ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»

Воскресенье, 15 Июля 2012 г. 16:38 + в цитатник

Избранные статьи из книги Вадима Кожинова "Победы и беды России", 2002 г.

Глава третья ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»

О самой, быть может, чудовищной тайне XX века

Виднейшая сионистская деятельница Голда Меир (в 1969-1974 гг. – премьер-министр Израиля) писала в своих мемуарах «Моя жизнь» о Хаиме Вейцмане: «Для евреев всего мира это был „царь иудейский“… он был живым воплощением сионизма… и влияние его было огромно»155.

Вейцман родился (в 1874 году) и вырос в России, к концу века перебрался в Германию, в 1903 году поселился в Великобритании; и вскоре стал одним из лидеров сионизма. В 1920-1946-м гг. Вейцман почти бессменно возглавлял две важнейших структуры – Всемирную сионистскую организацию и Еврейское агентство для Палестины, а с 1948 и до кончины в 1952-м был первым президентом государства Израиль. Словом, он являл собой, если воспользоваться вместо «царь иудейский» более скромным определением, человека №1 в сионизме, причем занимал это место в течение более тридцати лет и, в частности, во время мировой войны 1939-1945 гг.

По-видимому, очень многие люди, знающие о Вейцмане, – как евреи, так и люди других национальностей – видят в нем великого деятеля, принесшего неоценимое благо своему народу. Однако есть просвещенные евреи (не говоря уже о мыслящих людях вообще), которые совершенно иначе понимают и оценивают роль Хаима Вейцмана.

Так, в книге американского раввина М. Шонфельда «Жертвы Холокоста обвиняют. Документы и свидетельства о еврейских военных преступниках» (Нью-Йорк, 1977) Вейцман аттестуется как главный из этих самых преступников. Особое внимание обращено здесь на заявление Вейцмана, сделанное им еще в 1937 году:

«Я задаю вопрос: „Способны ли вы переселить шесть миллионов евреев в Палестину?“ Я отвечаю: „Нет“. Из трагической пропасти я хочу спасти два миллиона молодых… А старые должны исчезнуть… Они – пыль, экономическая и духовная пыль в жестоком мире… Лишь молодая ветвь будет жить»156. Таким образом, предполагалось, что четыре миллиона европейских евреев должны погибнуть (о реальном значении этих цифр – см. примеч. 3 157).

Это «пророчество» Вейцмана в общем-то довольно широко известно, но далеко еще не осмыслено во всем его поистине поразительном значении. Поразительна уже сама уверенность прогноза: ведь к 1937 году еще ни один еврей не погиб от рук нацистов по «обвинению» в том, что он еврей (хотя, конечно, евреи, как и люди других национальностей, с 1933 г. подвергались нацистским репрессиям по политическим обвинениям). Первые нацистские убийства евреев по «расовому признаку» произошли в так называемую ночь битого стекла – то есть в конце 1938 года (тогда погиб 91 человек). Тем не менее Вейцман уверенно предсказывает глобальное уничтожение евреев, которое действительно началось лишь через пять лет.

Вейцман объяснил свое если не равнодушие, то по крайней мере вполне спокойное отношение к предстоящей гибели четырех миллионов европейских евреев: они, мол, только «пыль» и посему «должны исчезнуть…»

Но уместно отметить, что в сионизме имелась и иная тенденция. Так, называвший свой сионизм «гуманитарным» широко известный Владимир (Зеев) Жаботинский (1860-1940) еще до обсуждаемого заявления Вейцмана выступил в своей книге «Еврейское государство» (1936) с критикой программы вейцмановского толка. Он не без язвительности писал, что целью этой версии сионизма «является создание в Палестине чего-то нового, усовершенствованного… Мы должны выпустить „еврейский народ в исправленном издании“… что-то вроде „еврейский народ в избранных фрагментах“. Для этой цели нужно придерживаться осторожной селекции и тщательного выбора. Только «лучшие» в Галуте (диаспоре) должны войти в Палестину. По вопросу, что будет с остатками «рафинированного» в Галуте, теоретики – представители этой концепции не любят говорить…»

Сам же Жаботинский доказывал, что незачем отбирать «лучших» из евреев: «Надо думать, что жизнь в атмосфере собственного государства вылечит понемногу евреев от криводушия и телесного уродства, причиненных нам Галутом, и создаст постепенно тип этого „лучшего еврея“…» (с. 49-50).

Но, во-первых, Жаботинский ошибся, обвиняя «теоретиков» в нежелании говорить о том, что будет с еврейскими «остатками»: в следующем же году Вейцман высказался об этом, как мы видели, с полнейшей ясностью. Во-вторых, Жаботинский, имея большую славу, не имел сколько-нибудь значительной власти в сионистском движении. Его биограф И. Орен пишет о нем:

«Накануне Второй мировой войны… он предчувствовал катастрофу, надвигающуюся на восточноевропейское еврейство, и выдвинул лозунг полной эвакуации евреев из Польши в Эрец-Исраэль. Он был готов встать во главе нелегального флота, чтобы привезти сотни тысяч польских евреев… Этот план… не нашел сочувствия»158.

В отличие от Жаботинского, реально стоявший во главе сионизма Вейцман не просто «предчувствовал», а, как видим, вполне точно знал о будущей «катастрофе», но ничего не предпринимал.

Остается сделать вывод, что он был (о чем ясно сказал Жаботинский) в числе последовательных сторонников «селекции» евреев и полагал, что так или иначе осуществлявшие «селекцию» нацисты делают – по крайней мере с объективной точки зрения – необходимое и полезное дело…

Могут сказать о чрезмерности и несправедливости такого вывода, однако эта убежденность была присуща вовсе не только Вейцману, но и многим другим сионистам. Например, венгерский раввин В. Шейц, как бы развивая мысль Вейцмана, писал в 1939 году:

«Расистские законы, которые ныне применяются против евреев, могут оказаться и мучительными, и гибельными для тысяч и тысяч евреев, но все еврейство в целом они очистят, разбудят и омолодят»159. Не исключено, что этот раввин позднее, когда обнаружились действительные масштабы «очищения» еврейства, пересмотрел свое отношение к делу. Но ведь «царь иудейский» Вейцман-то еще в 1937 году точно знал, что погибнут не «тысячи», а миллионы его соплеменников, и все же принимал это как «должное» (они «должны исчезнуть…»).

Вполне понятно, что уяснение этой «позиции» дискредитирует сионистских лидеров, однако у них всегда наготове весьма «простой», но сильно действующий на множество неспособных к самостоятельному мышлению людей ответ: все это-де антисемитская клевета на сионизм.

Поэтому важно и даже необходимо сослаться на мнение «гуманитарных» сионистов – последователей Жаботинского, которые подчас очень решительно выступали против властвующих верхов сионизма. Этих «гуманитариев» никак невозможно обвинить в антисемитизме, и тем не менее они заявили в своей газете «Херут» от 25 мая 1964 г. об уничтожении миллионов евреев во время Второй мировой войны следующее:

«Как объяснить тот факт, что руководители Еврейского агентства, вожди сионистского движения… хранили молчание? Почему они не подняли свой голос, почему не закричали на весь мир?.. История еще определит, не был ли сам факт существования предательского Еврейского агентства помощью для нацистов… история, этот справедливый судья… вынесет приговор и руководителям Еврейского агентства, и вождям сионистского движения… Потрясает тот факт, что эти вожди и деятели продолжают по-прежнему возглавлять еврейские, сионистские и израильские учреждения»160.

Еврейское агентство и Всемирную сионистскую организацию возглавлял в годы войны, о чем уже сказано, Хаим Вейцман. И, следовательно, именно к этому «царю иудейскому» относилось прежде всего столь убийственное обвинение.

