Если бы учитывали только художественные критерии, фильм Леонида Быкова вряд ли взобрался бы на высшую ступеньку нашего хит-парада. «Летят журавли» и «Иваново детство» – более художественно сильные ленты. Но мы учитывали не только это, а еще и зрительскую любовь, роль картин в советской и российской культуре, те мысли, которые фильмы стараются донести до зрителей… И «В бой идут одни “старики”» вышел победителем. Прежде всего, потому что, когда мы думаем о наших воевавших родных, мы представляем их себе такими, как военные летчики из картины Быкова, – смелыми, решительными, умеющими весело расслабиться в минуты отдыха… И при этом глубоко человечными, не стальными «рыцарями без страха и упрека», а простыми парнями, сельскими и городскими, которых Родина-мать позвала на защиту их земли, их семей, их любимых. Да, это не самое талантливое, не самое глубокое и не самое трагичное военное кино из всех когда-либо снятых в нашей стране. Но оно самое душевное и самое любимое зрителями. И для нас это важнее всего.

Немного найдется в истории кино таких дебютов, как «Иваново детство» Андрея Тарковского. Картина о 12-летнем мальчике, который после гибели матери стал фронтовым разведчиком, сражает зрителей наповал. Это и напряженная военная драма, и реквием по похищенному и расстрелянному детству. Недаром фильм называет героя «Иван», а не «Ваня». Герой Николая Бурляева уже не мальчик – это до времени повзрослевший мужчина, который лишь в своих снах может жить жизнью 12-летнего паренька. Был бы Иван Ваней, он бы переживал из-за ссор с друзьями и плохих отметок, а не из-за описания немецкой диспозиции и перечисления фашистских зверств. «Иваново детство» было удостоено «Золотого льва», главного приза кинофестиваля в Венеции. Бурляев позднее снялся у Тарковского в «Андрее Рублеве», еще одном блистательном фильме о жизни в кровавую и безжалостную эпоху.
 

За всю историю советского кино лишь один фильм удостоился «Золотой пальмовой ветви», высшей награды Каннского кинофестиваля. Практически безукоризненная и операторски новаторская психологическая драма Михаила Калатозова не просто показала всему миру высший класс режиссуры. Она оказалась одной из ключевых картин хрущевской «оттепели», когда цензоры разрешили затрагивать многие прежде замалчивающиеся темы. Главной темой «Журавлей» стали душевные метания молодой главной героини, которая, проводив жениха на фронт, со временем выходит замуж за другого парня, а затем осознает, что ошиблась и что должна дождаться того, за которого собиралась замуж до войны. Она еще не знает, что ее любимый погиб… В основу фильма была положена пьеса Виктора Розова «Вечно живые».
 

Это хит-парад фильмов, а не фильмов и телесериалов, но мы не могли обойти стороной «Семнадцать мгновений весны» Татьяны Лиозновой. Стишком уж это грандиозный феномен в истории советской массовой культуры, поистине «культовое» произведение в изначальном смысле слова «культовый». Да, это было далеко не первое обращение советских режиссеров, сценаристов и актеров к теме «советский разведчик в тылу врага». Но никто не раскрыл эту тему так виртуозно, как Лиознова, автор романа «Семнадцать мгновений весны» Юлиан Семенов и актер Вячеслав Тихонов. И никому больше не удалось создать не просто замечательного экранного разведчика, а персонажа, который стал популярным героем анекдотов и именем нарицательным.
 

Нас весьма впечатлила недавно вышедшая новая экранизация повести Бориса Васильева, но пока ее рано включать в подобные хит-парады. Так что классическая лента Станислава Ростоцкого вне конкуренции. Хотя она наверняка выиграла бы состязание, даже если бы картина Рената Давлетьярова была вправе в ней участвовать. Многолетняя зрительская любовь, номинация на «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке», колоссальные сборы в советском прокате… Ничего этого новая экранизация пока не добилась. Напомним, что в обеих трогательных и пронзительных лентах речь идет о маленьком отряде девушек-зенитчиц из тылового подразделения, которым приходится охотиться в северных лесах на немецких диверсантов, превосходящих их по численности и подготовке. Борис Васильев написал «…А зори здесь тихие» специально для того, чтобы напомнить молодежи, что в войне участвовали не только парни, но и девушки. И у него это превосходно получилось.

