человек как бы участвует в творческом процессе”, — отмечает сотрудник. “Стратегия Goyard позволяет сделать ее изделия более притягательными для самых искушенных клиентов, подчеркнуть их избранность”, — объясняет успех марки Джеймс Хёрли, управляющий директор нью-йоркской консалтинговой компании Telsey Advisory Group, специализирующейся на предметах роскоши.

Владелец марки, дизайнер Жан-Мишель Синьоль, выкупивший ее в 1998 г. у потомков основателей и добавивший к традициям современный дизайн, не торопится открывать новые бутики Goyard, хотя сейчас выручка с 1 кв. фута (0,09 кв. м) в ее 12 магазинах достигла $9000-10 000, что выше показателей конкурентов. Например, продажи марок холдинга LVMH (Louis Vuitton, Fendi) составляют от $1800 до $8000 на 1 кв. фут. “Мы не хотим, чтобы марка стала слишком распространенной и тривиальной, как другие французские и итальянские бренды”, — объясняет свою позицию Синьоль.

По информации Wall Street Journal и «Ведомостей»

Если вдруг вы придумали сделать бизнес в сети, написали бизнес план и даже начали его реализовывать, но еще не решили насчет названия - воспользуйтесь генератором имен.

Листая сейчас Далекая планета, поняла, чего мне не хватает в своем дневнике. Картин. Картин, которые любимые, которые хочется смотреть, слушая музыку.

Сын поет в ванной. :): Так умильно. Хоть бы еще попел!
"ля. ля. ля-ля-ля-ля-ля-ля...."

Tie, для тебя. С ТАТЬЯНИНЫМ ДНЕМ!!!.

У ручья зачерпнул
быстробьющей, журчащей воды.
Как вскипает, гляжу —
бирюзово-зеленая пыль.
Только, жаль, не могу
чашку вкусного чаю налить
И послать далеко —
человеку, влюбленному в чай.

Бо Цзюйи (772—846), перевод Л. Эйдлина

К тестам интеллекта все уже привыкли и, несомненно, многие из тут обитающих гордятся полученными результатами, а вот тест на способности к ясновидению
хотите попробовать? Самые успешные даже будут внесены в Каталог ясновидцев!

Оставте, плз, комментарий, какой у вас результат, ладно?

Двенадцатилетняя ленинградка Таня Савичева начала вести свой дневник чуть раньше Анны Франк, жертвы Холокоста. Они были почти ровесницами и писали об одном и том же - об ужасе фашизма. И погибли эти две девочки, не дождавшись Победы: Таня – в июле 1944, Анна – в марте 1945 года. «Дневник Анны Франк» был опубликован после войны и рассказал о своем авторе всему миру. «Дневник Тани Савичевой» не был издан, в нем всего 7 страшных записей о гибели ее большой семьи в блокадном Ленинграде. Эта маленькая записная книжка была предъявлена на Нюрнбергском процессе, в качестве документа, обвиняющего фашизм.



Сегодня «Дневник Тани Савичевой» выставлен в Музее истории Ленинграда (Санкт-Петербург), его копия - в витрине мемориала Пискаревского кладбища, где покоятся 570 тысяч жителей города, умерших во время 900-дневной фашистской блокады (1941-1943 гг.), и на Поклонной горе в Москве.

Детская рука, теряющая силы от голода, писала неровно, скупо. Хрупкая душа, пораженная невыносимыми страданиями, была уже не способна на живые эмоции. Таня просто фиксировала реальные факты своего бытия - трагические «визиты смерти» в родной дом. И когда читаешь это, цепенеешь: «28 декабря 1941 года. Женя умерла в 12.30 ночи.1941 года».

«Бабушка умерла 25 января в 3 часа 1942 г.».
«Лека умер 17 марта в 5 часов утра. 1942 г.».
«Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа дня. 1942 год».
«Дядя Леша, 10 мая в 4 часа дня. 1942 год».
«Мама – 13 марта в 7 часов 30 минут утра. 1942»
«Умерли все». «Осталась одна Таня».

…Она была дочерью пекаря и белошвейки, младшей в семье, всеми любимой. Большие серые глаза под русой челкой, кофточка-матроска, чистый, звонкий «ангельский» голос, обещавший певческое будущее.

