Настроение сейчас - :)

вчера. ночь. 2.20. я и моя соседка Ди.

- Хаха. Ди, слушай. У девочки в контакте "о себе": "Меня зовут олег мне 37 лет по образованию слесарь. Хочу познакомится, без разницы с кем главное, что бы еду готовила!".
- Угу, я заходила сегодня к ней на страницу. Смешная.
- И, кстати, это я ее пост добавила к себе в цитатник недавно в дневе. Помнишь, показывала тебе. Ну, про джинсы. Про романтику.
- Хмм.. а, про трахаться-то? Ну-ну..

6. В день работника водолазозаводчика.
Резиночка (на которой в 5-6 классе прыгали) извивается плавно, заканчиваясь траурной ленточкой. А можно оторвать руку по самую шею? Прямо так, чтобы по ухо?
Ну, зачем так поступать? Я ищу волосы, а они у меня на щеке лежат. А в парках часто насилуют проституток? А их правда кто-то прощает?
А между двух скал нормально жить? Это, в смысле, не неудобно будет? Я просто считаю, что там, так-то, вообще жить невозможно. Это как это так, война что ли? Ну, и ладно, ну, и пошли. Ты только не пошли, договорились? Не нравится мне это, когда постоянно. Надоедает, в общем. Как и все остальное. Или уже.

Тр-тр-тр. Тра-та-та-та-та-та. Почему именно пулемет? Я бы хотела испробовать все виды смерти, чтобы почувствовать и понять, какой бы я предпочла умирать в самый последний раз. Ведь у человека должен быть выбор? Особенно, в таких вещах.
Из меня ежемиллисекундно выбегают окровавленные монстры и прямо в угол. Вот такая конструкция.

Мне кажется, мы неестественно богаты белыми сквозными нитками - ими зашиты наши рты и они стягивают вместе наши губы. Это так больно, но лучшего со мной до сих пор не случалось - это как завитки по спирали, - так же красиво и свежо.

У нас аристократический паужин. в 00.50 ночи. Батону нет равных на нашем празднике, но, к сожалению, сегодня он не смог посетить нас: умер.

В это можно не поверить, но все мысли, которые я до сих пор производила, зачинались с одного-единственного изображения: "провода". Они очень лакированные и шелестящие, тугие на вкус и оволоченные пледами с горькой подсветкой, которая реагирует на тень.
Почему все такие одинаковые?
Боже мой, отпилите мне ноги, хватит уже меня мучить.

А мне вот, лично, волосы шею протыкают. А вам кто и что? К черту голубой. Коричневый-начищенный, все-таки, повесомее будет, поближе к тебе.

У меня в ладони практически постоянно находится целое ночное звездное разноцветное небо (ну, или в спутниках, вместо звезд). А мне это и нахуй-то не нужно, если честно. Вот такая я неблагодарная, ебана.

Пахнет компотом в изюмом. Нестерпимо захотелось размоченного изюма. С рисом перемешанного.
А на могилах растут подснежники? И на том спасибо.
Только вот не надо, пожалуйста, вырывать мне левую лопатку ломом, а то и так уже пальцы закоченели.

Если выдирать с лица щетину, то непременно с корнем и кипящим пузырящимся полотенцем, я считаю.

Я знаю отличный способ предотвращения зубной боли: можно удачно повеситься на лампе.

Драм оставляет кратеры в моем мозгу. Громче драма только пение ребенка в саване.
Лиля подметает своими чихами пол воздуха.

Как девочка, я абсолютно бесполезна. Oooh, sooo sad! Охуеть прямо!
Это не глаза вращаются в глазницах при смене изображения - это Земля на скорости света поворачивается перед нашими глазами.

А шевелимся мы как деревянные куклы в черных атласных платьях с белым передником и в чепчике в старых мультиках. Отрывисто, неожиданно-закономерно и театрально. Причем, поля бумаги значительно пропадают - их теснит мой нематериальный лоб. Всё, победила.

Веки пытаются меня поработить и сделаться хозяевами положения. Сначала они сыпят крошеную жесть потихоньку, потом быстрее, после швыряют металлические сваи - одна поверх другой, затем застегиваются быстро по периметру на молнию и шипят, как будто я не смогу их взять и размотать на ошметки.

