Предложенный Порошенко и ловкими политтехнологами из Москвы мир имеет одну очень любопытную составляющую. Статус ополчения ДНР и ЛНР. Распустить ополчение невозможно, значит, его будут встраивать в существующую конструкцию.
По факту переворот в Киеве привел к созданию олигархических армий, как единственной гарантии соблюдения каких бы то ни было соглашений между олигархами. На политиков уже надежы никакой - предательство стало визитной карточкой укрополитиканов, и очередной пример этому - массовое бегство всяких яценюков, аваковых и прочих турчиновых в блок Порошенко.

Поэтому единственной гарантией договоренностей для олигархов становятся их карманные армии, и система территориальных и спецбатальонов после зачистки их от всякого идейного сброда вполне пригодна к употреблению именно в качестве гаранта работоспособности механизма разрешения споров.

Кстати, в России к концу 90 наши олигархи вплотную подошли к этому механизму, и в какой-то мере Путин стал альтернативой олигархических войн с применением вполне серьезных вооружений. Он стал арбитром, вследствие чего частные армии стали не нужны. На Украине арбитра нет, потому спец- и тербатальоны становятся его заменой.

В таких условиях ополчение Донбасса предложено уравнять в правах с территориальными батальонами и подчинить их МВД. Последнее выглядит смешно, но вот статус тербатальонов автоматически ставит вопрос - а кто будет кормить эту немалую силу, имеющую на вооружении все, кроме ОМП? Даже после вывода "отпускников" и выдавливания идейных добровольцев-россиян и прочих сербов-французов ополчение все равно остается весьма грозной силой.

На данном этапе и в Луганске, и в Донецке фаза войны полевых командиров между собой еще не завершена, и теперь эта война приобретает иное измерение. Очевидно, что самое время появиться Ахметову, Ефремову, Таруте и прочим рангом пониже - чтобы взять под крыло этих командиров и их отряды.

В складывающейся ситуации никто не успеет моргнуть глазом, как ополчение Новороссии превратится в точно такие же армии местных олигархов. Особенно в условиях тотальной разрухи, когда семью кормить нужно, а шахты закрыты и затоплены - понятно, что членство в ополчении станет чуть ли не единственным источником существования. За место в ополчении придется еще побороться. И заплатить лояльностью командиру и его хозяевам.

Идейных будут зачищать, что собственно, уже происходит. Пока относительно мирно и тихо - тот же Губарев объявил о своем уходе в отставку. Что означает только то, что он прекрасно понимает - окно возможностей очень узкое. Пока у него есть шанс выйти своими ногами, но скоро несогласных начнут выносить вперед ними.

К весне проблема будет решена, и тут начнется самое интересное - вторая война все равно состоится, предпосылки для нее не ликвидированы, противоречия не устранены. Вот только теперь она начнется в совершенно ином формате - формате войны олигархов. Что создаст крайне любопытные альянсы. Не удивлюсь, если ополчение Луганска вместе с батальоном "Айдар" пойдут войной на батальон "Призрак", который станет воевать плечом к плечу с батальоном "Днепр". Может, конфигурация союзов будет другой - это уже неважно. Вторая Донбасская в таком формате станет Первой Олигархической.

Арбитрами в такой войне станут ВСУ Порошенко и "отпускники" Путина, разруливая результаты. Возможно, с таким прицелом на общую конфигурацию и был заключен нынешний мир, воплне понятный и приемлемый для хозяев Кремля и Банковой. Во всяком случае, надежда на то, что олигархи вот так вот возьмут и подарят шахтерам шахты - она все-таки несколько наивна. "Не для тебя мама такой цветочек растила!"

http://el-murid.livejournal.com/1990073.html

В общем-то, ситуация, конечно, явно из разряда "Где-то я это уже видел". Весной 12 года Асад добивал исламистов, и именно в этот момент ему выкрутили руки прекращением огня, после чего через три месяца он получил штурм Алеппо и Дамаска, с чем, собственно, продолжает справляться по сей день.
Перемирие, которое объявляется в ситуации, далекой от патовой, всегда и во все времена однозначно заключается в пользу проигравшей стороны. Чтобы уравнять шансы и продолжить потеху. Никакого иного толкования произошедшему нет и быть не может.

Нужно признать, что в очередной раз политтехнологии победили политику. Знатный политтехнолог Кремля сделал руководству красивую картинку, пожертвовав в очередной раз позицией на доске.

Баланс для России на сегодня выглядит следующим образом. Крымнаш, с оговоркой, что так не считает больше никто. Даже союзный нам Лукашенко четко дал понять, что Крымваш по факту. Не более того. Остальные высказываются несколько жестче. Потому проблема не снята.

Санкции - не сняты. Более того, даже если что будет сниматься - то только в обмен на отказ России от своих санкций в адрес польских яблок и прочих камамберов. При этом вариант снятия снакций по формуле "все на все" вряд ли осуществим - что-то, да останется.

Путин в глазах "цивилизованного человечества" остается агрессором и недоговороспособным руководителем, которого желательно убирать. Потому мир не решает и эту проблему, скорее, создает предпосылки для "патриотического Майдана", так как ни один нормальный человек не назовет сложившуюся ситуацию иначе чем предательством и сливом. И фамилию политтехнолога произносить никто не будет - за все отвечает лично президент. Так что подстава вышла знатная. Четко спланированная.

Донбасс разрушен. Восстанавливать его в первую очередь нам. Просто потому, что это в наших интересах - миллион беженцев по большей части готовы вернуться, вот только некуда. Радостные разговоры о богатом приобретении и исправлении демографической ситуации после прихода беженцев выглядят необоснованными - к нам перешли в значительной степени женщины, старики, дети, инвалиды. Семьи во многом неполные - кто-то остался там, кто-то ушел сюда. В общем, восстановление Донбасса и все бремя содержания беженцев - наши. Наивно надеяться, что Порошенко станет что-то восстанавливать - ему-то в этом какой интерес?

Вторая война в том или ином виде неизбежна, так как мир по-Порошенко и Кремлю не решил ни одного из породивших его противоречий, главное из которых заключается в том, что на Украине не существует механизма разрешения олигархических споров, а созданный в ходе этой войны механизм в виде территориальных банд сам по себе продуцирует бесконечную войну. Сомализация на наших границах гарантирована. Приобретение тоже сомнительное.

Ну, и газовая проблема. Да, теперь ее можно решать - однако вряд ли на наших условиях. Цену с нас стрясут, конечно, не ту, что предложил Яценюк, но и точно не на выгодных для нас условиях. Вопрос с долгом тоже не решен. В качестве морковки нам сообщили, что рассмотрят вопрос об исключении "Южного потока" из правил Третьего энергопакета - но пока это лишь обещания. Как, к примеру, обещание не расширять НАТО на Восток. А сейчас мы уже обсуждаем вопрос о базах на Украине. Кстати, тоже интересный вопрос к творцам мира на Украине - как с базами-то? И с внеблоковым статусом? И заодно с безъядерным? Как там с подлетным временем от Харькова до Москвы - не уточните? Их включать в баланс сейчас или чуть позже?

На другой чаше весов - Крым. Более, похоже, ничего. Да, это наше, и мы его не отдадим, но общий баланс явно перекошен в отрицательную сторону для России.

За скобками остаются интересы олигархов - здесь темна вода во облацех. Но мы не о них. Мы о России. Это, как можно догадаться, все-таки разные измерения и Вселенные.

Политтехнологии давно и прочно заменили политику и стратегию, как красивая картинка в телевизоре - реальную жизнь. То, что произошло на Украине, лучше всего иллюстрирует нищету и убогость сегодняшних подходов к решению проблем. Не решая, раскрасить и развесить ленточки. И сверху фейерверк, шоп красиво.

В общем, пока радужного настроения, конечно же, нет. Мир - вещь важная, но прочный мир и недопущение новой войны - гораздо важнее. С этим пока есть некоторые сомнения. Примеры из прошлых "перемирий" такого же рода не дают поводов для оптимизма.

http://el-murid.livejournal.com/1989875.html

Ополченцы, «отжав» на днях муку у противника, передали ее для нужд горожан. А депутаты парламента Новороссии приняли решение испечь из нее хлеб и раздать в самые нуждающиеся районы.

Этот ролик смотреть тяжелее, чем кадры трупов, к которым все уже привыкли...

Постепенно становится очевидным, что Порошенко, который ранее был полностью убежден в возможности решения проблемы Донбасса исключительно военным путем, за последние две недели, которые последовали после внезапного и резкого усиления действий ополчения и фактического военного поражения на Востоке, принял решение о прекращении войны.
Его проблема заключается в том, что на него давит два обстоятельства, которые не дают прямо сейчас сесть и согласиться на украинский Хасавюрт.

Первое - это степень агрессии, которую нагнетала власть в украинском обществе. Еще вчера она была нужна для того, чтобы залитые кровью глаза не видели кошмара карательной операции и воспринимали все исключительно через экран телевизора. Сегодня эти же самые доведенные до исступления люди попросту не дадут даже заикнуться о мире с теми, кого еще вчера требовали уничтожить.