Савичевы все были музыкально одарены. И мать, Мария Игнатьевна, даже создала небольшой семейный ансамбль: два брата, Лека и Миша, играли на гитаре, мандолине и банджо, Таня пела, остальные поддерживали хором.

Отец, Николай Родионович, рано умер, и мать крутилась юлой, чтобы поднять на ноги пятерых детей. У белошвейки ленинградского Дома моды было много заказов, она неплохо зарабатывала. Искусные вышивки украшали уютный дом Савичевых - нарядные занавески, салфетки, скатерти.

С детских лет вышивала и Таня - все цветы, цветы…

Лето 1941-го года Савичевы собирались провести в деревне под Гдовом, у Чудского озера, но уехать успел только Миша. Утро 22-го июня, принесшее войну, изменило планы. Сплоченная семья Савичевых решила остаться в Ленинграде, держаться вместе, помогать фронту. Мать-белошвейка шила обмундирование для бойцов. Лека, из-за плохого зрения, в армию не попал и работал строгальщиком на Адмиралтейском заводе, сестра Женя точила корпуса для мин, Нина была мобилизована на оборонные работы. Василий и Алексей Савичевы, два дяди Тани, несли службу в ПВО.

Таня тоже не сидела сложа руки. Вместе с другими ребятами она помогала взрослым тушить «зажигалки», рыть траншеи. Но кольцо блокады быстро сжималось - по плану Гитлера, Ленинград следовало «задушить голодом и сровнять с лицом земли». Однажды не вернулась с работы Нина. В этот день был сильный обстрел, дома беспокоились и ждали. Но когда прошли все сроки, мать отдала Тане, в память о сестре, ее маленькую записную книжку, в которой девочка и стала делать свои записи.

Сестра Женя умерла прямо на заводе. Работала по 2 смены, а потом еще сдавала кровь, и сил не хватило. Скоро отвезли на Пискаревское кладбище и бабушку – сердце не выдержало. В «Истории Адмиралтейского завода» есть такие строки: «Леонид Савичев работал очень старательно, хотя и был истощен. Однажды он не пришел на смену - в цех сообщили, что он умер…».

Таня все чаще открывала свою записную книжку – один за другим ушли из жизни ее дяди, а потом и мама. Однажды девочка подведет страшный итог: «Савичевы умерли все. Осталась одна Таня».

Таня так и не узнала, что не все Савичевы погибли, их род продолжается. Сестра Нина была спасена и вывезена в тыл. В 1945-м году она вернулась в родной город, в родной дом, и среди голых стен, осколков и штукатурки нашла записную книжку с таниными записями. Оправился после тяжелого ранения на фронте и брат Миша.

Таню же, потерявшую сознание от голода, обнаружили служащие специальных санитарных команд, обходившие ленинградские дома. Жизнь едва теплилась в ней. Вместе со 140 другими истощенными голодом ленинградскими детьми девочку эвакуировали в Горьковскую (ныне – Нижегородская) область, в поселок Шатки. Жители несли детям, кто что мог, откармливали и согревали сиротские души. Многие из детей окрепли, встали на ноги. Но Таня так и не поднялась. Врачи в течение 2-х лет сражались за жизнь юной ленинградски, но гибельные процессы в ее организме оказались необратимыми. У Тани тряслись руки и ноги, ее мучили страшные головные боли. 1 июля 1944 года Таня Савичева скончалась. Ее похоронили на поселковом кладбище, где она и покоится под мраморным надгробием. Рядом - стела с барельефом девочки и страничками из ее дневника. Танины записи вырезаны и на сером камне памятника «Цветок жизни», под Санкт-Петербургом, на 3-ем километре блокадной «Дороги Жизни».

Таня Савичева родилась 25 января, в день поминовения Святой мученицы Татьяны. Оставшиеся в живых Савичевы, их дети и внуки, обязательно собираются за общим столом и поют «Балладу о Тане Савичевой» (композитор Е.Дога, слова В.Гина), которая впервые прозвучала на концерте народной артистки Эдиты Пьехи: «Таня, Таня… твое имя - как набат на всех наречьях…»

Нельзя сердцу прекращать помнить, иначе - пресечется род наш человеческий.

Источник: Татьяна Синицына, обозреватель РИА «Новости»

Хотите изменить внешний вид? Пишите сюда, а потом обязательно напишите, как все прошло!!

Детей надо приучать к тому, что мы их обожаем.