Через два года, 24 апреля 1966 г., израильская газета «Маарив» опубликовала дискуссию, в ходе которой один из бывших командиров Хаганы (сионистская военная организация), депутат кнессета Хаим Ландау заявил: «Это факт, что в 1942 году Еврейское агентство знало об уничтожении… Правда заключается в том, что они не только молчали об этом, но и заставляли молчать тех, кто знал об этом тоже». И вспоминал, как один из руководящих сионистских деятелей, Ицхак Гринбаум, признался ему: «Когда меня спросили, дашь ли ты деньги на спасение евреев в странах изгнания, я сказал „нет!“… Я считаю, что нужно противостоять этой волне, она может захлестнуть нас и отодвинуть нашу сионистскую деятельность на второй план».

В этой же дискуссии другой видный сионист Элиезар Ливне засвидетельствовал: «Если бы наша главная цель состояла в том, чтобы помешать ликвидации евреев… мы спасли бы многих»161. Здесь, впрочем, одна очевидная неточность: спасение европейских евреев не только не было «главной целью» сионизма, но и вообще не являлось его «целью». Это, между прочим, совершенно ясно из уже цитированных мемуаров Голды Меир «Моя жизнь», хотя она вроде бы пытается доказывать обратное.

В мемуарах, конечно, немало говорится о том, как она и ее коллеги в руководстве Еврейского агентства страдали, получая сведения об уничтожении евреев нацистами, и как все время изо всех сил старались помочь: «…не было пути, – уверяет она, – которого мы бы не разведали, лазейки, в которую мы бы не проникли, возможности, которой мы бы немедленно не изучили» (с. 189).

Но Меир явно «проговаривается», упоминая, что к 1943 году ни много ни мало 130 тысяч человек в Палестине уже «записались» в еврейскую армию, и в то же время сообщая, что только один-единственный раз, летом 1943 года, было решено забросить на оккупированную нацистами территорию всего-навсего 32 палестинских боевика для помощи европейским евреям, и лишь осенью 1944 года эти боевики оказались в Европе (с. 190).

Голда Меир стремится «объяснить» столь мизерный «результат» своей деятельности по спасению европейских евреев якобы непреодолимым сопротивлением, которое оказывали сионистам тогдашние британские власти в Палестине, «не разрешая» им противодействовать нацистам. Но перед нами совершенно недостоверное объяснение, так как хорошо известны бесчисленные факты, свидетельствующие о том, что сионисты, когда это им действительно было нужно, умели так или иначе «обойти» любые британские препоны (вплоть до того, что сионистами была взорвана штаб-квартира англичан – отель «Кинг Дэвид» в Иерусалиме, где погибли около ста человек).

Итак, спасать европейских евреев отправились всего лишь 32 человека (к судьбе этих людей мы еще возвратимся), а формируемая стотридцатитысячная армия тем временем вела борьбу отнюдь не против нацистов, уничтожавших миллионы евреев, но против арабов Палестины… Ибо здесь, в Палестине, пишет Меир, совершилось «самое ужасное – 80 человек было убиты и многие серьезно ранены» (с. 166). Не странно ли, что гибель 80 палестинских евреев оказывается более «ужасной», чем миллионов европейских?..

Необходимо добавить к этому, что определенная часть находившихся в 1940-х годах в Палестине сионистских боевых структур воевала не только с арабами, но и – как сообщает в своей изданной в 1981 году в Мюнхене книге «Второй Израиль для территориалистов?» своеобразный еврейский идеолог Б. Ефимов – «продолжала вооруженную борьбу против английских властей, то есть они фактически участвовали в войне на стороне Гитлера, а некоторые из них даже вели с нацистами переговоры о создании еврейско-нацистского союза против Великобритании (интересно отметить, что крупнейшую из организаций, продолжавших войну против англичан, возглавлял будущий премьер-министр Израиля Бегин, который позднее публично упрекнул канцлера ФРГ Шмидта в том, что тот служил во время войны в немецкой армии; довольно трудно понять смысл этого упрека, если учесть, что Шмидт и Бегин сражались тогда по одну сторону баррикады)» (указ. изд., с. 34).

***

Итак, вожди сионизма – хотя их пропагандистский аппарат, конечно же, пытается это всячески опровергать – вполне «спокойно» отнеслись к уничтожению в 1940-х годах миллионов евреев, а сам тогдашний царь иудейский даже с полной точностью предвидел это уничтожение.

Что оно означало для сионистов? Вопрос предельно острый, и пока еще не осуществлено масштабное и тщательное исследование этой темы, – чему, конечно, мешает резкое сопротивление сионистской пропаганды, объявляющей любой анализ связанных с этим вопросом фактов выражением пресловутого «антисемитизма». Сопротивление это всецело понятно: ведь речь идет о поистине чудовищном явлении: о взаимодействии (пусть даже хотя бы не совсем прямом и откровенном) сионистов и нацистов, то есть в конечном счете об определенном «единстве» Вейцмана и Гитлера в деле уничтожения миллионов евреев…

И все же взаимодействие сионизма и нацизма – очевидная реальность, которую невозможно опровергнуть. Так, например, историк сионизма Лионель Дадиани, которого никто не обвинял в «антисемитизме» (напротив, он сам резко выступает против ряда исследователей сионизма, обвиняя их в «антисемитских» происках), писал в своей книге «Критика идеологии и политики социал-сионизма», изданной в Москве в 1986 году, что вскоре после прихода Гитлера к власти сионизм «заключил с гитлеровцами соглашение… о переводе из Германии в Палестину в товарной форме состояния выехавших туда немецких евреев. Это соглашение сорвало экономический бойкот нацистской Германии и обеспечило ее весьма крупной суммой в конвертируемой валюте» (с. 164).

Понятно, что в результате выиграл и сионизм, но так или иначе это сотрудничество в условиях всемирного экономического бойкота нацизма говорит само за себя. Помимо того в 1930-х годах, как сообщает Давид Сойфер, «сионистские организации передали Гитлеру 126 миллионов долларов»162 – то есть, согласно нынешней покупательной способности доллара, намного более миллиарда.

Но дело вовсе не только в экономической «взаимопомощи» сионизма и нацизма. Дадиани в своей книге сообщает, основываясь на неоспоримых документальных данных: «Один из руководителей Хаганы Ф. Полкес… в феврале-марте 1937 г. вступил в контакты с офицерами гестапо и нацистской разведки, находясь по их приглашению в Берлине… Полкес, передав нацистским эмиссарам ряд интересовавших их важных сведений… сделал несколько важных заявлений. „Национальные еврейские круги, – подчеркнул он, – выразили большую радость по поводу радикальной политики в отношении евреев, так как в результате ее еврейское население Палестины настолько возросло, что в обозримом будущем можно будет рассчитывать на то, что евреи, а не арабы станут большинством в Палестине“ (с. 164-165). И действительно: в 1933-1937 гг. еврейское население Палестины возросло более чем в два раза, достигнув почти 400 тысяч человек. Следует вспомнить еще, что именно к 1937 году относится поразительный прогноз главного шефа Полкеса – Хаима Вейцмана…

И уж поистине ни с чем не сравнимо следующее: в составленном нацистской службой безопасности (СД) документе о переговорах с Полкесом (документ этот был опубликован в № 3 немецкого журнала «Horisont» за 1970 год) приводится данное знаменитым палачом Адольфом Эйхманом посланцу сионистов Фейфелю Полкесу заверение, согласно которому на евреев «будет оказываться давление, чтобы эмигрирующие… брали на себя обязательство отправляться только в Палестину».

Точно известно (см. документы, опубликованные в упомянутом номере журнала «Horisont»), что сотрудничеством Эйхмана с Полкесом непосредственно руководил Гейдрих, а за ним, понятно, стоял сам Гитлер; Полкес же (есть, между прочим, предположение, что это псевдоним, за которым скрылся более известный сионистский деятель) действовал по заданию Еврейского агентства, возглавляемого Вейцманом. Сотрудничество это продолжалось и в 1942 г., уже после провозглашения так называемого окончательного решения еврейского вопроса. Словом, речь идет о несомненном взаимодействии царя иудейского и германского фюрера.