Однако последние дни резко поменялась картинка свидомого телевизора - пошли бесконечные сообщения о катастрофических потерях, жертвах солдат и активно педалируется тема предательства. Пока предатели не конкретизированы, однако по всему, ими назначат украинских генералов. Через одного выступающего по любой программе называют именно генералов и военное руководство предателями, бездарями, виновниками окружений и гибели людей. Медийные персонажи типа того же Семенченко запустили тему еще с неделю назад, теперь она становится основной.

Собственно, всё как обычно - за поражения политиков всегда отвечают военные. Тогда как военные победы всегда присваивают политики. Здесь Украина совершенно не первооткрыватель.

Вторая проблема - это, конечно, территориальные зондеркоманды нацистов. Ее Порошенко решает ударно и успешно. За последние две недели разгром территориальных батальонов ведется практически на всех участках фронта. Добавляя градус истерики самих карателей и их зондерфюреров, которые на всех ток-шоу и разговорах в студии успешно помогают решить задачу канализации ненависти в адрес генералов.

За Порошенко сейчас играет фактор ограниченности возможностей ополчения. Прямая военная помощь России, будучи непубличной и горячо отрицаемой всеми участниками событий, как раз ввиду своей непубличности серьезно ограничена. Москва заинтересована в том, чтобы эта помощь так и осталась тайной, Киев заинтересован в том, чтобы она ни в коем случае не была увеличена. Поэтому оба участника событий делают вид, что все остается по-прежнему.

Примерно теми же соображениями руководствуются и на Западе, которому совершенно невыгодно признавать участие России в конфликте - в противном случае придется готовить симметричный ответ, к чему он точно не готов. Заявления из Вашингтона и Брюсселя о невозможности военной помощи Украине адресованы в том числе и Москве - Запад готов придерживаться текущей версии происходящего в обмен на ограничение помощи в имеющихся пределах.

Москва намеки понимает, и общее количество добровольцев-отпускников так и остается в пределах 10 тактических групп батальонного состава, не увеличиваясь, но и не уменьшаясь в размерах.

Сказанное имеет свой эффект - ополчение не может имеющимися силами (своими и не совсем своими) решить стратегические задачи, однако разваливающийся даже на севере фронт уже не оставляет никаких надежд Киеву. У него остается очень мало времени для того, чтобы попытаться сохранить лицо и не дать ополчению выйти на оперативный простор.

Москву, судя по всему, вполне устраивает происходящая ситуация, пока она не начала распространяться на соседние области. Рывок к Крыму и создание коридора - полновесная угроза для Киева, однако если в ходе переговоров удастся договориться о том, что крымскую проблему удастся решить (а она включает в себя как признание перехода Крыма под руку Москвы, так и гарантии бесперебойного снабжения и связи Крыма с российской территорией "по земле") - то ополчение в этом случае ограничится взятием под контроль границы бывшей Донецкой и Запорожской областей. Не удастся договориться - перед ополчением все та же пустая степь, на которой невозможно организовать никакую оборону, и прямая дорога к Перекопу.

Тем не менее, Киев продолжает держать в уме вариант вмешательства НАТО в события, так как ястребы на Западе бьются в истерике, категорически не желая согласиться с происходящим. Активно педалируется тема, согласно которой украинский опыт будет распространен Россией и на страны Прибалтики, где точно такие же нацистские режимы, как и в Киеве, вполне реально построили ЮАР с ее доманделовским апартеидом - только роль негров там играют русские. Вряд ли, конечно, это произойдет - но как страшилка, такая картинка выглядит для Запада более чем пугающе. Не апартеид, конечно, а его ликвидация.

Поэтому Порошенко будет готовиться к Хасавьюрту, но до окончания саммита в Уэльсе не станет предпринимать никаких активных действий. В случае, если Запад по своей привычке предаст его, ему придется выкручиваться самостоятельно - и тогда подготовка к мирным переговорам будет резко интенсифицирована.

Формат переговоров уже определен. Киев вынужденно согласился на общение не с олигархами, представляющими восставший Донбасс и Луганск, а с самыми что ни на есть мятежниками. Одно это показывает отчаянное положение Порошенко.

С целью переговоров возникают вопросы. Восставшие вполне очевидно перешли под полный контроль Москвы - наличие "прямой помощи" в том числе гарантирует ее от неожиданных взбрыков лидеров восстания. Стрелкова уже нет в Донецке, поэтому особо протестовать уже некому. Его люди частично вышли "за ленточку", частично вернулись в подразделения и перестали играть ведущую роль в Донецке, частично (и это неизбежно) погибли при странных обстоятельствах. В конце концов, идет война - на ней убивают. С этой стороны проблем уже нет.

Поэтому нужно сразу понимать, что судьба Новороссии сегодня целиком и полностью будет определяться в Москве. И только в ней. Москва четко и ясно дала понять, что видит Украину только единой - а вот подробности этого единства и станут предметом переговоров. Вчерашний вброс по поводу неких слов Пургина, безусловно, является только вбросом. До начала реальных переговоров (а не консультаций - в формате которых проходят встречи) любые заявления ничего не значат, и поэтому волноваться преждевременно.

Однако после 5 сентября картина начнет прорисовываться. Стороны, естественно, выдвинут взаимонеприемлемые предложения - а затем начнут обрабатывать их "напильником". При этом позиции Киева пока выглядят гораздо слабее, как и положено стороне, потерпевшей военное поражение. В таком случае условия Донецка и Луганска, скорее всего, будут выполнены примерно на две трети от заявленных, Киева - всего лишь на треть. Если, конечно, в Москве "партия слива" не поможет братскому нацистскому режиму.

Вот примерно, каким видится положение сторон на начало сентября. Оно, конечно же, изменится - тогда придется менять и возможные расклады.

http://el-murid.livejournal.com/1986322.html

Недавно я передал ребятам из команды Жучковского $25 000 долларов за минусом пары процентов, что взяли «барыги» за обналичку. Это первая часть из тех символических $100 000, которыми я хочу поспособствовать Русскому ополчению, воюющему на Западе исторической России за наше право быть русскими, говорить по-русски, быть частью своего великого народа и его истории.

Я уже давно живу не на Украине, а возле океана, в солнечной Калифорнии — в тепле, достатке и с перспективами. Мне хотелось бы объяснить, почему мне не все равно, почему я вместо того, чтобы забыть Рагулистан, как я ласково величаю бывшую Украину, и купить, например, «Tesla», решил отдать эти средства на поддержку Русского ополчения. Потерпите, пожалуйста, мой незамысловатый слог.

Началось все с того, что моя семья попала на Украину под конец «Перестройки», выехав из начинавшей бурлить Средней Азии. Мы еще не застали машины, ездившие по городу, где я родился, с плакатами «Русские, не уезжайте: нам нужны рабы», но дело верно к тому шло.

Волею судеб в 1989 году мы оказались в одном из городов, основанных князем Потемкиным-Таврическим по велению Екатерины II. Мне не было еще и 10 лет от роду. Город был абсолютно русским — все говорили и думали по-русски, кроме соседки по лестничной клетке, бабы Кати, которая была родом из села в Полтавской области и балакала на не раздражающем, колоритном суржике.

Ничего не отличалось, кроме фамилий друзей, заканчивавшихся на «-ко», мягкого «г» и бытового «шоканья». Помню, как удивлялся, почему люди назывались украинцами, если они были такие же русские, как и мы, только со слегка отличавшимся говором.

1989-90 годы принесли новые веяния, набирал силу «РУХ», появились листовки про блага независимости Украины, и мой первый друг, этнический украинец с канонической фамилией Шевченко, тогда еще десятилетний, повторял то, что слышал на кухне от своих родителей, выходцев из села на Полесье: нужна независимость и заживем богато; Украина всех кормит, особенно Россию; в России нищета и пьянство, а Украина — вторая Франция.

Под эти сказки венского лесалюди проголосовали за независимость и получили в награду Тройку Девяностых: нищету, депрессию, бандитизм. Шевченко-старший спился и умер в 50 с хвостиком. Семья, само собой, скоро распалась, и их разбросало по свету. На Украине, кроме моего друга, никто не остался. В магазинных очередях появились стенания про то, как хорошо было раньше. Понятно, что особо хорошо раньше не было, просто было не так плохо.

В 1992 году в моей школе провели опрос родителей относительно языка обучения и большинство выбрали русский, тем не менее, школу перевели на украинский язык. Это было еще формальностью, для галочки и отчета в Киев и ГорОНО. Учителя и ученики продолжали говорить по-русски, а требования по украинизации были бюрократической прихотью.

Моя жена, которая пошла в школу на несколько лет позже меня, уже застала другую ситуацию, когда из учебной программы в русскоязычном городе полностью пропал русский язык. Только благодаря классной, которая устраивала факультативы, и привычке к чтению она выучила русское письмо. Большинство ее сверстников, предпочитая русский в быту и работе, порой пишут на нем с ужаснейшими ошибками. «Такаво риальное палажение дэл».

