В ту ночь довольно долго снилось, как я гуляю по своему родному городу. Все было вполне привычно и знакомо, и ничто, казалось, не предвещало беды. В городском парке ожившие фонтанные статуи-кадавры медленно и торжественно танцевали под печальную музыку, а в подземном переходе с потолка лился фиолетовый дождь – в общем, всё было как всегда, и ничего необычного не происходило.
На площади рядом с Институтом, прямо на улице, разыгрывалось какое-то костюмированное театральное представление: принц в окружении своей свиты (все в соответствующих средневековых костюмах), изящно гарцуя, проехался на лошади перед изумленной публикой. Затем он спешился, подошёл к встречающей его принцессе, и между ними завязался диалог.
Я осторожно подошёл к толпе зрителей, сгрудившихся вокруг импровизированной театральной сцены, и стал с интересом наблюдать за разыгрываемым действом. Один из зевак, словно почувствовав моё присутствие, повернулся ко мне и в страхе промямлил: «Демон!» Боясь, что он взбаламутит толпу, я крепко сжал его локоть и прошипел ему в лицо: «Тихо! Молчи!» Тот сразу как-то безвольно обмяк, осунулся и послушно затих.
Опасаясь того, что кто-нибудь другой поднимет шум, я решил всё же уйти отсюда и, не досмотрев уличный спектакль, поспешно ретировался. При этом я словно «спиной почувствовал» как кто-то ещё, отделившись от толпы зрителей, украдкой последовал за мной. Не желая вступать в неприятный контакт, я прибавил шагу и принялся петлять по улицам города, пытаясь оторваться от возможного преследователя.
Неожиданно, из-за угла мне навстречу выскочила (едва при этом не сбив) девчушка-тинейджерка готичного вида. Ну, вы наверное, знаете таких: зимой и летом ходят в коже, спутанные волосы странноватого цвета, на одежде повсюду заклёпки разные, на лице пирсинг в самых неожиданных местах. Тинейджерка-неформал, одним словом.
И вот, эта самая девчушка, без всяких обиняков, прямо в лоб озадачивает меня вопросом: «Что это за место?». Я в растерянности обвожу взглядом местность, и чувствую, что ландшафт вокруг меня начинает как-то неуловимо меняться.
Попутно начинаю мысленно сетовать: вот, сновидящих развелось! Носятся, понимаешь, по городу, как стадо бизонов, от одного края к другому. Картографируют всё, что ни попадя по сто раз с маниакальным упорством. Тыкают во всё подряд своими мизинцами. Пристают к законопослушным спрайтам (вроде меня) с идиотскими вопросами типа «Что это за место? Как тебя зовут? Как называется этот город?»
Секундное замешательство. Щелчок! – и я осознан.
Осмысленным взглядом осматриваю окружающую местность. Вместо привычного и милого моему взору ландшафта родного города, я вижу другой, незнакомый мне город (да, впрочем, и город ли это?) Загазованная автострада превратилась в аккуратную грунтовую дорогу. Вместо непрекращающегося ни на минуту шума мегаполиса – щебетание птиц; вместо пыли и гари городских улиц – чистый воздух и весенний аромат луговых цветов.
Обычно при осознании у меня бывает всё с точностью до наоборот: чудеснейший мир сна при осознании превращается в реальность удручающего вида. Снится мне, к примеру, что я купаюсь в прозрачных и ласковых морских волнах и нежусь под лучами приветливого летнего солнца. Вдруг бац! Осознание пожаловало – явилось-не запылилось. И неожиданно с неприязнью обнаруживаешь себя сидящим в грязной мутной луже строительного котлована в Индустриальной зоне Города.
Но сегодня всё было иначе: гнетущая урбанистическая архитектура при осознании превратилась в приятный взору бескрайний простор сновиденного мира. Тут я вспомнил, что где-то рядом со мной должна стоять девочка-тинейджерка. Решаю посмотреть на неё. Перевожу взгляд…
Найти-то я её, конечно, нашёл, но увидеть не смог, потому что она тоже, оказывается, сильно изменилась. Во-первых, она многократно увеличилась в размерах. Во-вторых, её образ стал чрезвычайно расплывчатым и очень смутным. Как бы я ни пытался сфокусироваться на ней, у меня никак не получалось собрать привычный для моего восприятия «плотный» фиксированный объект. Признаюсь, что с подобной аморфностью мне ещё ни разу не приходилось иметь дело. Не раз сталкивался с тем, что сущность скрывается в тени, и это создаёт определенные трудности для её восприятия. Но чтобы вот так – среди белого дня, при ясном свете сновиденного солнца стоять от меня в двух шагах и при этом умудряться ускользать от восприятия – такое, признаться, у меня было впервые.
При этом «аморфная сущность» словно источала вокруг себя гармонию и умиротворение. Она взяла меня за руку и подвела к краю дороги. Оказалось, что мы с ней стоим на вершине пологого холма. Внизу, приветливо шелестя листвой, раскинулся густой лес. Справа и слева, на соседних холмах, утопая в зелени, возвышались какие-то красивые постройки. Там впереди, у самого горизонта, серебрилось море, отражая в своих водах лучи восходящего солнца.
Сущность склонилась надо мной и прошептала: «Я научу тебя летать!»
Потом я проснулся.

