Чем больше доводится работать с людьми в путешествия - воспоминаниях их прошлых воплощений, тем нагляднее оказывается то, насколько условно, насколько призрачно то наше индивидуальное "я", о котором мы так переживаем всю нашу жизнь. И тем нагляднее виден действительный уровень, что чаще всего предопределяет наши ныряния в мир Яви.

Ведь что бы мы не брались прорабатывать, к примеру, проявления Сатурна, или Лилит, в процессе работы мы погрузимся в тот опыт, в те сюжеты, про которые мы не сможем сказать наверняка - принадлежат ли они человеку, что осуществляет сессию- путешествие, либо эти образы пришли от близких людей, а, может быть, и от совершенно не знакомых душ, давно умерших, но связанных совершенно причудливым образом.

Часто это связь так или иначе, но прослеживается именно на уровне родовых корней, но в каком-то более широком понимании родового древа, в более ветвистом, так скажем.

Пока мы просто разбираем, к примеру, карту рождения, пока на её основании говорим о прошлых жизнях, о задачах в воплощении текущем - всё довольно стройно, чётко и даже логично.

В этом, конечно, достоинство астрологии - оставаясь дисциплиной символической, она таки сохранила кодекс работающих положений, которые могут что-то пояснить в хитросплетениях судьбы, но при этом в некотором смысле, сохранить для нас картины привычного мира.

Когда же мы переходим к проработке карты другими методами, когда берём бубен, когда закрываем глаза, когда позволяем себе упасть в спираль неба, то былая ясность трактовок уходит, но зато возникает чувственных опыт, человек проживает то, что до этого лишь слышал от астролога.

И, вот, что важно - опыт этот вдруг оказывается гораздо шире индивидуального.

Так, к примеру, в прошлой жизни мы можем увидеть себя в образе человека, лицо которого будет похоже на нашего друга. На какой-то момент, быть может, после чего внешность опять изменится и мы так до конца и не растолкуем себе после сессии что же это значило...

Поскольку ментальные реконструкции имеют в этом случае весьма условную ценность - важен опыт как таковой.

В другом путешествии человек вдруг оказывается в едином теле своего рода, получая при этом удивительную возможность ощутить себя сразу в нескольких телах, пошевелить как бы чужими пальцами, осознать переживание своего деда своим и просто передать часть своих переживаний так же просто, как мы делимся с кем-то яблоком.

Тут, кстати, часто, у многих людей возникает узнаваемый в разных описаниях образ Старика, который мы пока оставим без пояснений.

Важно, что эти передачи и смешения осознаются как абсолютная реальность, быть может, даже более яркая, чем реальное общение с человеком. Причём, не имеет значения - жив или нет тот человек, не имеет значение ни разница эпох, ни расстояния.

Далее, в процессе работы от сессии к сессии возникает стадия, когда видения становятся всё более и более сказочными, мифическими, архетипическими, когда детали, что раньше приходили из разных жизней как бы перестают ощущаться значимыми, но, когда миф вдруг начинает восприниматься как самая что ни на есть реальность, в которой опять же - растворены все мы.

Это "мы", у нас разное. Чаще всего его пределы ощущаются на границах нашего языка, этноса, на границах земли.
Так русский легко может вспомнить себя, к примеру, итальянцем. Это не вызывает особых трудностей, хоть это и не частые истории. Чаще, конечно, это границы понятные человек и близкие - один язык, близко к родовым корням и т.д. Бывает дальше, да. Но - именно в пределах одной расы . Дальше границы сорастворения не прослеживаются дальше чем на одну жизнь.

То есть - это только тот опыт, что накопился в работе, это именно я не могу сказать, что в опыте работы были какие-то чёткие истории, когда бы человек видел себя, скажем, в воплощениях в другой расе. Суждение не окончательное, но всё же, пока оно такое. Возможно, что единство это где-то и достигается, но уже на более высоких этажах вселенского сорастворения, вероятно, за пределами воплощений на этой планете.