Мария Галина: «Сегодня нужно писать не фантастику, а хороший текст»
Андрей Василевский (представляя Марию Галину): Я нахожусь в затруднении, пытаясь определить, кто же, собственно, Мария Галина; можно обозначить одним словом «писатель», но за этим определением может стоять всё, что угодно. Давайте начнём по порядку: Мария Галина – писатель-фантаст. Собственно, с этого начиналась – и так сформировалась – её писательская репутация. Она автор многих фантастических книг, причём разной степени фантастичности – от совершенно жанровой литературы для массового чтения до литературы нестандартно-фантастичной. Во-вторых, можно было бы сказать: к нам приехала современный серьёзный прозаик Мария Галина. На данный момент она автор нескольких серьёзных романов; самые известные – это роман «Медведки», опубликованный в нынешнем году в «Новом мире» и уже вышедший отдельной книгой, и совершенно замечательный роман «Автохтоны»… В этих её романах элемент фантастического не превышает общего уровня элемента фантастики в современной прозе. Если вы достаточно много читаете современную прозу, то видите, что наряду с реалистическими произведениями есть много книг, в которых присутствуют те или иные элементы фантастики. И в упомянутых романах Марии фантастичность вполне вписывается в серьёзные тенденции нашей русской прозы. При этом фантастичность подвергается испытанию на прочность, особенно в последнем романе «Автохтоны», где на протяжении всей книги элемент непонятного, фантастического, чудесного постепенно нарастает, после чего происходит некое разоблачение фокуса, и на самых последних страницах этого романа мы задаёмся вопросом: а что это вообще было? Автор действительно предложил нам нечто фантастическое и чудесное или всё это имеет логические, рациональные объяснения? Но такой финал «Автохтонов» происходит не от неумения или оттого, что автор не может разобраться, что же он, собственно, там накрутил, как это часто бывает, – а оттого, что, собственно, весь роман об этом: о том, что грань между реальным и фантастическим, между правдой и ложью – в том числе исторической правдой и ложью – очень условна: одно перетекает в другое, и часто вопрос, где правда, а где ложь, является исключительно вопросом интерпретации. Возникают дискуссии по поводу топографии романа: это Львов, – хотя бы потому, что рестораны, которые играют большую роль в этом романе, это конкретные рестораны города Львова.
Кроме того, Мария Галина – поэт, что до поры до времени было неочевидным, поскольку она прославилась фантастическими книгами, и немногие знали, что она ещё и пишет стихи. Перелом произошёл, когда в серии журнала «Арион» в 2005-м вышла книга «Неземля». Думаю, что это была очень важная веха, поскольку с этого момента её репутация как поэта всё нарастала. И, может быть, сейчас сформировалось молодое поколение, которое не застало её как писателя-фантаста и для них Мария Галина – современный яркий поэт, который ещё и фантастику писал и получил за это ряд премий. Также Мария Галина – активный литературный критик, пишущий либо о поэзии, либо о фантастике (во всех смыслах этого слова). В журнале «Новый мир», где она работает в отделе критики, Мария долгое время вела рубрику «Фантастика/ Футурология». В этом году мы переформатировали рубрику, теперь она называется «Мария Галина:
HYPERFICTION». В ней идёт речь не только о фантастике, а вообще о нереалистической словесности, что бы мы под этим ни подразумевали: например, в последнем, 10-м номере, Мария Галина пишет о двух книгах Линор Горалик – одна из них поэтическая, а другая детская, и всё это вписывается в концепцию «hyperfiction». Сегодняшняя лекция заявлена как просветительская, и я думаю, что мало кто мог бы рассказать об этом с большим пониманием и знанием фактического материала, чем Мария Галина.
Мария Галина: Это первый раз за долгое время, когда я выбралась в Звенигородском направлении за пределы Москвы, и я была совершенно поражена сюрреализмом того, что я увидела. Во-первых, мы проехали огромную пирамиду. Ну, вы её все знаете, внутри неё пространство и время вступают в сложные отношения, самозатачиваются бритвенные лезвия, а человек омолаживается и становится гораздо лучше. Она была построена, кажется, в начале двухтысячных, и вот стоит в чистом поле, такая задумчивая. Еще мы проехали мост, который называется Живописный; похож на гигантского паука со стеклянным брюшком; брюхо нависает прямо над тобой, и ты въезжаешь прямо под этого паука. Я спросила: а что там, в брюхе? Мне сказали, что в этом брюхе предполагался ресторан. То есть предполагалось, что кто-то будет сидеть в ресторане и смотреть на протекающее под этим «брюшком» четырёхполосное шоссе? И тут мне начали попадаться слоганы. Например, слоган какой-то строительной компании, я даже записала его, не удержалась: «Слова о доступности жилья – для нас не лозунг, а руководство к действию». Что они имели в виду – я так и не поняла: не уверена, что это знают и они сами. Потом плакат: «Побеждай зло добром». Потом проехали табличку «сельское поселение такое-то». То есть не село, а именно сельское поселение. И, наконец, огромный билборд: «Авиапарк. Стань акулой шопинга» – и нарисована большая золотая рыбка. Как можно стать акулой в авиапарке? Это к вопросу о соотношении фантастики и реальности. В какой-то момент мне стало казаться, что я уже переместилась в какое-то другое измерение, поскольку уж очень странные все эти реалии, и сочетание их какое-то совершенно фантастическое. Наверное, имеет смысл задуматься об очень сложном соотношении того, что происходит на самом деле, и того, как мы это интерпретируем. У Леонида Каганова, кстати, был рассказ «Когда меня отпустит» – о том, что наша реальность очень странна, если взглянуть не неё непредвзято.
Далее
здесь.
С Марией Галиной где-то под СПб (лето 2012):
