ОБВЯЖИСЬ ПОЯСКОМ И КУДЕЛЮ ЧЕШИ
ДА БОБЫ ШЕЛУШИ,
А ВОЙНА – ЭТО ЖЕНСКОЕ ДЕЛО!
                     АРИСТОФАН «ЛИСИСТРАТА»

   Итак, что известно о героях, предназначенных друг для друга? Скарлетт –– деревенская провинциалка, пышущая красотой и здоровьем, избалованная, тщеславная, легкомысленная, книги читать ненавидит, образования никакого, интересы на уровне кулинарии и тряпок, но незлопамятная, добродушная, весёлая, энергичная. Хорошо танцует, любит смену впечатлений, развлечения, так как ещё не осознала духовной пустоты бессмысленных увеселений, сплетен. Интуитивно чувствует, что хотят от неё различные самцы, уже научилась верховодить, но её, разумеется, привлекают те особи, которые не поддаются её влиянию, не такие, как все, нормальный интерес исследователя.

 

Заинтересовали героиню одновременно (как де Брильи и Белов, они даже находились в одной комнате с девушкой, сравнивай, дескать) два экземпляра. Заметьте, читательницы, первый выход постоянно не того, кто нужен! Некий нестандартный умник Эшли, интересный своим обаянием спокойствия, оказался всего лишь влюблённым в другую женщину, но в привыкшей к головокружению от успехов голове Скарлетт такая простая мысль просто не может появиться, к тому же мешают дружеские-соседские отношения. К тому же любить недостижимое есть огромный соблазн, ведь ответственность уже не лежит на тебе лично, и героиня поддаётся.

 

Ретту, чья ехидная физиономия появляется тут же, отказано справедливо: слишком груба роль утешающего соблазнителя, Скарлетт чувствует, что достойна большего, иначе её ожидает судьба выпитого бокала, а эффектный эпатаж её не очень вдохновляет, она и сама умеет пользоваться этим оружием. Зато Ретт заинтересован: сорвалось, но тем более захватывающе; он даже сам ещё не замечает, что начинает настолько уважать героиню, что говорит прямо всё, что думает, не пачкаясь об условные банальности и отбросив ложную деликатность. Но любовью тут, разумеется, и не пахнет, партнёры ещё очень мало узнали друг про друга, и предложи мужчина ради азарта игры брак, получи амбициозное согласие –– не получилось бы НИЧЕГО хорошего, одна война амбиций и шквалы попыток самоутверждения за счёт партнёра. Ещё один интересный аспект –– как правило, настоящий суженый не сразу даже воспринимается как возможный кандидат в спутники жизни. Но впечатляет при знакомстве всегда. Даже, если мы откроем бестселлер с непривычной нам культурой, хоть «Королёк –– птичка певчая», хоть, можно смеяться, «Рабыню Изауру»…

   А что такое Рэтт Батлер? Потомственный морской разбойник, для начала. Насколько род отягчён бременем тяжёлых грехов, можно представить, так что единственный наследник этого рода есть сущее бедствие для тех, кто с ним тесно взаимодействует, вспомним микроконана. Ретт смолоду амбициозен, капризен, избалован, привык желать, чтоб всё было по его усмотрению, и предпринимать для этого соответствующие действия. Юный Ретт наверняка бы принял «Бери от жизни всё!» за свой девиз. Всё создано лишь для удовольствия эгоистов, и женщины тоже, люди представляют ценность лишь настолько, насколько велика от них выгода (не обязательно материальная, Ретт не тупица и знает цену и душевному теплу, и честности, и чести). Но это не отнюдь поумневший отчего-то Паратов, это просто молодой грешник, считающий жизнь вереницей удач, неудачи же происходят лишь от его собственной неверной оценки окружающих людей. Поэтому людей надо изучить и научиться понимать, дабы грамотно использовать, тоже увлекательный процесс. Нормальный прагматик, так бы оценил себя сам герой.

   Так что репутация подонка зачастую оправданна… Например, познакомился с красоткой, решил проверить, годится ли на роль достойной подруги, а пока проверял, уже и приличия порушены, и все кругом кричат, мол, опозорил, так женись, а прагматичный исследователь отвечает: с какой это стати, если она мне не подходит, как выяснилось? Чужого мне не надо, а за приятное знакомство могли бы и поблагодарить; если же был расчёт меня женить таким способом, то идите далече, сами дураки! Не стоит забывать также, добавлю я, что женщина сама разумное существо, если она видит, что общение с данным мужчиной угрожает её репутации и всё же позволяет ему её испортить, то это есть её сознательный выбор, знала, на что шла. И любые вопли о «порядочности» в контексте «Женись, раз попробовал!» есть просто досада ханжей о неудавшейся провокации, проваленной манипуляции другим человеком. Как и поиски крови на простыне после брачной ночи. Там, где забыт дух ради буквы, там правит фарисейская мерзость запустения, и нет ни любви, ни жизни, сплошная духовная смерть. Молодой Батлер это чувствует автоматически, и оттого его конфликты со спесивыми представителями «общества» столь остры, но он заставляет с собой считаться, став богачом. Однако это лишь затрудняет поиски подруги, так как теперь невесты зарятся уже не только на него лично, но и на его капитал. Неискренность людей Батлера злит всё больше, тем более, что их он хорошо изучил, научился манипулировать и… заскучал. Точнее, затосковал, ведь, как он полагает, ему не так много нужно: свою жену и детей. Но людская тупость превращает его почти в мизантропа, отсюда и бесцеремонные манеры, и хладнокровный цинизм. Ретт ищет живую женщину, а не куклу в витрине с ярлычком: «Достойная невеста». Однако трагизм в том, что он желает уже готовый продукт по заказу, и не понимает, почему избранница ведёт себя не так, как он ей предписал.