Сделать их менее русскими, не способными вписаться со своим «подонковским» даже в среднее, не то что высшее сословие Русского Мира, превратить их в парий, которые получают насмешки за свой киберсуржик, но в то же время людьми второго сорта внутри Украины по сравнению с галичанскими ариями, для которых укрмова родная по рождению, а не по вышколу, — вот что преследовали «свидомиты».

Я всегда проявлял любовь к чтению и истории и, конечно, заметил, какие учебники истории нам начали подкидывать. Где-то к 7 классу зачистка советско-российских учебников а-ля «Отечественная история» закончилась и вместо них появился учебник канадийца Субтельного с соответствующим контентом, и дальше все шло по нарастающей, про это превосходно написал Андрей Никитин.

Модификация сознанияв момент, когда оно у большинства детей и подростков спит, — самая большая подлость, которую рагули сделали с нами. Именно благодаря их школьной программе выплодилась вся эта смакующая «жареных колорадов» малограмотная мразь. Все, кто пошел в укрошколы после 1990-95 года, гарантированно в зоне поражения. Именно они заставляют русских недоумевать, почему другие люди с русскими фамилиями, говорящие на русском, истекают желчью и ненавистью к самим себе, к своему языку и истории.

Правление Януковича всего лишь приостановило эти процессы, сделав ассимиляцию и рагулизациюболее комфортной для русскоязычного большинства. Чтобы проторить путь ко второму сроку, именно Янукович сотоварищи через модерируемые полит-шоу вывели в мейнстрим политические миазмы с галичанской пропиской вроде «Свободы», а с ними заодно — наследие керманича Бандеры.

Я по-своему благодарен Майдану. Он показал, что только тот, кто готов каждый день идти на бой ради свободы, ее достоин. Вместе с темон обрушил дряхлые институты украинского квазигосударства и открыл ящик Стрелкова, в котором у русских был свой шанс. Воистину, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Когда началась Русская Весна, я был счастлив. Радостно было видеть, как Крым пристал к родным берегам, а русские обрели субъектность и единение. Когда Стрелков и его единомышленники пошли дальше, я с нетерпением ждал, что вслед за «Крымнаш» понесется «Донецкнаш», «Одессанаша». Я ждал, чтобы Россия ввела свои войска и добила лимитроф Украину.

Несмотря на то, что у меня там до сих пор осталась кое-какая собственность и интересы, я готов был ради такого дела потерять в деньгах, но вновь обрести потерянную Родину, в которую не жалко будет вернуться из Сан-Франциско. Ощущение собственного диссидентства на фоне прогрессирующей украинизации и сопутствующей ей разрухи вытолкнуло меня на поиски новой базы. Почему ей стал Сан-Франциско, а не РФ — отдельная история, это связано с профилем деятельности, но в Россию-Новороссию, даже в Ресурсную Федерацию я все равно вернусь — с деньгами и багажом знаний.

Затем случилась трагедия в Одессе. Стало понятно, что просто не будет. Я помню, как я смотрел кадры и плакал. От бессилия, от боли, от досады, что ничего не могу сделать. Я надеялся, что красная линия перейдена и хунта будет снесена под корень армией РФ. Увы, это были ростки Зла, а эрэфийская армия не появилась, но зародилась и начала расти Русская армия.

Расстрелы мирных жителей в Мариуполе, Красноармейске, обстрелы Славянска и далее по нарастающей. Каждый раз казалось, что на большую подлость рагули не осмелятся, но предела ей не было.

Было безумно жаль простых донбасских мужиков, идеалистов из других уголков Руины, русских добровольцев, которые с берданками восстали против какой-никакой, но регулярной армии — с артиллерией, самолетами, мобилизационными и организационными резервами, пускай и не состоявшегося государства.

Эта война сотворила для меня небольшое чудо. Русским свойственна природная мизантропия, которая в условиях социального неравенства вырождается в чванство. Именно это свойство приводит, с одной стороны, к атомизации нации, а с другой — к антагонизму народа и элит, когда они не могут укорениться в народе, даже будучи этнически и культурно родственными ему. Чванство советских генералов крестьянского происхождения превосходило чванство столбового дворянства, а чванство нынешних нуворишей из совковой городской шпаны вообще зашкаливает.

Во мне такой мизантропии не было, но не было и чувства родственности при межклассовых контактах. Так вот, эта война принесла лично мне единение с моим народом независимо от его статуса, уровня образованности и доходов. Когда работяга, которому, казалось бы, Бог велел думать, как прожить от получки до получки, берется за оружие, чтобы защитить свои права и свою землю, это заставляет переоценивать свой народ и пересматривать отношение к нему, даже если они Ноама Хомски не читали. Про Хомски я в шутку. Я его тоже не читал.

Каждый раз, когда я видел, что погибает очередной ополченец, я чувствовал свою вину. Вину за то, что нахожу оправдание своей диванной борьбе: «ты же не военный, не служил, больная спина, жена беременна и маленький ребенок на руках, старые родители, всех нужно содержать и поддерживать…» Все эти аргументы меркнут, когда видишь истории смельчаков, которые при беременной жене, с тремя, а то и десятью детьми (почитайте про Виктора Владимировича Карханова) пошли на войну и внесли вклад в нашу будущую победу, самый дорогой вклад — жизнь.

Наверное, я — трус, диванный воин, я не готов сейчас ставить высшую ставку в борьбе за Свободу — свою жизнь. Слава Богу, я не жадный. Помню, как меня умиляло рагульское фейсбук-воинство, хвастающееся отправленной на короткий номер пятигривневой СМС (40 центов), чтобы поддержать укроармию.

Вдумайтесь: за время этой кампании по сбору средств было собрано около 100 миллионов гривен, то есть из расчета на 45-миллионную страну за минусом, пускай, 8 миллионовв Крыму и на Донбассена одну щедрую укродушу пришлось целых 3,5 гривны пожертвований, или по средневзвешенному курсу где-то аж 33 цента на рыло. Показательно? Показательно!

Так же показательна статистика по размещению военных облигаций, которых предполагалось разместить на 83 миллиона долларов (1 миллиард гривен), а по факту с момента запуска программы было продано на 3,8 миллиона долларов (менее 50 миллионов гривен), из них 800 долларов (10 тысяч гривен) внес министр финансов Украины Шлапак, между прочим, очень небедный человек, «весящий» 20-30 миллионов долларов минимум. Удивительно, что удалось вообще что-то продать после такого «подвига» отца этого богонеугодного мероприятия.

Рагули готовы на многое ради «перемоги», но деньги для них — святое. Как в старом анекдоте:

— Перепрошую, вельмишановний пане, а Ви б для розбудови України мільйон доларів віддали б?

— Мільйон доларів? А віддав би! Я ж патріот!

— Гаразд, а свій «Мерседес» останньої моделі також би віддали?!

— А віддав би також! Бо для України мені, як справжньому націоналісту, нічого не шкода!

— Дуже перепрошую, а кабанчика?

— А що кабанчика?

— А от кабанчика для України, віддали б?

— А от кабанчика — нізащо не дам!!! Бо ні мільйона доларів, ні «Мерседеса» в мене нема, а КАБАНЧИК — Є!

Так вот, для меня лично было принципиально, если я не могу поставить на кон свою жизнь, как минимум помочь тем, кто это делает. Поэтому вслед за 25 тысячами долларов, что я передал, на следующей неделе зайдут еще 25 тысяч долларов, и до середины октября моя цель — выйти на 100 тысяч долларов, которые я запланировал на поддержку нашей Русской армии.

Хочу обратиться к другим единомышленникам, которые не могут или боятся пойти на передовую: друзья, давайте покажем, что у нас, русских, широкая душа и мы своих на войне не бросаемкак минимум без снаряжения и прочих подарков, которые спасут им жизни, которые мы, диванные воины с достатком, не готовы ставить на кон.

Да здравствует Новороссия, да здравствует историческая Россия!



Прим. «Спутника и Погрома»: актуальные реквизиты для помощи Новороссии вы всегда можете найти на сайте strelkov-info.ru Проект курирует лично Александр Жучковский, чья репутация столь высока, что ополченцы в благодарность за его снабжение армии Новороссии назвали его именем БМП. Также на сайте вы всегда найдете подробные отчеты о потраченных средствах.

Контрнаступление новороссов обрушило порядки украинской армии, но впереди еще долгие месяцы противостояния, для которых бойцам нужно всё: от зимней одежды и еды до оружия и спецсредств. Украинская война только-только разгорается в полную силу…

Текст: Георгий Победоносец
http://sputnikipogrom.com/russia/novorossiya/19805/100000-for-novorossia-army/

http://plotnikk.livejournal.com/580159.html

Александру Иванову 23 года, он прихрамывает на одну ногу. Хромота из-за ранения, которое Александр получил под Луганском, куда пошел добровольцем воевать с войсками Киева. После того, как поправится, житель Магнитогорска собирается вернуться к своим боевым товарищам в Луганскую область. Отъезд назначен на 15 сентября.



– Как вы в первый раз решились поехать в Луганск?