Как на той старой фотографии мертвого синего младенчика в пеленках и гробике. Remember?;)
Мне все это необычайно мило, знаете ли. Бояться надо другого.

Моя голова с сокрушительным грохотом покидает авансцену, опускаясь с огромным всплеском, наполненным миллионами брызг, в сложенные руки. лодочкой сложенные.

07/01.05.08. Надеюсь, бежать придется не на шедеврах.

Я бы хотела, чтобы ты заклеила мне рот ярко-фиолетовой изолетной, обмотав ее вокруг моей головы 4 раза, и заставила плакать.

А я вот завтра замуж выхожу за барабан от стиральной машины. Кольцо нашла, когда ганж искала. Так это как органная музыка Баха в поезде. страшное дело! но красиво. скажи наркотикам "НЕТ"! ЙЙЙЕААААХХХУУУУУ.

А закончить мне хотелось бы вполне закономерной и предсказуемой в данном контексте фразой: "Мы все умрем".

Я приступаю к штудированию теневых иголочек мрачных личностей. Иголочки сие растут в поле рядом с черным лесом, в котором, наверняка, скрываются племена с танками, в одном из которых Данко со своим горящим сердцем, обвязанном ингаляторами, как огромная бомба. Стоит перетянуть чеку - одну маленькую трубочку, пронизанную клапанами, как Горький просто ахнет, вскочит со стула, уронив свечу и расплескав воск по стенам и окну, схватится за свои седые лысеющие виски пальцами, и внезапно вылетит пуля из пальчика-то, неведомо откуда там взявшаяся.
Тогда Горький не вспомнит бабушку, школьные годы, тех, кому должен бы был быть благодарным, не вспомнит первое говно, найденное под досками во дворе, не вспомнит шифер и сетки, не вспомнит даже маки! те маки, которые стоило бы помнить каждому. хрупкие пакеты не вспомнит, повторения, измены, весенние скамейки под голыми деревьями, преследование, "я не могу", потрогай, еще, металл, невозможность двигаться, стойкие коленки, зеркала на потолке, неизменный бег в ванную (или можно даже не создавать себе лишних проблем и сразу оказаться в ванной), желтые лодки, сломавшийся минимум, ныряния после всех, мокрые кудри сестры, бег на перегонки по голени и щиколотке, дорога в окне.бежит. удачности и идеальные результаты со всеми, но только не со мной. со мной - только по неожиданности, - ничего этого Горький не вспомнит, потому просто, что не успеет. Мясная красная каша с кусочками костей - на противоположную стенку, - все прекрасно. это прекрасно.

Поэма.
Желто-оранжевыми разводами побежала бумага по щекам.
Я не приду сегодня - мы не останемся там.
Будут ручьи кружиться, трупы таща за собой,
Будет весна струиться, смрадом укрытая вдоль.
Свежим березовым соком смажу живот и грудь.
Поторопись - успеешь ты еще раз вздохнуть.
Ты протолкни зрачками комья земли в живот.
Сдохнешь, тогда - признаюсь: было все наоборот.
Я откажусь навряд ли - привычки мои не прогнать.
Только стоит в пылище сломанная кровать.
Слюни мои дымятся, пряча в себе листву.
Тонкой серебряной птичкой я для тебя блесну.
И убегут батареи, воду горячую слив.
И унесут качели вместе с тобой в обрыв.
Я не тушуюсь на рынках голых чужих костей.
С кладбища дети грохочут - несут нам с тобой новостей.
Можешь не взвешивать цену, - этому свету - ноль.
"Срочно снимайте скальпы" - будет у нас пароль.
Черной полоской по горлу вытяну я твой секрет.
Будем телами со скрипом чистить немой паркет.
Спицей в спине нащупаю твой самый слабый нерв.
Пережую и выплюну. И наштампую консерв.
Освобожусь от кочек в месте посадки сердец -
Я их любила в детстве - сердца молодых овец.
Темно-зелеными дырами выжги мне 3 колеса.
Я насладилась и челюстью двигаюсь на небеса.