В последнее время меня заинтересовала тема связи образов (сюжетов, мест и т.д. – короче «архетипов») сновиденного мира с психологическим состоянием сновидца и событиями, происходящими в бодрствующем состоянии. Меня интересует вопрос – возможно ли поставить знак равенства между отдельными локациями сновиденного мира (выявляемыми при картографировании) и их психологическим значением?
Архетипизация сновидений определяется шаблонностью нашего восприятия. Хотя можно сказать и наоборот: шаблонность нашего сновиденного восприятия вызвана наличием архетипов в коллективном бессознательном.
При идентификации элементов (локаций) сновиденного мира решающее значение имеет «неявное знание», благодаря которому мы по субъективным внутренним ощущениям можем определить, к какому именно архетипу относится то или иное место на сновиденной карте.

1. Содержимое сновиденного мира во многом является подсознательным переосмыслением предшествующих событий реала, и потому процесс картографирования можно рассматривать как разновидность осмысленного перепросмотра.
2. Характер воспринимаемой в сновидениях местности, степень её сложности, а также доступные для посещения локации (места) сновиденного мира определяются, в первую очередь, количеством личной силы и опытом сновидящего. На начальных этапах практики мы сновидим преимущественно замкнутые помещения: комнаты, лифты, лабиринты… Затем действие всё чаще переносится на городские улицы и в транспорт. Наконец, много позже нам открываются естественные природные локации: реки, водоемы, леса и т.п.
3. Один из признаков развития второго внимания - способность идентифицировать различные по виду места сновиденного мира как разные ипостаси единой локации, основываясь при этом исключительно на полуосознанных внутренних ощущениях.
4. Во сне аппарат восприятия нашего мозга довольствуется полуинтуитивным «неявным» знанием об окружающей действительности. Или, говоря иначе, ограничивается предельно общим ощущением о собственном «местонахождении». И потому деталей сновиденной местности не удается вспомнить – их просто нет!
5. Возможная причина того, что мы так часто попадаем в сновидениях в закрытые помещения заключается в том, что и в обычной своей жизни большую часть своего времени мы также проводим внутри замкнутых пространств. И единственный способ вырваться в сновидении из плена замкнутых пространств – проводить больше времени на открытой местности в реале.
6. Если принять как гипотезу тот факт, что доступные для восприятия локации сновиденного мира определяются положениями точки сборки, то шары восприятия, посещенные в соседствующих (в пределах одной ночи) БДГ-периодах, относятся к близлежащим локациям сновиденной карты.
7. Картографируя, важно не только уметь воспроизводить ландшафт и топографию сновиденной местности, главное – научиться вспоминать сопутствующие телесные ощущения.
8. Характер посещаемой сновиденной местности определяется внутренним состоянием спящего, а сюжет сновидения, по сути дела, является подсознательным переосмыслением предшествующих событий реала.