– Мы с другом, у него позывной Сом, и еще два парня, Талиб и Светлый (их имена называть нельзя, только позывные), списались с нашим командиром Мангустом, он из Перми. Ему нужны были специалисты в Луганск, которые умеют воевать. Он нас там и встретил, мы попали в разведывательно-диверсионную группу. Занимались разведкой и диверсией.

– Как ваши родители отнеслись к решению идти на войну?

– Мама, конечно, против. Она не знала, что мы туда поехали, я не говорил долго. Отец не знал. Я позвонил, когда переходил границу у пункта «Изварино». Я позвонил отцу и сказал: «Пап, я на войне, будем дома месяца через полтора-два, повоюем маленько и домой приедем». Нужно же менять обмундирование и маленько отдыхать от этой войны, потому что у многих людей съезжает крыша. Он перестает спать, начинает лезть наперед, теряет страх, а если ты теряешь страх, тебя махом убивают, долго такие не живут. И люди воюют месяц-полтора, их домой в отпуск отправляют, потому что тяжело. Я позвонил маме и сказал: «Мам, извини, я на войне». Конечно, истерика была у нее, а папа отнесся нормально. Он догадывался, что я еду на войну, я купил форму, купил берцы, и иногда в разговоре проскальзывало слово «Луганск». Нормальные родители никогда не отпустят на войну, поэтому своим я заранее не говорил. Вот уехали, повоевали, еще поедем.

– Где вы воевали?

– Мы были в Луганске, в батальоне «Заря», воевали против знаменитого батальона «Айдар» — это чисто одни наемники, где нет украинцев. В основном турки, грузины и выходцы со всех прилегающих стран. Там все наемники, все террористы.
В боях я был каждый божий день. В первый день оформились, а потом как началось — то разведка, то засада, то диверсия. Уходили днем — приходили ночью. Спали по четыре часа, были уставшие сильно, но как-то привыкали к этому, не унывали. Не было мыслей, а как бы поспать. Все на ходу делали.

– Сколько вы пробыли на Украине?

– Почти полтора месяца. Командир был три месяца ровно. Там в основном человеческая психика выдерживает месяца два-два с половиной, потом психика ломаться начинает. Постоянные бомбежки, постоянные столкновения, постоянные тела, трупы детей, женщин, все это видеть многого стоит.

– То есть то, что показывают по телевизору, что там истребляют мирных людей — это правда?

– Это еще мягко сказано, мягко сказано. Когда нам «Айдар» устроил засаду в деревне с названием то ли Вербунка, то ли Вербовская, там мы сожгли два их танка и «Урал» с пехотой. Мы зашли, выбили их оттуда. Но ночью они вернулись, зашли в дома, устроили засаду и, когда до нас дошла информация о том, что они там, мы пошли обратно в деревню. Они нас запустили в окружение и закрыли. И все, там начался замес. Мы выводили женщин и детей, потому что танками месили все. Это был наш последний бой, теперь разведывательной группы Мангуста не существует, командира убили, а роту растащили по разным подразделениям. Многих ранило, вот и я приехал домой по ранению.



– Какое ранение вы получили?

– По мне два раза танк попал. Мы с Осетином попали в окружение, пытались бабку вытаскивать из подвала. Бабка, видимо, была советской закалки, она орала из подвала: «Валите отсюда, воюйте в другом огороде!» Но мы ее вытащили за ноги, за руки. Парни ее дворами увели через заборы. А у нас начался замес. У нас ничего не было, не было РПГ-гранатомета, у нас был только «Шмель», напалм, и мы решили поджечь танк. Мы пальнули в него, увидели, что это бесполезно, а в ответ он пальнул в нас. Меня спасла калитка, потому что вместо того, чтобы бежать оттуда, я закрыл ее. Осколки погасила калитка. Второй раз, когда он пальнул, на мне сгорели кроссовки, я получил контузию и осколочное ранение бедра. Это все было в нашем последнем бою.

– Расскажите о своем погибшем командире подробнее.

– Командир «Мангуст», с Пермского края. У него осталась жена и трое детей. Он поехал туда воевать также за мирных граждан, он вообще честный человек, храбрый. Мы когда куда-то шли, он такую речь толкал! Чтобы никто не падал духом, все верили. Вообще все. Реально верили. Все благодаря ему. Даже в бою, когда с танка по нему попали или из мины 120-й, потому что был сильный взрыв и осколки, он принял все своим телом, все до одного. И прямо под ноги прилетела, ему их маленько раздробило. Он вообще поехал в эту деревню первый. Потом, когда мы узнали, что там засада, мы ворвались туда на помощь ему. Он приказал выводить мирных, женщин, детей, из домов, потому что наехал танк на центральную площадь и начал отрабатывать «Елочку». «Елочка» — это когда едет танк, за ним БМП и еще один танк. Они начинают уничтожать этот дом, этот дом и стирают с лица земли. Заедет на дом и начинает утюжить, пока подвал не провалится, а сзади уже идут каратели-нацисты, черная форма, красная лента, натуральные нацисты, и сюда мы попали. Мы сидели в огороде и, когда танк начал этот дом утюжить, они поняли, что мы там. Наши парни начали с жизнью прощаться, кто гранаты дернул. Последняя атака. Тут появился Скляр. Скляр — человек, который воевал, который спецназ прошел, в спецназе работал инструктором, он украинец, вообще он молодец. Он показал, куда отступать, куда раненых уводить, а он, я и Антоха остались прикрывать. Бой начался где-то в 11 часов дня, а вышли мы уже затемно, часу в 12-м, там долго не темнеет и бой тяжелый был. У нас оставалось по рожку и по патрону в кармане, ничего больше не было. И мы кое-как пробились, а когда вышли — командира нет. Узнали потом, что командира убили, пацанов тоже нет, убили.

– Как в таких условиях живут местные жители?

– Они до часа в городе, а потом все прячутся. Их нацгвардия очень педантична. Они утром встают, умываются, завтракают, начинают бомбежку в полчаса. Как только полчаса проходит, отдыхают полчаса. Обедают, после обеда полчаса тишина. Потом перед ужином бомбят и после ужина, ночью в три часа и все. По ним можно часы сверять.

Луганск частично в руинах, каждый второй дом — дырка без стекол. Там нет магазинов, света, связи, ничего нет. Гуманитарная помощь помогает, но ее маловато, все равно не хватает людям. Наши носят воду питьевую, потому что воды нет питьевой, бензина нет, ничего нет. Медикаментов не хватает.

Жизни в городе нет, молодежи нет, остались только алкоголики и те, кому ехать некуда. Помню, мы сидели как-то все черные, кто-то ободранный еще, кто-то в крови, бой жесткий был. Бабушка вышла, вынесла ведро воды, которое у нее было последнее, наверняка, мы набрали только фляжку и отдали ведро ей, потому что питьевой воды там нет. Она вынесла нам конфет. Я запомнил ее слова: «Гоните фашистов с этой земли». Местные жители к нам хорошо относятся, но когда мы ту, другую бабку из подвала выкуривали, мы много чего о себе узнали.

– Где прятались люди во время бомбежек?

– В основном в подвалах, хотя в подвале жилого дома прятаться был не вариант: всегда туда летела граната карателей. Нацгвардия шла и зачищала дома. Или, например, начинает дом сверху гореть, люди в основном запекались заживо и задыхались. И когда их тела находили, было страшно.

– Почему люди при всем этом не уезжают оттуда?

– Они говорят: «Это наша земля, мы отсюда никуда не уедем». Они же не виноваты, что у них власть такая, что их власти наплевать на людей. Понимаю, били бы реально по солдатам, по воякам, а бьют же по мирным гражданам. Они хотят город сравнять с землей, чтобы от него ничего не осталось, ну так и делают уже.

– У вас было время на отдых?

– Да, нам давали отдыхать. Мы выполнили операцию, угнали ночью БТР. Это мне понравилось. Все БТР трофейные. Вот такие отчаянные мы. Есть знаменитый водитель Повар из Москвы, он вообще чумачечий водитель. Когда они ночью расслабились, мы ползочком по кусточкам проползли, сняли охрану и убрали водителя. Мы завелись, они не поняли, что происходит, мы с криками и свистами «Россия, вперед!», «Украина, вперед!», «ЛНР, вперед!» поехали. Они были в шоке, минуты две не открывали по нам огонь, не понимали, что произошло. И так у нас появился БТР. Нам дали день, точнее шесть часов отдыха. Мы отдохнули на пляже, у них хорошие пляжи, искупались там, как люди нормальные посидели, поели шашлыка всей ротой, сфотографировались. Фотоаппарат тоже трофейный, потому что на нем было видео пыток наших солдат. Мы флешку отдали, фотоаппарат остался.

– Видео смотрели?

– Да, смотрели, они очень жестко обращаются. В основном уши отрезают, горло как свинье режут. Ну щеки режут, глаза выкалывают. В основном этим стараются запугать. С их стороны еще подло то, что тела потом минируют, под тело кладут гранату или что похлеще.

– То есть тела было опасно вывозить, вы не имели возможности хоронить тела своих товарищей?

