Драко и Сагитта шли на платформу 9 и 3/4 из магловского Лондона, предварительно посетив магловский банк, как настояла Сагитта, точнее, она заявила, что пойдёт в магловский банк, а лорду Малфою не оставалось ничего, кроме как отправиться с ней.
Магловский банк разительно отличался от Гринготтс и после длительного ожидания в общем зале и наблюдения за работой маглов совершенно не понравился лорду Малфою.
Также на платформу 9 и 3/4 подошло семейство Уизли и Гарри с Александром и Гермионой.
— Что ты делал в магловском Лондоне, Малфой? – словесно напал Рон, как только увидел слизеринца.
— Маглов убивал, — как ни в чём не бывало ответил Драко.
Гарри заметил, что назревает драка, и встал между Роном и Малфоем.
Тем временем Гермиона увидела свою подругу, болтающую по сотовому, и, оставив парней с миссис Уизли, зная, что драки эта похожая на наседку женщина не допустит, подошла к Сагитте.
Сагитта потёрла висок и коротко ответила: 
— Делай все, что считаешь нужным. Мне нужен только результат, — с этими словами девушка отключила сотовый и убрала его в футляр, который покоился на дне её маленькой сумочки.
— Сагитта, привет, что ты здесь делаешь? – удивилась Гермиона.
— О, Миона, — Сагитта улыбнулась. – Я еду в школу, как это ни прискорбно признавать, — сделала расстроенное лицо Сагитта.
— Ты сказала, что ты из Италии, — пояснила своё любопытство Гермиона.
— Так и есть, я из Италии, но учиться буду в Хогвартсе. Ты ведь тоже отправляешься в Хогвартс?
— Да, на какой факультет ты хочешь попасть? – Гермионе было очень интересно, она надеялась, что Сагитта попадёт на Гриффиндор, так же как и она когда-то. 
Сагитта ей нравилась, и ещё бы! Девушка любила книги, как и сама Гермиона, была умная и простая – идеальная Гриффиндорка!
— Надеюсь попасть на Слизерин.
— Слизерин!? – от удивления голос Гермионы прозвучал несколько громче, чем следовало, и все оглянулись на них.
Сагитта легко и снисходительно улыбнулась, как она делала в неловких ситуациях. Она вспомнила, что Гермиона всегда слишком эмоциональна, точнее, эмоциональна она в самый раз, но по сравнению с Гермионой сама Сагитта просто ледышка. Однако девушка не считала это своим недостатком.
Девушки познакомились почти месяц назад, когда Гермиона совершала очередной налёт на книжные полки, а лорд Малфой и леди Блек посещали банк Гринготтс.
Сагитта засмотрелась на витрину, где было множество разных штучек, назначения которых она не знала, и отстала от лорда Малфоя, но если честно, то она просто потерялась — с ней такое часто случалось. Теперь она шла по улице и искала блондина с более тёплым оттенком волос, чем у неё. Впереди на углу Сагитта увидела невероятно яркое здание, которое вырывалось из ряда невзрачных серых лавочек и магазинчиков, а около входа суетились её ровесники, рассматривая что-то невероятно интересное. Ей стало так любопытно, что она не сдержалась и вошла туда.
Это оказался достаточно большой магазин, похожий на магловский ювелирный салон, но очень пёстрый, кроме того, в ювелирных салонах бывает столько народу только при ограблении века, и то все посетители – журналисты, жадные до сенсационных подробностей. Со всех сторон слышались звонкий смех и влюблённые вздохи. Товары были по меньшей мере необычными: лупа для подсматривания через весь класс, палочка-обманка, которая все заклинания отправляет не в противника, а в пользователя, и, конечно, масса любовных зелий и не только. Девушка с интересом рассматривала полки и слушала чужие разговоры, благо слух у неё был превосходный. Заглянув на второй этаж, где народу было ничтожно мало, Сагитта обнаружила книжную полку во всю длинную и высокую стену. Сначала названия были однотипными и не могли заинтересовать девушку, которая прочитала слишком много книг за свою жизнь, но вот одна книга привлекла её внимание.
— “Мифы и легенды эльфийского народа”. Эльфийского? М-м, любопытно, — тихо проговорила она и, взяв книгу, открыла её. Но в книге не было ни единой строчки, тогда Сагитта “перезагрузила” книгу, как это делают с компьютерами, закрыв и открыв снова, но строчки так и не появились.