"Кто-то в паутину религий попался,

Кто-то бредит пришельцами с Марса, -

Я пряду свою тонкою нить.

Кто-то открывает секрет мирозданья,

Кто-то борется с твёрдостью камня, -

Я пряду свою тонкую нить."

Fleur, "Шелкопряд"

Если посредством ОС эволюция доминирует над инволюцией, то почему многих сновидцев так манит темная сторона силы? Этот вопрос можно сформулировать иначе: «Почему сновидцы тяготеют к дальним путешествиям в миры лазутчиков и многие из нас безраздельно находятся под контролем неоргаников?»
А ответ прост: чтобы сновидеть иные миры, сновидцам нужна чужеродная энергия. Другими словами – для того, чтобы переместиться в нужный мир, необходимо иметь хотя бы частицу энергии этого мира (а чтобы бывать там часто – нужно много оной энергии).
Есть интересная концепция о положении ТС как об определенной позиции на энергетическом коконе, позволяющей фиксироваться на заранее выбранных эманациях Орла. Согласно этой теории, ТС (используя задействованную энергию) фактически определяет характер (то есть уровень и локацию) воспринимаемого мира.
Другими словами, положение ТС определяет характер и размерность спектра вибраций, воспринимаемых нашим энергетическим телом. Хотя верно и обратное: изменяя положение ТС в соответствии с чужеродными не-человеческими предпочтениями, мы тем самым осваиваем новые (нехарактерные для людей) положения ТС.
Вот и ответ. Причина заключается отнюдь не в том, что лазутчики целенаправленно и неутомимо выслеживают нас, поджидая сновидцев на левой стороне. Все оказалось намного проще. Мы сами, как результат своей каждодневной регулярной практики, помещаем свою в ТС в «лунку» энергетического кокона, что делает доступным для восприятия новый диапазон вибраций.
Мы сами открываем свои объятия навстречу неорганическим мирам тоналя.

Во сне аппарат восприятия нашего мозга довольствуется полуинтуитивным «неявным» знанием об окружающей действительности. Или, говоря иначе, ограничивается предельно общим ощущением о собственном «местонахождении». И потому деталей сновиденной местности не удается вспомнить – их просто нет!
И вот какая мысль пришла мне в голову. Возможная причина того, что мы так часто попадаем в сновидениях в закрытые помещения заключается в том, что и в обычной своей жизни большую часть своего времени мы также проводим внутри замкнутых пространств. И единственный способ вырваться в сновидении из плена замкнутых пространств – проводить больше времени на открытой местности в реале.

Мой личный опыт говорит о том, что вызвать осознанное сновидение очень просто, нужно только знать как. Я обучил осознанному сновидению сотни людей и уверен, что почти каждого, кто настойчиво практикует предлагаемые мной техники, ждет успех. Все зависит от целеустремленности, от объема выполняемых упражнений и от фактора, который можно назвать «талантом сновидца». (Стивен Лаберж, «Практика осознанного сновидения»)

Сновидение – это состояние порождения энергии. Сновидение есть искусство закалки энергетического тела, искусство придания ему гибкости и координации посредством постепенной тренировки. Практикуя сновидение, мы уплотняем энергетическое тело. <…> Это средство, чтобы переместить точку сборки в положение, создающее условия для производства энергии, которую мы и называем сновидением. (Карлос Кастанеда, «Искусство сновидения»)

Сновидение выражает себя в вашем осознании, во всем, что вы замечаете. Оно выражается в нашем повседневном опыте, а также в ваших снах, фантазиях и еще не вербализованных чувственных переживаниях. Когда начинают проявляться эти переживания Сновидения, они выглядят как едва заметные или мерцающие невербальные ощущения, настроения и наития, которые нелегко перевести в слова и которые вы редко понимаете своим повседневным умом. (Арнольд Минделл, «Сновидение в бодрствовании»)