– Мы старались, но если идет бой... Вот друга моего мы оставили, по нам как начали крошить, мы не могли. До него оставался метр, но мы не могли даже подползти, потому что именно этот метр был на возвышенности, идеально простреливался и нам не давали просто забрать. А так все тела мы стараемся закапывать, это занимает десять минут. Старались, хоронили, отметки ставили на карте и писали на дереве, тот-то, тот-то захоронен здесь. Сообщали в штаб, когда уже отвоевывали, приезжали со штаба и отправляли домой. Даже их тела мы закапывали, потому что это не есть хорошо вообще. Человек, какой бы он ни был, заслуживает быть в земле. В основном штрафников заставляли закапывать, а штрафники — наркоманы, те, кто торгует наркотиками из местных. Поймаешь его, он делает хозяйственную работу.



– Как бы вы охарактеризовали своих противников?

– Вооружение у них очень хорошее. Одного у них не хватает — смелости. У нас вот попало в засаду 20 человек, не больше двадцати, разведка у нас маленькая. По лесу мины ставили, засаду устраивали. Против нас воевал полк, танковый полк, у них был БМП, мы сожгли его и танк. Вместо них приехало еще два танка и БМП с БТР, после боя, с нашей стороны было пять двухсотых (мертвых) и четыре трехсотых (раненных). А с их стороны мы положили человек 40-45, потому что у них не хватает смелости прорваться. Мой лучший друг с детства Сом не побоялся, выбежал, дал с РПГ-гранатомета в этот БМП, где сидел полный экипаж, и мы сожгли его, даже не боясь, что за БМП едет танк, мы пошли их стрелять.

А в той деревне делали так: идет огонь, забегаешь в дом, вышибаешь ворота, там ведь зачистка идет домов. Ты врываешься с автоматом, видишь ребенка, видишь женщину, хватаешь их под мышку и выводишь, прикрывая своим телом. Идешь до «Урала», мы вывозили их «Уралами». Нацики не жалеют никого, им без разницы. Мы стучали, если нам не открывали — выбивали ворота, потому что многие спали, многие отдыхали. Мы их будили, потому что знали, что сейчас начнут утюжить. Друг получил ранение, когда прикрывал женщину, а я тащил ребенка. Пуля прошила бронежилет и попала в лопатку, торчала оттуда. Эта женщина нас там целовать начала, благодарить. Когда вышли из окружения, там один дом цел остался, и тот сожгли, наверное. Там деревню с лица земли стерли. Поле осталось, кирпичи и железо только. Мы бегали из дома в дом, и они взрывались — по ним били прицельно. Потом еще деревню и «Градом» обработали, и минометом. Вообще у людей нет никаких шансов выжить, сразу сгорают, задыхаются. Мы стояли на одной половине поля, нацисты на другой, все время перекрикивались. И мы им кричали, чтобы они не кидали гранату в подвал, потому что большинство женщин гибнет именно так. А им что? Он кинул гранату и дальше пошел… Когда заходишь потом в подвал, кто телом прикрыл ребенка, кто как. Видишь женщину, насквозь прошитую осколками, а под ней ребенок. Это очень страшно.

Мой друг Дэн в том бою погиб, ему 22 года было, свадьба должна была быть скоро. Замечательный человек. Не надо было ему идти первым. Я не знаю, зачем он туда пошел. Мы сидели за домом, нас начали утюжить, и то ли ему показалось, что кто-то бегает — или женщина, или ребенок, — он выпрыгнул, а там пулемет «Корд», его застрелили. Его последние слова: «Я ранен». Всё. Потом мы этого пулеметчика расстреляли, он пулемет бросил и пошел на нас, там все кости переломаны были, все сквозное, все брызжет. Это последствия приема наркотических средств. В дом зашли, а там сплошные шприцы, всякая такая дрянь. Мы заходили в дома, где они устраивали засады и находили наркотики, шприцы с наркотой и много чего подобного у них.

– То есть вы хотите сказать, что ваши противники нередко принимают наркотики?

– Они очень хорошо накачивались. Они же из-за этого еще как-то тупо воевали, они тупо шли и стреляли. У нас был один итальянец, реально гражданин Италии, владел русско-матерным неплохо. Танк в забор дал, в заборе дырка осталась, и они пошли на наших. Итальянец вышел, ему прострелили кисть насквозь, попали еще в ручку автомата, этот нацик полностью в него рожок спустил и попал только в рукоять и кисть. Нациста этого застрелили, и на его место вышел второй, такой же обдолбанный, такой же тупой, и его так же положили.

Когда мы брали их в плен, они сразу говорили, что вообще воевать не хотят, что они наемники, но им не платят ничего. У Украины вообще денег нет, им нечем платить. Всех наемников кидают с деньгами.

А нам сдаваться в плен был не вариант. Нацгвардия и наемники русских не любят вообще очень сильно. Они русских долго мучают, и люди долго умирают. Мы видели тела, которые нам привозили, они сильно изуродованы, следы пыток — это делала знаменитая нацгвардия, «Айдар», одни наемники. Они все кровожадные. Нас тоже редко в плен брали, но мучили. У нас был пацан Барби — позывной такой, потому что купил дочери на день рождения «Барби», — ранили его, а когда очнулся, ему наживую отрезали уши, снимали все это на телефон и долго над ним издевались, в конце застрелили в сердце.

– С той стороны были перебежчики?

– Были, но мало. В основном их срочники, которые воюют за тысячу гривен, но неохотно, даже не стреляют. Бой начинается, слышишь, срочник кричит: «Я сдаюсь!» Они обычно выходили по левой стороне, белый пакет или белую тряпку в руки брали. Мы все понимали, не трогали, за ними приезжали родственники и их забирали. А наемников мы не брали в плен, потому что смотря что они делают, старались не жалеть, никого не жалели.

– Украинцы с вашей стороны воевали?

– Украинцы вместе с нами воюют, помогают неплохо, за бытом следят. Парни из Украины воюют такие, как мы — 20-23 года, воюют и дедки, пенсионеры в основном. Остальные мужики у них предпочитают взять все в охапку и свалить за границу, в Россию. Мы, когда пересекали границу в Изварино, говорили, что к бабушке. Вчетвером к бабушке. Нас пропустили, пожелали удачи. И на границе там стояли такие мужики, которые могут реально против танка в рукопашку идти, но все они бегут к нам в Россию. Если бы они были посмелее, я думаю, война бы уже закончилась. С Украины с нами воевали очень хорошие ребята. Был танкист. Когда мы втроем вышли из окружения, последние трое живых, я, Скляр и Антоха, он меня поддержал. Когда у меня реально съехала крыша, когда по нам долбили с «Града», долбили ракетными установками «Ураган», минометами и мы вышли из этого окружения. Да, у меня слезы были на глазах, потому что у меня на глазах убили товарища, друга Дэна, сослуживца, и мы не смогли забрать его тело. Я подошел к комбату и спросил: «Где подкрепление?» Он сказал, что подкрепления не будет. И у меня хлынули слезы, меня успокаивал этот знаменитый танкист, мировой мужик. Когда нас начали утюжить, он не побоялся, выехал против трех танков и спалил БМП с пехотой. Не побоялся, выехал и мы за это ему благодарны.

Он и Монгол — люди, которые воюют за свою землю, за свои дома. Это просто храбрые люди, впечатлений от них у меня гора. Монгол прошел много войн, мы занимались обучением молодого персонала. Он веселил нас, готовил нам, он же где-то раньше работал поваром. Там ни одной специальности военной нет. Я сам в шоке был. Монгол — повар, Талиб — учитель географии, были физруки, Светлый у нас в институте учился, только закончил и пошел воевать, юристы, врачи воюют, инженеры, шахтеры, рыболовы. Дедок 75 лет воевал из России, из Оренбургской области, он приехал туда вообще своим ходом, семь дней на «Ниве». Семь дней! Говорят, вооружение у нас хорошее. Да, вооружение хорошее, но из противотанковых меня удивил знаменитый «Пылесос» — противотанковое ружье 44-го года, я в первый раз его там увидел, и я увидел его в действии, я в шоке. Я не знаю, как этот дедок этот автомат взял. Но такие дедки у нас на охране находились чаще всего, караулили, пока мы спим в казарме, охраняли территорию. Но тоже в случае чего они шли в бой, по тревоге их поднимали. Их было много, целый этаж пенсионеров, мы их так «пенсики» и называли, позывных у них не было.

Там вообще очень дружно все, я не видел, чтобы кто-то на кого-то ругался, там все дружные, сплоченные. Нас все там очень уважают. Нам дали новые автоматы сразу, покормили по приезду, пожелали удачи. Местные там вообще молодцы. Мы сразу поехали на передовую, нас забрал Мангуст. Он приехал вечером на автобусе, нам дали новое оружие. У них начался минометный обстрел и за нами приехали, местные солдаты давали кому спирт, кому аптечку, кому пачку яиц сырых, сала с собой, потому что не знали еще, в какой батальон попадем, в какую роту. Мы постоянно на передовой, в опасности, нам дали все самое лучшее.

