Выступление немецкой писательницы, лауреата Нобелевской премии по литературе (2009) Герты Мюллер на концерте в Берлине 7 октября 2013 года.

Радио Свобода, 8.10.2013

"России с любовью" – это концерт с участием выдающихся деятелей искусств, который прошел в Берлине 7 октября, в 7-ю годовщину убийства российской журналистки Анны Политковской – в знак солидарности со всеми, кто борется за права человека и правовое государство в России и испытывает в последние месяцы все возрастающее давление. 
 

- «Я обнаружил разницу между тюрьмой, которая усиливает характер,и лагерем, который разрушает человеческую душу». Это пишет Варлам Шаламов, который в 1937 году во второй раз был арестован в качестве «асоциального элемента» и отправлен в Сибирь. Является ли это все еще объяснением того, что Россия при Путине до сих пор нуждается в лагерях?

Путин говорил о «диктатуре закона», но при этом имел в виду, что законом является он сам. Слово «диктатура» является для него положительным, а слово «лагерь» не отпугивает его, несмотря на многие годы ужасов и миллионы погибших, на травмирующий всех, в том числе выживших, ГУЛАГ. Слово «закон» в этой интерпретации означает арест, колючую проволоку, звериную клетку. В советские времена все личное, что еще оставалось, должно было уйти в подполье. Индивидуальное мышление было поставлено под подозрение, тот, кто позволял себе думать, мгновенно оказывался «врагом народа». Но, несмотря на все запреты, введенные в Советском Союзе и его восточноевропейских колониях, гигантская империя в конечном итоге обанкротилась экономически и этически.

Это банкротство было вызвано игнорированием реальности. Ведь экономика была полностью разрушена, идеология оказалась пустопорожней, репрессивный аппарат – выжившим из ума и беспомощным. Потом пришел Горбачев, человек с некоторым ощущением ясности, провозгласивший гласность и перестройку. Мы все думали, что Россия будет демократизирована, будут названы своими именами преступления советского времени, будут оплаканы миллионы погибших. Жители Восточной Европы надеялись даже, что Россия извинится перед ними за те унижения, которые они претерпели. Но Горбачев пришел и ушел, и пришел Владимир Путин, маленький человек КГБ, который все повернул вспять. Это компенсаторная реакция со стороны Путина, который правит сегодняшней Россией. Сегодня Путин – большой человек, и прежняя идеология не исчезла, она только замаскирована. КГБ правит в одиночку, он больше не должен придерживаться идеологических схем, может творить что угодно – в том, что касается хоть экономической преступности, хоть религии, хоть национализма.

Путин подкармливает православных попов и новорусских олигархов, он привязывает их к себе благодаря их бесконечной жадности. Эта приманка удовлетворяет их жажду наживы и честолюбия. Поэтому она работает лучше, чем когда-то сухие лозунги или партийная идеология. Путин комбинирует старую идеологию и богатство новой  буржуазии с ее любовью к китчу. Так возникает странная смесь, в которой Путин, являющийся руководителем государства, одновременно представляет себя то в образе набожного человека со сложенными молитвенно руками, то в образе Рембо с обнаженной грудью и накачанными мускулами, то в образе сделавшего себе фейслифтинг любимца женщин. Эта веселая смесь на потребу культу личности. Он то хладнокровно отдает приказы перед камерами, сморщив от заботы лоб, то переходит к вульгарным ругательствам, периодическим скатываясь на лагерный жаргон. Все это должно сделать его популярным. Но это тот тип популярности, который известен только среди диктаторов: быть любимым означает для Путина внушать страх.

И когда путинский властный картель оказывется под угрозой, то начинаются чистки, которые происходят под знаком вымышленной вины, а их результат – заключение в лагерь, как в деле Pussy Riot. Укрывательство от налогов и воровство собственной собственности, как в случае Ходорковского, экономическая преступность, как в случае Навального, или смещение избранного мэра Ярославля из-за вымышленных обвинений в коррупции. Вымышленная вина – это старый прием из набора коммунистических спецслужб. Я знаю этот инструмент по многодневным допросам и обвинениям в вымышленной вине, предъявленным мне в Румынии во времена Чаушеску. Да, иностранной агенткой меня тогда тоже называли. Но так или иначе меня так называли сотрудники спецслужб. Путин же делает еще один шаг: он требует, чтобы независимые организации, выступающие за честные выборы, за права человека, за осознание собственной истории, начиная с ГУЛАГа, сами называли себя иностранными агентами. В голове Путина работает старый кагэбэшный инстинкт — он ищет все новых врагов. 

При этом Путин вовсе не нуждается в таком количестве врагов, чтобы сохранить свою власть. Он нуждается во врагах, чтобы ощущать свою власть. Что могут молодые люди или родители, у которых есть дети, ожидать от сегодняшней России? Чтобы прекратился страх перед независимым мнением? Но этот страх не прекращается, напротив, он снова возникает. Запугивание опять стало повседневностью, а производство страха снова и снова является самой успешной из форм деятельности Путина. Снова настало время страха эмиграции – паковать чемоданы, если позволяет время, и скорее прочь отсюда. Или в тюрьму, в лагерь. А это часто означает смерть, то есть убийство. Недавно умерший в заключении Сергей Магнитский посмертно был осужден в ходе надуманного судебного процесса. А убийства, например, убийство Анны Политковской, не раскрываются, иначе пришлось бы назвать и заказчиков. Это убийство к тому же якобы случайно было совершено в день рождения Путина 7 лет назад.

http://khodorkovsky.ru/