Предисловие

Lectori benevolo salutem! Данная работа не есть согласованный пересказ четырех канонических Евангелий. Таких пересказов в последнее время появилось множество, и вряд ли хотя бы один из них может даже отдаленно сравниться с оригинальным текстом библейских жизнеописаний Иисуса. Кроме того, авторы таких пересказов совершенно не утруждают себя разрешением противоречий между Евангелиями, утверждая — по дилетантизму ли своему, по фанатичной ли беспомощности, по закоренелой ли привычке своей выдавать желаемое за действительное, — что в Библии противоречий нет. И, например, рассказывают нам, что перед арестом вместе со своими учениками Иисус «вкушал пасху» (об этом повествуют Евангелия от Матфея, от Марка и от Луки), потом ночью Его арестовали и следующим днем распяли перед наступлением праздника Пасхи (об этом повествует Евангелие от Иоанна.13:1; 18:28; 19:31). То есть Иисус одновременно и ел пасхального агнца (Евангелие от Марка.14:12-18), и был распят в то же самое время, когда заколали этого пасхального агнца, символически став таким Агнцем (Евангелие от Иоанна.1:29,36). Однако любой здравомыслящий человек понимает, что Иисус не мог пострадать и 14 нисана, и 15 нисана, причем оба раза в пятницу (Евангелия от Матфея.27:62; от Марка.15:42; от Луки.23:54; от Иоанна.19:14,31).

Данная работа не есть также пересказ четырех канонических Евангелий по отдельности, хотя такая работа, возможно, имела бы ценность для библейской науки. Впрочем, таких работ было сделано не мало, и я по мере возможности использовал их изыскания для определения сущности Иисуса Евангелия от Матфея, Иисуса Евангелия от Марка, Иисуса Евангелия от Луки и Иисуса Евангелия от Иоанна. И, наконец, данная работа, надеюсь, не есть повторение уже созданных и признанных жизнеописаний Иисуса, хотя, конечно, я шел по пути, проторенному авторами этих жизнеописаний.

Данная работа — это мое собственное понимание личности Основателя христианства. Любое жизнеописание, как и всякий исторический труд, — субъективно. Однако каждое историческое исследование имеет свою ценность, и эта ценность настолько высока, насколько близок автор данного исследования к объективности. Вряд ли кто-то станет отрицать, что даже каждый из евангелистов понимал личность Иисуса по-своему, а ведь они, как утверждает Церковь, писали по вдохновению Божиему. Поэтому сколько бы ни было жизнеописаний Иисуса, каждая из этих биографий будет объективной лишь отчасти, то есть будет все-таки субъективной. Правда, человеческий индивидуум весьма часто считает, что он хорошо разбирается в людях и дает каждому из них верную оценку, но вот почему-то его самого, данного индивидуума, все не понимают и неправильно оценивают. Суть заключается в том, что никто из нас не может дать истинную оценку даже близким себе людям, не говоря уже о Человеке, который родился 2000 лет назад. Поэтому я раз и навсегда отвергаю тезис о безоговорочной истинности всего того, что написано в данной работе.

Кроме того, я не буду утверждать, что писал по вдохновению Божиему, как это в аналогичных случаях делают клирики, которые, часто противореча друг другу, унижают Святой Дух (не может же, в самом деле, Дух Божий противоречить самому себе). Откровение свыше, насколько я понимаю, предполагает скоровременную запись того, что человек слышит, видит или как-то иначе интуитивно чувствует в качестве информации извне. Я же потратил на то, чтобы данный труд был воплощен на бумаге, несколько лет. Я сам разыскивал нужную мне информацию, сам исследовал древние документы, сам изучал библейские языки, будучи твердо убежден, что без знания и понимания оригинальных библейских текстов даже не стоит и браться за столь сложную работу.

Почему же, спросите вы, я, признавая, что данная работа изначально будет субъективной, тем не менее взялся за ее выполнение? Да потому, что каждый имеет право на то, чтобы выразить свою точку зрения (интересует ли кого-нибудь эта точка зрения и нуждается ли она в пропаганде? — вопрос отдельный). Да потому, что из сотни биографий Иисуса кто-то, быть может, составит сто первую, которая и будет близка к идеалу. И потому еще, что я, кажется, имею на это несколько большее право, нежели десятки других биографов, труды которых предлагаются с книжных прилавков, но которые не удосужились ни выучить библейских языков (хотя бы в пределах грамматики), ни даже как следует ознакомиться с библейскими и постбиблейскими документами.

Я не строил перед собой иллюзий и не считал, что данная работа будет легкой. Я даже не тешил себя надеждой, что она будет популярной: для этого есть более легкий путь — написать нечто экстравагантное, скандальное, «желтое». Я изначально поставил перед собой задачу написать историческую работу и по мере возможности старался честно следовать этой задаче. Конечно, мне иногда приходилось касаться теологических и философских тем, но делал я это лишь попутно — для выяснения некоторых вопросов и для лучшего понимания тех или иных процессов, происходивших в истории зарождения христианства. С этой же целью я иногда касался филологических и даже лингвистических тонкостей. Однако я не писал об Иисусе как о некотором неуловимом эоне (такой эон для историка не существует) и не писал о Нем как о выразителе каких-либо современных идей (националистических, космополитических, коммунистических, антисемитских и проч.): историк, если он честен, должен быть в стороне от идеологии. И не писал я об Иисусе как о мифологической личности, хотя на протяжении многих лет советской власти нам втолковывали именно такую трактовку личности Основателя христианства.

И еще — быть может, главное: я писал эту работу с любовью к Иисусу, ибо без этой любви я, вероятно, не смог бы осилить поставленной перед собой задачи. Ибо, считаю, прав апостол Павел, что даже больше веры — любовь (Первое послание к коринфянам.13:13).

Во всяком случае, я пытался написать книгу, относящуюся к категории научной литературы. Впрочем, научное описание жизни Иисуса уместилось бы на одной машинописной странице, ибо, если не считать некоторых неоспоримых фактов, вся информация об общественной деятельности Основателя не бесспорна и гипотетична.

Разумеется, в своей работе я опирался на уже созданные и признанные труды по этому вопросу — прежде всего на сочинения Штрауса[1] и Ренана[2]. Эти двое исследователей — безусловные киты в иисусоведении, хотя и расходящиеся в принципиальных вопросах друг с другом.

Несмотря на обилие исследований, вопросы, касающиеся жизни Иисуса, не проясняются, а, наоборот, становятся еще более туманными. Во-первых, потому, что религиозная литература всеразличных конфессий пытается подогнать исторические факты под свои теологические догматы. Во-вторых, потому, что многие серьезные историки, как, например, А. Б. Ранович, отрицают историчность Иисуса; другие уважаемые историки, как, например, И. C. Свенцицкая, признавая историчность проповедника Иошуа, уделяют Его личности не много места, понимая, насколько гипотетичны все выводы по данному вопросу. В-третьих, потому, что многие писатели (или издатели) допускают грубейшие ошибки (absit exemplara). В-четвертых, потому, что у читателя, как правило, нет возможности проверить то или иное утверждение писателя, ибо писатель (или издатель) обычно не дает ссылки на первоисточник (кроме Библии).

Все разговоры о том, что доктрины Ренана и вообще историков прошлого устарели и ныне неактуальны, не имеют силы. Конечно, теперь мы располагаем кумранскими и хенобоскионскими рукописями, но это, с моей точки зрения, никак кардинально не повлияло на основные идеи Ренана и иже с ним, что отчасти будет показано в дальнейшем. Современные же монографии, претендующие на оригинальные идеи в рассматриваемой области, увы, не имеют главенствующего значения. Вообще, в отличие от естественных наук, в исторической и текстологической дисциплине аргумент к новизне («последние публикации ученых безоговорочно доказали...» и т. д.) чаще всего ошибочен и зиждется всего лишь на желание ученых быть оригинальными, защитить ученую степень, немаловажную роль здесь играет и коммерческая составляющая. Поэтому, за исключением новых археологических изысканий, в истории презумпция превосходства над старым несостоятельна. Все классические исследования уже давно написаны, а новые интерпретации известных данных не заслуживают, увы, слишком серьезного внимания. Следует помнить: историк тот, кто знает древность, а не труды коллег-современников. Хотя образовательная система и приучает нас пополнять библиографию свежими исследованиями и создавать некоторые подобия компиляций, чего я постараюсь избежать. Я уверен, что действительно серьезное исследование возможно только при тщательном изучении первоисточников, тогда как чтение разнообразных современных интерпретаций исторических событий без надлежащего знания древних памятников неминуемо приведет не только к ошибочным, но и к противоречивым, а потому никчемным результатам.

Исходя из вышесказанного, я прежде всего пытался опираться на информацию древних писателей (до VI века). Избранная библиография первоисточников приведена в конце книги.

Что касается орфографии, то в данной работе она многовариантна. В цитатах я, как правило, сохраняю орфографию первоисточника. Сохранены также мною и некоторые особенности церковной орфографии: написание слова Бог с прописной буквы; особенности написания этого слова в косвенных падежах (напр., Божиего вместо божьего); написание некоторых форм местоимений, относящихся к Богу или Иисусу, с прописной буквы. Также практикуется мною написание с прописной буквы тех слов, которые в первоисточнике обычно имеют определенный артикль: Храм [Иерусалимский], Закон [Моисеев] и пр. Имена собственные, как правило, приводятся мною в нескольких вариантах: в традиционном русском, в греческом и в еврейском (если это слово семитского происхождения), причем в греческом варианте я придерживаюсь транслитерации по системе произношения Эразма Роттердамского (а не по системе Рейхлина, которой придерживается Восточная Церковь), а в еврейском варианте я отдаю предпочтение древней, до-спирантной, транслитерации (а не смычно-спирантной, которой придерживается современный иврит и Синагога). Некоторые еврейские дифтонги передаются мною одной буквой, например: [йа] ® я (Яхве вместо Йахве), [йэ] ® е (Ешуа вместо Йэшуа) и т. д. Греческое густое придыхание и еврейский гортанный hэ передаются латинской буквой h, а не русской х или г (Восточная Церковь этими звуками, как правило, пренебрегает). Впрочем, некоторыми семитскими звуками — алеп, айин — мне приходится пренебрегать, ибо их практически невозможно обозначить на письме. Не выделяются обычно мною также и хатапы: трудно объяснить русскоязычному человеку, что, например, в еврейском слове хазир (свинья) — один слог. Однако ультракраткий призвук ш’ва (кроме ш’ва немого) я обычно передаю с помощью апострофа (в русскоязычной литературе ш’ва обычно передается буквой е). Ю псилон в дифтонгах передается мною специальной буквой ў, тогда как вне дифтонга — буквой ю. Впрочем, наиболее укоренившиеся слова оставлены в традиционном правописании. Так, вслед за М. А. Булгаковым, я избегаю склонения имени Ешуа, хотя в некоторых изданиях оно в косвенных падежах изменяется (см., напр., Иосиф Флавий. Иудейская война. — Минск, 1991).

Особую благодарность я выражаю С. Дагсону за предоставленные материалы и копии редких документов, а также за помощь в работе над переводами. Кроме того, я сердечно признателен Алексею Константиновичу К—ву, архибиблиофилу, за то, что он великодушно предоставил мне возможность пользоваться его библиотекой. И отдельное спасибо И. С. Свенцицкой за ценные советы, благодаря которым я несколько изменил план повествования и смягчил те утверждения, в которых, увлекшись, перешел за грань чисто исторического повествования.

 

Волгоград, 1996

Автор

 

---

[1] Strau? David Friedrich. Das Leben Jesu fur das deutsche Volk bearbeitet. 3^te Auflage. Leipzig: Brockhaus, 1874.

[2] Renan Ernest. Histoire des Origines du Christianisme. Paris, 1863 – 1883. (Livre premier: Vie de Jesus. Paris: Michel Levy freres, 1863 (22^e ed. Paris: Calmann Levy, 1893); Livre deuxieme: Les Apotres. Paris: Michel Levy freres, 1866; Livre troisieme: Saint Paul. Paris: Michel Levy freres, 1869; Livre quatrieme: L’Antechrist. Paris: Michel Levy freres, 1873; Livre cinquieme: Les Evangiles et la seconde generation chretienne. Paris: Calmann Levy, 1877; Livre sixieme: L’Eglise chretienne. Paris: Calmann Levy, 1879; Livre septieme: Marc-Aurele et la fin du monde antique. Paris: Calmann Levy, 1882; Index general. Paris: Calmann Levy, 1883.)

Руслан Хазарзар

Сын Человеческий

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВВЕДЕHИЕ

I. Критический анализ канонических Евангелий

1. Общие положения

2. Евангелие от Матфея

3. Евангелие от Марка

4. Евангелие от Луки

5. Евангелие от Иоанна

II. Иудейство до Первой Иудейской войны

6. Палестина

7. Очерк истории еврейского народа

8. Культ Яхве

9. Иерусалим и Храм

10. Иудейские секты

ПО ТУ СТОРОHУ БИБЛИИ

III. Иисус вне Библии

11. Историчность Иисуса

12. Его имя

13. Туринская плащаница

14. Его внешний облик

15. Его родители

16. Евангелия в период их становления

ИСТОРИЯ ИИСУСА ДО ЕГО ОБЩЕСТВЕHHОГО СЛУЖЕHИЯ

IV. Рождество

17. «И Слово стало плотию...»

18. Иисус — Сын Давидов

19. Иисус — Сын Божий

20. Иисус — Бог

21. Когда и где родился Иисус

22. Пастухи, волхвы и звезда Мессии

23. Бегство в Египет, сретение и пророчества Симеона и Анны

V. Hачало

24. Евангелие Детства

25. Двенадцатилетний Иисус в Храме

26. Галилея

27. Барнаша.1 («Младенец же возрастал и... преуспевал в премудрости...»)

28. Эллинизм. Политика. Кана Галилейская

29. Иоанн Креститель

30. Крещение

31. Искушение

???????

VI. Христос

32. ????

33. Религиозное самосознание Иисуса

34. Праэкклесия

35. Отношение Иисуса к гоям

36. «Ты — Христос»

37. Эсхатология Иисуса

38. Чудотворец

39. Amentia Domini

40. Иду на смерть

ИСТОРИЯ ОБЩЕСТВЕHHОГО СЛУЖЕHИЯ ИИСУСА

VII. Служение Иисуса

41. Евангельская хронология

42. Служение Иисуса в Галилее

43. ??????? ?????

44. Иуда-предатель

45. Прощание с Галилеей

46. «Еще не долго быть Мне с вами»

VIII. ???????? ??? ??????

47. Герой «Страстей»

48. ?? ?????????

49. Последняя ночь

50. Jus Pilati

51. ??????? ?????

52. ???????? ?????

53. Барнаша.2 (14 нисана)

ВОСКРЕСЕHИЕ

IX. ????????? ?????

54. ?????????

55. Явление Христа Павлу

56. Другие явления Христа

57. Иерусалим или Галилея?

58. ??????? ??????

59. Барнаша.3 (Краткая биографическая справка)

ДОПОЛHЕHИЕ (LOGIA KYRIAKA)

Ad notam

Внебиблейские логии

Коран

Аграфа и фрагмент неизвестного Евангелия

Евангелие от Фомы

Библейские логии

Логии Квартуса

Hагорная проповедь

Притчи

Hекоторые комментарии к синоптическим логиям

ЗАКЛЮЧЕHИЕ

Иудео-христианство

Паулизм

Языко-христианство

Христианство и антисемитизм

Вокруг православия

Иисус

ПРИЛОЖЕHИЯ

Еврейские и греческие фонемы

Краткая источниковедческая справка (Библия. Внебиблейские источники)

Дата празднования христианской Пасхи

Жены Ирода Великого и их потомство

Библейские весы и деньги

Облачение священников в Храме

Хронологическая таблица

Избранная библиография первоисточников

 

---

I. Критический анализ
канонических Евангелий

1. Общие положения

Слово евангелие возникло от греческого слова ?????????? [эў-ан-гэ-ли-он][1] — радостная весть.

Первые три Евангелия — от Матфея, от Марка и от Луки — излагают историю жизни и учение Иисуса близко друг к другу, поэтому их принято называть синоптическими (от греч. ?????????? — способный обозреть все вместе). Евангелие от Иоанна стоит особняком.

Вопрос об источниках новозаветных Евангелий очень сложен. Евангелие от Марка легло в основу Евангелий от Матфея и от Луки; то, что выходит за рамки содержания второго Евангелия, взято, по мнению большинства исследователей, из какого-то до нас не дошедшего источника — Q (от нем. quelle — источник).

Сначала преобладало мнение, что источником Q было некое праевангелие, впоследствии пропавшее; однако вскоре ученые решили, что этим источником являлись записи речений (logia) на темы морали и религии. В посланиях Павла неоднократно встречаются ссылки на слова, произнесенные Иисусом, и ныне исследователи склоняются к тому мнению, что именно речения Иисуса стали первой записью устной традиции и что многие логии в изложении первых христианских общин просто принимали вид притчи или какой-нибудь истории, якобы случившейся с Иисусом в Его земной жизни.

Однако, я думаю, существовали некие устные, а может, даже письменные, праевангелия (не путать с Q-logia), из которых черпал сведения автор Евангелия от Марка, а возможно, и авторы Евангелий Евреев и Эбионитов[2]. В начале второго века уже существовало множество жизнеописаний, а не только логиев, Иисуса (Лк.1:1-2; Orig.Homiliae in Lucam.I; Eus.HE.III.39:15; Hier.Matth., пролог), опираясь на которые, Папий[3] высказывал мнение, что Марк записал «не по порядку» свое Евангелие (по-видимому, имеется в виду некоторое неканоническое «Евангелие от Марка»). То есть во втором веке уже существовал определенный порядок, была установлена некоторая хронология событий из жизни Иисуса. Вряд ли такой порядок мог быть установлен исходя только из поучительных историй, возникших из логиев.

В науке существует также точка зрения — правда, необщепринятая, — что первыми записями, сделанными христианами, были сборники цитат из Танаха, где речь шла об ожидаемом Мессии: так называемые тестимонии (от лат. testimonium — свидетельство).

 

4Q Testimonia (4Q 175) Так называемый Мессианский сборник из Четвертой кумранской пещеры

 

Ученые также пришли к мнению, что авторы первого и третьего Евангелий черпали сведения не только из Евангелия от Марка и из Q-logia, но у каждого из них были, кроме того, свои сведения об Иисусе. В конце концов, была принята на вооружение так называемая гипотеза многих источников, именуемая также теорией фрагментов.

Нет сомнений в том, что первоначально каждое из Евангелий было самодостаточно: иудеохристиане пользовались неким «Евангелием от Матфея», христиане из язычников пользовались Евангелиями от Марка и от Луки, в Египте почиталось Евангелие от Иоанна. Самодостаточными Евангелия считали и их авторы. Итак, что же могла узнать христианская община, которая имела в своих руках лишь одно Евангелие?

Прочитав Евангелие от Матфея, община узнавала, что родители Иисуса изначально жили в Вифлееме (а не в Назарете), отца Иосифова звали Иаковом (1:16), Иисус был зачат непорочно и родился в Вифлееме, спустя десятилетия Его крестил Иоанн, потом Иисус проповедовал около одного года и был распят 15 нисана.

Прочитав Евангелие от Марка, община узнавала, что Иисус, вероятно, был зачат естественным способом и родился в Назарете (6:1), был крещен Иоанном, проповедовал около одного года и был распят 15 нисана.

Прочитав Евангелие от Луки, община узнавала, что родители Иисуса изначально жили в Назарете, отца Иосифова звали Илием (3:23), Иисус был зачат непорочно и родился в Вифлееме, спустя три десятилетия Он крестился, потом проповедовал около одного года и был распят 15 нисана.

Прочитав Евангелие от Иоанна, община узнавала, что Иисус был зачат естественным способом и родился в Назарете (1:45-46; cp. 7:41-42), спустя какое-то время путем некоторой эманации произошло слияние сущностей божественного Логоса и человека Иисуса, потом Иисус Христос-Логос проповедовал более трех лет и был распят 14 нисана (а не 15-го, как утверждают остальные Евангелия).

Христианская община, которая почитала Евангелие от Матфея, прочитав первые главы Евангелия от Луки, вероятно, решила бы, что речь здесь идет о разных Иисусах. То же самое решила бы и община, почитавшая Евангелие от Луки, при прочтении первых глав Евангелия от Матфея. Ну а община, почитавшая одно из первых трех Евангелий, прочитав Евангелие от Иоанна, не признала бы его богодухновенности, что в действительности и наблюдалось на протяжении более 70 лет после его написания.

Многие исследователи полагают, что речения Иисуса не имеют никакой исторической ценности: «Нет никакой возможности сохранить содержание речи, которая не была сейчас же записана и передавалась путем устного предания в течение пятидесяти лет»[4], — пишет о речениях Иисуса Каутский[5].

Доля правды здесь есть; но только — доля. Речи Иисуса, конечно, искажены (потому и существуют разночтения), некоторые фразы Ему просто приписаны, но чувствуется за логиями в Евангелиях один великий проповедник, один поэт и философ (Ин.7:46)[6]. Мнение, что данные речения являются сборником иудейского фольклора, не выдерживает критики (Д. С. Мережковский). Иначе почему, спрашивается, мы не видим такой красоты в проповедях, приписываемых другим проповедникам Нового завета и Талмуда? Даже такой талантливый писатель, как автор Евангелия от Луки, сразу же блекнет в своем втором труде, в книге Деяний апостолов, в которой нет проповедей Иисуса. Кроме того, следует помнить, что у евреев было принято, чтобы ученик запоминал слова учителя наизусть: хороший ученик был подобен «обмазанному известью водоему (????? ????), не теряющему ни капли» (Мишна. Абот.2:11[8]).

Вопрос об абсолютной хронологии Евангелий до конца не решен. Поскольку в них содержатся пророчества о страшной гибели Иерусалимского храма и об осаде столицы Иудеи, можно предположить, что написаны они были после падения Иерусалима в 1-ой Иудейской войне, то есть после 70 года.

Эрнест Жозеф Ренан

В относительной хронологии синоптических Евангелий вопрос также до конца не ясен. Штраус[7] так распределял последовательность возникновения этих произведений: самое ранее из них Матфеево Евангелие, затем появилось Евангелие от Луки, а последним — от Марка. Каутский иначе расставлял Евангелия: Марк, Лука, Матфей. Я в относительной хронологии синоптических Евангелий придерживаюсь мнения Ренана[8], который называл самым ранним Марково Евангелие, затем — Матфеево, а самым поздним — Евангелие от Луки.

Открытым остается вопрос и об авторстве Евангелий. Новозаветные Евангелия в греческих рукописях называются «по (????) Матфею» (в значении — согласно Матфею), «по Марку» и т. д. Эти заголовки в новозаветных рукописях появились не ранее II века. А в XX веке участники II Ватиканского собора большинством голосов отвергли пункт о безоговорочном авторстве Матфея, Марка, Луки и Иоанна канонических Евангелий.

В конце второго века Церковь признавала те же четыре Евангелия, которыми она пользуется и теперь. Трое выдающихся деятелей Церкви — Ириней в Галлии, Климент в Александрии и Тертуллиан в Карфагене — неоднократно цитировали их в качестве книг, написанных теми апостолами и учениками апостольскими, именами которых они помечены и сегодня. Ириней доказывает: четыре есть Евангелия, не больше и не меньше, и только пустые, неученые и наглые люди, извращая форму благовестия, вводят их больше или меньше (Iren.III.11:12[11:9])[9].

 

---

[1] См. Приложение 1.

[2] См. Внебиблейские источники в Приложении 2.

[3] См. Внебиблейские источники в Приложении 2.

[4] Каутский К. Происхождение христианства: Пер. с нем. — М.: Политиздат, 1990, стр. 46.

[5] Каутский (Kautsky) Карл (1854–1938) — немецкий теоретик, член 2-го Интернационала.

[6] Иисус в своих проповедях широко использовал аллегорию, метафору, синекдоху, гиперболу, амплификацию и другие стилистические фигуры и тропы.

[7] Штраус Давид Фридрих (1808–1874) — немецкий философ и религиовед; его книга «Жизнь Иисуса», вышедшая в свет в 1835–1836 годах, оказала огромное влияние на общественное сознание, фактически положив начало научной христологии.

[8] Ренан Эрнест Жозеф (1823–1892) — французский религиовед и семитолог; автор исследования «История происхождения христианства» (Т. 1–8, 1863–1883), первая книга которого — «Жизнь Иисуса» — обрела характер самостоятельного сочинения и завоевала огромную популярность.

[9] Перед этим Ириней пишет: «Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше, чем их есть. Ибо так как четыре стороны света, в котором мы живем, и четыре главных ветра и так как экклесия рассеяна по всей земле, а столп и утверждение экклесии есть благовестие и дух жизни, то надлежит ей иметь четыре столпа, отовсюду веющих нетлением и оживляющих людей» (Iren.Haer.III.11:11[11:8]).

 

---

 

2. Евангелие от Матфея

Относительно Евангелия от Матфея следует отметить, что Евсевий Кесарийский[1] воспроизводит следующее свидетельство Папия (??????) Гиерапольского, ревностно собиравшего в первой половине второго века изустные сказания церковных старейшин об апостолах и Иисусе: «Матфей на еврейском диалекте (??? ??? ??????? ????????)[2] изречения [Господни] записал, переводил (??????????) же их кто как мог» (Eus.HE.III.39:16). То, что Матфей написал Евангелие «на еврейском диалекте», т. е., по всей вероятности, на тогдашнем арамейском языке, подтверждают и позднейшие учителя Церкви (Iren.Haer.III.1:2[1:1]), поясняя, что он это сделал в интересах палестинских христиан; а Евсевий добавляет, что Матфей сделал это тогда, когда собирался уходить от евреев к другим народам (Eus.HE.III.24:6): «Матфей первоначально проповедовал евреям; собравшись же и к другим народам, вручил им свое Евангелие; отзываемый от них, он оставил им взамен себя свое Писание». По этому поводу Иероним отмечает (Hier.Matth.12:13), что неведомо, кем это «еврейское» Евангелие было переведено на греческий язык[3]; т. е. под сочинением, которое Папий приписывал Матфею, все разумели оригинал ныне известного Евангелия от Матфея и считали, что это есть греческий перевод, неизвестно кем сделанный.

Странным представляется здесь то, что Папий в цитированной фразе упоминает лишь об «изречениях» (логиях), записанных апостолом Матфеем[4], и ничего не говорит о жизнеописании Иисуса. Именно это мешает мне отождествлять «еврейское» Евангелие от Матфея с Евангелием Евреев или с Евангелием Эбионитов[5]. Папий также удостоверяет только о том, что апостол написал «еврейское» Евангелие, и ничего не говорит о том, что известное ныне греческое Евангелие от Матфея есть перевод «еврейского» Евангелия; заявление Папия, что это, «еврейское», Евангелие всякий переводил (толковал), «кто как мог», вероятно, означает, что эти переводы отличались друг от друга. И поэтому мы имеем полное основание признаться, что вообще никто не знает, представляет ли наше Евангелие от Матфея перевод с арамейского. С другой стороны, филологический анализ современного Евангелия от Матфея с помощью новейших методов показывает, что первоначально оно было написано на койнэ[6], а не является переводом.

Доказательством неапостольского происхождения первого Евангелия является также и свойственное ему изобилие длинных бесед: Иисус в нем говорит за один присест все то, что Он, вероятно, высказывал в разное время и по разным поводам, о чем и свидетельствуют некоторые фрагменты из Евангелий от Луки и от Марка. Очевидно, Нагорная проповедь (Мф.5–7), напутственное слово (Мф.10), антифарисейская речь (Мф.23) содержат в себе элементы, которые первоначально не были высказаны в данной связи и которые отнесены сюда евангелистом ввиду их родственного содержания. Также и семь притч (Мф.13), вероятно, были им соединены вместе как таковые, а не были рассказаны Иисусом сразу. Мало того, автор первого Евангелия удвоил число действующих лиц и происшествий. Например, он говорит о двух слепых (Мф.9:27-31; 20:30-34), тогда как остальные синоптики говорят лишь об одном (Мк.10:46-52; Лк.18:35-43). При сравнении новозаветных произведений нетрудно найти и другие примеры. По-видимому, автор первого Евангелия принимал в двух лежавших перед ним источниках один и тот же эпизод, рассказанный по-разному, за различные события и в таком виде включал их в свое сочинение. Так, разумеется, мог ошибаться лишь человек, не бывший очевидцем сообщаемых им фактов. Первый евангелист, кроме того, утрированно понял слова из Книги пророка Захарии (Зах.9:9) и рассказывает (Мф.21:7), что Иисус въезжал в Иерусалим на двух животных — ослице и осленке — одновременно.

Трудно представить, что такие ошибки мог допустить апостол из числа Двенадцати, и, видимо, следует согласиться с тем, что происхождение первого канонического Евангелия — неапостольское. Поэтому, чтобы различать апостола Матфея и автора одноименного Евангелия, последнего я буду именовать Примусом (от лат. primus — первый).

Что касается писательской деятельности Матфея, то его Евангелие не сохранилось (входило ли в это Благовествование жизнеописание Иисуса? — вопрос отдельный). Во всяком случае, Матфеева арамейская запись изречений Иисуса до нас, к сожалению, не дошла. Быть может, последняя работа над редакцией логиев состоялась в одной из областей северо-восточной Палестины (Гавлонитида, Хоран, Батанея), куда в эпоху римских войн бежало множество христиан и где, согласно традиции (Eus.HE.I.7:14), во втором веке еще можно было найти родственников Иисуса[7], а потом логии были переведены на греческий. Во всяком случае, есть веские причины полагать, что основная часть Нагорной проповеди восходит непосредственно к арамейским логиям, т. е. Примус при составлении своего Евангелия имел перед собой Q-logia.

Примус, вероятно, был евреем диаспоры[8], для которого Танах оставался альфой и омегой любой истины. Евангелие от Матфея явственно несет в себе иудейско-национальную печать: Примус считает Иерусалим «святым городом» (Мф.4:5), а Храм — «священным» местом (Мф.23:17); никто точнее Примуса не указывает, как относился Иисус к Торе (Мф.5:18), к иудейским обрядам и сектам; ни в каком другом Евангелии Иисус не именуется так часто Сыном Давидовым, как в Евангелии от Матфея; нигде родословие (Мф.1:1-17), свидетельствующее о происхождении Иисуса от Давида и Авраама, не выдвигается в такой высокой степени на первый план, как у Примуса; нигде Иисус так сильно не подчеркивает то, что Он пришел не для нарушения, а для исполнения Закона (Мф.5:17); в напутственном слове, сказанном при первом отправлении Двенадцати, Иисус запрещает им обращаться к язычникам и самаритянам (Мф.10:5); в Нагорной проповеди Он наказывает ученикам не давать святыни собакам и не метать бисер перед свиньями (Мф.7:6, церк.-слав. текст), обещает вернуться вторично, прежде чем они успеют обойти все города израильские (Мф.10:23).

Впрочем, в других местах текста того же Евангелия Иисус грозится наказанием иудеев за их неверие и призванием язычников в места их жительства (Мф.8:11; 21:43); заявляет, что придет вторично тогда, когда благая весть успеет обойти все народы ойкумены (Мф.24:14), и наказывает апостолам принимать в свою общину путем простого крещения (Мф.28:19). Такое же противоречие можно обнаружить и в других рассказах — о капернаумском сотнике (Мф.8:5-10) и о женщине-ханаанеянке (Мф.15:21-28): в первом случае Иисус дарует помощь язычнику сразу же, а в другом — долго отказывается помочь язычнице, утверждая, что Он «послан только к погибшим овцам дома Израилева», и наконец нисходит к ее просьбе в виде исключения. В данном случае явственно различаются следы двух последовательных этапов в стадии развития христианства: изречения и рассказы одной категории были записаны в ту эпоху, когда в общине еще противились привлечению язычников, а изречения и рассказы другой категории записаны были позднее, когда идея и деятельность апостола Павла — паулизм — уже начали оказывать влияние и посвящение язычников в христианство признавалось делом, соответствующим планам и намерениям Иисуса.

То, что последняя переработка Евангелия от Матфея совершилась в сравнительно позднюю эпоху и в неиудейских кругах, убеждает наказ о крещении (Мф.28:19), в котором полная формула крещения во имя Отца, Сына и святого духа является прообразом константинопольского догмата о Триединстве Бога, тогда как в Деяниях апостолов указано крестить просто лишь во имя Иисуса (Деян.2:38)[9]. Сомнительные рассказы о самоубийстве Иуды (Мф.27:3-10; ср. Деян.1:16-19), о жене Пилата (Мф.27:19), о землетрясении и воскресении «святых» (Мф.27:51-53), о страже у могилы Иисуса (Мф.27:62-66; 28:11-15) и легенды в главах 1 и 2, неисторичность которых мы впоследствии покажем, говорят о благочестивой интерполяции христиан последующих поколений.

Кроме того, в древней Синайско-сирийской рукописи (Sinaitic Syriac)[10] принципиально отличное чтение стиха 16 главы 1 Евангелия от Матфея. В каноне: «Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус». А в Сирийской версии:

«Иаков родил Иосифа; Иосиф, которому обручена была дева Мария, родил Иисуса, называемого Мессией»[11]. Вероятно, здесь сохранился древний вариант, относящийся к началу II века, когда еще не установился догмат о непорочном зачатии. Первым христианским общинам — иудеохристианам — было чуждо такое языческое представление о взаимоотношениях Бога с женщиной.

Относительно места создания Евангелия от Матфея нет единой точки зрения. Чаще всего в качестве таковых называют Антиохию, Эдессу, Апомею и даже Александрию.

Исключая интерполяции, Евангелие от Матфея, по-видимому, было создано в период между 81 и 94 годами. Ввиду того, что в Евангелии есть намек о гонениях на христиан (Мф.10:18), время его написания можно отнести к периоду правления императора Домициана (81–96)[12]. Так, Дион Кассий пишет: «Домициан убил в числе многих других консула Флавия Клемента, хотя Клемент был его собственным двоюродным братом и был женат на Флавии Домитилле, тоже его родственнице. Против них обоих было выдвинуто обвинение в безбожии (??????? ?????????), по которому были осуждены многие другие, склонявшиеся к иудейским обрядам (????? ?? ?? ??? ???????? ??? ???????????? ??????)» (Dio Cass.LXVII.14)[13]. Под иудейскими обрядами здесь, вероятно, подразумевается христианство, ибо в глазах языческого историка оно было всего лишь иудейской сектой[14]. Кроме того, Тертуллиан по этому поводу сообщает, что Домициан «восставал против христиан, но [...] вскоре остановился и вернул даже из заточения тех, которых прежде изгнал» (Tert.Apol.5:4)[15]. Наконец, кладбище на Ардеатинской дороге, получившее название по имени жены Клемента — Флавии Домитиллы, — расположено рядом с древним христианским кладбищем[16]. Евангелие от Матфея, по всей вероятности, возникло раньше, нежели Евангелие от Луки[17], и поэтому было написано до 95 года.

 

---

[1] См. Приложении 2.

[2] Ср.: ???????? ????????? ???????? ?????? ?? ?????????? (Epiph.Haer.LI.5).

[3] «Matthaeus qui et Levi, ex publicano apostolus, primus in Judaea, propter eos qui ex circumcisione crediderunt, Evangelium Christi Hebraeis litteris verbisque composuit; quod quis postea in Greacum transtulerit, non satis certem est» (Hier.De viris ill.3).

[4] Возможно, «еврейское» Евангелие от Матфея и является тем источником Q-logia, о котором шла речь в § 1.

[5] «In Evangelio, quo utuntur Nazaraeni et Ebionitae, quod nuper in Graecum de Hebraeo sermone transtulimus, et quod vocatur a plerisque Matthaei authenticum [...]». — «В Евангелии, которым пользуются назареяне и эбиониты, которое мы недавно перевели с еврейского на греческий и которое многими называется подлинным [Евангелием] Матфея [...]» (Hier.Matth.12:13).

[6] См. Приложение 1.

[7] Родственников Иисуса именовали греческим словом ?????????? — принадлежащие господину (Eus.HE.I.7:14).

[8] ???????? — рассеяние, поселение евреев вне Палестины; от ????????? — рассеиваю, распространяю.

[9] Эти две формулы крещения — тринитарную (??? ?? ????? ??? ?????? ??? ??? ???? ??? ??? ????? ?????????) и одиночную (??? ?? ??????? ????? ???????) — знает последний компилятор Дидахэ (7:1). В языко-христианских общинах крестили, пользуясь тринитарной формулой (Мф.28:19), в иудео-христианских — только во имя Иисуса Христа (Дидахэ.9:5; ср. Just.Apol.I.61; Dial.39; Tert.Bapt.13:3; Adversus Praxean.26:9). Евсевий знает другой вариант логия Мф.28:19: ??????????? ??????????? ????? ?? ???? ?? ?? ??????? ???. — «Идите, научите все народы во имя Мое» (Eus.HE.III.5:2).

[10] The Old Syriac Gospels, or, Evangelion da-Mepharreshe: being the text of the Sinai or Syro-Antiochene Palimpsest, including the latest additions and emendations, with the variants of the Curetonian text, corroborations from many other MSS, and a list of quotations from ancient authors, ed. A. S. Lewis. London: Williams and Norgate, 1910. P. 2 (в этом же издании представлена фотокопия fol. 82b); Evangelion da-Mepharreshe. The Curetonian Version of the Four Gospels, with the Readings of the Sinai Palimpsest and the early Syrian Patristic Evidence. Ed. F. C. Burkitt, vol. 1. Cambridge: Cambridge University Press, 1904. P. 4–5. Рукопись датируется IV веком, но сам текст восходит ко II веку.

[11] Близкое, хотя и не такое конкретное чтение мы находим и в других версия: в Сирийской Curetonian (Evangelion da-Mepharreshe. The Curetonian Version of the Four Gospels, with the Readings of the Sinai Palimpsest and the early Syrian Patristic Evidence. Ed. F. C. Burkitt. 2 vols. Cambridge: Cambridge University Press, 1904. See vol. 1, p. 4) и в Коптских Middle Egyptian (Das Matthaus-Evangelium im muttelagyptischen Dialekt des Koptischen (Codex Scheide). Hrsg. H.-M. Schenke. Berlin: Akademie-Verlag, 1981) и Bohairic (The Coptic Version of the New Testament in the Northern Dialect otherwise called Memphitic and Bohairic. Ed. G. Horner. 4 vols. Oxford: Clarendon Press, 1898–1905. See vol. 1, p. 5).

[12] У высших должностных лиц указываются не даты рождения и смерти, а даты, в период которых они занимали данную должность.

[13] См. также у Светония: «Denique Flavium Clementem patruelem suum contemptissimae inertiae, cuius filios etiam tum parvulos successores palam destinaverat abolito[que] priore nomine alterum Vespasianum appellari, alterum Domitianum, repente ex tenuissima suspicione tantum non in ipso eius consulatu interemit» (Suet.Domitianus.15).

[14] Iudaicam viverent vitam (Suet.Domitianus.12); ????????? ???? (Dio Cass.LXVIII.1).

[15] Гонения Домициана на христиан подтверждают Мелитон (Eus.HE.IV.26:9), Гегезипп (Eus.HE.III.20:7) и Евсевий (Eus.HE.III.17–20). Можно не сомневаться, что слова Климента Римского: «??? ??? ?????????? ??? ?????????? ????????? ???? ???????? ??? ???????????» (Clem.Ad Corinthios I.1), — относятся именно к Домициановым гонениям (ср. Herm.Vis.2:3; 4:3).