В свете всего этого становится целиком и полностью оправданным вывод, сделанный в 1966 году на страницах одного из авторитетнейших журналов Запада «Шпигель» (№ 52 от 19 декабря): «Сионисты восприняли утверждение власти нацистов в Германии не как национальную катастрофу, а как уникальную историческую возможность реализации сионистских планов».

И теперь стоит вернуться к судьбе той единственной боевой группы палестинских евреев, которую Еврейское агентство все-таки согласилось направить в 1944 году в Венгрию для помощи уничтожаемым соплеменникам. Во главе группы была яркая личность – молодая поэтесса Хана (Аника) Сенеш. Голда Меир, одна из тогдашних руководительниц Еврейского агентства, скорбно поминает в своих мемуарах погибшую девушку. В Тель-Авиве была даже издана книга «Хана Сенеш. Ее жизнь, миссия и героическая смерть».

Однако совершенно точно известно, что Сенеш, прибыв в Венгрию, установила связь с здешним полномочным представителем этого самого Еврейского агентства Рудольфом (Израилем) Кастнером, который, выяснив через нее местопребывание всех членов засланной группы, безжалостно передал их нацистам163, ибо они могли помешать взаимодействию сионистов и гитлеровцев…

И слезы о Хане Сенеш в мемуарах Голды Меир – в сущности, «крокодиловы слезы», ибо она едва ли могла не знать о действительной роли своего подчиненного Кастнера, который позднее стал крупным чиновником в Израиле, а в 1957 году был убит на тель-авивской улице при не очень ясных обстоятельствах (то ли ему мстили за преданных им евреев, то ли его убрали израильские спецслужбы как нежелательного «свидетеля»).

Можно бы привести и иные многочисленные факты, ясно свидетельствующие о взаимодействии сионизма и нацизма в 1930-1940-х годах, – явлении, кстати сказать, прямо-таки беспрецедентном, поскольку в условиях этого альянса были уничтожены миллионы евреев, о благе которых, казалось бы, только и пеклись сионисты. Но уже и приведенные свидетельства с полной ясностью говорят о существовании указанного альянса. Глубокое же и всестороннее исследование этого феномена еще предстоит осуществить. И сделать это необходимо, ибо взаимодействие команды Гитлера с командой Вейцмана раскрывает – как, пожалуй, ничто иное – истинную суть сионизма.

Нацистское уничтожение миллионов евреев было в целом ряде отношений исключительно выгодно сионистам. Начать с того, что оно представляло собой, по их убеждению, своего рода благотворное «воспитание» подлинных – с их точки зрения – евреев. Так, преемник Вейцмана на посту президента Всемирной сионистской организации Наум Гольдман без обиняков сказал в своей «Автобиографии» (1971), что для победы сионизма была совершенно необходима еврейская «солидарность» и что именно «ужасное истребление миллионов евреев нацистами имело своим благотворным (именно так! – В. К.) результатом пробуждение в умах, до того времени индифферентных, этой солидарности»164.

Во-вторых, «катастрофа» как бы сама собой (но также – о чем шла речь – и при прямом и необходимом содействии нацистов) гнала евреев в Палестину, куда ранее приток иммигрантов был весьма слабым.

В-третьих, еще, пожалуй, более важная и поразительная сторона дела: нацистский террор представлял собой, пользуясь определением Жаботинского, селекцию, отбор – конечно, совершенно чудовищный; вспомним суждения Вейцмана о «пыли» и «ветви». И нельзя не обратить внимания на удивительный, даже с трудом понимаемый, но бесспорный факт: погибли ни много ни мало миллионы евреев, однако среди них почему-то почти не оказалось сколько-нибудь выдающихся, широко известных людей. За исключением убитого в Треблинке писателя и педагога Януша Корчака (Генрика Гольдшмидта), который к тому же по этическим соображениям сам отказался от подготовленного для него побега, и умершего в возрасте 81 года в рижском гетто историка С. М. Дубнова, трудно назвать какого-либо видного представителя европейского еврейства, умершего под властью нацистов: все они либо покинули оккупированную территорию, либо каким-то «чудом» уцелели в нацистских лапах.

Вот хотя бы один, но очень яркий пример: знаменитый политический деятель Франции, антифашист, лидер социалистической партии и глава правительства Народного фронта в 1936-1938 гг. еврей Леон Блюм был в 1940-м арестован нацистами и в 1943-м вывезен в Германию, однако благополучно вернулся (кстати, ему тогда было уже 74 года) и стал в 1946-м премьер-министром Франции! Что за странная загадка? Впрочем, таких загадок великое множество…

Наконец, огромное значение имело для сионистов воздействие позднейших сообщений о Холокосте на мир, на все человечество. Сохраняя, как мы видели, непосредственно во время гитлеровского террора полнейшее молчание об уничтожении миллионов, сионисты затем, начиная с 1945 года, не упускали ни единой возможности во весь голос заявлять об этом. И впоследствии Наум Гольдман решился открыто и не без своего рода цинизма написать (в изданной в 1975 году своей книге «Куда идет Израиль?») следующее: «Я сомневаюсь, что без уничтожения шести165 миллионов евреев большинство в ООН проголосовало бы в пользу создания еврейского государства» (с. 23).

Итак, получается, что, согласно недвусмысленным признаниям самих сионистских лидеров, нацисты и сионисты, по сути дела, «заодно», «совместно» осуществили и «воспитание», и иммиграцию в Палестину, и «селекцию» евреев, а также обеспечение и формирование беспримерного чувства «вины» (именно так определяют это сионисты) целого мира, который, мол, допустил уничтожение миллионов евреев (расчет сионистов был вполне точен, ибо в отличие от них, спокойно «предвидевших» гибель миллионов, для человечества эта гибель явилась ошеломляющим фактом…) и, во-вторых, залог «оправдания» любых будущих акций сионизма. Так, Голда Меир рассказывает о своем решительном отпоре тем, кто обвинял сионистов в полнейшем нарушении международных правовых норм: «Я… говорю от имени миллионов, которые уже не могут сказать ничего» (с. 202).

Но давайте сопоставим эти слова со словами того, кого сама Меир назвала «царем иудейским» и который заявил, что эти миллионы – «пыль» и просто-таки «должны» исчезнуть… Не просвечивает ли за этим противоречием чудовищная «тайна»?..

Ведь неизбежно получается, что Гитлер «работал» на Вейцмана, и последний уже в 1937 году об этом «проговорился». Невольно вспоминается, что существует точка зрения, согласно которой и Гитлер, и его главный сподвижник в «решении еврейского вопроса» Гейдрих, имевшие еврейских предков (сведения об этом авторитетны и весьма достоверны, хотя просионистские идеологи и стремятся их опровергать), вполне «закономерно» участвовали в «общем деле» с Вейцманом. Слишком уж много странных (на первый взгляд) «совпадений» имеется в истории сионизма и нацизма в 1930-1940-х гг. Разумеется, это только «гипотеза», но, во всяком случае, глубокое и тщательное исследование в данном направлении должно быть осуществлено. Как могло получиться так, что во главе вроде бы непримиримого к евреям нацизма оказались люди с «еврейской кровью»?

И так или иначе свершавшееся «взаимодействие» германского фюрера и «царя иудейского» в самом деле наиболее «страшная» тайна XX столетия, ибо речь идет о миллионах жизней, положенных на алтарь этого взаимодействия. Тайна, которая в конце концов раскроется во всем ее существе, ибо не зря сказано, что все тайное станет явным.

Однако уже и сейчас вполне очевидно, что взаимодействие сионизма и нацизма необходимо воспринять как грандиозный урок: если сионизм мог подобным образом отнестись к миллионам евреев, то в своем отношении к другим народам он, без сомнения, не подразумевает абсолютно никаких правовых и нравственных «ограничений».