Всех практикующих сновидцев, с точки зрения предпочитаемых ими методов, можно условно разделить на три группы:
1. Делающие ставку на использование изощренных методов, всевозможных уловок и вспомогательных средств (например, поклонники Стивена Лабержа). Я называю их «технарями», и таких большинство.
2. Практикующие в реале техники, направленные на развитие энергетического тела (например, тенсегрити Карлоса Кастанеды). Таких «энергетиков» значительно меньше.
3. Сосредотачивающие своё внимание не на внешних аспектах практики или каких-либо конкретных техниках, а на своих внутренних полуосознанных, едва различимых интуитивных ощущениях (смотри А.Минделла). Таких «сензитивов» всего лишь единицы.

576 слушали 7 копий [+ в свой плеер]

Эта музыкальная композиция определенно про нас.

Человеческий мозг, Ватсон, это пустой чердак, в который можно набить все, что угодно, дурак так и делает – тащит туда нужное и ненужное, и наконец наступает момент, когда самую нужную вещь туда уже не запихнут, или она находится так далеко, что до нее не докопаться. Я делаю совсем по другому – в моем чердаке только нужные мне инструменты, их много, но они в идеальном порядке и всегда под рукой, а лишнего хлама мне не нужно. (Шерлок Холмс).

Содержимое сновиденного мира во многом является подсознательным переосмыслением предшествующих событий реала, и потому процесс сновидения можно рассматривать как разновидность перепросмотра.
Характер воспринимаемой в сновидениях местности, степень её сложности, а также доступные для посещения локации (места) сновиденного мира определяются, в первую очередь, количеством личной силы и опытом сновидящего. На начальных этапах практики мы сновидим преимущественно замкнутые помещения: комнаты, лифты, лабиринты… Затем действие всё чаще переносится на городские улицы и в транспорт. Наконец, много позже нам открываются естественные природные локации: реки, водоемы, леса и т.п.
Один из признаков развития второго внимания - способность идентифицировать различные по виду места сновиденного мира как разные ипостаси единой локации, основываясь при этом исключительно на полуосознанных внутренних ощущениях.

Практика неделания, разумеется, не имеет ничего общего с банальным бездействием. Неделание – это, прежде всего, отказ от следования поведенческим стереотипам, что в конечном итоге направлено на разрушение шаблонности восприятия.
Безупречность заключается в безукоризненном исполнении своей роли в изумительном театре под названием человеческая жизнь.
Внимание – продукт деятельности сознания, и человек способен осознавать себя двояко. Область сознания, ответственная за восприятие человека в качестве плотного физического тела полагаем «правой стороной», а соответствующее ему внимание – первым. Сознание, воспринимающее человека как светящееся энергетическое существо, называют «левой стороной», а его внимание – вторым. Третье внимание объединяет первое и второе, позволяя осознать себя целостным существом.
Глосс - это структурный элемент нашего мировосприятия; единичная запись инвентарного списка.
Тональ - конечный продукт социализации.

1.Реальность не обязана соответствовать нашим ожиданиям относительно нее.
2.Диапазон восприятия ограничен возможностями нашего ума.
3.Исходная природа ума пуста и лишена любых форм.
4.Намерение отличается от желания эмоциональной отрешенностью от объекта намеревания.
5.Внимание – ключ к намерению.
6.Сон является проекцией нашего сознания.
7.Степень осознанности в сновидении прямо пропорциональна способности к запоминанию сновидений (верно и обратное).
8.Способность осознаваться в сновидении может быть развита из способности просыпаться во время БДГ-фазы.
9.Обстановка сна в значительной степени обусловлена внутренним состоянием спящего.
10.Каждая из биохимических фаз сна соответствует определенному психологическому уровню сновидения.