– Можете сказать что-то про фосфорные бомбы, про которые наши СМИ говорили, что их применяет украинская армия?

– Все это правда. И кассетные бомбы. Мы спали в этом БТР трофейном. Ну, как — получается, всю ночь катались, долбили этих укропов. Потом утром нас вычислили, что мы стоим в лесу и начали по нам отрабатывать кассетными бомбами, я сам это видел. Взрывается на метрах пяти-десяти над землей и из нее падают иголки, иногда шарики. Иголка прошивает человека насквозь, он не понимает, что происходит, после того, как его прошьет 100 иголок он еще минут 20 бегает живой, падает, истекает кровью. Иголки вращаются и наматывают все что в человеке есть и вылетают насквозь. Это оружие запрещено, как и фосфорное. Как определить фосфорное оружие? Когда оно взрывается, начинает поливать все фосфором, тот фосфор, который не сгорает, на земле оставляет белое пятно. Когда его трогаешь, начинает съедать кожу, вот так мы и определяли. Ну и ночью светится хорошо. Конечно, все они используют. По нам мало велся огонь, в основном бьют по городу Луганску. Не по нашим позициям, наши части находились за Луганском, на передовых. Они знали, где наши части. Я не знаю, почему они по нам не долбили, долбили город с «Града», с «Урагана». Когда мы сидели чистили оружие, над нами отошли ступени. Отходят ступени — ракета начинает ускоряться и уходит вглубь, в землю, и происходит мощный взрыв. У них еще есть ночное видение, тепловизоры, новые винтовки...

– Когда вы только приехали, что шокировало вас?

– Мне прилетел осколок в бедро, маленький осколок шоркнул. Второй потом попал туда же, только уже глубоко. Мы приехали, грузили плиты, разгружали, упала мина и убила Рому крановщика, мирного жителя.

– Что было самым жутким?

– Тела. Очень много тел. По улице едешь, очень сильный запах трупов, потому что многие закрываются на ночь, ложатся спать, а рядом мина ночью падает и осколками прошивает сразу весь дом. Они так и остаются в домах и там очень много запаха. Еще самое страшное было поймать мину, потому что использовали разные мины. Например, 120, она очень сильно осколками бьет. «Град», его боялись все, потому что лучше от пули умереть, чем от осколка.

Самое жуткое — это когда батальон «Айдар», перед тем как штурмовать дом, закидывает в подвал гранату, не зная, кто там и что находится. Вот это самое жуткое, а потом, когда мы выбиваем дома, и они отступают, заходишь в подвал и видишь тела женщин, детей, парней молодых, бабушек, дедушек. Граната Ф 1 — осколочная, убивает всех осколками. Еще очень неприятный момент был во время моего первого боя. Я прыгнул в яму и увидел оторванную женскую голень.

Потом, когда мы шли по улице, на дороге лежала пара, парень лет 19 и такая же девушка. Не успели убежать от танка, от него вообще нельзя бежать по прямой. Он дал крупнокалиберный выстрел, и они упали. У них осталась девочка сиротой, вот эту картину помню. Там страшные вещи вообще творятся.

Я вообще не ожидал… Я знал, что там война, но я не знал, что там мирных жителей положат. По телеку говорят, что в день по 70 человек убивают, да там больше умирает! Просто не ходят по тем квартирам, домам, куда осколки залетели. Кого там разорвало, кто сгорел, их же не собирают, они там так и остаются. Там люди плачут, мужики плачут многие. После боя придешь, тишина сначала минут 20, потом хихикать все начинают, шутить, а потом начинаются слезы о тех, кого убило. Я в первый раз видел, что мужики плачут, прямо по-настоящему. Там слезы именно дружеские, когда теряешь товарища, друга, командира, слезы текут очень сильно. Мы сейчас числа пятого собираемся съездить в Пермь вчетвером, мы все поедем к семье командира, соберем помощь, кто сколько может и съездим на могилу, просто попрощаться. Его тело вообще кое-как вытащили оттуда, а я его и не видел, потому что меня увезли с раненными. Тело достали через два дня, и то местные жители помогли, потому что за голову Мангуста было вознаграждение.

Я не боюсь, что меня «айдаровцы» найдут, я понял, что это не люди, я просто не знаю, как их назвать. Когда женщин и детей убивают, теряется страх, когда ты его видишь, готов голыми руками разорвать. И я еще раз туда поеду.

– У вас часто нервы сдавали?

– Нет, но у нас был Лис, он получил первую контузию, и когда мы попали в окружение, он получил ее второй раз. Он сейчас где-то в желтом доме лежит. Но его можно понять, у него реально снесло крышу, потому что насмотрелись мы многого. Как человека заживо разрывает. Вот он идет перед тобой, потом мина с ним рядом падает — и он разлетается. Это страшно. А вообще, у нас был командир замечательный, он всегда шел вперед, сначала сам разведывает все, потом группу подтягивает. Раздавал приказы, и мы без всякого страха шли.

– Почему вы все же хотите вернуться туда?

– Многие не понимают нас, мол, зачем? Это же не наша война… Но там гибнут девушки молодые, дети, очень много детей, очень много. Вот не был в боевых сражениях раньше, вообще не был, и когда в первый раз пришлось убить человека, убить этого наемника, у меня руки тряслись, я не ел дня два, это было неприятно. А когда я увидел, что они творят, у меня пропал страх и жалость к этим людям. Потому что когда тела детей, тела женщин, стариков, пенсионеров вытаскивают на улицу, когда погибает маленький ребенок, ему от силы года полтора, он не понимает, зачем, почему война. Когда тела эти вытаскиваешь, как-то все пропадает. Сразу все пропадает. Вся жалость. Там я не видел ни одного солдата украинского, там одни наемники и очень хорошо подготовленные наемники, только у них смелости не хватает, а так, если бы у них была смелость, там было бы тяжело. Они очень жестокие.

Буду хромать, буду кривой, буду косой, но я поеду туда воевать, потому что там друзья, товарищи. Где проявляются друзья, так это в бою, только там, потому что он всегда прикроет спину.

– Есть шанс на победу?

– Ну, я думаю, мы сейчас соберемся, мы победим. Они уже возле Луганска находятся, там километров пять-шесть от Луганска, но если они зайдут в город, уличные бои они не вывезут. Не вывезут. У них не хватит смелости делать, как у наших парней. Наши парни, когда заканчивались патроны, они брали противотанковую мину или гранату и кидали. Многие успевали бросить мину под танк и убежать, а многие оставались там же с миной рядом.
 

1. Касательно оптимизма. Все наши источники в Новороссии настроены очень позитивно в отношении развития наступления на Волноваху, Мариуполь и к юго-западу от Донецка. Уж на что я привык скептически оценивать различные победные реляции, но информация с фронтов (открытая и закрытая), конфигурация фронта и текущие тенденции, очевидны. Как и возможные последствия происходящего. Разумеется ополченцам где-то может не хватить сил, где-то могут быть допущены ошибки при планировании (напомню. что ошибалась не только хунта, наше командование совсем недавно пропустила удар на Красный Луч и прорыв на Новосветловку), где-то хунта может упереться рогом и замедлить/остановить наступление. И где-то оно разумеется выдохнется. Но это произойдет не сразу и как бы не развивались события в ближайшие 3-4 дня, они практически наверняка будут носить позитивный для нас характер. На войне всякое возможно, но объективные оперативные факторы никто не отменял. Поэтому я при всем моем известном скептицизме оптимистично смотрю на развивающиеся события.

2. Переговоры в Минске к особым результатам не привели. Порошенко де-факто предложили обсуждать происходящее с позиций ухода Донбасса из Украины. Так как политически он на это пойти не может, то его оторванные от реальности предложения вроде "вернуть контроль над границей" Украине, никому уже не интересны.
Кремль ясно ведет дело к той ситуации, когда хунта будет вынуждена признать проект Большого Приднестровья, а если она будет упорствовать в своих заблуждениях, ей объяснят бесперспективность борьбы за Донбасс чисто военными средствами. Вчерашнее выступление Захарченко и сегодняшнее выступление Губарева с открыто озвученными угрозами занимать соседние с ДНР и ЛНР области силой оружия, это своеобразное предупреждение Порошенко, который впрочем зависит в своей позиции от США и фашистских радикалов, которые не заинтересованы в прекращении войны. В целом, война продолжается, причем можно гарантировать, что горячая фаза боевых действий будет как минимум до середины сентября, с возможным продолжением в октябре - Порошенко не может капитулировать до выборов в Раду - иначе его просто сметут и он получит совсем не тот парламент, который он хочет.

3. В этой связи сбор осенне-зимнего обмундирования становится все более актуальным. Похолодание возможно уже в конце сентября - начале октября. Спасибо тем кто уже откликнулся и принял участие в подготовке экипировки армии Новороссии для осенней кампании. Как обычно, тем кто хочет помочь ополчению с экипировкой и различным оборудованием, пишите на почту redactor@cassad.net Отдельная благодарность товарищам, которые сейчас готовят партию свежепошитых шевронов "Новороссия" для солдат армии народных республик - за основу взят обычный флаг Новороссии в виде щита, где золотыми нитками вышито Новороссия и лозунг "Воля и труд". Возможно получится униформу поставлять сразу с шевронами.