Вполне достоверны сведения, что во время арабо-израильской войны 1973 года правительство Израиля, оказавшись на грани поражения, приняло решение пустить в ход ядерное оружие. Голда Меир, возглавлявшая тогда правительство, весьма прозрачно намекнула об этом в своих мемуарах: «…труднее всего мне писать об октябрьской войне 1973 года, о Войне Судного Дня… едва не происшедшая катастрофа, кошмар, который я пережила и который навсегда останется со мной… я должна умалчивать о многом» (т. II, с. 462). Далее Меир сообщает, что тогда, в 1973-м, «жгучим вопросом было – должны ли мы сказать народу уже сейчас, какое тяжелое сложилось положение? Я была уверена, что с этим следует подождать» (с. 472). Все это достаточно «многозначительно».

Применение ядерного оружия на том предельно малом пространстве, на котором разыгрывалась эта война, неизбежно сказалось бы со всей силой и на самом Израиле. Но, как ясно из вышеизложенного, сионистов это отнюдь не остановило бы (пусть даже дело шло еще раз о гибели миллионов евреев!) Вот почему совершенно необходимо знать и изучать то «взаимодействие» Гитлера и Вейцмана, о котором шла речь в этой статье.

В заключение нельзя не затронуть еще одну сторону проблемы. Вполне возможно, что те или иные люди воспринимают принесение в «жертву» миллионов евреев ради создания государства Израиль в качестве героического (и, конечно, глубоко трагического) деяния. И, кстати сказать, создание многих государств сопровождалось огромными жертвами. И такую точку зрения можно понять. Но определенные выводы из совершившегося также можно – и нужно – сделать…

Серия сообщений "Хеннеке Кардель "Адольф Гитлер – основатель И":
Часть 1 - Автор Хеннеке Кардель "Адольф Гитлер – основатель Израиля"
Часть 2 - Автор Хеннеке Кардель "Адольф Гитлер – основатель Израиля" 2
...
Часть 9 - Автор Хеннеке Кардель "Адольф Гитлер – основатель Израиля" 9
Часть 10 - Автор Хеннеке Кардель "Адольф Гитлер – основатель Израиля" 10
Часть 11 - ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»

Рубрики:

информация/Весьма доходчиво

Метки: евреи сионисты

Процитировано 2 раз

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/ivanov_mark/post227989327/">Р“Р•Р РњРђРќРЎРљРР™ Р¤Р®Р Р•Р  Р В«Р¦РђР Р¬ РРЈР”Р•Р™РЎРљРР™В»</a><br/>
	РР·Р±СЂР°РЅРЅС‹Рµ СЃС‚Р°С‚СЊРё РёР· РєРЅРёРіРё Р’Р°РґРёРјР° РљРѕР¶РёРЅРѕРІР° &quot;РџРѕР±РµРґС‹ Рё Р±РµРґС‹ Р РѕСЃСЃРёРё&quot;, 2002 Рі.

Р“Р»Р°РІР° С‚СЂРµС‚СЊСЏ Р“Р•Р РњРђРќРЎРљРР™ Р¤Р®Р Р•Р  Р &laquo;Р¦РђР Р¬ РРЈР”Р•Р™РЎРљРР™&raquo;

Рћ СЃР°РјРѕР№, Р±С‹С‚СЊ РјРѕР¶РµС‚, С‡СѓРґРѕРІРёС‰РЅРѕР№ С‚Р°Р№РЅРµ XX РІРµРєР°

Р’РёРґРЅРµР№С€Р°СЏ СЃРёРѕРЅРёСЃС‚СЃРєР°СЏ РґРµСЏС‚РµР»СЊРЅРёС†Р° Р“РѕР»РґР° РњРµРёСЂ (РІ 1969-1974 РіРі. &ndash; РїСЂРµРјСЊРµСЂ-РјРёРЅРёСЃС‚СЂ РР·СЂР°РёР»СЏ) РїРёСЃР°Р»Р° РІ СЃРІРѕРёС… РјРµРјСѓР°СЂР°С… &laquo;РњРѕСЏ Р¶РёР·РЅСЊ&raquo; Рѕ РҐР°РёРјРµ Р’РµР№С†РјР°РЅРµ: &laquo;Р”Р»СЏ РµРІСЂРµРµРІ РІСЃРµРіРѕ РјРёСЂР° СЌС‚Рѕ Р±С‹Р» &bdquo;С†Р°СЂСЊ РёСѓРґРµР№СЃРєРёР№&ldquo;&hellip; РѕРЅ Р±С‹Р» Р¶РёРІС‹Рј РІРѕРїР»РѕС‰РµРЅРёРµРј СЃРёРѕРЅРёР·РјР°&hellip; Рё РІР»РёСЏРЅРёРµ РµРіРѕ Р±С‹Р»Рѕ РѕРіСЂРѕРјРЅРѕ&raquo;155.

Р’РµР№С†РјР°РЅ СЂРѕРґРёР»СЃСЏ (РІ 1874 РіРѕРґСѓ) Рё РІС‹СЂРѕСЃ РІ Р РѕСЃСЃРёРё, Рє РєРѕРЅС†Сѓ РІРµРєР° РїРµСЂРµР±СЂР°Р»СЃСЏ РІ ... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/ivanov_mark/post227989327/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

Аноним обратиться по имени Интересная информация. Вот ещё штрихи... Воскресенье, 19 Августа 2012 г. 06:50 (ссылка)

