ИЛИ СЛОНИКИ И НАСЕДКИ

Я совсем было уже забросила свои записки русского человека в Голландии, но тут удачно случилась одна неприятность — меня на редкость плохо покрасили. Вообще о рукопопости голландских парикмахеров ходят самые настоящие хоррор-сториз, которые дрожащие экспаты рассказывают друг другу дождливыми ночами. Не обошла сия чаша и меня. Впорхнула я в салон к голландской девушке Наташе радостной свежей блондинкой со стильной стрижкой боб, а выползла почти брюнеткой с отливом в красное дерево, столь любимым нашими бабушками. В отличие от меня, Наташа отреагировала спокойно «Упс. Получилось немного темнее блонда. Я даже не ожидала». И щелкнула кассовым аппаратом.

Ладно, еще если бы я была плакса. Сладко порыдала бы на плече у мужа, глядишь, полегчало бы. А так каждый раз прохожу мимо зеркала, вижу там раннего Оззи Осборна и скриплю зубами. Честное слово, с такой головой мне осталось только выбрить висок, сесть на байк и возглавить какое-нибудь местное радикальное движение. Например, амстердамское отделение сообщества «Свиньи в беде», которое оказывает проблемным хрюшкам посильную психологическую (!) и финансовую помощь. Нет, я не шучу. Ниже — фото с официального сайта. Причесон у мужика — примерно как у меня сейчас. И я снова, увы, не шучу.

Адри тактично говорит, что мою ослепительность не испортит даже покрашенная в зеленый голова, а потом отводит глаза, вздыхает и снимает очки — очевидно, чтобы несколько размыть столь сильно бьющую в глаза красоту.

Так что сижу я дома с маской из кефира на голове (вымывает темный пигмент из волос и любого мужа из радиуса 20 метров), грустно пахну подкисшими кисломолочными культурами и потихонечку делюсь своими последними достижениями в голландской жизни.

Наседкам — бой!

В сентябре Коринн исполнилось девять месяцев, и по такому случаю она пошла в ясли. Все мои местные знакомые облегченно вздохнули — ну слава Богу, а то, по их мнению, я окончательно погребла себя под ворохом подгузников и пеленок. Здесь наличие маленького ребенка вообще не является поводом менять что-либо в образе жизни. Например, я первое время отказывалась ходить на вечеринки и разные тусовки. Причины, думаю, ясны — нежелание оставлять малютку, элементарная усталость, да и просто иногда хочется посидеть дома с чашкой чая…

Голландцы поднимали брови: «А что, ребенок болеет?» — «Нет…» — «Так почему ты отказываешься? Ты родила уже три недели назад! Оставь Коринн с няней, или с папой, или возьми с собой. Нельзя замыкаться на доме и детях!»

Или, скажем, договариваемся с друзьями встретиться за ужином. Им нравится, как я готовлю, поэтому они в составе шести человек радостно стремятся прийти к нам на ужин из трех-четырех блюд. Приготовить немалое количество качественной и вкусной еды, красиво подать на стол, а потом душевно посидеть часов эдак до одиннадцати вечера, в перерывах успевать заботиться о шестинедельной крохе — это для местных, как говорит Адри, «бис проблем и пачему нэт» (до сих пор подозреваю, что русскому языку Адри учился у репетитора-грузина).

Это при том, что мне пришлось выйти на работу (в усеченном, естественно, режиме), когда Коринн исполнилось два месяца. До этого я как-то ухитрялась худо-бедно работать из дома. Два раза в неделю я занимаюсь спортом с тренером и еженедельно в обязательном порядке — голландским языком. В планах — репетитор по французскому, йога и дополнительные рабочие часы. То есть, в собственном представлении, я веду не слишком пассивный образ жизни для мамы с грудным ребенком. Для голландцев же я собрала все первые призы в номинации «Наседка года».

Первый день в яслях

Ясли в Голландии — удовольствие, мягко говоря, недешевое. Коринн в яслях — дважды в неделю с обеда и до вечера и один полный день. То есть два полных дня, если смотреть по часам. Стоит это 700 евро в месяц, правда, можно получить налоговый вычет, так как оба родителя работают. Чистыми платим мы около 500 евро. Насколько я поняла, бесплатных садиков здесь просто нет.

В группе есть и совсем крохи — трех-, четырехмесячные малыши. Заполняемость группы сильно зависит от дня недели. Например, в понедельник к двум воспитательницам приводят 8 малышей, в среду работает одна воспитательница на троих деток. Помещение очень чистое и просторное и, что мне особенно запомнилось, очень редко слышен детский плач. В соседних помещениях располагается детский сад, иногда малышей приносят к деткам постарше, и все играют вместе — под контролем взрослых, естественно.