Нелюба стала ем прежняя царица и заточил он ее в монастырь со строгим уставом, а сам взял себе Алину свет Кабаеву.... 

http://elena-tokareva2.livejournal.com/460180.html 

Да кто бы сомневался, что версия будет именно такой!

http://txt.newsru.com/russia/10mar2015/north.html 

Убийство политика Бориса Немцова спланировали два бывших члена чеченского спецбатальона "Север" Заур Дадаев и Беслан (Бислан) Шаванов, пишет "Росбалт" со ссылкой на источник в правоохранительных органах. Первый из подозреваемых сейчас находится под арестом, а второй уже мертв - он устроил самоподрыв с помощью гранаты, когда полицейские пытались задержать его в Грозном.

"Изучая доказательства, которые сейчас имеются в деле, показания свидетелей, а также основного обвиняемого, можно сделать однозначный вывод: убийство Немцова являлось личной инициативой Дадаева и Шаванова. У них не было никаких других "заказчиков", - рассказал собеседник "Росбалта".

По его словам, версия о том, что экс-бойцы "Севера" организовали убийство по чьей-то просьбе официально еще отрабатывается, но пока не находит под собой каких-либо объективных подтверждений. "Изучается весь круг общения Дадаева и Шаванова, включая уроженцев Чечни, проживающих сейчас за рубежом. Но все сходится к тому, что они все спланировали вдвоем", - добавил источник.

Недавно агентство, ссылаясь на информированные источники, сообщило, что преступление было совершено из-за негативных высказываний Немцова о проживающих на территории РФ мусульманах, их религии и пророке Мухаммеде. Дадаев, считающийся главным фигурантом дела об убийстве, не смог стерпеть подобное и организовал преступление, рассказали интернет-изданию.

Эта версия, судя по всему, по-прежнему является приоритетной. "Росбалт" пишет, что Дадаев и Шаванов (один из них уволился из "Севера" по состоянию здоровья, а второй - из-за заболевшей матери) искали себе применение на "гражданке", но не находили его, много времени мужчины проводили в общении на религиозные темы.

После теракта в редакции французского сатирического журнала Charlie Hebdo, рисовавшего в том числе и карикатуры на пророка Мухаммеда, экс-бойцы "Севера" начали возмущаться, что некоторые российские общественные деятели, в том числе и Немцов, выступали в поддержку погибших. Они решили "отомстить за критические высказывания, а также поднять свой собственный авторитет среди жителей Северного Кавказа, в частности - Чечни и Ингушетии", пишет "Росбалт".

Отметим, что официальный представитель Следственного комитета РФ Владимир Маркин, ранее призвал "более аккуратно и взвешенно относиться" к публикациям в СМИ "со ссылкой на некие источники", так как "они, как правило, являются дезинформацией, а нередко - откровенной провокацией". "Вся объективная, а значит, достоверная информация может исходить только от официального источника, то есть от Следственного комитета, в чьем производстве находится это уголовное дело", - предупреждал Маркин.

Кроме Дадаева, сейчас под арестом находятся еще четверо подозреваемых - братья Анзор и Шагид Губашевы, Хамзад Бахаев и Тамерлан Эскерханов. Дадаев является единственным, кто признал свою причастность к преступлению. В Басманном суде, где принимались решения о заключении фигурантов под стражу, он в частности, сказал, что любит пророка Мухаммеда.

Днем 9 марта стало известно, что по этому делу задержали еще двух человек, "с которыми в последнее время поддерживали отношения Дадаев и Шаванов". Будет ли следствие ходатайствовать об их аресте, пока неизвестно.

Батальон "Север" представляет из себя одно из двух подразделений спецназа Внутренних войск МВД России, укомплектованных жителями Чечни и дислоцирующихся в республике. Второй батальон называется "Юг", они были созданы под патронатом главы Чечни Рамзана Кадырова в 2006 году.

"Север" базируется в Грозном, а "Юг" - в населенном пункте Ведено. Их общая численность, по данным из открытых источников, превышает тысячу человек. Командиром "Севера" является Герой России полковник Алимбек Делимханов, брат депутата Госдумы Адама Делимханова. Еще до того, как стали известны имена фигурантов дела и их причастность к "Северу", в некоторых СМИ появилась неподтвержденная информация, что Адам Делимханов может быть причастен к убийству политика.

На фоне ареста пятерых подозреваемых президент РФ Владимир Путин наградил главу Чечни Рамзана Кадырова орденом Почета. Пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков назвал это совпадением, по его словам "оформление наградных документов идет несколько месяцев".

Ранее чеченский лидер вступился за предполагаемых убийц. Дадаева Кадыров назвал "патриотом России", а Шаванова - "храбрым воином". Глава Чечни также поручил секретарю Совбеза республики "провести тщательное расследование обстоятельств увольнения Заура, изучить его поведение, настроение перед уходом со службы".

Ссылки по теме:

Яшин вновь призвал допросить Путина по делу об убийстве Бориса Немцова
// NEWSru.com // В России // 9 марта 2015 г.

В Чечне задержаны еще два человека по делу об убийстве Бориса Немцова
// NEWSru.com // В России // 9 марта 2015 г.

СМИ: Заур Дадаев заявил, что убил Немцова из-за его негативных высказываний о пророке Мухаммеде
// NEWSru.com // В России // 8 марта 2015 г.

Суд арестовал обвиняемых и подозреваемых по делу об убийстве Немцова
// NEWSru.com // В России // 8 марта 2015 г.

В Грозном ловили убийцу Немцова - тот подорвался при задержании
// NEWSru.com // В России // 8 марта 2015 г.

Песков назвал награждение Кадырова орденом и аресты по делу Немцова "совпадением"
// NEWSru.com // В России // 9 марта 2015 г.

Задержанные по делу об убийстве Немцова уже признали вину, один из них служит в чеченском батальоне "Север", пишут СМИ
// NEWSru.com // В России // 7 марта 2015 г.

 

И еще раз: да кто бы сомневался! Два каких-то отморозка спланировали операцию высочайшего уровня! Верим! Конечно, верим!

Вообще версия убийства - блеск! Не только "найти" исполнителя, но и заказчика - "в одном флаконе", да еще и стравить лишний раз христиан с мусульманами - на фоне всеобщего патриотизма. Очередная многоходовка...

            Времена меняются. И вместе с временами меняются цитаты. Раньше мы цитировали культовых писателей, сатириков типа Райкина и любимые киноленты вроде «Джентльменов удачи». Теперь мы цитируем рекламу, потому что она, как выяснилось, тоже формирует мировоззрение. В рекламе нам подспудно внушаются некие ключевые понятия. Самые характерные – «защита» и «безопасность». В нашей жизни они применяются практически ко всему – начиная от бритвы и подгузников и кончая едой и автомобилями. С их помощью нам опять же подспудно внушается мысль, что мы живем в крайне опасном мире, и только вот этот или тот товар сделает его чуточку безопаснее или сможет нас защитить. Но речь пойдет не о товарах, а именно об опасном мире.

В связи с тем, что нас окружает крайне опасный мир, возникает совершенно законный вопрос: а как мы вообще дожили до сегодняшнего дня, если нам сорок, пятьдесят или даже шестьдесят? Как мы, такие незащищенные, смогли выжить в мире, где брились опасными бритвами, ездили на «Жигулях» не только без подушек безопасности, но даже и без ремней, пили газировку в автоматах и соки в магазинах из общих стеклянных стаканчиков, а продукты покупали у сомнительных и не очень бабулек, торговавших без всяких сертификатов качества.

            Мы в нашем далеком детстве постоянно рисковали отправиться на тот свет –практически каждую минуту. Судите сами. У электрических розеток не было никаких пластиковых затычек. У газовых плит – «стоп-крана», который прекращал бы подачу газа, если пламя задувалось каким-нибудь сквозняком. Пузырьки с лекарствами не имели специальных секретных «антидетских» крышечек, да и сами лекарства не запирались в шкафы. Потому что шкафы в принципе не запирались. Как в принципе не запирались и входные двери в квартиру. На улицах с нами то и дело заговаривали незнакомые взрослые, а нас никто не предупреждал, что заговаривать с незнакомыми взрослыми, особенно если это мужчины, нельзя ни при каких условиях. Мы уходили из дома рано утром и приходили поздно вечером, и никто не сбивался с ног, звоня нам каждые пять минут по мобильному телефону. Как мы смогли выжить без мобильных телефонов?! Точнее, как без них выживали наши мамы и папы?

Мы дрались до крови, ломали носы, руки и зубы, ходили с глазами, украшенными «фонарями», но наши родители не подавали в суд на родителей наших обидчиков – мы как-то сами разбирались.

Как нас вообще рожали те самые родители – без УЗИ и кесарева сечения каждой второй узкобедрой мамаше?! Как мы не прели в вечно сырых пеленках и таких же вечно сырых самодельных ватных подгузниках, и наша кожа не покрывалась раздражением – это же ведь так вредно!

А какие предметы нас окружали? Газеты с высоким содержанием свинца, которые мы использовали когда для «почитать», а когда и для тыла. Краски с таким же высоким содержанием свинца, которыми раскрашивались спинки наших кроваток, игрушки и те же детские книжки. Детская посуда была стеклянной и могла разбиться, а мы, соответственно, могли пораниться об осколки – вплоть до полного истечения кровью. Спички, ножи и другие острые предметы валялись в квартире на каждом углу, а в аптеке – о ужас! – продавался эфедрин и марганцовка.

Мы поднимали с земли упавшее яблоко или бутерброд, пили из ручья при помощи «ковшика» из грязных ладошек, грызли неспелые груши из соседского сада, жевали какие-то травинки – и никаких расстройств желудка! Мы глотали вишни с косточками, и они почему-то не прорастали у нас в животах, а косточки от абрикосов не доводили нас до больничной койки, а то и до могилы – в них же синильная кислота! Мы разбивали коленки о землю, повально зараженную столбняком, нас кусали наверняка бешеные собаки, но нас никто не тащил на прививки от бешенства или столбняка. Мы лазили по заборам, катались на самодельных самокатах, сделанных при помощи подшипников со свалки, на таких же самодельных санках из труб… И не ломали себе голову. И никому в ту самую голову не приходило кататься на велике в специальном шлеме! Как никому не приходило в голову надевать налокотники и наколенники, катаясь на роликах.