Ещё в 1920-1921 гг. не было особой нужды и в германских национал-социалистах. Поэтому никакой поддержки им не оказывалось и их первые скромные успехи были вызваны лишь талантами Гитлера и энтузиазмом его первых товарищей и поклонников. Это было время тех самых сердобольных старушек, что подкидывали голодным нацистам немного средств. Потому, что дела у "истинных арийцев" были, "как сажа бела": "До середины 1921 года партия не могла позволить себе содержать кассира, у расклейщиков плакатов нет денег, чтобы купить клея"!
Портреты Гитлера того времени показывают его нам в простой, часто поношенной одежде. Он живет в нищенски обставленной комнатушке на улице Тирштрассе, со стёршимся линолеумом на полу. Из мебели - только кровать, книжная полка, одно кресло и самодельный стол . Фриделинг, внучка любимого композитора Гитлера - Рихарда Вагнера, так описала его портрет: "В баварских кожаных бриджах, в коротких грубых шерстяных носках, в красной с синим клетчатой рубахе и короткой синей куртке, мешковато сидящей на его костлявой фигуре ".
Или вот описание Гитлера Эрнстом Ганфштенглем: "В своих тяжёлых ботинках, тёмном костюме и кожаном жилете, полустоячем белом воротнике, со странными усиками, он на самом деле не производил особого впечатления. Похож на официанта в каком-нибудь привокзальном ресторане ".
Отношение к делам у фюрера тоже весьма своеобразное: "Он всех доводил до отчаяния, потому, что никогда нельзя было быть уверенным, что он появится на условленную встречу, да и невозможно вырвать из него какое-либо решение ".
Пфеффер фон Заломон, будущий начальник SA, впервые увидев своего фюрера, вообще отказался с ним познакомиться. Потому, что одет вождь, как бомж: старая визитка, жёлтые кожаные башмаки и рюкзак за спиной. Есть и такое описание внешнего вида Гитлера того периода: синий костюм, фиолетовая рубашка, коричневая жилетка и ярко-красный галстук. Согласитесь, зрелище собой будущий фюрер являл весьма своеобразное. Говоря современным языком, стилистам и имиджмейкерам ещё над ним работать и работать. И ведь поработали! Кто-нибудь может себе представить Гитлера образца 1941 года в шортах?
Очень скромны и личные расходы Гитлера. Ещё на Пасху 1923 года он занимает у Геринга несколько марок на праздничную экскурсию в горы для себя. Вспоминая потом эти годы, он утверждал: "Долгое время я питался одними тирольскими яблоками. Невероятно, какую экономию мы тогда наводили. Каждая сбережённая марка отдавалась партии."
Как говорится – не до жиру, быть бы живу! Именно поэтому первые сторонники Гитлера были сплошь идейными. Потому, что и их вождь работал не за деньги, а за идею, и это вызывало уважение и привлекало к Гитлеру не меньше, чем его ораторский талант. Когда же началось улучшение финансового положения нацистов? Когда в них стала появляться первая надобность. Как мы видим, в 1921 году такой нужды ещё не было, не возникла она и в начале 1922 года. сведений о финансовых "чудесах" этого периода у нацистов историки нам не пишут.
...С 10 апреля по 19 мая 1922 года Советская Россия под названием РСФСР 46 участвовала в международной конференции в итальянском городе Генуя. По сути, это были первые смотрины большевистского руководства страны перед всем "цивилизованным миром". Речь, как и всегда, пошла о деньгах. Западные правительства выставили огромные финансовые претензии, куда вошли довоенные и военные долги, и проценты на них. Точно также, с процентами, от большевиков потребовали оплатить всё поставленное, но неоплаченное белыми правительствами(!), а также возмещения стоимости всех предприятий, владельцами которых были иностранные граждане. Всё это, по мнению западных экспертов, потянуло на 18 млрд. золотых рублей.
Разумеется, большевики выплатить это не могли. По тем временам ежегодный платёж должен был достигать 80% тогдашнего госбюджета России! На этом и строился весь расчёт – не имеющие возможности расплатиться должны были попросту "сдать" Россию и довершить закабаление передачей её в управление бывшим партнёрам по Антанте, устроившим с помощью Керенского и Ленина революционное крушение Российской империи.
Вот тут-то Владимир Ильич и показал партнёрам по переговорам большой кукиш. Вместо безоговорочного признания долгов и попадания России в финансовую кабалу, советская делегация без тени смущения выкатила ответный иск: за иностранную интервенцию и блокаду. Всего - 30 млрд. золотых рублей. Через несколько дней оторопевшим западным дипломатам был предложен несколько смягчённый вариант. Большевики соглашались признать довоенные долги России, и были готовы предоставить бывшим собственникам преимущественное право взять в аренду или получить в концессию ранее принадлежавшее им имущество. За это Англия, Франция и Италия должны были признать Советское правительство де-юре, оказать ему финансовую помощь, "забыть" о национализированных предприятиях, а также аннулировать военные долги и проценты по ним.
Так нагло с победителями в Первой мировой войне ещё никто не разговаривал! Ведь, кроме всего прочего, пока западные делегации обсуждали эти неслыханные большевистские требования, советская делегация совершила дипломатический шаг огромной важности. 16 апреля 1922 года в пригороде Генуи городе Рапалло был заключен бессрочный договор между РСФСР и Германией. Стороны взаимно отказывались от претензий на возмещение военных расходов и невоенных убытков, кроме того, Германия признавала национализацию германской государственной и частной собственности в РСФСР! Договор был подписан тайно, ночью, а дипломаты остальных западных делегаций узнали о нём после его подписания!
Это было уже слишком. Фактически ленинская Россия ухитрилась провести англичан и французов вокруг пальца. Разумеется, после этого Генуэзская конференция закончилась ничем. Вслед за ней провалом завершилась и вторая попытка миром убедить большевиков сдать Россию Западу. На Гаагской конференции (15 июня - 20 июля 1922 г.) советская делегация держалась тех же самых позиций, что и в Генуе. Становилось понятно, что с вышедшими из-под контроля большевиками надо разговаривать по-другому. Да и внутри Германии, столь явно показавшей свою независимость, надо было наводить порядок. Ведь не для того британская разведка делала революции в России и Германии, чтобы они в итоге подружились между собой!
И сразу в стране пива и сосисок начинается активизация нужных англосаксам сил. Словно лягушки в высыхающем болоте они дожидались своего часа. Подсохло болото - впадают в оцепенение, ждут. А когда прольется живительный источник влаги - проявляют невиданную активность. Так и с политическими партиями в Германии. Разумеется, с нужными - с националистическими.
Напомню, что Рапалльский договор был подписан 16 апреля 1922 года. И надо же такому случиться, что именно с весны 1922 года начинается "скачкообразный рост числа членов партии" в НСДАП! Именно в 1922-1923 гг. в Германии начала раскручиваться безудержная инфляция. Население стремительно беднело. А у Адольфа Гитлера именно к середине 1922 года появились деньги. Достаточно много денег. Потому, что на январь 1923 года он запланировал проведение партийного съезда в Мюнхене. Пять тысяч отлично (и заново!) обмундированных штурмовиков должны были промаршировать перед своим вождём. Одновременно было арендовано двенадцать площадок для проведения митингов. Для привлечения публики наняты оркестры, группы народного танца и даже известный клоун. Сразу после Рапалло, весной 1922 года, неожиданно и резко увеличивается тираж гитлеровской газеты - с 8 до 17, 5 тыс. экземпляров. По окончании же съезда "Фелькишер беобахтер" и вовсе начинает выходить ежедневно. Надо же, какие "совпадения"...
