Каждый год 31 декабря мы с друзьями ходим в баню всей семьёй идём в театр. Естественно, выбирается приятная, не обременяющая мозги излишней философией, пьеса (перед новогодним столом-то только и философствовать!), вот и в прошлом (уже) году выбор пал на мюзикл "Обыкновенное чудо", возродивший своей постановкой подзабытый было театральный центр на Дубровке.

Не буду утверждать, что у меня особое отношение к этому месту, но там был посмотрен первый в моей жизни мюзикл (великолепный "Норд-Ост", если кто помнит), его пытались закрыть заодно с клубом "Релакс", но не закрыли всё-таки, да и место какое-то приятное...  Оказалось, что с тех времён ничего особо и не изменилось - то же маленькое фойе, те же сине-голубые кресла...

Уже само присутствие в программке Алексея Иващенко, дважды создавшего в своё время тот самый "Норд-Ост" (до и после теракта, если кто совсем не помнит), накладывало некую печать уверенности на ожидание "Чуда". А уж чудеса обещались не только официальным сайтом и пресс-релизом мюзикла, но и уютной домашней атмосферой фойе. Чучело медведя в полный рост, привлекавшее желающих щёлкнуться на память. Клетки с живыми голубями - толстые ухоженные птицы лениво посматривали сквозь прутья клеток на детишек, пытающихся цапнуть белоснежные перья, и их родителей, пытающихся этому помешать. Колышащиеся струйки ёлочного дождика. А начались оные чудеса уже между вторым и третьим звонком - по стенам зала, лицам зрителей на верхних рядах, по складкам занавеса полетела бабочка. Её светлый ажурный силуэт плыл, покачиваясь, под... (ведь хотелось же написать что-нибудь доброе и вечное, вроде "под чудесную музыку" или "под волшебную мелодию"... ан нет, против правды идтить не имею права) под "бяк-бяк-бяк-бяк" из динамиков, произнесённых с хорошей скоростью мужским голосом. Да-да-да, быстро-быстро говорим "бяк-бяк-бяк-бяк". Народ замер. За бабочкой под "прыг-прыг-прыг" проплыл силуэт воробья, раздались смешки. И всё стихло. До третьего звонка.

Сюжет старой-старой сказки напоминать? Если опять кто-то не помнит, некий Волшебник-в-возрасте, желая но не умея рассказать любимой о своей любви (эх, Волшебник, Волшебник, до скольких лет дожил, а ума не нажил!) , находит в лесу медведя, превращает его в человека и заваривает нечеловечески жестокую кашу из подвернувшегося под руку глупого Короля, совсем не видящего происходящего у него под носом, Министра, пытающегося урвать вкусный кусок не-важно-чего-лишь-бы-урвать, кучи в меру нечестных придворных, довольно-приятной-старшей-придворной-дамы, мучающейся чувствами пятнадцатилетней давности, того самого Медведя, Принцессы (потому что именно она, Принцесса-имевшая-неосторожность-влюбиться-в-медведя, может своим поцелуем вернуть несчастному животному его первоначальный облик, чего животное отнюдь не жаждет)... Короче, за жестокое отношение к людям, а тем паче - к животным, Волшебника следует строго наказать. Но всё кончится хорошо, и про проделки старого козла все забудут, в том числе и его собственная жена (глупая женщина, скалкой его, скалкой, чтобы впредь неповадно было!). И весь спектакль в актёрах и зрителях должно жить и зреть Ожидание Чуда, потому что только Чудом можно объяснить тот факт, что всё, вопреки всем прогнозам, всё-таки кончилось ХОРОШО.

К середине первого действия всё вошло в свою колею, там где надо - пели, там где надо - плясали. Но мюзиклом это не было. Музыкальный спектакль присутствовал, но для мюзикла надо было и петь лучше, и плясать красивше. Так что же в итоге мы получили?

А получили мы:

- прекрасные костюмы (о, платья-торты, платья-букеты, платья-газеты и платья-настольные лампы! а также подушка-на-голове Короля и шинель-поверх-розового-платья Эмилии) и красивую и убедительную сценографию (порой действительно забываешь, что все разнообразные сцены мюзикла сделаны с помощью трёх вращающихся стен и двух лестниц);

- почти дословное, если не считать десятка новых, но весьма удачно вписанных Геннадием Гладковым и Юлием Кимом в общую канву повествования, песен, изложение старого-старого фильма. Разумеется, зритель вольно или невольно сравнивает мюзикл и фильм, и в этом сравнении банальная и затёртая (но от этого не менее мною любимая) фраза "А ещё я скажу мужу, и он превратит вас в крысу" в исполнении Ирины Купченко однозначно выигрывает;

- замечательную Елену Чарквиани в роли Эмилии, одинаково естественную что в шинели, что в розовом платье (а её Мадам де ля Комод! О!). Обаятельного Короля, который, впрочем, не дотягивает до своего экранного прототипа. Министра-администратора, блестяще исполненного Антоном Эльдаровым (отнюдь не уступая Андрею Миронову), но почему-то полностью перерисованного костюмерами с Остапа Бендера - только кепки с шарфиком не хватало;

- совершенно деревянную Принцессу и вполне живого пубертатного вида Медведя (а попробуйте-ка любить по-человечески только-только став человеком!);

- весьма шустрое первое и затянутое второе действие (герои ходили по сцене, рвали на себе волосы, стенали, вспоминали... а Принцесса меж тем умирала-умирала-умирала... а зрители... впрочем, каждый был чем-то да занят);

- птиц. Голубей. Взлетели, пролетели над головами воссоединённых общими усилиями влюблённых и опустились... Но даже они не придали живости происходящему;

- и, как я уже говорила, имеем мы странное для мюзикла исчезающе малое количество песен (повторяющих, почему-то, только что сказанные реплики) и неуклюжие танцы. И полное отсутствие драйва...

Чуда никто не ждал, никто в него не верил. Впрочем, дети были счастливы, фанаты фильма радостно подпевали, а чудеса и драйв мы обеспечили сами себе тремя часами позже, но это уже совсем другая история.

Иллюстрации с официального сайта, rian.ru, ordinary-miracle.ru.