На одного незадачливого человека напал тигр. Пытаясь убежать и спастись от хищника, этот человек сорвался с обрыва, но в последний момент успел схватиться за корни дерева, растущего на склоне холма. Теперь он оказался в крайне незавидном положении: сверху на него скалил клыки истекающий слюной тигр, а внизу ощерила свою пасть бездонная пропасть. Вдобавок ко всем неприятностям полевая мышь принялась предательски грызть тот самый корень, за который уцепился наш горемыка. Раздумывая над нелегким вопросом, каким образом ему поступить в сложившейся безвыходной ситуации, он заметил растущий перед самым его носом на склоне обрыва куст дикой земляники… Последний раз в своей жизни ощутив восхитительный вкус земляники, висящий над разверзнутой пропастью человек впервые испытал блаженство единения со своим Высшим «Я». (дзэнский коан)

Ехал я в маршрутке по центральному проспекту своего города, сидя на переднем сиденье рядом с водителем. В районе площади Возрождения водитель маршрутки начал перестраиваться в левый ряд, планируя обогнать едущую впереди легковушку, водитель которой неожиданно также включил левый поворотник, и приступил к совершению аналогичного маневра. Вместо того, чтобы вернуться назад в правый ряд, водитель маршрутки добавил газу и решил пойти на двойной обгон, пересекая при этом две сплошных линии дорожной разметки (я думаю, вы все в курсе экстремальной манеры езды водил-маршрутчиков). В этот момент на находящемся по ходу нашего движения перекрестке включился зеленый свет светофора, и нам навстречу понесся встречный поток стартовавших от перекрестка машин. Пытаясь уйти от неизбежного столкновения, водитель маршрутки добавил газу и повернул резко влево, вылетев при этом на обочину трассы.
Поскольку я сидел на переднем сиденье, передо мной открылась невеселая перспектива нашего дальнейшего движения. Находившиеся здесь ранее дома-высотки куда-то загадочным образом исчезли, но вместо них (насколько позволял обзор) всё доступное пространство заполнила живописно расставленная строительная техника. Краем глаза я обратил внимание также на необычно тусклое освещение: небо было затянуто перистыми облаками, сквозь которые пробивался рассеянный свет ярко-красного солнца.
Тем временем наша многострадальная маршрутка продолжала скакать всеми колесами по ухабам строительных площадок. Водитель почему-то не желал снижать скорость; казалось даже, что он прибавил газу. Ввиду непредвиденной встряски, я уперся руками в переднюю панель, и широко открытыми от страха глазами жадно впитывал разворачивающиеся события. По ходу нашего движения я увидел каньон, который изначально я принял за котлован, специально вырытый под фундамент строящегося дома. Однако, по мере стремительного приближения, перед моим взором открылась необозримая бездна, и я понял, что сейчас нам предстоит затяжное падение.
К удивлению, мой ум работал на редкость ясно и четко. Он, разумеется, лихорадочно пытался найти приемлемый выход из сложившейся критической ситуации, но вопреки ожиданию, сохранял необходимое спокойствие и выдержку. Тем временем, маршрутка приблизилась к бездне и уже зависла над ней передними колесами.
Словно привнесенная кем-то извне, со всей своей парадоксальной очевидностью в моем мозгу прозвучала необычайная мысль: «ЭТО СОН, И Я БУДУ ЖИТЬ!» Меня охватило ни с чем не сравнимое ликование, и исходящее из моего сознания блаженство разлилось, охватив, казалось, все доступное мироздание.
В глазах померкло, и сон окончился.

Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня», – у тех, кто таит в себе такие мысли, ненависть не прекращается. («Дхаммапада»)

Воздержитесь от ненависти, ибо ненависть, исходящая от вас, в конечном счете, должна к вам же и возвратиться. Если же вы излучаете любовь, то любовь вернется к вам, завершив свой круг. Действие это непреложно: вся ненависть, зародившаяся в сердце человека, рано или поздно обязательно возвращается к нему, как и всякий импульс любви. (Свами Вивекананда)