Военное кино – традиционно мужской жанр, но из любого художественного правила есть замечательные исключения. «Восхождение» создала украинская постановщица Лариса Шепитько, которая нелепо погибла в автокатастрофе как раз тогда, когда после «Восхождения» о ней заговорили как о гении отечественного кино. Ее лента рассказывает о двух белорусских партизанах, которые попадают в руки к немцам. В то время как один из них выдерживает все пытки и погибает героем, другой предает товарищей и соглашается записаться в полицаи. Когда картину увидел Петр Машеров, первый секретарь ЦК компартии Белоруссии и бывший партизан, он, как говорят свидетели, плакал навзрыд, не стесняясь своих подчиненных. Благодаря этому картина, которую цензоры порывались запретить, все же вышла в прокат. Он стала первым советским фильмом, удостоенным «Золотого медведя», высшей награды кинофестиваля в Берлине (в то время – в Западном Берлине).

Из всех «неславянских» советских картин о Великой Отечественной войне в платиновый фонд нашего кино вошла лишь одна лента – фронтовая драма грузинского режиссера Резо Чхеидзе, основанная на военных воспоминаниях сценариста Сулико Жгенти. В его отряде вместе с молодыми ребятами воевал пожилой колхозник, который, несмотря на свои годы, был крепче и выносливее сослуживцев и который находил время и силы, чтобы опекать солдат, годившихся ему в сыновья. Чхеидзе и Жгенти воспели этого удивительного человека в образе грузинского старика-виноградаря, который приезжает на фронт, чтобы повидать сына, записывается в армию добровольцем и с боями доходит до Берлина, поражая окружающих своей душевной силой и крестьянской мудростью. Это, вероятно, лучшая роль в кино выдающегося грузинского актера Серго Закариадзе.
 

Если «Судьба человека» была историей одного персонажа и его семьи, то в более поздней картине Сергея Бондарчука свыше 20 ярких ключевых героев – солдат и офицеров из стрелкового полка, который защищает подступы к Сталинграду и вынужденно отступает под немецким напором. Экранизация тяжелого, отнюдь не напропалую героического романа Михаила Шолохова стала последней экранной работой актера и режиссера Василия Шукшина. Шукшин скончался во время съемок, и потому в двух незавершенных сценах его подменил актер Юрий Соловьев. По опросу журнала «Советский экран», это была лучшая советская картина 1976 года.

Своими последними фильмами, выпущенными после распада СССР, Алексей Герман создал себе репутацию артхаусного режиссера, чьи мутные и невнятные картины могут оценить лишь самые преданные поклонники нестандартного кино. Начинал Герман, однако, с совсем других постановок – порой тяжелых, но всегда понятных и выстроенных по законам традиционной драматургии. Именно такая картина стала его главным военным шедевром. «Проверка на дорогах» рассказывает о бывшем военнопленном, который ранее добровольно перешел на сторону немцев, а теперь пытается искупить свою вину кровью в партизанском отряде. Фильм был запрещен сразу после его создания за «дегероизацию народного сопротивления врагу», и не все оценили его по достоинству, когда в 1986 году его все же допустили к зрителям, потому что в то время от запретного кино ждали большей крамолы. Но теперь ясно, что это замечательная, глубоко психологичная постановка на очень скользкую тему.

 

Единственная российская картина, которую мы сочли достойной лучшей десятки нашего хит-парада, «Свои» – полотно Дмитрия Месхиева, повествующее о трех взятых немцами в плен советских военных (чекист, политрук и солдат-снайпер), которые сбегают во время марша и прячутся в деревне, где старостой служит отец младшего из героев. Пожилой мужчина соглашается спрятать сына и его сослуживцев, но это решение дается ему нелегко. Ведь за укрывание беглецов немцы безжалостно расстреливают, а защищать чекиста и политрука бывшему кулаку нет никакого резона… Украинский актер Богдан Ступка сыграл у Месхиева одну из своих лучших ролей. Картина была удостоена пяти наград Московского международного кинофестиваля, включая главный приз «Золотой Георгий», который вручается лучшему фильму конкурсной программы.