[16] Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre cinquieme: Les Evangiles et la seconde generation chretienne. Paris: Calmann Levy, 1877. P. 342–343.

[17] См. § 4.

 

---

 

3. Евангелие от Марка

Марк, или, точнее, Мaркус (Marcus), именуемый также Иоанном[1], по преданию, был сыном Марии, имевшей дом в Иерусалиме, в котором часто бывал апостол Петр (Деян.12:12-17). Автор Первого послания Петра утверждает, что апостол якобы даже называл Марка «сыном» (1 Петр.5:13). По происхождению Иоанн был евреем, «из обрезанных» (Кол.4:10-11). Кроме того, Марк был близким родственником Варнавы[2] (Кол.4:10), того самого эллиниста с Кипра (Деян.4:36), который вместе с апостолом Павлом совершил несколько миссионерских путешествий, и Марк сопровождал их обоих в путешествиях на Кипр и в Малую Азию, где и поссорился с Павлом (Деян.12:25; 13:5,13; 15:37-39). Спустя около десяти лет, уже при Нероне, Марк в Риме (Кол.4:10; ср. 2 Тим.4:11) встретил апостола Петра (1 Петр.5:13) и стал его учеником и переводчиком (??????? ??? ??????????) (Iren.Haer.III.1:2[1:1]; Eus.HE.V.8:3)[3], так как Петр, вероятно, не знал никакого другого языка, кроме арамейского (Eusebius. Demonstratio evangelica.III.5,7). Но апостола в Риме распяли — распяли вниз головой, ибо Петр счел себя недостойным умереть так же, как Учитель (Martyrium Petri et Pauli.60; Eus.HE.III.1:2; Demonstratio evangelica.III.5; ср. Ин.21:18-19; Hier.De viris ill.1)[4]. Существует также предание, что Марк впоследствии стал епископом в Аполлониаде[5]. Согласно другой версии, он после смерти Петра отправился из Рима в Египет и, проповедуя христианство в Александрии, основал церковь (Hier.De viris ill.8). По утверждению Евсевия (Eus.HE.II.24) и Иеронима (Hier.De viris ill.8), умер Марк «на восьмом году царствования Нерона», т. е. в 61 или 62 году. Вот, в принципе, и все, что известно об Иоанне-Марке из церковного предания.

 

Гвидо Рени (1575–1642) Распятие святого Петра (Музей Ватикана)

 

Некоторые библеисты считают, что Марк имел в виду себя, описав юношу, завернувшегося по нагому телу в покрывало и следовавшего за арестованным Иисусом (Мк.14:5), хотя автор Евангелия от Марка мог приурочить этот эпизод к стиху из Книги пророка Амоса: «И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день» (Ам.2:16).

Относительно Евангелия от Марка свидетелем выступает тот же Папий. Именно он со слов Пресвитера Иоанна[6] замечает: «Марк толмачом (??????????) Петра был; то, что запомнил из Господом сказанного или содеянного, он точно записал, но не по порядку, ибо он и не слышал Господа, и не сопровождал Его. Позднее, как сказано, [он слышал и сопровождал] Петра, который проповедовал, применяясь к обстоятельствам, но не собирался располагать в порядке Господни изречения. Потому и не погрешил Марк, записывая так, как запомнил. Ибо он заботился только о том, чтобы ничего не пропустить и не передать неверно» (Eus.HE.III.39:15).

Именно Марк, по мнению Иринея (Iren.Haer.III.1:2[1:1]; Eus.HE.V.8:3), записал свои воспоминания после смерти Петра и Павла. Напротив, Климент Александрийский полагал: «Евангелие от Марка возникло при таких обстоятельствах: Петр, будучи в Риме и проповедуя Христово учение, излагал, исполнившись духа, то, что содержится в Евангелии; слушавшие — а их было много — убедили Марка, как давнего его спутника (?? ?? ????????????? ???? ????????), помнившего все, что тот говорил, записать его слова; Марк так и сделал и вручил это Евангелие просившим; сам Петр, узнав об этом, не запретил Марку, но и не поощрил его (???? ??????? ???? ????????????)» (Eus.HE.VI.14:6-7). Наконец, Евсевий (Eus.HE.II.15:2) заявляет, что Петр, узнав об этом, возрадовался людскому рвению и разрешил читать это сочинение в экклесиях[7]; при этом Евсевий ссылается на тот же самый труд Климента[8], из которого он позднее приводит цитированное выше замечание, что Петр к этому делу совершенно не причастен. Канон Муратори (Fragmentum Muratorianum, 1), в свою очередь, утверждает, что Марк присутствовал при многих событиях, о которых повествует.

Однако если Папий свидетельствует, что Марк записал свои воспоминания не в должном порядке, то что, спрашивается, он в данном случае разумеет под «должным» порядком? Мы знаем, что было известно «еврейское» Евангелие от Матфея и его греческие переводы. Но если даже допустить, что арамейское Евангелие, написанное Матфеем, является оригиналом известного ныне Евангелия от Матфея, то план Евангелия от Марка далеко не в такой мере отличается от плана нашего греческого Евангелия от Матфея, чтобы из-за этого Папий стал его считать неупорядоченным. Впрочем, неупорядоченным Евангелие от Марка мог считать не Папий, а Пресвитер Иоанн, которого некоторые исследователи считают автором Евангелия от Иоанна. Действительно, хронология событий, которую мы находим в Евангелии от Иоанна, существенно отличается от хронологии, которую нам поведал автор Евангелия от Марка. Однако факт авторства Пресвитера Иоанна четвертого Евангелия остается далеко не доказанным. Поэтому весьма возможно, что Папий (или Пресвитер Иоанн) имел перед глазами не нынешнее Евангелие от Марка, а какое-то другое сочинение. Так, во фрагменте письма Климента Александрийского к Теодору (ок. 200 г.) говорится, что имели хождение три евангелия от Марка: 1) каноническое; 2) «подложное», написанное гностиком Карпократом; и 3) тайное евангелие, якобы написанное самим Марком для «избранных»[9].

Кроме того, в нашем Евангелии от Марка ничего не говорится в пользу того, что его автор был связан с апостолом Петром, — личность последнего выделяется в этом Евангелии ничуть не больше, а даже меньше, нежели в Евангелии от Матфея[10].

Итак, действительно ли Марк — действующее лицо Деяний апостолов и толмач Петра — является автором второго Евангелия? Для того, чтобы сказать окончательное contra, доказательств, по-видимому, не достаточно. Но и сказать pro, исходя из вышесказанного, конечно, нельзя. Поэтому в дальнейшем автора Евангелия от Марка я буду именовать Секундусом (от лат. secundus — второй).

Евангелие от Марка предназначалось прежде всего для христиан языческого происхождения, а не для христиан-евреев. Об этом, например, свидетельствует тот факт, что встречающиеся в тексте арамейские выражения переведены на греческий язык (Мк.5:41; 7:34; 15:34), а говоря об обычаях и обрядах, связанных с иудаизмом, Секундус считал необходимым объяснять их смысл (Мк.7:3-4), что, разумеется, было бы излишним для иудеохристиан. Существенно в этом вопросе и то, что Секундус значительно реже, чем другие евангелисты, ссылается на Танах.

Евангелие от Марка в сравнении с Евангелием от Матфея менее загромождено подробностями сектантского накала. Из трех синоптических Евангелий это самый древний и самобытный документ (ср. Мк.15:23 и Мф.27:34). Секундус приводит наибольшее количество слов арамейского языка — языка, на котором говорил сам Иисус. Правда, Христос Евангелия от Марка — это, скорее, чудотворец, а не Учитель, создавший Нагорную проповедь.

Необходимо также отметить, что стихи 9-20 в главе 16 являются поздней вставкой. Этих стихов, именуемых в науке клaузулой (от лат. clausula — заключение, конец), нет ни в Ватиканском, ни в Синайском, ни в других авторитетных кодексах.

Предположение о том, что Евангелие от Марка появилось в Риме, в некоторой степени подтверждается тем, что в греческом тексте этого Евангелия мы встречаем такое множество латинизмов, которого мы не сможем найти ни в какой другой книге Библии[11]. Впрочем, существует точка зрения, что Евангелие от Марка возникло в Сирии.

Исследователи расходятся в определении даты создания Евангелия от Марка. Можно предположить, что оно было создано в период между 60 и 70 годами, т. е. до разрушения Иерусалимского храма, потому что Секундус считает, что именно с этим событием будет связана «кончина века» (Мк.13:2,4), тогда как Примус разделяет эти два явления: после того, как апостолы спросили о времени разрушения Храма, они в первом Евангелии добавляют: «И какой признак Твоего пришествия и кончины века?» (Мф.24:3). Понятно, что у Примуса разрушение Храма, который, очевидно, уже был разрушен, не может служить признаком «кончины века».

Что мне мешает согласиться с этой датировкой Евангелия от Марка, так это стих 20 из этой же главы (гл. 13), где Секундус, кажется, тоже устанавливает некоторый, хотя и небольшой, временнoй интервал между бедствиями и Вторым пришествием. Об этом же говорят слова «после скорби той» из стиха 24, ибо на скорбление также необходимо время (см. также Мк.13:10). Во всяком случае, если Евангелие от Марка было создано не до разрушения Храма (70 г.), то вскоре после этого события. И, безусловно, оно появилось первым в ряду синоптических сочинений.

Мнение Штрауса, что Евангелие от Марка возникло последним в системе синоптиков, а Секундус просто сократил Евангелия от Матфея и от Луки, не выдерживает критики. Дело в том, что, в основе своей, там, где первое и третье Евангелия согласны между собой, там они соглашаются и с Секундусом, и наоборот, там, где первый и третий евангелисты расходятся в повествованиях, они расходятся и со вторым евангелистом (точнее, у Секундуса эти факты обычно отсутствуют). Легче предположить, что авторы Евангелий от Матфея и от Луки имели перед собой Марково Евангелие, ибо обратное предположить почти невозможно — вряд ли Секундус при сокращении стал руководствоваться бы тем соображением, что оставлять в своем произведении надо только то, что заручено поддержкой обоих Евангелий.

 

---

[1] Иоанн — имя семитского происхождения. Оно имеет две формы: ?????????? [Й’hо-ха-нaн] (1 Езд.10:6) и ???????? [Йо-ха-нaн] (Неем.12:22). Обе эти формы означают «Яхве помиловал». Греческая форма этого имени — ??????? [Иоaннэс].

[2] Варнава, или, точнее, Барнаббa (???????????), в переводе с арамейского означает «сын пророчества».

[3] В Строматах Климента (Clem.Strom.VII.17 [106:4]) всплывает имя еще одного переводчика Петра (??? ?????? ???????); это — некто Главкиас (????????), который якобы был учителем гностика Василида (см. § 17).

[4] Согласно древнему преданию, вместе с Петром была казнена и его жена, причем он видел, как ее вели на казнь (Clem.Strom.VII.11 [63:3]).

[5] В древности существовало несколько городов с таким именем: на Сицилии, в Иллирии, Фракии, Халкидоне и др. См.: Жития Святых, на русском языке, изложенныя по руководству Чутьихъ-Миней св. Димитрия Ростовскаго: Кн. 2. — М.: Синодальная Типография, 1904, стр. 634.

[6] См. § 5.

[7] ?????? ?? ?? ??????? ???? ??? ????????? ????????????? ???? ??? ?????????, ??????? ?? ??? ?????? ???????? ??????? ?? ??? ?????? ??? ???????? ???? ??????????.

[8] Имеется в виду труд Климента Александрийского Очерки (??????????).

[9] Filson T. V. New Greek and Coptic Gospel Manuscripts. // Biblical Archeologist. 1961 XXIV.I, p. 6. См. также мою работу «Тайное евангелие Марка».

[10] Ср. Мф.16:16-20 и Мк.8:29-30. Можно даже предположить, что Марк, переводчик апостола Петра, был автором ныне известного греческого Евангелия от Матфея, поскольку слова Папия, что цитируемый Марком Петр «не намеревался в порядке пересказать все беседы Господа», вполне подходят к изобилию длинных бесед, свойственному Евангелию от Матфея.

[11] Например, Секундус вместо греческого ???????????? (Мф.27:54) использует латинский аналог ????????? = centurio (Мк.15:39,45). Кроме того, обращают на себя внимание такие слова, как ?????? (Мк.7:4) и ????????? (Мк.15:15), восходящие соответственно к латинским словам sextarius (в значении: кружка) и flagello (бичевать). См. также: ??????????? (Мк.6:27) = speculator (тюремный страж); ?????? (Мк.12:14) = census (подать, ценз); et cetera.

 

---

 

4. Евангелие от Луки

Вслед за цитатой: «Матфей издал у евреев на их родном языке Евангелие в то время, как Петр и Павел в Риме благовествовали и основали экклесию. По их отшествии (т. е. смерти. — Р.Х.) Марк, ученик и толмач Петра, предал нам письменно то, что было проповедано Петром», — Ириней продолжает: «И Лука, спутник Павла, изложил в книге проповеданное им (Павлом. — Р.Х.) благовестие»[1]. Однако сам апостол Павел едва ли мог украсить свои поучения какими-либо воспоминаниями о жизни Иисуса, ибо сам обратился в христианскую веру после смерти Основателя и вряд ли знал подробности Его жизни, да и не придавал этому большого значения, как это видно из посланий апостола. Поэтому отцы Церкви, по свидетельству Иеронима, предусмотрительно предполагали, что Лука заимствовал сведения для Евангелия не у одного лишь Павла, но и у других апостолов: «Lucam non solum ab apostolo Paulo didicisse evangelium, qui cum domino in carne non fuerat, sed et a ceteris apostolis» (Hier.De viris ill.7). Когда же Павел заявлял: «по благовествованию моему» (Рим.2:16; ср. 2 Тим.2:8), — то, разумеется, он имел в виду изустное благовествование, а не какой-то написанный им труд.

Если задаться вопросом, почему третье Евангелие приписывается Луке и почему именно он, евангелист, считается сотоварищем Павла (Hier.De viris ill.7), то ответ на этот вопрос содержится, по-видимому, в книге Деяний апостолов, ибо в этом труде повествователь местами выступает в качестве спутника Павла (Деян.16:10-17; 20:5-15; 21:1-18; 27:1-28,37). А так как тот же спутник Павла сопровождал апостола до Рима и так как в посланиях, написанных, возможно, Павлом во время его римского заточения, между прочим упоминается о Луке (Кол.4:14; Фил.24; ср. 2 Тим.4:10), то и явилось двоякое предположение о том, что именно Лука был спутником Павла и что он же, Лука, является автором Деяний апостолов, а следовательно, и Евангелия, как следует из предисловий к обоим трудам.

Однако первое из этих предположений достаточно произвольно: во-первых, потому, что аутентичность посланий Павла, написанных в темнице, сомнительна, а во-вторых, потому, что Лука был не единственным спутником Павла. Второе предположение покоится на умозаключении, что ежели рассказчик в некоторых местах Деяний апостолов сближает себя с апостолом Павлом и говорит мы, то, значит, он и является автором всего труда. Такой вывод все же не вполне убедителен, ибо если бы говорящий в указанных местах был также автором всего труда, то он, наверно, всякий раз упоминал бы, куда и откуда он явился; крайне странное внезапное появление и исчезновение местоимения мы можно объяснить, в частности, тем предположением, что позднейший автор заимствовал некоторые места из мемуаров какого-то, нам неведомого, спутника Павла и целиком включил их в свой рассказ.

Короче говоря, и с авторством третьего Евангелия не все ясно. Впрочем, я считаю, что третий евангелист, именуемый мною далее Терциусом (от лат. tertius — третий), и автор Деяний апостолов — одно и то же лицо; в пользу этого мнения убедительно говорят предисловия к обоим трудам. Мало того, я склоняясь к точке зрения, что Терциус действительно был спутником Павла, которого апостол называл «Лукой, врачом возлюбленным» (Кол.4:14). А что касается мы-отрывков в Деяниях апостолов, то, видимо, они являются не мемуарами таинственного спутника Павла, а путевыми заметками Терциуса-Луки, которые он впоследствии включил в свой труд.

Из предисловия к Евангелию от Луки становится понятно, что в то время, когда писал свой первый труд Терциус, уже существовала обширная евангельская литература, а не только одно-два Евангелия, как иногда толкует клерикальная герменевтика. Кроме того, Лука обращается к некоему достопочтенному Феoфилу[2] — вероятно, судя по титулу (????????? = сlarissimus — сияющий), к важному римскому чиновнику (ср. Деян.26:25).

По всей вероятности, Терциус был гражданином Антиохии Сирийской, врачом («medicus Antiochensis». — Hier.De viris ill.7), образованным эллином, который принял христианскую веру (Eus.HE.III.4:6). Впрочем, возможно, что он был не из Антиохии, а из Филипп[3]. Существует предположение, что Лука был вольноотпущенником, которому даровала свободу какая-то состоятельная семья (может быть, крaтистос Тэoфилос), ибо имя Lucas (??????) — частое для рабов уменьшительное имя от Lucanus[4].

В так называемом Антимаркионском прологе[5] говорится: «Лука — сириец, родом из Антиохии, врач, ученик апостолов. Позже он следовал за Павлом до его мученической кончины. Безупречно служа Господу, он не имел жены и детей. Исполненный духа святого, он умер в Беотии в возрасте восьмидесяти четырех лет. Так как уже были написаны Евангелия: в Иудее — Матфеем, в Италии — Марком, то Лука по вдохновению от духа святого написал Евангелие в области Ахайи»[6]. «Останки Луки покоятся в Константинополе, куда они были перевезены вместе с останками апостола Андрея на двадцатом году правления Константина» (Hier.De viris ill.7).

То, что Лука был врачом, явствует из текста его трудов, в которых мы находим множество медицинских терминов[7], соответствующих терминологии таких врачей древности, как Гиппократ[8] и Диоскорид[9]. Из текста Евангелия от Луки также явствует, что его автор был хорошо знаком с греческой и римской литературой. Он знал литературные каноны того времени и в соответствии с ними предварил свои произведения предисловиями. Кроме того, Терциус, без сомнения, сам был талантливым писателем, отличавшимся высокой культурой слова и литературным мастерством: «Lucas, medicus Antiochensis, ut ejus scripta indicant Graeci sermonis non ignarus fuit» (Hier.De viris ill.7).

Будучи писателем позднейшего времени и человеком, получившим греческое образование, Лука пожелал придать своему Евангелию больше живости, разнообразия и цельности. Уже по одним этим соображениям он, вероятно, решил расчленить те длинные речи, которые мы наблюдаем у Примуса, и снабдить некоторые из них особыми введениями, из которых видно, чем именно была вызвана данная речь.

Третий евангелист — космополит, испытавший влияние паулизма. Только у него семьдесят учеников Иисуса (Лк.10:1) соответствуют семидесяти племенам в книге Бытие (Быт.10:1-32; ср. Чис.11:25; Epistula Petri ad Jacobum.1:2) — всему человечеству; так же, как двенадцать апостолов — двенадцати коленам Израиля. И родословие Иисуса (Лк.3:23-38) восходит не к первому еврею, Аврааму, как у Примуса (Мф.1:2), а к вненациональному первочеловеку, Адаму. В связи с этим обстоятельством находится и то, что, по словам Примуса и Секундуса, Иисус сам избегал Самарии и своим двенадцати апостолам наказывал избегать самаритянских городов (Мф.10:5), тогда как, по словам Терциуса (Лк.9:52,56), Иисус не только вступал в сношения с самаритянами, но даже в некоторых случаях хвалил их (Лк.10:30-37; 16:16-19). Слишком иудейский спор об очищении, приведенный Примусом и Секундусом (Мф.15:1-20; Мк.7:1-23), у Терциуса опущен как не интересный эллинам.

Ничего не говорит за то, что Лука был знаком с Евангелием от Матфея, однако он мог иметь перед собой множество из тех источников, которыми пользовался Примус. Но в данном случае Терциус, по-видимому, подходил к документам с точки зрения паулиста. Лука опустил заявление Иисуса о том, что Он пришел исполнить, а не нарушить Закон Моисея (Мф.5:17). Кроме того, едва ли случайно Терциус умолчал о том, что Петр, который раньше других признал в Иисусе Христа, был наименован краеугольным камнем экклесии (Лк.9:20; ср. Мф.16:17-18). Едва ли случайно умолчал он также о беседе с ханаанеянкой, в которой говорится, что Иисус «послан только к погибшим овцам дома Израилева», а язычники уподобляются псам (Мф.15:24,26; ср. Рут Рабба.2:20). Возможно также и то, что Луку шокировали в притче о сеятелях (Мф.13:28) наименование сеятеля плевел той же кличкой — «враг человек» (???? ????), — которой эбиониты окрестили апостола Павла[10], и наименование «делающих беззаконие» (?????????? ???????), которое также применялось к последователям Павла (Мф.13:41); поэтому Терциус, при условии, что он был знаком с этой притчей, вовсе ее опустил.

Подтверждением того, что Лука не был евреем, можно считать то, что он не знает топографии Палестины, вообще смешивает ее с Иудеей (Лк.23:5); думает, что можно пройти из Капернаума в Иерусалим «между Самарией и Галилеей»[11] (Лк.17:11); Терциус не знает не только топографии Палестины, но и ее архитектуры: в отличие от Греции, Италии, Малой Азии и даже Антиохии Сирийской, в Палестине крыши домов были плоскими и имели вид террасы, тогда как Лука говорит о глиняных черепицах (??? ??? ???????, Лк.5:19), которые предполагают крышу наклонную; Иерусалимский храм у Терциуса представляется чем-то вроде оратории, куда ходят молиться (Лк.2:37; 18:10; 24:53); отсутствуют также у Луки слова и имена собственные семитского происхождения — ни Гефсимании, ни даже Голгофы (Лк.23:33; ср. Мк.15:22; Мф.27:33).

Попутно отметим, что немецкий теолог О. Пфлейдерер (1839–1908) пришел к заключению, что «Евангелие от Луки ничего не рассказывает о сверхъестественном рождении Иисуса», что рассказ о непорочном зачатии возник только позднее и был внесен в текст путем вставки стихов 1:34 и след. и слов «как думали» в стихе 3:23[12]. А протоиерей Александр Мень предполагает, что первоначально Евангелие от Луки открывалось третьей главой[13].

Не подлежит сомнению, что Евангелие от Луки было создано после осады Иерусалима (Лк.19:41,43-44; 21:9,20; 23:29). Место его создания неизвестно — может быть, Антиохия Сирийская или Рим. Мнение некоторых теологов, что третье Евангелие написано до разрушения Храма, ибо в Деяниях апостолов — во втором труде Луки — нет и намека на это бедственное событие, не выдерживает критики, так как книга Деяний апостолов является, по всей вероятности, незаконченным трудом, в котором не упоминается не только о Храме, но и о смерти Павла. То ли автор по каким-то соображениям прервал повествование, то ли последняя часть Деяний апостолов, в которой, вероятно, упоминается о смерти Павла, Иудейской войне и разрушении Храма, утеряна.

Подтверждение того, что Евангелие от Луки было создано после Евангелия от Матфея, можно обнаружить не только в предисловии к третьему Евангелию, но и в том, что Примус устанавливает достаточно небольшой интервал времени между разрушением Храма и Вторым пришествием (Мф.24:29-30), тогда как Лука, наоборот, утверждает, что «Иерусалим будет попираем, доколе не окончатся времена язычников» (Лк.21:24), т. е. Терциус видел, что со времени разрушения Храма протекло больше времени, чем насчитывал автор Матфеева Евангелия, и, стало быть, Лука написал свое Евангелие позднее. Что же касается стиха 21:7 в третьем Евангелии, из которого якобы вытекает то, что разрушение Храма и «кончина века» виделись Терциусу тождественными событиями, то этот стих просто списан у Секундуса (Мк.13:4); Лука, очевидно, вообще уже не взаимосвязывал оба эти события.

В Евангелии от Луки бросается в глаза отсутствие каких-либо упоминаний о посланиях Павла, а они, как известно, были на долгое время забыты и появились снова только в 95 году (ср. 2 Петр.3:15-16)[14]. Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что Евангелие от Луки было создано в период между 82 и 94 годами.

 

---

[1] ? ??? ?? ???????? ?? ???? ???????? ?? ???? ????? ???????? ??? ?????? ????????? ?????????? ??? ?????? ??? ??? ?????? ?? ???? ??????????????? ??? ???????????? ??? ?????????? ???? ?? ??? ?????? ?????? ??????, ? ??????? ??? ?????????? ??????, ??? ????? ?? ??? ?????? ??????????? ???????? ???? ???????????? ??? ?????? ??, ? ????????? ??????, ?? ??' ??????? ???????????? ?????????? ?? ????? ????????. (Iren.Haer.III.1:2[1:1]).

[2] Феофил, или, точнее, Тэoфилос (????????), — имя греческого происхождения, означающее «возлюбленный богом».

[3] Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre deuxieme: Les Apotres. Paris: Michel Levy freres, 1866. P. XII–XIX.

[4] Первоначально Lucanus — прилагательное от названия племени в южной Италии Lucani.

[5] Gutwenger E. The Anti-Marcionite Prologues. // Theological Studies 7 (1946), pp. 393–409. Хотя сам Антимаркионский пролог можно датировать второй половиной IV века, цитируемая часть относится ко второй половине II века.

[6] Leon-Dufour X. Les Evangiles synoptiques. // Robert A., Feuillet A. Introduction a la Bible, vol. 2. Tournai, 1959, p. 253.

[7] Например, ????????? (Лк.14:2), ????? (Деян.26:24) и др.

[8] Гиппократ (??????????) (ок. 460 – ок. 370 гг. до н. э.) — греческий врач, родом из Коса, реформатор античной медицины; ввел понятие об анамнезе, учение об этиологии, прогнозе, темпераментах и др.

[9] Диоскорид (Dioscorides) Педданий (I в.) — римский врач, грек по национальности; в своем основном сочинении «О лекарственных средствах» систематически описал все известные медикаменты растительного, животного и минерального происхождения, сгруппировал свыше 500 растений по морфологическому принципу.

[10] См. это же выражение (?????? ????????) в апокрифическом Послании Петра к Иакову (Epistula Petri ad Jacobum.2:3; ср. Ps.-Clem.Homil.17:19).

[11] Это равносильно тому, что пройти из Москвы в Берлин между Польшой и Россией.

[12] Каутский К. Происхождение христианства. — М.: Политиздат, 1990, стр. 44.

[13] Мень А. Евангелия (из Словаря по библиологии). — Журнал «Мир Библии» (М.: Российское Библейское Общество), 1993, стр. 21.

[14] Косидовский З. Библейские сказания; Сказания евангелистов: Пер. с пол. — М.: Политиздат, 1990, стр. 327.

 

---

 

5. Евангелие от Иоанна

Не исключено, что предположительно в 64–65 гг.[1] апостол Иоанн Зеведеев за свое миссионерство был сослан римскими властями на остров Патмос (Отк.1:9)[2], потом, быть может, при императоре Нерве (96–98) (Eus.HE.III.20:8-9), переселился в город Эфес (Eus.HE.III.20:9)[3] — в столицу провинции Асия в Малой Азии — и умер своей смертью в правление Траяна (98–117) (Iren.Haer.II.33:3[22:5]) — по словам Иеронима, на шестьдесят восьмом году после Страстей Господних (Hier.De viris ill.9).

Поликарп (??????????), близкий ученик Иоанна, часто ссылавшийся на синоптиков, в своем Послании к филиппийцам не делает и намека на то, что он знаком с Евангелием от Иоанна. Папий, также примыкавший к школе Иоанна и если не бывший его ученик (???????? — слушатель), как утверждает Ириней (Iren.Haer.V.33:4), то много общавшийся с его непосредственными учениками, — Папий, собиравший устные рассказы, касавшиеся Иисуса, не говорил, насколько известно, ни единого слова о «жизни Иисуса», написанной апостолом Иоанном, а это — факт тем более значительный, что Папий, будучи малоазийским епископом и приятелем Поликарпа (Iren.Haer.V.33:4), мог бы иметь подробные сведения об апостоле, который много лет прожил в Эфесе. Юстин, возможно, знал четвертое Евангелие (Just.Apol.I.32,61; Dial.88), но, вероятно, не смотрел на него как на апостольское произведение, ибо во всех вопросах, где синоптики и четвертое Евангелие представляют отличие, он принимал точку зрения, противоположную последнему. У Юстина, как и в Евангелии от Иоанна, Логос является божественным началом в Христе, однако у Юстина еще не встречается столь характерное для четвертого Евангелия слово Парaклетос[4], под которым подразумевается святой дух.

Первое упоминание, что апостол Иоанн написал в Эфесе свое Евангелие, относится к 70-м годам II века. Так, Ириней после упоминания, что Лука записал со слов Павла свое Евангелие, утверждает: «Затем Иоанн, ученик Господа, возлежавший у Него на груди (Ин.13:23,25; 21:20. — Р.Х.), написал Евангелие, пребывая в Эфесе Асийском»[5]. Однако Ириней не поясняет, слышал ли он про это от Поликарпа, своего учителя и ученика Иоанна (Iren.Haer.II.2:4[2:5]; Eus.HE.V.23,24,25,29,42). Примерно в то же время епископ Антиохии Феофил (Eus.HE.IV.24:1) также говорил положительно, что автор четвертого Евангелия — Иоанн: ?? ?? ??????? ?????? ?? ???? ?? ? ?????, ??? ? ????? ?? ???? ??? ???? (Theophilos.Ad Autolycum.II.22)[6]. И это же самое около 200 (?) года подтвердил Канон Муратори (9 и след.).

Однако Дионисию Александрийскому[7] (Eus.VII.25:1-27) удалось обнаружить полную неоднородность Евангелия от Иоанна и Апокалипсиса (Откровения Иоанна), а современная филология путем скрупулезного лексического анализа обосновала, что если апостол Иоанн является автором Евангелия, то он не мог быть автором Апокалипсиса, и наоборот. С религиозной точки зрения эти книги занимают те противоположные полюсы, какие только могут занимать новозаветные сочинения. Апокалипсис, в котором язычество, т. е. то, что не относится к еврейству, представляется антихристианским началом (Отк.2:9; 3:9), является наиболее иудаистской книгой Нового завета, тогда как автор Евангелия от Иоанна, в котором слово «иудей» чуть ли не является синонимом выражения «враг Бога», чужд иудейству еще более, чем апостол Павел. Трудно представить более решительную противоположность, чем та, которая существует между автором Апокалипсиса, который видит в Иерусалиме, хотя и «новом» (?????), центр Царства Христа (Отк.21:2,10 и след.), и автором четвертого Евангелия, в котором Иисус отвергает значение Иерусалима и горы Гаризим и высказывается за поклонение Богу «в духе и истине» (Ин.4:21,23).

Тот, кто называл Иоанна апостолом любви, очевидно, имел в виду только Евангелие и Первое послание, ибо, прочитав Апокалипсис, он должен был бы назвать его апостолом гнева и мщения. Иоанн, вероятно, был автором Апокалипсиса (или основной его части), а не Евангелия. То, что он вместе с братом домогался первейших мест в Царстве Мессии (Мф.20:20-22), можно объяснить его иудейской мирянской точкой зрения. Если вспомнить о предложении обоих братьев, детей Зеведеевых, низвести с небес огонь на самаритянское селение (Лк.9:54) и о данном им прозвище Сыны грома, ????????? = ???????????? (Мк.3:17), то можно смело предполагать, что рвение и горячность составляли характерную черту обоих братьев, которая встречается в авторе Апокалипсиса, повествующем об огненных озерах с кипящей серой (Отк.19:20; 20:10,14-15; 21:8). Иоанн, вероятно, отличался крайней нетерпимостью, которую, например, проявил, согласно Евангелиям, в своем протесте против человека, изгонявшего бесов именем Иисуса (Мк.9:38; Лк.9:49). Если же верить Иринею, который, ссылаясь на Поликарпа, утверждает, что Иоанн относился с фанатической ненавистью к еретику Керинфу[8]: «Есть слышавшие от него (Поликарпа. — Р.Х.), что Иоанн, ученик Господа, придя в баню и увидев в ней Керинфа, выбежал, не мывшись, из бани и сказал: “Убежим, чтобы не упала баня, ибо в ней враг истины — Керинф”» (Iren.Haer.III.3:4; cp. Eus.HE.III.28:6), — то, стало быть, отмеченная выше черта характера сохранилась у Иоанна и в глубокой старости.

Доказательством неапостольского происхождения четвертого Евангелия может служить и сохранившаяся малоазийская история, которую поведал нам Евсевий, ссылаясь на послание Иринея к римскому епископу Виктору: во второй половине второго века возникли разногласия между христианскими общинами Малой Азии и Рима по поводу того, когда следует праздновать день пасхальной евхаристии[9]. В этом споре, который впервые обсуждался около 160 года[10], римская община высказывалась за правило праздновать Пасху в воскресный день, следующий за иудейской Пасхой; Поликарп, напротив, отстаивал малоазийский обычай празднования Пасхи в тот день, в который иудеи вкушали своего пасхального агнца, т. е. 14 нисана (практически, после захода солнца, у иудеев это считался уже наступивший 15-й день нисана); при этом Поликарп ссылался на тот факт, что именно в этот день он праздновал Пасху, «живя с Иоанном, учеником Господа нашего» (Eus.HE.V.24). Однако по свидетельству четвертого Евангелия, Иисус перед своей смертью вовсе не вкушал пасхи, а последнюю вeчерю устроил календарными сутками раньше. Следовательно, автор этого Евангелия не имел причины настаивать на праздновании евхаристии в такой день, в который, по его же словам, Иисус не вкушал уже вечери, а страдал и умер. Наоборот, «правило» Иоанна, о котором свидетельствует Поликарп, соответствует тому, что сообщается в первых трех Евангелиях.

Кроме того, трудно предположить, чтобы апостол Иоанн был так хорошо знаком с александрийской и, в частности, Филоновой философией. Я уже не говорю о том, что Иоанн, по словам синоптиков, был человеком невысокого происхождения, галилейским рыбаком; только по весьма сомнительному уверению четвертого Евангелия (Ин.18:16), он был знаком с тестем первосвященника. По свидетельству посланий Павла и Деяний апостолов, Иоанн был непричастен к такой учености и мог обрести ее лишь позднее, вероятно, в Малой Азии. Однако там около 68 года он, по-видимому, написал Апокалипсис, в котором не наблюдается ни того духа, которым веет от Евангелия, ни следов александрийской учености; стих 13 из главы 19 Апокалипсиса не может для нас служить надежным авторитетом, ибо, во-первых, на основании его еще нельзя утверждать, что автор Апокалипсиса был под влиянием филонизма, а во-вторых, этот стих, видимо, является интерполяцией, согласной с системой изложения четвертого Евангелия. Нельзя забывать о том, что все новозаветные произведения в большей или меньшей степени подвергались исправлениям и добавлениям вплоть до IV века (Цельс у Оригена. — Orig.CC.II.27; Дионисий у Евсевия. — Eus.HE.IV.23:12), когда был установлен канон, а иногда, например, в случае со стихами 1 Ин.5:7-8 принятого текста[11], вплоть до XV века и даже до 1516 года, когда Эразм Роттердамский издал в Базеле textus receptus (принятый текст, или текст большинства) Библии. Безусловно одно, и с этим согласны как светские, так и клерикальные ученые: мы не располагаем ни одним оригинальным текстом Библии, т. е. ни одна из известных нам рукописей «не сохранила оригинальный текст в первозданной форме»[12].

Из всего вышесказанного следует, что апостол Иоанн не мог быть автором четвертого Евангелия. Поэтому последнего в дальнейшем я буду именовать Квартусом[13] (от лат. quartus — четвертый).

Необходимо отметить, что Первое послание, приписываемое Иоанну, принадлежит, по всей вероятности, тому же автору, которому принадлежит и четвертое Евангелие (Iren.Haer.III.17:5[16:5]; Hier.De viris ill.9). Согласно свидетельству Евсевия, правда не бесспорному, Первым посланием Иоанна пользовался Папий (Eus.HE.III.39:17).

Что касается Апокалипсиса, то его аутентичность также не бесспорна. Если не учитывать свидетельств самого Откровения (Отк.1:1-2,4-6,8; 22:8), то первым, известным нам, свидетельством о том, что автор Апокалипсиса есть апостол Иоанн, является свидетельство Юстина: «У нас некто, именем Иоанн, один из апостолов Христа, в Откровении, бывшем ему, предсказал, что верующие в нашего Христа будут жить в Иерусалиме тысячу лет, а после того будет всеобщее, словом сказать, вечное воскресение всех вместе и потом суд» (Just.Dial.81). Однако в 1882 году немецкий теолог Д. Фёльтер пришел к заключению, что Откровение Иоанна представляет собой многократную переработку одного основного сочинения различными авторами в период между 66 и 110 годами. По мнению немецкого теолога Э. Фишера, Апокалипсис является переработкой одного иудаистского сочинения христианским редактором; французский теолог Л. О. Сабатье и немецкий теолог Г. Шен, наоборот, думали, что в христианское сочинение были вплетены иудаистские элементы. Немецкий теолог И. Вейланд отличал два иудаистских первоисточника времен Нерона (54–68) и Тита (79–81) и христианскую редакцию при Траяне (98–117); немецкий теолог Ф. Шпитта нашел одно основное христианское сочинение, составленное в 60 году, два иудаистских источника и христианского редактора при Траяне; К. Шмидт — три иудаистских источника и двух христианских редакторов; а сам Фёльтер, уже в новом труде 1893 года, — первичный Апокалипсис 62 года и четыре его редакции при Тите, Домициане (81–96), Траяне и Адриане (117–138)[14].

Многие исследователи датируют Апокалипсис 93 годом, ибо именно к этому году относится указ императора Домициана, о котором сообщает Светоний (Suet.Domitianus.2): «Однажды в связи с обилием вина, но недостатком хлеба, он (Домициан. — Р.Х.), думая, что из-за усердия в виноделии оставляются в пренебрежении пашни, издал указ, чтобы в Италии никто не закладывал новых виноградников и чтобы в провинции срезали виноградники, оставив самое большее половину. Но он не настоял на выполнении распоряжения». По сообщению Филострата в Жизни Аполлония (Flavius Philostratus.Vita Apollonii.VI.42), ионийцы послали по этому поводу депутацию к Домициану и добились отмены указа. С этим сопоставляют место из Апокалипсиса (Отк.14:18 и след.), где ангелу предписывается срезать «грозди винограда на земле».

