— Какое ужасное название у вашего журнала!

Это первое, что я услышал от великой Катрин Денев, когда пришел к ней на интервью в отель «Метрополь». Она сидела в сизом облаке дыма и курила сигарету за сигаретой. До этого она бодро отшила съемочную группу гламурного журнала, они выкатились от нее с красными, растерянными лицами, как из парной. Теперь была моя очередь.

Итак, сизый дым, пепельница, полная окурков, бокалы со следами ее помады, какие-то недоеденные пирожные. Неудобные, слишком мягкие диваны, в которые ты проваливаешься, сразу оказываясь где-то на уровне ее колен в высоких сапогах .

О’кей, хорошее начало. К тому же я знаю, что у нее через 15 минут обед. А время обеда для французов священно. Поэтому никакого «разговора по душам», а главное, никакой фотосъемки.

— Но вы же видите, какой здесь ужасный свет…

Она поеживается, как от ледяной стужи. Свет — это все. Это даже важнее, чем обед. Катрин Денев знает свой свет наизусть. И свои ракурсы, и эти свои интонации, полные усталого сарказма. Во время своих интервью она ведет себя как укротительница в цирке. Не хватает только хлыста. Сапоги с ботфортами уже на ней. Р-р-раз, и все приняли стойку, р-р-раз, и все, как по команде, присели в страхе. Но она-то знает, что стоит ей отвернуться или проявить слабость, от нее ничего не останется. Поэтому она всегда на стреме, всегда в тонусе, всегда на высоких каблуках и при боевом раскрасе. Впрочем, иногда вдруг в ней просыпается веселая щебетунья, и она начинает лопотать по-французски быстро-быстро. И даже какая-то теплота вдруг вспыхивает и озаряет лицо под густой маской грима и пудры.

Начали с ее первого визита в Россию больше сорока лет тому назад. «А, певец Максим Форестье… Да, да, это был мой первый визит в Россию в 1975 году. Как, вы были тогда в театре на его концерте? Не может быть! Мне тогда казалось, что меня никто здесь не знает. Ни один человек не подошел и не попросил автографа. А потом был Ленинград. Мы ехали ночным поездом. Нам тогда подали чай в таких странных металлических штуках. Не знаете, как они называются?»

СПодстаканники.

Вот-вот, в подстаканниках. Максим пел, а я воображала себя в ночном поезде Анной Карениной, которую так потом и не сыграла.

СУ вас с Россией особый роман. Вас здесь так любят. И это «живое интервью» в Доме музыки. Я так понимаю, это первый подобный ваш опыт.

Интервью я даю последние лет пятьдесят. Так что ничего особенно нового для меня тут нет. Но при большом скоплении публики, специально пришедшей посмотреть на меня, это будет впервые.

СВы единственная из французских звезд, кто никогда не играл в театре. Более того, вы часто признавались, что испытываете безумный страх перед сценой. Это уже все в прошлом?

Да нет, я по-прежнему боюсь сцены. И вряд ли когда-нибудь отважусь на ней играть. Более того, признаюсь, я не очень люблю ходить в театр, особенно когда там выступают мои друзья или знакомые. Я так за них волнуюсь, что кажется, у меня выскочит сейчас сердце. Я только и думаю, скорей бы это уже закончилось. У меня был недавно опыт, когда на вечере, посвященном нобелевскому лауреату по литературе Мондиано, мне предложили прочитать небольшой прозаический текст. Я согласилась, а потом не могла себе места найти. Как же это было тяжело!

Фото: Иван Кайдаш

СЯ могу напомнить вам как минимум еще один эпизод, когда вы выступили в роли чтицы.

Боже мой, когда?

СНа похоронах Ива Сен-Лорана в церкви Сан-Рок. Я был там. Вы читали потрясающе.

Все было как в тумане. Вначале дали запись Марии Каллас, потом Бреля, я выступала где-то посередине. Там было небольшое стихотворение. Славу богу, что не сбилась, ничего не перепутала. До сих пор удивляюсь, как это я смогла? Нет, нет, я не театральная актриса. И, наверное, никогда ею не стану.

СЛюбой такой вечер, как в Доме музыки, это в каком-то смысле возможность пролистать альбом своей памяти. Если бы я спросил, какие его страницы доставляют вам сейчас наибольшее удовольствие?