4. Общался с бойцами ДРГ из "Оплота", которые находятся в Ростове на лечении после ранений в июльских боях. Все конечно рассказывать не буду (про это после войны), но кое что расскажу.
Стрелкова в Краснодоне ждут, хотя решение еще не принято. Люди очень рассчитывают, что Стрелков поможет покончить с махновщиной на границе, укрепив свои авторитетом систему военного единоначалия. Махновщина в духе атамана Козицына как ожидают скоро закончится.

С Российской стороны границу сейчас более жестко контролируют, трансфер через границу ужесточился, всплывшие факты продажи оружия из ЛНР обратно в Россию не прошли даром. По вопросам с прицелами для снайперских винтовок - в основном требуются стандартные армейские прицелы с кронштейном "ласточкин хвост".Но бойцы ДРГ обычно стараются пробить более дорогостоящее оборудование (прицел с импортным немецким стальным кронштейном - порядка 2,5-3,5 тыс долларов). Хороший прицел может повысить эффективность обычной СВД в разы. Так же подтвердили информацию, что при должной доводке как снайперские винтовки использовали ПТРСы - как снайперскую винтовку можно использовать при хорошем состоянии агрегата и качественном импортном прицеле до 1,2-1.4 км (так же подтвердили, что американца в Мариуполе хлопнули как раз из ПТРС). Часть из ПТРСов была куплена на складах хунты в Соледаре еще в апреле.

Автоматы для пехотинцев стараются унифицировать переводя всех на АКМ - АКСУ и АКС в целом показывают невысокую эффективность в боях в зеленке. Импортным оружием почти не пользуются, как по причине более высокой надежности отечественного оружия так и по причине широкой доступности боеприпасов для 7,62 и 12,7. Хотя есть снайперы, которые пользуются трофейными австрийскими винтовками, которые имеют большую дальность и точность нежели стандартные СВД. В целом - снайперы будут рады хорошим стальным кронштейнам, дорогим импортным прицелам (или нашим современным аналогам для спецподразделений), так же требуются качественные тепловизоры и ПНВ. Качественная экипировка для обученного бойца ДРГ (действующего на горячих участках фронта или в тылу противника) может доходить до 200-300 тыс. рублей. В качестве обуви предпочтительны армейские горные ботинки - для городских боев требуются сферические шлемы, бронежилеты 4+.
С наемниками сталкивались - в боях за Кожевню в июле дрались с поляками. Те воевали профессионально (наши потеряли в тех боях более 10 человек и 2 танка - 1 сломался, 1 сожгли), но очень осторожно, ввиду чего упускали выгодные возможности. В целом их оценивают как противников довольно высоко, в отличие от обычных солдат хунты, которые плотного огневого боя как правило долго не выдерживают и при сильном нажиме как правило бегут. Правосеков в плен как правило не берут, в отличие от срочников, которых либо отпускают по домам либо обменивают на наших пленных. Срочников очень легко отличить от профессиональных фашистов по старой и грязной униформе и отсутствию современной экипировки.

5. Так же уточнил информацию про 1200 специалистов о которых говорил Захарченко и которых раскрутили как 1200 российских военных. На деле, это специалисты из местных, которые пришли подготовку по различных техническим специальностям в результате чего во многих подразделениях есть обученные люди, которые теперь умеют пользоваться бронетехникой и артиллерийскими системами. Вот например подробности боев за Шахтерск - когда десантники прорвалилсь в город, первую машину с 25 метров разворотил выстрелом Т-64 из "Оплота" (это известное видео с кучей трупов разбросанных по улицам - там рванул боезапас и ошметки людей сидевших на броне силой взрыва раскидало на несколько метров от взорванной машины), вторая в панике уперлась в дерево и солдаты начали убегать через жилую застройку, а третья чуть дальше потеряла поврежденную взрывом гусеницу и тоже была брошена. Так вот застрявшую у дерева БМП, сравнительно быстро смогли завести, посадили за штурвал обученного человека и эта машина уже через пару часов принимала участие в бою на нашей стороне. Это как раз результат той работы по подготовке личного состава для бронетехники, о чем открыто заявляли еще в мае. Приятно знать, что слова не разошлись с делом.

PS. И касательно заглавного танка, как пишут http://www.novorosinform.org/news/id/7083, этот танк отбился от своих и выскочил на позиции ополченцев, которые обстреляли его из "Утесов". Экипаж сдался. Танком командовал начальник вещевой службы 40-го батальона воинской части №2603 капитан Федосеенко. Героя-танкиста вроде как хотят обменять на пленных солдат ДНР.

В целом, дела идут. И идут хорошо.

http://colonelcassad.livejournal.com/1753677.html

на фото: "парад" киевских войск в Донецке.

Едва ли не самым любимым тезисом свидомых является словесный кульбит: «Там, где нет сепаратистов, – там нет и армии, нет войны, и там спокойно и мирно живут люди»

В общем, во всём виноваты ополченцы, из-за которых-де страдает всё население Донбасса.

Подмена понятий заключается в том, что, категорически не желая вести какие-либо переговоры, Киев начал применять против непокорных регионов силу, – причём сразу, что называется, непропорционально. Ещё в начале мая противостояние в Донецке и Луганске носило уличный характер, но уже 2 июня штурмовик нанёс авиаудар по центру Луганска, положив начало ничем не ограниченной бойне. Можно предположить, что американские советники подсказали, что сепаратизм надо давить сразу и всей мощью, тогда поможет.

Получилось ровно наоборот!

Правда заключается в том, что до прихода карателей у жителей Донбасса не было ни бригад, ни батальонов, ни танков, ни миномётов, ни РСЗО. Всё это у них появилось уже ПОСЛЕ того, как начали стрелять по их домам и убивать на территории Донбасса и Луганска мирных жителей. Напомню, что ещё в апреле единственное орудие ополченцев – САУ «Нона» – была взята у днепропетровских десантников.

Правда заключается в том, что до прихода карателей сегодняшние ополченцы были строителями, водителями, бизнесменами, врачами, крестьянами, – и только после того, как стали убивать их родных и разрушать их дома, они взяли в руки оружие.

Правда заключается в том, что только постоянные беспощадные репрессии, аресты, пытки в других восточных регионах позволяют сегодня удерживать Киеву контроль над ними, – но как долго удастся Киеву удерживать эту пружину в сжатом состоянии, не знает никто. И вслед за Донбассом завтра может полыхнуть и Одесса, и Харьков, и Днепропетровск.

Но речь сегодня о другом.

О том, что ждёт Донбасс в случае победы Киева.

А ведь это ключевой вопрос!

Почему-то никто не хочет задуматься над тем, за что воюет Киев?

Украинцам внушают, что они сражаются за некую территориальную целостность Украины, против сепаратизма и российского военного вторжения.

Но это обычная пропаганда. Россия никуда не вторгалась, а «сепаратисты» – это точно такие же украинцы, которые защищают свою землю от карателей, присланных их усмирять.

Так за что же в реальности воюет сегодня солдат украинской армии?

Первая цель Киева – полная дерусификация Донбасса и Украины.

Уже слышу вопли «свидомых», – мол, это ерунда! Никто русских и русский язык нигде не притесняет!

И действительно, самым удивительным на этой войне оказалось то, что он вскрыла, каков же РЕАЛЬНЫЙ национальный код Украины, на каком языке Украина РЕАЛЬНО говорит и думает. И на каком же? Да на русском! Помните, как озабоченно объяснял штандартенфюрер Штирлиц радистке Кэт, что, несмотря на отличный немецкий, при родах она будет кричать на родном русском? Легенда конечно, но у всякой легенды есть своя историческая основа. В минуты максимальной опасности общим для населения становится тот язык, которым люди реально владеют и который они считают родным. Так вот, вся нынешняя война на Украине идёт исключительно на русском! Весь радиообмен ВСУ, нацгвардии, все переговоры, команды и даже боевые документы – на русском! И лишь изредка можно услышать «мову». В основном ею пользуются добровольческие батальоны «правосеков», сформированные из «западенцев». И с этим «свидомым», безусловно, придётся что-то делать. Но не сейчас. После войны. Сначала, как говорится у «свидомых», надо победить, «…а вешать будем потом…»

Сейчас зажимать русский язык нельзя.

Ведь именно с попытки сходу, на угаре майданной победы, отменить пусть и убогий, но всё же принятый в 2012 году «закон о государственной языковой политике», поднимавший статус русского до регионального языка, собственно, и занялся пожар на Донбассе! Реакция была такой острой, что голосование от 23 февраля, когда 232 голосами закон был отменён, уже 28 февраля тихо отменили.