   А вот именно потому, что она живая, сильная и молодая, как заказывал. Глупый ребёнок, который ещё только начинает всему учиться, но уже с массой посттравматических синдромов, приобретённых во время войны. Весь набор: и ужасы разрухи, и свихнувшийся отец, и убийство насильника как жест самообороны, и голод, и тупые дебильные слуги-дармоеды, и злые клуши-сёстры, и постоянные унижения человеческого достоинства от озверевшего быдла, пришедшего к власти, и бесполезный Эшли, женатый на подруге (вот ведь вилка!), и сделки с совестью. А больного человека уже нельзя считать адекватным и ждать от него определённых, вроде бы логичных действий. К тому же, начав войну амбиций, Ретт научил избранницу лишь огрызаться. То, что их ритмы не совпадают (не обязаны!) не сподвигает его, как старшего, продолжить созидательную деятельность по постройке семьи, а лишь раздражает, и он, оставаясь злым капризным ребёнком, рушит даже то, что ему удаётся создать. После его жёстких ударов уже и так побитая жизнью Скарлетт просто не может поверить в искренность его чувств, каковую Ретт по-детски боится обнаружить. Во всех этих своих неудачах он винит только партнёршу, не следит за своими словами в порывах негативных эмоций, а та делает закономерный вывод, мол, раз не уважает, о какой любви тут говорить? Так, телесное влечение. И уже не хочет замечать их духовного влечения друг к другу, думая, что это ей показалось.

   Итак, любовь была, настоящая, из тех, что не проходит. Но испортила отношения не Скарлетт, деревенская простушка, а Ретт, городской мажор.
А теперь уже мистический аспект. Батлер искал женщину сильную. Не ту, что повиснет грузом на шее, мол, содержи и балуй, а ту, что и сама не пропадёт, и за семью горой встанет. Вроде бы нормальное желание, но отчего такое острое? Почему не женился ни на ком, пока не захватил Скарлетт? 20 лет ожидания –– не шутка. Нашёл бы что попроще и успокоился. Нет. В чём дело? А вот в замусоренном грехами роде и собственной корявой жизни. Такой человек идёт по жизни, волоча за собой целый ворох негатива, словно налипший на тело хворост, и отцепляющиеся от этой копны коряги калечат окружающих, тех, кто попал в статус близких. Поэтому простая незащищённая женщина, дерзнувшая пригреть своим теплом очаровательного пирата, рискует сильно пострадать, в буквальном смысле сломав об него свою жизнь: остаться одинокой и опозоренной, умереть при родах, заболеть (простудиться) и погибнуть. Именно так и происходило со всеми женщинами, имевших несчастье влюбиться в инфернального красавца, соблазнившись суровой силой и дикой экзотикой, которыми веет от коренастой фигуры и мужественного лица. Настоящее бедствие для комнатных красавиц –– велик соблазн попытаться приручить крутого мачо. Пустые фантазии, равносильные надеждам превратить волка в хомячка, вообразите, как звание второго взбесит первого! Действительно, волка может привлечь разве волчица, или, на худой конец, лайка, но никак не глупая болонка, спящая на дамской подушке, привыкшая к кремовым пирожным. Это, конечно, не означает, что в случае беды болонка не кинется на врага, но её крохотных сил не хватит для серьёзной, продолжительной и крупной битвы. Вот и ищет хищная зверюга себе равных, сильных, выносливых, крепких. В выборе Скарлетт герой не ошибся: она не только умудрилась выжить одна против всего мира, она даже рискнула рожать от Ретта!