Я почему-то сейчас вспомнила сорокалетие моей мамы. Мы все вместе: родители, мои сестры, наши друзья. Лето. Был удивительный длинный летний солнечный день, который казался таким бесконечным и таким прекрасным. Еще был хороший период в середине 70-х годов: я была одинокая мать с двумя детьми. Было очень трудно. Много работы, много обязанностей. Но у меня хватало сил на все. И на профессию, и на детей, и на любовь, и на отношения. Какой-то очень интенсивный, счастливый и важный период. Что еще? Наверное, съемки «Индокитая». Тогда у меня было чувство, что я снимаюсь в лучшем фильме моей жизни. Даже если это не так, я все равно счастлива, что это было дано мне пережить.

СКак много в этом альбоме прекрасных страниц! Но, наверное, самое потрясающее, что вы до сих пор можете произнести слово «мама». Ведь мадам Дорлеак еще жива.

Я все еще чувствую себя дочерью. Это невероятная удача. С годами это ценишь все больше. Только те, кто лишился этой привилегии, могут это оценить.

СНаши читатели спрашивают, не хотите ли вы получить российское гражданство?

Почему-то этот вопрос мне задают в России особенно часто. И я знаю причину — это Жерар Депардье. Я считаю, что человек должен жить там, где ему хорошо, где он чувствует себя своим, где он востребован как профессионал. В этом смысле я с удовольствием поработала бы в России. Снялась бы у какого-нибудь хорошего режиссера. Узнать жизнь страны изнутри можно только тогда, когда в ней работаешь и живешь. Но это не значит, что я готова покинуть Францию. И даже сейчас, когда налоговое бремя сильно возросло и многие мои коллеги меняют налоговое резидентство на Швейцарию или Бельгию, я не собираюсь этого делать.

Фото: Иван Кайдаш

СВы безусловно великая актриса. А каково быть матерью другой талантливой актрисы? Чувствовали ли вы когда-нибудь актерское соперничество с Кьярой Мастроянни?

Я была категорически против актерской карьеры моих детей. Но тут они оба оказались даже более упрямыми, чем я. Да и гены их родителей, наверное, сказались. В общем, я смирилась с тем, что оба стали актерами. Хотя ничего специального, чтобы помочь им, не делала. За что иной раз себя сильно виню. Соперничества с собственной дочерью я никогда не чувствовала, как и со своей сестрой Франсуазой Дорлеак, которая была гораздо талантливее и ярче меня. Наверное, мое актерское честолюбие не распространяется на самых близких. Более того, я бы только обрадовалась, если бы узнала, что Кьяра меня переиграла. К сожалению, мы давно вместе не снимались.

СЕсть ли у вас любимые русские фильмы, и если есть, то что в них вас особенно трогает?

Мне нравятся фильмы Андрея Звягинцева. Я до сих пор помню свое первое впечатление от фильма «Возвращение». Это был очень аскетичный, но великолепный фильм зрелого, сильного мастера. А с недавних пор я снова полюбила фильмы Сергея Параджанова. Смотрю их с наслаждением. Это такой нескончаемый пир красок, образов, красоты. И что самое поразительное, ты никогда не «переедаешь», не перенасыщаешься этой красотой, но хочешь, чтобы она никогда не заканчивалась.

СВы и Франсуа Озон — идеальное сочетание, планируете ли или хотели бы вы снова у него сниматься?

Я снялась у него в двух фильмах. И у нас были достаточно непростые отношения — от взаимного интереса до, скажем так, некоторого охлаждения. Так бывает, когда слишком сближаешься в работе и никаких тайн друг для друга не остается. Но я надеюсь, что этот период мы тоже прошли. Я очень ценю его как режиссера со своим почерком и стилем, со своей мгновенно узнаваемой интонацией. И конечно буду рада вернуться к нему на съемочную площадку, если для меня у него будет роль.

СВы пересматриваете фильмы со своим участием? Если да, то какие и почему?

Я вообще люблю старое кино. Не могу сказать, что провожу все свое свободное время в этих просмотрах. Но иногда такая потребность вдруг возникает. Много раз замечала, что выбираю как раз те фильмы, которые не имели успеха в свое время у зрителей и критики. Например «Русалка с Миссисипи» Франсуа Трюффо. Мы-то были уверены, когда снимались, что будет шедевр, а прием получился более чем кислый. Сейчас подсознательно я как будто пытаюсь понять причину, почему и что не сложилось. Но в какой-то момент забываю о своих намерениях и просто получаю удовольствие от самого кино. Если это еще возможно спустя столько лет, значит наши усилия были не напрасны.

ССледите ли вы за политической ситуацией в Европе? Что вы думаете о миграционном кризисе?