Разбитые коленки мазались йодом и зеленкой, температура сбивалась мокрой тряпочкой на лоб, горло лечилось молоком с медом, а нарывы – мазью Вишневского. Как мы выжили без импортных антибиотиков, чудо-мазей и витаминов, которые жизненно необходимы – ведь вокруг повальный авитаминоз!

Мы купались в речках и прудах, вода в которых кишела кишечной палочкой, а так же другими палочками, но мы купались и иногда даже пили эту самую воду. В лучшем случае мы пили ее из водопровода или колонки, но никак не из фильтров и не из магазинных пластиковых бутылок. Из бутылок мы пили лимонад, иногда из одной бутылки – человек семь, и никто не заражался! Как никто не толстел от мороженого, не приобретал забитых холестерином сосудов от куриной кожи и сливочного масла и диатеза от бабушкиной клубники. Почему?! Ведь вокруг был сплошной холестерин, калории и прочая пакость типа шлаков в кишечнике. Как мы не умерли от интоксикации от этих самых шлаков?!

Мы играли самодельными игрушками из тряпочек и дерева, сделанных нашими мамами и папами, сражались в «классики» при помощи простого мела и банки из-под гуталина, скакали в «резиночку»… Как мы не скучали с этими примитивными игрушками?! Как не зарабатывали депрессию, детские стрессы, нервные расстройства от невозможности иметь дорогую игрушку, что есть у соседа? У нас – о кошмар! – не было айфонов и айподов, игровых приставок, компакт-дисков и МР3-плейеров, интернет-клубов со «стрелялками» и «бродилками», собственного ноутбука и двухсот двадцати пяти каналов спутникового телевидения. У нас иногда не было даже телевизора, и смотреть мультфильмы мы собирались всем кварталом к счастливчику, у которого телевизор был. Как мы не переубивали там друг друга из-за стула, стоящего наиболее близко к «ящику»?

Мы не понимали, что такое «Барби» с купленным гардеробом, мы сами шили своим куколками одежки из старых тряпочек. Мы играли консервными банками, палками и колесиками от велосипеда, приделанными к этим самым палкам. У нас был один любимый плюшевый мишка, одна любимая кукла, ОДНА, а не целый мешок дорогих, красочных, но совершенно холодных игрушек.

Ничего этого у нас не было. Зато у нас были друзья. (Как и у наших родителей, кстати.) Мы болтали днями на пролет, сидя на какой-нибудь поленнице, на заборе, в крайнем случае – на школьном дворе. Мы заходили друг к другу в гости без приглашения и предварительного созвона. Мы часами бродили по лесу, пускали по весенним ручьям кораблики из тетрадного листа… Мы пели песни у костра – не под караоке, а под гитару или под «ля-ля». Мы лазили по горам, ходили в походы… Одни! В этом страшном, опасном, безумном мире! Как мы там все не умерли, не простудились, не потерялись и не стали жертвами маньяков?!

А еще у нас были книги. Мы читали их сидя за обедом, лежа в постели, под одеялом с фонариком – и никто не заработал гастрит, слепоту или сколиоз. Ведь читать за едой, лежа или с фонарем жутко вредно!

Когда мы подросли, мы знакомились друг с другом на улицах, и никто не становился жертвой маньяков или брачных аферистов. А ведь они на каждом шагу, так и ждут, чтобы доставить нам кучу неприятностей. Так почему мы выжили?!

Ответов три. Первый – простой и лежит на поверхности: мы загадили собственную планету до такой степени, что вода превратилась в смертоносный коктейль; мы девальвировали отношения между людьми, и теперь любой мужчина – потенциальный враг для нашего ребенка; мы так усовершенствовали свою технику, что в наших руках она стала напоминать гранату в руках обезьяны.

Второй – тоже простой: большинство наших страхов надуманы, внушаются нам продавцами подушек безопасности, антибиотиков и электронных маячков, которые нужно навешать на детей, как колокольчики на коров – чтобы не потерялись.

С третьим ответом сложнее… Мы выжили, потому что все решали сами. Нам не за кого было прятаться. Наши родители не только не подавали в суд на наших обидчиков, поставившим нам фингал под глазом, но и не «поступали» нас в институт, не откашивали от армии и не платили ментам, чтобы на нас не заводили дела за мелкое хулиганство. Нам – наоборот – еще и влетало от родителей за мелкие нарушения закона. За крупные нам иногда вообще устраивали полную обструкцию. Мы привыкли сами отвечать за свои поступки. Право на свободу выбора, право на риск и неудачу научили нас нести ответственность за себя, любимых. Ребенок никогда не поймет, что пламя жжется, пока не сунет в него свою ладошку. Зато когда поймет – никогда этого не повторит. И другого варианта – кроме как обжечься в первый раз – просто не существует!

По идее, мы должны были бы вырастить такое же поколение. Но почему-то не сделали этого. Наши дети обвешаны модными шмотками, у них есть сникерсы и памперсы, мобильники и навигаторы… И вокруг них совершенно другой мир – ужасный, опасный, ощерившийся кучей разных пугалок. И навигатор почему-то не помогает… А все просто: мы сами превратили наших детей в полных инфантилов, наши дети лишены свободы выбора и возможности учиться на собственных ошибках. Лишены. Для их же собственного блага…

А еще мы позволили безнравственным коммерсантам купить у наших детей свободу выбора в обмен на прибамбасы, и пугать их опасностями мира без новых и новых прибамбасов. А сами? А нам просто повезло. Мы выжили. С чем я вас и поздравляю.

Статья была опубликована в газете "Эхо" в марте 2014 года.

http://www.echo.az/article.php?aid=59417 

Человек был. Ходил, дышал, любил. Спорил, сражался, заблуждался. Был героем или неудачником, борцом или болтуном. Красавцем или уродом. Политиком или обывателем. Это все неважно... Важно - был. А теперь его нет. С ним умерла его Вселенная. Его надежды, его мысли, его мечты. Потому что чья-то пуля, или нож, или злая воля это все прекратили. Взяли на себя смелость решать за других - жить им или не жить. Лишить жизни творенье Божье или милостиво позволить существовать дальше. Кто-то набрался смелости решать за Бога.
И что теперь? А теперь не нужно думать, что Бог - фраер и не заметит. Или пропустит мимо ушей. Не пропустит, заметит, уж будьте уверены! И если суда Земного человеку со злой волей, ножом или пистолетом удастся избежать, суда Небесного (в какой бы то ни было форме - тут каждый по вере определит форму) избежать не удастся! Как бы высоко человек не сидел, как бы далеко не глядел, как бы много денег или наглости не имел. Не удастся! А потому что не ты давал, не тебе и забирать!!! 

http://www.tvc.ru/news/show/id/62541 

Запись с камеры всепогодного наблюдения

ЕВГЕНИЙ КРУТИКОВ: УБИВАЛИ НЕМЦОВА НЕ ПРОФЕССИОНАЛЫ

***

Крутиков, похоже, сейчас самый разумный и логичный из всех, кто пишет об этом убийстве. Вот только с заголовком я могу поспорить. Меня еще ночью поразило несоответствие сложнейшей технической подготовки и синхронизации и минимум ШЕСТЬ выстрелов. Одно с другим не вяжется. Или - наоборот - вяжется очень здорово: так хорошо запутать ситуацию могут только ну ооочень высокие профессионалы. 

А в заключение еще один момент... Кто и почему убил Немцова, мы, скорее всего, НИКОГДА не узнаем. Точнее, исполнителя-то, может, и найдут, а вот заказчика... Это вряд ли. В крайнем случае назначат на роль заказчика кого-нибудь. Я не политик, обвинять никого не буду - не имею морального права. Я хочу сказать о другом. На многих страничках злобствующих и брызгающих слюной патриотов я читала сегодня различные гадкие слова: типа "собаке собачья смерть", "всю дорогу вредил России и даже смертью своей навредил", "тип с вечно не застегнутой ширинкой, за это и пострадал"... ЛЮДИ! ЧЕЛОВЕКИ!!! Совесть у вас есть или как?! ЧЕЛОВЕК же погиб, перестал жить! ЧЕЛОВЕК!!! Творение Божье! Его не жалеете - его родных хотя бы пожалейте! Детей его, мать...

Интересно проследить, как рождаются посты. Есть у меня на ЛиРу виртуальная подруга. Мы с ней "спелись" на почве сходных интересов и нелюбви к политике. И вот она публикует пост под названием: "На майдане яблоки некуда девать". Я, честно говоря, конкретно напряглась при слове "майдан". С замиранием сердца захожу и... вижу фотки роскошных яблок в саду. Выдохнула. И тут же поняла: она живет в Чебоксарах, тюркское слово "площадь", все нормально)))) Потом еще и песню в свое время известную вспомнила: "На майдане яблоки зреют ароматные". Решила слова погуглить, ибо кроме той строчки ничего не помню. И что? Киевский майдан и яблоки на снегу! ((((( До чего дожили, а?!

Как правильно сформулировать свое желание Вселенной

Автор — психолог-консультант Евгения Брайт.

Чтобы желания исполнялись, их нужно правильно загадывать. В зависимости от мировосприятия, вы можете считать это сказкой или самой ценной в мире информацией. Так вот, лучшая инструкция по «заказу» желаний от Вселенной выглядит так:

1. Желание на момент «заказа» должно быть одно

Как, чаще всего, мы желаем? Вот типичный пример: «Хочу семь миллионов. На три — куплю себе шикарную квартиру в престижном районе. На один — классную машину. Еще на парочку — съезжу мир повидать, на....» Стоп! В этом утрированном желании куча других желаний, которые могут быть совсем не связаны с начальным. Получается какая-то матрешка. Такая многослойная конструкция не работает! Чтобы каждое из отдельных желаний исполнилось, с ним надо работать отдельно. Почему?