ДОЗа делает нашу жизнь однообразной. Неприступным шлагбаумом ДОЗа преграждает все позитивные начинания. Именно ДОЗа своим отравленным ядом нейтрализует усилия в сновиденной практике. Все мы, в большей или меньшей степени, индульгируем в ДОЗе.
Не правда ли, стыдно признаться окружающим в том, что ты раб ДОЗы? А самое неприятное заключается в том, что потакание ДОЗе неизбежно порождает необходимость принятия новой порции ДОЗы. Это порочный круг. Есть ли возможность его разорвать?
Огорчение и разочарование в ожиданиях порождает досаду. Кажущаяся несправедливость в оценке своих действий со стороны окружающих порождает обиду. А суммирование вышеперечисленных эмоций вкупе с невозможностью изменить сложившуюся ситуацию вызывает злость.
Объявляю наступивший год годом борьбы со связкой негативных эмоций под условным названием «Досада-Обида-Злость».

Так уж получается, что при встрече друг с другом сновидящие часто воспринимают коллег как неких неземных существ. Все писаются или теряют силу от страха. (Сергей Изриги, 2001г.)

Сон является проекцией нашего сознания, и потому содержимое сна (в том числе и «сновиденное тело») в значительной степени обусловлено внутренним состоянием спящего.
Возможная причина того, что при совместном сновидении практикующие видят друг друга в устрашающих образах, заключается в том, что доступный для восприятия образ сновидца («сновиденное тело») в большей или меньшей степени является проекцией его «ночного эго», которое, в свою очередь, является отражением радикально трансмутировавшей бодрствующей личности.
Другими словами, искаженное восприятие «тела сна» вызвано тем, что оно есть отражение «эго сна», которое является искажением «дневного эго».

Сновидение – это процесс метапрограммирования человеческого биокомпьютера, заключающийся в объединении уже существующих инстинктов с приобретенным опытом.
Сновиденный мир, таким образом, представляет собой тренажер (полигон, «сновиденный симулятор»), на котором проходят «обкатку» наши инстинкты перед тем, как быть записаны в генетически наследуемую память («коллективное бессознательное» или «единое энергоинформационное поле планеты»).

Проснувшись во сне, мы оказываемся в сновидении. Проснувшись в реале, мы начинаем осознавать суть протекающих вокруг нас процессов. (А.Реутов, «Хакеры сновидений»)

Сновидения реальны, пока они есть. Разве нельзя то же самое сказать о жизни? (Хейвлок Эллис)

Исходя из того, что существуют методы вхождения в осознанное сновидение, позволяющие заместить «эго сна» на «дневное эго», логично предположить, что применение сходных методов осознания в бодрствующем состоянии, возможно, приведет к растворению «дневной личности», то есть мы получим возможность осознать САМОГО СЕБЯ как конечную недвойственную Реальность.

1. Сон как необходимый период жизнедеятельности. Сон необходим для отдыха и восстановления сил. В течение периода бодрствования нервные клетки расходуют свой биоэнергетический потенциал. Состояние сна обеспечивает нервным клеткам частичный функциональный покой, что позволяет им полностью восстановить свой биоэнергетический уровень.
2. Сон как составной элемент биоритмов. Смена периодов бодрствования и сна вызвана необходимостью следования естественному природному ритму, характерному для всех биологических организмов.
3. Сон как результат воздействия эндогенных токсинов. Состояние сновидения вызывается отравлением мозга особыми веществами – гипнотоксинами, вызывающими торможение коры больших полушарий.
4. Сон как психический регулятор. Сон является регулятором психических познавательных процессов, и состояние сновидения обеспечивает внутреннюю работу мозга в условиях изоляции от внешней среды, сортирование полученной информации и фиксация ее в долговременной памяти.
5. Сон как форма взаимодействия подсознания с энергоинформационным полем планеты. Это самая таинственная и наименее исследованная сновидческая область, ждущая своих исследователей.