Экспромт 1.
Я выпущу кровь очень быстро и тихо.
Всё было, как в сказке - и нежность, и psycho.
И ложку столовую в кровь окуная,
"Ignore" пригвозжу над воротами рая.

Экспромт 2. Кухонный.
Акриловый акрил
Заливами залил
Искусственный искусст.
Я съела целый куст.

Социальная реклама "Поднятие Самооценки":
В кадре мышка Мини (Disney) на людном перекрестке конца 70х. Стоит, взявшись за края платья и сделав подол веером, пританцовывая. Люди ходят, косятся, приветливо улыбаются.
Вдруг один мужчина (небрит, неухожен, потертая кожаная куртка), проходя сзади, пренебрежительно фыркает в сторону мышки Мини. Тогда с молниеносной скоростью из-под платья мышки Мини вылетает длинный змеиный хвост, обвивает несколькими кольцами тело мужчины, и в мгновение ока мужчина исчезает в сторону Мини.
PACKSHOT: крупным планом голова мышки Мини, с наслаждением облизывающей пальцы: "А ЕСЛИ Я КОМУ-ТО НЕ НРАВЛЮСЬ, Я ЕГО СЖИРАЮ".

Девочка шла по горизонтально лежавшему на пляже дереву. Дерево было очень длинным - настолько, что не хватало глаза. Оно было местами мокрое, - промоченное морем, местами сухое, местами с зеленью. По краям - песок. Ей надо было обязательно идти по дереву. А иногда солнце так жарило, что девочка почти задыхалась. Море - в одном шаге вправо. Но идти-то зачем-то надо по дереву! Кто это вообще придумал?! Неизвестно. А идти, типа, непременно, надо. Девочка шла год, два, восемь, пятнадцать, и вдруг почувствовала, что идти стало тяжелее. Сначала - совсем немного, а дальше - по нарастающей. С каждым годом - все хуже и хуже. Тогда девочка стала коситься на море чаще. Потом, однажды, повернула в его сторону голову совсем, на 89 градусов.
"Nice to see you", - представилась ему девочка.
Они познакомились и стали даже иногда перешептываться. Но идти-то надо по дереву! И вдруг стало совсем невыносимо - они так сдружились, что девочке стало необходимо сходить в гости к своему другу, окунуться в него с головой и необратимо. И тогда девочка придумала свой Козырный План - она вытянула руки в стороны, как крылья, которые не умеют летать, и оставшись на одной ноге, начала потихоньку балансировать, а дальше - рванула прыжками по вертикальному толстому дереву. Даже не обращая внимания на всю его толщину, на "надо!", она знает и счастлива: "я встречусь с моим другом гораздо раньше назначенного срока, скоро".

сегодня я решила, что у меня определенно есть лишние 84 рубля. ну, что, купила некую вещь под гордым названием "Блисс Вишневый". проще говоря - некая, по описанию, небывало вкусная каша в пакетиках, которую только лишь и требуется, что залить 130-150 миллиграммами горячей воды или молока. данное заявление, в свою очередь, повлекло за собой следующее решение, а именно: вода - слишком скучно. в общем, купила я тогда еще и молока, чтобы залить все это сухое дело. так как молоко должно было быть кипящим, у меня появилась идея вскипятить его в чайнике, но Ди сказала: "не стоит". тогда я, как бывалая хозяюшка, непреминула залить его в кастрюлю.

те, кто меня хорошо знают, уже наверняка все поняли: молоко у меня, конечно же, благополучно убежало. плита залита, я в пене, кастрюлю только что оттирала 20 минут. маникюр, прощай.

и само собой, восхваляемая каша, как и следовало того ожидать, оказалась тем еще говном. и зачем я такая ведомая на красивые картинки?

ничего. зато я буду играть в спектакле на английском некоего Орфея. "Милый и простоватый. Всегда крайне задумчивый и отрешенный от земного бытия. В шляпе, со свитком стихов. Говорит всегда быстро, взволнованно, отрывисто". А по сути - мечтательный подонок, обещающий весну и звезды, а в итоге плодящий по три ребенка жене и уходящий в ночь. Рыжая, ознакомившись со сценарием: "ой, так это же ты!". thnx)

Разве я враг тебе, чтоб молчать со мной, как динамик в пустом аэропорту. Целовать на прощанье так, что упрямый привкус свинца во рту. Под рубашкой деревенеть рукой, за которую я берусь, где-то у плеча. Смотреть мне в глаза, как в дыру от пули, отверстие для ключа.