Вот представьте себе, что вы — родитель. Приходит к вам ваш ребенок и просит сто рублей. Предположим, чадо вознамерилось построить домик для хомячка и ему надо дощечек, гвоздиков, молоточек... Ребенок прикинул, что сто рублей — это как раз та сумма, которой должно хватить на все необходимое. Но вы — родитель — знаете, что молоточек в доме уже есть, дощечки можно принести с работы, а гвоздиков надо купить всего на 30 рублей. Таким образом, хомяк получает новое жилье, ребенок — удовольствие от творческой работы, а вы — удовлетворение от экономного решения вопроса.

Все то же самое происходит между нами и Вселенной, которая и есть главная подательница всех наших благ. Причем Вселенная будет всегда действовать наиболее рациональным путем. Итак, разбиваете ваше многослойное-многокомпонентное желание на составляющие. Каждая составляющая должна быть как можно более элементарная.

2. Желание не должно быть условием исполнения других желаний

Итак, разбираемся. Вопрос: Зачем мне семь миллионов? Ответ: Чтобы купить квартиру, машину, основать бизнес, положить n-ую сумму в банк, раздать долги.... и т.п. Теперь с каждым из них (квартира, машина, бизнес, банк, долги) надо работать отдельно. Продолжаем на примере. Вопрос: Зачем мне квартира? Ответ: Чтобы избавиться от опеки родителей. Следующий вопрос: Зачем мне избавляться от опеки родителей? Ответ: Чтобы иметь больше личной свободы. Следующий вопрос: Что будет после того, как мое желание исполнится? Ответ: Я буду... (что вы будете ?) Как только ваш ответ выразился ЧУВСТВОМ, его можно считать «элементарным», т.е. тем самым желанием, которое и нужно «заказывать» к исполнению.

3. Желание должно вызывать у вас только чувства, а не мысли о новых желаниях

Итак, что же будет с вами после того, как ваше желание исполнится? Правильный ответ: «Я буду ЧУВСТВОВАТЬ ... счастье! Удовлетворение!...» Ну или что-то в этом роде. Вернемся еще раз к семи миллионам. «Когда у меня будет «предмет А» (т.е. семь миллионов), я смогу иметь еще «предметы Б, В, Г». Видите? Никаких особых чувств, кроме как чувства, что с этими деньгами нужно еще что-то делать. И это — верный сигнал неправильности желания.

Вот если бы ответ был: «Оооо! Я положу эти денежки вот в эту стеклянную банку, поставлю ее на стол и буду каждый день балдеть от вида моих семи миллионов в банке...» — вот это да, это правильное желание. Но вы разве этого желаете? Впрочем, если вы как раз желаете именно денег, то и заказывайте их. Чего стесняться-то? А параллельно можно заказать квартиру, машину, бизнес, раздачу долгов и все остальное. Параллельно!

Если квартира — это только средство избавления от опеки родителей, то надо заказывать (внимание!) — не квартиру, а избавление от опеки родителей. Ведь можно получить квартиру, но от опеки не избавиться. Родители — они могут вас и в новой квартире достать. Даже на краю света! Итак, обдумайте результат своего желания — Вселенная будет воплощать именно результат. Если вы хотите встретить принца на серебряном БМВ с тем, чтобы выйти за него замуж, то ваше желание — не встретить принца, а — выйти замуж за принца. Чувствуете разницу?

4. Желание должно быть «экологичным»

Это значит, что в результате вашего желания никто не должен пострадать. Как же избежать невольного причинения неприятностей окружающим? К сожалению, совсем избежать неприятностей по жизни не получается, так уж жизнь устроена. И вполне возможно, что ваше горячее желание получить квартиру обернется тем, что она вам достанется по наследству от скоропостижно скончавшегося родственника. Но! Важно помнить, что в любом случае все под контролем Вселенной. Ваше желание всегда будет исполняться наиболее рациональным путем, но с учетом жизненных сценариев всех персонажей действа. Так что расслабьтесь и примите все, как есть. То есть, с благодарностью!

Несколько слов о том, почему не стоит творить неприятности сознательно. Предположим, вас одолевают желания напакостить кому-то. Предположим, вы даже считаете, что вы правы. И что «объект» заслужил быть наказанным. А теперь подумайте: Ваша правота — самая правая правота в мире? И вы считаете себя вправе наказывать и миловать по своему усмотрению? Запуская бумеранг своих желаний, имейте в виду, что у этих летучих приспособлений есть одна скверная привычка — они возвращаются. Так пусть ваши «бумеранги» будут только добрыми, чтобы вам не нужно было бы бояться их возвращения.

5. Желание должно касаться только вас, а не третьих лиц

Очень часто возникают такие желания: «Хочу, чтобы мой ребенок...», «Хочу, чтобы мой муж...» Знакомая картина, да? Так вот, такие желания не работают! Как быть, спросите? Неужели все безнадежно? Нет, почему же. Просто надо немного изменить желание. Оно должно касаться вас, а не вашего ребенка, мужа, родителей, начальника, т.п. Это может выглядеть примерно так: «Хочу гордиться своим ребенком, который учится на одни пятерки», «Хочу делать всю домашнюю работу вместе с мужем», т.п. Одним словом, переведите «стрелки» на ваши чувства в связи с исполнением вашего желания — и все.

6. Желать надо по-максимуму

Один хороший человек сказал: «Желать надо много и часто. Желать надо по максимуму. Всего все равно не получишь. Но чем больше желаешь, тем больше получаешь». И это — правда! Если вы желаете машину — пусть это будет самая лучшая, по вашему мнению, машина. Что вы говорите? Денег нет на такую? А на старый «жигуленок» есть? Тоже нет? Тогда в чем разница? Уж чем желать что-то плохонькое, пожелайте что-нибудь обалденное! Вселенная необъятна и неисчерпаема. И безгранична, как вы догадываетесь. Все ограничения, которые вы имеете по жизни — это ограничения, связанные с плохим полетом вашей фантазии. Ну, так потяните на себя руль высоты и взмойте ввысь!

Дополнительные рекомендации

1. Желание не должно иметь привязку ко времени. Частенько нам хочется получить что-то к какому-то конкретному сроку. Желание, конечно, по человечески понятное, но... Во-первых, условие времени создает ситуацию ожидания исполнения желания. А желание должно быть «отпущено». Во-вторых, Вселенная все равно выполнит ваш заказ так и тогда, когда это наиболее оптимально для всех, в том числе и для вас. Дайте ей эту возможность — расслабьтесь и не привязывайтесь к временным рамкам.
2. Не отказывайтесь от шансов! А как отличить шанс от «не-шанса»? Во-первых: внимательно начинаете следить за изменениями в своей жизни, «случайностями», «вдруг», «как-то само собой». Это уже начало. Не цепляйтесь за прошлое, с радостью принимайте перемены. Это уже Вселенная начинает разворачивать и формировать события и обстоятельства так, чтобы вы получили желаемое. Не создавайте свои собственные сценарии развития событий. Не мешайте Вселенной исполнять ваше желание НАИЛУЧШИМ ДЛЯ ВАС ОБРАЗОМ. Доверяйте своим чувствам. Это очень важно! Но поскольку всех нас приучили доверять больше мозгам, то на первых порах будет трудновато.
3. Начните с малого. Чем крупнее, масштабнее ваше желание, тем сложнее его исполнить, тем меньше у вас веры в свои собственные силы, тем больше вероятность, что вы будете упускать благоприятные возможности. Поэтому попробуйте с пустяков. Ни один художник не начинает рисовать с монументального полотна, все начинают с зарисовок и эскизов. Исполняя свои мелкие желания, во-первых, вы почувствуете свою силу, и это придаст вам уверенности. Во вторых, начнете больше доверять себе. Ведь если можете влиять на ситуации по мелочам, можете это делать и по-крупному. В третьих, у вас появится особое чутье на «шанс».
4. Никто не может быть свободен от закона причин и следствий. Поэтому, обдумывая очередное ваше желание, постарайтесь избежать любых негативных чувств и действий. Особенно чувств! К примеру, если вам кажется, что процветанию вашего бизнеса мешает конкурент, то не стоит желать разорения конкурента. Пожелайте процветания вашей фирмы... Что там будет в итоге с вашим конкурентом — не ваша забота. Главное, что у вас все будет замечательно. Если вам надо писать контрольную или сдавать экзамен по предмету, в котором вы не очень, то пожелайте получить наивысшую оценку, а не болезнь учителя или извержение вулкана строго под зданием вашего учебного заведения.
5. Работая со своими желаниями, не болтайте об этом с кем бы то ни было! Помните, что мы все живем в пересечении разнообразных желаний разнообразных людей. Так вот, чем меньше окружающие знают о ваших намерениях, тем меньше могут повлиять на результаты исполнения ваших желаний своими собственными, ответными желаниями.
6. Под запись! Для людей, еще не очень опытных в осознанном исполнении своих желаний, чтобы не запутаться в своих заказанных и только готовящихся к заказу желаниях, на первых порах лучше писать свое желание на бумажке. Заведите себе привычку писать желание на отдельном маленьком листочке. Листочки храните в специальном конверте, и периодически просматривайте. Или заведите себе специальный блокнот для тех же целей. Кому как нравится.

Итак, теперь ваша главная забота — желать для себя то, к чему стремится душа. А как все это будет воплощаться в жизнь — пусть Вселенная голову ломает. На то она и Вселенная! Не говорите себе: «Я это хочу так давно, что не о чем здесь думать». Даже заветные мечты розового детства нуждаются в предварительной ревизии и переработке. Будьте счастливы!

По книге «Стань хозяином своей жизни» 

Совершенно не собиралась ничего сегодня писать, но зашла на страничку к одному своему местному другу - почитать пост об Останкино. В итоге написала там коммент, который решила сделать своим постом.

Однажды меня пригласили на передачу Малахова, посвященную дню рождения Андрея Миронова. Почему пригласили, я и сама не поняла: он умер, когда мне был 21 год, и знала я его шапочно. Может, потому, что я писатель, журналист, то сё... Ладно, пошла. Приглашенные делятся на несколько типов: те, что сидят в креслах - герои передачи, "эксперты" - это те, кто сидит в первых рядах и к кому Малахов иногда подходит, "крикуны с места" - те, кто по согласованию с администратором в нужных местах что-то говорит или выкрикивает, и просто публика. Тем, которые "эксперты" и "крикуны", платят деньги. Речь идет о годе примерно 2007-м, 2008-м, не помню. Сколько платят "экспертам" (кем меня и пригласили), я так и не узнала - ибо от этой "почетной" роли отказалась. "Крикунам" заплатили по 500 рублей.