Ф. Энгельс датирует Откровение Иоанна с точностью до полугода — вторая половина 68 года, вплоть до января или, в крайнем случае, до апреля 69 года[15]. Дело в том, что автор Апокалипсиса описывает семиглавого зверя, семь голов которого есть «семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи, и пойдет в погибель» (Отк.17:8-11). Пять царей, которые пали, это римские императоры Август, Тиберий, Калигула, Клавдий и Нерон. Шестой царь, который еще царствует, это император Гальба[16]. Автор предвидит скорую гибель шестого и следующего, седьмого, императоров, за которыми придет восьмой, уже бывший раньше. У этого зверя одна из голов «как бы смертельно ранена, но эта смертельная рана исцелела» (Отк.13:3). Похоже на то, что речь здесь идет об императоре Нероне, который покончил самоубийством, но о котором ходили слухи, что он все-таки выжил и где-то собирает силы для борьбы за трон. То, что под грядущим зверем подразумевается именно Нерон, убедительно подтверждается расшифровкой его знаменитого числа «шестьсот шестьдесят шесть» (Отк.13:18). Эту расшифровку дал берлинский профессор Ф. Бенари, лекции которого в свое время слушал Энгельс. В еврейском языке практиковалось обозначение цифр и чисел буквами алфавита. Титул и имя Нерона — кесарь Нерон (????? ?????) — расшифровываются следующим образом: ? = 100, ? = 60, ? = 200, ? = 50, ? = 200, ? = 6, ? = 50; то есть: 100 + 60 + 200 + 50 + 200 + 6 + 50 = 666. Именно так расшифровывали это число древние христиане. Причем, как свидетельствует Ириней (Iren.Haer.V.30:1), многие еретики во II веке записывали имя Нерона не на еврейский, а на оригинальный латинский манер, в котором, согласно латинской грамматике, присутствующая в основе носовая n опускается (Nero), т. е. эти еретики записывали имя Нерона не как ????, а как ???; и тогда «число зверя» получалось ровно на 50 меньше — 616. Таким образом, грядущий зверь, число которого 666, есть не кто иной, как оживший император Нерон, а книга написана в царствование шестого императора, т. е. Гальбы, длившееся с июня 68 по январь 69 года.

Похоже, основная часть Апокалипсиса была написана в период правления Гальбы (Отк.17:10а), но вскоре после этого, в 69–70 гг., была отредактирована (Отк.17:10б). Следующая редакция, по всей вероятности, произошла уже после разрушения Иерусалима (Отк.11:2), а затем — при Домициане около 93 года (Отк.14:18-20; ср. Suet.Domitianus.2). После этого была как минимум еще одна редакция при Траяне в 111–113 гг. (Отк.13:7-15; ср. Plinius Secundus. Epist.X.96). Во всяком случае, определенно можно сказать следующее: Откровение Иоанна было написано в 60-х годах I века и подвергалось неоднократным редакциям вплоть до правления Траяна или даже Адриана. Автор пятой книги Сивилл (Oracula Sibyllina.V.155-161) около 117 года уже был знаком с Апокалипсисом.

Некоторые предания (Eus.HE.III.39) ставят рядом с Иоанном в его последние дни соименника пресвитера (??????????? ???????)[17], который иногда якобы водил за апостола перо и даже написал Второе и Третье послания Иоанна (Hier.De viris ill.9). В этом отношении подпись ???????????? (2 Ин.1; 3 Ин.1) заставляет задуматься. А между тем историчность этого Пресвитера Иоанна недостаточно установлена. Слова ??????????? ???????, извлеченные Евсевием из текста Папия, могли означать самого Иоанна Зеведеева, ибо Папий прилагал слово пресвитер и к апостолам[18]. При этом, правда, необходимо предположить, что слова ? ?? ??????? («или чтo Иоанн») являются вставкой, ибо в упомянутом отрывке Папия-Евсевия наблюдается существенное разграничение личностей двух Иоаннов: «Я же не замедлю тебе восполнить мои толкования[19] тем, чему я хорошо научился у пресвитеров (??? ???????????) и что хорошо запомнил, в подтверждение истины [...]. Когда же приходил с пресвитерами общавшийся, о пресвитерских беседах я расспрашивал, чтo Андрей или чтo Петр говорил, или чтo Филипп, или чтo Фома, или Иаков, или чтo Иоанн, или Матфей, или кто другой из Господних учеников, а также чтo говорят Аристион и пресвитер Иоанн (??????????? ???????), Господни ученики» (Eus.HE.III.39:3-4).

Распространенное мнение, что Пресвитер Иоанн был автором Евангелия от Иоанна и трех одноименных посланий, кажется мне весьма сомнительным. Если даже признать, что Пресвитер Иоанн — историческая личность и что именно его руке принадлежит Второе и Третье послания Иоанна, то необходимо еще доказать, что автор Второго и Третьего посланий и автор Евангелия и Первого послания — одно и то же лицо...

В Евангелии от Иоанна явственно вырисовываются два разнородных пласта — древнее предание и позднейший редактор. С одной стороны, четвертое Евангелие сообщает о том, что в последние годы жизни Иисус неоднократно посещал Иерусалим, и этот факт, пожалуй, является истиной (Лк.13:34)[20] — достаточно знать иудейские законы (Исх.23:17; 34:23; Втор.16:16); именно Квартус лучше синоптиков знаком с иудейскими праздниками и их обычаями (см., напр., Ин.18:28) и сообщает об участии Ханана (Анны) в обвинении Иисуса (Ин.18:13); именно автор четвертого Евангелия имеет в своем словарном запасе слова еврейского языка (см., напр., Ин.19:13) и опровергает всю фантазию Луки (Лк.1:36) о родстве Иисуса и Иоанна Крестителя, вложив в уста последнего фразу: «Я не знал Его» (Ин.1:31,33).

Многие исследователи также усматривают за мелкими деталями, как-то: «было около шестого часа» (Ин.4:6), «а была ночь» (Ин.13:30), «было холодно» (Ин.18:18) и др., — свидетеля описываемых им событий. Однако я пришел к выводу, что эти детали вставлены в текст редактором для придачи фактам характера историчности, ибо эти вполне правдивые «мелкие детали» сопровождают обычно весьма сомнительные события.

Тем не менее в тексте, как мы показали, чувствуется древнее предание[21]. С другой стороны, Квартус сообщает о Вифании Прииорданской (Ин.1:28), о которой ничего неизвестно[22], и говорит о первосвященнике «на тот год» (Ин.11:51; 18:13), якобы должность первосвященника была сменяема ежегодно. Наряду со знанием еврейских законов, Квартус не знает, что не «Моисей дал [...] обрезание» иудеям (Ин.7:22), а Яхве через Авраама (Быт.17:10-14); не знает, что пророки Наум и Иона были родом из северных областей Израиля (Ин.7:52).

Кроме того, трудно объяснить, каким образом рядом с некоторыми точными сведениями о жизни Иисуса в Евангелии от Иоанна встречаются изречения, совершенно отличные от изречений, приведенных синоптиками. Разница между этими логиями настолько велика, что она неминуемо приводит к следующему выводу: если Иисус говорил так, как указано в Евангелии от Иоанна, то Он не мог говорить так, как указано в синоптических Евангелиях, и наоборот. Несравненная искренность, бесподобная красота речей, заключающихся в первых трех Евангелиях, их глубоко еврейский колорит, — все эти черты убедительно говорят за то, что именно эти логии принадлежат Иисусу, а не темная гноза речей четвертого Евангелия. На это указывают и раннехристианские писатели. Так, Юстин утверждает, что речи Иисуса «были кратки и необширны, ибо Он не был софистом, и слово Его было сила Божия» (??????? ?? ??? ???????? ???? ????? ????? ?????????? ?? ??? ???????? ???????, ???? ??????? ???? ? ????? ????? ??) (Just.Apol.I.14). Трудно себе представить, что человек, непрерывно занимающийся себяславием — а именно в таком свете вырисовывается нам Христос в Евангелии от Иоанна, — мог собрать вокруг себя целую школу последователей; в лучшем случае его бы приняли за авантюриста или сумасшедшего, а у нас нет оснований применять данные характеристики к Иисусу. Лишь изредка в четвертом Евангелии проскальзывают речения, которые действительно могли принадлежать Иисусу (см., напр., Ин.8:7).

Некоторые части Евангелия от Иоанна были, вероятно, прибавлены впоследствии — такова вся 21?я глава: стихи 20:30-31 представляют, по-видимому, древнюю концовку Евангелия. Во всяком случае, Тертуллиан в начале III века имел в своем распоряжении четвертое Евангелие без 21?й главы[23]. Многие другие места носят следы урезок и поправок: стихи Ин.7:22 и 12:33 принадлежат, видимо, той же руке, что и стих Ин.21:19 (ср. также: Ин.3:22 и Ин.4:2).

Согласно традиции (Iren.Haer.III.1:2[1:1]), Евангелие от Иоанна было создано в Эфесе[24] — в городе, игравшем огромную роль в культурной жизни Римской империи. В нем родился Гераклит[25], создавший понятие логоса. Logos, по Гераклиту, является универсальной осмысленностью бытия, его ритмом и соразмеренностью. Понятие логоса можно обнаружить у Платона[26] и Аристотеля[27], а затем, с III века до н. э., в стоицизме, в котором ????? отождествлялся с эфирно-огненной душой космоса и с совокупностью формообразующих потенций, от которых в инертной материи «зачинаются» вещи.

Филон Александрийский[28] пытался соединить ветхозаветную традицию с учениями стоицизма, неоплатонизма и неопифагоризма[29]. Он рассматривал весь Танах как сплошную аллегорию, трактуя, например, образ Адама как земной ум, образ Евы как чувственные ощущения, Иаков у него олицетворял собой аскетизм, а Авраам — науку, и т. д. Вместе с тем Филон дал понятие абсолютно трансцендентального Бога, в противоположность традиционному иудаистскому толкованию единого Бога как Бога «избранного» народа. По мнению Филона, Богу служат: логос (Слово, названное первосвященником и первородным Сыном Бога) и мировой дух (Philo.Quod deus imm.6; Quis rer. div. her.25-26,48-49; et cetera). А это не что иное, как прообраз христианского догмата о Троице. Не случайно Энгельс назвал Филона Александрийского «отцом христианства»[30].

Благодаря Аполлосу Александрийскому, который был соратником и соперником апостола Павла (Деян.18:24-28; 1 Кор.1:12; 3:4-6; 4:6) и, вероятно, учеником Филона, в середине 50-х годов I века филонизм проник в христианские круги. Под влиянием философии Филона были Квартус, Павел, Климент Александрийский, Ориген и многие другие.

В науке существует точка зрения, что стихи 1–5 первой главы Евангелия от Иоанна первоначально представляли собой гимн, восхваляющий Логос, и лишь впоследствии этот гимн был отнесен к Иисусу и внесен редактором в текст Евангелия. Действительно, исключая первую главу, в Евангелии от Иоанна Логос больше не упоминается ни в речах Христа, ни в повествовании евангелиста.

 

Ничто не говорит за то, что редактор Евангелия от Иоанна имел перед собой синоптические. Некоторые согласия между Секундусом и Квартусом (ср. Мк.2:9 и Ин.5:8-9; Мк.6:37 и Ин.6:7; Мк.14:4-5 и Ин.12:5) следует, по-видимому, объяснить общими воспоминаниями. Профессор З. Понятовский в «Очерке истории религии» подсчитал, что Квартус сходится с синоптиками лишь в 8 %, а остальные 92 % — исключительно личный вклад четвертого евангелиста в рассказ о Христе[31]. Но главное отличие синоптиков и Евангелия от Иоанна в другом: Иисус синоптических Евангелий — Личность вполне реальная, наделенная всеми чертами живого человека; Христос Квартуса утрачивает почти все человеческие черты, Он — Логос, Слово Божие, ставшее плотью.

Время создания Евангелия от Иоанна определяется периодом с 95 по 100 гг., хотя существует точка зрения, что оно возникло одним из первых относительно Евангелий, в том числе и синоптических, ибо в нем, кроме совпадений с древнейшим в системе синоптиков Евангелием от Марка, встречаются совпадения, не исключая и фразеологические, с кумранскими рукописями[32], с которыми христиане могли ознакомиться, вероятно, лишь до 73 года.

 

Папирус 52 — древнейший новозаветный памятник

 

Доказательство раннего появления четвертого Евангелия можно усмотреть в Философумене, в которой о гностике Василиде (II в.) сообщается: «Это, говорит он, есть то, что говорится и в Евангелии: “Он был свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир”» (Hippol.Philosoph.VI.2:29; ср. Ин.1:9). То есть Василид около 125 года, вероятно, уже знал и признавал четвертое Евангелие. Знал его, по-видимому, и гностик Валентин (? – ок. 160) (Iren.Haer.I.3:6; III.11:10[11:7]). Кроме того, в 1920 году в Египте Бернардом П. Гренфеллом (Bernard P. Grenfell) был обнаружен небольшой папирусный фрагмент Евангелия от Иоанна (см. рис. 22). Размеры листа этого фрагмента столь же малы (64 х 89 мм), как и его объем (всего лишь пять стихов 18-й главы: 31-33 и 37-38). Тем не менее этот папирусный фрагмент (p⁵²) является самым древним списком Нового завета, известным на сегодняшний день[33]. Он происходит, очевидно, из Оксиринха и датируется примерно 130 годом. То есть к этому времени Евангелие от Иоанна имело уже достаточное распространение и почитание[34].

 

---

[1] Предание, согласно которому перед ссылкой Иоанн был опущен в котел кипящего масла (Tert.Praescr. haer.36; Hier.Matth.20:23), возможно, уходит корнями в события, так или иначе связанные с гонениями Нерона.

[2] Впрочем, Ренан не без основания утверждает, что такой ссылки быть не могло (Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre quatrieme: L’Antechrist. Paris: Michel Levy freres, 1873. P. 374).

[3] «Экклесия Эфеса, основанная Павлом и имевшая среди себя Иоанна до самых времен Траяна, есть истинная свидетельница апостольского предания» (Iren.Haer.III.3:4).

[4] Греческое слово ?????????? может быть переведено и как заступник, и как утешитель. — Ин.14:26; ср. Tert.De pudicitia.21.

[5] ?????? ???????, ? ??????? ??? ??????, ? ??? ??? ?? ?????? ????? ????????, ??? ????? ???????? ?? ??????????, ?? ????? ??? ????? ????????? (Iren.Haer.III.1:2[1:1]; Eus.HE.V.8:4).

[6] См.: Феофил, епископ Антиохийский. К Автолику. — М., 1865.

[7] Дионисий (?????????) — епископ Александрии (246–265); ученик Оригена; пострадал во время гонений при императорах Деции и Валериане, три года провел в заточении. См.: Святой Дионисий Великий, епископ Александрийский. Творения. — Казань, 1900.

[8] В другом месте Ириней пишет: «Некто Керинф (????????), наученный в Египте, учил, что мир сотворен не Первым Богом (?????? ??? ??? ??? ?????? [????] ????????? ??? ??????), но силою, которая далеко отстоит от этого Превысшего Первого Начала и ничего не знает о Всевышнем Боге. Иисус, говорил он, не был рожден от Девы (ибо это казалось ему невозможным), но был, подобно всем людям, сыном Иосифа и Марии и отличался от всех справедливостью, благоразумием и мудростью. И после крещения сошел на Него от Превысшего Первого Начала Христос в виде голубя; и потом Он возвещал неведомого Отца и совершал чудеса, наконец Христос отделился от Иисуса (????????? ??? ??????? ??? ??? ?????), и Иисус страдал и воскрес. Христос же, будучи духовен, оставался чужд страданий» (Iren.Haer.I.21:1[26:1]).

[9] От греч. эўхаристuа (??????????) — благодарение, благодарность.

[10] См. Приложение 3.

[11] Попытка придать словам Тертуллиана «Qui tres unum sunt, non unus» (Tert.Adversus Praxean.25:1) статус новозаветной цитаты (ср. 1 Ин.5:7) безосновательна.

[12] Мецгер Брюс М. Текстология Нового Завета. — М.: Библейско-Богословский Институт св. апостола Андрея, 1996, стр. 173.

[13] Под прономинациями Примус, Секундус, Терциус и Квартус могут подразумеваться не только авторы Евангелий, но и их редакторы. В данной работе я не ставил перед собой задачи определенно разграничить собирательный образ Квартуса (Примуса, Секундуса, Терциуса) на Квартуса (Примуса, Секундуса, Терциуса) ?автора, Квартуса (Примуса, Секундуса, Терциуса) ?редактора 1, Квартуса (Примуса, Секундуса, Терциуса) ?редактора 2 и т. д.

[14] Каутский К. Происхождение христианства. — М.: Политиздат, 1990, стр. 42.

[15] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 22, стр. 475–489.

[16] Символизм, согласно которому каждая из голов означает собой императора, был распространен (Flavius Philostratus. Vita Apollonii.V.13; Tac.Ann.XV.47).

[17] ??????????? [прэс-бю-тэ-рос] — старец, старейшина.

[18] Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre premier: Vie de Jesus. 22 ed. Paris: Calmann Levy, 1893. P. LXXII–LXXIII.

[19] Имеется в виду труд Папия «Изложение изречений Господних» (???????? ?????? ????????) в пяти книгах (Eus.HE.III.39:1).

[20] В Синайском и Ватиканском кодексах в 44-м стихе 4-ой главы Евангелия от Луки говорится, что Иисус проповедовал в синагогах Иудейских (??? ????????), а не Галилейских (??? ?????????), как значится в более поздних кодексах и Синодальном переводе.

[21] Dodd C. H. Historical Tradition in the Fourth Gospel. Cambridge: Cambridge University Press, 1963.

[22] В Евангелии, по предложению Оригена, Вифания была исправлена на Вифавару (???????? [бэтабарa]), но в древних рукописях значится ??????? [бэтаниа]. Эти слова близки по значению: Бэтабара — это греческая калька еврейского ????????????? [бэ^йт ^аба-рa] — место (дом) переправы (перехода) (ср. Суд.7:24. — ???????????? [бэ^йт ба-рa]); Бэтаниа — это греческая калька еврейского ?????????????? [бэ^йт ^оний-йa] — место (дом) судна (парома). В Евангелиях упоминается еще одна Вифания (Бэтаниа) — вблизи Иерусалима (Мф.21:17; 26:6; Мк.11:1,11-12; 14:3; Лк.19:29; 24:50; Ин.11:1,18; 12:1), однако эта ??????? — греческая калька еврейского ????????????? [бэ^йт ан-йa] — дом бедняка (?).

[23] «Ipsa quoque clausula evangelii propter quid consignat haec scripta nisi, Ut credatis, inquit, Iesum Christum filium dei?» (Tert.Adversus Praxean.25:4; ср. Ин.20:31).

[24] Традиция также называет Сирию и остров Патмос.

[25] Гераклит (??????????) (ок. 544 – ок. 475 гг. до н. э.) — греческий философ, один из основоположников диалектики; решительно отвергал антропоморфность богов; в его философии центральное место занимает учение о вечном движении и борьбе; до нас дошли отрывки его труда ???? ?????? («О природе»), который в древности славился глубокомыслием и загадочностью изложения (отсюда и прозвище Гераклита — Темный).

[26] Платон (??????) (428 – 348 гг. до н. э.) — греческий философ, родом из Афин, ученик Сократа; интенсивно разработал диалектику и наметил развитую неоплатонизмом схему основных ступеней бытия; основные сочинения «Апология Сократа», «Федон», «Пир», «Федр» (учение об идеях), «Парменид» и «Софист» (диалектика категорий), «Тимей» (натурфилософия).

[27] Аристотель (???????????) (384 – 322 гг. до н. э.) — греческий ученый и философ, родом из Стагиры (Фракия), ученик Платона и воспитатель Александра Македонского; основал в 335 г. до н. э. собственную школу (Ликей) в Афинах; охватил все отрасли тогдашнего знания; основоположник формальной логики и силлогистики; основные сочинения — «Физика», «Метафизика», «О небе», «О возникновении животных», «О душе», «Этика», «Политика», «Риторика», «Поэтика».

[28] См. Внебиблейские источники в Приложении 2.

[29] Подробно о философии Филона Александрийского см.: Schurer E. Geschichte des Judischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi. Band 3. 3^te Auflage. Leipzig: Hinrichs, 1898. S. 487–562; Zeller Ed. Die Philosophie der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung. Band 3.2. 4^te Auflage. Leipzig: Reisland, 1903. S. 385–467; Uberweg Fr. Grundriss der Geschichte der Philosophie: Die Philosophie des Altertums. Hrsg. K. Praechter. 12^te Auflage. Berlin: Mittler, 1926. S. 572–578; Chadwick H. Philo and the Beginnings of Christian Thought. // The Cambridge History of Later Greek and Early Medieval Philosophy. Ed. A. H. Armstrong. Cambridge: Cambridge University Press, 1970. P. 137–157; Иваницкий В. Ф. Филон Александрийский. Жизнь и обзор литературной деятельности. — Киев, 1911.

[30] Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: Т. 19, стр. 307.

[31] Косидовский З. Библейские сказания; Сказания евангелистов: Пер. с пол. — М.: Политиздат, 1990, стр. 333.

[32] Allegro J. The Dead Sea Scrolls and the Origins of Christianity. N.-Y., 1958, p. 128; Brown R. New Testament Essays. N.-Y., 1965, p. 138 ss; Dodd C. H. The Interpretation of the Fourth Gospel. Cambridge, 1953, p. 74 ss; Амусин И. Д. Рукописи Мертвого моря. — М.: Ак. Наук СССР, 1960, стр. 245.

[33] Мецгер Брюс М. Текстология Нового Завета. — М.: Библейско-Богословский Институт св. апостола Андрея, 1996, стр. 36.

[34] Ср.: Roberth G. H. An Unpublished Fragment of the Fourth Gospel in John Rylands Library. Manchester: Manchester University Press, 1935; Bell H. I., Skeat T. S. Fragments of an Unknown Gospel and other Early Christian Papyri. London; Oxford University Press, 1935; Иванов А. И. Текстуальные памятники Священных Новозаветных писаний. // Богословские труды, Вып. 1. М.: изд. Московской Патриархии, 1960. — Стр. 66.

 

---

 

II. Иудейство до Первой
Иудейской войны

6. Палестина

Слово Палестина произошло от еврейского слова П’лиштuм (?????????????) — филистимляне. Израильтяне называли так лишь западную приморскую часть страны, но с V века до н. э. греки стали называть так всю страну. Впервые это слово в греческом написании — ?????????? — мы встречаем у Геродота (Hist.I.105:1)[1]. Пришедшие сюда позже (I в. до н. э.) римляне сохранили это название — Palaestina.

В Ветхом завете часто упоминается Ханаан, или, точнее, К’нaан (????????), — так в древности называли территорию Палестины, Сирии[2] и Финикии[3].

Палестина простирается вдоль побережья Средиземного моря от отрогов Ливанских гор на севере до Аравийской пустыни на юге. Благодаря своему своеобразному положению, она находилась на стыке могущественных монархий. Дороги торговцев и воителей как по суше, так и по морю проходили по границам Палестины. Она соприкасалась со всеми тремя частями тогдашнего Света — с Азией, Африкой и Европой.

В IV тысячелетии до н. э. жители Палестины селились по берегам рек и в долинах, но в III тысячелетии положение изменилось, ибо Египет[4] начал вести торговлю с Сирией и Палестиной, угрожая им в то же самое время военным вторжением. Население перебиралось на возвышенности и приступало к постройке крепостей и защитных валов. К тому же в III тысячелетии на Палестину стали совершать набеги семитские племена, оттесняя местное население в межгорье.

Начиная с ХХ века до н. э., в Палестине, Сирии и Месопотамии[5] появились новые племена, в том числе и амореи (одним из членов династии амореев был царь Хаммурaпи); а в начале XIV века до н. э. Палестину заполонили семитские племена — аммонитяне, моавитяне, эдомитяне и др. Это великое переселение бедуинов-номадов прекратилось только к XI веку до н. э.

Палестина представляет собой огромное плато, разделенное на две части руслом реки Иордан[9] и обрамленное двумя горными хребтами. На севере тянется хребет Ливан[10] (3080 м), который, спускаясь к югу, превращается в холмистую местность, затем следует Изреэльская (Ездрелонская, Ездраэлонская) равнина ( ????? ?????????? ), переходящая в гористые районы Самарии и Иудеи. На западе от Изреэльской равнины находится гора Кармил[11] (546 м), на юго-востоке — горы Гильбoа, в Самарийских горах — вершина Гаризим[12] (880 м), а в Иудейских — Иерусалимская возвышенность.

На востоке от Ливана лежит плато Антиливан, вершиной которого является гора Хермон, или Ермон[13] (2800 м), покрытая вечными снегами. Южнее расположено плоскогорье Васан, или, точнее, Башaн (???????), за которым следует Галаадское плато[14], ограничивающее горы Моава (Моаба)[15].

Главной рекой Палестины является Иордан, который берет свое начало у горы Хермон, протекает через болотистое озеро Мером (Самахонитское озеро), затем через Геннисаретское озеро и впадает в Мертвое море (Асфальтовое озеро). Протяженность реки Иордан — 252 км при 20–25 м ширины и 2–5 м глубины в летнее время года.

Из двух протекаемых Иорданом озер особенно замечательно Геннисаретское озеро[16] (Галилейское море, Тивериадское озеро), названное так вследствие своей арфообразной формы: кин-нoр (???????) — арфа. Оно, при глубине до 48 м, имеет протяженность в 21 км и ширину в 10 км. По берегам озера, вода которого чистая и пресная, росли пальмы, смоковницы и виноград, так что окружавшая Галилейское море местность поражала своей живописностью (Jos.BJ.III.10:8).

Иордан впадает в Мертвое (Соленое) море, имеющее, при глубине до 356 м, длину в 76 км и ширину в 15 км. Море названо Мертвым из-за того, что в нем отсутствуют какие-либо признаки жизни. Вода из него не вытекает, а вливающиеся воды постоянно испаряются, в результате чего повышается концентрация минеральных солей. Поэтому окрестности Мертвого моря пустынны и неплодородны. Это — самая низкая точка суши на планете Земля (395 м ниже у/м).

На рубеже нашего летоисчисления на западе от Иордана располагалась Самария[17], основными городами которой были Сихем[18], Тирца, Силом, Гинея, Самария[19] и др. На востоке от Иордана находилась Перея.

К югу от Самарии была расположена Иудея[20], главным городом которой был Иерусалим. Кроме того, в Библии упоминается Бетлeхем, или Вифлеем[21] Иудин (Вифлеем-Ефрафа), в котором родился царь Давид (1 Цар.17:12; 20:6). К югу от Иудеи находился Эдoм (?????), или Идумея. К северу от Самарии простиралась Галилея с городами Назарет, Капернаум, Магдала, Сепфорис, Тибериада и др.

 

---

[1] Геродот (????????) (ок. 484 – ок. 424 гг. до н. э.) — греческий историк, родом из Галикарнасса, «отец истории», автор сохранившейся «Истории» в девяти книгах.

[2] От греч. Сюрuа (?????). Евреями эта страна называлась Арaм (?????) — верхний, то есть верхняя страна.

[3] От греч. Фойнuкэ (???????). Евреями эта страна обычно называлась К’нa-ан — торговец.

[4] Египет — от имени мифического царя Египта, сына Бела, внука Посейдона, брата Даная: Aйгюптос (????????), или Эгипт. Евреями эта страна называлась Миц-рa-йим (?????????) — черные.

[5] От греч. Месопотамuа (???????????) — лежащая между реками, то есть страна между реками Тигр и Евфрат. Евреями эта страна называлась Пад-дaн Арaм (??????? ?????) (Быт.25:20) и Арaм Наhа-рa-йим (????? ?????????) (Быт.24:10; Суд.3:8).

[6] Каутский К. Происхождение христианства. — М.: Политиздат, 1990, стр. 203. Сам Карл Каутский не дает пояснений по этому поводу, но суть вопроса заключается в следующем. Иосиф Флавий, по всей вероятности, сделал свой вывод, якобы израильтяне являются потомками гиксосов, на том основании, что цитируемый им историк Манефон (283 – 246 гг. до н. э.) приписывает основание Иерусалима гиксосам (Jos.CA.I.14). Однако из этого отнюдь не следует, что Манефон отождествлял их с израильтянами.

[7] Есть также основания полагать, что господство гиксосов в Египте продолжалось приблизительно с 1710 по 1580 гг. до н. э.

[8] От греч. Эўфрaтэс (????????). Евреями эта река называлась П’рат (??????) — разрывной или сладкий.

[9] Греч. Иордaнэс (????????) от семитского Яр-дэн (????????) — спускающийся.

[10] В еврейском традиционном произношении: Льба-нoн (???????) — белый.

[11] Искажение семитского: Кар-мэль (???????) — плодородный.

[12] Искажение семитского: Г’ри-зuм (?????????) (Суд.9:7) — обширные или вырубленные.

[13] Искажение семитского: Хэр-мoн (???????) — заклятoе.

[14] Гиль-aд (????????) — скалистый.

[15] Мо-aб (?????) — от отца.

