Гражданская активность и вера россиян в собственные силы увеличились на фоне пандемии коронавируса и связанных с нею ограничений, а также иных событий, усиливающих неопределенность. К такому выводу пришли социологи Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в ходе исследования «Социальное самочувствие россиян», сообщает информационное агентство РБК. Агентство располагает данными исследования.
Оно проводилось с 11 сентября по 5 октября 2020 года. В опросе участвовали граждане России в возрасте от 15 до 72 лет, всего было опрошено 6000 человек из 59 субъектов Федерации.
Доля россиян, которые верят в способность улучшить свою жизнь, с 2016 года заметно увеличилась, показало это исследование. Если тогда этот ответ дали 22% участников опроса, то в 2020 году так считали уже 30%. Интересно, что рост наблюдался на фоне сокращения доли среднего класса, который обычно и демонстрирует наибольшую уверенность в собственных силах, указали исследователи. Однако если прежде представителей среднего класса было больше, чем полагающихся на себя, то теперь наоборот.
Следует отметить, что меры поддержки, принятые российскими властями в связи с вызванным пандемией коронавируса кризисом, не включали в себя прямой раздачи денег населению, как то делалось в некоторых странах мира (например, в Германии, где гражданам единовременно выплачивали по 800 евро). Хотя этот способ многие эксперты, в том числе опрошенные журналистами газеты «Коммерсантъ», признали самым действенным для поддержания экономики, Россия им не воспользовалась. Впрочем, как говорили многие эксперты в беседах с «Давыдов. Индекс», Россия и не могла позволить себе подобных трат.
В нашей стране финансовая поддержка была оказана многодетным семьям; кроме того, было увеличено пособие по безработице. Прочие меры поддержки были ориентированы на бизнес и сводились в основном к временному сокращению его затрат и налоговых выплат и получению кредитов на льготных условиях. Таким образом, улучшение положения граждан зависело главным образом от их собственных усилий. И, как показал опрос НИУ ВШЭ, у многих сформировалось убеждение, что добиться их самому возможно.
Отмечается рост убежденности граждан в том, что они могут повлиять на происходящее в своем городе или селе. Доля тех, кто так думает, за четыре года выросла с 8% до 13%. Тех, кто считает возможным повлиять на ситуацию в своей деревне или в микрорайоне, также стало больше: с 2016 по 2020 год их доля возросла с 13% до 18%. Наконец, процент тех, кто уверен в своей способности повлиять на происходящее в доме или дворе, достиг уровня тех, кто считает возможным повлиять на происходящее на работе. Эти показатели уравнялись впервые за долгое время; они составили 45%, отмечают социологи.
Сочетание этих изменений эксперты и трактуют как свидетельство развития «глубинного» гражданского общества. Правда, доля тех, кто уверен в возможности решать проблемы и на работе, и в семье, на фоне пандемии сократилась. И все же в целом семья по-прежнему является сферой, в которой абсолютное большинство уверено в своих способностях изменить положение дел. Так ответил 81% опрошенных, и это самый высокий из всех показателей убежденности в способности повлиять на ситуацию.
Тем не менее, доля требовательно настроенных по отношению к государству граждан увеличивается. Вариант «государство дает нам немало, но можно требовать от него больше» в 2016 году выбрали 29% респондентов, а в 2020 году – уже 34%. В то же время тех, кто считает себя ничем не обязанным государству, так как оно дало слишком мало, стало меньше. В 2016 году так считал 31% опрошенных, а в 2020 году – 24%.
Однако нельзя сказать, что россияне во всем согласны с социальной политикой государства. Напротив, если оно ориентировано на то, чтобы в кризисных ситуациях оказывать помощь самым слабым, то граждане полагают, будто помогать нужно в первую очередь самым пострадавшим от кризиса (хоть понятие «самый пострадавший» еще не означает, будто положение именно этой части населения стало самым тяжелым).
И все же в 2020 году 40% участников опроса ответили, что государство должно обеспечить нормальный уровень жизни тем, кто лишился работы или каким-то иным образом попал в сложную ситуацию, а в 2016 году так считало только 27% респондентов, то есть доля разделяющих это мнение выросла. Правда, и доля тех, кто считает обязанностью государства помощь неспособным позаботиться о себе самостоятельно, увеличилась с 2016 года на 3 процентных пункта и теперь составляет 24%.
Кстати, исследование, проводившееся социологами Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ в сентябре 2020 года, показало: за время пандемии россияне стали меньше доверять друг другу, но многие готовы помогать нуждающимся, и подавляющее большинство считают себя счастливыми.
Эксперт Владимир Инютин (политолог и политтехнолог, Воронеж) комментирует:Результаты исследования подтверждают тот факт, что коронакризис принес с собой и для России, и для мировой цивилизации в целом не только вызовы, но и возможности. Ограничения социальных контактов и территориальной мобильности, экономические и политические последствия пандемии поставили перед обществом вопросы, связанные с устойчивостью его самоорганизации и формированием различных форм социальной солидарности. Она может проявляться как в институциональных формах (НКО, СМИ, гражданские инициативы и движения), так и через личные контакты.
Социальной солидарности и гражданской активности помогают и цифровые технологии. Социальные сети и платформы способствуют чувству сопричастности с происходящим в обществе даже в условиях ограничения физических контактов. Активизация социальной солидарности позволяет также минимизировать кризис доверия к институтам власти, вводящим ограничения на передвижения граждан, деятельность бизнеса, культурно-развлекательных учреждений и мероприятий.
Ряд категорий граждан ощущают значимый для себя уровень падения доходов и даже опасность потери работы/дохода, проблемы с социальной адаптацией к ограничениям. Особенно высокий риск заражения в условиях пандемии для медицинских, социальных работников, представителей сферы образования и торговли диктует необходимость оказания им помощи в обеспечении средствами индивидуальной защиты, санитайзерами, рециркуляторами воздуха и т.д.
Хорошо известны акции социальной солидарности как инициированные НКО, явно ассоциированными с властью (#МЫВМЕСТЕ), так и сборы средств на помощь врачам, проводимые благотворительными фондами. Наряду с ними развиваются и неинституциональные формы социальной активности. В условиях повышенной опасности значительная часть общества самоорганизуется.
В то же время происходит фрагментация общественных настроений. Наряду с социальной солидарностью и гражданской активностью опросы фиксируют значительное количество «ковид-диссидентов», доходящее до 30-40%, по некоторым исследованиям. Наряду с очевидной дремучестью взглядов этой категории граждан мы не можем не заметить, что «ковид-диссидентство» вызвано, в том числе, недостатком информации, неверием значительной части населения в возможность решения их проблем государством.
В целом, кризисы человеческой цивилизации всегда являлись отправными точками прогресса. Эпидемии чумы и оспы привели к формированию правил гигиены и появлению вакцинации, мировые войны стали мощным фактором технического прогресса. Нынешний коронакризис становится фактором развития и переформатирования гражданского общества. https://davydov-index.livejournal.com/4052467.html