Не хочу говорить общепринятых банальностей про взрывоопасную ситуацию и про разные угрозы. Все это слишком очевидно. Но искренне считаю, что в любом случае каждому из нас в меру своих сил и возможностей следует поддерживать те демократические и правовые институты, которые существуют и которые все эти годы обеспечивали некоторую политическую стабильность как внутри страны, так и в Европе. Не шарахаться ни влево, ни вправо, а следовать букве закона и нашей конституции. Это единственный выход справиться со всеми нынешними кризисами и опасностями.

Фото: Иван Кайдаш

СВы счастливы?

Сегодня да, а завтра не очень. Счастье — это только мгновения, которые озаряют нашу жизнь. Я не держусь за них, но люблю перебирать их в памяти. Только опыт счастья можно противопоставить всем нашим печалям, горестям и потерям. Я уверена, что только счастье учит нас, как надо жить.

СКак вы относитесь к религии? 

Я верю, что есть высшая сила, которая ведет и определяет нашу судьбу. Но я не сказала, что это Бог.

СКатрин, в какой стране (кроме Франции) вы могли бы остаться жить навсегда?

Я люблю Италию. Может быть потому, что свободно владею итальянским. Чтобы жить в стране, надо знать ее язык, ее культуру. Чтобы с этой страной в твоей жизни что-то важное было связано. К тому же Италия так близко от Франции.

СКак вам далась роль в «Танцующей в темноте»?

Я мечтала сняться у Ларса фон Триера. Мне было все равно в какой роли. Вообще фильм для меня начинается даже не со сценария, а с личности режиссера. Съемочных дней было немного. Роль там у меня небольшая. Но вспоминаю нашу работу с удовольствием. Вообще много раз замечала: каким бы ни был тягостным и грустным сюжет, если складывается хорошая рабочая атмосфера на съемочной площадке, это каким-то непостижимом образом транслируется на экран, преображая все вокруг. Наверное, это и называется «силой искусства». В «Танцующей» она есть.

СОдин из моих любимейших фильмов — «8 женщин» Франсуа Озона. Как ему удалось на одной съемочной площадке собрать сразу восемь прекраснейших актрис! У него явно есть какой-то секрет. Вспоминаете ли вы дни съемок этого фильма?

Вопрос этот скорее к Франсуа. Помню, когда мы пришли на студию, где должны были проходить съемки, у каждой из нас была одинаковая гримерка, одинаковое зеркало и даже одинаковые букеты в вазах. Мы чувствовали себя как в инкубаторе. Зато Франсуа никто не смог бы заподозрить в каких-то предпочтениях и особых симпатиях. Мы были все равны. С нами он был предельно вежлив и терпелив. Он вообще великий манипулятор. И только бедной Людвин Санье доставалось за всех нас. То, что Франсуа не мог сказать мне или Фанни Ардан, шипел ей: «А ты хуже всех. Как я тебя ненавижу!» А потом шел к нам и говорил, какие мы гениальные и прекрасные. И что самое удивительное, мы верили!

Фото: Иван Кайдаш

СХотели бы вы жить в эпоху Возрождения, скажем во времена Франциска l Валуа? Если да, как вы представляете свое положение в тогдашнем обществе?

О-ля-ля! Конечно, я бы предпочла быть Дианой Пуатье, покровительствовать художникам и музыкантам. Жить в замке на Луаре. Впрочем, я люблю разные духи и косметические снадобья. Так что, наверное, могла бы найти себя и в этом. Впрочем, я точно знаю, что не стала бы никого травить, как Екатерина Медичи. Эта роль явно не для меня.

СКак вам удается сохранять красоту и молодость?

Во всех женских журналах я говорю о том, что главное — это сон. Легко могу заснуть на 10 минут практически в любых обстоятельствах. Вообще вставать надо попозже, работать поменьше, пить воды побольше. И будет вам и молодость, и красота. Какие такие тут могут быть секреты? Только неужели это может быть интересно «Снобу»?

ССтрашно стареть и остаться без внимания мужчин? Вообще насколько важно для вас мужское внимание?

Наверное, я солгу, если скажу вам, что мужское внимание для меня ничего не значит. Всегда значило, и сейчас значит. Но удерживать его всеми возможными и невозможными способами я не стану. А вообще стареть лично мне совсем не страшно. У меня перед глазами пример моей мамы, которой уже 104 года. И она замечательно выглядит, играет в бридж, имеет даже ухажеров. Так что не надо бояться возраста, надо бояться быть скучными, вечно сердитыми и озлобленными на весь мир. Кстати, это прежде всего отражается на лице. Поэтому чаще обращайте внимание на выражение своего лица. Тогда, глядишь, и мужчины будут к вам внимательнее.

https://snob.ru

С