— Книга зачарована, — пояснил рыжий парень, который неслышно подкрался к девушке сзади, напугав её так, что та подпрыгнула от неожиданности.
— Зачарована? И как её читать?
— Очень просто, смотри, — парень достал волшебную палочку и, дотронувшись до книги, произнёс слова названия в обратном порядке: — Народа эльфийского легенды и мифы.
В книге сразу же начали появляться строчки и картинки.
— О, круто, — улыбнулась Сагитта. – Сколько стоит книга?
— Шесть кнатов. Я Фред.
— А я Джордж, — улыбнулся второй совершенно идентичный Фреду парень, который подкрался так же неслышно, как и его брат близнец.
— О, вы близнецы? – Сагитта была удивлена такому сходству молодых людей.
Джордж и Фред были не на много старше Сагитты, однако гораздо выше, рыжие, улыбчивые. Веснушки были тусклыми, но всё же заметными, однако открытый характер парней только притягивал к себе людей.
— Близнецы, и называть нас можешь ФреДжо, — выпалили они хором и рассмеялись.
— ДжоФре — звучнее, но ФреДжо — уникальнее, — как обычно констатировала Сагитта и тоже рассмеялась. – Я беру эту книгу, — заявила она и снова посмотрела на полку. – Хочу ещё что-нибудь интересное, — заявила девушка.
— Сюда редко кто поднимается, хоть книги и интересные...
— Кроме Гермионы.
Близнецы говорили одновременно или дополняли друг друга, начиная и заканчивая предложения. Они понимали, о чём думает другой, без слов и жестов, даже не пользуясь магией. Это, наверное, и называется единством душ. 
— А кто такая Гермиона? – осведомилась Сагитта, беря книги, которые протягивали ей близнецы.
— Гермиона, гриффиндорская заучка,…
— …национальная героиня…
— …подружка нашего младшего брата…
— …она часто поднимается сюда, чтобы найти редкие рецепты, — пояснили близнецы.
Сагитта выбрала ещё три увесистые книги, на которые Фред, а может быть и Джордж, ну кто не важно, наложили чары, чтобы их вес уменьшился вдвое.
“Маленькие шалости на Хэллоуин и Рождество”.
“Достань профессора и останься незамеченным”.
“Зельеварение для забавы”.
*Теперь ясно, почему сюда никто не поднимается*, — подумала Сагитта, тем не менее, книги ей очень понравились. Открывались они так же, как и “Мифы и легенды эльфийского народа”, а содержали совсем не безобидные, как может показаться на первый взгляд, заклинания, сглазы и рецепты.
Сагитта взяла все предложенные ей книги и отправилась в кассу, где перед ней стояла девушка, её ровесница, с копной каштановых волос, больше похожих на гнездо перепёлки — разве что птенчиков не хватало для полного комплекта. У неё тоже были книги, только гораздо толще и увесистее, и чары на них, видимо, наложены не были, потому как шатенка явно с трудом удерживала выбранные ею фолианты. Сагитте было интересно, как девушка может держать такую тяжёлую ношу, когда она сама еле держала свои тяжёлые книги с наложенными на них облегчающими чарами. Впрочем, единственный изъян Сагитты, кроме ужасного характера и недостатка веса в области груди, был в том, что она не могла поднять вес больше пяти процентов от своего тела. Так как она порой бывала дотошна до умопомрачения, то проверила, насколько она сильна, поднимая гантельки в спортзале. Результат оповерг все ожидания, когда девушка едва ли смогла поднять половину своего веса.
Сагитта прочитала название одной из книг: “Книзлы и их среда обитания”.
— Книзлы… что-то знакомое, — прошептала она себе под нос.
Девушка перед ней в очереди обернулась.
— Книзлы — волшебные существа, живущие веками, а порой и тысячелетиями, хороший тому пример — василиск, — пояснила она тоном, намекающим, что нет ничего, чего бы она не знала в этом мире.
— Вот как, поразительно, если они ещё и преданы настолько же, насколько живучи, тогда я бы не отказалась от такой зверушки, — легко улыбнулась Сагитта, пытаясь определить, кем для неё может стать эта девушка в будущем, врагом или союзником, но её надменный всё знающий взгляд блондинке не понравился. – Не знала, что это место так популярно не только у маглорождённых, но и у чистокровок, — предположила Сагитта.
— Я не чистокровка, — поправила девушка. – Гермиона Грейнджер, Гриффиндор, — представилась шатенка и протянула руку. — А вы?