Почему отказалась... Администратор Галина (их там вообще-то несколько) собрала нас вместе - "экспертов" и "крикунов" - и стала с нами «репетировать»: кто что скажет, кто что спросит. Забегу вперёд и скажу, что "репетировали" мы около двух часов. Когда где-то через полчаса после начала "репетиции" очередь дошла и до меня, то мне уже все стало ясно: готовится очередная стирка грязного белья. Одна собиралась рассказывать о его первой жене, вторая - о второй, третья - о первой любовнице, четвертая - о второй любовнице и так далее. Спросили меня, о чем буду говорить я. Я сказала: о том, что Андрей Миронов - это, прежде всего, великий актер, и зачем через двадцать лет после его смерти перетрясать историю его любовных отношений? Вот об этом, мол, и скажу. На меня только что не заорали: "Об этом говорить не следует! Вы должны рассказать какую-нибудь пикантную историю". Тут я начала прикалываться: "Ну да, с учетом того, что умер он, когда мне было чуть больше двадцати", то история будет о том, что Миронов - педофил))) Что я могу рассказать пикантного? Не собираюсь я ничего пикантного рассказывать! У меня не было такого опыта общения с ним, мне что, выдумывать?!". Не надо выдумывать, - ответили мне. - Вот примерный текст. Учите слова". И тут мне вообще все стало ясно. "Нет уж, говорю, не дождетесь!" И собралась уйти. Так меня не выпустили! Сказали: «Сядете в зале, будете "крикуном". А иначе пропуск не подпишем!"

Так я очутилась в зале. "Крикуном" не стала. Всю передачу просидела молча. Деньги мне, тем не менее, выдали! Я их потом отдала бабушкам-нищим на улице.

Это был не первый мой визит на запись разных передач, но первый опыт узнавания такого неприкрытого цинизма. С тех пор я больше не уважаю Малахова, хотя признаю его талант ведущего.

Вот такая совершенно несмешная история...

ПыСы. С тех пор я не верю ни одному слову, что слышу с экрана телевизора. Впрочем, этого экрана у меня уже несколько лет просто нет - я избавилась от зомбоящика. 

http://hitrostigizni.mirtesen.ru/blog/43214454176/...sobov-prozhit-zhizn-na-polnuyu

http://www.adme.ru/tvorchestvo-hudozhniki/chuvstve...=art-images-share#image8045355 

Человек, создающий счастливые миры 

Это эссе посвящается моему дружку Али Шамси. Лет восемь назад я шла в Баку по Ичери-Шехер (это нечто среднее между московским Кремлем, древней цитаделью и древними же жилыми кварталами) и щелкала фоВ­тоаппаратом налево и направо. Тихо подкрадывался вечер, такой, знаете, с восхитительными розово-золотистыми длинными теВ­нями – художники или фотографы меня поймут. Мое внимание привлекла открытая дверь одного безумного строения. На фасаде красовалась старая палитра с номером дома вместо банальной таблички, древние деревянные башмаки – да-да, на фасаде, а рядом с ними ультрамодные красные туфельки, и все это добро бодро шло по фасаду, как по мостовой. Рядом обнаружились осколки стаВ­ринной керамики, вцементированное керамическое же блюдо и весело раскрашенный кондиционер. Дверь в этот волшебный дом была открыта. Она мне по задумке, чтобы сдеВ­лать нужный кадр, мешала, и я спустилась по ступенькам вниз с вопросом, можно ли ее на минутку прикрыть. Спустилась… и осталась там. Я тут же поняла, что знаю этого человека уже примерно лет этак сто пятьдесят.

Я вошла в его мастерскую – и окунулась в удивительный, завораживающий и таинственный мир. Немного пафосно получается с этим описанием, зато – правда. Вместо одной стены была старинная каменная кладка, на ней висели и стояли разные заВ­гадочные вещи – древние кинжалы и осколки амфор, рогатый коВ­шачий череп (ага, именно рогатый и именно кошачий) и рогатый же коровий, старинные весы, корабельная рында, камень-след и камень-дельфин... Еще там была пещерка, в которой постоянно горели свечи. Язычник, что ли? – подумала я. Особенно в сочетании с черепами. Но у язычника вряд ли будет столько картин. Потому что вокруг всех этих черепов и прочих загадочных предметов были картины. Этакий вернисаж пяти-шести разных художников, причем все – мастера такого уровня, что завидки брали.

Какие там были горные пейзажи, с ума сойти! ТаинстВ­венные и завораживающие. Горы – нежные, прозрачные и мудрые, такие мудрые, какими могут быть только горы. Я рассматривала поразительной психологической глубины портреты, классические натюрморты, городские сюжеты, словно написанные в парижских кафе в конце девятнадцатого века, морские пейзажи… Куда до них Айвазовскому, да простят меня его поклонники! Там были жанровые сценки, перед которыми Малые Голландцы просто отдыхали и нервно курили в углу; там были поля маков, перед которыми так же отдыхали импрессионисты. Я с восторгом внезапного пониВ­мания чего-то запредельного разглядывала неподражаемые абстВ­рактные работы, этакий то ли символизм, то ли то ли еще какой изм… А еще там были женщины. Много прекрасных женщин с поразительными глазами, спрятанными за вуалью. Они завораживали даже меня, тоже женщину, хотя я до отвращения банальна в вопросах нетрадиционной ориентации.

А когда я узнала, что все (!) эти работы написаны одним-единственным Алишкой, моему удивлению не было конца. Художник, абсолютно свободно и профессионально пишущий в таВ­ких разных стилях, не может не вызвать восхищения. Видимо, ему от Боженьки по какому-то недосмотру досталось таланту не на одного художника, а сразу на полдюжины. А, может, и не по недосВ­мотру, Боженька по недосмотру ничего, как известно, не делает, а вовсе даже специально, чтобы радовал мир этот человек по полной программе. Сам он как-то сказал, что он просто озорной, ему и это хочется попробовать, и то. Просто любоВ­пытно.

Так, «просто», Али в свое время увлекся иконописью и в соВ­вершенстве изучил эту технику (которая кардинально отлиВ­чается от обычной живописной техники). На мой вопрос, как такое может быть, ведь он же мусульманин, Али ответил:

– Да, муВ­сульманин, но увидел один раз иконы Андрея Рублева, и так они были просто сделаны, что мне захотелось сделать так же. Это такая красота была! Это я потом уже понял, что чем проще сделано, тем бóльВ­шая глубина в этой работе, настоящее искусство всегда очень проВ­стó. Я написал с благословления батюшки отца Василия в городе Губкино икону Николая Чудотворца. Никогда не забуду эту маленькую церквушку на краю географии! Висит там моя икона, и на нее молиться старенькая русская бабушка…

Многие его работы написаны мастихином. На мой очередной вопрос, почему, я получила уникальный ответ:

– Мир мастихина – удивиВ­тельный мир. Кисточка – это от мозга. Глаза видят, передают в мозг. И рука кисточкой выполняет миссию мозга. А мастихин – это непосредственно контакт с душой. То, что твое подсознание хочет – делает мастихин.

Мастихином написано и много горных пейзажей.

– Горы – это вершина, которая недоступна. Это вершина мысли, это вершина удачи, вершина неудачи… Очень многое я там видел. Одна гора непохожа на другую, у каждой свое лицо. Камни в горах – это как люди. Миллиарды людей на земле, и все вроде похожие, а все же разные. Так и камни, так и горы. Есть свой характер, свои шрамы, свои лики. Я былинка на этой земле, я в этом там, в горах, убедился. Чем выше поднимаешься, тем ярче и четче это поВ­нимаешь. Все, что мы здесь о себе воображаем, там превращается в былинки.

Он любит горы и женщин и не стесняется в этом признаВ­ваться. Горы и женщины – это его музы. И каждая имеет свое лицо. У каждой свой характер: мягкий или гордый, грозный или ласковый. Или неприступный. Или романтический. Или таинственный. Как понять, какой? Как вообще правильно смотреть на картину, как научиться видеть ее? Он научил меня смотреть картины. Я, типа художник по первому образованию, не умела до встречи с ним смотреть и видеть картины! А нужно всего-то взять листок бумаги, свернуть его и чрез эту импровизированную подзорную трубу смотреть на удивительный мир, который создает Художник. Просто смотреть, разглядывать фрагмент за фрагменВ­том, путешествовать по живописному миру. Поразительное чувство при этом возникает! Самое удивительное и мистическое, что действительно получается эффект подзорной трубы. Словно простой лист бумаги превращается в увеличительное стекло, через которое видно то, что не увидит простой глаз, если будет как обычно расВ­сматривать полотно. Словно каждый фрагмент приближается к тебе и поражает своей четкостью, близостью и законченностью. Картина словно увеличивается. Во всех смыслах: и в масштабности размера, и в масВ­штабности замысла. Возникает этакий мир Запределья, в коВ­торый хочется уйти и бродить там часами, а, может, и неделями. Я боюсь долго так разглядывать его картины: боюсь просто не верВ­нуться.

Алишка – человек удивительный, человек-солнце, человек-раВ­дость. Попадая в его мастерскую, с изумлением замечаешь, что все твои проблемы куда-то ушли, стали мелкими и неважными. После общения с ним хочется любить весь мир, так заражает и заряжает он своей люВ­бовью. Любовью с большой буквы. Ко всему: к природе, к людям, к Жизни. Он удивительно цельный, глубокий, непосредственный чеВ­ловек, обладающий поразительным в наше время даром, которого я пока в других людях в такой полной мере не встречала – жить в полной гармонии с самим собой и с окружающими, с вечной природой и сиюминутной ситуацией. Он ни на что не злится и не разВ­дражается, все, что его окружает – для него живое, начиная от деВ­ревьев, с которыми он разговаривает, и кончая последней букашВ­кой, с которой он тоже разговаривает. Даже камни – и те для него живые. Если и бывают на свете абсолютно счастливые люди, то это Али. Он, наверное, знает какую-то тайну, нам, простым смертным, неведомую, и это позволяет ему видеть в окружающей жизни только прекрасное. Его глаз вычленяет только яркие краски, в его сознании живут только светлые образы. Среди его картин я не нашла ни одной мрачной или вгоняющей в тоску. Все его работы были очень светлыми и радостными. И мудрыми. Как он сам. Были работы, подернутые легкой грустью, но ведь легкая грусть – необВ­хоВ­димая составляющая настоящей радости. В глазах этого человека светится самое настоящее, ничем не прикрытое счастье. Он счастВ­лив так, как бывает счастлив цветок, растущий на солнечном склоне горы, как море, ласкающее берег, как птица, кувыркающаяся в прозрачном небе. Он воспринимает мир с непосредственностью реВ­бенка, которого еще не успел испортить наш лицемерный мир взрослых.