Состояние между сном и бодрствованием особенное: оно является промежуточным, и потому может рассматриваться как некий перекресток миров. К этому уникальному состоянию сознания можно подойти с двух сторон: со стороны бодрствования (состояние предсна) или со стороны сновидения (просоночное состояние).
Изучены и детально описаны различные методы вхождения в осознанное сновидение, но совершенно не уделялось внимание изучению методов осознанного пробуждения, хотя это, вероятно, может дать возможность перенести в память бодрствующего сознания значительные массивы сновиденной информации. Кроме того, это состояние, являющееся своеобразной точкой соприкосновения состояний сна и бодрствования, наиболее подходит для формирования намерения.

Почему мы часто просыпаемся, едва осознавшись во сне?
Первое, что делает ум при всяком нашем пробуждении – замещает «эго сна» на «дневную личность». Поэтому первая мысль, сопутствующая пробуждению – это осознание самого себя.
То есть уже на уровне рефлексов и инстинктов зафиксировано, что осознание самого себя является завершающим этапом любого сна. И потому при ночном осознании (то есть при осознании самого себя) зачастую происходит рефлективное пробуждение.
Возможно, если удастся принудительно разбить этот стереотип, это позволит стабилизировать и продлить состояние осознанного сновидения.

Во сне у человека другое сознание, и оно действует иначе и обособленно от дневного. Сознание сна – это память снов и сновиденный опыт, которые отсутствуют в дневном сознании; это то, что не размышляет, то, что знает наперед, то, что действует без колебаний и сомнений, столь присущих дневному сознанию, это сознание, действующее в снах, которые мы не помним. (Kadh, "Совместные сновидения")

Всякая память является личной, то есть теснейшим образом связана с породившей ее индивидуальностью. Глобальная трансформация личности приводит к нарушению непрерывности потока сознания и, как следствие, к необратимым изменениям в процессах индивидуальной памяти.
Забывание снов сродни забыванию своих прошлых жизней: в момент засыпания происходит временное растворение (прекращение функционирования) бодрствующей личности и временная замена ее на «эго сна». Личная память (или «память индивидуальности»), тесно связанная с личностью, при этом, естественно, также временно растворяется и заменяется на память «эго сна». При пробуждении происходит обратный процесс – «эго сна» растворяется, унося с собой и память сновидений.

На определенной глубине сна существует другое я - самостоятельная личность. «Другое я» осознает себя в сновиденных мирах так же, как мы осознаем себя в реале. Проблема здесь в том, что два я - дневное (которым мы попадаем в ОС) и ночное (другое, левостороннее) никак не связаны между собой. (Черный_Лис, 2008 г.)

В каждом сне всегда существует исходная точка, с которой мы идентифицируем себя, – роль, исполняемая нами в собственном загадочном театре. (С.Лаберж, «Осознанное сновидение»)

Образ «я» в сновидении, как правило, — это составляющая привычного сознания. Другими словами, в нем отражаются привычные для человека реакции и взгляды. Однако, этот образ нельзя отождествлять с человеком, видящим сон, так как во время сновидения сон и тот, к кому он приходит, составляют единое целое. И сознание «Я» — лишь составляющая мира сновидений и человека, в них «живущего». (Р.Боснак, "В мире сновидений")

Рассматривая нашу личность как производную ума, мы вынуждены с сожалением констатировать, что так называемая «личность», кажущаяся нам бессмертной и статичной сущностью – всего лишь одна из неконтролируемых флуктуаций сознания. В каком-то смысле наше «личное эго» столь же иллюзорно и призрачно, как любой сон, и готово растаять под светом лучей Осознанности.
Наша «личность» вовсе не является постоянной и незыблемой: будучи одной из идей ума, она изменяется синхронно с изменениями состояний самого ума. Поэтому для нас особый интерес представляет изучение процесса преобразования личности при прохождении потока сознания через различные сновиденные уровни.
Прежде всего, это позволяет ввести надежный критерий отличия обычного сна от осознанного: если сновидец в состоянии понять, что он не есть «эго сна» и способен разотождествиться с ним, припомнив свою «дневную личность» – то это сновидение осознанное. Другими словами, главным завершающим элементом сна, превращающим его в ОС, является осознание во сне самого себя.