[16] В произношении названия этого озера наблюдаются разночтения: ???????? (Н

7. Очерк истории еврейского народа Вводные замечания Писать об истории любой страны, любого государства, об истории любого этноса и народа — в особенности, если это великий народ, — дело весьма сложное, требующее значительного потенциала. Я же не ставил перед собой задачи подробно разбирать историю Израиля — для этого необходимо было бы писать отдельную работу, — а лишь напомнить читателю основные моменты из прошлого этого народа. Поэтому ниже приведены только те факты, которые имеют главенствующее значение в истории евреев и в интересующем нас вопросе. Необходимо также отметить, что многие из существующих ныне в науке хронологических построений основываются на некоторых чисто гипотетических данных, поэтому приведенные ниже даты из истории еврейского народа имеют известную долю погрешности. Исход В XIII в. до н. э. на территорию Палестины вторглись израильтяне. Только со времени вторжения в Ханаан израильтяне стали историческим народом, именно с этого начинается historia hebraica. Ничто не мешает нам предполагать, что израильтяне пришли в Ханаан именно из Египта, как это и утверждает Библия. После изгнания гиксосов фараоны XVIII династии перенесли столицу Египта из Авариса в Фивы. Бедуинское племя, из которого в историческом процессе образовался израильский народ, или, по крайней мере, Левиево, Иудино и Вениаминово колена, осталось в земле Гесем, где вело обособленную скотоводческую жизнь и даже поклонялось египетским богам (Нав.24:14). Когда же пришли к власти фараоны XIX династии и Рамзес II (1317–1251 гг. до н. э.) решил перебраться в дельту Нила и построить там, на месте разоренного Авариса, новую столицу — город Раамзес, впоследствии известный как город Танис, — фараон принудил семитов к рабскому труду, вспомнив, по-видимому, что во времена гиксосовской оккупации номады, выходцы из Ханаана, были фаворитами гиксосов. Рамзес II подчинил себе Палестину и Сирию, но столкнулся с более сильным противником — с хеттами, — с которыми через 21 год (1296 г. до н. э.), после кровопролитной войны, заключил «вечный мир», закрепленный браком дочери хеттского царя Хаттусиля с Рамзесом II. В середине – второй половине XIII века до н. э., вероятно, при фараоне Мернептахе (Мернепте), рабы-израильтяне, скопив оружие и взяв у египтян силой (Исх.12:36; ср. Цельс у Оригена. — Orig.CC.III.5,7,9) драгоценности и имущество, вышли из Египта. Возможно, вождем израильтян был человек по имени Мошé (Моисей)[1]. Есть, однако, серьезный пробел в исчислении даты исхода израильтян из Египта, ибо ученые в большинстве своем считают, что Иерихон был разрушен в XIV веке до н. э., а значит, его не могли разрушить израильтяне, как это утверждает Библия (Нав.6). Разрешение этого противоречия следует, вероятно, искать в клинописных табличках, обнаруженных в руинах столицы фараона Эхнатона — теперешней арабской местности Тель-эль-Амарна. В этой дипломатической переписке, относящейся к XIV веку до н. э., ханаанские вассалы Египта доносят фараону, что племена пустыни, именуемые хабиру, нападают и грабят их. Если под этим названием скрываются древнееврейские племена, то, возможно, они вторглись в Ханаан уже за сто с лишним лет до израильтян, вышедших из Египта. Любопытно, что в одном из этих писем упомянут военачальник по имени Иисус. Здесь сам собой напрашивается вопрос: не библейский ли это Иисус Навин? Американский востоковед Поуэл Дэвис сделал отсюда вывод, что какая-то ветвь древних евреев либо никогда не была в Египте, либо покинула его раньше Моисея, вторглась в Ханаан и под предводительством некоего Иисуса среди прочих городов разрушила в XIV веке Иерихон. Согласно этой версии, северную часть Палестины заселяли потомки тех древних евреев, которые никогда не были в Египте или покинули его в незапамятные времена, а южную часть, Иудею, занимали израильтяне — потомки выходцев из Египта, то есть Левиево колено, к которому, вероятно, пристали Иудино и Вениаминово колена. Обе группы разделяли глубокие противоречия в традициях, обычаях и религии: северяне почитали богов Эля и Ваала, и в их среде возникли те части Пятикнижия, в которых встречаются имена Эль, Элоhим (в Синодальном переводе — Бог); а южане почитали бога Яхве, и в их среде возникли те части Торы, в которых встречается это имя (в Синодальном переводе — Господь). При внимательном чтении книги Бытие становится ясно, что первая глава этой книги возникла на севере, а вторая (или древняя ее часть) — на юге, и лишь впоследствии они были скомпилированы; этим и объясняются противоречия в последовательности сотворения мира в текстах этих двух глав. Возможно также, что легенды о вожде южан, Моисее, и о вожде северян, Иисусе Навине, которые, по-видимому, жили в разные века, были соединены в один рассказ, в котором Иисус превратился в помощника и преемника Моисея (Исх.2 и след.; Исх.17:8-13; 33:11; Чис.13:1-16; 14:6-9; 27:18-23; Втор.3:28; 31:23; 34:9; Нав., полностью). Кроме того, версия Дэвиса в некотором роде подтверждается антагонизмом между Израильским (северным) и Иудейским (южным) царствами (см., напр., 4 Цар.14:8-15)[2]. Период судей и царей Разделение царств (ок. 1220 – 931 гг. до н. э.) Во второй половине XIII века до н. э. израильтяне вторглись на территорию Палестины. Борясь с моавитянами, аммонитянами и другими племенами, евреи постепенно становились оседлым народом. Помимо бедуинов, на них напирал новый противник — жители равнины, которая отделяла горную область, занятую израильтянами, от моря; это были филистимляне — по-видимому, выходцы с Крита. Во времена военной опасности во главе израильтян вставали военачальники, именуемые в Библии судьями (шоп’тим). Наиболее известными из библейских судей были Девора (דְּברָה — Д’борá) (Суд.4:4 и след.; Jos.AJ.V.5:2-3; 6:1), Иеффай (יִפְתָּח — Йиптáх) (Суд.11:1 и след.; Jos.AJ.V.7:8-12), Самсон (שִׁמְשׁוֹן — Шимшóн) (Суд.13:24 и след.; Jos.AJ.V.8:4-12) и Самуил (שְׁמוּאֵל — Ш’муэль) (1 Цар.1:19 и след.; Jos.AJ.V.10; VI.2-7; 11:5; 13:5). Теснимый бедуинами-номадами и филистимлянами, Израиль попал в бедственное положение, которое окончилось лишь тогда, когда сильной царской власти Давида удалось слить различные племена Израиля в одно целое. В XI веке до н. э. на территории Палестины образовалась еврейская монархия (1 Цар.10:1 и след.; Jos.AJ.VI.5:4). Ее первым царем был Саул (שָׁאוּל — Шаýль) (ок. 1030 – ок. 1010), вторым — Давид (דָּוִד или דּוִיד) (ок. 1010 – ок. 970) (2 Цар.2:4; 5:3-4; Jos.AJ.VII.2:2), не считая Иевосфея, который после Саула два года был царем северной части страны (2 Цар.2:8-10; Jos.AJ.VII.1:3-4; 2:1). Около 1000 года, изгнав иевусеев из Иерусалима, Давид захватил его и превратил в столицу всего царства (2 Цар.5:6 и след.; Jos.AJ.VII.3:2). Иерусалим не только занимал естественное сильное положение на горе Сион (צִיּוֹן — Циййóн), возвышающейся на 800 м над уровнем моря, но и был укреплен неприступными стенами. Кроме того, Давид победил филистимлян, а вместе с этим овладел также и последними укрепленными городами в горном Ханаане (2 Цар.8-10; 21:15 и след.). Преемником Давида стал его сын — царь Соломон (שְׁלמה — Ш’ломó) (ок. 970–931) (3 Цар.2:12; Jos.AJ.VIII.1:1), — с именем которого связаны возведение Храма в Иерусалиме и постройка царского дворца (3 Цар.5:1 и след.; 7:1 и след.; Jos.AJ.VIII.3). После смерти Соломона монархия распалась на две части: северная часть называлась Израилем; южная — Иудой (Иудеей). Израиль (יִשְׂרָאֵל — Йисраэль) просуществовал с 931 по 722 или 721 гг., Иуда (יְהוּדָה — Й’hудá) — с 931 по 587 гг. до н. э. Конец Израильского царства (931 – 721 гг. до н.э.) Ко времени ассирийского царя Тиглатпаласара I (ок. 1115 – ок. 1050 гг. до н. э.) его народ начал свою завоевательную политику, приближаясь к Палестине; и эти могущественные завоеватели ввели особый метод обращения с побежденными, который впоследствии оказался для Израиля гибельным. Победитель обычно довольствовался тем, что, основательно разграбив побежденный народ, брал с него обещание покорности и облагал данью, но оставлял господствующие классы побежденной страны в том положении, в котором они находились до завоевания, и не производил никаких изменений в ее политике. И тогда, при первом удобном случае, покоренный народ под предводительством своих правящих классов пытался сбросить с себя ненавистное иго. Ассирийцы же парализовывали силы побежденного народа тем, что отнимали у него господствующие слои населения, депортируя их в отдаленную местность. Первым ассирийским царем, который проник в Сирию (Алеппо, Хамет, Дамаск), был Салманасар II (858–824). В написанном клинописью отчете за 842 год он упоминает о дани, платимой израильским царем. В 734 году малые государства Ханаана, в том числе и Израиль, заключили союз, направленный против Ассирии[3]. Хотели они привлечь на свою сторону и Иудею, однако последняя, напротив, вступила в союз с Ассирией, и ассирийский царь Тиглатпаласар III (745–725)[4] вторгся в пределы Галаада и Галилеи, тем самым на время усмирив антиассирийский союз (4 Цар.15:29 и след.). Для Израиля конец наступил при царе Осии, который, надеясь на поддержку Египта, в 724 году отказался платить ассирийцам дань. Но Египет не прислал никакой помощи, и ассирийский царь Салманасар V (726–722)[5] направился в Израиль и взял в плен Осию, осадив Самарию, которая после трехлетней осады сдалась уже Саргону II (סַרְגוֹן, 722–705) (4 Цар.17:1-6; 18:9-11; Jos.AJ.IX.14:1). Согласно ассирийским данным, 27 290 израильтян были уведены и расселены в Ассирии, а на месте разрушенного Израильского царства (אֶפְרָיִם [Эп-рá-йим]) ассирийцы поселили из непокорных вавилонских городов представителей различных народностей и племен, из которых, при смешении с израильтянами, оставшимися в Эпрайиме, образовалась новая этническая общность — самаритяне[6] (4 Цар.17:24 и след.; Jos.AJ.IX.14:3). Что же касается северных колен Израиля, то они исчезли как этнос: то ли эти колена ассимилировались в пределах Ассирийской монархии, то ли исчезновение северных колен Израиля представляет неведомую нам сторону еврейской диаспоры. Конец Иудейского царства (721 – 587 гг. до н.э.) После падения Израиля Иудея была данником Ассирии (4 Цар.18:13 и след.), потом попыталась посредством различных союзов освободиться от ассирийского ига. Все это привело к тому, что ассирийский царь Санхериб (סַנְחֵרִיב, 704–681)[7] был вынужден отступить (4 Цар.18:17–19:37; Jos.AJ.X.1). В середине VII века до н. э. ассирийский царь Ашшурбанипал (669–630/626), вторгшись в Египет и разбив войска фараона Тахарки (685–664), овладел Фивами, наложив при этом на иудейского царя Манассию дань. Ассирийцы были выгнаны из Египта при фараоне Псаметихе I (663–609) около 650 года. С этого времени внимание ассирийцев все более отвлекалось на север, где напирали воинственные номады — киммерийцы, мидяне, скифы. В 625 году скифы вторглись в Переднюю Азию, но, ограбив всю страну до границ Египта, через 28 лет удалились. В 623 году Вавилон (בָּבֶל), воспользовавшись слабостью Ассирийской монархии, объявил о своей независимости и заключил союз с Мидией (מָדַי). Через 11 лет вавилонский царь Набопаласар захватил столицу Ассирии Ниневию (נִנְוֵה) — Ни-н’вэ). Египетский фараон Нехо II (Нехао) в 609 году сделал попытку помочь Ассирии в ее борьбе против Вавилона; но иудейский царь Иосия преградил путь египтянам при М’гиддó (מְגִדּוֹ), где и был убит (2 Пар.35:20-27; Jos.AJ.X.5:1). После этого Нехао[8] посадил в Иерусалиме Иакима как своего вассала (4 Цар.23:34; Jos.AJ.X.5:2). В 606 году Вавилон в союзе с Мидией положил конец Ассирийской монархии и двинулся на юг, чтобы овладеть дорогой в Египет. Однако при этом вавилоняне под предводительством Навуходонóсора II (605–561)[9] наткнулись на войска Нехао, который уже пробрался до Северной Сирии. В сражении при Кархемыше (605 г. до н. э.) египтяне были разбиты наголову (Иер.46:2; Jos.AJ.X.6:1), и Иудея стала вассалом Вавилона (4 Цар.24:1; Jos.AJ.X.6:1). Так она переходила из рук в руки, постепенно теряя всякую самостоятельность. В 597 году Иудея отказала Вавилону в дани, но это возмущение прекратилось почти без борьбы: Иерусалим был осажден Навуходоносором и сдался на его милость. Вавилоняне, как и ассирийцы, увели в плен около 10 000 иудеев — царя Иехонию и весь его двор, аристократию, военных и богатых горожан. Впрочем, Навуходоносор дал Иудее нового царя — Седекию (4 Цар.24:10-17; Jos.AJ.X.7:1), — который, в свою очередь, также попытался сбросить с себя вавилонское иго. После этого Навуходоносор снова двинулся к Иерусалиму и, ослепив Седекию, увел его в Вавилон. Затем на Иерусалим пошел военачальник Навуходоносора — Навузардан[10] — и, овладев столицей Иудеи, положил конец существованию непокорного города (587 г. до н. э.). Навузардан разрушил иерусалимские стены, сжег дома, а Храм сровнял с землей. Оставшееся население было уведено в плен (4 Цар.25; Иер.52:3-30; Jos.AJ.X.8). Восстановление в персидскую эпоху Александр Великий (587 – 323 гг. до н.э.) Иудейство продолжало существовать в изгнании как нация, но как нация без крестьянства, как нация, состоящая исключительно из горожан. И эта расовая особенность евреев диаспоры остается и по сей день. Иудеи, переселенные в Вавилон, находились в сравнительно благоприятных условиях, и, вероятно, их ожидала бы та же судьба, что и израильтян Северного царства. Однако персидские кочевники под предводительством царя Кира II Великого[11] (558–530) быстро покончили с мидянами (550) и вавилонянами (539), установив на территории Ассирийско-вавилонской монархии новую, персидскую, империю, но в несравненно бóльших размерах, ибо присоединили к ней Египет и Малую Азию. Александр Македонский Победители Нововавилонского царства не имели никакого основания еще дольше удерживать в его пределах побежденных и переселенных туда иудеев и не пускать их на родину. В 538 году Кир издал указ, позволяющий иудеям, пленение которых продолжалось менее полувека, вернуться на родину (1 Езд.1-2; Jos.AJ.XI.1). Но, несмотря на это, они успели достаточно сжиться с новыми условиями, ибо только часть их воспользовалась разрешением, а немалое число иудеев осталось в Вавилоне. В политической жизни вернувшихся на родину евреев большую роль играл первосвященник, подчинявшийся одному из сатрапов персидского царя и обладавший некоторыми полномочиями главы государства. В 331 году Александр Македонский (Ἀλέξανδρος Μακεδόνιος) покорил Персию, и Палестина оказалась под властью Греции. Великий полководец предоставил иудеям свободу от податей в субботние годы (каждый седьмой) и разрешил им жить по своим собственным законам (Jos.AJ.XI.8:5), однако значительную часть евреев переселил в Александрию (Ἀλεξάνδρεια) (Jos.CA.II.4; BJ.II.18:7)[12]. Эпоха эллинизма (323 – 63 гг. до н.э.) Основанная Александром Македонским монархия продержалась лишь до его смерти (323 г. до н. э.) и распалась на четыре царства (1 Макк.1:5-8; Jos.AJ.XII.1:1), из которых два — Египет и Сирия — имели весьма важное значение в истории иудеев. Во время последовавших войн за наследство Палестина явилась яблоком раздора между этими двумя странами; однако в конце IV века до н. э. египетский фараон Птолемей I Сотер (сын Лага), основавший династию Лагидов, присоединил Палестину к Египту, под властью которого она и находилась более столетия. Под мягким правлением династии Птолемеев-Лагидов иудеи вели мирную и относительно счастливую жизнь, но в 203 году сирийский царь Антиох III Великий (223–187) из династии Селевкидов отвоевал Палестину у Египта. Хотя он и оставил без изменения теократический строй в Иудее и даже дал иудеям ежегодную субсидию для жертвоприношений, ближайшие годы оказались для евреев далеко не счастливыми. Так, в 169 году Антиох IV Епифан (175–164) разграбил Иерусалимский храм (2 Макк.5:21; Jos.AJ.XII.5:3-4), за что впоследствии из Епифана (ὁ ἐπιφανής — славный, знатный) был переименован иудеями в Епимана (ὁ ἐπιμανής — бешеный, безумный). Изданный им в 167 году указ, запрещающий важнейшие культовые предписания иудаизма и насильственно насаждающий греческую религию, послужил той последней каплей, которая привела к взрыву возмущения (1 Макк.1:10-64). Антиох Епифан В 167 году в Палестине началось восстание против господства Селевкидов под руководством Маттафии ( מַתִּתְיָהוּ — Мат-тит-йá-hу, или מַתִּתְיָה — Мат-тит-йá ) из рода Асмонеев, или Хашмонаев ( חַשְׁמוֹנָאִי — Хаш-мо-на-ú ) (1 Макк.2:1; Jos.AJ.XII.6:1-2; BJ.I.1:3). Через год, уже после смерти Маттафии, борьбу продолжил его сын Иуда ( יְהוּדָה — Й’hу-дá ), прозванный Маккавеем ( מַכַּבִּי — Мак-каб-бú, то есть молотобоец ) (1 Макк.3:1; Jos.AJ.XII.6:3-4), которому удалось нанести поражение сирийским войскам в открытом поле и завоевать в конце концов в 164 году Иерусалим (2 Макк.10:1; Jos.AJ.XII.7), где сирийцы имели свой гарнизон. После смерти Антиоха Епифана на престол вступил его малолетний сын Антиох V Евпатр (164–163), вместо которого практически правил военачальник Лисий (1 Макк.6:17; 2 Макк.10:10-11; Jos.AJ.XII.9:2). В 163 году Лисий повел огромное войско против Иудеи, разбил войска Маккавея, заставил евреев платить дань, однако предоставил им религиозную свободу и назначил военачальником Иерусалима того же Иуду Маккавея (1 Макк.6:48-63; 2 Макк.13:24-26). Окончательную свободу Иудея (Ἰουδαία) получила лишь при Симоне Хашмонае (143–134), брате Иуды Маккавея, павшего в 160 году в битве при Елеасе (1 Макк.9:1-18; Jos.AJ.XII.11:2; ср. Jos.BJ.I.1:6). В 141 году Симон сбросил иго Селевкидов (1 Макк.13:41) и позволил иудейскому народу возложить на себя царские полномочия. Большое собрание, состоящее из духовенства и народа, решило, что Симон должен быть одновременно первосвященником (ἀρχιερεύς), военачальником (στρατηγός) и правителем (ἐθνάρχης) (1 Макк.13:36; 14:17,35; Jos.AJ.XIII.6:7; BJ.I.2:2). После убийства Симона его зятем Птолемеем на престол вступил сын Симона, Иоанн Гиркан (134–104) (1 Макк.16:11-22; Jos.AJ.XIII.7:4–8:1; BJ.I.2:3), который продолжил завоевательную политику отца: он овладел Моавом и Самарией, силой заставил эдомитян (идумейцев) принять иудаизм (Jos.AJ.XIII.9:1; BJ.I.2:6-7). После смерти Иоанна Гиркана его сын Аристобул, став первосвященником, официально принял царский титул, восстановив таким образом монархическое управление в Иудее, не существовавшее там со времен вавилонского плена (Jos.AJ.XIII.11:1). Так в 104 году до н. э. Аристобул I (104–103) стал основателем Хашмонайской (Асмонейской) династии царей, хотя, по существу, ее начало следует отнести к Симону Хашмонаю (Jos.AJ.XIII.11:3; BJ.I.3:1-6). Под властью Рима (63 г. до н. э. – 66 г. н. э.) Гней Помпей Конец власти Хашмонаев был положен римским полководцем Гнеем Помпеем (Pompejus) Великим, который в 63 году до н. э. захватил Иерусалим, ограничил территорию Иудейского государства Иудеей, Галилеей и Переей и присоединил его к Сирии, наложив на иудеев дань. Он увел в плен множество евреев, в том числе и одного из основных претендентов на иудейский престол — Аристобула II, — назначив первосвященником Гиркана II (Strab.XVI.2:40; Jos.AJ.XIV.3-7; BJ.I.6:4 – 7:7; Tac.H.V.9). В 54 году до н. э. Красс (Crassus) разграбил Иерусалимский храм (Jos.AJ.XIV.7:1; BJ.I.8:7-8). Во время военных действий Гая Юлия Цезаря (Gaius Julius Caesar) в Египте, Гиркан II и его помощник эдомитянин Антипатр перешли на сторону римлян. В благодарность за это Юлий Цезарь отделил Иудейское государство от Сирии и дал стране некоторую самостоятельность, назначив Гиркана этнархом (47–41 гг. до н. э.), Антипатра — первым наместником Иудеи, а сына Антипатра — Ирода[13] — стратегом Галилеи (Jos.AJ.XIV.8-9; BJ.I.10:3-9). После убийства Цезаря в 44 году до н. э. Антипатр и Ирод перешли на сторону Кассия (Cassius). Когда же в 42 году Кассий в союзе с Брутом (Brutus) потерпел поражение от Антония (Antonius), Антипатр и Ирод сразу же признали нового правителя (Jos.AJ.XIV.10-11). В 40 году до н. э. сын Аристобула II, Антигон (последний из Хашмонаев), выступил против римлян и при поддержке иудеев и парфян захватил Палестину (Jos.XIV.13:10; BJ.I.13:1-11). В том же году (40 г. до н. э.) Антоний назначил царем Палестины Ирода, сторонника Рима, однако Ироду удалось вступить в Иерусалим и занять трон лишь спустя три года (37 г. до н. э.), да и то при помощи римлян. Прежде всего он казнил Антигона и поддерживающих его представителей знати (Jos.AJ.XIV.14:4; 16:3-4; XV.1; BJ.I.14-18). Ирод Великий (Ирод I) вызывал своей жестокостью всеобщую ненависть иудеев. По его приказу было казнено множество евреев, в том числе жена и трое сыновей самого царя (Jos.XV.7:4-6,8-10; XVI.11; BJ.I.22:2-5). Узнав об этих казнях, римский принцепс[14] Октавиан Август (Augustus) сказал: «Лучше быть свиньей Ирода, чем сыном!»[15]. Октавиан Август Август покровительствовал Ироду. Имея некоторую антипатию к восточным религиозным культам (Suet.Augustus.93), император, однако, хотел, чтобы каждый культ, в том числе и иудейский, был господствующим в собственной стране (Jos.AJ.XVI.6). Он освободил евреев от выполнения каких бы то ни было гражданских обязанностей по субботним дням (Ibid.6:2) и, если верить Иосифу Флавию, даже принес в дар Иерусалимскому храму священные сосуды (Jos.BJ.V.13:6). В 4 году до н. э. в Иерихоне умер Ирод I (Jos.AJ.XVII.6:4; 8:1; BJ.I.33:8)[16], оставив трех сыновей-наследников и поделив между ними Палестину (Tac.H.V.9): Архелай (Ἀρχέλαος) стал этнархом Иудеи, Самарии и Идумеи (Jos.AJ.XVII.11:4)[17]; Ирод Антипа (Ἀντίπας) — тетрархом Галилеи и Переи (Jos.AJ.XVII.11:4)[18]; Филипп (Φίλιππος), сын Клеопатры[19], — тетрархом Гавлонитиды, Батанеи, Трахонитской и Авранитской областей (Jos.XVII.11:4)[20]. Еще в течение последней болезни Ирода I иерусалимские горожане открыто возмутились против новшеств, предпринятых им. Ярость народа была направлена прежде всего на золотого орла — символ Римской империи, — которого Ирод установил над главными воротами Храма (Jos.BJ.I.33:2-7). Беспорядки были тогда подавлены военной силой, но после смерти Ирода, во время Пасхи, народ снова поднялся, и войскам Архелая только с большим трудом удалось подавить восстание, перебив три тысячи евреев (Jos.BJ.II.1:2-3). Когда же Архелай уехал в Рим, чтобы ходатайствовать о своем утверждении в царском сане, народ снова восстал, и на этот раз уже пришлось вмешиваться римлянам. Наместник (ἡγεμών) Сирии Публий Квинтилий Вар (Οὔαρος) поспешил в Иерусалим, подавил мятеж, а затем вернулся в Антиохию, оставив, однако, в Иерусалиме легион под начальством сирийского наместника (ἐπίτροπος) Сабина (Σαβῖνος). Последний, полагаясь на свою военную силу, угнетал иудеев, и это переполнило чашу терпения: на праздник Шабуот[21] в Иерусалиме собралась масса евреев и осадила римский легион (Jos.AJ.XVII.10:1-3; BJ.II.3:1-4). Одновременно с этим поднялось возмущение и по всей стране (Jos.AJ.XVII.10:8; BJ.II.4:1-3). Предводители мятежных отрядов обычно объявляли себя царями Иудеи, а стало быть, и Мессиями. В Перее бывший раб Ирода по имени Симон (Σίμων) собрал большой отряд (Jos.AJ.XVII.10:6; BJ.II.4:2), другой отряд находился под руководством пастуха Атронга (Ἀθρόγγης) (Jos.AJ.10:7; BJ.II.4:3), но самый могущественный отряд был под предводительством Иуды (Ἰούδας) (Jos.AJ.XVII.10:5; BJ.II.4:1), отец которого — Езекия (Ἑζεκίας = חִזְקִיָּהוּ — Хизкиййáhу) — тоже был знаменитым бунтарем и в качестве такового был казнен еще в 47 году до н. э. (Jos.AJ.XIV.9:2-3; BJ.II.4:1)[22]. Сабин написал наместнику Сирии письмо с призывом в стиле: Quintili Vare, legiones redde! (cf. Suet.Augustus.23) — и Вар с двумя легионами и многочисленными вспомогательными войсками поспешил на помощь осажденным в Иерусалиме римлянам. С большим трудом, после страшной резни, римскому наместнику Сирии удалось справиться с этим новым восстанием, и две тысячи пленных евреев были распяты, а еще больше было продано в рабство (Jos.AJ.XVII.10:9-10; BJ.II.5:2). После смещения Архелая Иерусалимом были утрачены последние следы независимого правления. Присоединенная к Идумее и Самарии, Иудея вошла как бы в состав римской провинции Сирии, где имперским легатом был бывший консул Публий Сульпиций Квириний (Jos.AJ.XVII.13:5). Целый ряд римских наместников-префектов, подчиненных во всех важных вопросах имперскому легату Сирии: Копоний (Κωπώνιος), Марк Амбибух (Μᾶρκος Ἀμβιβουχος), Анний Руф (Ἄννιος Ῥοῦφος), Валерий Грат (Οὐαλέριος Γρᾶτος) и, наконец, Понтий Пилат (27–37), — следовали друг за другом, беспрерывно занятые подавлениями и пресекновениями всевозможных мятежей со стороны евреев (Jos.AJ.XVIII.1:1; 2:2; 4:2). В 6 году н. э., когда Иудея перешла под непосредственное управление Рима, первая мера, предпринятая им, состояла в производстве переписи (ценза), чтобы в соответствии с ее данными установить подати (Jos.AJ.XVII.13:5; XVIII.2:1; BJ.II.8:1). Ответом на это явилось новое восстание под руководством Иуды Галилеянина (Ἰούδας ὁ Γαλιλαῖος) (Иуды Гавланита) и фарисея Садока (Σάδδωκος) (Jos.XVIII.1:1,6; BJ.II.8:1). Иуда поднял движение в провинциях севера, на восточном берегу Геннисаретского озера, но Садоку не удалось поднять иерусалимских горожан, и наместник Копоний (6–8 гг.) подавил мятеж Гавланита. Однако его школа продолжала существовать и сохранила своих главарей (Jos.AJ.XX.5:2; BJ.VII.8:1). Император Тиберий (14–37 гг.) первым поставил вопрос о государственной религии и принял серьезные меры против иудейской и других восточных пропаганд (Suet.Tiberius.36; Tac.Ann.II.85; Jos.AJ.XVIII.3:4-5; Philo.In Flacc.1; Leg. ad Gaium.24). Император Калигула (37–41 гг.) отменил эдикты Тиберия (Dio Cass.LX.6), а Клавдий (41–54 гг.), хотя и проявлял беспокойство по поводу успехов чужеземных религий (Tac.Ann.XI.15) и принимал суровые меры против евреев в Риме (Suet.Claudius.25; Eus.HE.II.18:9), к местному населению Иудеи относился благосклонно (Jos.AJ.XIX.5:2-3; 6:1; XX.6:3; BJ.II.12:7). Многие в Иудее выдавали себя если не за Мессию, то за кого-то, близкого к этому титулу, и обещали освободить евреев чудесными своими подвигами от иноземного ига. К их числу принадлежал Февда[23], который около 44 года увлек за собой толпу к Иордану, утверждая, что воды расступятся перед ним (ср. Нав.3). Конница прокуратора Куспия Фада (44–46 гг.) рассеяла толпу, а сам Февда был схвачен и обезглавлен (Jos.AJ.XX.5:1; ср. Деян.5:36). А в Самарии лет за десять до этого какой-то человек призывал людей собраться вокруг него на горе Гаризим: он-де есть Мессия, он-де покажет зарытые священные принадлежности культа (ср. 2 Макк.2:4-8) и поможет сокрушить господство римлян. Пилат сурово подавил это волнение (Jos.AJ.XVIII.4:1-2). Еще при Тиберии в Палестине стали образовываться первые христианские общины — назореи (Ναζωραῖοι)[24] и эбиониты (Ἐβιωναῖοι)[25]. Они признавали Иисуса Мессией (Христом), но продолжали исполнять иудейские обряды. Согласно Евсевию (Eus.HE.III.27), эбиониты считали Иисуса «бедным и обыкновенным человеком, который только за совершенство нрава признан праведным и который родился от соединения мужа [Иосифа] с Марией». Правда, Евсевий отмечает, что есть и другие того же названия, которые признают, что Иисус родился «от соединения святого духа с Марией, но не допускают предвечности Его бытия и не соглашаются исповедовать Его Логосом и Премудростью Бога (см. Прит.9:1-5; ср. Мф.22:4; Лк.14:7. — Р.Х.)». Эбиониты, секта которых просуществовала, вероятно, вплоть до VIII века, никогда не признавали догмата о Триединстве Бога. Вскоре, благодаря христианам из Киринеи и Кипра (Деян.11:19-21), была образована экклесия[26] в Антиохии. Именно там христиане получили свое наименование (Деян.11:26). До этого времени последователи нового учения называли себя верующими, верными, святыми, братьями, учениками, но лишь в Антиохии Сирийской родился термин Christianus (Χριστιανός). Латинский, а не греческий, суффикс этого слова, по-видимому, указывает на то, что название христиане было дано сектантам римскими властями как жаргонная кличка. Своим происхождением это название, вероятно, обязано недоразумению: давшие его язычники предполагали, что Христос (Christus = Χριστός) — перевод еврейского слова Машúах (מָשִׁיחַ)[27] — имя собственное (ср. Suet.Claudius.25). У евреев это название не вошло в употребление, они продолжали называть новых сектантов назореями (Деян.24:5). Ироду Агриппе I, который приходился родным братом Иродиаде, сыном Аристобулу и внуком Ироду Великому, удалось к 41 году восстановить царство своего деда. Благодаря благосклонности к нему Калигулы, он добился соединения под своей властью Батанеи, Трахонитской области, части Гаурана, Галилеи и Переи (Jos.AJ.XVIII.7:2; 8:7; XIX.8:2). Император Клавдий дал способствовавшему его приходу к власти (Jos.AJ.XIX.4:1-2; BJ.II.11) Агриппе в знак благодарности еще и Иудею с Самарией, а брату Агриппы — Халкидонское царство (Jos.AJ.XIX.5:1; 6:1; BJ.II.11:5). Смерть Ирода Агриппы I (44 г.) (Jos.BJ.II.11:6) положила конец независимости Иерусалима. Город начал управляться прокураторами, и этот режим продолжался вплоть до Иудейской войны (66 г.). Клавдий, однако, продолжал относиться благосклонно к притязаниям евреев, главным образом, под влиянием сына Агриппы I — Ирода Агриппы II, — которого император любил и держал при себе (Jos.AJ.XIX.9:2; XX.1:1-2). После кратковременного правления Куспия Фада обязанности прокуратора в 46 году были возложены на еврея, Тиберия Александра (Τιβέριος Ἀλέξανδρος), племянника Филона Александрийского, но иудеи не любили нового прокуратора и справедливо смотрели на него как на отступника (Jos.AJ.XX.5:2; BJ.II.15:1; 18:7-8; IV.10:6; Tac.Ann.V.28; Tac.H.I.11; II.79). В конце концов произошло разделение между духовным и светским началами: политическая власть оставалась за прокураторами, а Ирод, царь Халкидона, был назначен заведующим Храмом, хранителем священнических одежд, казначеем священной сокровищницы, а также он был облечен властью назначать первосвященника (Jos.AJ.XX.1:3). В 48 году Агриппа II унаследовал должность своего умершего дяди (Ibid.5:2). Ко времени правления Клавдия относится деятельность самаритянина Симона из Гиттона, прозванного Волхвом, или, точнее, Магом (Деян.8:9-24), от которого, по словам Иринея (Iren.Haer.I.16:2[23:2]), «произошли все ереси». Христиане ненавидели Симона, но если хотя бы часть сведений о нем, встречающихся у христианских писателей[28], правдива, то необходимо признать, что Симон Маг (Σίμων ὁ μάγος) был неординарной личностью, проповедующей учение, в котором переплетались доктрины александрийской школы, буддизма и парсизма. При прокураторе Феликсе (Φῆλιξ, 52–60 гг.) в Иудее образовалась группировка террористов, излюбленным оружием которых был кинжал. Так как это оружие по-латински называлось sica, то они были прозваны сикариями[29] (Jos.AJ.XX.8:10). Иосиф Флавий Как сообщает Иосиф Флавий (Jos.AJ.XX.8:6), около 56 года некий египетский еврей явился в Иерусалим и уговорил простой народ отправиться вместе с ним к Елеонской горе. Тут он обещал легковерным иудеям показать, как по его мановению падут иерусалимские стены, так что, по его словам, они будто бы свободно пройдут в город. Когда Феликс узнал об этом, он приказал войскам вооружиться; затем он во главе большого конного и пешего отрядов выступил из Иерусалима и нагрянул на приверженцев египтянина. При этом он умертвил четыреста человек, а двести захватил живьем. Между тем египтянину удалось бежать из битвы и исчезнуть (ср. Jos.BJ.II.13:5; Деян.21:38). При императоре Нероне (Nero) (54–68 гг.) в Иудее «разбойники вновь стали побуждать народ к войне против римлян, говоря, что не следует повиноваться. При этом они разграбляли и сжигали деревни тех, кто не примыкал к ним» (Jos.AJ.XX.8:6; ср. Jos.BJ.II.13:6). По словам того же Иосифа Флавия, прокуратор Гессий Флор (Γέσσιος Φλῶρος, 64–66 гг.) был тем человеком, который вынудил евреев начать войну с римлянами, «так как он держался того мнения, что лучше гибнуть многим зараз, чем умерщвлять немногих отдельных лиц. Эта война началась во втором году наместничества Флора и на двенадцатом году правления Нерона» (Jos.AJ.XX.11:1). Конфронтация между жестокостью прокураторов, с одной стороны, и фанатичностью ревнителей культа Яхве, с другой, дошла до высшей степени накала. Началась ужасная война. Фанатизм породил безумие. -------------------------------------------------------------------------------- [1] Этимология и происхождение этого имени не вполне ясны. Оно может быть сопоставимо с египетским mess, mesu — дитя. Хотя, скорее, имя Моше соответствует причастию действительного залога от еврейского глагола משה — извлекающий. Кроме того, Иосиф Флавий утверждает (Jos.CA.I.31), что «имя Моисей (ΜΩΥΣΗΣ) обозначает спасенный из воды, ведь египтяне называли воду мои»; в другом месте (Jos.AJ.II.9:6): «[...] так как египтяне называют воду мо (μω), а спасенных — исей (υσης)». Созвучие египетского и еврейского корней создает игру слов, которая объединяет оба смысла. С моей точки зрения, имя Μωῡσῆς является самостоятельным именем, а не транслитерацией еврейского имени משֶׁה; это вообще два разных, хотя и созвучных имени. [2] Косидовский З. Библейские сказания; Сказания евангелистов: Пер. с пол. — М.: Политиздат, 1990, стр. 104–116. [3] По-еврейски: Аш-шýр (אַשּׁוּר), или Аш-шу-рá (אַשּׁוּרָה). [4] Существуют различные чтения имени этого царя: Фег-лаф-фел-ла-сар, Тиг-лáт Пиль-э-cэр (תִּגְלַת־פִּלְאֶסֶר). [5] По-еврейски: Шаль-ман-э-cэр (שַׁלְמַנְאֶסֶר). [6] Слово самаритянин, разумеется, возникло от названия столицы Израиля; по-еврейски: שׁוֹמְרוֹנִי [шо-м’ро-ни]; по-гречески: Σαμαρείτης [са-ма-рэй-тэс]. Об истории и религии самаритян см.: J. W. Nutt. A Sketch of Samaritan History, Dogma, and Literature. London: Trübner and Co, 1874; J. E. H. Thomson. The Samaritans: their testimony to the religion of Israel. Edinburgh – London: Oliver and Boyd, 1919; Рыбинский Вл. П. Самаряне: Обзор источников для изучения самарянства. История и религия самарян. Киев: Барский, 1913. [7] Синодальное издание Библии в чтении имени этого царя согласуется с Септуагинтой: Σεν(ν)αχηριμ — Сеннахирúм; согласно же версии Accadicum, имя этого царя — Син-ах-эрúб. [8] В Танахе имя этого фараона записано по-разному: נְכה (4 Цар.23:29) и נְכוֹ (Иер.46:2), однако читается одинаково: Н’ко. [9] В Танахе имя этого царя записано по-разному: נְבֻכַדְנֶאצַּר (4 Цар.24:1), נְבוּכַדְרֶאצַּר (Иер.46:2); по-видимому, следует отдать предпочтение варианту נְבֻכַדְנֶצַּר (Дан.2:1) — Н’бу-кад-нэц-цáр. В Септуагинте обычное написание — Ναβουχοδονοσορ, которое и перешло в Синодальный перевод. [10] В Танахе: נְבוּזַרְאֲדָן (4 Цар.25:8), или נְבוּזַר־אֲדָן (Иер.39:9). [11] В Танахе: כּוֹרֶשׁ (Данийель.6:29 = Дан.6:28), כּרֶשׁ (1 Езд.1:2) — Кореш. [12] Лопухин А. П. Библейская исторiя Ветхаго Завета. — Монреаль, 1986, стр. 347. О проблематике, связанной с непосредственной встречей Александра Македонского с иудейской знатью, см.: Lévi I. La Légende d’Alexandre dans le Talmud et le Midrasch. // Revue des études juives 7. Paris: Société des études juives, 1883. P. 78–93; Büchler A. La Relation de Josèphe concernant Alexandre le Grand. // Revue des études juives 36. Paris: Société des études juives, 1898. P. 1–26; Spak I. Der Bericht des Josephus über Alexander den Grossen. Königsberg: Hartungsche Buchdruckerei, 1911; Lévi I. La Dispute entre les Égyptiens et les Juifs. // Revue des études juives 63. Paris: Société des études juives, 1912. P. 211–215. По всей вероятности, иудаистские легенды этого типа (особый интерес представляют анекдоты, почерпнутые из Вав Талм. Йома.69а и Б’решит Рабба.41:6) восходят к известному рассказу Псевдо-Каллистена (Pseudo-Callisthenes. Historia Alexandri Magni.II.24). [13] Его имя в еврейском написании — הוֹרְדוֹס [ho-р’дóс], в греческом — Ἡρῴδης [hэ-рó-дэс]. [14] Princeps — в переводе с латинского букв. первый, то есть первый в списке сенаторов (princeps senatus). В эпоху республики некоторые принцепсы сената пользовались большим авторитетом и нередко оказывали сильное влияние на политику, а в период империи, начиная с Августа, термин princeps senatus обозначал носителя монархической власти. [15] Macrobius. Saturnalia.II.4:11. Вероятно, эта фраза, как и знаменитая σπεῦδε βραδέως (= festina lente), была произнесена Августом не по-латински (melius est Herodis porcum esse filium), а по-гречески, ибо здесь наблюдается игра слов: ὗς — υἱός. [16] См. хронологию Э. Шюрера (Schürer E. A History of the Jewish People in the Time of Jesus Christ. Vol. 1.1. New York: Charles Scribner’s Sons, 1891. P. 464 et sqq.). Поправки Д. Шварца (Schwartz D. R. Studies in the Jewish Background of Christianity. // Wissenschaftliche Untersuchungen zum Neuen Testament 60. Tübingen: Siebeck, 1992. P. 157–166), если они верны, никак не влияют на окончательную датировку смерти Ирода Великого. [17] Cмещен Августом в 6 году (Jos.BJ.II.7:3; cp. Jos.AJ.XVII.13:2-3). [18] Смещен Калигулой в 39 году (Jos.AJ.XVIII.7; BJ.II.9:6). [19] См. Приложение 4. [20] Умер в 34 году (Jos.AJ.XVIII.4:6; BJ.II.9:6). [21] Этот праздник был переименован христианами в Троицу. [22] Ренан считает (Renan E. Vie de Jésus. Paris: Michel Lévy frères, 1863. P. 62, rem. 1), что мятеж Иуды, сына Езекии, был около 30 года н. э. (Лк.13:1; ср. Jos.AJ.XVII.10:5), но это ошибка, ибо, учитывая год смерти Езекии, его сыну в 30 году было никак не меньше 75 лет. Также и Каутский ошибается, утверждая, что Иуда, сын Езекии, и Иуда Галилеянин — одно и то же лицо (Kautsky Karl. Der Ursprung des Christentums: eine historische Untersuchung. Stuttgart: Dietz, 1908. S. 313). Поскольку сын Иуды Галилеянина — Менахем — участвовал в Иудейской войне (Jos.AJ.XX.5:2; BJ.VII.7-9), вряд ли он мог быть внуком Езекии: разница между годами смерти последнего и началом Иудейской войны — почти 115 лет. [23] Имя Февда, или, точнее, Тэўдáс (Θευδᾶς), происходит, вероятно, от семитского תּוֹדָה [то-дá] — благодарность. [24] Иероним в послании к Августину пишет: «Доныне во всех синагогах Востока среди иудеев существует ересь, которая называется минейской (quae dicitur Minaeorum) и которая категорически осуждается фарисеями; обычно их называют назореями (Nazaraeos); они веруют, что Христос — Сын Божий [...], и говорят, что Он — Тот Самый, Который пострадал при Понтии Пилате и воскрес; в Него же верим и мы; но, желая быть [одновременно] и иудеями, и христианами, они — ни иудеи, ни христиане» (Hier. Epist.112[89]:13). Согласно Новому завету, ритор Тертулл называл апостола Павла «представителем Назорейской ереси (τῶν Ναζωραίων αἱρέσεως)» (Деян.24:5). [25] Ириней пишет: «Эбиониты [...] соглашаются, что мир сотворен Богом, но в отношении к Господу они того же мнения, что и Керинф (то есть не признают непорочного зачатия, см.: Iren.Haer.I.21:1[26:1]. — Р.Х.) [...]. Они пользуются только Евангелием Матфея (Евангелием Эбионитов. — Р.Х.), отвергая апостола Павла, называя его отступником от Закона. В отношении Пророческих писаний они стараются объяснить их замысловато; совершают обрезание, соблюдают обряды Закона и образ жизни иудеев, так что поклоняются Иерусалиму, как будто он был домом Божиим (ср. Мф.5:35. — Р.Х.)» (Iren.Haer.I.22:1[26:2]). Тертуллиан пишет, что апостол Павел в Послании к галатам «восстает против тех, которые держатся обрезания и обрядов Закона: это — ересь Эбиона (Hebionis haeresis sic est)» (Tert.Praescr. haer.33). Здесь Тертуллиан ошибочно выводит название общины эбионитов из личного имени Эбион, хотя слово эбиониты возникло от семитского אֶבְיוֹן [эб-йóн] — нищий. Далее Тертуллиан пишет, что апостол Иоанн в своих посланиях «считает антихристом всякого, кто [...] не признает Иисуса за Сына Бога [...]. [Этого заблуждения держится] Эбион» (Ibidem). [26] От греч. ἐκκλησία — собрание, община, церковь. [27] Букв.: Помазанник; по-арамейски: М’шúах (מְשִׁיחַ), или М’шихá (מְשִׁיחָא), отсюда и греческая калька — Мэссúаc (Μεσσίας), Мессия. [28] Just.Apol.I.26,56; Apol.II.15; Dial.120; Iren.Haer.I.16:2-3[23:2-4]; 25:2[27:4]; Ps.-Clem.Hom.1:15; 2:22,25; Tert.Apol.13; De anima.34; Orig.CC.V.62; Hippol.Philosoph.IV.7; VI.1; X.4; Eus.HE.II.13; Epiph.Haer.XX–XXI; Hier.Matth.24:5. [29] Nom. Plur.: sicarii (σικάριοι).