Теперь мы можем ответить на вопрос, зачем таинственные иностранные спонсоры помогали молодому нацистскому движению. Германские националисты активно используются внешними силами для дестабилизации обстановки в стране. Они интересны и ценны не сами по себе, а предоставляемой возможностью посеять в Германии правительственный кризис, убрать "вредное" для англосаксов правительство, посмевшее подписать договор с большевиками. Веймарская республика - демократическая страна, в ней правительство легко уйдёт в отставку в случае серьёзного ухудшения внутриполитической ситуации. А если и не уйдёт, то с помощью националистов можно организовать и убийство. Ещё раз вспомним дату подписания советско-германского договора в Рапалло - 16 апреля 1922 года. А 24 июня 1922 года группой заговорщиков - националистов убит министр иностранных дел Германии, еврей по национальности Вальтер Ратенау. Урок, наглядный для всех германских политиков, ведь убитый был сторонником сближения с Москвой. Хотя и постепенного, с оглядкой на Запад.
И вот уже 14 ноября 1922 года отправляется в отставку Иозеф Вирт, германский канцлер, санкционировавший Рапалльский договор. Вирт искренне желал сближения Германии с Советской Россией, однако тоже был сторонником постепенных шагов, опасаясь реакции "западных держав на подобное проявление внешнеполитической самостоятельности Германии". Смерть Вальтера Ратенау убедительно показала, что опасения его были небеспочвенны...
Одновременно с нарастанием внутренней напряженности усиливается и внешний нажим на германское правительство. Предлогом становится задержка с выплатой репараций. Чуть ранее страны Антанты немцев с этим не очень торопили, но теперь другое дело. Следом за убийством Ратенау и отставкой канцлера Вирта, следуют весьма жёсткие меры. В январе 1923 года французские войска оккупировали главный промышленный район Германии – Рур , чтобы взять под контроль отгрузку и добычу угля. Немецкое правительство призвало сограждан к пассивному сопротивлению. Французы, и вправду, вели себя, как настоящие оккупанты. Например, они преспокойно расстреляли из пулемётов демонстрацию рабочих на одном из заводов в Эссене (итог – тринадцать убитых и более тридцати раненых). Когда же на похороны погибших пришло около полумиллиона человек, французский военный суд приговорил хозяина фирмы и восемь его служащих, занимавших руководящие посты, к пятнадцати и двадцати годам тюрьмы.
Вся Германия в негодовании сжала кулаки. На территории Рура начались диверсии и нападения на французских военнослужащих, ответом на которые стало ещё множество смертных приговоров. А что же нацисты, на своих митингах рядившиеся в одежды крайних германских патриотов?
Для понимающих истинные источники финансирования Гитлера не будет удивительным тот факт, что в борьбе с французами члены его партии никакого участия не приняли. Наоборот, Гитлер лично пообещал исключить из неё любого, кто посмеет активно участвовать в сопротивлении французской оккупации Рура! И были случаи, когда он свою угрозу выполнял. А ведь, по свидетельству очевидцев, ещё полгода назад он говорил даже о необходимости партизанской войны в случае оккупации Рура!
Выросшую и окрепшую НСДАП теперь смело можно использовать, как и другие националистические группы для дестабилизации внутренней обстановки в Германии. Жестокая ирония судьбы. Те, кто больше других кричат о Великой России, Великой Германии и т.п., в большинстве случаев вслепую и втёмную используются геополитическими соперниками своих стран для их ослабления и раздробления! Вспомним наших благородных, но недалёких белогвардейцев. Отказываясь от самой мысли о "торговле Родиной", руководители Белого движения в итоге проиграли гражданскую войну и отдали страну в руки большевиков. Современные российские скинхеды и ультранационалисты даже не подозревают, что своим избиением "чёрных" они наносят своей стране огромный вред. И дело тут не в имидже державы, а в том, что в многонациональной стране избиение одной нацией других всегда приведёт к расколу, что в конечном итоге нужно её внешним противникам. Точно также нацист Гитлер вольно или невольно играл на руку финансировавших его французов и англичан не своим мифическим "сепаратизмом", а самым что ни на есть "патриотизмом"!
И поэтому примерно за год до того, как Гитлер устроит пивной путч, на его горизонте появятся несколько любопытных личностей. А вместе с ними потом появятся и деньги, происхождение которых историкам никак не определить. Финансовые ручейки к фюреру текли с многих сторон. Помимо французских и английских ("швейцарских") средств перепадали Адольфу Гитлеру и деньги американские. Всё в том же 1922 году, когда в Германии начался поиск новых политических фигур, которых можно использовать в зависимости от ситуации: для смены неугодных политиков, для проведения убийств и провокаций. К власти Гитлера пока никто вести не собирается. О нём вообще дальше Мюнхена почти ничего не слышно.
Поэтому военный атташе США в Германии капитан Трумэн-Смит поначалу встречается совсем с другими людьми - с бывшим генералом Людендорфом, командовавшим немецкой армией в Первую мировую и кронпринцем Рупрехтом. Они и рассказывают американцу о новой восходящей звезде. 20 ноября 1922 года капитан встречается с фюрером в его убогой квартирке на втором этаже . Гитлер с американцем вполне откровенен. Ясно, что если военный атташе посольства интересуется политиками, а не пушками и винтовками, то спектр его деятельности значительно шире военных вопросов. Пока ещё безвестный главарь маленькой местной баварской партии говорит о своём намерении "ликвидировать большевизм", "сбросить кандалы Версаля", установить диктатуру, создать сильное государство. Фактически, воспользовавшись редким случаем, когда американский разведчик пришёл к нему сам, Гитлер предложил себя в качестве "меча цивилизации" в борьбе с марксизмом. То есть – с Россией!
Предложение оказалось своевременным, подобные фанатики могут пригодиться в любой момент. Пока, конечно, воевать с русскими не надо, но приглядеться к парню стоит. Вернувшись в Берлин, капитан Трумэн-Смит составил подробное донесение, которое 25 ноября 1922 года было направлено посольством в Вашингтон. Но вот беда – официальный военный атташе США заниматься немецким политиком слишком активно не может по своему дипломатическому статусу. Однако Гитлер кажется янки настолько перспективным, что новый контактёр от американской разведки приставляется к будущему фюреру в тот же день. Нацистский вождь даёт пропуск на очередной свой митинг американцу, но капитан Трумэн-Смит сам туда не идёт, а передаёт его своему "приятелю". Его имя – Эрнст Франц Зедгвик Ганфштенгль. Сын преуспевающего торговца произведениями искусства немца и гражданки США, он родился в Баварии, а потом в 1909 году окончил Гарвардский университет. Всю Первую мировую войну полунемец Ганфштенгль спокойно просидел в Америке и далёкой Родине помогать не спешил. Более того, как германского подданного, его не арестовали, даже когда США объявили Германии войну, а под обещание "не ввязываться ни в какую антиамериканскую деятельность", оставили на свободе. Почему? Потому, что его адвокатом "оказался" госсекретарь американского президента Теодора Рузвельта!