Мой свет, с каких пор у тебя повадочки палача.

Полоса отчуждения ширится, как гангрена, и лижет ступни, остерегись. В каждом баре, где мы – орет через час сирена и пол похрустывает от гильз. Что ни фраза, то пулеметным речитативом, и что ни пауза, то болото или овраг. Разве враг я тебе, чтобы мне в лицо, да слезоточивым. Я ведь тебе не враг.

Теми губами, что душат сейчас безсчетную сигарету, ты умел еще улыбаться и подпевать. Я же и так спустя полчаса уеду, а ты останешься мять запястья и допивать. Я же и так умею справляться с болью, хоть и приходится пореветь, к своему стыду. С кем ты воюешь, мальчик мой, не с собой ли.

Не с собой ли самим, ныряющим в пустоту.

(с) if_autumn_inside

после трехневного отсутствия дома обнаружилось:

некоторое количество чужих мужских вещей. черно-желтая футболка, имеющая свою темную историю. ремень, подаренный, передаренный обратно, но, тем не менее, оставшийся у нас. кожаная перчатка без пальцев, 1 шт.

раскрошенный цемент вокруг унитаза, призванный фиксировать оный (Дима, признайся, твоя работа?).

щепки от поломанного стула. стула нет.

моя квартира в своем стиле.

домой съездили очень контрастно. с одной стороны - небывало мрачно, с другой - непривычно активно.

мрачность: в поезде, в окружении благочестивых дам, уложившихся рано спать, мы невозмутимо пили, роняя бутылки. на нас безотрывно пялился молодой человек, читающий книгу "Чудовище из Ада". он сразу распознал в нас единомышленников, да. позже некий пошатывающийся мужчина представился чабаном. нас, в свою очередь, озаглавив овечками. ну, и че, ну, и посмеялись.
в полчетвертого утра нам поступило партийное задание покурить. его выполнение было сопровождено привычным хохотом на пол-вагона, пробуждением соседей, преодолением полосы препятствий в виде торчащих ног, извлечением воды из незнакомых ранее емкостей. и все это, не поверите, под органную музыку. она играла во всем вагоне, громче всего - в туалете. и это не могло быть неправдой - мы обе слышали одну и ту же органную музыку. она была, кстати, отменна.
плюс мрачность по мелочи, конечно:
пошли покупать мне два ободка - красный и зеленый. а купили пять литров пива.
поехали на рейв танцевать, а напились так, что дорога домой остается просто фактом - мы оказались дома, да, круто.
пошли поесть в забегаловку, а утроили зоопарк.
ну, и вообще.

все не так печально, друзья. мы еще не до конца потеряли способность радоваться жизни, так что на этом самом рейве, где все закончилось беспамятством, мы еще и танцевали до 5 утра под d'n'b, счастливые, как никто. остались самые последние и хотели еще, даже когда веселье кончилось. я ныла по поводу того, что со мной никто не хочет пить, а рыжая воткнула в уши плеер и продолжила танцевать.
после непродолжительного сна и, соответственно, неприобретенного трезвого состояния, мы продолжили кутеж на улицах города. ели суши и ходили смотреть чудовищных рептилий в музей (живых). ну, и карусели в парке, само собой. мимо них нам не пройти.

вот так бестолковость.
капли липнут к окну. из зеленых деревьев я снова бежала к потрескавшимся стеклам и примагничивающемуся бесполезному снегу в яму, где даже эха не слышно. только чернота все гуще с каждым утренним небом.
с прискорбием хочу подытожить, господа: я неимоверно устала. устала от самой себя. все, что мне сейчас нужно - это резиновые, нескончаемые сутки, в течение которых я могла бы остаться одна. безо всякого рода входящих. в моих зрачках бегают прожектора. ты же обещаешь выпить все мои слезы? или, вообще-то, уже.

бывают такие серые утра, ярче и красочнее которых выглядит даже самая черная ночь.