 – Как можно жаловаться на жизнь? Разве она не счастье? – спросил он как-то с доброй улыбкой. Он никогда ни на кого не серВ­дится, ни о ком не говорит плохо и ко всему относится философски. На вопрос, чего он не любит в этой жизни, я получила спокойный мудрый ответ:

– Все, что происходит со мной, это заслуга только меня самого. Если у меня  проблема какая-нибудь, это моя заслуга. Если у меня бывает радость, это моя заслуга. Если я столько лет лаВ­зил по горам, и ничего, а на ровном месте сломал ногу, это тоже моя заслуга. Я готовился подняться на самую высокую вершину АзерВ­байджана, но, видимо, я что-то не то сделал, и горы обиделись на меня. Я не имею право выносить оценки.

И в этом он весь.

В его мастерской очень часто звучит мугам. На вопрос, что для него мугам, я получила ответ, от которого мурашки побежали по коже:

– Мугам – это крик космический. Это фантастика, честно! Это другой мир. Мугам – это когда тело остается здесь, а душа куда-то уходит, и тела ты не чувствуешь.

Он живет своей жизнью, играет с мальчишками в футбол и между делом учит их писать красками.

– Мои самые лучшие друзья – это дети, – говорит Али. – Детьми правят ангелы.

Дети его обоВ­жают, в его мастерской всегда можно застать парочку ребятишек. О детях он может говорить часами.

– Вот приходит маленький пятиВ­летний человек Абдулла и говорит: «Дядя Али, а можно я буду стуВ­чать?» Стучи, говорю. И вот он сидит, стучит, типа он барабанщик. Те, кто рядом находятся, все ему говорят: перестань, что ты делаВ­ешь, не шуми. А он стучит себе в свое удовольствие. А потом спрашивает: «Дядя Али, тебе понравилось?» Я отвечаю: очень понраВ­вилось. Ведь если я ему скажу, нет, не понравилось, значит, его внутренний мир будет поломан.

Наверное, потому он так бережно относится к детям, что сам однажды испытал очень бережное к себе отношение со стороны отца. А такое редко бывает со стороны наших родителей. Потому что родители, как известно, всегда лучше знают, что нам, их неразумным отпрыскам, нужно. И лезут в нашу жизнь ничтоже сумняшеся, и привет потом нашей жизни! Али рассказал мне, как он стал художником.

– Утром я, как все нормальный дети, брал портфель, уходил со двора, перебрасывал портфель через забор и бегом к речке. И на камнях рисовал… Карандашом. В основном, женщин. Ну, мы с маВ­мой ходили в баню, я там все видел… Отец, я так подозреваю, знал про эти мои «художества», но не запрещал. А мальчишки потом смывали все эти мои творения. И тогда я решил их перехитрить, чтобы мое произведение не пропало. Нашел большой-большой таВ­кой гладкий речной камень сантиметров пятьдесят в диаметре и большим гвоздем нацарапал мою первую обнаженную женщину. Долго цараВ­пал, с мозолями на руках приходил от этого гвоздя. Это была перВ­вая, и я так думаю, самая лучшая моя картина! Этот камень я до сих пор прячу в горах, когда-нибудь на выставку отдам. И вот я закончил и через день возвращаюсь из школы (один раз в своей жизни пошел в школу!) и смотрю: а у нас во дворе столько народу! Не дай Бог, думаю, умер кто. Захожу. Уникальное зрелище! Только грузины смогли бы снять такое! Значит, в середине сидит папа, за папой стоит мама, руки в бок. Вокруг старики… Все что-то говорят. И в середине этого круга лежит мое великое произведение, этот камень. Папа меня увидел, «Алеша, – говорит (он меня Алеша называл), – это что такое?» И все меня толкают, иди, мол, к отцу, все меня позорят, как тебе не стыдно? «Ты нарисовал?» – спрашивает. Ну, я, кто ж еще такое нарисовать мог? Можно было и не сомневаться. «Сколько, – спрашивает, – трудился?» «Месяц где-то», – отвечаю. А вокруг все гудят, как на боксерском ринге, мол, чем твой сын занимается, позор на весь наш род. Отец долго-долго думал… За это я его люблю, я сын мудреца. «Алеша, – говорит, – возьми этот камень и отВ­неси его туда, откуда его принесли». А камень ростом чуть меньше меня, семилетнего. Как мне его нести? И вот дети со двора мне помогли, сперва подняли, положили мне на руки. И вот тогда, кстати, и осознал, что такое друзья. А как мне его нести, он килограммов тридцать весом! И тогда мне его на плечи положили. И я понес. Толпа идет за мной, а там горы, речка, я несу, пыхчу, киВ­лометров пять точно нес. Принес, положил, как было. Так меня заставили рисунком вниз положить. Получается, я его нес как свой крест, на Голгофу. Если б не папа, который в тот момент не пошел на поводу у тех людей, я б, наверное, не стал бы художником.

Али стал художником. Самым необычным из всех, кого я знаю. И если в нем – художнике – соединились несколько соверВ­шенно разных творцов, то в Али-человеке тоже соседствуют рядом друг с другом парочка довольно мало совместимых типов. Есть тиВ­хий, мягкий, ласковый, а есть озорник и хулиган, глаза коВ­торого словно наполнены сумасшедшими искорками, а сам он подВ­вижен как ртуть. Есть спокойный мудрый философ, любящий всех и вся, а есть бунтарь, разрушитель всех и всяческих рамок. Он смело нарушает все возможные стереотипы. Он смело говорит люВ­дям то, что он думает. А это мало кому нравится. Сколько копий было сломано из-за этого его нежелания влезать в общепринятые рамки! Для Али не писаны законы бюрократии, он не состоит ни в каких ассоциациях, ему это просто не надо. Как он говорит, это сковывает его душу. Он добровольно покинул хлебное место – ушел с поста директора художественной галереи. Он не ходит на тусовки и светские мероприятия, ему не нужно на них «светиться» и «пиариться», его и так все знают. За его картины готовы платить бешеные деньги, а он еще может и не согласиться писать на заказ или продать уже готовую работу. Его работы висят во многих музеях мира, в частных собраниях всяких известных личностей – у Ельцина, например, или у Шеварднадзе. Несколько картин даже погибли 11 сенВ­тября вместе с башнями-близнецами…

Он ни разу в жизни не надел пиджак – тесно ему в нем, во всех смыслах, и ни разу не надел ботинки, он постоянно ходит босой. В крайнем случае, зимой надевает шлепанцы. А ноги потом порошком моет, мыло уже не берет. Дело доходило до курьезов: поВ­сле очередной съемки или мероприятия в босом виде ему всякие специально обученные обеспеченные люди предлагали ботинки в подарок, думая, что у него баВ­нально нет денег на обувь. А он просто такой человек – босой во всех смыслах. Стоящий на земле и воспринимающей эту землю боВ­сыми ногами, а не через дорогие подошвы дорогих башмаков. БоВ­сыми ногами проще стоять на земле. Ближе.

Он редко моет свою машину. Не из-за лени или нечистоВ­плотности – просто на ней пыль, а пыль – такая же часть земли, как и он сам. Он этого не говорил, до этого я сама догадалась. Так вот, на его пыльной машине периодически появляются рисунки и надписи. Рисуют соседские мальчишки. Что у нас рисуют на пыльной машине? В лучшем случае фразу «помой меня», но чаще слово из трех букв. И это не слово «дом» – как в том анекдоте. На его же машине дети рисуют глаза. И губы. И машина смотрит и улыбается!

На вопрос, почему он сидит на земле в относительно циВ­вильном виде (в не выпачканном краской свитере и таких же пока не выВ­пачканных брюках), она же грязная, земля, он хитро посмотрел на меня и улыбнулся:

– Она земля, она не может быть грязной.

В общем, Али – это целый мир, живущий по своим законам, и в то же время по законам общечеловеческим, о которых мы в нашем сумасшедшем мире окончательно забыли.

Многочисленные выставки в разных странах не сделали его тщеславным или заносчивым. Эти чувства ему просто незнакомы. Он напрочь лишен суетности этого сумасшедшего мира и очень трезво оценивает свои работы, слегка иронично, слегка отстраненно. Он не боится красок. Они – его продолжение. Он, в отличие от очень многих живописВ­цев, очень умело и смело пользуется цветом, даже таким, как крапВ­лак (художники-профессионалы меня поймут).

Я, пока мы еще не дружили, а просто общались, честно пыталась взять у него интервью, ходила по пятам с диктофоном. Но Али – это тот случай, когда даже самое гениальное и подробное интервью не даст представления об этом человеке: с ним надо общаться, его надо видеть, слышать, наблюдать в разных ситуациях, слушать его мудрые рассуждения на самые разные темы, надо погрузиться в его мир и пожить там немного. И тогда твой собственный мир покажется тебе чуточку лучше, чуточку спокойВ­нее и красивее. Он это умеет – создавать счастливые миры!  

Автор: Оксана Буланова

Оксана Буланова

Давайте уважать друг друга!

(Статья написана для бакинской газеты "ЭХО")

Оговорюсь сразу: возможно, я чего-то не понимаю, и чтобы это понять, нужно родиться и вырасти в Баку. Возможно, лезу со своим уставом в чужой монастырь. Тогда заранее прошу простить! Но возможно и другое: мой взгляд – это свежий взгляд со стороны на проблему, которую, вполне вероятно, многие и не считают проблемой, а просто привыкли к сложившемуся порядку вещей либо взгляд, что называется, замылился, и то, что свежему человеку кажется вопиющей несуразностью, привычными людьми воспринимается как должное. Но преамбула получается несколько непонятной, поэтому пора уточнить: речь хотелось бы повести о шуме и уважении друг к другу в связи с этим шумом.