Но вот Германия войну проиграла, и Ганфштенгль немедленно заспешил в родную страну. В разрушенной Германии, охваченной инфляцией, "американец" Эрнст являл собой островок благополучия и изобилия. У него всегда водились деньги, но источники его доходов были не совсем ясны – ведь чёртова инфляция полностью уничтожила немецкую фирму отца. "Официальной" версией его благосостояния была некая галерея искусств в Америке. Объяснение убедительное и – совсем непроверяемое. А значит – очень удобное...
Получив пригласительный билет на митинг с участием Гитлера, Ганфштенгль сразу "проникся к нему симпатией" и быстро завёл с ним дружеские отношения. Он даже напишет позднее целых две книги мемуаров под названием "Мой друг Адольф, мой враг Гитлер" и "Гитлер. Потерянные годы". Эти книги я рекомендую прочитать всем. Почему? Не из-за особенности литературного стиля, а ради изложенных сногсшибательных фактов. Иногда чувство тщеславия оказывается присуще не только поэтам и художникам, полководцам и литераторам. Грешат этим и разведчики. Поэтому на склоне лет, не спеша, пишут незаметную книжицу, в которой, разумеется, не говорят всей правды, нет. Но аккуратно вкрапляют её между всем известными фактами, чтобы малозаметными мазками показать "вдумчивому читателю", как автор этого труда незаметно для всех окружающих вершил историю. Помогая странному фанатику, по имени Адольф Гитлер...
И писать есть о чём. Двухметровый гигант, Эрнст получил в среде нацистов кличку "Путци", что означало "малыш" (и ещё смешной, забавный). Под этим именем он и вошёл в историю нацистского движения и книги по истории. Ничего не понимающие историки и рисуют Ганфштенгля в роли шута, забывая, что такое амплуа – самое удобное для скрытого влияния на властителя.
Роль Путци в формировании НСДАП, как партии, а Гитлера, как вождя, до сих пор по достоинству не оценена. Пианист Ганфштенгль вводит неотёсанного ефрейтора в круг мюнхенской знати, её художественные и литературные круги. Знакомство с такими людьми, как семья Ганфштенглей придаёт ему недостающую респектабельность и новые важные знакомства. По сути, Путци и его жена Хелен – первое состоятельное семейство, открывшее Гитлеру двери своего дома. Скорей всего, они-то и были его первыми "стилистами" и "имиджмейкерами". Гитлер учится вести себя в приличном обществе, приобретает необходимые манеры.
Вилла Ганфштенглей всегда для него открыта. И там будущему фюреру не только сыграют на рояле его любимого Вагнера, но и подбросят деньжат. Путци Ганфштенгль богат, и может спокойно позволить себе немного помочь начинающему политику. И подсказать, наставить на путь истинный. Идеи, которые он прививал начинающему фюреру, Ганфштенгль открыто и честно описывает в своих мемуарах. "Если случится ещё одна война, её неизбежно выиграет тот, на чьей стороне будет Америка... Единственно правильная политика, за которую вы должны ратовать, - это дружба с Соединёнными Штатами... Если американцы окажутся на стороне противника, вы проиграете любую войну...".
Обратите внимание, что эта проповедь обращена не к лидеру государства или главе правительства, а к пока ещё никому не известному лидеру маргинальной организации. Спасибо редактору, написавшему введение к книге Ганфштенгля - он мысли "шута" сформулировал ещё короче и доходчивее: "Его тезис заключался в том, что Германия никогда не обретёт равновесия и величия вновь без сближения с Британией и особенно с Соединёнными Штатами... Основная установка, которую он старался закрепить в мозгу Гитлера, состояла в том, что все мысли о сведении счётов в Европе окажутся иллюзорными, если эти две морские державы присоединятся к противоборствующей стороне ".
Хорошие мысли, правильные. И если развивать их далее, то получается следующее: дружить надо с Англией и США, а воевать с Россией. Только уже где-то мы читали эти правильные мысли, где-то их видели. Но где? У самого Гитлера, в "Майн кампф"! Получается очень интересно - в 1923 году Ганфштенгль ведёт с Гитлером геополитические беседы, просвещает будущего фюрера, расширяет его кругозор. И вот уже в 1924 году "ученик" пишет свою книгу, слово в слово повторяя тезисы своего приятеля. Так кто же настоящий автор "Майн кампф"? Выходит, что американский разведчик...
Если же ещё кто-либо сомневается, почему и зачем "случайно" познакомился с Адольфом Гитлером Эрнст Ганфштенгль, пусть просто почитает его книги. И все сомнения отпадут сами собой. Слишком многое указывает нам на то, из какого ведомства был богатый американский "друг" немецких нацистов. Гитлер, вне всякого сомнения - одарённый от природы оратор. Но этот его дар надо развивать, подправлять. И Эрнст Ганфштенгль внушает своему другу Адольфу уверенность в своих силах. Поднимает его ораторский талант на ещё большую высоту: "Я рассказал ему об эффективном использовании в американской политической жизни выразительных афоризмов и объяснил, как это усиливается колкими заголовками в газетах, наделяя идеи фонетическим, аллитерационным воздействием".
Гитлер соглашается. Он вообще – как губка впитывает всё в себя. "Во многих отношениях Гитлер был ещё податлив и уступчив" – указывает Ганфштенгль. Но, развивая свой ораторский талант, он задаёт своему учителю вполне резонные вопросы.
"Вы абсолютно правы – ответил Гитлер – но как могу я вдолбить свои идеи в немецкий народ, не имея печати? Газеты совершенно игнорируют меня. Как я могу следить за успехами, как оратор с нашей несчастной "Фелькишер беобахтер", выходящей к тому же раз в неделю? Мы ничего не добьемся, пока она не будет выходить ежедневно".
А на дворе 1923 год. В ноябре Гитлер сделает попытку государственного переворота. Для получения поддержки в массах нужна пропаганда. А для пропаганды нужны деньги. Но, увы, их нет и взять неоткуда. Возможно, так и остался бы будущий фюрер оратором, выступающим по праздникам в пивных Мюнхена, если бы не поговорка. "Не имей сто рублей, а имей сто друзей" - гласит она.
У Адольфа Гитлера нет сто друзей, а есть только один настоящий друг. Но этого достаточно, ведь его зовут Эрнст Ганфштенгль. Он-то и даст деньги на пропаганду! "В марте 1923 года Ганфштенгль дал Гитлеру ссуду в тысячу долларов. По тем временам - сумасшедшие деньги".
Пусть слово "ссуда" вас не смущает. Есть много оснований полагать, что вернуть эти средства Гитлера Путци не торопил. А тысяча долларов в те времена - действительно сумасшедшие деньги! Да что там тысяча, даже один доллар, по словам самого Ганфштенгля, – это целое состояние!
На деньги доброго американца нацисты купили для своей газеты "Фелькишер беобахтер" две новые печатные машины. Теперь гитлеровская газета не маленький листок - она нормального газетного формата и выходит ежедневно! На этом вклад Ганфштенгля в создание главного рупора нацистов не закончился. Он лично привлёк карикатуриста Шварцера для разработки нового броского заголовка, "шапки", и сам предложил новый девиз для газеты - "Работа и хлеб".
Причесав нацистскую печать, Ганфштенгль помогает Гитлеру и в других небольших, но очень важных делах. Именно он объясняет своему другу Адольфу, насколько важна правильная музыка для приведения в экстаз толпы и создания в ней истерического энтузиазма. Для примера Путци играет фюреру гарвардские марши, и Гитлер даже "заставил оркестр СА разучить эту мелодию". А потом Ганфштенгль лично написал десяток новых маршевых мелодий для фашистских штурмовиков! И под эти "трогательные марши", написанные американцем, SA будет маршировать под Бранденбургскими воротами в день, когда Гитлер станет канцлером...
При этом сам факт поддержки нацистов, передачи им денег Ганфштенгль тщательно скрывает. Он пишет об этом в мемуарах несколько раз: "я решил, что буду негласно поддерживать национал-социалистическую партию"; "я ... понимал, что любая помощь, которую я окажу, должна оказаться в тайне"; "я всё ещё держал в секрете свою поддержку нацистам и не мог себе позволить какой-либо шум по этом поводу".
Почему надо это скрывать? Объяснения крайне неубедительные – "я являлся членом семейной фирмы". Чем же таким важным занимается в Германии Ганфштенгль, что ходить по улицам с Адольфом Гитлером ему можно, а помогать ему деньгами – нельзя? Будущий поклонник фюрера занялся по приезде на Родину из Америки не торговлей или посредничеством, а изучением биографии баварского короля-мецената Людвига II. Это всё равно, что в начале ельцинской эпохи бояться быть скомпрометированным, изучая жизнь фаворитов Екатерины II или императрицы Елизаветы Петровны. Чем ещё занимался Ганфштенгль, кроме того, что учил Гитлера, спонсировал его и ездил с ним в командировки? Из мемуаров понять это сложно. Скуп автор на описание своей коммерческой деятельности.
Зато не забывает нам рассказать, как, придя впервые в гости к другу Адольфу, он ознакомился с содержанием его книжной полки. Вам было бы интересно узнать, что читает в свободное время глава политической партии? Интересно. Вы бы посмотрели на полку, запомнили названия? Вероятно, посмотрели бы и отразили в своём мозгу некоторые из них. Но при написании мемуаров, через двадцать лет точный список названий воспроизвели бы вряд ли. Это потому, что вы обычный человек. А вот Эрнст Ганфштенгль такой большой друг нацистского вождя, что поступает достаточно странно. Для обычного человека. "Книги были самые разные. Выкроив время, я сделал их опись" – пишет американец. Странное поведение для простого обывателя, но является самым обычным для кадрового разведчика...