вчера было 25 апреля. Лиля сказала, что как-то раньше они с одним мальчиком решили, что 25 апреля будет самым счастливым днем. вот так, безо всяких объяснений. а самый счастливый день - значит, самый последний. после которого наступает конец света. может, вот он и наступил? у меня отрывает краску с балкона. а ведь счастья какого-то вселенского так и не случилось.

когда я была маленькой, то в теле-магазине рекламировали кресла-груши, мешки эти с мягким наполнителем, в который падаешь, а он принимает нужную форму. и так я мечтала об этом кресле. а вот сейчас мы выросли и напили акционного пива на это кресло. оно появится у нас сегодня. мы с моей соседкой по квартире Ди выпили необходимое количество алкоголя для реализации моей мечты. это так прозаично. и даже больше - еще нам хватило крышек с кодами на бумажную лампу. и даже осталась одна лишняя. будто бы как начало для дополнительного какого-то приза. своеобразный стимул пить.

а сегодня у нас было приключение - мы гуляли. 22 апреля наконец-то наступила благоприятная погода для гуляния, аминь! а то я готова была уже отчаяться. Ксеня и я встретили девочку в зелено-желтом, разгуливающую по кругу через дорогу на одном из перекрестков в центре. над головой она гордо носила табличку с надписью "ЖДЕМ ИЮНЬ". Ксеня не преминула осведомиться у девочки, пока мы все вместе ждали зеленый свет светофора:
- а что будет в июне?
- ждите, в июне узнаете.
- может, в июне отменят сессию?

не ответив, девочка двинула через дорогу, а Ксеня, идя за ней, предложила мне все-таки ее разговорить. на что я ответила: "давай лучше ее пнем". весна весной, а про имидж старой мрачной девы забывать никак нельзя.

мы ездили в троллейбусе, а потом еще и в автобусе, торчали на вокзале и кайфовали неимоверно. от нас пахло пивом и земляникой. теперь еще одна моя шейная штуковина помечена Ксюшиными духами.

p.s. как пояснила осведомленная Ди, в июне, которого нам приказывают ждать, всего-навсего откроется какой-то торговый центр. как приземлены, все-таки, люди (и как мне нравится жить с журналистом).

а я вот так вот вспоминаю, как там раньше у меня что было, и не нахожу особой тяги к активизму. то есть, проще говоря, не понимаю, откуда сейчас у меня устойчивое постоянное желание рвануть из города - в принципе хоть куда рвануть, всем возможным транспортом, без единого градуса комфорта, вопреки небезызвестному незаменимому градусу высокому, до поры до времени мирно болтающемуся в разных стеклянных емкостях в рюкзаке,)

поездочка вышла что надо. мы опоздали на электричку - пришлось ждать три часа и, соответственно, напиться на вокзале, сидя на полу со спальником под задницей. и все-таки, как же я люблю электрички, просто ах. мы с рыж тянули время, как могли, только бы не возвращаться снова в кишащее людьми грустное болото - обратно.

зато, когда мы вернулись, за нами гналось закатное солнце. неслось прямо с вокзала, по мосту, по крабу, выглядывая из пустых безликих окон. я сначала все думала: "что ему надо?", а теперь поняла - оно волокло за собой весну. она наступила сегодня, колючий ветер стал ласков, а снег оказался затоптан голыми пьяными пятками.

сдуло бы меня куда подальше этим самым ласковым ветром. сучья реальность. все-таки не умею я находить с ней компромиссов.

моя жизнь - один сплошной красивосыгранный наеб.

что-то обязательно изменится.
цветные нитки солнца окутают наши ресницы.
я напишу нечто шедевральное, а ты сколотишь группу.
соленых дождей не станет.
придет осознание всего происходящего.
меня не будет посещать темнота, которая "откусывает мне голову своими бумажными зубами",
а ты однажды скажешь мне об этом.
и мы не будем ни о чем жалеть.
(с) август'05.

все мои друзья наркоманы и психи.

я не обстригала волосы с того момента, как мне только-только исполнилось 16. а сегодня Викуля легким движением пальцев, скрутив мой хвост, в три щелчка обхерачила все, что было. получилось так, что я кончаю. и Ви сказала, что именно меня у нее получается стричь, как никого другого. я вот подумываю, что моя голова создана для ее парикмахерских рук: придется мне у нее всю жизнь и стричься. а что? а круто.

