Перед вами гора Мтацминда (по грузински - Святая гора), самый узнаваемый тбилисский ландшафт. На вершине телебашня, ресторан и колесо обозрения, на простонародном языке именуемое "чёртовым колесом". Кроме того, там разбит парк аттракционов, который "построил" покойный Бадри Патаркацишвили.

Этот снимок я "сделал" из Сванетис убани - старый тбилисский район, расположенный на горе выше бывшей Советской улицы. 
 

Осенью в Грузии созревает хурма, осенью гонят вино и чачу. В эту пору в Тбилиси солнечно, особенно чистый воздух и хочется подолгу гулять. Тем из вас, у кого найдётся время и желание, я предлагаю совершить вместе со мной прогулку по ноябрьскому Тбилиси. 

Это тоже Сванетис убани.

Вообще, приготовьтесь к тому, что в этом посте (вот ведь глупое словцо - "пост", "постить") будет много домов. Дома - визитная карточка любого города. Дома бывают разные. Новые, ветхие, полуразрушившиеся, отреставринованные, роскошные, бедные, кирпичные, недостроенные, с балконами, с мезонинами...

Они высятся, строятся, украшают, рассекают высь, а также теснятся, лепятся, сносятся и ветшают... 

Вот один из них. Когда-то (лет, наверное, сто назад), он был новым, только, что построенным богатым домом. Он был свежепокрашен, пах свежей доской и щеголял новой краской. Сейчас это ветеран, доживающий свой век.

Была бы на мне шляпа, снял бы её из уважения к его долголетию и тем удивительным историям, которые происходили в этом доме, и о которых он мог нам поведать, если бы мы не разучились понимать язык, на котором он разговаривает с нами. 

Ещё один долгожитель. Резные деревянные балконы - облик Тбилиси 18-19 веков. Они , как видите живы, хотя и заждались кисти маляра. 

В домах, понятное дело, живут люди. О чём беседуют эти дамы? О ценах на крупу? О новом репертуаре театра Марджанишвили? О пенсиях, внуках, лекарствах, новом президенте?

Быть может, а скорее всего, обо всём этом сразу.

Как их зовут? Калбатони Лейла и калбатони Лали? Мариа и Нани? Жужуна и Нази?

Лет через сто, когда дом, в котором они живут станет ветшающим ветераном, и в нём будут жить совсем другие люди, кто-то, возможно сфотографирует его для своего "поста", и, подобно нам с вами, станет гадать, кто в нём жил, задумается о прошлом. О том прошлом, которое сейчас разворачивается прямо перед нами.

Ещё один штрих прошлого. О чём он говорит? О том, что, когда-то на этом месте была деревня, которую лет 50 или 40 назад поглотил наступающий широким фронтом город.

Приглядимся. У этого прошлого повышенная сопротивляемость. Деревенский уклад не растворился в городском желудочном соке. Этот уклад сдавлен со всех сторон, но существует.

Город наступает ему на пятки, берёт за грудки, толкает, теснит, берёт измором..., но одолеть не может.

Ещё один обитатель этих домов. Торговец с Воронцовского моста - традиционного места уличной торговли антиквариатом, а то и просто старыми вещами. Здесь можно приобрести бюст Сталина, бронзовые часы 19 века, старинный кинжал, шашку, любые монеты, советскую военную атрибутику, подстаканники с надписью "Да здравствует мировая революция!"...

Ограждение Воронцовского моста готовится к покраске.

Опять Мтацминда, но с другого ракурса. Мы поднимаемся от площади Свободы (бывшей площади Ленина, бывшей Эриванской площади) к вершине Святой горы и останавливаемся на смотровой лощадке.

Смотровая, чтобы смотреть. Не так ли? Что отсюда можно увидеть? Многое. Например резиденцию Бидзины Иванишвили.

Можно даже заглянуть к нему в окно. Ну в то окно, в которое нам с вами разрешено заглянуть.  Понятное дело, не во все окна можно и нужно заглядывать. 

Вертолётная площадка и водопад. Не хотели бы вы иметь личный водопад?

Нет?

И верно, на, что он нужен.

Наш век не так уж долог, а на тот свет эти чудесные вещи с собой не забрать.

Две резиденции. одна напротив другой. Одна на горе, почти в поднебесной выси, другая далеко внизу, на речном обрыве. Та, что в поднебесье - резиденция Бидзины Иванишвили, та, что внизу (со стеклянным куполом)  - резиденция Михаила Саакашвили. Два человека, которые ненавидят друг друга. Наверняка, не раз и один, и другой стояли у окна и смотрели вниз (вверх) и думали о том, как сокрушить соперника.

  Довольно об этом. Я же сказал в заголовке "почти".