«Он мог бы стать замечательным гражданином. Он мог бы строить или украшать землю садами. Но он был и навечно останется в памяти нашей солдатом. Русским солдатом» – этими словами автора заканчивается блистательная картина Григория Чухрая. Она начинается с фронтового подвига главного героя, но в основном показывает Алешу Скворцова в «мирной» жизни в тылу, куда он уезжает, попросив вместо ордена короткий отпуск. Алеша едет домой, чтобы повидать маму, однако он проводит куда больше времени со случайными попутчиками и знакомыми. И зрители видят, что это в самом деле замечательный парень, который мог бы жить и жить и годами творить добро. Если бы война не отняла у родных, страны и всего человечества самого Алешу и миллионы таких же славных, добросердечных ребят.
 

Олег Янковский, Георгий Мартынюк, Валентин Смирнитский – все эти популярные советские актеры впервые прославились на всю страну благодаря четырехсерийному кинофильму Владимира Басова. Да, да, четырехсерийному кинофильму. «Щит и меч» пользовался таким огромным успехом, что зрители с готовностью оплачивали несколько билетов и часами сидели в кинотеатрах, наблюдая за подвигами внедренного в СС советского разведчика Александра Белова, известного нацистам как Йоганн Вайс. Это был собирательный образ, но основным источником вдохновения для авторов картины был действовавший на Украине разведчик Александр Святогоров. Его сыграл Станислав Любшин, приглашенный на эту роль из-за своего умного взгляда и привлекательной, но отнюдь не богатырской внешности. Блестящий разведчик должен был быть на экране не супергероем, а тонким психологом и мастером манипуляции.
 

Одержав победу в войне, Советский Союз хотел видеть себя воином-триумфатором, а не жертвой. Поэтому основной темой военного кино было противостояние нацизму, а не гибель беспомощных, ни в чем не повинных людей от рук захватчиков. Тем более шокирующим для нашей публики был фильм Элема Климова, демонстрирующий кошмарную расправу эсэсовцев и коллаборационистов над жителями белорусской деревни, виновной лишь в том, что в примыкающих к ней лесах прятались партизаны. Сценарий картины написал белорусский писатель Алесь Адамович, глубоко изучавший военную историю своего края и собиравший свидетельства чудом выживших очевидцев. Показательно, что в США «Иди и смотри» был воспринят как «перегиб палки» (мол, не могли быть немцы такими безжалостными чудовищами), а вот в Германии некоторые ветераны признали, что да, все так и было.

Роман-эпопея Константина Симонова «Живые и мертвые» зародился как беллетристическая обработка дневника писателя, военного корреспондента в годы войны, и потому книга получилась одним из самых откровенных и правдивых произведений о Великой Отечественной, какое только можно было опубликовать в 1960-х. Снятая Александром Столпером экранизация двух первых частей романа, охватывающая первые месяцы войны и Сталинградскую битву, вышла почти столь же достойной, как и исходное произведение. Сыгранный Анатолием Папановым генерал Серпилин произвел на Симонова столь сильное впечатление, что, когда он писал третью часть романа, изданную уже после выхода дилогии Столпера, он описывал в ней не столько «своего» персонажа, сколько героя Папанова.
 

Сейчас Сергей Бондарчук преимущественно известен как постановщик грандиозной исторической эпопеи «Война и мир», утершей нос Голливуду и удостоенной «Оскара» в категории «лучший фильм на иностранном языке». Однако его «современные» картины также заслуживают внимания и уважения. В частности, режиссерский дебют Бондарчука «Судьба человека», основанный на рассказе Михаила Шолохова и рассказывающий печальную историю солдата, который пережил все военные передряги, но потерял во время войны всю свою семью. Заканчивается картина, впрочем, трогательно и жизнеутверждающе – сыгранный самим режиссером главный герой уже после войны усыновляет маленького мальчика, также лишившегося родных.

Один из первых советских фильмов, поставленных сразу после войны, «Небесный тихоход» еще несет отпечаток военного времени, когда обязательно надо было снимать духоподъемное кино, напоминающее о победах, а не о потерях. Впрочем, зрителям полуразрушенной страны тоже нужен был экранный позитив, и военно-романтическая комедия о бравых летчиках обоего пола надолго стала любимицей публики. Поставил «Небесного тихохода» Семен Тимошенко, режиссер популярного довоенного футбольного фильма «Вратарь», а главные мужские роли в ней сыграли Николай Крючков и Василий Меркурьев, ярчайшие советские звезды своего времени.
 