— Сагитта Бьянко, — Сагитта всё ещё пользовалась своей старой фамилией, — по невероятному совпадению я тоже маглорождённая, — она пожала руку шатенки. – Случайно не та Гермиона, единственная, кто покупает здесь книги?
— Да, — смутилась шатенка, — но я не единственная, кто любит читать, — и указала на несколько пухленьких книг в руках Сагитты.
— О, это Фред и Джордж посоветовали, думаю, эти книжечки будут интересным чтивом на ночь, — на губах Сагитты повисла лёгкая ироничная улыбка, и шатенке это явно понравилось.
— А где ты учишься?
— Я уже отучилась, теперь только президентов зарабатываю.
— Президентов зарабатываешь? – на лице шатенки отразилось непонимание.
Сагитта отругала себя мысленно и поправилась, поняв, что шатенка живёт в совершенно другом мире и не понимает её юмор.
– Я не учусь, я работаю, — пояснила она.
— А президенты — это...?
— На банкнотах долларов изображены президенты США, это страна такая в Северной Америке, — сразу же пояснила Сагитта.
— Я знаю, что такое США. И Северная Америка тоже.
— О, я не хотела...
— Всё в порядке, иногда даже маглорождённые не знают элементарного числа пи, — пояснила Гермиона.
*Пи?*
— 3,1415 упрощённо, если меня не подводит память, — Сагитта чувствовала, что ошиблась.
И она действительно ошиблась: это было верное число.
— Верно, — шатенка выглядела удивлённой.
Очередь Гермионы подошла к кассе, и, расплатившись, она подождала, когда то же сделает Сагитта.
Девушки вышли на свежий воздух.
Голубое небо, белые кучевые облака и штиль, в общем, погода предвещала быть солнечной и тёплой для прогулки девушек, и кто бы мог подумать, что к вечеру зарядит дождик, а ночью будет буря.
В нескольких кварталах от многолюдного переулка располагался небольшой парк, с лавочками на кованных ножках, мощёнными плиткой аллеями и памятником, вероятно, какого-то важного волшебника, куда и предложила отправиться Гермиона.
Как выяснилось, Гермиона была первой волшебницей в семье, и хотя родители, коренные британцы, были этому несказанно рады, но после первого года обучения что-то изменилось, и мистер и миссис Грейнджер стали настаивать, чтобы их единственная дочь перешла на обучение в магловскую общеобразовательную школу. Однако каждый год Гермиона настаивала, что для неё магия жизненно важна.
Гермиона не очень любила маглов, потому что они слишком ограничены в своих суждениях и способностях к понимаю элементарных вещей. Также у девушки было много книг, даже слишком много для столь юного возраста; себя Сагитта, конечно же, не учитывала, потому что у неё было мало художественной литературы, а больше трудов философских и чисто профессиональных, не считая библиотеки в Дракосерпенс-меноре.
*А какие библиотеки у других подростков?* — вдруг подумала Сагитта, а затем попыталась выкинуть это из головы.
Также выяснилось, что у Гермионы был кот-книзл, который погиб ещё зимой, и теперь у неё нет животного, точнее, она не может подобрать животное для себя. Каждый питомец в зоомагазине напоминал ей о Живоглитике, которого девушка так любила.
Когда заморосил дождь, Сагитта спросила, как выйти в магловский Лондон, а Гермиона удивлённо поинтересовалась, как она попала в магический Лондон. Блондинка не стала вдаваться в подробности, сказав, что она отстала от друга.
— Потерялась, — уточнила Гермиона.
Сагитта поморщилась, но всё же согласилась, что оказалась в затруднительном положении. Тогда Гермиона помогла своей новой подруге выйти в магловский Лондон. Хоть у девушек и было настроение пройтись по магловским магазинам, но погода портилась с разительной скоростью, и шопинг был отложен на неопределённый срок.
Кто бы мог подумать, что вторая за год мощная буря снова пронесётся по Европе, принося с собой новые перемены.
Из воспоминаний Сагитту вырвал лорд Малфой своим холодным голосом, будто дождливый вечер.
— Нам пора, леди Блэк, — спокойно проговорил Драко. – Проходите на платформу 9 и 3/4, — он указал на стену, разделяющую платформы девять и десять.
— Проходить в стену? — уточнила Сагитта.
— Девочка, какая худая, — покачала головой миссис Уизли.