Итак, типичный бакинский дворик. Либо «нахалстрой», либо старинный дом с маленьким двором внутри. Маленькие квартирки, то что называется «дверь в дверь», жильцы, живущие друг у друга на головах – соседи, иногда родственники, но чаще всего просто чужие люди, сосуществующие – в идеале – по принципу «хороший сосед лучше плохого родственника». Все замечательно. Поначалу умиляет, особенно человека, выросшего – как я – в условиях обезличенной и равнодушной Москвы, где люди годами не встречаются с соседями по площадке, а как зовут жильца снизу – так вообще тайна за семью печатями. В бакинском же дворике на праздник все дружно угощают друг друга сладостями, в несчастье так же дружно сочувствуют в поминальной палатке на улице. Нет соли – к соседке, нет спичек – туда же… Да что я вам рассказываю, вы все это знаете в миллион раз лучше меня.

Но есть одно «но». (Еще раз оговорюсь: как мне кажется. Правда, в частных беседах со многими бакинцами я убедилась, что проблема, которую хотелось бы обозначить, волнует не только меня, она волнует всех воспитанных интеллигентных людей.) В условиях такой вот скученности, жизни, можно сказать, «на витрине», чего может ожидать «непуганый» москвич? Как минимум, уважения к частному пространству соседа. Оно ведь и так маленькое! В чем, на мой взгляд, должно выражаться такое уважение? Пришел поздно ночью – не хлопай железной дверью так, словно за тобой фашист со шмайсером гонится. Кто-то ведь спит! А, возможно, болеет или просто плохо себя чувствует, а такой хлопок неизбежно разбудит. И попробуй потом засни, особенно если ты человек пожилой или грудной младенец. Не ори на весь двор той же ночью, разговаривая по телефону. И вообще не ори, хоть днем, хоть ночью: люди на то и люди, чтобы уметь договариваться, а не вдалбливать оппоненту свои доводы на повышенных децибелах. Ведь еще классик сказал: «Крича, мы показываем свое бессилие». Не включай даже среди бела дня магнитофон (или телевизор) на громкости дискотеки, так, что стены трясутся: кто-то может опять же плохо себя чувствовать, спать или работать. Да, в конце концов, не любить конкретно эту музыку или вообще не быть в настроении слушать что бы то ни было.

В этот же ряд можно поставить и автомобили, из которых музыка льется так громко, что заглушает шум моторов всех остальных машин на улице. И как водители только не глохнут, в этих своих музыкальных шкатулках на колесах?! (Хотя тут, правда, понтов все-таки больше, чем неуважения к окружающим. Хотя неуважение, понты и бескультурье – это все явления одного порядка…)

Примеры неуважительного отношения к соседу можно продолжать и продолжать, я привела самые распространенные, с которыми столкнулась лично за десять лет жизни в Баку и которых мне рассказывали местные жители. Кто-то скажет: ты действительно не местная, ты не понимаешь, это менталитет, бакинцы – народ шумный. Да, не местная, да, менталитет, да, шумный. Но все это не дает права относиться к соседу как глухому пню без эмоций и личных желаний. Пню без права на частное пространство. Хотя бы в плане покоя и тишины. Кто-то опять же скажет: это общий двор, это традиции. Но общий двор – это не общая семья! Да и в семье надо уважать друг друга, ведь у каждого свой режим дня. А на традиции мы готовы спихнуть все, что плохо поддается логическому объяснению. Замечали, наверное? Как только трудно ответить на вопрос: «А почему так, а не эдак, хотя логичнее было бы все-таки эдак», мы слышим в ответ: «А это традиция!»

Но, как говориться, критикуешь – предлагай. Предлагаю. Хотя что тут, в общем-то, предлагать-то такого уж чересчур особенного? Можно не лупить железной дверью о железный же косяк со всей дури, а просто тихонечко ее притворить. Можно слушать себе музыку – но либо в наушниках, либо просто на нормальной громкости. Можно не врубать в два часа ночи дрель, пылесос, шлифовальный аппарат, эпилятор (о-очень громкий приборчик!) – для этого есть день. В конце концов, закон о прекращении шума после двадцати трех часов еще никто не отменял, если я ничего не путаю. Можно просто уважать других – если, конечно, ты хочешь, чтобы уважали тебя и не садились тебе на голову.

А вот интересно, а что в плане шума в других странах? Везде по-разному, все зависит от… темперамента, вы думаете? От воспитания – это прежде всего. Вот, к примеру, темпераментные итальянцы – со своими итальянскими двориками. Пожила я однажды в Риме в специальном таком маленьком семейном отельчике, окна которого выходили как раз в жилой дворик. Ни тебе барабанного грохота дверьми, ни тебе дискотечной громкости песен Челентано… В Стамбуле пожила – у подруги на Бейязыте (не самый интеллигентный район, кто знает). Никаких тебе посторонних шумов. Уважают люди друг друга! В Финляндии так тихо, что хотелось у финнов иногда даже спросить: у вас что, регулятор громкости у всех прикрутили? В Хургаде опять же у подруги пожила – о горячие египетские парни, где вы? На улицах – шум и гам, домой приходят – ведут себя тише воды, ниже травы. Дом – это святое. Из Лондона недавно коллега вернулся, ездил по литературной линии на симпозиум. С удивлением рассказывал, что за три дня пребывания в этом городе ни разу не слышал мобильников, надрывающихся какой-нибудь мелодией или тупыми репликами. Более того, он вообще не слышал (!) звуков мобильных телефонов. Равно как и не встречал людей, которые бы, находясь в общественном месте (на улице, в парке, в метро, в пабе), громко разговаривали бы по телефону, обсуждая свои личные дела так, будто являются участниками реалити-шоу «Дом-2». Англичане очень уважительно относятся к чужому «privacy» – так называемому «жизненному пространству».

Так непонятно, а что, бакинцы – хуже англичан, что ли? Не достойны своего «privacy»? Достойны! Особенно в маленьких тесных двориках, больше напоминающих по размеру комнату. Но почему-то очень часто забывающие о своем достоинстве. Ведь что стоит не терпеть со страдальческим выражением на лице невоспитанного соседа, а подойти и вежливо сказать все, что думаешь по поводу его поведения.

В заключение хотелось бы привести отрывок из романа Ивана Ефремова «Час быка» как раз на тему шумов и культуры. Комментировать его не стоит – и так все понятно.

«Чеди Даан еще не привыкла к шуму тормансианской столицы. Неожиданные звуки доносились в ее крохотную комнатку на четвертом этаже… Построенные из дешевых звукопроводящих материалов, стены и потолки гудели от топотания живших наверху людей. Слышалась резкая, негармоничная музыка. Чеди старалась определить, откуда несется этот нестройный шум, чтобы понять, зачем так шумят люди, понимающие, что при плохом устройстве своих домов они мешают соседям. Весь дом резонировал, непрерывно резали слух стуки, скрипы, свист, вибрация водопроводных труб в тонких стенах.

Чеди поняла, что дома построены кое-как и не рассчитаны на такое неимоверное число жильцов. И улица планировалась без учета резонанса и становилась усилителем шума. Все попытки расслабиться … не удавались… Нечего было думать о сосредоточении и отдыхе, пока не научишься отключаться от непрекращающейся какофонии… Только Чеди отключала себя от нестройного хора звуков, как внезапно раздавались гулкие и резкие удары. Оказывалось, что хлопали двери в домах или экипажах. У общественно невоспитанных тормансиан считалось даже шиком покрепче хлопнуть дверями. Чеди прежде всего бросалось в глаза, что тормансиане совершенно не умели применяться к условиям своей тесной жизни и продолжали вести себя, будто вчера покинули просторные степи».

КАК МЫ ВЫЖИЛИ

            Времена меняются. И вместе с временами меняются цитаты. Раньше мы цитировали культовых писателей, сатириков типа Райкина и любимые киноленты вроде «Джентльменов удачи». Теперь мы цитируем рекламу, потому что она, как выяснилось, тоже формирует мировоззрение. В рекламе нам подспудно внушаются некие ключевые понятия. Самые характерные – «защита» и «безопасность». В нашей жизни они применяются практически ко всему – начиная от бритвы и подгузников и кончая едой и автомобилями. С их помощью нам опять же подспудно внушается мысль, что мы живем в крайне опасном мире, и только вот этот или тот товар сделает его чуточку безопаснее или сможет нас защитить. Но речь пойдет не о товарах, а именно об опасном мире.

В связи с тем, что нас окружает крайне опасный мир, возникает совершенно законный вопрос: а как мы вообще дожили до сегодняшнего дня, если нам сорок, пятьдесят или даже шестьдесят? Как мы, такие незащищенные, смогли выжить в мире, где брились опасными бритвами, ездили на «Жигулях» не только без подушек безопасности, но даже и без ремней, пили газировку в автоматах и соки в магазинах из общих стеклянных стаканчиков, а продукты покупали у сомнительных и не очень бабулек, торговавших без всяких сертификатов качества.

            Мы в нашем далеком детстве постоянно рисковали отправиться на тот свет –практически каждую минуту. Судите сами. У электрических розеток не было никаких пластиковых затычек. У газовых плит – «стоп-крана», который прекращал бы подачу газа, если пламя задувалось каким-нибудь сквозняком. Пузырьки с лекарствами не имели специальных секретных «антидетских» крышечек, да и сами лекарства не запирались в шкафы. Потому что шкафы в принципе не запирались. Как в принципе не запирались и входные двери в квартиру. На улицах с нами то и дело заговаривали незнакомые взрослые, а нас никто не предупреждал, что заговаривать с незнакомыми взрослыми, особенно если это мужчины, нельзя ни при каких условиях. Мы уходили из дома рано утром и приходили поздно вечером, и никто не сбивался с ног, звоня нам каждые пять минут по мобильному телефону. Как мы смогли выжить без мобильных телефонов?! Точнее, как без них выживали наши мамы и папы?