Культ Яхве Согласно Библии, израильтянами называются потомки Иакова (Быт.32:28). Именами его сыновей (Быт.35:23-26; 49:2-28) названы двенадцать колен Израиля. В период с 1500 по 1200 гг. до н. э. в странах Западной Азии широко проявлялись монотеистические тенденции. Израильтяне в Египте поклонялись египетским богам (Нав.24:14), а корни монотеизма у них могли возникнуть под влиянием реформ фараона Аменхотепа IV (Эхнатона) (ок. 1419 – ок. 1400 гг. до н. э.), предвестника монотеизма и создателя религии бога Атона[1]. Многие ученые предполагают, что Яхве (Иегова) был богом войны у мадианитян (Исх.2:15 и след.). Кроме того, религиозный культ израильтян впитал в себя элементы египетского культа змея (4 Цар.18:4; ср. Чис.21:8-9). Известно, что левиты играли исключительную роль в жизни израильтян. Хотя при разделе Палестины (Втор.3:12 и след.) Левиево колено не получило земли (двенадцатая часть земли Палестины была отдана Махиру, сыну Манассии и внуку Иосифа), но зато оно было освобождено от материальных забот, ибо собирало десятину на свое содержание (Чис.18:21-32). Имя Левий, или, точнее, Левú ( לֵוִי ), произошло, быть может, от древнееврейского слова, обозначающего змей. Левиты, по-видимому, в Египте были почитателями бога змея и неохотно расставались со своим культом[2]. Впоследствии в культ Яхве были вплетены доктрины месопотамских[3] и ханаанских культов. Ковчег завета (реконструкция) Святилища евреев в первое время носили характер фетишизма. Например, ковчег (кивот) завета — арóн hаб-рúт (אֲרוֹן־הַבְּרִית) — являлся местом пребывания Яхве, приносящего победу и богатство (Исх.25:10-22; 37:1-9; Чис.10:33-36; Иер.3:16). Этот небольшой ящик (1 м х 0,6 м х 0,6 м) из дерева шиттúм (שִׁטִּים) был внутри и снаружи обложен золотом. На золотой крышке — каппóрет (קַפּרֶת) — находились два каруба[4] со склоненными друг к другу лицами и соприкасающимися крыльями (Исх.25:34; 30:6; 31:7; 35:4-12). Эти карубы были похожи на вавилонских карибу — духов-хранителей храмов и дворцов, изображавшихся в виде полулюдей-полуживотных. Также, согласно библейским описаниям и восточной иконописи, карубы были подобны крылатым сфинксам. Переносной ковчег завета, снабженный с обеих сторон ушками, чтобы пропускать через них жерди, обнимал весь религиозный инвентарь израильтян; в нем были собраны все предметы, священные для евреев, их святыни и, наконец, скрижали завета[5], а впоследствии — Книга (1 Цар.10:25) — всегда открытый журнал племени (Исх.25:16; 40:20; Чис.3:30-31; 4:4-6,15; 17:10; Втор.10:5,8; 31:26). Ныне местонахождение ковчега завета представляет великую тайну и настоящий кладезь для ученых и любителей. В тот период еврейской истории боги отдельных местностей были мало индивидуализированы и часто носили общее название. Так, у израильтян и финикиян многие боги назывались Эль ( אֵל ) (Быт.17:1), Элóаh ( אֱלוֹהַּ ) (Иов.3:4), Элаhá ( אֱלָהָא ) (1 Езд.4:24)[6], а другие назывались Бáаль ( בַּעַל )[7] (3 Цар.19:18). Однако, несмотря на общие названия, все эти Эли и Баали были вполне различными единицами. Для их отличия часто ограничивались прибавлением названия места, где оказывалось почитание соответствующему богу (Исх.14:2). Бог колена Иуды именовался Яхве (Иегова). В еврейском тексте Танаха личное имя Бога встречается свыше 6800 раз. Согласно Библии, когда Бог говорил с Моисеем и поручил ему вывести народ Израиля из Египта, Моисей задал логичный вопрос: «Вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: “Бог отцов ваших послал меня к вам”. А они скажут: “как Ему имя?” Что сказать мне им?» (Исх.3:13). Бог тогда ответил Моисею: «Так скажи сынам Израилевым: Господь ( יהוה ) [...]. Вот имя Мое на веки [...]» (Исх.3:15). Личное имя Бога, состоящее из четырех еврейских букв (Тетраграмматон), передано в Синодальном переводе титулом Господь. Однако в переводе архимандрита Макария пятнадцатый стих третьей главы книги Исход записан иначе: «Так скажи сынам Израилевым: Иегова [...]. Вот имя Мое на веки [...]». В данном случае Макарий передает Тетраграмматон так же, как его огласовали в Средние века масореты: через ш’ва, холам и камац гадоль — по аналогии с еврейским словом Адо-нáй ( אֲדנָי ) — Господь мой ), в котором áлеп огласуется не через ш’ва, а через хатап паттах, ибо этот согласный — гортанный. С одной стороны, из третьей заповеди Декалога (Исх.20:7; Втор.5:11) вроде бы вытекает запрещение произносить имя Бога: «Не произноси имени Иеговы, Бога твоего, напрасно» (перевод архимандрита Макария). С другой стороны, в библейские времена, по-видимому, не считалось предосудительным произносить это имя в обиходной речи. Обыкновение у евреев прибавлять йа[h] и йáhу к личным именам даже после вавилонского плена указывает на то, что произношение Тетраграмматона не было запрещено. Действительно, в VIII веке до н. э. пророк Й’шайаhу (Исаия) писал: «Славьте Господа ( יהוה ), призывайте имя Его» (Ис.12:4). Составители Торы в VII веке до н. э. тоже не видели ничего предосудительного в том, что патриарх называет «неизреченное Имя» (Быт.12:8). То же самое мы наблюдаем в период между VI и IV веками до н. э. (Соф.3:9; Руф.2:4; Пс.78:6; 104:1). Однако в ранний период раввинов произношение Тетраграмматона допускалось только при служении в Храме: «В святилище Имя произносилось так, как пишется; но вне святилища заменяли другим» (Мишна. Сота.7:6; ср. Мишна. Йома.6:2). По всей вероятности, произношение имени Бога было запрещено и в Кумранской общине, как о том говорится в Уставе общины (1Q S.VI.27 et sqq.). Относительно дальнейшего развития в тот период следует отметить, что во время служения в синагогах вместо Тетраграмматона произносили титул Адонай. Впрочем, раввины время от времени — один-два раза в каждые семь лет — передавали своим ученикам первоначальное произношение Божиего имени (Вав Талм.Киддушин.71а; ср. Ин.17:6), но со временем и этот обычай утратился. В результате было решено, что «кто отчетливо произносит Имя, тот повинен в смертельном грехе» (Песикта.148а; см. также Вав Талм.Абода Зара.17б-18а). Именно потому, что, согласно Талмуду, в наступающий райский мир не будет принят тот, «кто произносит Имя соответственно его буквам (ההוגה את השם באותותיו)» (Мишна. Санhедрин.10:1), евреи в поздний период не только заменяли произношение Имени на титул(ы), но и зачастую в постбиблейской литературе избегали написания самого Тетраграмматона. В Средние века масореты на Тетраграмматон перенесли диакритические знаки слова Адонай — , в результате чего получилось никогда не существовавшее в действительности слово Й’hо-вá[8] (Иегóва в традиционной русском написании и произношении). Действительно, поскольку согласный звук вав после гласных холам и шурук обычно не произносится (как это видно из личного имени Основателя: יֵשׁוּעַ — Йэ-шýа), произношение Й’hова является ошибочным. За этим переносом диакритических знаков стоит особая раввинистическая традиция «Qere et Ketib», означающая, что вместо формы в тексте — Ketib (כְּתִיב — написание) — следует читать другое слово или слова — Qere (קְרֵי, или קְרִי — произношение). В данном случае мы имеем дело с т. н. Qere perpetuum (постоянное чтение), когда написанное слово (Ketib) вокализируется огласовками того слова, которое следует читать (Qere), а именно диакритическими знаками слова Адонай, которое и следует читать. В том случае, когда в написании Тетраграмматон следует за словом Адонай, он огласуется как יֱהוִֹה — в соответствии с диакритическими знаками слова Элоhим, которое и следует читать. Вполне возможно, что двоеточие перед Тетраграмматоном в кумранской рукописи 4Q 364 (4Q RPb) — это форма Qere, показывающая, что Тетраграмматон следует читать иначе или вовсе не читать. Остается вопрос, почему при переносе диакритических знаков со слова Адонай на Тетраграмматон первый согласный — ш’ва, а не хатап паттах? Дело в том, что написание могло вызвать негативные помыслы, ибо побуквенное прочтение этого слова — Yǎhōvāh — напоминает еврейское выражение (Yāh hōvāh), буквально означающее «О! беда» (Ис.47:11; Иез.7:26), или, что еще кощунственнее, «Яh[ве] беда». Вот поэтому Тетраграмматон на письме и огласуется как , а не как . Впрочем, согласно Biblia Hebraica Stuttgartensia (BHS), в тексте встречаются разные виды Qere et Ketib в отношении Тетраграмматона (я указал только самые распространенные). Так, в BHS в 3 Цар.2:26 (Regum I.2:26) рядом со словом Адонай стоит слово , которое следует читать как Элоhим. И здесь под йодом стоит ш’ва, а не хатап. И наоборот, в Təhillîm.144:15 = Пс.143:15 значится слово , которое следует читать как Адонай. И здесь под йодом стоит хатап, а не ш’ва. Таким образом, неизвестно, как именно произносился в древности Тетраграмматон, однако в русскоязычной научной литературе укоренилось написание Яхве, которому буду следовать и я. Впрочем, я думаю, и с произношением Тетраграмматона как Яхве есть проблемы. С одной стороны, корень יהו нам неизвестен, а значит, имя Бога строится от глагольного корня הוה (быть), а префикс י указывает на глагольную форму будущего времени третьего лица. Современное построение יֶהְוֶה (он будет) связано с известными трудностями: мало вероятно, что в древности второй согласный — гортанный ה — был способен закрывать безударный слог с кратким гласным (этот согласный требовал хатап паттах, а не ш’ва). То же самое можно сказать про формы יַהְוִה (Йаh-вú) и יַהְוֵה (Йаh-вэ). С другой стороны, по греческим транскрипциям еврейских имен, в которых участвовали буквы Тетраграмматона (например, Й’hошуа, Й’hоханан, Элиййаhу, Маттитйаhу), мы устанавливаем, что первый гласный в имени Бога — [a]; причем, ввиду того, что в трехсложных и более словах этот гласный в начале слова редуцируется в ш’ва, мы узнаем, что этот гласный — долгий, то есть камац гадоль. Если первый слог закрывается буквой ה, то он при долгом гласном требует ударения, а это означает, что второй безударный слог, во-первых, требует краткого гласного, а во-вторых, требует произношения четвертой согласной буквы ( ה ): Йáh-вэh ( יָהְוֶה ). Вообще, из транскрипций еврейских имен, в которых участвовали буквы יהו, мы узнаем, что эти буквы читались как йаhу или йаhо. При присоединении к этим трем буквам четвертой ה первый слог не обязательно должен закрываться и шурук или холам переходить в вав; вполне можно предположить, что первый слог в данном случае остается открытым. Действительно, еще Ириней записывал имя Бога как ΙΑΩ (Иао) (Iren.Haer.I.1:7[4:1]; 1:14[21:3])[9], что могло соответствовать еврейскому יָהוֹהַ (гортанные в греческом написании, как правило, опускались, и опускался обязательный краткий паттах после долгих гласных וּ,  и перед гортанными ה, ח, ע в конце слова, как это видно из греческой транскрипции семитского имени Йэшуа: יֵשׁוּעַ ® Ἰησοῦς); впрочем, ΙΑΩ в написании Иринея могло означать аббревиатуру: «Иегова = Α (Альфа) и Ω (Омега)», то есть «Первый и Последний». Как бы то ни было, если мы откажемся от построения по глагольным шаблонам, а обратимся к греческим транскрипциям и фонетическим основам еврейского языка, то в древности чтение Тетраграмматона как יָהוּהַ (Йа-hýаh) или יָהוֹהַ (Йа-hóаh) вполне могло иметь место. Единственное, что здесь может смущать, это отсутствие т. н. «матерей чтения» в палеоеврейском письме (см., напр., Календарь из Гэзера, X век до н. э.). Вопреки утверждению некоторых христианских конфессий (например, Свидетелей Иеговы[10]), у нас нет ни одного доказательства, что Иисус произносил Тетраграмматон в обиходной речи и при служении в синагогах (см., напр., Лк.4:16-19), а не заменял его общеупотребительной в те времена формой Адонай (в греческих рукописях Нового завета имя Бога везде, даже в речах Основателя, передается титулом κύριος). Во всяком случае, среди множества обвинений в адрес Иисуса со стороны фарисеев мы не находим обвинения в кощунственном отношении к имени Бога (Вав Талм. Санhедрин.56а и т. д.), а значит, Основатель не произносил Тетраграмматон, заменяя титулом Адонай или, по своему обыкновению, арамейским словом אַבָּא — Аббá (Отец) (Мк.14:36; Мф.6:9; 11:25-26; 26:39,42; Лк.10:21; 11:2; 22:42; etc.). Что касается третьей заповеди Декалога: «Не произноси имени Господа ( יהוה ), Бога твоего, напрасно ( לַשָּׁוְא )», то наречие לַשָּׁוְא (лаш-шáв) может быть переведено как тщетно, всуе, напрасно, ложно, фальшиво. Прежде всего эта заповедь относилась, по всей вероятности, к клятвопреступлению (Лев.6:2-5; 19:12; Ис.48:1; Иер.5:2; 7:9; Ос.10:4; Зах.5:4; 8:17; Мал.3:5; Мф.5:33), и ее поддерживал Иисус в первом воззвании молитвы «Отче наш»[11] и в запрещении приносить клятвы (Мф.5:34-37). В древних рукописях греческого перевода Танаха Тетраграмматон, вероятно, не переводился, а вставлялся в греческий текст или палеоеврейскими буквами, или греческими литерами ΠΙΠΙ[12], которые внешне напоминают Тетраграмматон в квадратном письме — יהוה, — как это мы можем наблюдать в рукописях 8HevXIIgr и Papyrus Fouad 266[13]. Однако в более поздних списках он передавался греческим титулом κύριος[14]. В Вульгате личное имя Бога также заменено титулом dominus[15]. То же самое мы наблюдаем в Библиях — Славянской () и Синодальной (Господь). Теперь вспомним о традиции Qere perpetuum. По-моему, переход от Тетраграмматона к титулу «Господь» стал возможен из-за продолжительности устной традиции новозаветного учения. Ученики Иисуса изначально не списывали один свиток с другого и не записывали сразу слова и деяния Иисуса, ибо ждали скорого Второго пришествия. И только спустя десятилетия по одной стали появляться книги, составившие Новый завет. Причем многие из них писались для не-евреев, которые мало что понимали в этих «премудростях» о произношении-непроизношении-перепроизношении Тетраграмматона. Как уже было сказано, у евреев было принято, чтобы подопечный запоминал слова учителя наизусть (Mišnāh. ʾǍḇôṯ.2:11[8]), а само заучивание и чтение библейских книг осуществлялось вслух — даже в том случае, когда рядом с читающим никого не было (Деян.8:30). Поэтому ученики Иисуса вместо Тетраграмматона, который уже не произносился, держали в памяти слово Адонáй, т. е. «Господь», а не «Яхве». Так в Новом завете и было записано! И, вероятно, именно христиане, а не иудаисты, ввели т. н. nomina sacra (как в Новом завете, так и в Септуагинте), ибо с какой стати последним было как-то отмечать на письме такие слова, как Христос, а тем более Иисус?.. Другие имена Бога, как-то: 1) Эль ( אֵל ); 2) Шад-дáй ( שַׁדָּי ); 3) Эль-йóн ( עֶלְיוֹן ); 4) О-лáм ( עוֹלָם ); 5) Ц’ба-óт ( צְבָאוֹת, то есть войскá, воинства ), — были в Синодальном переводе изменены, соответственно: 1) Бог (Нав.3:10), или Владыка (Быт.15:2); 2) Всемогущий (Быт.17:1); 3) Всевышний (Чис.24:16); 4) Вечный (Ис.40:28); 5) Саваоф (1 Цар.1:3). Существуют и другие древние прономинации Бога, например: בּוֹרֵא — Творящий (Ис.40:28); אֱהֵי אֲבוֹתֵינוּ — Владыка (Бог) отцов наших (1 Езд.7:27); מֶלֶ הַכָּבוֹד — Царь Славы (Т’hиллим.24:8,10 = Пс.23:8,10); עזּוּז — Сильный, גִּבּוֹר — Герой (Т’hиллим.24:8 = Пс.23:8); אֱהֵי עִבְרִיִּים — Владыка (Бог) евреев (Исх.3:18); אֱהֵי יִשְׂרָאֵל — Владыка (Бог) Израиля (Исх.24:10); אֱהֵי הַשָּׁמַיִם — Владыка (Бог) небес (Быт.24:7); אֵל חַי — Владыка (Бог) Живой (Нав.3:10); אֶהְיֶה[16] — Я буду (Я есть) (Исх.3:14); שָׁמַיִם — Небеса (ср. Дан.4:22-23; Лк.15:18,21); הָאֶחָד — Один (ср. Ин.5:44); и др. И более поздние прономинации, известные нам из Талмуда: הַקָּדוֹשׁ־בָּרוּ־הוּא — Святой, благословен Он; הַשֵּׁם — Имя; и др. Следует сказать несколько слов и о самом распространенном титуле Яхве в Танахе — Элоhúм ( אֱהִים [эло-hим]). Многие исследователи утверждают, что эта форма — множественного числа (окончание ־ים, или, без учета «матерей чтения», ־ם, в еврейском языке обычно указывает на множественное число мужского или смешанных родов), а стало быть, слово Элоhим следует переводить не как Бог, а как боги. В связи с этим интересно проследить за ходом рассуждения доктора философских наук Иосифа Ароновича Крывелева. В своей книге «Библия: историко-критический анализ» он пишет: «В древнееврейском подлиннике Библии говорится не об эле или элоха (или элоах) (единственное число), а об элохим (множественное число). Придуманы всевозможные объяснения этого факта[17], но все они неубедительны. Чаще всего здесь прибегают к такому объяснению: множественное число «элохим» является формой pluralis majestatis (величального множественного)». И здесь И. А. Крывелев дает опровержение цитатой из Словаря библейского богословия[18], то есть из клерикального источника: «Элохим — множественное число. Оно не является формой величания — такой формы еврейский язык не знает». Далее, ссылаясь на работу академика Н. М. Никольского[19], Крывелев утверждает: «Мы имеем здесь дело с особой разновидностью политеизма, получившей в литературе название генотеизма, или, в более точном написании и произношении, энотеизма. Суть его заключается в том, что хотя признается реальное существование многих богов, но данная этническая группа, объединение племен или государство поклоняется одному из них. С этой точки зрения у каждого племени или народа существует свой бог, с которым его связывают отношения договора, союза, «завета». Именно в этом смысле в Ветхом завете говорится о боге Авраама и боге Нахора, боге отца их (Быт.31:53). В отношении избранного им бога данное племя или народ брали на себя определенные обязательства: поклоняться и служить только ему, отказывая в этом всем другим богам, хотя они и существуют («Да не будет у тебя других богов пред лицом моим... не поклоняйся им и не служи им» (Исход, 20:3,5). Энотеизм представляет собой, таким образом, не монотеизм, а монолатрию, то есть единопоклонение [...]. Энотеизм имел не только этнический, но и территориальный характер: считалось, что на определенной территории хозяином является такой-то бог, а на других — другие боги, так что известны случаи, когда та или иная этническая группа, поселившись на новом для нее месте, порывала договорную связь со своим старым богом и принимала соответствующее обязательство перед богом, владеющим новой для нее землей. Так было, например, с жителями Ассирии, переселенными на землю покоренного ею Израиля: они вскоре приняли религию Яхве, а потом и ее основной документ — Пятикнижие[20]. Элоха, которого выбрали для себя из многих известных тогда богов израильтяне, носил имя Яхве. Одно лишь то обстоятельство, что бог носит собственное имя, показывает, что он не считается единственным, — он не просто бог, не безымянный элоха, он один из богов, определенный индивидуум, которому дается имя специально для того, чтобы отличать его от других элохим»[21]. Я не буду в данной работе останавливаться на том, какое влияние имел энотеизм на образование формы Элоhим, но отмечу мнение еще одного ученого — И. Ш. Шифмана. Он считает, что окончание -м в слове Элоhим — это так называемая мимация. Оно пережиточно сохранилось со II тысячелетия до н. э., когда играло роль определенного артикля, ставившегося в конце слова[22]. Так было, в частности, в угаритском языке, где засвидетельствована и форма Илум, соответствующая еврейской Элоhим. В I тысячелетии до н. э. мимация исчезла, однако обозначение Бога с -м сохранилось[23]. Таким образом, Шифман считает, что форма Элоhим не множественного, а единственного числа. Однако нельзя отрицать того факта, что в некоторых случаях в связи со словом Элоhим употребляются слова, указывающие на множественное число. Например, в первой фразе Библии: «В начале сотворил Бог (Элоhим) небо и землю» (Быт.1:1), — глагол барá (בָּרָא — сотворил) — единственного числа, однако во фразе: «Когда Бог (Элоhим) повел меня странствовать из дома отца моего» (Быт.20:13), — глагол hит-ý (הִתְעוּ — повели странствовать) — множественного числа. Иногда Элоhим, говоря о себе, использует местоимение множественного числа (Быт.1:26; 3:22). Имеются и другие примеры использования множественного числа при описании Бога, которые не всегда очевидны в Синодальном издании[24]. Таким образом, нельзя объяснить все одной лишь мимацией, хотя она, по всей вероятности, имела место. Образование формы Элоhим — один из сложнейших процессов оформления библейских текстов, и в данной работе мы не будем более на нем останавливаться. После плена иудеи уже окончательно уверовали в то, что Яхве не есть только бог одного Израиля, но единый Бог Вселенной; правда, при этом была введена поправка, что евреи — единственный народ, который Он избрал, которому Он открылся, тогда как язычников оставил во мраке, и которому Он явит свое величие. А величие для евреев представлялось им в виде великой еврейской монархии и ее Великого Царя. Но только сверхъестественная, божественная сила, посланный Богом Спаситель — Мессия — мог еще избавить и спасти Иудею и сделать ее в заключение господином над всеми народами, которые теперь подвергали ее мукам. И именно поэтому Мессия представлялся не как Бог, а как Богом посланный человек, второй царь Давид. Ведь Он, Мессия, должен был основать земное царство; не царство на небе (иудейское мышление не было еще настолько абстрактным), а еврейское государство. А потому и Иисуса, который объявил себя Мессией, осудили на смерть именно как царя Иудеи. В самом деле, уже Кир, отпустивший иудеев из Вавилонии, назывался «помазанником» Яхве, Мессией[25]. После плена Иудея была как бы теократическим государством, и священные лица играли в ней главенствующую роль. Они являлись избранниками из колена Левия и разделялись на три разряда — левитов, священников и первосвященника. Левиты были простыми богослужителями, назначенными для исправления низших обязанностей при Храме (Чис.1:47-53; 8:23-26; Нав.3:3; 2 Пар.11:14; 29:34; 1 Езд.6:18). Священники[26] являлись, по традиции, потомками Аарона, и на них лежала обязанность приносить в определенное время жертвы во дворе Храма и курить в святилище (Исх.27:21; 28:43; 29:44; Чис.3:10; 1 Пар.23:13; 1 Езд.7:24). Во главе священных лиц стоял первосвященник (Исх.30:7-8,10; Лев.16:1-34; 21:10-15; Чис.3:32; 4 Цар.12:10; 22:4), именуемый иногда араба[р]хом (Jos.AJ.III.7:1), или алабархом[27] (Jos.AJ.XVIII.6:3; 8:1; XIX.5:1; Eus.HE.II.5:4). Кроме священных лиц по должности, были еще священные лица по обету — так называемые назореи (Чис.6:1-21; Суд.13:5; Ам.2:11-12), или, по-еврейски, назиры (נָזִיר — назúр). Они были обязаны воздерживаться от вина и виноградного сока, от стрижки волос и от всякого осквернения. Обет назорейства давался или на всю жизнь, или только на определенный срок (Jos.AJ.XIX.6:1). С культом Яхве неразрывно были связаны священнодействия, состоящие почти исключительно из приношений жертв (Лев.1-9). Для «поддержания святости» культ устанавливал и так называемые нравственные законы. В частности, сюда относились: 1) закон обрезания (Быт.17:10-14; Исх.12:48; Лев.12:3); 2) законы о посвящении первородных мужского пола (Исх.13:2,12,15); 3) о хранении личной чистоты (Лев.11-15; Чис.6:11); 4) о разделении животных на чистых и нечистых (Лев.11; Втор.14:3-21). Следует также отметить закон деверства — левират[28], в силу которого по смерти мужа его бездетную вдову должен был брать себе в жены брат покойного, а сын-первенец, родившийся от такого брака, должен был записываться в родословие брата-покойника (Втор.25:5-6). Культ Яхве нельзя понять без иудейских праздников, а для того, чтобы ознакомиться с ними, необходимо вспомнить еврейский лунно-солнечный календарь и времяисчисление иудеев. Иудеи считали день (сутки) от одного захода солнца до другого, то есть сутки начинались около 6 наших часов вечера (Лев.23:32). Разделение на часы древние евреи не знали, и само слово час впервые встречается в Книге Даниила (Дан.5:5), причем оно обозначает определенный момент времени, а не его исчисление[29]. Только в I веке н. э. у иудеев вошло в употребление разделение дня на двенадцать часов, считавшихся от восхода солнца до заката, но и это разделение не имело точности, ибо протяженность часа изменялась с изменением протяженности дня в летние и зимние месяцы года. Ночь евреи первоначально делили на три стражи, что примерно соответствовало 6–10, 10–2, 2–6 нашим часам (Исх.14:24), но после завоевания Палестины римлянами у иудеев вошел в употребление римский обычай деления ночи на четыре стражи (6–9, 9–12, 12–3, 3–6). День у евреев был разделен на утро, полдень и вечер. Как отметил М. Лалош[30], встречаемое во многих местах Библии понятие вечером соответствует нашему пополудни: по преданию раввинов, первый вечер начинался сразу же после полудня, второй же вечер — в момент захода солнца. Это подтверждает Иосиф Флавий (Jos.BJ.VI.9:3), отмечая, что евреи закалывали пасхального агнца между 9-м и 11-м часами, то есть между 3-м и 5-м нашими часами пополудни (ср. Исх.29:41; Лев.13:5). Семь дней или суток составляли неделю (Быт.29:27-28). Седьмой день, Шаббáт ( שַׁבָּת ) [31], посвящался евреями Богу — в память покоя Яхве по окончании творения мира (Быт.2:2; Исх.20:11). Отдельные дни не имели особых названий, а обозначались порядковыми числительными: первый, второй день и так далее, отсчитывая от Шаббата — субботы (Мк.16:2; Лк.24:1; Ин.20:1). Как закатом и восходом солнца определялись дни, так движением луны определялись месяцы (Сир.43:6-8). О первоначальном еврейском календаре известно немногое. В тексте Танаха, написанном до вавилонского плена, упоминаются четыре месяца: авúв, или, точнее, абúб ( אָבִיב ), — колосья (Исх.13:4); зиф, или, точнее, зив ( זִו ), — расцвет, блеск (3 Цар.6:1); бул, или буль ( בּוּל ), — произрастание (3 Цар.6:38); афаним, или этанúм ( אֵתָנִים ) — бурные ветры. В Ветхом завете упоминаются также месяцы без особых названий, а с порядковыми обозначениями (Быт.7:11; 8:4-5; Лев.23:5-6,24). Кроме того, в Библии упоминаются месяца пахон и епиф древнеегипетского календаря (3 Макк.6:35) и два месяца македонского календаря — диоскоринфий и ксанфик (2 Макк.11:21,30,33,38). Некоторые названия месяцев иудеи заимствовали у вавилонян, находясь в плену. Год еврейского календаря состоял из следующих месяцев: 1) нисáн ( נִיסָן ) (Неем.2:1), древний абиб, — март – апрель; 2) зив, современный ийяр, — апрель – май; 3) сивáн ( סִיוָן ) (Есф.8:9), — май – июнь; 4) таммýз ( תַּמּוּז ), — июнь – июль; 5) ав, или, точнее, аб ( אָב ), — июль – август; 6) элýл, или элýль ( אֱלוּל ) (Неем.6:15), — август – сентябрь; 7) тишрú ( תִּשְׁרִי ), древний этаним, — сентябрь – октябрь; 8) буль, или мархешвáн ( מַרְחֶשְׁוָן ), современный хешван, — октябрь – ноябрь; 9) хаслев (Зах.7:1), или, точнее, кислéв ( כִּסְלֵב ) (Н’хемйа.1:2 = Неем.1:1), — ноябрь – декабрь; 10) тебеф, или, точнее, тэбэт ( טֵבֵת ) (Есф.2:16), — декабрь – январь; 11) шеват, или, точнее, ш’бат ( שְׁבָט ) (Зах.1:7), — январь – февраль; 12) адáр ( אֲדָר ) (Есф.3:7; 1 Езд.6:15), — февраль – март. Число месяцев в году было обычно двенадцать (3 Цар.4:7; 1 Пар.27:1-15). Однако, ввиду того что лунный год короче солнечного, для их уравнения производилась вставка тринадцатого месяца — אדר ב, то есть адар 2. Вставка эта производилась иудеями сообразно исключительно с состоянием хлебов, чтобы день Пасхи был приурочен к началу полевых работ (Лев.23:10; Втор.16:9). Вот что писал, например, ставший в 70-х гг. н. э. главой религиозной общины Гамлиэль II евреям, находившимся в Вавилонии, Мидии и других диаспорах Израиля: «Птенцы еще нежны и агнцы слабы, а [значит,] время абиба еще не наступило (וזימניה דאביבא לא מטא), и я вместе с товарищами моими за благо признал и прибавил к этому году тридцать дней» (Тосефта.2:6; ср. Вав Талм. Санhедрин.12а). Месяц адар 2 располагался между адаром и нисаном, и все праздники месяца адара в эмболимическом (то есть тринадцатимесячном) году переходили на адар 2. Отметим, что обычай вставки тринадцатого месяца существовал и на Руси, и в создании негативного отношения к числу 13, вероятно, существенную роль сыграла путаница, связанная со вставкой этого дополнительного месяца. Живущие по лунному (не путать с лунно-солнечным) календарю мусульмане не производят вставки 13-го месяца (Коран.9:36-37). За начало месяца в еврейском календаре принималась неомения — момент первого появления луны на вечернем небе. Уже в I веке н. э. при Санhедрине[32] существовала коллегия, которая 29-го числа каждого месяца высылала свидетелей за город, чтобы они следили за появлением серпа новой луны. Выслушав очевидцев первого появления луны, комиссия принимала решение считать наступающий 30-й день текущего месяца 1-м днем нового месяца. В противном случае, а также при облачной погоде, таковым объявлялся лишь следующий день. Новый месяц провозглашали словом «Освящен!» (מקודש), и об этом событии население окрестностей оповещалось с помощью огней, зажигавшихся на холмах (Мишна. Рош-hашшана.2:2-4,8[7]; Тосефта.2:2). Приблизительно до конца III века до н. э. новый год календаря начинался месяцем нисаном, затем начало года было перенесено на месяц тишри (Мишна. Рош-hашшана.1:1; Мекильта Бо к Ш’мот.12:2 (параша 1); ср. Тосефта. Рош-hашшана.1:3). Основным иудейским праздником являлся Шаббат. В этот день был предписан отдых, не принято было также зажигать огонь, готовить пищу и т. д. Праздник начинался с вечера пятницы (раввины установили более точное время — за 18 минут до захода солнца) и заканчивался с заходом солнца в субботу (через 40 минут). В этот вечер обязательно должны были быть хлеб и соль. Перед едой глава дома благословлял Шаббат чашей вина. Утром было принято идти в Храм или синагогу. В Шаббат было запрещено скорбеть и поститься, даже траур прерывался на время праздника. В этот день возобновлялся хлеб предложения — лéхэм панúм ( לֶחֶם־פָנִים ) — в Храме. Праздник Шаббат послужил для основания других торжественных юбилеев, как-то: субботний год (Исх.21:2; 23:10-11; Лев.25:1-55; Втор.15:1-18; Иер.34:14) и год юбилейный (Лев.25:8-54). Кроме круга субботних праздников было три особых праздника, в которые весь израильский народ мужского пола должен был принести жертву в Иерусалимском храме. Первый из них — Маццóт (Опресники), второй — Шабуóт (Пятидесятница), третий — Суккóт (Кущи) (Втор.16:16). Со временем праздник Маццот слился с праздником Пэсах (פֶּסַח)[33] (Исх.12:8-11; Мф.26:17), который праздновался 15 нисана. Перед наступлением Пэсаха исполняли заповеди Маццот, т. е. избавлялись от квасного, хамеца (חָמֶץ), а до захода солнца, приносили в жертву пасхального агнца (Мишна. Песахим, полностью). В дни праздника ели особый пресный хлеб, маццу (מַצָּה), и горькую зелень, марор (מָרוֹר). Праздник продолжался семь дней, из них не полагалось работать в первый и седьмой, а остальные являлись праздничными буднями. В период между праздниками Пэсах и Шабуот раввины запрещали устраивать свадьбы. Единственным днем, когда отменялось это запрещение, был 18-й день месяца зив (Исх.12:1-27,43-49; Лев.23:4-8; Чис.9:2-14; Втор.16:1-8,16; ср. 2 Пар.30:13,15). На пятидесятый день от второго дня праздника Пэсах, то есть 6 сивана, наступал праздник Шабуот ( שָׁבֻעוֹת — седмицы ). В древности он был связан с земледелием (Лев.23:15-21; Чис.28:26-30; Втор.16:9-12,16), а религиозное значение — праздник дарования Торы на горе Синай — приобрел позднее: впервые подобное толкование мы находим в Талмуде (Вав Талм.Песахим.68б). Праздник Суккот ( סֻכּוֹת — кущи, шалаши ) начинал недельное празднество 15 или 16 тишри. Поздно вечером, после завершения праздника Йом Киппур[34], строили шалаш, сквозь крышу которого должны были быть видны звезды. В этой куще жили все семь дней праздника (ср. Мф.17:4; Мк.9:5; Лк.9:33). Восьмой день праздника (22 тишри) назвался Симхáт Торá[35]. В этот день заканчивался годичный цикл публичного чтения Торы в Храме и синагогах. Если 22 число приходилось на Шаббат, то праздник Симхат Тора переносился на 23-е (Лев.23:33-36,39-43; Чис.29:12-38; Втор.16:13-16; Неем.8:13-18). Праздник Йом Т’руá ( יוֹם־תְּרוּעָה — День трубного звука ), совершавшийся 1 тишри, приблизительно с III века до н. э. стал Новым годом (гражданским) — Рош hашшанá ( ראשׁ־הַשָּׁנָה — Глава года ). В этот день трубили в шопáр ( שׁוֹפָר — бараний рог ), а сам праздник продолжался два дня. Праздник Рош hашшана открывал десятидневный пост (Лев.23:24-25; Чис.10:10; 29:1-6). Праздник Йом Киппýр ( יוֹם־כִּפֻּר — День искупления, или День очищения ) начинался 10 тишри. Накануне этого дня совершали обряд каппарóт ( כַּפָּרוֹת — искупления, прощения ) — прощали грехи и жертвовали деньги. В Йом Киппур соблюдали пост — единственный, который мог совпадать с Шаббатом (все другие посты переносились на следующий день). Конец 10 тишри являлся завершением десятидневного поста (Лев.16:29-34; 23:26-32; Чис.29:7-11). Праздник Хануккá[36], посвященный победе Маккавеев и наступавший 25 кислева, продолжался восемь дней (1 Макк.4:52; 2 Макк.1:18; Ин.10:22; ср. 1 Макк.4:59). Он не заповедан в Танахе, однако празднуется иудаистами и поныне. Все дни праздника в домах евреев горели девятисвечные лампады-хануккии (Jos.AJ.XII.7:6-7), поэтому этот праздник назывался еще Хаг hаурúм ( חַג־הָאוּרִים — Праздник света ). Праздник Пурúм ( פּוּרִים — жребии ) праздновался в честь избавления евреев от истребления в царствование Артаксеркса[37]. Праздник начинался 14 адара (в эмболимическом году переходил на адар 2) и продолжался два дня. Его предпразднество — 13 адара — выражалось строгим постом (Есф.9:17-32). В праздники евреи обычно собирались в Храме или в синагогах. Последние представляли собой как бы отдельные мирки, в которых расходовался огромный запас энергии. Здесь, кроме молитв, читали Тору и Н’биим. Так как вне Иерусалима духовенства почти не было, каждый из присутствующих мог читать полагающееся на тот день чтение, которое называлось парашá ( פָּרָשָׁה — раздел, глава ), и прилагать к этому собственное толкование (Philo.Quod prob. liber.12). Каждый имел право возражать или задавать вопросы чтецу, и поэтому синагога представляла собой место очень оживленных прений (ср. Лк.4:16-28). Споры о первенстве были весьма горячими. Иметь почетное место в первом ряду было наградой за благочестие или привилегией богатства (Вав Талм. Сукка.51б). Отметим, что слова синагога (ἡ συναγωγή) и церковь (ἡ ἐκκλησία) в греческом языке, где они возникли, имеют тождественное значение — собрание. Евреи Палестины, в большинстве своем, не знали греческого языка, и поэтому они называли синагогу или по-еврейски — к’нэсэт (כְּנֶסֶת); или по-арамейски — к'ништá (כְּנִישְׁתָּא), к'нишá (כְּנִישָׁא)[38]. Синагога К’ништы появились в период между VI и III вв. до н. э. Обычно синагога представляла собой небольшую прямоугольную комнату с портиком, украшенным в греческом стиле. Евреи, не имея своей собственной архитектуры, мало заботились о придании своим постройкам оригинального стиля. Так, остатки античной синагоги в Тибериаде показывают, насколько греческая культура влияла на иудаизм: пол этой синагоги украшен изображением знаков Зодиака с их обозначениями на еврейском языке и образом бога солнца Гелиоса (Ἥλιος). Внутри синагоги были расположены скамьи, кафедра и шкаф для хранения священных свитков (Вав Талм. Сукка.51б). Синагога имела своего председателя (ἀρχισυνάγωγος)[39], старейшин (πρεσβύτεροι)[40], хаззáна (חַזָּן)[41] — приспешника (ὑπηρέτης), и вестников (ἀπόστολοι, שְׁלִיחִין) или секретарей, поддерживающих отношения между синагогами (Мишна. Йома.7:1; Шаббат.1:3; Рош hашшана.4:9; Epiph.Haer.XXX.11). Короче говоря, к’ништы представляли собой настоящие автокефальные организации, которые могли издавать почетные постановления, принимать решения, имеющие силу закона для общины, и налагать телесные наказания, исполнителем которых обычно был хаззан (Мишна. Маккот.3:12; Вав Талм. Мегилла.7б). Греческая культура влияла не только на архитектуру и язык евреев. Под влиянием эллинизма в иудейскую религию проникло учение о бессмертии души. Еврейское слово нэпеш[42], которое в Синодальном издании обычно переводится словом душа, встречается в Ветхом завете 754 раза[43]. Под этим словом, как правило, подразумевалось живое существо в целом, вся личность. Например, в Библии говорится: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею (нэпеш) живою» (Быт.2:7). Следует заметить, что Адам не имел душу — он был душой, то есть слово нэпеш указывало на всю личность. Эта душа, согласно Библии, могла согрешить (Лев.4:2), «делать какое-нибудь дело», ее можно было истребить (Лев.23:30), и, наконец, она сама могла умереть (Чис.23:10). Если мы обратимся к еврейскому тексту Ветхого завета, то узнаем, что пророки Илия и Иона просили смерти не себе, а душе своей — נַפְשׁוֹ (3 Цар.19:4; Ион.4:8). Разумеется, они, согласно Библии, не желали, чтобы их душа была ввергнута в «геенну», они хотели телесной человеческой смерти, а значит, согласно Писанию, душа (нэпеш) умирает вместе с плотью. Кроме того, из еврейского текста мы узнаем, что в Ветхом завете душой мертвой назван труп: назореям было запрещено подходить «к душе мертвой ( עַל נֶפֶשׁ מֵת )» (Чис.6:6). Одним из синонимов слова нэпеш является еврейское слово н’шамá ( נְשָׁמָה ), которое не имеет точного аналога в русском языке (обычно его переводят как дыхание), но и н’шама не имеет, согласно Библии, бессмертия, ибо ее можно убить: «Не оставляй в живых ни одной души (н’шама)» (Втор.20:16). Еврейскому слову нэпеш соответствует греческое псюхэ (ψυχή), которое в Новом завете является синонимом живого существа, или самой жизни: псюхэ могла быть покорной властям (Рим.13:1), могла возмущаться (Ин.12:27), бояться (Деян.2:43), погибнуть или спастись в морских водах (Деян.27:22; 1 Петр.3:20), ее можно было погубить или потерять (Мф.10:28; 16:26). Таким образом, ввиду того, что люди и животные умирают, умирает и их душа, ибо, как следует из Библии, душа и есть они сами. В Откровении Иоанна сказано: «Всякая душа живая (πᾶσα ψυχὴ ζωῆς) умерла в море» (Отк.16:3, РХ). Нигде в Библии не говорится, что душа бессмертна или что она не может умереть. Слово бессмертие нигде в Писании не стоит в сочетании со словом душа. Наоборот, пророк Иезекииль конкретно сказал: «Душа (нэпеш) согрешающая, та умрет» (Иез.18:4,20). Евреи в древности никогда не думали, что умерший человек или его душа могут страдать в огне или вообще что-либо чувствовать. В Библии говорится конкретно: «Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния [...], потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Екк.9:5,10; ср. Пс. 145:4 = Т’hиллим.146:4; см., впрочем, Тосефта. Санhедрин.13:3-4). Везде в Библии указывается: пока Мессия не придет, смерть человека — это временное бессознательное состояние, наподобие сна. Говоря о смерти Давида, Соломона и других царей Израиля и Иуды, Танах сообщает, что они почивают ( еврейский корень שׁכב ), то есть спят с отцами своими (3 Цар.2:10; 11:43; 14:20,31; 15:8; 2 Пар.21:1; 26:23 и др.). Смерть названа сном в Псалтири, в книгах Иова, Иеремии и Даниила (Пс.12:4 = Т’hиллим.13:4; Иов.14:10-12; Иер.51:39,57; Дан.12:2). В Новом завете о смерти также говорится как о сне (Мф.9:24; 27:52; Мк.5:39; Ин.11:11-14; Деян.7:60). Апостол Павел и автор Второго послания Петра тоже употребляют в отношении мертвых слово усопший (почивший) — греческий корень κοιμ (1 Кор.15:51-52; 1 Фес.4:13-17; 2 Петр.3:4). Место, в которое попадает умерший человек, в Ветхом завете обозначается еврейским словом шеóль ( שְׁאוֹל ) [ш’оль]) (2 Цар.22:6; 3 Цар.2:6,9 и др.), или шеоля ( שְׁאוֹלָה ) (Быт.37:35; Чис.16:30 и др.); в Новом завете это место обозначается словом háдэс (ἅδης, отсюда и русское слово ад). Сравнивая Пс.15:10 (Т’hиллим.16:10) и Деян.2:27, мы узнаем, что слова шеоль и hадэс — равнозначны. В Синодальном издании Ветхого завета одно и то же слово шеоль переведено 43 раза словом преисподняя, 15 раз словом ад, 4 раза словом гроб и 3 раза словом могила. В Синодальном издании Нового завета слово hадэс переведено словом ад во всех десяти местах, где оно встречается (Мф.11:23; 16:18; Лк.10:15; 16:23; Деян.2:27,31; Отк.1:18; 6:8; 20:13-14). В шеоль (hадэс), согласно Библии, попадают все умершие — праведные и неправедные (Пс.88:49 = Т’hиллим.89:49). Праведный Иосиф и нечестивый Корей, согласно иудейскому мировоззрению, после смерти попадают в одно и то же место — в шеоль (Быт.37:35; Чис.16:30). Короче говоря, всех людей, умерших до пришествия Мессии и установления Царства Небесного, ожидает шеоль; даже Иисус, согласно Библии, был там (Деян.2:31)[45]. Таким образом, в понимании любого еврея библейской эпохи, шеоль (hадэс) — это синоним слова могила, и он не означал какого-то места мучения, ибо смерть до наступления «кончины века» (Мф.24:3) — это сон, бессознательное состояние в могиле вплоть до воскресения, когда hадэс (ад) отдаст своих мертвецов (Отк.20:13; ср. Ин.5:28-29). Еврейское слово рýах ( רוּחַ ) и его греческий аналог пнэўма (πνεῦμα), переводимые в Синодальном издании как дух, не обозначали некую разумную сущность, живущую после физической смерти человека. В Библии дух (руах) по своему значению близок к дыханию (н’шама) — той жизненной силе, которую Бог дает живущему на земле (Иов.27:3; 32:8; 33:4)[46]. Когда же Господь забирает эту жизненную силу — руах или н’шама — человек умирает и его тело возвращается в прах (Иов.34:13-15; Екк.12:7). К Богу, по Библии, возвращается то жизненное начало, которое получил Адам и которое названо дыханием жизни ( נִשְׁמַת חַיִּים ). Понятно, что, когда Адам еще не получил дыхания, он не существовал как мыслящая единица, а значит, когда дыхание возвратилось к Богу, Адам уже перестал существовать как мыслящее существо, то есть умер (Екк.9:5,10; 12:7). Геенна — долина Енномова сегодня Геенна существенно отличается от hадэса. Если в hадэс до «кончины века» попадают все умершие — как праведные, так и неправедные, — то в геенну, по воззрениям фарисеев, а позднее — ессеев и христиан, после пришествия Мессии попадут только грешники. Слово геенна (γέεννα) происходит от еврейского гэ hиннóм ( גֵּי־הִנּוֹם ) — долина Енномова. Эта долина находилась к югу от Иерусалима, где в древности израильтяне совершали языческий обряд сожжения детей в жертву Молоху (2 Пар.28:3; 33:1,6). Впоследствии царь Иосия сделал эту долину непригодной для такого ужасного обычая (4 Цар.23:10). Гэ hинном был превращен в место для свалки мусора, в котором путем прибавления серы поддерживался огонь (Иер.19:2-7,11-13); и в I веке н. э. геенна, в понятии любого еврея, была символом полного и позорного уничтожения, погибели; поэтому у того, кто будет ввержен в геенну, будет, согласно Библии, уничтожены как тело, так и душа: «Бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф.10:28)[47]. Вместе с установлением Царства Небесного предполагалось воскресение мертвых. Праведные, по преданию, воскреснут во плоти и в мире (Иов.19:25-26), увидят торжество своих убеждений и унижение врагов. У Израиля можно найти лишь очень неопределенные статьи этого основного догмата. Не веровавшие в воскресение саддукеи (Деян.23:8) были, в сущности, верны старому иудейскому учению — Торе; новаторами были фарисеи — сторонники учения о воскресении; позже догмат о воскресении приняли ессеи и христиане[48]. Вследствие отсутствия догматической точности, могли приниматься совместно воззрения, противоречащие друг другу: то воскресение предполагалось для всех (Дан.12:2; Ис.26:19; Liber Enoch.51:1-2; Testamenta xii patriarcharum. Iudas.24), то исключительно для праведных (2 Макк.7:9,14; 12:43-44; Psalmi Salomonis.3:12; 13:11; 14:10). Однако прежде всего поддерживался догмат о всеобщем воскресении, при котором только праведники войдут в Царство Небесное. Как почти все эсхатологические сентенции, понятие Царства Небесного вышло из Книги Даниила. По мнению автора этой книги, за четырьмя языческими царствами, обреченными на разрушение, последует пятое, которое и будет Царством «святых», и оно будет вечно (Дан.2:44; 7:13-14,22,27; см. также: Liber Enoch.90:1-16; 91:12-17; Мишна. Беракот.2:1,3[5,7]; Тосефта.13:1-4; Вав Талм. Беракот.15а; Сифра.170б). Монархом в этом Царстве должен быть Мессия (Дан.7:13-14; Иер.23:5; Мих.5:2; Зах.9:9; Testamenta xii patriarcharum. Symeon.7:1; Isachar.5:7; Iudas.21:2-4; Oracula Sibyllina.III.619-622,652-660,702-731; Psalmi Salomonis.17–18; Мф.25:34), который, по преданию, произойдет из колена Иуды (Быт.49:10), будет потомком Давида (Пс.131:17 = Т’hиллим.132:17; Иер.23:5; Иез.34:23; Мих.4:7; Вав Талм. Санhедрин.97а) и родится в Вифлееме Иудейском (Мих.5:1-3). По воскресении умерших предполагался Суд в долине Иосафата — Эмэк Й’hошапáт (עֵמֶק־יְהוֹשָׁפָט) (Иоил.3:2,12 = Йоэль.4:2,12) — вблизи Иерусалима, а после Суда праведники пойдут в Святой град, в Царство Мессии, а посрамленные неправедники — долину Енномову, то есть будут истреблены. Согласно Библии, нечестивцы в грядущем веке не будут жить (страдать, гореть в огне), а погибнут (Пс.36:20; 67:3); они будут сожжены (Мал.4:1; ср. Мф.13:30,40; 2 Петр.3:10); будут истреблены (Пс.36:9,34; 144:20; ср. 2 Фес.1:9; Евр.2:14); они исчезнут (Пс.103:35). Конечно, учение о бессмертии души было известно задолго до рождения Иисуса. В Вавилоне, Египте, Индии и Греции многие философы исповедовали это учение, но израильтянам оно было чуждо. Впрочем, с проникновением эллинизма в Палестину после завоевательных походов Александра Македонского происходило смешение двух культур — греческой и еврейской. И тогда фарисеи и зелоты стали отчасти перенимать идеи о бессмертии души[49]; и шеоль, в их представлении, стал представлять собой некоторое подземное царство, где души праведников ожидали воскресения при «кончине века» в несколько привилегированном положении в сравнении с душами неправедников. Вот, в принципе, все эсхатологические воззрения евреев древности[50]. Иудаистский и христианский мессианизмы[51], в сущности, ничем не отличаются, кроме основного догмата: христиане ждут Второго пришествия Мессии Иисуса; иудаисты — первого (и последнего) пришествия Мессии[52], но не Иисуса, так как Он, согласно Талмуду, Мессией не является. Однако переплетение эллинистического спиритизма и иудейского монотеизма совершилось позднее. И далеко не последнюю роль в этом сыграло учение Филона Александрийского, который смотрел на Танах сквозь линзу греческой аллегории. Но ошибочно было бы думать, что только иудейство подвергалось эллинизации. Наоборот, в неменьшей степени именно язычество претерпевало на себе тенденции иудейского монотеизма. Тот же Филон заметил, что «всех людей покоряет себе иудейство, всех зовет оно к добродетели — варваров, эллинов, жителей континента и островов, народы Востока и Запада, европейцев, азиатов, — все народы земли» (Philo.De vita Mosis.II.IV = II.20). Он ожидал, что культ Яхве станет мировой религией. Впрочем, данное мнение было уже не ново, еще автор Книги Товита предрекал: «И все народы обратятся и будут истинно благоговеть пред Господом Богом, и ниспровергнут идолов своих; и все народы будут благословлять Господа. И Его народ будет прославлять Бога, и Господь вознесет народ Свой; и все, истинно и праведно любящие Господа Бога, будут радоваться, оказывая милость братьям нашим» (Тов.14:6-7). До вавилонского пленения еврейский народ размножался не быстрее, чем все другие народы, но после плена он начал расти необычайно быстро. Только после возвращения иудеев, казалось, начало исполняться обещание Яхве, данное еще Аврааму: «Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих; и благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего» (Быт.22:17-18). Евреи снова почувствовали твердую почву под ногами и уже стали в различных странах приобретать богатство и власть. Из всего этого иудейский народ черпал гордую уверенность в том, что он действительно является избранным и призван стать когда-нибудь господином над всеми народами. Страбон, упоминая об иудеях, замечает,что они «проникли уже во все города, и нелегко найти какое-либо место в ойкумене, где не нашлось бы этого племени и которое не было бы подвластно им (ὃς οὐ παραδέδεκται τοῦτο τὸ φῦλον μηδ᾽ ἐπικρατεῖται ὑπ᾽ αὐτοῦ)» (Страбон у Иосифа Флавия. — Jos.AJ.XIV.7:2)[53]. К этому Филон как бы добавляет, что еврейский народ, не в пример другим народам, запертым в границах своей страны, «рассыпан по всем материкам и островам (κέχυται γὰρ ἀνά τε τὰς ἠπείρους καὶ νήσους ἁπάσας)» (Philo.Led. ad Gaium.31). Но как бы ни была высока естественная плодовитость иудейства, ею одной нельзя объяснить быстрый рост численности этого народа. Дело в значительной степени заключается в распространении идей культа Яхве. «То обстоятельство, что нация может размножаться путем религиозной пропаганды, представляет такое же экстраординарное явление, как и все историческое положение иудейства», — отмечает Карл Каутский[54]. По мнению евреев, они отличались от других народов тем, что познали Единого Бога Вселенной, тогда как другие находились в ослеплении. Именно это признание Единого Бога являлось теперь признаком иудейства; кто признавал Единого Бога и следовал Его заповедям, тот принадлежал к избранным, тот был иудеем. «Еврейская кровь — это религия», — такая формулировка нередко звучит и в наше время. Кроме того, иудейство, стремясь к своему распространению, прибегало к пути насильственного обращения. Евреи, если им удавалось покорить какой-либо народ, старались навязать побежденным свою религию. Так, например, во второй половине II века до н. э. была завоевана и обращена в иудейство Галилея, которая до этого долгое время не была иудаистской страной[55]. После завоевания Иудеи Римом (63 г. до н. э.), она уже не могла идти по пути насильственного обращения, но тем ревностнее принялись тогда евреи за мирное распространение идей культа Яхве. Подтверждение тому можно найти и в Новом завете: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного» (Мф.23:15)[56]. Иосиф Флавий, упоминая о мужчинах города Дамаска, которые в начале Иудейского восстания (ок. 66 г. н. э.) решили убить всех евреев, пишет, что «они только боялись своих жен, которые, за немногими исключениями, все преданы были иудейской религии (ἐδεδοίκεισαν δὲ τὰς ἑαυτῶν γυγαῖκας ἁπάσας πλὴν ὀλίγων ὑπηγμένας τῇ Ἰουδαῑκῇ θρησκείᾳ)» (Jos.BJ.II.20:2). О том, каким образом иудейство влияло на другие народы, пишет Корнелий Тацит: «Моисей [...] ввел новые религиозные обычаи (ritus), противоположные [обычаям] других смертных (contrariosque ceteris mortalibus indidit). Все, что для нас священно, для них богомерзко (profana), и, наоборот, у них дозволено все, что для нас противно». В качестве примера Тацит перечисляет воздержание от употребления свинины, посты, субботу. Далее он пишет, что иудейские «учреждения, превратно гнусные (sinistra foeda), держатся на нечестии [...]. Они и обрезание ввели, чтобы отличать своих от всех прочих. Принявшие их веру также сразу начинают презирать богов, отказываются от отечества, перестают чтить родителей [...]. Тела умерших они не сжигают, а подобно египтянам зарывают в землю [...]. Иудеи почитают единое божественное начало, постигаемое только разумом». Далее Тацит заключает: «Нрав иудеев абсурден и презрен (Iudaeorum mos absurdus sordidusque)» (Tac.H.V.4-5). Показательны в этом плане и стихи Ювенала[57]: Quidam sortiti metuentem sabbata patrem nil praeter nubes et caeli numen adorant, nec distare putant humana carne suillam, qua pater abstinuit, mox et praeputia ponunt; Romanas autem soliti contemnere leges Iudaicum ediscunt et seruant ac metuunt ius, tradidit arcano quodcumque volumine Moyses: non monstrare vias eadem nisi sacra colenti, quaesitum ad fontem solos deducere verpos. sed pater in causa, cui septima quaeque fuit lux ignaua et partem vitae non attigit ullam[58]. (Juvenalis. Saturae. XIV. 96-106). Презрение ученых мужей античности к иудейству перешло и на христианство (Celsus. Alethes logos, полностью), которое, в глазах язычников, являлось одной из сект культа Яхве (Tac.Ann.XV.44; Suet.Claudius.25). Смутно слышав что-то о таинстве причастия вином и хлебом, многие обвиняли христиан в пьянстве. Так, Апулей (ок. 124 г. н. э. – ?) в произведении «Метаморфозы», упоминая о жене мельника, по-видимому, имел в виду именно христианские обычаи: «Презирая и попирая священные законы небожителей, исполняя вместо этого пустые и нелепые обряды какой-то ложной и святотатственной религии и утверждая, что чтит единого бога, всех людей и несчастного мужа своего вводила она в обман, сама с утра предаваясь пьянству и постоянным блудом оскверняя свое тело (decipiens matutino mero et continuo stupro corpus manciparat)» (Apuleius. Metamorphoses.IX.14). Отзвуки этой же традиции можно обнаружить и у М. Минуция Феликса (кон. II вв. н. э.) в «Октавии»: «Так как нечестие разливается скорее при помощи все более усиливающегося с каждым днем развращения нравов, то ужасные святилища этого нечестивого общества умножаются и наполняются по всему миру. Надо его совсем искоренить, уничтожить. Эти люди узнают друг друга по особенным тайным знакам и питают друг к другу любовь, не будучи даже между собою знакомы; везде между ними образуется какая-то как бы любовная связь, они называют друг друга без разбора братьями и сестрами для того, чтоб обыкновенное любодеяние чрез посредство священного имени (intercessione sacri nominis) сделать кровосмешением (fiat incestum) [...]. Слыхано, что они, не знаю по какому нелепому убеждению, почитают голову самого низкого животного, голову осла[59] [...]. Другие говорят, что эти люди почитают половые органы своего предстоятеля и священника (ferunt ipsius antistitis ae saserdotis colere genitalia) [...]. Говорят также, что они почитают человека, наказанного за злодеяние страшным наказанием, и пагубное древо креста (crucis ligna feralia) [...]. Говорят, что посвящаемому в их общество предлагается младенец, который, чтобы обмануть неосторожных, покрыт мукóй, и тот, обманутый видом муки, получив предложение сделать невинные будто удары, наносит глубокие раны, которые умерщвляют младенца, и тогда — о нечестие! — присутствующие с жадностью пьют его кровь и разделяют между собой его члены» (M. Minucius Felix. Octavius.9)[60]. Уже тогда, не говоря о дне сегодняшнем, любая община нетрадиционного вероисповедания считалась опасной для общества. Именно поэтому Тиберий и Клавдий достаточно жестоко пресекали любые попытки распространения иудейской религии (Tac.Ann.II.85; Suet.Claudius.25). Неприязнь к иудеям и к их обычаям наблюдается у многих светских писателей языческого мира той эпохи. Так, Марк Туллий Цицерон (106 – 43 гг. до н. э.) считал иудеев и сирийцев «нациями, рожденными для рабства (nationibus natis servituti)» (Cicero.De provinciis consularibus.10). Иудаизм и зарождающееся христианство в I веке н. э. были за пределами Палестины религиями евреев и низших классов населения; исключения были единичными — например, случаи обращения в иудейство царской семьи Адиабены (Jos.AJ.XX.2-4; Тосефта. Пеа.4:18; см. также Jos.AJ.XX.8:11). Евреи диаспоры, когда они были свободны, часто находились на привилегированном положении, ибо умели пользоваться выгодами данного общественного строя, не неся его тягот (Jos.AJ.XIX.5:7; 10:6; 16:6; XX.8:7; Philo.In Flacc., полностью; Leg. ad Gaium, полностью). Однако, в основе своей, иудеи составляли самые несостоятельные слои населения. Природный нищий, нищий еще во чреве матери, представлялся писателям той эпохи всегда в образе еврея. Будучи одним из самых низших классов общества, иудеи не слишком заботились о том, чтобы казаться аристократами. В городах они занимались самой нестоящей работой или нищенством. Местное население относилось к евреям диаспоры весьма различно. С одной стороны, к ним рождалось чувство отвращения, вызванное их странным образом жизни, злопамятным характером, отсутствием чистоплотности и хорошего воспитания, религиозной мелочностью и резко выраженной необщительностью (Jos.CA.II.13; Philo.In Flacc.5; Leg. ad Gaium.26-28; Tac.H.V.4-5,8-9; Suet.Augustus.76). Резкие и полушуточные памфлеты, из которых светские писатели часто черпали сведения об иудеях (Jos.CA, полностью), были распространены и часто возбуждали язычников против них. С другой стороны, у евреев было столько же друзей, сколько и врагов. Могучий водоворот кипел вокруг этого странного народа в целях утолить жажду в познании Единого Бога. Больше всех этими миссионерами в лохмотьях увлекались женщины (Jos.AJ.XVIII.3:5; XX.2:4; BJ.II.20:2; Деян.13:50; 16:14). Покоренные римлянами громадные толпы народов, которым греческая мудрость и римский дух были чужды и непонятны, стекались к обществу евреев, где находили трогательные примеры единодушия, милосердия, взаимной поддержки, любви к труду (Jos.CA.II.39) и гордой бедности. Множество иудеев было переселено в Рим Помпеем в качестве пленных, и по их освобождении они жили в особом еврейском квартале, отведенном им за Тибром. При императоре Августе их численность приближалась к 8000 человек. Евреи в столице Империи представляли собой силу, с которой нельзя было не считаться (Jos.AJ.XIV.10:8; XVII.11:1; Philo.Leg. ad Gaium.23; Suet.Tiberius.36); даже попытку сопротивляться ей Цицерон назвал актом мужества (Cicero.Pro Flacco.28). Цезарь покровительствовал евреям (Jos.AJ.XIV.10; Suet.Julius.84), но уже Тиберий начал гонения на иудеев, ибо один из них при помощи товарищей обманом выманил у знатной матроны Фульвии подарок из пурпура и золота, предназначавшийся для Иерусалимского храма (Jos.AJ.XVIII.3:5). Сведения светских писателей о неприязни к евреям встречаются наряду с известиями, свидетельствующими о силе иудейского прозелитизма (Jos.AJ.XX.2:4; BJ.II.17:10; VII.3:3; Vita.23; Tac.Ann.II.85). Правда, следует отметить, что эти обращенные (прозелиты) не всегда были в таком почете, как «кровные» иудеи (Psalmi Salomonis.17:28; Мишна.Шебиит.10:9; Вав Талм. Нидда.13б; Йебамот.47б; Киддушин.70б); но уже была обоснована идея исключительной религии, идея, что есть на свете что-то выше родины, выше кровной связи, выше законов. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------ [1] Всемирная история: Т. 1. — М., 1956, стр. 348. [2] Косидовский З. Библейские сказания; Сказания евангелистов. — М.: Политиздат, 1990, стр. 112–114. [3] См., например, параллели между кодексом царя Вавилонии Хаммурапи (ок. 1792 – ок. 1750 гг. до н. э.) и законами, приведенными в главах 20–23 книги Исход, указанные в кн.:

9. Иерусалим и Храм

Иерусалим — по-еврейски: Й’ру-ша-лa-йим ( ????????????? ); по-арамейски: Й’ру-ш’лeм ( ??????????? ) — в переводе на русский язык означает город мира, город согласия. Впервые этот город упоминается в табличках Тель-эль-Амарны (XIV в. до н. э.) под названием Уру-Салиму. После вавилонского плена он оставался центром, столицей иудейства, и вместе с иудейством рос и развивался Святой город — Ир hаккoдэш ( ????????????? ).

Иосиф Флавий пишет: «Число всех пленных за время [Иудейской] войны доходило до девяноста семи тысяч, а павших во время осады [Иерусалима] было миллион сто тысяч. Большинство их было родом из Иерусалима; ибо со всей страны стекался народ в столицу к празднику опресников и здесь был неожиданно застигнут войной [...]. А что город мог вмещать такую массу людей, явствует из переписи при Цестии. Последний, чтобы показать Нерону, считавшему иудейский народ совсем малозначащим, как велика степень процветания города, поручил первосвященнику по возможности привести в известность численность населения. Так как тогда наступал праздник Пасхи, когда от 9 до 11 часа приносят жертвы, а вокруг каждой жертвы собирается общество из девяти человек по меньшей мере, но часто и из двадцати (ибо одному нельзя поедать эту жертву), так сосчитали жертвы, и их оказалось 256 500. Если положим на каждую жертву только по десяти участников, то получим 2 700 000 — и то исключительно чистых и освященных, ибо прокаженные, одержимые семятечением, женщины, находившиеся в период месячного очищения, и вообще нечистые не допускались к участию в этой жертве, равно как и являвшиеся для поклонения неиудеи» (Jos.BJ.VI.9:3).

Похоже, эту же историю имеет в виду Тосефта (Тосефта. Песахим.4:3), сообщая также, что Храмовая гора не могла вместить всех, причем Талмуд уточняет, что была давка (Вав Талм. Песахим.64б), а потому Пэсах был назван Пэсахом Раздавленных (??? ??????). Однако точность сообщаемых здесь данных подлежит сомнению. Город с пространством в 33 стадии, как его определяет сам Иосиф, едва ли мог вмещать в себе такую массу людей. С другой же стороны, заклание такого огромного числа пасхальных жертв в сравнительно незначительном по пространству храмовом дворе в течение двух часов оказывается абсолютно невозможным[1].

Тацит приводит несравненно меньшее число: осажденные обоего пола и всех возрастов составляли все вместе 600 000 человек (Tac.H.V.13). Так как в Иерусалиме заперлось множество людей, обыкновенно живших вне столицы, то можно определить среднее число его жителей в 300 000 человек. Если его определить к 30 году н. э. даже в 200 000, то для того времени это была очень большая цифра для городского населения[2].

В период с 63 г. до н. э. по 66 г. н. э. Иерусалим черпал свое значение и богатство не из военных походов и торговли между палестинскими племенами, как при Давиде и Соломоне, а исключительно из храма Яхве. Каждый еврей, где бы он ни жил, должен был способствовать поддержанию Храма и вносить ежегодно две драхмы как храмовый сбор, отсылавшийся в Иерусалим (Мф.17:24).

Храмовые сборы и паломники должны были приносить огромные суммы денег в столицу. За счет культа Яхве жили в Иерусалиме не только храмовые священники и левиты, но и лавочники, менялы, ремесленники, а также селяне, земледельцы, скотоводы и рыбаки из Палестины, находившие в Иерусалиме прекрасный сбыт для зерна и меда, для овец и коз, для рыбы (Мф.21:12; Мк.11:15; Лк.19:45; Ин.2:14; Вав Талм.Рош hашшана.31а; Санhедрин.41а; Шаббат.15а).

При Храме были огромные притворы, где хранились различные продукты, но были также и хранилища для золота и серебра. Поэтому он был надежно укреплен и хорошо охраняем. Как и языческие храмы, он считался местом, где было можно в полной безопасности сохранять драгоценности. Поэтому частные лица пользовались им для отдачи на хранение своих сокровищ. Разумеется, Храм[3] не выполнял даром эти функции banco-depositum.

Все религиозные прения иудейских сект, все каноническое обучение, процессы и гражданские дела — одной фразой, вся народная деятельность сосредоточивалась в этом месте (Вав Талм. Санhедрин.41а; Рош hашшана.31а). Охрана Храма при римлянах была в руках иудеев, ею заведовал начальник Храма (????????); по его приказу открывались и закрывались ворота; он смотрел за тем, чтобы никто не проходил через преддверие с посохом в руках, либо в запыленной обуви, либо с ношей, либо для сокращения пути (Jos.CA.II.9; Мишна. Беракот.9:5; Вав Талм. Йебамот.6б).

Попытки устроить храм Яхве вне Иерусалима встречались неоднократно. Так, некто Ония (Хония), сын иудейского первосвященника, построил в Египте храм Яхве при содействии фараона Птолемея VI Филометра (ок. 173 – ок. 146 гг. до н. э.), но новый храм не имел существенного значения (Jos.AJ.XIII.3:3; 10:4; BJ.VII.10:3).

Несравненно неприятнее была конкуренция храма, построенного недалеко от Иерусалима, на горе Гаризим, около Сихема, сектой самаритян, — по словам Иосифа Флавия, в эпоху Александра Великого (Jos.AJ.XIII.9:1), по мнению же немецкого теолога Э. Шюрера (1844–1910), столетием раньше.

Строительство Иерусалимского храма начал Соломон на четвертом году своего царствования (3 Цар.6:1) и завершил его за семь лет (3 Цар.6:38). Храм возводился из камня (3 Цар.5:17; 6:7) и ливанского кедра (3 Цар.5:6,8-10; 6:9,15) под присмотром финикийских зодчих. Внутренние стены, пол и потолок внушительного сооружения были покрыты пластинами из чистого золота (3 Цар.6:21-22). Само здание Храма делилось на три части: притвор, святилище и Святое святых — Д’бир ( ??????? ). Притвор занимал 4 метра всего помещения Храма и, кроме особых капителей, украшенных дорогой резьбой, представляющей из себя венцы наподобие лилии с гранатовыми яблоками на цепочках, был украшен двумя бронзовыми колоннами Иахин и Воаз[4] в 7 метров высоты каждая (3 Цар.7:15-22). Среднее помещение — святилище — имело 16 метров в длину и 8 в ширину. В нем, не считая кедрового, покрытого золотом, кадильного жертвенника (3 Цар.6:20), поставлено было семь золотых светильников и десять, тоже из золота, столов с хлебами предложения (Мф.12:4) и золотыми сосудами, необходимыми для богослужения (3 Цар.7:48-49). В Святое святых (?? ???? ?????), которое представляло собой кубическое помещение в 8 метров (3 Цар.6:20), находился ковчег завета, над которым простирали крылья четырехметровые карубы (херувимы) резной работы, покрытой золотом (3 Цар.6:23-28). Своими внутренними крыльями они соприкасались между собой над ковчегом, а внешними касались стен здания. Святилище и Святое святых соединялись всегда открытой дверью, которая скрывалась за занавесом[5] из драгоценной ткани с изображением карубов (Мф.27:51). Вход в здание, которое возвышалось над землей на 12 метров (3 Цар.6:2), был с востока, а ниже по склону горы Морийя ( ??????? ) сначала находился двор для священников и левитов, и далее — на несколько ступеней ниже — двор для народа. Во дворе священников стоял огромный жертвенник всесожжения и умывальница из меди (3 Цар.7:23-39).

Впоследствии Первый храм (Соломона) неоднократно подвергался разграблению язычниками, а вавилонский царь Навуходоносор сровнял его с землей (4 Цар.25:13-17). После возвращения иудеев из вавилонского плена, во времена Зоровавеля, сына Салафиила[6], Храм был восстановлен (1 Езд.3:8; 6:14). Это — так называемый Второй храм. Внешне он походил на Первый, но украшения и убранства были менее богатыми (1 Езд.3:12-13). И только в 19 году до н. э. к коренной перестройке Храма приступил Ирод I (Jos.AJ.XV.11:1). Хотя он так и не возвел новый Храм, а лишь переустроил старый, все же святилище стало носить его имя (Jos.AJ.XV.11:5-6; XX.9:7). Храм Ирода стал на треть больше Соломонова. Ирод еще соорудил снаружи двор для язычников, который отделялся от двора израильтян полутораметровой каменной стеной; на этой стене висели таблички с надписями на греческом и латинском языках, сообщающими о том, что язычникам под страхом смерти запрещается входить во внутренний двор[7] (Jos.AJ.XV.11:5; BJ.V.5:2; VI.2:4; ср. Деян.21:28). Двор для евреев также был поделен на две части: внешняя — для женщин, внутренняя — для мужчин. За двором мужчин следовал двор священников, где могли находиться исключительно священные лица (ср. Исх.30:19-21; Чис.8:19; 18:4,7; Евр.9:6). Святое святых теперь было пусто, лишь небольшое возвышение (?????????) указывало на место, где некогда стоял ковчег завета. Здание Храма, как и при Соломоне, было покрыто золотыми плитами, а внутренние помещения были обновлены и украшены еще более богато, чем при первом возведении Храма. Над воротами, соединяющими притвор со святилищем, висела огромная золотая гроздь винограда, олицетворяющая плодородие Израиля (Jos.AJ.XV.11; BJ.V.5; CA.II.8). Внутренний двор был окружен колоннадой с комнатами, в которых и происходили различные дебаты (Jos.BJ.V.5). Желающих более детально ознакомиться с устройством Иерусалимского храма отправляю к трактату Миддот Талмуда[8].

 

Надпись на стене ограды Иерусалимского храма — памятник, хранящийся сейчас в Имперском Новом музее в Стамбуле, был обнаружен в 1871 году.	Надпись на стене ограды Иерусалимского храма — памятник, хранящийся сейчас в Палестинском археологическом музее, был обнаружен в 1935 году.

 

В 70 году н. э. Второй храм был сожжен римлянами. Ныне на месте Иерусалимского храма и его ограды находится мечеть Омара и харам — священный двор, окружающий мечеть. Площадь харама в том месте, куда евреи ходят плакать[9], является нижней частью Храма Ирода.

Чертеж будущего — предполагаемого — Третьего храма привел каббалист Моше Хаим Луцато (Рахмаль) в своей книге «Мишкани Элион»[10]. Согласно же христианскому учению, Третьего храма не будет, «ибо Господь Бог Вседержитель — храм его («нового» Иерусалима. — Р.Х.), и Агнец» (Отк.21:22). Когда христианство было побеждено в Иерусалиме исламом, Омар обнаружил, что христиане из-за ненависти к евреям обратили место, где находился Храм, в свалку для нечистот[11].

---

[1] См. исследования Хвольсона: Chwolson D. Das letzte Passamahl Christi und der Tag seines Todes. Petersburg: Academie imperiale des sciences, 1892. S. 48–54. Даниил Абрамович Хвольсон (1819–1911) — российский историк, лингвист и семитолог, с 1858 г. член-корреспондент Императорской РАН, один из редакторов перевода Библии на русский язык.

[2] Цицерон (Cicero. Epistulae ad Atticum.II.9), однако, считает Иерусалим небольшим городом. Ренан определяет численность населения Иерусалима в I веке н. э. лишь в 50 000 человек (Renan E. Vie de Jesus. Paris: Michel Levy freres, 1863. P. 375). Впрочем, Иосиф Флавий, ссылаясь на древнегреческого философа и историка Гекатея Абдерского, современника Александра Великого и приближенного Птолемея I Сотера, рассказывая о 312 годе до н. э., утверждает, что в Иерусалиме проживало около 120 000 человек (Jos.CA.I.22). И это при том, что к началу нашего летоисчисления во всей Палестине вряд ли было более 700 000 израильтян. Подавляющее большинство составляли евреи диаспоры — по словам Филона, только в одном Египте их было не меньше миллиона (Philo.In Flacc.6), а во всей Империи — около 4 – 4,5 миллионов, т. е. около 7 % от общего населения Римской империи (Ранович А. Б. О раннем христианстве. — М., 1959). Кроме того, утверждение Филона, что «не менее миллиона евреев живет в Александрии и по всей стране от ливийской пустыни до рубежей Эфиопии» (Philo.In Flacc.6), вряд ли отвечает реальному положению вещей (Tcherikover V. Hellenistic Civilisation and the Jews. Philadelphia: Fortress Press, 1959. P. 286–287, 501). Таким образом, определение численности евреев в древности в Иерусалиме, в Египте и по всей Империи остается для нас проблематичным.

[3] Храм, как и другие величественные сооружения-дворцы, в еврейских рукописях часто назван словом hэ^й-кaль ( ?????? ), или, по-арамейски, hэ^й-к’лa ( ???????? ); Иерусалимский храм Яхве в побиблейской литературе обычно назван Бэ^йт hам-мик-дaш ( ?????????????????? ) — Дом-Святыня (см., напр., Мишна. Абот.5:4).

[4] Точнее, Я-кuн ( ?????? ) и Бo-аз ( ????? ).

[5] По-еврейски: па-рo-кэт ( ??????? ).

[6] З’руб-бa-бэль бэн Ш’аль-ти-эль ( ?????????? ??????????????????? ).

[7] См. главу Христианство и антисемитизм в Заключении.

[8] См. также: Edersheim A. The Temple, its ministry and services, as they were at the time of Jesus Christ. London: Religious Tract Society, 1874; Богоявленский И. Я. Значение Иерусалимского храма в ветхозаветной истории еврейского народа. — Петроград: Меркушев, 1915; Муретов М. Д. Ветхозаветный храм. Ч. I: Внешний вид храма. — Москва: Университетская типография, 1890; Олесницкий А. А. Ветхозаветный храм в Иерусалиме. // Православный Палестинский сборник 5.1. — СПб.: Киршбаум, 1889.

[9] На иврите: hаккoтэль hаммааравu ( ??????? ???????????? ) — Стена плача.

[10] См.: Лайтман М. Кабала. Тайное еврейское учение. — Новосибирск, 1993, ч. 3, стр. 103–104.

[11] Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre sixieme: L’Eglise chretienne. Paris: Calmann Levy, 1879. P. 278.

 

---

 

10. Иудейские секты

Ессеи

В Новом завете нет ни единого упоминания о ессеях, но мы достаточно знаем об этом ордене благодаря записям Филона Александрийского и Иосифа Флавия, а также Кумранским рукописям, обнаруженным после 1947 года в пещерах-хранилищах вблизи Мертвого моря.

Орден ессеев (???????), или ессенов (ессениан, ???????), возник около 150 года до н. э. (Jos.AJ.XIII.5:9). Филон именует представителей этого ордена ??????? (Philo. Quod prob. liber.12, 13 [75, 91]), а иногда — ????? (святые, благочестивые) (Philo. Quod prob. liber.13 [91]; Филон у Евсевия. — Eusebius. Praeperatio evangelica.VII.11); при этом он утверждает этимологическую связь этих слов, признавая, впрочем, в данном случае нарушение правил греческое языка: ???????? ????? ???’ ?????? ????? ???????... ???’ ???? ?????, ??? ??????? ???? ????????? ?????????, ????????? ????????? (Philo. Quod prob. liber.12 [75])[1]. Иосиф Флавий употребляет обе формы — ??????? (Jos.AJ.XV.10:4) и ??????? (Jos.AJ.XIII.5:9; XVIII.1:2,5; BJ.II.8:2), отдавая, впрочем, предпочтение последней. Гегезипп (в передаче Евсевия) именует их ??????? (Eus.HE.IV.22:7). Ипполит и Епифаний согласны с формой ??????? (Hippol.Philosoph.IX.18; Epiph.Haer.X.1; XII.1; XX.3)[2].

С одной стороны, название ессей (ессен) может вести свое начало от семитского слова хасuд (??????) — благочестивый, набожный. Однако, по всей вероятности, наименование ессеи происходит от арамейского слова ас-сай-йa (?????????)[3] — врачи, лекари. И в этом случае слово терапевт[4] является греческим переводом вышеприведенного слова.

Ессеи жили обособленно — в селениях или в пустынях (Jos.BJ.II.8:4). Обвиняя ортодоксальные секты в апостасии[5], они продолжали исповедовать иудейскую религию, но — по-своему, отлично от других школ.

Ессеи называли себя нищими, сынами света, а также простецами и немудреными — в противоположность таннаям, которые толковали законы.

Иосиф о ессеях пишет: «Имущество у них общее, и богач пользуется у них не бoльшим, чем ничего не имеющий бедняк [...]. Живя сами по себе, они услуживают друг другу. Для заведования доходами и произведениями почвы они с помощью голосования избирают наиболее достойных лиц из священнического сословия; последние и должны заботиться о доставлении хлеба и прочих съестных припасов» (Jos.AJ.XVIII.1:5). «Те, кто получают плату, отдают ее одному казначею, избранному поднятием рук, — уточняет Филон Александрийский. — Казначей же, взяв деньги, сразу же покупает съестные припасы и дает изобильную пищу и все другое, необходимое для существования человека» (Филон Александрийский у Евсевия. — Eusebius. Praeparatio evangelica.VIII.11:10).

Несмотря на иерархию, коммунизм был доведен в общине до крайности. Так, Иосиф Флавий сообщает: «Они презирают богатство, и достойна удивления у них общность имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы богаче другого. По существующему у них правилу, всякий, присоединяющийся к секте, должен уступить свое состояние общине; а потому у них нигде нельзя видеть ни крайней нужды, ни блестящего богатства — все как братья владеют одним общим состоянием, образующимся от соединения в одно целое отдельных имуществ каждого из них. Употребление масла они считают недостойным, и если кто из них помимо своей воли бывает помазан, то он утирает свое тело, потому что в жесткой коже они усматривают честь, точно так же и в постоянном ношении белой одежды. Они выбирают лиц для заведования делами общины, и каждый без различия обязан посвятить себя служению всех» (Jos.BJ.II.8:3). «Все действия совершаются ими не иначе как по указаниям лиц, стоящих во главе их; только в двух случаях они пользуются полной свободой: в оказании помощи и в делах милосердия. Каждому предоставляется помогать людям, заслуживающим помощи, во всех их нуждах и раздавать хлеб неимущим. Но родственникам ничто не может быть подарено без разрешения предстоятелей [...]. Всякое произнесенное ими слово имеет больше веса, чем клятва, которая ими вовсе не употребляется, так как само произнесение ее они порицают больше, чем ее нарушение. Они считают потерянным человека того, которому верят только тогда, когда он призывает имя Бога (ср. Мф.5:34-37. — Р.Х.). Преимущественно они посвящают себя изучению древней письменности, изучая главным образом то, что целебно для тела и души; по тем же источникам они знакомятся с кореньями, годными для исцеления недугов, и изучают свойства минералов» (Jos.BJ.II.8:6).

Ессеи, сообщает Иосиф, «рожденные иудеи, но еще больше, чем другие, связаны между собой любовью. Чувственных наслаждений они избегают как греха и почитают величайшей добродетелью умеренность и поборение страстей. Супружество они презирают, зато они принимают к себе чужих детей в нежном возрасте, когда они еще восприимчивы к учению, обходятся с ними, как со своими собственными, и внушают им свои нравы. Этим, впрочем, они отнюдь не хотят положить конец браку и продолжению рода человеческого, а желают только оградить себя от распутства женщин, полагая, что ни одна из них не сохраняет верность к одному только мужу своему» (Jos.BJ.II.8:2). «Они не имеют ни жен, ни рабов, полагая, что женщины ведут лишь к несправедливостям, а вторые подают повод к недоразумениям» (Jos.AJ.XVIII.1:5). Филон по этому поводу уточняет: «Отлично видя, что брак — единственное, что может в большей мере разрушить их общность, они отказались от него и вместе с тем прекрасно соблюдают воздержание. Никто из ессеев не берет себе жены, ибо самолюбивы женщины, и не в меру ревнивы, и искусно влияют на образ мыслей мужчины, завлекая постоянными чарами» (Филон Александрийский у Евсевия. — Eusebius. Praeparatio evangelica.VIII.11:14).