— Вы знакомы? – факт того, что её подруга и Малфой были знакомы, ещё больше удивил гриффиндорку.
— Конечно же, знакомы, Грейнджер, — коротко заявил лорд Малфой.
— Не тебя спрашивала, Малфой.
— Малфой, не разговаривай с Гермионой в таком тоне! – Рон как всегда не сдерживался. 
— Хватит, Рон, пойдёмте, а то опоздаем на Хогвартс-экспресс, — Гарри уже привычно был настороже: когда их троица встречалась со слизеринским принцем, то редко всё заканчивалось без дуэли или драки.
Пока Гарри, Рон и Драко выясняли, кто есть кто, Сагитта узнала близнецов и Александра.
— Давно не виделись, — напомнила она Александру.
— Привет, Сагитта, — Александр был немного смущён, но изо всех сил старался этого не показывать.
— Они снова за своё, — констатировал Фред или Джордж.
— “Снова за своё”?
— Да, Сагитта, когда Рон и Малфой встречаются, это может закончиться дракой, а Гарри их всегда разнимает.
— Вот как. Так, может, пойдём, пускай сами заканчивают? – предложила Сагитта.
— Пойдём.
— Так как? – решила всё же уточнить девушка, подумав, что лорд Малфой пошутил.
— Просто проходи, — Гермиона прошла первая и потащила за собой Александра, на лице которого был написан небольшой страх — он тоже явно проходил впервые.
Затем прошли миссис Уизли, которая всё ещё причитала по поводу худобы Сагитты, Джинни, с которой Сагитта так и не успела познакомиться, близнецы и рывком отправился Рон, что-то напоследок выкрикнув.
Трое юных волшебников остались стоять на перроне. Гарри — потому что подозревал, что слизеринец в самом настроении отправить к праотцам его лучшего друга. Драко — потому что просто не хотел ехать в Хогвартс, который сейчас был похож на осиное гнездо, и в тайне надеялся на чудо. Сагитта — не желала идти без лорда Малфоя, меньше всего на свете она хотела заблудиться и сегодня тоже.
Молчание затянулось и стало крайне неловким.
— Леди Блэк, — первым заговорил Гарри. – Я...
— Лорд Поттер, у вас слишком короткая память, нас представили в Гринготтс больше месяца назад, — напомнила Сагитта.
— Леди Блэк, Поттер, мы опаздываем на Хогвартс-экспресс, — Драко указал на вокзальные часы, которые показывали без одной минуты одиннадцать. 
Юные волшебники, не сговариваясь, одновременно прошли на платформу 9 и 3/4, но оказались в лесу... 

***

Пятикурсники стояли на перроне, с нетерпением ожидая своих друзей, что должны были пройти прямо за ними, но всё ещё не появлялись. Алый паровоз уже готовился покинуть платформу 9 и 3/4 и отправиться в Хогвартс. Первокурсники мешкались и искали свободные купе или места, остальные искали своих друзей и однокурсников. Всё было почти как и каждый год, если не учитывать, что в этот раз было на редкость мало чистокровных студентов, а те, что всё же осмелились ехать на Хогвартс-экспрессе, старались как можно реже попадаться на глаза аврорам, охранявшим платформу. 
Было похоже, что Министерство магии не уверено, что всех приспешников Тёмного Лорда расселили в Азкабане. Хоть несовершеннолетних чистокровных волшебников, даже с титулами из-за скоропостижной кончины родителей, и допрашивали с пристрастием в аврорате, но их не имели права отправить в Азкабан или на свидание с дементором.
Однако Визегамонт уже месяц обсуждал такой закон, по которому “предателей Волшебного мира” и “изменников Министерству” смогут отправлять в Азкабан в любом возрасте, хоть с самого рождения. И, как ни странно, такой закон нашёл необычайно высокую поддержку. Наверное, никто не думал, что любой, в том числе его собственный, ребёнок может оказаться в Азкабане и сойти с ума. Именно потому, что психика ребёнка не так устойчива, как психика взрослого человека, детей не отправляли в Азкабан и не подвергали допросам с использованием зелий или проклятий, в том числе “запретного трио”. 
