Бывший министр экономики России, научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин по просьбе «Совершенно секретно» ответил на вопрос: как влияют друг на друга экономика и культура?

– Прежде всего, надо понимать, что речь идет не о высокой художественной культуре – живописи, балете, литературе, – но о сумме народных привычек, традиций и навыков. Это тот фундамент, на котором строятся формальные институты, прежде всего право. Именно такая культура выступает важнейшим фактором, определяющим уровень и структуру экономики той или иной страны. Революция – это попытка узаконить новые традиции и представления.

– Любая революция?

– Да, просто результат может быть разным: новое – не обязательно благо. Скажем, Великая французская революция стоила жизни французскому королю, но в конечном счете вывела страну на путь процветания. Октябрьская революция 1917-го тоже сломала прежний уклад, но это была дорога к деградации и обнищанию. Причина? Ошибочный анализ буржуазного общества, произведенный Карлом Марксом. Он отрицал рыночное развитие, а ведь именно наличие рынка гарантировало свободу и отличало греческую и римскую цивилизации от восточных общественных систем. Это обстоятельство Маркс игнорировал, а учел только появление рабочего класса, который, по его мнению, должен был избавиться от власти буржуазии и заменить частную собственность общественной. На одной шестой части мировой суши его идеи были реализованы. Не могу сказать, что это было сделано последовательно, скорее, в той степени, в какой крепостное еще по уровню сознания население было готово их воспринять. Например, получить во владение землю и не платить дань помещику – эта идея его, конечно, привлекала. Вообще говоря, человек есть сумма качеств врожденных – поскольку он представляет собой высокоорганизованное животное – и приобретенных. Вот приобретенные навыки и становятся той культурой, о которой идет речь. Культура предреволюционной России сделала сильно примитивизированное понимание теории Маркса неизбежным.

– Иначе говоря, каждый народ заслуживает своей экономики?

– Да. Если вы не усвоили тот запас культурных навыков, которые накопили, скажем, голландцы, то вы и не будете жить, как в Нидерландах. Другой вопрос, что, может быть, вам это и не надо, вы не хотите так жить.

– Русское крестьянство – по-прежнему крепостное к началу двадцатого века, как вы утверждаете, – усвоило Маркса как умело. Но отказ от рабства, например в США, произошел точно тогда же, когда и в России, в начале шестидесятых годов девятнадцатого века. Прошло пятьдесят лет – и эти страны пришли к таким разным результатам.

– Чернокожие составляли примерно десять – двенадцать процентов от населения Штатов в то время. А культуру страны формировали все-таки белые, которые несли традиции Англии, Германии, Голландии, других европейских стран. И это была самая развитая цивилизация того времени, и несли эту культуру не худшие представители своих народов.

– Но есть и другой пример. Китай пережил революцию и ее последствия, которые вполне соизмеримы с тем, что произошло в России. И тем не менее он оказался намного более восприимчив к рыночной экономике, чем наша страна.

– Не оказался. Во всяком случае, это не доказано. В Китае рабовладение было отменено за пятьсот лет до нашей эры. И тогда великий философ Конфуций (551 г. до н.э. – 479 г. до н.э. – Ред.) описал то устройство государства, которое он считал правильным. Идея заключалась в том, что страной – под общим руководством императора и его родственников – должны управлять специально обученные люди, сдавшие соответствующие экзамены. Кстати, этой системой тестирования управленцев пользуется сейчас весь мир. Первая в мире бюрократическая система была построена в Китае того времени.

Причем это была не плановая, а развитая рыночная экономика. И был баланс социальных сил: когда сменялись династии и возникала смута – наступало время военных; как только приходили стабильные времена – на авансцену выходили торговцы. Это равновесие поддерживалось бюрократией. Но вот что удивительно: Китай, самая высокоразвитая цивилизация того времени, раз за разом пропускал удары со стороны кочевников, которые приходили с севера и завоевывали страну или значительную ее часть и основывали новую династию. Потом, конечно, китайское общество их переваривало. Но к девятнадцатому веку Китай начал отставать от тех стран, которые выбрали путь развития, основанный на частной собственности, свободной конкуренции и, соответственно, верховенстве права. Собственно, они ее не выбирали, она проросла через века – та самая античная традиция, которая была заложена в Древней Греции и Риме. Сейчас Китай восстановился, но вот какова статистика: валовый внутренний продукт Китая в десять раз превышает российский, но в расчете на душу населения мы опережаем китайцев в два раза. Даже несмотря на советский период, Россия по своей культуре – страна европейская. Кстати, советская система управления удивительно напоминала ту, которая действовала в древнем Китае.