Мы дрались до крови, ломали носы, руки и зубы, ходили с глазами, украшенными «фонарями», но наши родители не подавали в суд на родителей наших обидчиков – мы как-то сами разбирались.

Как нас вообще рожали те самые родители – без УЗИ и кесарева сечения каждой второй узкобедрой мамаше?! Как мы не прели в вечно сырых пеленках и таких же вечно сырых самодельных ватных подгузниках, и наша кожа не покрывалась раздражением – это же ведь так вредно!

А какие предметы нас окружали? Газеты с высоким содержанием свинца, которые мы использовали когда для «почитать», а когда и для тыла. Краски с таким же высоким содержанием свинца, которыми раскрашивались спинки наших кроваток, игрушки и те же детские книжки. Детская посуда была стеклянной и могла разбиться, а мы, соответственно, могли пораниться об осколки – вплоть до полного истечения кровью. Спички, ножи и другие острые предметы валялись в квартире на каждом углу, а в аптеке – о ужас! – продавался эфедрин и марганцовка.

Мы поднимали с земли упавшее яблоко или бутерброд, пили из ручья при помощи «ковшика» из грязных ладошек, грызли неспелые груши из соседского сада, жевали какие-то травинки – и никаких расстройств желудка! Мы глотали вишни с косточками, и они почему-то не прорастали у нас в животах, а косточки от абрикосов не доводили нас до больничной койки, а то и до могилы – в них же синильная кислота! Мы разбивали коленки о землю, повально зараженную столбняком, нас кусали наверняка бешеные собаки, но нас никто не тащил на прививки от бешенства или столбняка. Мы лазили по заборам, катались на самодельных самокатах, сделанных при помощи подшипников со свалки, на таких же самодельных санках из труб… И не ломали себе голову. И никому в ту самую голову не приходило кататься на велике в специальном шлеме! Как никому не приходило в голову надевать налокотники и наколенники, катаясь на роликах.

Разбитые коленки мазались йодом и зеленкой, температура сбивалась мокрой тряпочкой на лоб, горло лечилось молоком с медом, а нарывы – мазью Вишневского. Как мы выжили без импортных антибиотиков, чудо-мазей и витаминов, которые жизненно необходимы – ведь вокруг повальный авитаминоз!

Мы купались в речках и прудах, вода в которых кишела кишечной палочкой, а так же другими палочками, но мы купались и иногда даже пили эту самую воду. В лучшем случае мы пили ее из водопровода или колонки, но никак не из фильтров и не из магазинных пластиковых бутылок. Из бутылок мы пили лимонад, иногда из одной бутылки – человек семь, и никто не заражался! Как никто не толстел от мороженого, не приобретал забитых холестерином сосудов от куриной кожи и сливочного масла и диатеза от бабушкиной клубники. Почему?! Ведь вокруг был сплошной холестерин, калории и прочая пакость типа шлаков в кишечнике. Как мы не умерли от интоксикации от этих самых шлаков?!

Мы играли самодельными игрушками из тряпочек и дерева, сделанных нашими мамами и папами, сражались в «классики» при помощи простого мела и банки из-под гуталина, скакали в «резиночку»… Как мы не скучали с этими примитивными игрушками?! Как не зарабатывали депрессию, детские стрессы, нервные расстройства от невозможности иметь дорогую игрушку, что есть у соседа? У нас – о кошмар! – не было айфонов и айподов, игровых приставок, компакт-дисков и МР3-плейеров, интернет-клубов со «стрелялками» и «бродилками», собственного ноутбука и двухсот двадцати пяти каналов спутникового телевидения. У нас иногда не было даже телевизора, и смотреть мультфильмы мы собирались всем кварталом к счастливчику, у которого телевизор был. Как мы не переубивали там друг друга из-за стула, стоящего наиболее близко к «ящику»?

Мы не понимали, что такое «Барби» с купленным гардеробом, мы сами шили своим куколками одежки из старых тряпочек. Мы играли консервными банками, палками и колесиками от велосипеда, приделанными к этим самым палкам. У нас был один любимый плюшевый мишка, одна любимая кукла, ОДНА, а не целый мешок дорогих, красочных, но совершенно холодных игрушек.

Ничего этого у нас не было. Зато у нас были друзья. (Как и у наших родителей, кстати.) Мы болтали днями на пролет, сидя на какой-нибудь поленнице, на заборе, в крайнем случае – на школьном дворе. Мы заходили друг к другу в гости без приглашения и предварительного созвона. Мы часами бродили по лесу, пускали по весенним ручьям кораблики из тетрадного листа… Мы пели песни у костра – не под караоке, а под гитару или под «ля-ля». Мы лазили по горам, ходили в походы… Одни! В этом страшном, опасном, безумном мире! Как мы там все не умерли, не простудились, не потерялись и не стали жертвами маньяков?!

А еще у нас были книги. Мы читали их сидя за обедом, лежа в постели, под одеялом с фонариком – и никто не заработал гастрит, слепоту или сколиоз. Ведь читать за едой, лежа или с фонарем жутко вредно!

Когда мы подросли, мы знакомились друг с другом на улицах, и никто не становился жертвой маньяков или брачных аферистов. А ведь они на каждом шагу, так и ждут, чтобы доставить нам кучу неприятностей. Так почему мы выжили?!

Ответов три. Первый – простой и лежит на поверхности: мы загадили собственную планету до такой степени, что вода превратилась в смертоносный коктейль; мы девальвировали отношения между людьми, и теперь любой мужчина – потенциальный враг для нашего ребенка; мы так усовершенствовали свою технику, что в наших руках она стала напоминать гранату в руках обезьяны.

Второй – тоже простой: большинство наших страхов надуманы, внушаются нам продавцами подушек безопасности, антибиотиков и электронных маячков, которые нужно навешать на детей, как колокольчики на коров – чтобы не потерялись.

С третьим ответом сложнее… Мы выжили, потому что все решали сами. Нам не за кого было прятаться. Наши родители не только не подавали в суд на наших обидчиков, поставившим нам фингал под глазом, но и не «поступали» нас в институт, не откашивали от армии и не платили ментам, чтобы на нас не заводили дела за мелкое хулиганство. Нам – наоборот – еще и влетало от родителей за мелкие нарушения закона. За крупные нам иногда вообще устраивали полную обструкцию. Мы привыкли сами отвечать за свои поступки. Право на свободу выбора, право на риск и неудачу научили нас нести ответственность за себя, любимых. Ребенок никогда не поймет, что пламя жжется, пока не сунет в него свою ладошку. Зато когда поймет – никогда этого не повторит. И другого варианта – кроме как обжечься в первый раз – просто не существует!

По идее, мы должны были бы вырастить такое же поколение. Но почему-то не сделали этого. Наши дети обвешаны модными шмотками, у них есть сникерсы и памперсы, мобильники и навигаторы… И вокруг них совершенно другой мир – ужасный, опасный, ощерившийся кучей разных пугалок. И навигатор почему-то не помогает… А все просто: мы сами превратили наших детей в полных инфантилов, наши дети лишены свободы выбора и возможности учиться на собственных ошибках. Лишены. Для их же собственного блага…

А еще мы позволили безнравственным коммерсантам купить у наших детей свободу выбора в обмен на прибамбасы, и пугать их опасностями мира без новых и новых прибамбасов. А сами? А нам просто повезло. Мы выжили. С чем я вас и поздравляю.

Автор: Оксана Буланова

Этим летом написала вот такую статейку. Сейчас она несколько запоздала, но все-таки хочу поделиться.

Оксана Буланова

Женский взгляд на мужской чемпионат

Мужчины меня, конечно, после прочтения этой статьи побьют, потому что залезу я в их епархию – в спорт вообще и в футбол в частности. Но я все-таки рискну. Подвиг меня на этот «подвиг», понятное дело, чемпионат мира по футболу. И качественно, надо сказать, подвиг, потому что пофилософствовать мне захотелось сразу на три, не связанные, на первый взгляд, между собой темы.

Тема первая. Кто, собственно, с кем соревнуется во всех этих четверть- и полуфиналах? Сборная Англии со сборной Алжира, сборная Италия со сборной Камеруна, сборная Бразилии со сборной Германии? Ничего подобного! Клуб под названием «Сборная Алжира» с клубом под названием «Сборная Германии» и так далее. «Сборная Алжира» – это просто название такое, а мог этот клуб с таким же успехом называться «Торпедо», «Динамо», а то и вовсе «Василек» какой-нибудь или, к примеру, «Эвкалипт». Ибо названия эти отнюдь не подразумевают, что играют в команде только и исключительно рожденные в этой стране, наоборот, команды напоминают какой-то Ноев Ковчег, где каждой твари по паре. И возникает тогда совершенно закономерный вопрос: а в чем тут суть? Объясните мне, женщине, не дружащей с футболом, но дружащей с логикой? Я так понимаю, что сборная страны – это некий коллектив самых лучших футболистов из разных клубов страны, тех, кого эта страна смогла родить и воспитать. И вот тогда все становится на свои места: самые лучшие футболисты, к примеру, России, соревнуются с самыми лучшими футболистами, к примеру, Бразилии, чтобы понять, чей же национальный футбол лучше? Чьи тренеры профессиональнее, чьи команды сильнее? Понятное дело, что в сборной России могут играть и татары, и якуты, но – россияне, то есть люди, родившиеся в России и взращенные российскими же тренерами на российских же площадках. И, соответственно, в бразильской сборной могут играть люди самой разной национальности, но опять же рожденные и натренированные в Бразилии. А на деле что? А на деле получается, что в сборной Италии могут играть принявшие итальянское гражданство французы, финны, нигерийцы, русские, а русских тренировать итальянцы. (Как вы понимаете, примеры я привожу отвлеченные – дабы соблюсти пресловутую политкорректность и никого не обидеть.) Да, игроки потом теряют возможность играть за сборную другой страны, но тем не менее раньше-то они играли в каких-то иностранных клубах… Иными словами, играют в сборной не самые лучшие местные игроки, а те игроки, которых сборная смогла купить, переманить из других клубов других стран. Доходит до того, что в командах-соперниках из разных стран играют родные братья, как, например, братья Боатенги. Брат на брата… И Боатенги – не единичный пример!