На таких страстных допросах было больше шансов выжить у чистокровного волшебника, чем у маглорождённого. Всё-таки сила родовой защиты поражала даже чистокровных, именно поэтому существовал закон, по которому допрашивать маглорождённых, когда хотя бы один родитель — магл, с использованием зелий или проклятий запрещалось. Часто, пугающе часто, разум маглорождённых, а бывало и полукровок, просто не выдерживал давления, и психика ломалась. Тёмный Лорд нередко использовал сей недостаток как рычаг для шантажа или допросов. Всё же самому испытывать боль не так страшно, как смотреть, как корчится на грязном, залитом кровью полу собственная кровь и плоть. Когда из горла уже вырываются не крики, а хрипы с кровью и пеной, когда слышишь хруст костей и мольбы прекратить, а когда уже пытки подходят к концу, то твой дорогой человек как-то непонятно хихикает и смотрит уже не теми жизнерадостными глазами, которыми всегда смотрел на тебя, а пустыми, лишёнными разума стекляшками, которые не могут тебя увидеть, потому что для него тебя больше не существует. Тогда ты начинаешь проклинать весь этот мир и себя в первую очередь, но ты отлично знаешь, что твоё согласие на сделку не спасут твоего любимого. 
— Почему они так долго? – не выдержал Александр.
— Действительно, странно.
— Может, Гарри заавадил Малфоя? – предположил рыжий волшебник.
— Нет, Гарри никогда такого не сделает, — возразила Гермиона.
— Кто этот Малфой?
— Ты не знаешь, кто этот хорёк? – удивлению Рона не было предела. 
Александр покачал головой.
— Рон, ты забыл, Александр маглорождённый, — напомнила девушка.
— Малфой – Пожиратель Смерти, слизеринец, хорек и чистокровный зазнайка.
— Это как “хорёк”? Он может превращаться в хорька? – несмотря на целый месяц занятий и успешную сдачу экзаменов, Александр всё ещё выражался как магл.
— Нет, Малфой слишком туп, чтобы быть анимагом, — яростно опроверг предположение Александра Рон.
— Рональд! Не обязательно так обращаться с Малфоем лишь потому, что он был вынужден так поступить.
— Ты его оправдываешь, Гермиона!?
— Нет, я не оправдываю Малфоя, но иногда люди делают то, что заведомо неправильно, лишь для того, чтобы кого-то спасти или защитить, — Гермиона знала, о чём говорит, потому что не так давно у неё состоялся не самый приятный разговор с родителями, которые порицали её активное участие в войне, а также такие знакомства, как, например, с Малфоями или Блэками, хоть и в девичестве. Гермиона не могла понять, почему родители так реагируют на её друзей и врагов, только услышав фамилии, но объяснять родители ей ничего не пожелали.
Конечно, Гермиона всё понимала, хоть она и обиделась на родителей, но она не была глупой избалованной девочкой, и с её мозгами ещё ничего из ряду вон выходящего не случилось, чтобы не понять мотивов родителей.
— Гермиона, это Малфой, он мерзкий Пожиратель, он не заслуживает ничего лучше, — на лице Рона было написано отвращение. Впрочем, ничего удивительного, ведь не так давно Драко был их врагом.
— Э, может, сходить за ними? – предложил Александр, прерывая спор Гермионы и Рона.
— Я ща наваляю этому Малфою, с моей новой палочкой это не проблема, — Рон вытащил палочку, но пройти на магловскую платформу ему помешала Гермиона, которая схватила парней и потащила в Хогвартс-экспресс.
— Нет, мы найдём свободное купе и подождём Гарри там. 
— Но Гермиона! – запротестовал было рыжий волшебник, но вовремя замолчал, потому что девушка бросила на него один из своих убийственных взглядов, не терпящих возражений.

***

Рик всё ещё не мог поверить, что он согласился на это новое задание, как и Рин. Впрочем, заданием это было назвать сложно: создавалось такое впечатление, что его и его напарника просто отстраняют от дел аврората и отсылают от разоблачения подальше или в гнездо пикси. Конечно, он не против преподавать глупым детишкам свой любимый предмет – зельеварение, но только не там, откуда у него не будет доступа в аврорат и министерские секретные архивы.
Теперь Рик был уверен, что член “Ордена Феникса” Аластор Грюм, который явно метил на место главы аврората, знал, что он за ним следит, и водил его за нос, пока Рик думал, что копает в правильном направлении. Теперь аврор не был так в этом уверен, странное назначение под предлогом, что уже первое сентября, а профессоров зельеварения и ЗОТИ в школе волшебства и магии Хогвартс по-прежнему не нашлось. Как ни странно, но даже по окончанию войны должность профессора ЗОТИ оставалась проклятой, более того, клуб проклятых должностей Хогвартса пополнился должностью профессора зельеварения, следовательно, деканом Слизерена. По крайней мере, очереди из желающих занять эту вакантную должность не наблюдалось. 