Ксеня сегодня выступала на конференции с курсовой. я тряслась во время выступления так, как, пожалуй, не за каждое свое-то выступление тряслась. вместо того, чтобы приводить в качестве примеров все 15 журнальных заголовков с характеристикой, она стояла у доски перед шестью преподами и похихикивала. я люблю за это Ксю - она может стоять у доски перед шестью преподами и похихикивать.

ну и мой Рыж, само собой. мы затеяли такую грандиозную поездочку, собрали такого народца, что земля сотрясется. в предвкушении всю неделю. в субботу свершится нечто. а кто виноват? так жизнь сложилась! а еще мы с ней занимаемся любованием друг друга, курим лежа на полу кухни и целуемся.

и как хорошо, когда есть пиво в холодильнике.

мои друзья наркоманы и психи. that's all i need :)

Возвращаюсь к ведению хроник.

Сегодня моя соседка по квартире Ди, прельстясь вкусным соком манго, купила, собственно, этот самый фрукт.
Ди, вкушая:
- манго говно. хочешь кусочек?

и правда, говно. но вот почему-то сижу, пишу и ем.

Медузные фонари.
У нас осталось 0 секунд. Это много или мало, мои ушные червячишки?
Ну, вот, я забываю уже вытащить язык из-под губы.

- Боже мой, как я хочу мороженого. Есть?
- Не, мороженого нет. Сало есть. Сало хочешь?

Охотник на шоколад.
Гайдар катается на bmx.

При каждом моем открытии после морга (1 шт.) глаз, мир вздрагивает.
Голые детские ножки. Пыль. Чистенькие. Бездорожье. Мягкая зеленая травка. Это не конец.

Просто черная сплошная полоска в рытвинах и обрубках, откуда я никак не могу выбраться, а снаружи не хватает лопат - они все лопаются, не отбросив даже ни одной горстки разноцветного монпансье - со стороны все очень радужно и так сладко, но лучше не надкусывать, потому что будет полный рот грязи и серости.

Как бы нам не навязывался рай своими ключами и воротами, нам уже не повернуть.

я приключилась неимоверно непродуктивной. и отрежу ногтем кусочек губы тебе на память. на памятник, примадонна.

мою губу кусает настойчивая оса.
у меня скуднейшее воображение. том II.

музыка оставляет за собой полуметровый шлейф из двухуровневого слоя букв.

медузированные фонари приобрели белого собрата.

я пригвозжаю косточки вишен к разделочной доске. и просто захлебнулась воздухом сейчас.

в 14 я рыдала в клетчатой юбке, придавливая стену холодной спиной. дождь тогда бил по ту сторону кожи - если очень близко приблизиться к порам, можно было бы услышать его шелест. а если попытаться высосать хоть капельку, то все отверстия в теле начали бы кровить. свежерезанное мясо в черном нью-йоркском парке, в который однажды ночью летала душа, прислушиваясь к разговорам на солнечном греческом языке.

под моим пером разъедает разлинованность.

звезды требуют зарядки -
зарядим своим дыханьем.
у евреев есть порядки.
станем сложным сочетанием,
продиктованным полынью.
согреваюсь на качелях.
не делись со мной латынью,
я не мастер в созначениях.

зрачки не успевают выкатываться за веками.
моргать достаточно болезненно.