Однако сам же Иосиф различает ессеев, отрицавших брак, и ессеев, живших в браке. Последние брали женщину «на пробу» — с условием, что она забеременеет в течение трех месяцев[6], и тогда лишь женились на ней. Во время беременности жена была неприкасаема, ибо ессеи видели в сексе акт продолжения рода, но не процесс ублажения плоти (Jos.BJ.II.8:13).

Кроме того, как гласит Дамасский документ (CD), две рукописи которого (CD-A и CD-B) обнаружены в Каирской генизе[7], некоторые секты ессейского толка имели и рабов: «Пусть никто не принуждает раба своего, и рабыню свою, и наемника своего работать в Шаббат» (CD-B.XI.12).

«Своеобразен также у них обряд богослужения, — сообщает Иосиф Флавий (Jos.BJ.II.8:5). — До восхода солнца они воздерживались от всякой обыкновенной речи; они обращаются тогда к солнцу с известными древними по происхождению молитвами, как будто испрашивают его восхождения». Об аналогичном ритуале у терапевтов сообщает и Филон Александрийский: утром «они встают, повернувшись и обратив взгляды к востоку, и, как только увидят восходящее солнце, простирают руки к небу и молят о благоденствии, истине и прозорливости» (Philo. De vita cont.11 [89]). В кумранских текстах нет такого отношения к солнцу, однако календарь кумранитов был солнечным в противовес лунно-солнечному календарю ортодоксальных евреев. Христиане начала второго века также «имели обычай в определенный день собираться на рассвете и читать, чередуясь между собой, гимн Христу как богу» (Plinius Secundus. Epist.X.96:7).

После утренней молитвы ессеи приступали к работе. Члены кумранской общины, в частности, занимались земледелием, животноводством, ремеслом: добывали соль и асфальт в Мертвом море, выделывали кожу, производили шерстяные ткани. Проработав напряженно «до пятого часа», говорит Иосиф Флавий, т. е. до 11 наших часов, они снова собирались в определенном месте, опоясывались холщовым платком и умывали себе тело холодной водой. По окончании очищения они отправлялись в свое собственное жилище, куда лица, не принадлежавшие к секте, не допускались, и, очищенные, словно в святилище, вступали в столовую. Здесь они в строжайшей тишине усаживались вокруг стола, после чего пекарь раздавал всем по порядку хлеб, а повар ставил каждому посуду с одним-единственным блюдом. Священник открывал трапезу молитвой, до которой никто не должен был дотронуться к пище; после трапезы он снова читал молитву. Как до, так и после еды они славили Бога как дарителя пищи. Затем, сложив с себя свои одеяния, как священные, они снова отправлялись на работу, где оставались до сумерек. Ужин они съедали в том же порядке, как и обед (Jos.BJ.II.8:5). «Треть ночи» кумраниты отдавали изучению Торы и Н’биим. Следует отметить, что ессеи допускали к трапезе и гостей — при условии, что они хотя и из других местностей, но члены ордена (Jos.BJ.II.8:4).

Плиний Старший о ессеях (Esseni) сообщает: «С каждым днем их число увеличивается из-за появления множества уставших от жизни пришельцев, которых ведет рука судьбы к [ессейским] обычаям» (Plin.NH.V.73 [17])[8].

Однако вступить в общину было нелегко, ибо желающие это сделать проходили испытательный срок в течение двух (согласно Уставу Кумранской общины — 1Q S.IX.2) или трех (согласно сообщению Иосифа. — Jos.BJ.II.8:7) лет. По истечении этого срока общее собрание выносило решение о принятии кандидата в общину, и новый ее член передавал общине «все знание, труд и имущество» (1Q S.I.11-12). У Иосифа Флавия мы находим еще одну подробность: «Желающий присоединиться к этой секте (???????) не так скоро получает доступ туда [...]. Прежде чем он начинает участвовать в общих трапезах, он дает своим собратьям страшную клятву в том, что он будет почитать Бога, исполнять свои обязанности по отношению к людям, никому ни по собственному побуждению, ни по приказанию не причинит зла, будет ненавидеть всегда несправедливых и защищать правых; затем, что он должен хранить верность к каждому человеку, и в особенности к правительству, так как всякая власть исходит от Бога (ср. Рим.13:1-7. — Р.Х.). Дальше он должен клясться, что если он сам будет пользоваться властью, то никогда не будет превышать ее, не будет стремиться затмевать своих подчиненных ни одеждой, ни блеском украшений. Дальше он вменяет себе в обязанность говорить всегда правду, разоблачать лжецов, содержать в чистоте руки от воровства и совесть от нечестной наживы, ничего не скрывать перед сочленами; другим же, напротив, ничего не открывать, даже если пришлось бы умереть за это под пыткой. Наконец, догматы братства никому не представлять в другом виде, чем он их сам изучил, удержаться от разбоя и одинаково хранить и чтить книги секты и имена ангелов[9]» (Jos.BJ.II.8:7).

«По времени вступления в братство, — продолжает Иосиф (Jos.BJ.8:10), — они делятся на четыре класса; причем младшие члены так далеко отстоят от старших, что последние, при прикосновении к ним первых, умывают свое тело, точно их осквернил чужеземец». Полноправные же члены кумранской общины делились на два иерархических класса: священники (???? — Аарон) и остальные верующие (????? — Израиль) (1Q S.V.6,21,22; IX.11). В совет кумранской общины входили три священника и двенадцать рядовых верующих (1Q S.VIII.1).

В своем произведении О созерцательной жизни Филон рассказывает о терапевтах, что они, подражая мудрецам, отказывались от своего имущества, которое раздавали родственникам и друзьям, покидали детей, жен, родителей, братьев, друзей, родной город и находили себе новую родину в общении с единомышленниками. Такие общины находились во многих местах Египта, в особенности в окрестностях Александрии. Там каждый жил в отдельной келье, вблизи друг от друга, и проводил свое время в благочестивых размышлениях. Пища терапевтов была очень проста: хлеб, соль и вода. Шаббат они праздновали все вместе в одной общей праздничной комнате, однако женщины были отделены от мужчин стеной. При этом они произносили проповеди и пели псалмы и молитвы. Терапевты не употребляли ни мяса, ни вина и отрицали рабство[10].

Быть может, палестинские евреи принесли с собой в Египет воззрения ессеев и, стало быть, повлияли на орден терапевтов. Однако последние, вероятно, отличались от первых: терапевты жили в «созерцательном» бездействии, чужим трудом; ессеи же трудились настолько усердно и зарабатывали так много, что могли обеспечивать не только себя, но и выделять из своего избытка нуждающимся.

Ессеи кумранской общины почитали некоего Учителя Праведности (???? ????). Из Кумранских рукописей нам известно, что этот Учитель Праведности был священником и толкователем Торы; орден, возглавляемый им, управлялся духовенством. Выпады сектантов против царя-первосвященника из рода Хашмонаев привели около 150 года до н. э. к конфликту. Учителя бросили в темницу, а затем он был отправлен в ссылку. Но и там Нечестивый Священник (????? ????) не оставлял его в покое. Когда сыны света справляли праздник Йом Киппур, на них напали люди, посланные царем. Но это не привело к распаду секты. Около 140 года Учитель увел своих приверженцев к берегам Мертвого моря, где и был основан первый кумранский поселок. Умер Учитель около 110 года до н. э.; о его кончине в текстах говорится в спокойных эпических тонах[11].

В ессейских общинах существовали свои Уставы[12]. За любое нарушение его правил виновник нес наказание: непочетное место во время трапезы, сокращение пищевого пайка, запрет членам общины с ним общаться, изгнание из общины. Впрочем, обычно раскаивавшийся виновник, «дух которого дрогнул», после некоторого испытательного срока мог снова стать полноправным членом общины.

О мировоззрениях ессеев Иосиф Флавий пишет: «Они именно твердо веруют, что, хотя тело тленно и материя невечна, душа же всегда остается бессмертной; что, происходя из тончайшего эфира и вовлеченная какой-то природной пленительной силой в тело, душа находится в нем как бы в заключении, но, как только телесные узы спадают, она, как бы освобожденная от долгого рабства, весело уносится в вышину [...]. Они думают, что добрые, в надежде на славную посмертную жизнь, сделаются еще лучшими; злые же будут стараться обуздать себя из страха перед тем, что если даже их грехи останутся скрытыми при жизни, то, по уходе в другой мир, они должны будут терпеть вечные муки» (Jos.BJ.II.8:11). Ессеи верили в предопределение судьбы (Jos.AJ.XIII.5:9), но в эту доктрину, как следует из вышесказанного, вплетались тенденции о свободе воли у человека.

Я. Л. Черток, переводчик Иудейской войны Иосифа Флавия на русский язык, в примечании к восьмой главе второй книги данного произведения пишет следующее: «Несмотря на это сравнительное богатство материала и многочисленные исследования, посвященные европейскими учеными этому предмету, вопрос о происхождении ессеев еще остается не вполне разъясненным. Даже этимология и значение имени ессеев еще не окончательно установлены. Нет сомнения, что ессеизм получил свое начало в Палестине и вырос на почве иудаизма. Основные части его учения имеют свои корни в самом еврействе, и можно поэтому с большой вероятностью допустить, что ессейский орден образовался из cреды тех «хасидеев»[13], которые во время борьбы против эллинизма проявили такую замечательную энергию и такое редкое самоотвержение в деле защиты веры отцов. Нельзя, однако, не заметить в ессеизме и некоторых посторонних элементов, чуждых еврейству и привившихся ему как будто извне. В особенности поражает обычай их обращаться утром с молитвой к солнцу. Отвержение брака и весь аскетический характер ордена также не совсем согласуется с воззрениями чистого иудаизма. Не без основания поэтому полагали, что ессеизм не чужд и некоторому внешнему влиянию. Сам Иосиф Флавий, как мы видели, проводит параллель между учением ессеев о бессмертии души и воззрениями греков на этот предмет[14]; в другом же месте он прямо сопоставляет ессеизм с пифагореизмом[15]. В действительности нельзя не заметить много сходного между обоими этими учениями. На это в особенности обратил внимание известный знаток греческой философии Эдуард Целлер. Но Целлер заходит слишком далеко, если он почти весь ессеизм хочет вывести из пифагореизма»[16].

Сам Иосиф, когда жил в Риме, подвергся влиянию греческой философии. Уже о сотворении человека он, отступая от библейского первоисточника, пишет, что Бог взял прах от земли и соединил с ним «дух и душу»[17]. Я думаю, в самой Палестине евреи не были настолько эллинизированы, как о том сообщает Иосиф Флавий, ибо палестинские источники того времени о бессмертии души практически не упоминают. Вероятно, сам Иосиф под влиянием греческой философии приписал ессеям (а также фарисеям и зелотам) излишнюю эллинизацию.

При всем сходстве ессейского ордена, который к началу нашего летоисчисления насчитывал около четырех тысяч человек (Philo. Quod prob. liber.12 [75]; Jos.AJ.XVIII.1:5), и первых христианских общин, они имеют существенные различия.

С одной стороны, и те и другие относились к ортодоксальным сектам с антагонизмом и, по-видимому, не принимали участия в антиримских волнениях. Христиане, как и ессеи, отрицали богатство (Мф.19:23; Лк.6:20, ex fontibus; Лк.6:24) и жили по коммунистическим законам (Ин.12:6; Деян.5:1-11). И те и другие даже имели общие наименования — эбиониты и сыны света (Мф.5:14). Ессеи, как отметил И. Д. Амусин[18], сыграли как бы посредническую роль между ортодоксальным иудаизмом и христианством. И ессеи, и первые христиане были набожными евреями и называли свою эпоху «концом времен». И те и другие именовали Бога своим Царем и отвергали некоторые моменты храмового культа. Причем нельзя отрицать той возможности, что ессеи могли оказать некоторое влияние на первых христиан.

Прежде всего обращает на себя концепция Нового завета. Как в рукописях Мертвого моря (CD-A.VI.19; VIII.21; CD-B.XIX.33-34; XX.12), так и в Евангелиях (Мф.26:28; Мк.14:24; Лк.22:20) и посланиях Павла (1 Кор.11:25; 2 Кор.3:6) говорится о Новом завете[19].

Кроме того, необходимо отметить, что в Храмовом свитке (11Q Temple), по сути, запрещается не только многоженство, но и развод. Автор этого кумранского документа приводит закон, согласно которому царь не может брать себе «другую жену» к той, на которой он женился, и «она одна должна быть с ним во все дни жизни ее» (11Q Temple.LVII.15-19)[20]. Таким образом, царь не мог развестись со своей женой. Но то, что относится к царю, в равной, если не в большей, степени относится и к его подданным. Как тут не вспомнить о запрете на развод, данном Иисусом (Мк.10:4-12), — запрете, который казался столь революционным на фоне иудаизма.

Возможно, следует прислушаться к мнению известного востоковеда Уильяма Фоксвелла Олбрайта, который еще в 1956 году на специальном симпозиуме, посвященном кумранским проблемам, в своем выступлении сказал: «Мы вынуждены сейчас признать в качестве исторического факта, что многое из религиозной практики первых христиан новозаветного века было заимствовано из соответствующей практики ессеев. В особенности это верно относительно организации раннехристианских общин с тенденцией к общинной собственности со следами управления двенадцати избранных»[21].

С другой стороны, у нас, однако, нет никаких серьезных оснований отождествлять ессеев и христиан, как, например, это делает Тейчер[22]. Христиане не в такой степени чтили Шаббат (Мф.12:1-8) и пост (Мф.9:14) и стремились к распространению своей веры путем миссионерских путешествий, тогда как ессеи не выходили за пределы своей общины. У кумранитов, в частности, обрядов и правил было не меньше, нежели у фарисеев. Кумраниты строго хранили Шаббат[23] и, в отличие от Иисуса, думали, что в этот день даже вытащить скотину из ямы — великий грех (CD-B.XI.13-14). Иисус шел ко всем обездоленным и презираемым, а Устав общины учил о «вечной ненависти к людям погибели», как называли практически всех, кто не принадлежал к секте (1Q S.IX.21-22)[24]. В нее, согласно уставу Две колонки, не допускали лиц с телесными недостатками (1Q S^a.II.4-9). Строгая иерархическая дисциплина, изоляционизм, постоянное изучение Торы, — вот чем характеризовалась жизнь в Кумране. «Избранники» были убеждены, что при наступлении Суда Божия спасутся только они. Более того, они надеялись принять участие в войне против «сынов тьмы» и заранее планировали свои действия в день эсхатологической битвы.

 

Саддукеи

Саддукеи (???????????) получили свое наименование во второй половине II века до н. э.; по-видимому, слово саддукей, или, точнее, ц’дукu (????????)[25], ведет свое начало от первосвященника Садока (Epiph.Haer.XIV.2)[26].

Саддукеи (?????????, или ?????????) являлись представителями духовной аристократии, захватившей власть в Иудее и пользовавшейся ею сначала под верховенством Персии, а затем и под верховенством преемников Александра Македонского. Будучи полновластными хозяевами в Иерусалимском храме (Jos.AJ.XX.9:1,3; Epiph.Haer.XIV.2), они господствовали в Иерусалиме, а через посредство столицы — и над всем иудейством. В руки духовенства попадали все отчисления, поступающие в Храм.

Саддукеи были представителями исключительно колена Левия (Jos.CA.I.7). Это подтверждается тем, что их численность была ограничена из-за наследственной передачи высших должностей (Исх.29:9). Современник Александра Великого Гекатей Абдерский утверждает, что «первосвященников иудейских, которые получают десятину от доходов и управляют общественными делами, общим числом у евреев более тысячи пятисот» (Гекатей у Иосифа Флавия. — Jos.CA.I.22, источник сомнительный).

Евреи во все времена заботились о чистоте и несмешанности священнического рода (Лев.21:7-9,13-15). Уже при Ездре и Неемии (1 Езд.2:61-63; Неем.7:63-65) все священники, которые не могли доказать своей родословной на основании записей, не допускались к жертвоприношениям. То, что эти правила соблюдались священниками в Египте и Вавилоне, сообщается также и в Талмуде (Вав Талм. Кетубот.25а). Кроме того, священники всегда принадлежали к роду Аарона: потомственными жрецами были Хашмонаи (1 Макк.2:1-5; Jos.AJ.XII.6:1), и даже Ирод Великий и его сын Архелай, сместив с первосвященнической должности род Хашмонаев, передавали этот почетный сан хотя и ничем не выдающимся, но все же потомственным священникам (Jos.AJ.XX.10:1).

Саддукеи признавали только постановления Торы, не придавая никакого значения «устному учению» (Jos.AJ.XIII.10:6; XVIII.1:4). Они отрицали божественное предопределение и утверждали, что Яхве не виновен, делает ли кто-либо добро или делает зло, т. е. это зависит от свободной воли человека. Саддукеи отрицали бессмертие души и посмертное воздаяние за поступки, совершенные при жизни, а также они отрицали существование ангелов и возможность воскресения мертвых при «кончине века» (Деян.23:8; Jos.AJ.XIII.5:9; XVIII.1:4; BJ.II.8:14; Epiph.Haer.XIV.2).

Саддукеи, занимавшие высшие посты в Иудее, не участвовали в волнениях против иноземного владычества и отчасти перенимали греко-римскую культуру. Это течение возглавляло Синедрион (Деян.5:17), и должность первосвященника была в руках саддукеев (Jos.AJ.XX.9:1).

В период, предшествующий Иудейской войне, гордость, разврат и роскошь саддукеев достигли пределов (Вав Талм. Йома.9а, 35б). Первосвященнический сан стал покупаем (Мишна. Йебамот.6:4; Вав Талм. Йебамот.61а; Йома.18а; ср. Jos.AJ.XX.9:4,7), а потому совершенно уронил свое значение в глазах народа (Вав Талм. Песахим.57а; Керитут.28а). Мало того, в Талмуде мы находим прямые проклятия в адрес первосвященников и их семей (Тосефта. Менахот.13:21-22; Вав Талм. Песахим.57а).

 

Фарисеи

При восстании Маккавеев росло возмущение иудейских патриотов, нашедших свой центр в организации хасидеев. Через несколько десятилетий, при Иоанне Гиркане (134–104 гг. до н. э.), представители этого же течения выступили под новым именем — фарисеи (?????????), — точно так же, как в то время враждебная им партия получила название саддукеев.

Слово фарисей, или, точнее, парyш (????????)[27], означает отделенный, обособленный, отличный[28]. Фарисеи (???????????, или ???????????) обращались друг к другу словом хабэр (?????), т. е. товарищ, союзник (Мишна. Демай.2:3; Тосефта. Демай.2:2 и сл.).

Уже о периоде около 100 года до н. э. Иосиф Флавий пишет: «На стороне саддукеев стоял лишь зажиточный класс, а не простой народ, тогда как на стороне фарисеев была чернь» (Jos.AJ.XIII.10:6). А об эпохе царя Ирода он сообщает следующее: «Учение [саддукеев] распространено среди немногих лиц, притом принадлежащих к особенно знатным родам [...]. Когда они занимают правительственные должности [...], то саддукеи примыкают к фарисеям, ибо иначе они не были бы терпимы простонародьем» (Jos.AJ.XVIII.1:4). «Фарисеи сильно преданы друг другу и, действуя соединенными силами, стремятся к общему благу. Отношения же саддукеев между собой суровые и грубые; и даже со своими единомышленниками они общаются, как с чужими» (Jos.BJ.II.8:14).

Фарисеи были духовными вождями народной массы. Всех почитаемых людей — например, Гамлиэля Старца (Деян.5:34) — причисляли к этой школе. Среди фарисеев доминировали излагатели[29], которых часто называли книжниками[30] или законниками[31]. Именно фарисеев чаще всего величали титулами раббa, раббu, раббaнa[32].

О времени царствования Ирода Великого Иосиф Флавий пишет: «Среди иудеев существовала партия, которая кичилась своим точным соблюдением предписаний закона и имела притязание на особое благоволение Всевышнего. В полном подчинении у этой секты были женщины. Партия эта именуется фарисеями. Они могли в сильной степени оказывать противодействие царям, будучи в одинаковой мере хитры и готовы открыто воевать с ними и подрывать их авторитет. Когда все иудеи клятвенно подтвердили свою верность кесарю [Августу] и повиновение постановлениям царя [Ирода Великого], эти лица в числе более шести тысяч человек отказались от присяги» (Jos.AJ.XVII.2:4).

Шесть тысяч человек — эта цифра для такой небольшой страны, как Иудея, говорит о том, что партия фарисеев представляла собой очень сильную политическую организацию.

Саддукеи понимали, что с римлянами невозможно справиться; напротив, фарисеи стремились к насильственному свержению иноземного владычества, доводя народ до исступления. Лишь со временем их пыл стал охладевать — после неудачи фарисея Садока во время восстания Иуды Галилеянина[33]; но тогда уже существовала более ревностная организация — ультралевая партия зелотов, о которой речь пойдет ниже.

Опыт неудачных попыток установить еврейскую монархию подсказывал фарисеям, что без помощи Богом посланного Мессии им не свергнуть иноземного ига. Чем отчаяннее становилось положение в Иудее, тем более страстно культивировались в фарисейских кругах мессианские чаяния.

Смерть правоверных евреев, погибших за дело независимости Иудеи, не могла оставлять равнодушными ревнителей культа Яхве. Они не могли смириться с тем, что подвиг героев останется без вознаграждения. И поэтому те, которые верили, что у Мессии достаточно сил для того, чтобы справиться с иноземным игом, могли, конечно, верить в то, что Он справится и со смертью. Так приходили к выводу, что передовые борцы, павшие за свободу Иудеи, по приходе Мессии воскреснут для новой жизни, полной радости и наслаждений. Именно к таким воззрениям пришли фарисеи, отчасти уверовавшие также и в бессмертие души.

По поводу предопределения судьбы Иосиф Флавий пишет, что, по мнению фарисеев, «все совершающееся происходит под влиянием судьбы. Впрочем, они нисколько не отнимают у человека свободы его воли, но признают, что по предначертанию Божию происходит смешение Его желания с желанием человека, идти ли ему по пути добродетели или злобы» (Jos.AJ.XVIII.1:3). «Фарисеи утверждают, что кое-что, хотя далеко и не всё, совершается по предопределению, иное же само по себе может случаться» (Jos.AJ.XIII.5:9). «Они ставят все в зависимость от Бога и судьбы и учат, что хотя человеку предоставлена свобода выбора между честными и бесчестными поступками, но что и в этом участвует предопределение судьбы. Души, по их мнению, все бессмертны; но только души добрых переселяются после их смерти в другие тела (sic! — Р.Х.)[34], а души злых обречены на вечные муки» (Jos.BJ.II.8:14).

Фарисеи приспосабливали Закон Моисеев к новым историческим потребностям путем толкования (интерпретации) заповедей и пророчеств Торы и Н’биим. На основании этого нового, «устного закона» можно было доказать все что угодно, необходимо только было обладать достаточным остроумием и памятью, чтобы знать наизусть заповеди и уметь их цитировать.

Фарисеи соблюдали все те предания, которые с течением времени образовывались вокруг Торы в качестве дополнений и разъяснений к ней. Ввиду того что эти предания почти исключительно касались внешней, обрядовой стороны Закона, то она-то по преимуществу и сделалась предметом главного внимания фарисеев. Сюда относились постановления о строгом различении чистой[35] и нечистой[36] пищи, о брачных постах и обрядах, об умовении рук, чаш и скамей (Мк.7:3-4), о форме одежды на тот или иной случай и прочие неудобоносимые ритуалы, включая правило о строго определенном расстоянии, на которое можно было удаляться в Шаббат[37] (Деян.1:12; Jos.AJ.XIII.10:5; XVII.2:4; XVIII.1:3; Vita.38; Epiph.Haer.XVI.1).

Вообще, многие фарисеи отличались узким кругозором, они придавали слишком большое значение внешности и гордились своей показной набожностью (ср. Мф.6:2,5,16; 23:1-32). Они, самодовольные и самоуверенные, тем не менее своими смешными повадками вызывали насмешку даже у тех, кто их почитал. Это доказывают прозвища, которыми наделял их народ и которые отзываются карикатурой: например, парyш-шикмu (???????? ????????) — фарисей сутулый, т. е. ходящий с согнутой спиной (???????? — от ??????), как бы принимая на свои плечи всю тяжесть Торы. Или: парyш-никпu (???????? ????????, или ???? ?????) — фарисей-стукалка, т. е. спотыкающийся и стучащийся в двери и о камни[38]; парyш-киззaй (???????? ???????) — фарисей кровоточащий[39], т. е. ходящий с закрытыми глазами, чтобы не видеть женщин, и ударяющийся о стены, отчего лоб у него всегда окровавлен. Далее: парyш-м’докйa (???????? ??????????) — фарисей-пестик, т. е. согнувшийся пополам, как ручка пестика; фарисей, который крашеный — человек, вся наружная набожность которого была лишь покровом лицемерия[40].

Впрочем, не все фарисеи отличались такой религиозной мелочностью. Даже Талмуд в некоторых местах порицает такое узкое, чисто обрядовое, истолкование заповедей Торы (Мишна. Абот.1:15; Иер Талм. Пеа.1:1; Песахим.6:1; Вав Талм. Сота.22б; Йома.35б; Шаббат.31а; Песахим.31а, 66а).

 

Зелоты

Иосиф Флавий сообщает (Jos.AJ.XIII.5:9; BJ.II.8:2), что среди иудеев существует три религиозных течения: ессеи, саддукеи и фарисеи; но позднее он называет (Jos.AJ.XVIII.1:6) и четвертое, созданное Иудой Галилеянином, течение зелотов.

Слово зелот возникло от греческого дзэлотэс (???????), которое является переводом семитского каннaй (???????)[41] — ревнитель.

В I веке н. э. не было ни одного большого города, в котором не были бы собраны многочисленные деклассированные слои населения (lumpen-proletarii) — бродяги, нищие и всякого рода бандиты и разбойники. Наряду с Римом, Александрией и Антиохией Сирийской, огромное множество таких уголовников в лохмотьях вмещал Иерусалим.

Если фарисеи с 6 года н. э. выражали интересы по преимуществу средних слоев населения, то зелоты были представителями самых низших, неимущих классов, черни. В отличие от зажиточных и образованных слоев населения, выходцами из которых были фарисеи, эти деклассированные элементы высказывали готовность к борьбе совершенно другого масштаба, ибо жили по принципу ego nihil timeo, quia nihil habeo. Наоборот, когда конфликт между Римом и Иерусалимом обострялся, когда все ближе и ближе подступал решительный день восстания, фарисеи становились все более осторожными и медлительными.

Сильную поддержку люмпен-пролетариат встречал со стороны крестьянского населения Галилеи (Jos.XVII.10:5; Vita.11), ибо эти земледельцы и скотоводы были до крайней степени истощены податями и ростовщичеством и часто, разорившись, пополняли ряды бродяг. Галилейские разбойники и иерусалимские люмпены находились в постоянных сношениях и, наконец, составили в противоположность фарисеям особую партию, партию зелотов.

Вот что пишет об этом течении Иосиф Флавий: «Родоначальником четвертой философской школы стал галилеянин Иуда (? ????????? ??????). Приверженцы этой секты во всем прочем вполне примыкают к учению фарисеев. Зато у них замечается ничем не сдерживаемая любовь к свободе. Единственным руководителем и владыкой своим они считают Господа Бога. Идти на смерть они считают за ничто, равно как презирают смерть друзей и родственников, лишь бы не признавать над собой главенства человека. Так как в этом лично может убедиться всякий желающий, то я не считаю нужным особенно распространяться о них. Мне ведь нечего бояться, что моим словам о них не будет придано веры; напротив, мои слова далеко не исчерпывают всего их великодушия и готовности их подвергаться страданиям. Народ стал страдать от безумного увлечения ими при Гессии Флоре (64–66 гг. — Р.Х.), который был наместником и довел иудеев злоупотреблением своей власти до восстания против римлян» (Jos.AJ.XVIII.1:6).

Однако в начале этой главы (Ibid.1:1) Иосиф отзывается о зелотах далеко не с таким уважением: «Некий Иуда Гавланит, происходивший из города Гамалы, вместе с фарисеем Са(д)доком стал побуждать народ к оказанию сопротивления (?????? ?? ?????????? ???? ?? ?????? ????? ?????? ???????? ????????? ????????????? ???????? ??? ?????????), говоря, что допущение переписи поведет лишь к рабству. Они побуждали народ отстаивать свою свободу. Их не может постигнуть неудача, говорили они, потому что налицо самые благоприятные условия; даже если народ ошибется в своих расчетах, он создаст себе вечный почет и славу своим великодушным порывом; Предвечный лишь в том случае окажет иудеям поддержку, если они приведут в исполнение свои намерения, особенно же, если они, добиваясь великого, не отступят перед осуществлением своих планов.

Народ с восторгом внимал этим речам, и, таким образом, предприятие получило еще более рискованный характер. Не было большего бедствия для нашего простонародья, как то, какое уготовили ему вышеназванные люди [...]. Происходили постоянные разбойничьи набеги и умерщвления наиболее именитых граждан под предлогом преследования общего блага, на самом же деле для того, чтобы палачи могли пользоваться имуществом умерщвленных. Отсюда возникли всевозможные возмущения, происходил ряд политических убийств, отчасти вследствие кровопролитной междуусобной борьбы, так как люди, озверев, кидались друг на друга и в своем увлечении не желали оставлять в живых никого из своих противников, отчасти же вследствие избиения врагов. Наконец наступил голод, доводящий людей до крайнего бесстыдства; города брались насильно и разрушались, пока наконец эта смута не довела до того, что храм Божий стал жертвой пламени, брошенного врагами».

 

 

Зелоты и выделившиеся из этой партии сикарии возглавили восставших в Иудейской войне 66–73 годов (Jos.AJ.XX.8:5-6; BJ.II.8:1; VII.8:1; Мишна. Санhедрин.9:6).

 

---

[1] Согласно древнему армянскому словарю еврейских понятий у Филона, слово «ессены» объясняется как «в тишине» (Philo about the Contemplative Life. Ed. F. C. Conybeare. Oxford: Clarendon Press, 1895. P. 247).

[2] Кроме того, Епифаний знает оссенов (???????) (Epiph.Haer.XIX.1-6; XXX.3; сравн. с ??????? в Философумене. — Hippol.Philosoph.IX.13), причем сближает оссенов с назареями (?????????) (Epiph.Haer.XIX.1), а также знает секту иессеев (????????) (Epiph.Haer.XXIX.1-9), которых прямо отождествляет с назореями (?????????) и, как следует из текста (Ibid.5), с терапевтами Филона. В другом месте (Ibid.XXX.1-2) Епифаний отождествляет назореев с эбионитами, хотя потом этого не признает. Говоря о Епифании, еще Ренан отметил (Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre cinquieme: Les Evangiles et la seconde generation chretienne. Paris: Calmann Levy, 1877. P. 48): «Rien de plus confus que le systeme de ce Pere, egare par son fanatisme orthodoxe». — «Нет ничего более спутанного, нежели система этого отца церкви, сбиваемого с пути своим ортодоксальным фанатизмом».

[3] Мн. ч. от ?????, ???????, ???????. См.: A Dictionary of the Targumim, the Talmud Babli and Yerushalmi, and the Midrashic Literature, compiled by Marcus Jastrow. Vol. 1. London – New York, 1903. P. 93.

[4] От греч. ???????? — служу, опекаю, лечу, исцеляю. Филон (Philo. De vita cont.1 [2]) дает два написания — ?????????? и ?????????????.

[5] Отступление от Бога; от греч. ????????? — отпадение от кого- или чего-либо.

[6] В рукописи значится «лет», но, как следует из контекста, речь все же идет о трех месяцах, а не о трех годах: «Они испытывают своих невест в течение трех [...], и, если после трехкратного очищения убеждаются в их плодородности, они женятся на них»; понятно, что в данном месте, где оригинал текста как раз испорчен, речь идет о трех менструальных циклах женщин, отсутствие которых указывало на их беременность.

[7] Гениза, или, точнее, г’низa (?????????) — хранилище, в котором содержатся документы и тексты, имеющие религиозную значимость, но поврежденные или вышедшие из употребления. В конце XIX века в генизе синагоги Фостата, «Старого Каира», были обнаружены свыше 200 000 фрагментов рукописей, восходящих к периоду начиная с IX века. Отрывки Дамасского документа обнаружены также в кумранских пещерах — 4Q D, 5Q 12, 6Q 15 и т. д.

[8] Показательно, что Плиний указывает местоположение ессеев (и это дает нам право отождествлять их с кумранитами) — к западу от Мертвого моря и к северу от Engada, т. е. от Эн-Гэди (Plin.NH.V.73 [17]).

[9] ???? ??????? ??????? ?????? ??? ?????????? ??? ???????? ?????? ? ?? ????? ?????????, ????????? ?? ???????? ??? ??????????? ?????? ?? ?? ??? ???????? ????? ?????? ??? ?? ??? ??????? ???????.

[10] Евсевий, цитируя данное произведение Филона, необоснованно полагает, что терапевты были христианами (Eus.HE.II.17:2 и сл.).

[11] Амусин И. Д. «Учитель Праведности» кумранской общины. — Ежегодник Музея истории религии и атеизма: Т. 7. — Л., 1964, стр. 255 и след.; Старкова К. Б. Литературные памятники Кумранской общины. — Л., 1975, стр. 43 и след.; Carmignac J. Christ and the Teacher of Righteousness. Baltimore, 1962.

[12] Среди рукописей Мертвого моря есть, например, Устав общины (1Q S), к которому добавлены антологии мессианских и эсхатологических текстов об Израиле при «кончине века».

[13] Иосиф Флавий считает, что родоначальниками ессеев были фарисеи (Jos.BJ.II.8:14), но точнее было бы сказать, что и те и другие вышли из организации хасидеев.

[14] «Подобно эллинам, они (ессеи. — Р.Х.) учат, что добродетельным назначена жизнь по ту сторону океана — в местности, где нет ни дождя, ни снега, ни зноя, а вечный, тихо приносящийся с океана нежный и приятный зефир. Злым же, напротив, они отводят мрачную и холодную пещеру, полную беспрестанных мук. Эта самая мысль, как мне кажется, высказывается также эллинами, которые своим богатырям, называемым ими героями и полубогами, представляют острова блаженных (острова блаженных в греческой мифологии представляли собой особое место для праведников в подземном царстве Аида. — Р.Х.), а душам злых людей — место в преисподней, жилище людей безбожных, где предание знает даже по имени некоторых таких наказанных, как Сизиф и Тантал, Иксион и Титий» (Jos.BJ.II.8:11).

[15] Образ жизни секты ессеев был, по словам Иосифа, «устроен по образу школы греческого мудреца Пифагора» (Jos.AJ.XV.10:4).

[16] Иосиф Флавий. Иудейская война: Пер. с нем. Я. Л. Чертка. — СПб., 1900, стр. 175–176 (прим.).

[17] ??????? ? ???? ??? ???????? ???? ??? ??? ??? ?????, ??? ?????? ?????? ???? ??? ????? (Jos.AJ.I.1:2).

[18] Амусин И. Д. Кумранская община. — М.: Наука, 1983. — Стр. 225.

[19] На основании этого Б. Пикснер даже сделал вывод, что Иисус и ессеи имели некоторые сношения; см.: Pixner Bargil. An Essene Quarter on Mount Zion. // Studia Hierosolymitana in onore di P. Bellarmino Bagatti. Studi archeologici. Publications of the Studium Biblicum Franciscanum. Jerusalem: Franciscan Printing Press, 1976, I, pp. 245–284. Впрочем, некоторые исследователи вообще прямо отождествляют ессеев с христианами. В частности, Тейчер считает Хирбет-Кумран христианским монастырем, а членов кумранской общины — христианами; см.: Teiсher I. L. The Dead Sea Scrolls — Documents of the Jewish Christian Sect of Ebionites. // Journal of Jewish Studies. L., II, 1951, № 1, pp. 67–99 и Teicher J. L. The Essenes. // Studia Patristica. В., I, 1957, pp. 540–545.

[20] Yadin Y. The Temple Scroll. Jerusalem: The Israel Exploration Society, 1983, vol. 2, p. 258.

[21] Albright W. F. Not Likely to Change Beliefs. // The New Republic. Wash., 9.IV.1956, p. 20.

[22] Teiсher I. L. The Dead Sea Scrolls — Documents of the Jewish Christian Sect of Ebionites. // Journal of Jewish Studies. L., II, 1951, № 1. P. 67–99; Teicher J. L. The Essenes. // Studia Patristica. В., I, 1957. P. 540–545.

[23] «Строже, нежели все другие иудеи, они (ессеи. — Р.Х.) избегают дотронуться до какой-либо работы в субботу» (Jos.BJ.II.8:9).

[24] Примечательно, что р. Шаммай говорил, что учить Закону должно только человека благородного происхождения и богатого, тогда как р. Гиллель, напротив, считал, что учить следует всех, ибо многие грешники, которые приблизились к изучению Торы, стали праведниками (Aboth de Rabbi Nathan, ver. 1, cap. 3; cf. ver. 2, cap. 4).

[25] См., напр., Вав Талм.Йома.19б.

[26] Древний иерусалимский первосвященник Садок, или, точнее, Цадoк (??????), жил еще во времена царей Давида и Соломона (2 Цар.8:17; 15:24-35; 3 Цар.1:8,22-35; 2:35; 1 Пар.6:4-8; Jos.AJ.VII.5:4; 9:2,7; 10:4; 11:1,8; 14:4-6,11; VIII.1:3-4); из числа первосвященников он был «первым при сооруженном Соломоном храме» (Jos.AJ.X.8:6). Согласно другому преданию (Aboth de Rabbi Nathan, ver. 2, cap. 10; ver. 1, cap. 5), Цадок — основатель секты саддукеев — был предполагаемым учеником вполне исторической личности — Антиг’носа иш-Соко (III в. до н. э.).

[27] См., напр., Тосефта. Шаббат.1:15; Вав Талм. Шаббат.13а.

[28] См.: A Dictionary of the Targumim, the Talmud Babli and Yerushalmi, and the Midrashic Literature, compiled by Marcus Jastrow. Vol. 2. London – New York, 1903. P. 1222, с учетом p. 1228 (????????).

[29] Тан-нa (???????) — излагатель.

[30] Со-пэр (????) — книжник.

[31] Ха-кaм (?????) — законник, мудрец. Новый завет совершенно неправомерно отделяет законников от фарисеев (см., напр., Лк.11:45); по-видимому, в данном случае подразумевалось, что эти законники относились к партии саддукеев; однако следует помнить, что и школа саддукеев, и школа фарисеев имели своих книжников и законников, то есть книжник и законник — это ученые титулы, а не признаки принадлежности к той или иной религиозной партии. Впрочем, Д. Шварц отождествляет книжников с левитами (Schwartz D. R. Studies in the Jewish Background of Christianity. // Wissenschaftliche Untersuchungen zum Neuen Testament 60. Tubingen: Siebeck, 1992. P. 89–101).

[32] Арамейские титулы: ?????? — учитель, ?????? — учитель мой, ???????? — учитель наш.

[33] Cм. Под властью Рима в § 7.

[34] Вряд ли вера в переселение душ была догматом фарисейской школы в I веке. В еврейской литературе впервые это учение, по всей вероятности, появляется в каббалистической книге Бахир, и лишь впоследствии, со времени опубликования книги Зоhар, оно приобретает популярность.