Рик не возражал по поводу его назначения на должность декана Слизерина, отлично понимая, что его, по сути, отстраняют от работы в аврорате, но он даже предположить не мог, что его напарника это также коснётся. Меньше всего на свете аврор хотел вмешивать в это тёмное дело своего любимого, которому так и не смог всё толком объяснить, в результате чего Рин всё понял не так. Рисковать жизнью и здоровьем супруга он не желал, хоть именно из-за этого на заданиях у них часто бывали разногласия, потому как Рик всегда кидался вперёд, а Рина оставлял в тылу, но при этом напарник не раз его вытаскивал из неприятностей, которые грозили Рику не безобидными проклятиями, а порой и непростительными. 
Накопать что-либо из Хогвартса, где за ним почти — нет, не почти, а наверняка — будет следить Дамблдор, глава Визенгамота, будет непростой задачей. Кроме того, теперь он не может также доверять национальным героям, потому что они все тесно связанны с директором Хогвартса, в особенности Гарри Поттер, опекуном которого является Дамблдор.
Сложностей становилось всё больше и больше, но особого выбора не было. 
*Хотя новое завещание я написал вовремя*, — оптимистично подумалось Рику.

***

Два парня и девушка стояли посреди тёмного волшебного опасного леса и не могли понять, что случилось и почему они не попали на платформу, как должны были. 
— А разве мы должны ехать не на поезде? – первой подала голос девушка.
— Да, именно на поезде, — подтвердил взлохмаченный брюнет в очках, которому не подчинялись его собственные волосы, а не постригся он крайне коротко лишь потому, что подруга вовремя его отговорила. 
— Но здесь нет рельсов, да и поезда тоже, мы точно должны были оказаться здесь?
— Нет, мы должны были оказаться на платформе 9 и 3/4, а не в лесу, — Драко раздражали вопросы, ответ на которые очевиден.
— Малфой, не нужно быть таким грубым, — попытался одёрнуть его брюнет.
— Что, снова на героизм потянуло, Потти?
— А ты снова нарываешься, Малфой?
— Леди Блэк, что вы делаете? – Малфой наблюдал странную сцену. 
— М-м, связи нет, — девушка надула губки и продолжила крутиться вокруг парней с сотовым над головой, но связь так и не появлялась.
— Леди Блэк, здесь электронные приборы маглов не работают, — пояснил отсутствие связи Гарри.
— Значит, вызвать спасателей не получится? – на лице Сагитты читалось выражение, которое обычно бывает на лице человека забывшего пароль, из-за чего все данные были утеряны.
— Нет, леди Блэк, не получится, но мы можем трансгрессировать в Хогсмит.
— Потти, как думаешь, почему Хогвартс находится на окраине магического леса? – на лице слизеринца повисла нехорошая ухмылка, но он не стал дожидаться наивного ответа гриффиндорца, а сам ответил на свой элементарный вопрос: – Потому что трансгрессировать в магический лес крайне сложно, а если наложить защитные и антитрансгрессионные чары, то трансгрессировать становится невозможно.
— Трансгрессировать — это лучший вариант, Малфой, — продолжал настаивать взлохмаченный брюнет.
— Ты что, спал на истории магии?
Поттер смутился. Как понял Малфой, тот действительно спал на истории магии, впрочем, только гриффиндорская заучка и он сам не засыпали от монотонных лекций профессора Бинса, а конспектировали их.
— Будто ты не спал, Малфой.
— Вообще-то, Поттер, чистокровке непростительно засыпать не лекциях или по крайней мере быть пойманным на этом.
— Слизеринская заучка, — как-то само собой вырвалось из уст гриффиндорца до того, как он смог осознать смысл сказанного.
— Трансгрессирование — это самоубийство для нас, Потти. Тем более, леди Блэк не умеет трансгрессировать, — Драко сделал вид, что не слышал последние слова своего заклятого врага-гриффиндорца.
Только теперь парни заметили, что в пылу своего спора проигнорировали исчезновение своей спутницы.
Сагитта так сильно была увлечена сотовым и попытками поймать сигнал, что не обратила внимания, что больше не слышит голосов своих спутников. Когда она огляделась, то поняла, что не только не попала на платформу 9 и 3/4 и теперь находится в лесу неизвестно в каком конце света, но и заблудилась. Это было для неё так характерно, что она этого уже не замечала.