– Теоретически мы, возможно, и европейцы, но как-то нам не удается доказать это на практике.

– Рыночная экономика начала развиваться в России благодаря реформам Александра II. И это был очень тяжелый процесс ломки векового уклада жизни, постижения новой культуры. Я думаю, кстати, что террор, развязанный народовольцами, был в той ситуации неизбежен.

– Но эти реформы шли так тяжело и в конечном счете потерпели неудачу потому, что при предшественнике Александра II Николае I они были отложены на тридцать лет, и эта пауза оказалась для России роковой.

– И это очень похоже на ту историю, которую мы наблюдаем сейчас. В чем сходство? Иерархическую традицию принесли в Россию монголы в XIII веке, позаимствовав ее в свою очередь у китайцев. Но известно, что иерархическая модель управления – вертикаль власти, как сказали бы сейчас – вытесняет конкурентные рыночные отношения. Русские князья с удовольствием восприняли эти идеи и завели вотчинный порядок, полагая себя абсолютными хозяевами и земли, и населения. Поддержало эту тенденцию и русское государство, формировавшееся на начальном этапе из Московского княжества на территории между Верхней Волгой и Окой. Произволу способствовало и отсутствие майората (до 1714 года): владения переходили не к старшему в роде, а по завещанию. Вот в таких традициях страна существовала почти шестьсот лет, вплоть до 1861 года. Но после Александра II пришли Александр III и Николай II, которые отнюдь не были продолжателями реформ. И Октябрьская революция очень во многом была реакцией крестьянской, только-только начавшей оправляться от крепостничества страны, не на реформы Александра II, а на отказ от их продолжения.

– Но к 1917 году в России уже существовала рыночная экономика. Почему она не застраховала страну от того, что произошло?

– Она была рыночная, но неполноценная. Восемьдесят процентов населения были крестьяне, которые вели натуральное хозяйство и к товарно-денежным отношениям доступа не имели. Европа к полноценному рынку шла почти четыреста лет.

– А на что нам рассчитывать в этот раз?

– На то, что перемены, начавшиеся в конце 1980-х и продолжившиеся в 1990-е, зашли так далеко, что стали общим достоянием. Например, сельское хозяйство переменилось полностью. Не в том смысле, что оно стало образцом организации, но функционирует оно целиком на рыночных принципах.

– Но результат не гарантирован. В случае форсмажорных обстоятельств можно не только не продвинуться вперед, но откатиться далеко назад.

– Мне кажется, что мы уже откатились назад. Нынешняя модель управления – это отступление. И ради чего? Только ради того, чтобы сохранить у власти небольшую группу людей. Владимир Владимирович Путин копирует опыт Николая II.

– А как соотносятся уклад народной жизни и культура в традиционном понимании – литература, живопись, театр? Никто не мог попрекнуть российскую культуру конца XIX – начала XX века низким уровнем, но и это не помогло.

– Существует такая теория: художественная культура расцветает тогда, когда общественные отношения приходят в упадок. Это такая форма протеста, реакция наиболее остро чувствующих людей на происходящее вокруг.

– Если это так, у нас есть шанс. Нынешнее состояние российской культуры свидетельствует о том, что высокие художественные образцы не востребованы.

– Это всего лишь теория, которую нам предстоит подтвердить или опровергнуть.

– А какие страны, на ваш взгляд, смогли переломить свою традиционную культуру и совершить переход к рынку? Есть на кого равняться?

– На Южную Корею и Японию. Их сумма социальных навыков совершенно не располагала к свободной конкуренции, а они смогли эту традицию перебороть. 

http://www.sovsekretno.ru/