[35] ??????? [ка-шeр] — пригодный, кошeрный.

[36] ??????? [па-сyль] — негодный, порочный; ????? [та-рэп], или [та-рэф], — растерзанный, трефнoй.

[37] Автор Деяний апостолов определяет субботний путь расстоянием между Елеонской горой и Иерусалимом (Деян.1:12), а Иосиф Флавий говорит, что это расстояние составляло 5 или 6 стадий (Jos.AJ.XX.8:6; BJ.V.2:3). Вообще, фарисеи установили весьма сложные правила, связанные с т’хум-шаббат (???????????????

III. Иисус вне Библии

11. Историчность Иисуса

«Иисус не является реальной исторической личностью. Он вообще никогда не жил, не существовал в истории. Он — миф, вымысел». Так нас учили с кафедр советских учебных заведений. Атеизм советского периода в борьбе с религией выбрал самую радикальную позицию: христианство уже потому является предрассудком, что предрассудком является вера в реально жившего на земле его Основателя. Правда, не все ученые безоговорочно приняли эту установку, многие, ссылаясь на Ф. Энгельса, все же предполагали, что некий палестинский проповедник по имени Иисус существовал в действительности и что именно этому проповеднику, распятому при Тиберии, во многом принадлежит заслуга возникновения новой религии. Но как бы то ни было, официальная позиция «научного» атеизма была категорична: Иисус — миф. Теория эта, впрочем, постоянно претерпевала кризис. Дух евангельской проповеди не вписывался в рамки компилятивного ее происхождения, да и археологические находки — в частности, обнаруженный Бернардом П. Гренфеллом фрагмент Евангелия от Иоанна (р⁵²) — говорили за то, что христианство возникло в I веке, а не во II, как утверждали мифологисты.

Тогда сторонники мифологической концепции с бoльшим усердием стали выискивать сходные черты между мифическими персонажами древности и Иисусом. После того, как были обнаружены Кумранские рукописи, мифологическую школу вдохновили слова французского ученого А. Дюпон-Соммэра, одного из первых исследователей Кумрана: «Галилейский Учитель, как он дан в Новом Завете, во многих отношениях является поразительным перевоплощением Учителя Праведности»[1]. Кроме того, в 1972–1973 гг. испанский ученый Хозе Калахан опубликовал ряд статей[2], в которых предложил отождествить часть фрагментов Кумранских рукописей из Седьмой пещеры как отрывки новозаветных текстов[3]. Однако едва лишь появилась первая его публикация, отождествления Калахана стали единодушно отвергать и опровергать папирологи и теологи — Байе[4], Бенуа[5], Робертс[6], Урбан[7] и др[8]. И наконец, как мы уже показали, разбирая мировоззрения секты ессеев[9], Учитель Праведности и его учение весьма и весьма отличаются от учения и личности Иисуса. Если же в Новом завете и Кумранских рукописях попадаются сходные выражения и образы, это указывает лишь на общую атмосферу эпохи. Не исключена и возможность того, что некоторые ессеи, покинув секту, влились в христианскую экклесию и принесли в нее свои обычаи и понятия.

Главным аргументом, послужившим для создания мифологической концепции, является тот факт, что об Иисусе в I веке – первой половине II века не сказано почти ни слова нехристианскими писателями; из этого делали вывод, что о Христе в этот период ничего не было известно за пределами христианской общины, и складывалось мнение, что Он — плод воображения первых христиан.

Это обстоятельство, по всей вероятности, смущало и раннехристианских апологетов, и они выдумывали фантастические истории о том, что еще при жизни Иисуса те или иные властители мира сего отдавали дань уважения Мессии Иисусу.

Так, еще Тертуллиан придумал совершенно нелепую историю, что якобы Тиберий имел намерение причислить Иисуса к сонму богов (Tert.Apol.5:2), и это безумное утверждение повторяли и другие писатели Церкви.

Другим ярким примером легкости, с которой в те времена выдавалось и признавалось за достоверное все, что только служило целям христианской пропаганды, может служить так называемое Послание Христа к царю эдесскому Абгару, которое Евсевий будто бы извлек из Эдесского архива и сообщает его в собственном переводе с сирийского оригинала (Eus.HE.I.13:2-10). Евсевий рассказывает, что Абгар V Великий (13–50), властитель (топарх) «по ту сторону Евфрата», заболел неизлечимо и, услышав о чудесных исцелениях, произведенных Иисусом в Иерусалиме, отправил туда скорохода Ананию с письмом, в котором заявляет Иисусу, что ввиду совершенных Им деяний считает Его Богом или Сыном Божиим и просит вылечить его и, если пожелает, поселиться у него, дабы спастись от гонений со стороны иудеев. Тогда Иисус якобы ответил царю следующим письмом: «Благо тебе, поскольку ты уверовал в Меня, не видев Меня, ибо писано обо Мне (выделено мною. — Р.Х.), что видящие Меня не уверуют в Меня, дабы могли уверовать и спастись невидевшие Меня. Что же касается твоего приглашения прийти к тебе, то Я прежде должен исполнить здесь все то, ради чего Я прислан был сюда, а когда все это будет исполнено, тогда Я возвращусь к Пославшему Меня. Когда же Я воссяду одесную Пославшего Меня, Я пришлю к тебе одного из учеников Моих, дабы он исцелил тебя и даровал жизнь и блаженство тебе и близким твоим».

Эдесса — небольшое государство в северной Месопотамии, куда христианство проникло не позднее 180 года. В начале III столетия его уже открыто исповедовал эдесский царь Абгар IX[10]. Однако невозможно поверить в то, что еще при жизни Иисуса Его признал Мессией эдесский царь Абгар V, как и в то, что Основатель прислал Абгару Великому свое изображение, отпечатавшееся на полотне[11]. Кроме того, данное послание плохо подделано: в нем Христос «ссылается» на Евангелие от Иоанна (Ин.9:39; 20:29), написанное, разумеется, уже после смерти Иисуса. Все это говорит о том, что нельзя окончательно доверять даже таким авторитетам, как Евсевий Памфил.

Мифологическую трактовку личности Иисуса впервые, по всей вероятности, выдвинул французский астроном и адвокат, член Конвента, Шарль Дюпюи (1742–1807 или 1809) в своей книге «Происхождение всех культов, или Всемирная религия», в которой, в частности, сказано, что Христос — двойник Митры, бога Солнца, — скоро будет для нас «тем же, чем Геркулес, Озирис и Вакх»[12].

Около того же времени вышел очерк врача Константина Ф. Вольнея (1757–1820) «Руины, или Размышления о революциях империи», где высказывались сходные взгляды. Допуская даже, что Иисус мог существовать, Вольней отверг достоверность всех свидетельств о Нем, считая их подделками, сфабрикованными в эпоху Никейского собора, и утверждая, что евангельская жизнь Христа есть не что иное, как миф «о течении Солнца по Зодиаку»[13].

Горячим поклонником теории Дюпюи был немецкий мыслитель Бруно Бауэр (1809–1882), которого критиковал Ф. Энгельс за то, что тот «во многом далеко хватил через край», что у него «исчезает и всякая историческая почва для новозаветных сказаний об Иисусе и его учениках»[14].

Среди более поздних сторонников мифологической трактовки следует назвать У. Смита, Калтгофа (Христос — персонификация освободительного движения, возникшего в I веке н. э. среди рабов и плебеев Римской империи), П. Л. Кушу, Дюжардена (Страсти Господни — вариант ритуальной драмы, одной из тех, что разыгрывались в религиозных мистериях Ближнего Востока). Более обстоятельно разработал мифологическую концепцию немецкий мыслитель Артур Древс (1865–1935), тяготевший, кстати, к фашизму; его книги «Миф о деве Марии» (М., 1929), «Миф о Христе» (М., 1924) и «Отрицание историчности Иисуса в прошлом и настоящем» (М., 1930) сыграли весьма значительную роль в установлении этого воззрения.

Историчность Иисуса отрицали в прошлом многие исследователи, в том числе и советские: Р. Виппер (1859–1954), А. Ранович (1885–1948), С. Ковалев (1886–1960). В более поздний период этой точки зрения придерживался И. Крывелев (1906–1991).

Однако обратимся к древним документам. Действительно ли об Иисусе в I веке – первой половине II века ничего не было известно?

Римский писатель Плиний Младший (Plinius Junior, 61 или 62 – ок. 114) был имперский легатом в провинциях Вифиния и Понт в 111–113 гг. и занял прочное место в истории мировой культуры благодаря своей переписке, десять книг которой сохранились до наших дней, и похвальной речи Панегирик императору Траяну.

В одном из писем-отчетов (Epist.X.96) из Вифинии кесарю Плиний спрашивает его: что ему делать с христианами? «Я, — пишет Плиний, — никогда не участвовал в изысканиях о христианах: я поэтому не знаю, что и в какой мере подлежит наказанию или расследованию (1). Я немало колебался, надо ли делать какие-либо возрастные различия, или даже самые молодые ни в чем не отличаются от взрослых, дается ли снисхождение покаявшимся, или же тому, кто когда-либо был христианином, нельзя давать спуску; наказывается ли сама принадлежность к секте (nomen), даже если нет налицо преступления, или же только преступления, связанные с именем [христианина]. Пока что я по отношению к лицам, о которых мне доносили как о христианах, действовал следующим образом (2). Я спрашивал их, христиане ли они? Сознавшихся я допрашивал второй и третий раз, угрожая казнью, упорствующих я приказывал вести на казнь. Ибо я не сомневался, что, каков бы ни был характер того, в чем они признавались, во всяком случае упорство и непреклонное упрямство должно быть наказано (3). Были и другие приверженцы подобного безумия, которых я, поскольку они были римскими гражданами, отметил для отправки в город [Рим]. Скоро, когда, как это обычно бывает, преступление стало по инерции разрастаться, в него впутались разные группы (4). Мне был представлен анонимный донос, содержащий много имен. Тех из них, которые отрицали, что принадлежат или принадлежали к христианам, причем призывали при мне богов, совершали воскурение ладана и возлияние вина твоему изображению, которое я приказал для этой цели доставить вместе с изображением богов, и, кроме того, злословили Христа (male dicerent Christo), — а к этому, говорят, подлинных христиан ничем принудить нельзя, — я счел нужным отпустить (5). Другие, указанные доносчиком, объявили себя христианами, но вскоре отреклись: они, мол, были, но перестали — некоторые три года назад, некоторые еще больше лет назад, кое-кто даже двадцать лет. Эти тоже все воздали почести твоей статуе и изображениям богов и злословили Христа (6). А утверждали они, что сущность их вины или заблуждения состояла в том, что они имели обычай в определенный день собираться на рассвете и читать, чередуясь между собой, гимн Христу как будто богу и что они обязываются клятвой не для какого-либо преступления, но в том, чтобы не совершать краж, разбоя, прелюбодеяния, не обманывать доверия, не отказываться по требованию от возвращения сданного на хранение. После этого (т. е. после утреннего богослужения. — Р.Х.) они обычно расходились и вновь собирались для принятия пищи, однако обыкновенной и невинной, но это они якобы перестали делать после моего указа, в котором я, согласно твоему распоряжению, запретил гетерии (товарищества, сообщества. — Р.Х.) (7). Тем более я счел необходимым допросить под пыткой двух рабынь, которые, как говорили, прислуживали [им], [чтобы узнать], чтo здесь истинно. Я не обнаружил ничего, кроме низкого, грубого суеверия (superstitionem pravam et immodicam). Поэтому я отложил расследование и прибегнул к твоему совету (8). Дело мне показалось заслуживающим консультации главным образом ввиду численности подозреваемых: ибо обвинение предъявляется и будет предъявляться еще многим лицам всякого возраста и сословия обоего пола. А зараза этого суеверия охватила не только города, но и села и поля; его можно задержать и исправить (9). Установлено, что почти опустевшие уже храмы вновь начали посещаться; возобновляются долго не совершавшиеся торжественные жертвоприношения, и продается фураж для жертвенных животных, на которых до сих пор очень редко можно было найти покупателя. Отсюда легко сообразить, какое множество людей может еще исправиться, если будет дана возможность раскаяться (10)».

Некоторые исследователи подвергают сомнению подлинность этих строк[15], однако большинство ученых склонны считать запись подлинной. Ведь Тертуллиан в начале III века практически verbatim цитирует это письмо: «Плиний Второй, управляя провинцией, осудив на смерть нескольких христиан, а других лишивши мест, ужаснулся от их множества и спрашивал кесаря Траяна, как с ними впредь поступать. В письме своем он поясняет, что все, что он мог узнать насчет таинств христиан, кроме их упорства, заключается в следующем: они пред рассветом собираются для пения хвалебных гимнов Христу и Богу, и соблюдают между собой строгое благочестие. У них воспрещены человекоубийство, прелюбодеяние, обманы, измены и вообще преступления всякого рода»[16] (Tert.Apol.2:6).

Кроме того, если признать, что христиане сфабриковали подобное письмо, то уж во всяком случае они бы не смогли вставить его в собрание административной корреспонденции Плиния с Траяном: если бы это письмо было поддельным, оно не имело бы определенного места в собрании и, в лучшем случае, было бы прибавлено к концу сборника. Нельзя также допустить, что христианский фальсификатор в тот период мог так хорошо подражать изысканному стилю Плиния: до Тертуллиана и Минуция Феликса латынь не была языком христианства[17].

Существенно, что Плиний пишет: «Христу как будто богу (quasi deo)»; т. е. он знает, что Христос для христиан не только сущность божественного, но и человек.

Однако Плиний крайне мало знает о личности Иисуса. Христос интересует римского легата прежде всего как символ «грубого суеверия». Конечно, опираясь на записи Плиний Младшего, нельзя утверждать о безусловной историчности Иисуса, ибо все, что сообщает римский писатель, известно ему лишь понаслышке, все это он узнал от христиан, т. е. источник опять же — христианский.

Другое сообщение о Христе — у Корнелия Тацита. Примерно в 116 году он опубликовал главное свое сочинение Анналы. В пятнадцатой книге этого труда дано описание знаменитого пожара, вспыхнувшего в Риме в 64 году и чуть не уничтожившего весь город. Как известно, современники обвиняли кесаря Нерона в том, что он умышленно приказал поджечь город, мечтая потом построить его заново по своему вкусу. Венценосный безумец, «враг рода человеческого», как нарекла его собственная мать[18], — Нерон, пытаясь отвести от себя подозрение, обвинил в поджоге христиан. В частности, мы читаем: «И вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощреннейшим казням тех, которые своими мерзостями навлекли на себя всеобщую ненависть и которых чернь называла хр(е/и)стианами. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время, это зловредное суеверие (exitiabilis superstitio) стало снова прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев. Итак, сначала были схвачены те, которые открыто признавали себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличенных не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к роду человеческому (quam odio humani generis). Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах или, обреченных на смерть в огне, поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представление в цирке, во время которого сидел среди черни в одежде возничего или правил упряжкой, участвуя в состязании колесниц. И хотя на христианах лежала вина и они заслуживали самой суровой кары, все же эти жестокости пробуждали сострадание к ним, ибо казалось, что их истребляют не в целях общественной пользы, а вследствие кровожадности одного Нерона» (Tac.Ann.XV.44).

Хотя некоторые исследователи и сомневались в подлинности этого отрывка[19], в настоящее время мало кто осмелится опровергать аутентичность 44-ой главы. Однако об этом фрагменте можно сказать то же самое, что и о письме Плиния: вряд ли Тацит был очевидцем описанных им событий; вероятно, он черпал эти сведения у самих же христиан; впрочем, данные о Христе, казненном Понтием Пилатом, Тацит мог взять из Иудейских древностей Иосифа Флавия, о чем мы будем говорить ниже. Короче говоря, на основании сообщений Тацита нельзя безоговорочно признать то, что Иисус — историческая личность.

Следующее сообщение о Христе мы находим у римского историка и писателя Гая Светония Транквилла. В его знаменитом сочинении в восьми книгах Жизнеописание двенадцати цезарей (ок. 121 г.) есть две краткие, но красноречивые фразы: «Много Нероном сделано зла [...], но не меньше и доброго [...]. Христиане, новый и зловредный вид религиозной секты (superstitionis novae ac maleficae), подвергались преследованию казнями». Это — в биографии Нерона (Suet.Nero.16:2), а в биографии Клавдия (Suet.Claudius.25:4): «Он изгнал евреев из Рима за то, что они беспрестанно смутьянили, подстрекаемые неким Хрестом (Iudaeos impulsore Chresto assidue tumultuantis Roma expulit)»[20].

Здесь имя Христа искажено: Chrestus. Автор книги «Тайна Иисуса» П. Л. Кушу указывает, что речь в данном отрывке будто бы идет о каком-то неизвестном нам Хресте, может быть, беглом рабе, ибо Хрест (??????? — полезный) — довольно частое имя среди рабов. Иначе говоря, нет даже уверенности в том, что скупая запись Светония касается именно Иисуса, который был распят задолго до правления Клавдия.

Однако нам неизвестен никакой бунтовщик по имени Хрест во времена правления Клавдия (неизвестно даже, носили ли евреи подобное имя[21]), зато, благодаря трудам раннехристианских писателей[22], а также древним надписям до-константиновской эпохи, в которых чаще встречается именно слово ?????????? (Corp. inscr. gr. №№ 2893d, 3857g, 3857p), мы знаем, что имя христиан в то время нередко искажали[23]. По всей вероятности, язычники-римляне, столкнувшись с зарождающейся сектой христиан, восприняли в их наименовании слово христиане в том понятии, что их предводитель имеет личное имя Хр(и/е)стос[24].

Что касается записи из биографии Нерона, то она, вероятно, почерпнута у Тацита (Tac.Ann.XV.44).

Таким образом, приходится признать, что римская историография сообщает об Иисусе до крайности мало и не ставит всех точек над «i» в интересующем нас вопросе.

Христианская апологетика придавала большое значение так называемому Флавиеву свидетельству — Testimonium Flavianum: «В это время жил Иисус, мудрый человек, если только его можно назвать человеком. Ибо он творил чудеса и учил людей, которые радостно воспринимали возвещаемую им истину. Много иудеев и эллинов он привлек на свою сторону. Это был Христос (? ??????? ????? ??). Хотя Пилат по доносу знатных людей нашего народа приговорил его к распятию на кресте, прежние его последователи не отпали от него. Ибо на третий день он снова явился к ним живой (????? ??? ?????? ?????? ???? ?????? ????? ???), как об этом и о многих чудесных делах его предсказали Богом посланные пророки. И до нынешнего дня существует еще секта христиан, которые от него получили свое имя» (Jos.AJ.XVIII.3:3).

Нет никаких сомнений в том, что этот текст греческой рукописи является благочестивой вставкой христианского переписчика, сфабрикованной на рубеже III и IV веков. В самом деле, Иосиф Флавий, фарисей и правоверный последователь иудаизма, потомок Маккавеев, член известного рода первосвященников, якобы сообщает, что Иисус был Мессией, что, распятый, Он воскрес на третий день!.. Велика наивность переписчика. Если бы Иосиф действительно поверил, что Иисус был Мессией, он бы не довольствовался таким маленьким отрывком, а написал бы отдельную книгу об Иисусе. И это — как минимум.

Однако в 1910–1915 годах русский ученый Александр Васильев опубликовал арабский текст книги христианского епископа и египетского историка Х века Агапия «Всемирная история» («Китаб аль-унван»)[25], а в 1971 году израильский ученый Шломо Пинес обратил внимание на цитату Агапия из Иосифа Флавия, которая расходится с общепризнанной греческой версией Testimonium Flavianum: «В это время был мудрый человек по имени Иисус. Его образ жизни был похвальным, и он славился своей добродетелью; и многие люди из числа иудеев и других народов стали его учениками. Пилат осудил его на распятие и смерть; однако те, которые стали его учениками, не отреклись от своего ученичества. Они рассказывали, будто он явился им на третий день после своего распятия и был живым. В соответствии с этим он-де[26] и был Мессия, о котором пророки предвещали чудеса» (перевод С. С. Аверинцева)[27]. Вероятно, приведенный отрывок Агапия отражает подлинный текст Иосифа Флавия, сохранившийся благодаря ранним переводам его сочинений на сирийский язык. Ориген (????????), по-видимому, читал подлинный текст Иосифа, поскольку сообщает, что Флавий «не верит в Иисуса как Христа (??????? ?? ????? ?? ??????)» (Orig.CC.I.47). Евсевий Кесарийский знал уже переработанный текст (Eus.HE.I.11:7-8).

Существует мнение, что в славянской версии Иудейской войны сохранились черты, восходящие к арамейскому варианту данной книги[28]. Отсюда появилось еще одно, весьма популярное ныне, мнение, что свидетельства этой версии об Иисусе восходят к самому Иосифу. Однако эта точка зрения кажется мне отнюдь не убедительной, ибо даже поверхностное ознакомление с этими «свидетельствами» показывает, что их составитель был хорошо знаком не только с Евангелием от Матфея, но и с греческой версией Testimonium Flavianum, а это значит, что «свидетельства» об Иисусе в славянской версии Иудейской войны не могли принадлежать Иосифу Флавию и что они были составлены значительно позднее — вероятно, лишь в XI веке.

В книге ???????? ??????????? (Иудейские древности), написанной около 93 года, есть и другое сообщение об Иисусе (Jos.AJ.XX.9:1). Подлинность этого места признается большинством, даже левых, критиков. Упомянув о самовластии, которое после прокуратора Феста и до прибытия Альбина (62 г.) вершил Ханан Младший — сын того, кто допрашивал Иисуса (Ин.18:13,19-24), — Иосиф пишет, что этот первосвященник (Ханан Младший), «полагая, что имеет к тому удобный случай [...], собрал Синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, о котором говорят, что он Христос (??? ??????? ????? ??? ????????? ???????), равно как несколько других лиц, обвинил их в нарушении Закона и приговорил к побитию камнями». Без сомнения, верующий христианин-переписчик, если бы он делал вставку, не мог употребить оборот (??? ????????? ???????), ставивший под сомнение мессианство Иисуса.

Сообщения Иосифа Флавия в интересующем нас вопросе, безусловно, намного ценнее сведений римский историков.

Есть упоминания об Иисусе и в Талмуде[29]. Мы будем с ними знакомиться в процессе дальнейшего исследования жизни Основателя. В том, что Иисус творил чудеса исцелений, Талмуд не сомневается: якобы с этой целью Он «вывез магию из Египта в царапинах на теле»[30] (Вав Талм. Шаббат.104б, барайта; Тосефта. Шаббат.11:15[12:15]), т. е. в виде татуированных магических знаков.

Все остальные внебиблейские свидетельства об Иисусе, претендующие на древнее происхождение (I век – 1-я половина II века), являются плохо сфабрикованными подделками[31].

Бесценными в плане подтверждения историчности Иисуса для нас являются послания апостола Павла. Даже самые радикальные представители мифологической концепции соглашаются: «Вряд ли может быть сомнение в том, что часть этих документов (посланий, носящий в заглавии имя Павла. — Р.Х.) принадлежит одному и тому же человеку. Ничто не мешает считать, что его звали Павел»[32]. Однако мифологисты утверждают, что «60-е годы, к которым традиция относит его гибель, надо считать лишь периодом его появления на свет или детства» и что данные послания были написаны лишь в первой половине II века[33]. Голландский исследователь Г. Ван ден Берг так формулирует этот взгляд: апостолы фигурируют в новозаветных посланиях «как еще живые, но в действительности они принадлежат к поколению, уже исчезнувшему, вымершему. Их первые читатели должны были уже рассматривать эти письма как эхо, отзвуки, отголоски прошлого»[34].

Однако даже в прошлом такая точка зрения не была убедительной[35], а ныне считается неоспоримым, что аутентичные послания Павла написаны в I веке, причем еще до разрушения Иерусалимского храма. Представители мифологической школы в определении дат возникновения Павловых посланий исходили из установки, что Иисус — мифологическая личность, а потому и эти даты оказались у них такими поздними, т. е. налицо логическая ошибка: новозаветные произведения (кроме Откровения Иоанна) были созданы во втором веке, ибо Иисус никогда не жил на земле; Иисус является мифологической личностью, ибо новозаветные произведения да и сама вера в Иисуса Христа возникли лишь во II веке.

Конечно, некоторые из посланий, которые Церковь традиционно приписывает Павлу, могли быть исправлены и дополнены впоследствии, другие Павлу вообще не принадлежат, но в данном вопросе важным остается один аспект: уже в середине первого века иудей по имени Шауль-Павел открыто исповедовал свою веру в воскресшего Мессию Иисуса и, кроме того, лично был знаком с ближайшими Его учениками — Петром и Иоанном (Гал.1:18; 2:9,11,14) — и другими людьми, знавшими Иисуса (1 Кор.15:5-7; Гал.1:19). Приняв это, ни о какой мифологической трактовке личности Иисуса речи быть не может.

Нет ничего удивительного в том, что так скудны сведения об Иисусе и христианах у Иосифа Флавия, в Талмуде и у греческих и римских писателей. Христианство для греков и римлян терялось в их глазах на темном фоне иудаизма; это была кровная распря среди презренной нации; с какой стати интересоваться ею?..

Причем аргумент, якобы Иисус не историческая личность, ибо о Нем нет упоминаний в древних греко-римских источниках, просто-напросто ошибочен. Но данный аргумент, известный в логике как ошибка argumentum ad ignoratiam, к сожалению, возымел действие, хотя он и ему подобные аргументы совершенно ни о чем не говорят. Показательно, что греко-римские источники I века не умалчивают об Иисусе и христианах, а просто отсутствуют: вся актуальная историография ранней империи, предшествующая Тациту и Светонию, утрачена — за единственным исключением конспективного труда Веллея Патеркула, набросанного к тому же слишком рано — в 29 году. Но у Тацита и Светония о христианах уже упоминается. Кроме того, если подходить к историческим персонажам с теми критериями, с которыми представители мифологической концепции подошли к личности Иисуса, то псеводоисторическими фигурами придется объявить не только Диогена Синопского и Сократа, но и, боюсь, Платона.

Труды Иосифа Флавия дошли до нас через христианских переписчиков, которые свободно могли опускать все то, что было неприемлемо для их верований. Возможно, он более подробно говорил об Иисусе и о христианах, чем в том издании, которое дошло до нас. Талмуд также подвергался большим сокращениям, ибо христианская цензура безжалостно проделывала свои операции над его текстом, и множество несчастных евреев было сожжено только за то, что у них находили книгу, где попадались страницы, содержание которых признавалось богохульным[36]. Известно, что до нас не дошло ни одного оригинального манускрипта Талмуда; многочисленные его рукописи, находящиеся в различных библиотеках мира[37], не являются оригиналами — время их написания относится к периоду после 1000 года.

 

 

Munich Cod. hebr. 95, fol. 342r
Мюнхенская рукопись Вавилонского Талмуда (Санhедрин.43а-б)
с затиранием «неудобных» мест

 

Главным критерием для убеждения, что Иисус Галилеянин — историческая, а не мифологическая личность, является тот факт, что Основатель был Назареянином (Мк.1:24; 14:67; Ин.1:44-45). Ниже, в процессе исследования, будет указано, сколько усилий было предпринято евангелистами, чтобы доказать, что Иисус был потомком царя Давида и родился в Вифлееме Иудейском. И уж конечно, если бы Иисус был мифологической личностью, Он бы предстал пред нами в другом свете: иудеем, носившим имя Иммануэль[38] (Ис.7:14; Мф.1:23) и родившимся в Вифлееме, а о Назарете бы и не упоминали. Трудно также представить, что мифологический Мессия мог подвергнуться такой позорной казни, как распятие.

 

---

[1] Dupont-Sommer A. Apercus preliminaires sur les manuscripts de la Mer Morte. Paris, 1950, p. 121.

[2] См., напр.: O’Callaghan Jose. New Testament Papyri in Qumran Cave 7? // Journal of Biblical Literature. Philadelphia, 91, 1972, suppl. № 2, pp. 1–14; O’Callaghan J. Tres probables papiros neotestamentarios en la cueva 7 de Qumran. // Studia Papyrologica, 11, 1972, pp. 83–89; О’Сallaghan J. Sobre los papiros griegos de la cuova 7 de Qumran. // Boletin de la Asockcion Espanola de Orientalistas, 7, 1972, pp. 205–206; O’Callaghan J. Les papyrus de la grotte 7 de Qumran. // Nouvelle Revue Theologique, 95, 1973, № 2, pp. 188–195.

[3] В частности, 7Q 4 = 1 Тим.3:16; 4:3; 7Q 5 = Мк.6:52-53; 7Q 6,1 = Мк.4:28; 7Q 6,2 = Деян.27:38; 7Q 7 = Мк.12:7; 7Q 8 = Иак.1:23-24; 7Q 9 = Рим.5:11-12; 7Q 10 = 2 Петр.1:15; 7Q 15 = Мк.6:48.

[4] Вaillet M. Les manuscrits de la Grotte 7 de Qumran et le Nouveau Testament. // Biblica, vol. 53, 1972, № 4, pp. 508–516; Baillet M. Les fragments grecs de la grotte 7 de Qumran et le Nouveau Testament. // Orient Chretien. Actes du 29^e Congres international des orientaiistes. P., 1975, pp. 4–10.

[5] Benoit P. Notes sur les fragments grecs de la grotte 7 de Qumran. // Revue Biblique. P., 79, 1972, № 3, pp. 321–324; Benoit P. Nouvelle note sur les fragments grecs de la grotte 7 de Qumran. // Revue Biblique. P., 80, 1973, № 1, pp. 5–12.

[6] Roberts C. H. On Some Presumed Papyrus Fragments of the New Testament from Qumran. // The Journal of Theological Studies, 23, 1972, pp. 445–447.

[7] Urban A. C. Observaciones sobre ciertos papiros de la Cueva 7 de Qumran. // Revue de Qumran. P., № 30, 1973, pp. 233–251.

[8] Несмотря на то, что внешне отождествление Калахана и его восстановления выглядят весьма эффектно, данная гипотеза весьма шатка. Дело в том, что в большинстве случаев на этих фрагментах, насчитывающих от одной до пяти строк, сохранились только отдельные знаки и ни одного слова полностью, если не считать союза ??? и артикля ??, и при столь малом количестве сохранившихся знаков оригинала можно смело экспериментировать с альтернативными решениями, что и проделывают оппоненты Калахана.

[9] См. § 10.

[10] См.: Болотов В. Лекции по истории древней Церкви: Т. 2. — СПб., 1910, стр. 256.

[11] См.: Мещерская Е. «Легенда об Абгаре», раннесирийский литературный памятник. — М., 1984. См. также § 14 данной книги.

[12] Dupuis C.-F. Origine de tous les cultes, ou Religion universelle. Paris, 1974. О Дюпюи см.: Вороницын И. П. История атеизма. — М., 1930, стр. 333 и след.

[13] Трактат Вольнея «Руины, или Размышления о революциях империй» в сокращенном русском пер. был опубликован в изд. «Атеист» (М., 1930).

[14] Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: Т. 22, стр. 474.

[15] Иные даже утверждают, что их сочинил и вставил в текст Плиния в XVI веке Джиокондо ди Верона, взяв за образец слова Феста, сказанные царю Агриппе (Деян.25:13-21).

[16] Plinius enim Secundus cum provinciam regeret, damnatis quibusdam Christianis, quibusdam gradu pulsis, ipsa tamen multitudine perturbatus, quid de cetero ageret, consuluit tunc Traianum imperatorem, adlegans praeter obstinationem non sacrificandi nihil aliud se de sacramentis eorum conperisse quam coetus antelucanos ad canendum Christo et deo, et ad confoederandam disciplinam, homicidium, adulterium, fraudem, perfidiam et cetera scelera prohibentes.

[17] В отличие от переписки Плиния с Траяном, рескрипт Адриана (Just.Apol.I.68-69; Eus.HE.IV.8:6 sqq.) уже может вызывать сомнения в отношении своей подлинности. По всей вероятности, не дошедший до нас латинский текст рескрипта был помещен Юстином в его Первую Апологию, а Евсевий перевел его на греческий (Eus.HE.IV.8:7), и, ввиду неумения восточных переписчиков писать по-латински, этот перевод занял в списках Первой Апологии Юстина место подлинника. Поэтому у нас нет безусловных доказательств подложности рескрипта Адриана — конечно, с учетом того, что вместо ?????(?)???, то есть Serenii нужно читать Licinii (cf. Corp. inscr. lat. № 4609). Вместе с тем рескрипт Антонина (Just.Apol I.70; Eus.HE.IV.13) — безусловно, подделка.

[18] Hostis generis humani (Plin.NH.VII.46 [8:6]).

[19] Древс А. Внеевангельские свидетельства об Иисусе. // Атеист, 1930, № 54, стр. 72–84; Ленцман Я. А. Происхождение христианства. — М., 1958, стр. 59.

[20] Ср., однако: «???? ?? ????????? ???????????? ?????, ???? ??????? ?? ???? ??????? ??? ??? ????? ???? ??? ?????? ?????????, ??? ??????? ???, ?? ?? ?? ?????? ??? ????????? ???????? ?? ??????????????» (Dio Cass.LX.6).

[21] Впрочем, зафиксирована женская форма этого имени (??????) в пантикапейской манумиссии (Corp. inscr. regni Bosporani № 70, 81 г. н. э.), но нет уверенности, что его носительница обязательно была еврейкой.

[22] «Christianus vero, quantum interpretatio est, de unctione deducitur. sed et cum perperam Chrestianus pronuntiatur a vobis (nam nec nominis certa est notitia penes vos), de suavitate vel benignitate conpositum est». — «Христианин же, как показывает этимология этого слова, происходит от помазания. Да и имя хрестианин, неправильно вами произносимое (ибо вы не знаете точно даже имени нашего), обозначает приятность или благость» (Tert.Apol.3:5). Обратите также внимание на слово ??????????? у Юстина в Apologia I. 4:1.

[23] Подробности см. в статье Н. М. Тронского в кн.: Античность и современность. — М., 1972, стр. 34 и след. В частности, Тронский обращает внимание на то, что греческое долгое открытое ? было фонетически ближе к латинскому долгому закрытому e, чем к латинскому долгому закрытому i, а следовательно, форма Chrestus вообще являлась закономерной передачей слова ??????? для разговорной латинской речи. Кстати говоря, самым показательным примером здесь является восходящий к архетипу кодекс Mediceus «Анналов» Тацита, где в цитируемом нами месте Ann.XV.44 наряду с написанием Christus (Христос) значится слово Chrestiani (хрестиане), исправленное затем или самим писцом, или второй рукой. Мало того, в Синайском кодексе во всех трех местах несокращенное написание (относительно nomina sacra см. в следующей главе) интересующего нас слова дается через эту (?), а не йоту (?), причем видны и попытки последующих исправлений (затираний) эты в йоту (см. листы 107a, 116b и 121b кодекса). Показательно, что в греческих надписях засвидетельствована и форма с дифтонгом ?? — ???????????; кроме того, Ириней сообщает, что маркосиане — последователи гностика Марка — писали не ???????, а ???????? (Iren. Haer.I.8:11-13 [15:1-2]; ср. с акростихом в Oracula Sibyllina.VIII.217-250). Здесь, безусловно, сыграл свою роль итацизм.

[24] Показательно, что христианский писатель и автор «Истории против язычников в семи книгах» Орозий (ок. 380 – ок. 420) читал у Светония в Claudius.25:4 именно Christus (Orosius. Historiarum adversum Paganos.VII.6:7).

[25] Kitab al-‘unvan представлен А. Васильевым в Patrologia orientalis (Paris: Firmin-Didot, ed. R. Graffin et F. Nau.): part. 1.1: t. 5 (1910), p. 559–691; part. 1.2: t. 11 (1915), p. 5–144; part. 2.1: t. 7 (1911), p. 457–591; part. 2.2: t. 8 (1912), p. 397–550.

[26] Здесь у Аверинцева, как, впрочем, и у Пинеса («accordingly they believed that...»), достаточно вольный перевод арабского слова  . Васильев при переводе на французский более строг: «peut-etre...». Впрочем, см. комментарии Пинеса.

[27] Kitab al-‘unvan. Histoire universelle ecrite Agapius (Mahboub) de Menbidj. Editee et traduite en Francais par Alexandre Vasiliev. Seconde partie I. // Patrologia orientalis. Ed. R. Graffin et F. Nau. Tomus VII. Paris: Firmin-Didot, 1911. P. 471–472; Амусин И. Д. Об одной забытой публикации тартуского профессора Александра Васильева. // ??????????. Труды по знаковым системам, Тарту, 1975, вып. 7, стр. 299; Pines S. An Arabic Version of the Testimonium Flavianum and its Implications. London, 1971, p. 8–10; История древнего мира. Кн. 3: Упадок древних обществ. — М.: Наука, 1989, стр. 156.

[28] Мещерский Н. А. История иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе. — М.-Л., 1958, стр. 14.

[29] Pick B. The Talmud: what it is and what it know about Jesus and his pollowers. New York: Alden, 1887; Pick B. Jesus in the Talmud: his personality, his disciples and his sayings. London: Open Court Publishing Company, 1913; Herford R. T. Christianity in Talmud and Midrash. London: Williams and Norgate, 1903.

[30] ????? ????? ?????? ?????? ??? ????

[31] В последнее время в религиозной «научной» литературе стали появляться ссылки на «записи» некоего грека Гормизия, якобы занимавшего пост биографа правителей Иудеи, сирийца Ейшу, якобы лечившего Пилата, и других мужей, якобы описавших факт воскресения Иисуса (см., напр., «Русский вестник», Нью-Йорк, 1993, № 11). Увы, все эти «записи» являются современной подделкой, причем подделкой настолько грубой, что она вряд ли заслуживает нашего внимания.

[32] Крывелев И. А. Библия: историко-критический анализ. — М., 1982, стр. 56.

[33] Там же, стр. 57–58.

[34] Ван ден Берг ван Эйсинга Г. А. Первоначальная христианская литература. — М., 1930, стр. 37.

[35] Достаточно только указать, что уже в 96-ом году на послание Павла ссылался Климент Римский, как все вышеуказанные построения мифологистов теряют не только силу, но и всякий смысл. В частности, Климент пишет: «????????? ??? ????????? ??? ???????? ?????? ??? ?????????. ?? ?????? ???? ?? ???? ??? ?????????? ???????? ??’ ???????? ??????????? ?????????? ???? ???? ?????? ?? ??? ???? ?? ??? ??????, ??? ?? ??? ???? ??????????? ???? ??????????» (Clem.Ad Corinthios I.47:1-3; ср. 1 Кор.1:11-13).

[36] Одна только барайта Вавилонской Гемары Санhедрин.43а неоднократно изымалась из Талмуда.

[37] См. каталоги еврейских рукописей в Амстердаме, Берлине, Болоньи, Бреслау, Вене, Венеции, Гамбурге, Иерусалиме, Кембридже, Копенгагене, Карлсруэ, Лейдене, Ливорно, Лондоне, Лейпциге, Мадриде, Мантоне, Милане, Модене, Мюнхене, Неаполе, Нью-Йорке, Оксфорде, Париже, Парме, Риме, Санкт-Петербурге, Толедо, Турине, Филадельфии, Франкфурте, Фульде.

[38] ??????????? в переводе с еврейского означает с нами Бог; в греческом написании — ????????? [Эммануэль]; в русском — Еммануил.

 

---