Девушка остановилась и тяжело вздохнула, обнаружив, что лес, кажется, ожил. По крайней мере, на деревьях что-то шевелилось, не самое доброжелательное, а под ногами зло шелестела листва и хрустели сухие ветки, которые уже отжили своё и уступили место более молодым и сильным побегам. Влажный воздух стал тяжелее и холоднее, темнота, не так давно казавшаяся какой-то ненастоящей, сгущалась, а зловещие тени начинали двигаться сами по себе. 
Сотовый мог бы помочь в каменных городских джунглях, но в настоящем лесу созданным природой, а не людьми, он становился бесполезной игрушкой. Да, в школе обычно не рассказывают, как выжить в лесу, если ты потерялся, и что делать с тяжёлым, липким страхом, который начинает мерзко окутывать всё тело и вызывает истерику.
*Спокойствие, только спокойствие и ничего, кроме спокойствия*, — даже внутренний голос девушки дрожал от страха. Она не знала, откуда пришла и куда нужно идти, что вообще нужно делать. Полагаться тоже было не на кого — самые преданные люди сейчас находились где-то в Европе, выполняя её поручения: телохранитель Эрмете сейчас занят важным заданием хозяйки, а горничная Исаки, как надеялась Сагитта, сейчас не убивает Северуса.
Она уже давно не оказывалась в таких скверных ситуациях совершенно одна.
Сагитта опустилась на колени и стала озираться вокруг, пытаясь подавить зарождающуюся панику и успокоиться.
*Паника мне не поможет. Нужно подумать, что делать*, — девушка шмыгнула носом. -*Только без паники, спокойно. Безвыходных ситуаций не бывает, наверное*.
Через несколько минут тишины, в которой отчетливо слышались стоны дряхлых деревьев, гул ветра и стук собственных зубов от страха, что, казалось, разносился на весь тёмный лес, девушка встала и медленно поплелась вперёд.
*Если я буду идти по прямой, то рано или поздно выйду на шоссе. И лучше, если это произойдёт до того, как стемнеет*, — девушка не желала думать, какие монстры водятся в этом страшном лесу и что они могут с ней сделать, но её воображение настойчиво рисовало достаточно правдоподобные и далеко не оптимистические картины её разорванного, разодранного на кусочки и перевариваемого в разных желудках многочисленных тварей тело.
Идти по прямой было не сложно — просто двигаться от дерева к дереву, правда, это вовсе не значило, что от первого и до десятого дерева шла прямая линия, а не зигзаг или того хуже – круг. Нет, круга не было, но девушка входила всё дальше в чащу, где было гораздо холоднее и темнее. Она шла совершенно не в ту сторону, углубляясь в магический лес, который мог раскидываться на сотни миль в диаметре.
Сагитта снова всхлипнула, смирившись, что найти своих спутников уже не сможет, однако она не была намерена сдаваться, рыдая, садиться посреди тёмного недоброжелательного леса и ждать, когда её спасёт герой на белом коне или за ней придут монстры, учуявшие аромат свежего сочного мяса и липкого дикого страха. 

***

Джинни присоединилась к своим друзьям, уже когда Хогвартс-экспресс набрал скорость и мчался к замку, который должен был стать домом для студентов на целый учебный год, не считая рождественских и пасхальных каникул.
Гермиона и Рон спорили, почему Гарри не прошёл на платформу 9 и 3/4 следом за ними.
— Рон, почему ты оставил Гарри наедине с Малфоем? – Джинни не могла сдержать нотки раздражения в голосе, поэтому вопрос выглядел как упрёк в адрес старшего брата.
— Гарри не ребёнок, сам разберётся со своими проблемами и подозрениями, — прокомментировала Гермиона и сразу же пожалела об этом.
— Ты о чём, Гермиона?
Гермиона зажала рот ладонью, когда поняла, что сказала лишнее и ей сейчас учинят допрос. 
— Упс, — тихо пробормотала она.
— Гермиона, ты что-то от нас скрываешь! – удивительная проницательность, но Рональд Уизли был абсолютно прав.
— Гермиона, расскажи, я волнуюсь за Гарри, — Джинни смотрела на подругу с таким неподдельным волнением, что волшебнице стало не по себе от того, что её друг не удосужился рассказать о своих переживаниях собственной девушке.