Сегодня о проблеме русских словно забыли. Наоборот, киевские пропагандисты буквально заходятся в угаре: «Украинская нация едина как никогда!», «Война сплотила украинцев в единую нацию!», «Сегодня нет ни украинцев, ни русских, ни венгров, ни болгар – сегодня мы все украинцы!», «…Многие из нас говорят на русском, но думают здесь иначе, чем в России. Я видел и слышал, что на русском языке Украину любят не меньше, чем на украинском», – это буквально «свежачок» от Порошенко. Это понятно! Русскоязычные регионы сейчас тащат на себе «оброк» войны. Оболваненные пропагандой, поставленные мобилизацией в строй ивановы, петровы, сидоровы из Днепропетровска, Одессы, Харькова сражаются против Демчуков, Иваненко и Петренко на Донбассе и сотнями гибнут во славу «Великой Украины». Поэтому Киеву нельзя пилить сук, на котором сидит! Но вот потом, после победы, с проблемой русских надо будет что-то делать. И в первую очередь – закон о языке будет с неизбежностью отменён и принят новый, который максимально ужмёт использование русского языка, загонит его в резервацию, замурует до уровня «рыночного», внутрисемейного. И Киев не стесняется об этом говорить среди своих. 23 августа, накануне дня независимости, президент Порошенко на торжественной церемонии поднятия государственного флага Украины на Софийской площади в Киеве ничтоже сумняшеся заявил: «Принципиально остаюсь на той позиции, что единственным государственным языком должен оставаться украинский».
Что называется, без комментариев…

Не задумываются сегодня русскоязычные и о том, что будет с русскоязычными регионами.

Населению Харькова, Одессы, Днепропетровска внушают, что всё будет хорошо! Что очень скоро Украина станет частью Европы, что Америка и ЕС решат все экономические проблемы, а из внутренних на пути к гармонии и процветанию есть только одна проблема – сепаратисты и чудовищная Россия, которая им помогает. И если их победить – всё сразу наладится и наступит благодать.

И одурманенному русскоязычному населению Украины просто не хватает трезвости ума понять, что к чему.

А ведь просчитать легко!

Перейдём к фактам.

Совершенно очевидно, что из следующих выборов будет вырезан фактически весь прорусский (не путать с пророссийским!) политический спектр. Большая часть русских лидеров и активистов русских движений и партий либо выдавлена из страны, либо сидит в подвалах СБУ как «террористы» или «пособники террористов», либо была вынуждена уйти на Донбасс и сражается в ополчении. И потому следующая Рада по умолчанию будет «свидомой», где в лучшем случае места будут разделены между «умеренными» националистами и радикалами, а в худшем – в неё сядут ещё и откровенные нацисты. Стоит ли рассуждать о том, какой закон «о языке» будет принят такой Радой? А закон этот будет принят, так как предыдущий – и это было подчёркнуто многократно, – был принят с нарушениями закона и не удовлетворяет требованиям сегодняшнего дня.
Кроме того, именно эта Рада будет принимать законы, которые должны будут организационно компенсировать последствия войны и не допустить её повторения. И можно не сомневаться, что Киев сделает всё, чтобы «выжечь» и «вытравить» на восточных территориях сепаратизм. А это невозможно без тотального подавления всех и всего, что хоть как-то связано с Россией. И в первую очередь – русского языка. Украину ждёт тотальная «дерусификация» и массовые люстрации. Поэтому участь русских, которые сегодня воюют против Донбасса, на самом деле, жалкая. Им ещё предстоит на собственной шкуре испытать, чем с ними расплатится «свидомая» власть за лояльность.

Вторая цель Киева в этой войне – обеспечение унитарного единства Украины.

Именно поэтому выступивших поначалу за безобидную и цивилизованную федерализацию (а, напомню, федерациями являются и Германия, и США, и Великобритания, не говоря уже о России) дончан тут же нарекли сепаратистами, и на подавление их была отправлена армия, и тюрьмы начали наполняться арестованными активистами, а по городам начала наносить первые удары артиллерия.

Донбасс и Восток Украины вообще – это самый развитой регион Украины, где сосредоточено больше 60% всего экономического и промышленного потенциала Украины, и для Киева жизненно важно сохранять полный контроль над курицей, несущей золотые яйца. Поэтому «свидомые» столь беспощадно противятся любой самостоятельности регионов. Поэтому в первый день работы рады депутаты приняли закон о борьбе с сепаратизмом – фактически, закон против русскоязычных регионов.

Без Донбасса, Одессы, Харькова, Днепропетровска Украина превращается в европейскую Ботсвану, которая где-то есть, но никому не нужна.

Но удержать в одной лодке «западенского» волка и «восточного» телёнка можно только одним способом – связав телёнка и скармливая его по кусочкам волку.

Так за что же воюют сегодня русские в украинской армии? Отвечаем:

– За то, чтобы русский язык был окончательно лишён официального статуса и вытеснен в «местные наречия».

– За то, чтобы русскоязычные регионы были лишены какой бы то ни было самостоятельности и перешли под жесточайший контроль кивских гауляйтеров.

– За жизнь в условиях жёсткого политического сыска, с вечным клеймом «нелояльности», под тотальным контролем СБУ и различных «эскадронов смерти» – «правого сектора», «нацгвардии».

Воюйте, ребята! Но потом не жалуйтесь!

http://jpgazeta.ru/budushhee-donbassa/

http://nyka-huldra.livejournal.com/7416801.html

Ополченцы ДНР взяли под контроль стратегически важную высоту

По сообщениям корреспондентов Life News, Саур-Могила в Донецкой области перешла полностью под контроль ополчения.
Начальник политуправления армии ДНР Эдуард Басурин подтвердил информацию.
Ранее Саур-Могила, представляющая собой курган, переходила из рук в руки от ополченцев к нацгвардии и наоборот. Ранее с этой высочайшей точки Донецкой области представители украинской армии могли контролировать передвижения войск ополчения.
По сообщениям журналистов Life News, перехват Сайр-Могилы может считаться переломом в ходе боев. Теперь силы ополчения наблюдают с этой точки за передислокациями вооруженных сил Украины. Фактически, это означает, что войска ДНР одержали очередную победу в попытке взять нацгвардию в окружение.

http://lifenews.ru/news/139007 - цинк

PS. На деле, хунта полностью высоту никогда не контролировала - после того как в ходе массированных обстрелов ополченцы вынужденно оставили вершину, хунта уверенно закрепилась на южном склоне и окрестностях, но полностью взять высоту так и не смогла - ее пехота могла заходить на вершину, но удержаться там не могла, так как ополченцы постоянно обстреливали ее из артиллерии и РСЗО. Понятное дело, что если бы фронт оставался стабильным, то полное занятие высоты было бы делом времени, но развал южного фронта не дал хунте на это времени. В результате, перешедшие в наступление ополченцы вновь вернули контроль над большей частью высоту и в ближайшие дни по всей видимости установят полный контроль. С учетом окружения, хунте сейчас явно будет не до сражений за Саур-Могилу, борьба за Амвросиевку и попытки деблокады котла сейчас куда как более актуальны.

В целом, это очередная тактическая победа ополченцев. Дела идут все лучше и лучше.

PS. Обелиска кстати уже нет, как и фигура солдата, он несколько дней назад упал.

http://colonelcassad.livejournal.com/1752322.html

По сообщениям прохунтовских СМИ в Мариуполе начинается паника. Зондеркоманды "Днепр-1" и "Донбасс" призывают жителей Мариуполя "встать на защиту города". При этом насколько вообще реальны сообщения о наступлении ополчения Новороссии на Мариуполь, пока неизвестно.

"Вести" со ссылкой на местных жителей сообщают о том, что нацисты спешно бросают позиции и отступают из Мариуполя.

Вполне возможно, что речь может идти не столько об успехах ополчения, сколько о панике в рядах карателей. Район Мариуполя "обороняют" территориальные и специальные батальоны наемников Коломойского. Как и все каратели, они умеют качественно расстреливать безоружных, однако для реального боя совершенно непригодны. Наследники дивизии СС "Галичина" с честью несут ее знамя и готовы полностью повторить ее боевой путь. Естественно, до первого реального боестолкновения с противником.

Тем не менее, пока информация о происходящем в Мариуполе и вокруг него слишком отрывочна, чтобы понять, какова реальная обстановка. Пока совершенно точно можно отметить панику в рядах наци. Остальное, видимо, станет ясно несколько позже.

Прослушать или скачать Вставай,Страна Огромная бесплатно на Простоплеер

Этот музыкальный видеоролик посвящается бойцам народного ополчения Новороссии. В ролике использованы фотоматериалы реальных представителей народного ополчения Новороссии. Цель данного ролика - запечатлеть для истории подвиг настоящих героев нашего времени, которые не жалеют своих жизней для борьбы с фашизмом на русской земле. Вечная слава погибшим за свою Родину!
Использованы музыкальные композиции: "Черный ворон"- Татьяна Захарова и "Черный ворон" - "Хор Турецкого"

Собственно, само интервью:



http://youtu.be/kCeDopkrDDk

Ролик не с видеохостинга "Вестей", так как он во многих странах уже благополучно заблокирован.

ПС. Если я не ошибаюсь - интервью брали в кафе возле ж-д вокзала. Оно и две недели назад было почти единственное работающее в центре города.

http://el-murid.livejournal.com/1969807.html