зубы прилипли к губам, и губы прилипли друг другу.
я превращаю людей в тех, кем им ни в коем случае нельзя становиться - я превращаю людей в себя. это страшно.
прячась в капюшоне, рассказываю самых своих несъедобных тараканов. Кощунственно.
и душу сигарету между средним, большим и указательным пальцами. чтобы небо разверзлось и сломалась спина. только бы успеть.
зачем никто не вдумывается? зачем воздух так токсичен?
однажды у меня кончатся все слова и даже рука перестанет дрожать. а стоит ли вообще пытаться меня спасти? Где бутылка?
съежившись. перебираю пальцами по горлышку, голыми тонкими непригодными пальцами.
нет ничего приятнее распутывания цепочек.
мигающее троеглазие трансформаторов.
я побиваю свои рекорды.
под некоторую музыку просто стыдно курить.
с помощью своего кокона я чувствую себя защищенной.
алкоголь в меня уже просто не помещается.
почему не существуют естественно-полезные способы изменения сознания?
не надо издеваться.
и если летающие тарелки размозжат нам головы, а из глаз исчезнет последняя искра - лишь бы был проигрыш из "Надежды" Дельфина.
это все, конечно, неспроста. под тату: я лежа курю, а она пьет залпом и со своей астмой ловит затягами мою сигарету. мне, конечно, не хватает, так что курю четвертую.
ампутируем соски с ламп.
по полу валяются кусочки ганжа.

- я хочу, чтобы мой ребенок был здоровым.
- а я хочу, чтобы утро не наступало.

При каждом содрогании от холода у Лили вырывается хихик.

Змейки, содрогающиеся в конвульсиях от оргазма, снятся мне днем и ночью, они стелятся передо мной, оставаясь позади на столько времени, пока снова не выпадут тонны снега на их углубленные вдавленные плоские тела, чтобы нежно похоронить - скоро их родят снова.

Я смотрю под ноги не вижу неба. Почему? Ведь раньше же видела. Ведь когда-то же я видела... правда?

Не понимаю, откуда эта ровность и синющий синяк в крапинку на коленке.
Лилина голова рухнула.
Моим рукам уже несколько дне производится отменнейший безостановочный массаж. Скоро я буду качком в области пальцев.

А вы знали, что бантики с сахаром - это очень смешно?

Перечница танцует с салфетницей. Они не лесбиянки, нет. Им просто хорошо вместе.
Ко мне в рот из стакана тянется оранжевый язык. Язычара прямо. И пирса - летает.
Ложка сама по себе плавает в варенье, как нетонущий лайнер.

Тени на щеках, зайцы с лошадиными ртами. Почему все в мире такое страшное? Я люблю ночь потому что ночью не видно ни-че-го. Красиво получается, когда идет слепой дождь. Или ливень. Он потому и слепой, потому что ослепляет на время своего безопасного падения, демонтирует реальность.

Ходячие яйца с ногами и открывающимися головами. Аминь.

И ведь даже совсем похуй и не хочется. "Хочется" приходит, как небо из квадрата между крышами соединенных домов, оно просто идеальнейшим квадратом планирует вниз, не ломая и не касаясь ни миллиметра кожи стен, но зато со всей силы нестерпимо вдруг придавливает прямоугольником неровной спины. И тогда можно захлебнуться стонами, - так много жидкости не было давно. И под шкафом заворожатся в оцепенении все страхи, проглотят языки все шорохи, чтобы посмотреть. А спину так не умеют выгибать даже Боги - только вы. И все только для вас: узкие балконы дешевых трехкомнатных квартир, широкие балконы дорогих четырехкомнатных квартир, летних или первокурсных, с первыми дисками deftones в плеере. Нет.

Выглядит так, как будто зимний ветер раскидывает дыряввые шторы.

- Переключи музыку.
- Не могу. Лучше я почешу спину.

А наивные дураки поют, что не изменишь роли. Я снова в лете. В лете, где всё назло. И неизменная разница в возрасте в почти 3 года - "в ней нет ни капли грязи". Только сигареты в гаражах и футболки с джинсами насквозь в воде из фонтана. Любовь и немного смерти.

Если бы я была эльфом, то умерла бы от горя по поводу того, что жить мне предстоит вечно.

Однажды ночью я сорвусь. С кровати. Или на кровать. Или накрывать. Я не специально.

В огромной куче малинового варенья я тыкаю ложкой, чтобы проверить и найти, где повкуснее.

Я готова пожать руку розетке. И отправиться в Житомир. (Жиромир).

Бонус:
А ты знаешь, почему смеяться-то будешь? Потому что посещает необъятное воображение. Вот ты смотришь на палец (если на указательный правой руки), то видишь, что человек показывает тебе будто не палец, а, например, глаз на гигантском телесном кактусе.

У моих зрачков глубина 571 кубометр отборнейшего черничного варенья. правда.