— Гарри хотел поговорить с леди Блэк наедине. 
— Что? С этой высокомерной чистокровкой! – Рон не мог поверить в то, что сказала подруга.
— Рон, эта высокомерная чистокровка леди Блэк — дочь Регулуса Блэка, младшего брата Сириуса. Ты понимаешь, что для Гарри она последняя родственница, что осталась в живых и не Пожиратель Смерти.
— А разве Нимфадора…?
— Да, Тонкс тоже родственница Гарри, но достаточно дальняя, Джинни, — пояснила Гермиона.
Вообще-то, никто из друзей толком не понимал, как маглорождённая волшебница может так просто и легко разбираться в родословных и родственных связях. Порой даже чистокровные наследники путались в собственных родословных и часто не знали, кем кому приходятся, из-за чего порой возникали неприятные казусы.
— Но всё же, зачем Гарри остался с Малфоем, ведь Гарри не сможет поговорить с этой Блэк наедине? — выразила сомнения Джинни.
— Та красивая блондинка — родственница Гарри? – подал голос Александр, который до этого только слушал и не вмешивался в разговор волшебников.
— Да, она из Блэков, а Сириус Блэк — крёстный Гарри, хоть и преступник, — пояснил Рон.
— Рональд, Сириуса оправдали, если ты запамятовал, — напомнила Гермиона.
— Оправдали посмертно и бездоказательно, потому что Хвост погиб какой-то ненормальной смертью, — упёрся рыжий волшебник. – Странно, что его убил тот, кто долгое время скрывал эту крысу в своём поместье.
Порой даже спокойная и рассудительная Гермиона теряла терпение, пытаясь доказать ему что-то, с её точки зрения, до безобразия очевидное. Впрочем, это того не стоило, потому что Рональд Уизли не желал принимать то, что, по его мнению, было недостаточно очевидным или доказанным, хотя верил на слово в то, что маглы — великие изобретатели.
— То, что его убил Люциус, ненормально? Зная Малфоев, можно предположить, что Люциусу было выгодно убить твою крысу.
— Нет, Гермиона, его убил Пожиратель, это по меньшей мере подозрительно. Зачем вообще Малфою убивать своего соратника, это не выгодно? – вопрос был вполне резонный, если бы его ещё хоть кто-нибудь услышал. — И я не знал, что Короста — это Хвост.
— Но зачем тогда Волан-де-Морт пытал круциатусом своих приспешников? Может, ему это просто доставляло удовольствие. В любом случае, Рон, давай закроем эту тему и сообщим старостам, что Гарри, Малфой и Блэк не успели на экспресс до Хогвартса.
— Может, хорёк вообще не приедет в Хогвартс, а отправится прямо в Азкабан, — усмехнулся рыжий волшебник, но всё же составил компанию подруге, которая отправилась в вагон старост, чтобы сообщить о неприятном инциденте.
Джинни и Александр остались сидеть в купе в установившейся в нём гнетущей тишине. За прошедший месяц они так и не смогли найти общий язык, хоть девушка и не набрасывалась с кулаками на потенциального будущего родственника, но постаралась свести общение с ним к минимуму.
— В прошлый раз ты сказал, что пока не знаешь, на какой факультет хочешь поступить, а сейчас уже выбрал? – решилась начать разговор Джинни, не выдержав мрачного давления в купе.
— Ну, на какой факультет я попаду, от меня не зависит, но всё же не хочется попасть на Слизерин.
— Да, Слизерин — это преимущественно Пожиратели или дети Пожирателей Смерти. Спать там, не боясь проснуться утром приведением, будет невозможно.
— А ты, кажется, на Гриффиндоре?
— Да, — улыбнулась Джинни, — Годфрик Гриффиндор, один из основателей Хогвартса, был невероятно храбрым и могущественным волшебником. Поэтому на Гриффиндор попадают только храбрецы независимо от статуса крови, — пояснила девушка.
— Тогда на Гриффиндор я тоже не попаду, — расстроился Александр.
— Но разве ты не храбро поступил, когда решил быть волшебником, несмотря на то, что твои родители были против? Вот я никогда не смогла бы пойти против воли родителей.
Александр посмотрел на девушку с грустью, но всё же приободрился, ведь, в самом деле, не мог же он быть настолько трусливым, чтобы не попасть ни на один факультет. Но, с другой стороны, может ли быть такое, что его не примет ни один факультет и ему, возможно, придётся вернуться в родительский дом.