Резиденции эти - не единственное, что можно отсюда увидеть.

Я обнаружил, что крыши старого Тбилиси уже не красные, как раньше. Преобладает серо-стальной цвет. Красных крыш осталось совсем мало, а раньше все они были красными.

Крыши заменили в рамках правительственной программы ремонта жилья. В каких-то домах полностью за счёт государства, в каких-то - по долевому принципу - восемьдесят процентов оплатило государство, двадцать процентов собрали жильцы.

Едем дальше. Вскоре мы на самой вершине Мтацминды, аккурат под телебашней.

Когда-то, в советское время здесь был ресторан. Вон в том красном треугольнике.

Во время попытки государственного переворота в 1993 году, территорию телебашни на несколько часов захватили сторонники Звиада Гамсахурдиа. Я подробно описывал этот эпизод в повести "Охотники за новостями", и, кажется, несколько лет назад вспоминал об этом в своём посте здесь же на ЭМ.

Сейчас тут мирно... кафе, ресторан, карусели, девушки с пломбиром...

А я помню эти места затянутыми пороховой гарью, с пунктирами автоматных очередей на зданиях, заваленные битым кирпичом. В те времена мне было двадцать, и я был собкором "Независимой газеты" по Грузии.

Потом Бадри Патаркацишвили построил здесь детский парк. Этот парк сначала реквизировали с формулировкой "за нарушение договора по реабилитации территории", потом вроде вернули семье покойного Патаркацишвили.

Ресторан. Он тут был всегда, сколько себя помню. Только хозяева менялись, и фасад красился.

Смотровая площадка. Где-то здесь, в 1924 году, в разговоре с Есениным Маяковский "обещал" срыть гору Давида (Старое название Святой горы):

"После обеда мы фуникулером поднялись на гору Давида (Мтацминда). С нее открывается обширный вид на весь пестрый, шумный, певучий Тифлис. Но сама гора была совершенно голая и неуютная.  Когда мы поднимались, Есенин показал глазами на каменистую кручу и лукаво спросил у Маяковского:  — Может быть, вы, Владимир Владимирович, и эту гору снесете, чтобы удобнее было ставить вашу «Мистерию»?  

Как раз в эти дни много говорилось о том, что Маяковский ведет переговоры с режиссером Марджановым относительно постановки «Мистерии-буфф» под открытым небом, на склонах горы Давида... Прибавим к этому, что в «Заре Востока» с неделю тому назад (3 сентября) появилось стихотворение Маяковского «Владикавказ — Тифлис», кончавшееся такими словами:  Строй во всю трудовую прыть, для стройки не жаль ломаний! Если даже Казбек помешает — срыть! Все равно не видать в тумане.  

Владимир Владимирович спокойно выслушал вопрос Есенина и невозмутимо ответил:  — Конечно, сроем, если понадобится!  Погуляв по верхней, тогда еще совершенно голой площадке горы, мы начали спускаться пешком по узкой и крутой тропинке..." (Вержбицкий Н. "Встречи с Есениным").

Это не Есенин, не Маяковский. Это Рамази, человек, который привёз меня сюда. Старый друг, с которым мы проучились 10 лет в одном классе.

Радует, что Серёжа и Кристина тоже были здесь. Причём совсем недавно. Даже час указан. Пункуальный человек этот Серёжа, ничего не скажешь.

Бывшая гостиница "Иверия" - превратилась в "Рэдисон отель". А старый телеграф (светло-коричневое здание справа) собираются сносить. Жаль. Помню, как в советские времена мы приезжали звонить в Москву.

Из дому тогда междугородних звонков не принимали. Нужно было заказывать переговоры заранее, в указанное время ехать на телеграф (могло быть и ночью), ждать вызова в переговорную кабинку...

Я тогда был маленьким, и меня эта процедура очень утомляла, хотелось поскорей домой к игрушкам.

Это один из последних, кажется, самый последний строительный проект Михаила Саакашвили в качестве президента - театр. Очень интересное здание. Как водится - кто-то критикует, кто-то хвалит. Мне оно кажется оригинальным и освежающим город. В конце концов - пуркуа па?

Железнодорожный вокзал и очень живописная застройка на примыкающей к нему горе.

Мы с Рамази, или по-простому с Рамазом, едем дальше, за город. Пообедав в пригородном ресторане с проевосходным видом на окрестности...

....едем дальше, в сторону деревень Цавкиси, Шиндиси, Табахмела.

Мтацминда остаётся далеко позади, но телебашня всё ещё хорошо просматривается отсюда.

Вокруг царит сельская жизнь. С разбега, после пыльного города, мы окунаемся в неё с головой.