Это тем более подвиг, так как неочищенный от грязной греховной корки, сущей скорлупы зла, такой мужчина обречён терять собственных детей, ибо в такой нездоровой среде ребёнок просто не может жить и нормально развиваться. Отнюдь неспроста дочь Ретта и Скарлетт боялась темноты –– детское духовное зрение великолепно, ещё ничем не замутнено, и монстры, следящие за нераскаянным грешником, ребёнку отчётливо видны. Кроме того. Общеизвестно, что избалованный, не знающий запретов ребёнок, чьи любые капризы исполняются и который постоянно слышит лишь славословия в свой адрес, вырастает в безжалостное чудовище. Это основная причина гибели дочери Ретта, и он единственный виновник как этой смерти, так и предыдущего выкидыша у Скарлетт, упавшей с лестницы благодаря циничным словам отца: «Ну, мало ли что ещё может случиться…». Вдумайтесь, это говорит человек, обожающий детей? Или эгоист, желающий на ком попало сорвать раздражение: дочь захотела видеть мать, какая досада! Зададимся вопросом: он любит ребёнка или факт своего отцовства? То есть, себя? Стоит также обратить внимание на то обстоятельство, что девочка погибает накануне примирения своих родителей, явно затем, чтоб оно не состоялось. А смерть ребёнка не настораживает горе-отца: за что же это Бог отнимает их, и уже не в первый и не во второй раз?, а лишь сподвигает его найти другого виноватого, кто ближе всех, то есть, мать погибшего ребёнка, как будто она рада смерти собственной дочери! Не стоит забывать и то, что после разговора со свихнувшимся горе-папашей, не желающего не то что приступить к обрядам отпевания, а даже подпустить кого-то к трупу дочери (характерный также момент…), погибает вернейший друг семьи –– добродетельная Мелани, честная христианка, желавшая только добра сперва своей подруге Скарлетт, а уж потом и её мужу. Конечно, Мелани была опасно больна, но умирает-то она, выйдя из комнаты от бесноватого Ретта, лично исцелив его, положив душу свою за друзей своих, исполнив до конца заповедь Божью… А для самолюбца Ретта простой человеческий порыв Скарлетт, пытавшейся успокоить фактического вдовца, инфантильного Эшли, есть лишь повод для ревности и нового жеста самоутверждения –– разрыва с женой. Новый шаг навстречу собственной погибели –– стану-ка я свободным от всех, вот как я крут, чтоб вам всем было плохо! А в этих последних словах вся суть позиции эгоиста, не любящего в конечном итоге никого.

Да, Скарлетт неудержимо привлекала Ретта, так как он чувствовал, что это его реальное спасение, она тешила его тщеславие –– дорогая красотка, объект зависти посторонних, упрямица, не желающая мириться с тем, что он ей навязывает. Посмотрите на хронологию событий: стоит избраннице захотеть кинуться герою на шею, как он с горделивой радостью одевается в злые колючки и злорадно наблюдает, как они ранят партнёршу. И правильно Скарлетт, по большому счёту, не желала доверять этому мужчине: она подсознательно предвидела такое поведение и предпочитала воспринимать их отношения не как любовь, а лишь некую связь, деловой союз. Не надо строить иллюзий, что, «прозрей» Скарлетт раньше, пойми, что ей нужен отнюдь не Эшли, придуманный образ, а типаж авантюриста-хищника, то всё бы в молодой семье Батлеров стало хорошо и гладко. Привыкший сваливать негативные последствия собственных поступков на других муж, при наличии двух мёртвых детей, мало того, что всякий раз, заливая горе алкоголем, начинал бы третировать жену в лучших традициях кухонных боксёров –– при алкогольной анестезии, поднимающей либидо, в этом возрасте уже начнёт получать ощутимые доказательства того, что алкоголь и секс трудносовместимы (чем старше мужской организм, тем выше вероятность, что секс не получится). Виновата в таком «позоре» в спальне, конечно, снова будет жена. По трезвой голове при боязни снова «опозориться» мужчине трудно приступить к сексу, он склонен подозревать, что женщина из-за этого над ним будет потешаться (это, конечно, неправда, но это невозможно объяснить мужчине, будучи женщиной! Особенно, если вы его заинтересовали как самца), он попытается снова принять «для храбрости», где первый бокальчик, там и вереница… и снова неудача. Теперь жена виновата уже во всём зле, каковое есть в мире, и он начинает её, недоумевающую, что за вымышленные грехи ей приписывают, ничего такого и в мыслях не было, ненавидеть уже люто. Поверьте, любого эфемерного повода для ревности достаточно, чтоб убить женщину в порыве ярости, будучи даже под лёгким хмельком. Протрезвев, такой герой, конечно, найдёт общий язык с правоохранительными органами, плюс мужская солидарность… вряд ли он в той ситуации будет наказан, «мой дом –– моя крепость». Но дело в том, что Ретт, не будучи конченым человеком, разумеется, будет горевать по погибшей возлюбленной, единственные дети ведь были от неё, а это снова запой и белая горячка, и не найдётся второй самоотверженной Мелани, что убедит его вести себя праведно –– он убьет «всякого, кто посмеет совать нос в мои дела». ХОРОШ ПУТЬ? Ну, и кто это выдумал, что в развале семьи виновата недалёкая Скарлетт? Отчего не такой взрослый Ретт? И кому выгодно выставлять эту фигуру в радужном свете? Вопрос риторический.

 

www.proza.ru/2009/07/19/669