Складывается чёткое впечатление, что контакт с Гитлером, сбор информации о нём и были главной работой его друга Ганфштенгля. А все его остальные занятия являлись всего лишь обычной маскировкой. Вот, к примеру, Ганфштенгль якобы пишет сценарий фильма, тратит на это почти целый год. Но фильм этот, так никогда в киноплёнке и не воплотился! Почему? Потому, что Путци никаких побочных занятий не вёл, и, конечно, никакого сценария не писал. Он чётко и планомерно занимался одним: готовил для Германии будущего фюрера. А рассказы о его "кинодеятельности" красиво отвечали на возможные вопросы о его трудовой деятельности. Ведь не было же тогда такой профессии – Гитлеру помогать...
"Партии постоянно не хватало денег"– пишет в своей книге Ганфштенгль. Отчего двухметровый друг и спонсор дал не две, не три и не десять тысяч долларов, если вовсе неспроста был приставлен к начинающему Гитлеру? Очень просто – богатый, но всё же не миллионер по своей "легенде", он не мог жертвовать на "правое дело" суммы, превышающие разумный вклад богатого буржуа. Тысячу долларов дать может, а десять - нет. Но может ведь познакомить с нужными людьми, подсказать. И вот уже накануне путча Гитлер едет за деньгами в Швейцарию, где издавна свили себе гнезда разведки всех стран мира. Не добрый ли друг его туда направил?
Это неизвестно, зато достоверно известно другое – после провала путча Гитлер прибежал в дом Ганфштенглей в деревне Уффинг в 60 км от Мюнхена. Он в отчаянии, его истеричная натура взвинчена до предела. Не видя другого выхода, Адольф Гитлер решает немедленно застрелиться и приставляет револьвер к виску. Как известно, этого не случилось. Кому "благодарное" человечество должно сказать спасибо за спасение жизни самого страшного изверга в истории? Супруге Ганфштенгля – она выбивает револьвер из руки Гитлера! Именно в этом доме он и был арестован полицейскими и отправился в тюрьму, где и начал систематизировать в виде книги мысли, подсказанные Ганфштенглем. Первым делом после выхода из тюрьмы фюрер поехал не к Герингу или Розенбергу, а в новый дом Ганфштенглей за рекой Изар...
Благодарный Гитлер своего друга не забудет и поставит его позднее на ответственный пост – иностранного пресс-секретаря партии. Кроме того, Путци возглавит отдел иностранной прессы в штабе заместителя фюрера. Он совершает визиты за рубеж, широко пропагандируя новую германскую власть...
Это ещё ничего не доказывает, скажет скептик. И будет совершенно прав! Но есть в биографии Ганфштенгля факты и поинтереснее. Скромный пресс-секретарь имеет поистине невероятные контакты и знакомства...
Летом 1932 года на территорию Германии приезжает с частным визитом весьма влиятельный британский политик. Его имя Уинстон Черчилль. В мемуарах сэра Уинстона мы найдём любопытную запись: "В отеле "Регина" один джентльмен представился кому-то из моих спутников. Фамилия его была Ганфштенгль. Он много говорил о фюрере, с которым, по-видимому, был весьма близок. Так как он показался мне весёлым и разговорчивым человеком и к тому же прекрасно говорил по-английски, я пригласил его к обеду. Он чрезвычайно интересно рассказывал о деятельности Гитлера и о его взглядах. Чувствовалось, что он совсем им очарован. По всей вероятности, ему было поручено войти в контакт со мной, и он явно старался произвести приятное впечатление. После обеда он сел за рояль и так хорошо исполнил множество пьес и песен, что мы получили огромное удовольствие. Он, казалось, знал все мои любимые английские песни. Он прекрасно умел развлечь общество. Как оказалось, в то время он был любимцем фюрера. Он сказал, что мне следовало бы встретиться с Гитлером, и что устроить это нет ничего легче".
Сэр Уинстон рассказывает дело так, будто случайный знакомый пытается его познакомить с фюрером. В изложении Ганфштенгля эта история выглядит совсем по-другому: "Я довольно много времени провёл в обществе его сына Рендольфа (сына Черчилля - Н.С.) в ходе наших предвыборных поездок. Я даже организовал для него полёты на самолёте вместе с нами один или два раза. Он обратил моё внимание, что его отец приезжает в Германию и что нам следует организовать встречу".
Согласитесь, что знакомство с сыном, который несколько раз летал вместе с Гитлером, Ганфштенглем и свитой фюрера – это совсем не то, что "один джентльмен представился кому-то из моих спутников". Но, так или иначе, а британский политик на встречу соглашается: "В то время у меня не было какого-либо национального предубеждения против Гитлера. Я мало знал о его доктрине и о его прошлом и совсем ничего не знал о его личных качествах. Я восхищаюсь людьми, которые встают на защиту своей потерпевшей поражение родины, даже если сам нахожусь на другой стороне. Он имел полное право быть германским патриотом, если он желал этого".
Кто же поручил Ганфштенглю "войти в контакт" с британским политиком? Кто поручил ему организовать встречу двух великих политиков? Сам Гитлер? Нет. Не просил фюрер организовывать этот контакт, потому, что сам же на встречу с Черчиллем не пошёл, несмотря на все уговоры Эрнста Ганфштенгля! "Так Гитлер упустил единственный представлявшийся ему случай встретиться со мной"– сетует Черчилль. Серьезный политик так поступить не может - сначала просить о встрече с одним из ведущих политиков самой сильной державы мира, а потом на неё не придти. Это по-детски, это несерьезно, а Гитлеру до взятия власти от описываемого времени всего полгода и личное знакомство с Черчиллем лишним точно не будет. Выходит, что знакомить Гитлера с Черчиллем Ганфштенглю поручили не нацисты, а та спецслужба, что ловко и аккуратно приставила к восходящей звезде германской политики Адольфу Гитлеру своего человека. Откуда иначе ему знать сына Черчилля, зачем таскать его с собой на предвыборные полёты?
Ответ один – всей своей деятельностью Ганфштенгль пытался убедить Гитлера в необходимости дружбы с Англией и США, и для этого подводил фюрера к сильным мира сего. Ведь даже "неявка" фюрера не помешала британскому лорду обсудить несколько весьма щекотливых моментов. С кем? С Ганфштенглем. "Скажите, что ваш шеф думает об альянсе между вашей страной, Францией и Англией?" – спросил Черчилль.
И зачем же приезжал в Германию старая лиса сэр Уинстон? Не затем ли, чтобы лично посмотреть на того, кто через шесть месяцев встанет во главе Германии?
Много хорошего для Гитлера ещё сделает его друг. Например, в феврале 1934 года он без ведома фюрера отправляется к ... Бенито Муссолини. Цель поездки скромного пресс-секретаря – подтолкнуть дуче к нормализации отношений. Ведь неправильно, говорит ему Ганфштенгль, что "такие трудности могут существовать между нашими двумя фашистскими государствами". Как мы знаем из истории, именно в это время и начинается сближение двух диктаторов. Нам же стоит задать себе только один вопрос: а как же Ганфштенгль сумел попасть к руководителю Италии на приём? Неужели любого немца, попавшего в их страну, итальянцы сразу поят кьянти и ведут к Муссолини? А должность у нашего героя не так высока, чтобы туда попасть!
Но связи Ганфштенгля поистине фантастичны. Если в вашу голову закралась шальная мысль, что написавший захватывающие мемуары Путци – что-то типа барона Мюнхгаузена и всё это выдумки, то вы ошибаетесь. Потому, что если утверждение насчёт визита к Муссолини трудно проверяемое, то есть "железобетонные" доказательства невероятного могущества Эрнста Ганфштенгля. Сделав так много для рейха, в марте 1937 года он вдруг покидает Германию. В смысле, тайно уезжает, якобы вступив в конфликт с окружением Гитлера и почувствовав угрозу своей жизни.
Куда же отправляется наш герой? В родную Америку. Там, оказывается, у него есть ещё один хороший товарищ, однокашник по Гарварду – президент США Франклин Делано Рузвельт! Что с того, что наш герой немец работал у Гитлера в должности иностранного пресс-секретаря партии? Что с того, что Путци возлагал в этом качестве в США к памятникам венки... с орлами и свастиками?
Во время Второй мировой войны Ганфштенгль будет работать... советником президента Рузвельта!
Экспертом по нацистской Германии. Работает он под арестом, т.е. под охраной. Охраняет Эрнста Ганфштенгля сержант американской армии Эгон Ганфштенгль. Однофамилец? Нет, сын, своевременно вывезенный из Германии и направленный охранять папашу по личному распоряжению американского президента! Вот такая дружба, которая длилась до тех пор, пока нацисты у власти не укрепились. Дальше помогать, направлять и подсказывать уже не надо – война, ради которой искали Гитлера, ради которой трудился Ганфштенгль, не за горами. А может, просто – закончился "контракт"? Тёмная это история, как и всё восхождение Гитлера к власти...

Можно почитать Эрнст Ганфштенгль
Гитлер. Утраченные годы. Воспоминания сподвижника фюрера. 1927-1944

Ответить С цитатой В цитатник

Комментировать

« Пред. запись — К дневнику — След. запись »

Страницы: [1] [Новые]

LiveInternetLiveInternet

-Метки

-Рубрики

-Музыка

-Конвертер видеоссылок

-Поиск по дневнику

-Подписка по e-mail

ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»