Военные картины, снимавшиеся во время войны, были в первую очередь пропагандой. Они создавались не ради «высокого искусства», а для поднятия боевого духа страны, и потому излишний драматизм в них не поощрялся, что позднее раздражало многих сторонников откровенной и мрачной «лейтенантской прозы». Тем не менее снятый в эвакуации, на Ташкентской киностудии фильм Леонида Лукова не был забыт сразу после Победы. Наоборот, он крепко врезался зрителям в память – благодаря душевности, с которой Марк Бернес и Борис Андреев изобразили защищающих Ленинград и никогда не унывающих бойцов, одессита Аркашу и уральца Сашу. Исполненные в фильме Бернесом песни «Темная ночь» и «Шаланды, полные кефали» стали многолетними народными «хитами».

Сосредоточившись на событиях на Западном фронте, наше кино обычно забывает, что у войны был и Северный фронт, где нам противостояли немцы и финны. Оно и понятно – если не считать блокады Ленинграда, основные события войны развивались вдали от границ СССР с Финляндией. Именно поэтому Александр Рогожкин смог снять такую картину, как «Кукушка». Трудно представить себе кино, в котором мудрая женщина примиряет немецкого солдата и советского офицера. Слишком уж велика к концу войны была ненависть между нашими народами. А вот между финном и русским примирение оказывается возможным – пусть и после череды порой нелепых, а порой и драматичных происшествий, связанных с тем, что никто из трех персонажей не понимает языка друг друга (главная героиня происходит из народа саами).
 

Создатели «Сталинграда» под руководством режиссера Федора Бондарчука потратили на эту картину 30 миллионов долларов, однако создали не эпическую «компьютерную» ленту о движении туда-сюда нарисованных танковых и пехотных колонн, а довольно-таки «интимное» повествование о маленьком отряде разведчиков, который во время обороны Сталинграда закрепляется в полуразрушенном здании неподалеку от Волги. Это был удачный художественный ход – наше кино почти всегда выигрывало, когда внимательно присматривалось к считаным персонажам и заглядывало к ним в душу, а не пыталось конкурировать с Голливудом по размаху спецэффектов. Впрочем, те эффекты, которые в фильме есть, более чем впечатляют.

Если бы действие второй картины Владимира Мотыля (будущего режиссера «Белого солнца пустыни») развивалось в мирное время, она могла бы быть банальной романтической комедией о недотепистом интеллигенте, который постепенно завоевывает сердце суровой девушки, поначалу видящей в нем «маленького мальчика». Однако события фильма, основанного на повести Булата Окуджавы «Будь здоров, школяр», развиваются на фронте, и переплетение романтических приключений и военных испытаний превращает «Женю, Женечку и “катюшу”» в трогательное и трагическое полотно. Советские чиновники сочли ленту «вредной» и попытались сделать ее прокат как можно более ограниченным, но Мотыль все же добился того, чтобы зрители смогли увидеть картину и полюбить ее.
 

Советское и российское кино не раз рассказывало об обороне Брестской крепости (в частности, в картине 1956 года «Бессмертный гарнизон»), но сейчас самый известный и самый «смотрибельный» фильм на эту тему – российско-белорусская картина Александра Котта, выход которой пять лет назад наделал немало шума. Хотя профессиональные исследователи, как водится, нашли в «Брестской крепости» ошибки и неточности, это достаточно близкое к историческим фактам описание первых дней войны, увиденных глазами маленького мальчика – одного из немногих довоенных жителей крепости, которым удалось выбраться из немецкого окружения (прототипом главного героя фильма был реальный парнишка по имени Петя Клыпа).



 

«У вас продается славянский шкаф?» – с этого странного вопроса (ну кому нужен шкаф в разгар войны?) началась славная история советских экранных разведчиков. До войны советские люди в кадре действовали «с открытым забралом» и оставляли шпионаж коварным капиталистам. Но немцы были столь страшными и опасными противниками, что победа над ними оправдывала даже тайное перевоплощение советского офицера в немецкого и поднятие с нацистами тоста «За нашу победу!». По нынешним временам лента Бориса Барнета может показаться наивной пробой жанрового пера, но это все равно восхитительная советская классика. Которая, кстати, вдохновлена реальным подвигом реального разведчика Николая Кузнецова, в ноябре 1943 года похитившего и ликвидировавшего немецкого генерала Макса фон Ильгена.