Тема вторая. Болельщикам не хочется болеть дома, в гордом одиночестве или в компании с женой, которая ну вообще ничего в этой исконно мужской забаве не понимает, и идут болельщики… куда? правильно, в спорт-бары. А все остальные – которые не болеют, – они эти спорт-бары обходят стороной, ибо понимают, что Кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево. А когда проходят мимо такого орущего, визжащего и гремящего спорт-бара, то не возмущаются, потому что написано же: «Спорт-бар», а это означает, что нормальному человеку там делать нечего. Но теперь представим себе нормального человека, который после трудового дня решил отдохнуть, перекусить – один или в компании с девушкой или там еще с кем. И пошел он в свое любимое кафе, которое – как он уже знает – встретит его тихой музыкой или телеэкранами с каким-нибудь МузТВ. Но не тут-то было! Его встречают орущие и гремящие телеэкраны, на которых по зеленому фону бегают двадцать два персонажа, а еще несколько десятков персонажей в этом любимом кафе точно так же орут, наблюдая за их передвижениями. И возникает вопрос: почему этот нормальный человек должен слушать крики болельщиков на стадионе и в кафе, если кафе – просто кафе, не спорт-бар, который сразу, уже самой вывеской тебя предупреждает, что ты в нем внутри обнаружишь? На взгляд нормального человека это – не что иное, как дискриминация больным меньшинством здорового большинства. (То, что болельщиков – меньшинство, доказывается на раз-два: половина населении планеты – женщины, из них болельшиц – ноль целых мало десятых процента, да еще добавьте сюда младенцев и примерно половину мужчин.) И вот ответьте мне, пожалуйста, почему большинство должно страдать от грохота, от невозможности в течение целого месяца сидеть в любимом кафе, спокойно спать ночью, не страдая от телевизора больного соседа?

И тут мы плавно переходим к третьей теме. Я, как вы уже заметили, называю не-болельщиков нормальными, а болельщиков – больными. И прошу их на меня за это не обижаться. Потому что слово «болельщик» – оно от слова «болеть». Если я ошибаюсь, и оно от какого-то другого слова, то господа лингвисты меня поправят, но я, вроде бы, не ошибаюсь. И получается, что выстраивается вполне прямая и логическая цепочка: болельщик равно больной. Ибо только больной на всю голову может, сидя у экрана, смотреть на двадцать два персонажа с одним мячом и получать сердечные приступы оттого, что кто-то там не так саданул ногой по этому мячу. Только больной будет наблюдать за спортсменом вместо того, чтобы самому пойти в спортзал, или рассуждать с умным видом в том же кафе, как надо было садануть по тому мячу. (Так и хочется спросить: почему ж ты, такой умный, до сих пор сидишь в кафе, а не тренируешь собственную сборную?!) Только больной будет орать как потерпевший на стадионе, а потом пойдет бить морду тем, кто болел за других. Только больной покончит с собой, если проиграла любимая команда. (Как известно, шестьдесят лет назад в Бразилии были сотни самоубийств после проигрыша бразильской сборной.) Как прав был Хоттабыч, когда со своей наивностью и не испорченностью цивилизацией скинул на поле двадцать два мяча: нате, детки, радуйтесь, теперь всем хватит, не будете друг у друга зубами выдирать один-единственный, рискуя сломать себе ноги или шею.

А вот тут меня, видимо, и начнут бить всерьез. Если первые две темы болельщики еще скрепя сердце прочитали без особых возмущений, то на этой теме их праведное терпение окончательно лопнуло. «Куда ты лезешь?! – спросят. – Что ты понимаешь в футболе?! Ты женщина, сиди пиши о моде, о погоде и не лезь не в свое дело! Описывай историю ножниц и пуговиц!» Однако я полезла, и вот почему. Мне давно кажется, что когда-то наша цивилизация пошла не по тому пути. Тысячи тысяч лет назад. Люди убивали друг друга из-за пещеры, потом из-за мамонта, потом из-за рабов, потом из-за ракет. И при помощи ракет. Люди всю дорогу доказывали друг другу, что один сильнее другого. Ты поднял сто килограмм, а я двести! Ты прыгнул на пять метров, а я на семь. Я станцевал – спел, сыграл в шахматы, неважно, – лучше тебя. Я победил! Поэтому я лучше! Согласитесь, что это бред. С точки зрения все того же неиспорченного Хоттабыча. Ну, поднял, ну, прыгнул, ну, спел. И что с того? Вот если бы люди гордились тем, что вчера они прыгнули на пять метров, а сегодня уже на шесть, это было бы понятно. И похвально. Вот где заслуга! Вот чем можно гордиться: новыми ступенями на пути самосовершенствования.

Кто-то, конечно, возразит, что это естественный отбор, который вел нас по пути эволюции. Мол, мне не хватает только антилопу пожалеть, которую тигр сожрал! Но давайте не будем сравнивать себя с тиграми и антилопами, а лучше подумаем о том, что эта гонка соревнований может завести нас Бог знает куда. Вот сегодня одна страна построила один бомбардировщик, а завтра другая – два. Более совершенных. И никто на нее не нападет, потому что она – сильнее. И так до бесконечности. Вот и выходит, что наша цивилизация когда-то очень давно на самом деле пошла не по тому пути. По тупиковому. На этом тупиковом пути развития мы как-то очень легко относимся к человеческой жизни. Когда дикарь убивал соседа, чтобы отобрать у того кусок мяса, это было понятно. На то он и дикарь. Его мозг еще не в состоянии абстрактно мыслить и задумываться о нравственности. Но мы-то не дикари! Мы говорим о высоких материях, рассуждаем о справедливости и при этом тихонечко строим баллистические ракеты. Так, на всякий случай. Или идем в соседнюю страну, где, как нам кажется, люди живут не совсем правильно, и начинаем ее бомбить. Под самыми разными предлогами. Или начинаем всему миру доказывать, что если мы не вооружимся сильнее, чем наш сосед, то всё, пиши пропало! При этом мы говорим о Боге, призываем всех обратиться к духовности…

Тут опять же кто-то скажет: как все это у меня сочетается? Где спорт – а где ракеты? Сочетается! Потому что все из одного ряда. Потому что построим ракету, а потом идем на стадион и смотрим, как один больной набил морду другому больному. А того, который сильнее набил, того начинаем носить на руках и кричать: «Чемпион!», «Молодец!». А дальше-то что? Ну, прыгнет один на десять метров. Ну, построит одна страна еще какую-нибудь жуткую бомбу, вторая-то тоже в долгу не останется. И вот, собственно, и все. Чемпионат выигран.

Так что же я предлагаю? Закрыть стадионы? Отобрать у боксеров перчатки? Я не настолько наивна. Стадионы никто не закроет. Стадионы деньги приносят. А человечество очень любит деньги! На этом, кстати, и построен этот так называемый спорт: на возможности выкачивать деньги из больных болельщиков. И кафе, которые обычные кафе, не спорт-бары, они тоже в цепочке: включат экранов побольше, сделают звук погромче – и повалят к ним валом новые клиенты – больные болельщики. И сборные, которые непонятно из кого состоят, они тоже в цепочке: купят игрока получше, и принесет он им сумасшедшую прибыль. Так не честнее бы было проводить чемпионат мира между клубами? Какой богаче – тот и выиграл! Поскольку смог купить себе самых лучших иностранных игроков – невзирая на их национальность и происхождение. Называться, конечно, такой чемпионат будет не «Чемпионатом мира», а как-нибудь еще, ну да фантазии у инвесторов хватит! Как хватает на то, чтобы продавать больным болельщикам кучу всякой лабуды с логотипами, эмблемами и прочей футбольной атрибутикой. А мы покупаем, мы же просто не выживем без трехцветного шарфа или футболки с именем какого-нибудь футбольного гения…

А чтобы как-то красиво прикрыть свои алчные интересы, устроители этого спорта-шоу громко кричат, что спорт – это здоровье. Забывая при этом, что здоровье – это физкультура, а спорт – это шоу, это бизнес, это что угодно, но только не здоровье. Пока молодой, пока не совсем инвалид, спортсмен играет, поднимает, прыгает. А потом выходит в тираж. Переломанный, травмированный, накачанный анаболиками и гормонами, имеющий серьезные заболевания вплоть до психических – из-за постоянных травм головы.

Так что хочется просто попросить: люди, остановитесь, посмотрите на всё отстраненным взглядом и задумайтесь. Оно вам всё надо?  

Оксана Буланова

Что такое политкорректность и как с этим бороться

(Эта статья была не так давно опубликована в азербайджанской газете "ЭХО", крупнейшей русскоязычной газете страны)

Еще сравнительно недавно ведущая роль была у большинства. Решения принимались большинством голосов, мораль общества формировалась под давлением большинства… Кем было то большинство – значения, в общем-то, не имеет. Главное – то, что это большинство особо не выпячивалось – оно просто было и давило массой. Причем не только в нашей стране, но и вообще везде. Меньшинство тоже было, точнее, меньшинства. И вот тут-то и начинается самое интересное… Если посмотреть отстраненным взглядом, перелопатив историю человечества, то относительно меньшинств вырисовывается прелюбопытнейшая картинка. Причем неважно каких – сексуальных, национальных или политических. Суть картинки в том, что все меньшинства очень любят говорить о себе громко, выпячивать себя, любимых… Иными словами вести себя преувеличенно. Отсюда и проблемы.

            А исток проблем, как бы парадоксально это не звучало, берет свое начало в политкорректности как направления в этике, которое просто не могло не появиться, причем не сейчас, а много лет назад. И не стоит думать, что эта самая «политкорректность» явилась неким порождением так называемого гуманизма и трудно формулируемым понятием неких общечеловеческих ценностей. Нет, все гораздо проще. Причиной зарождения политкорректности (что подразумевает под собой расширение прав меньшинств в ущерб интересам и правам подавляющего большинства) являлась та самая преувеличенность поведения меньшинств. И примерам такого поведения несть числа.

            Если обычные банальные хулиганы (грабители, гопники, отморозки – нужно подчеркнуть) побили или ограбили на улице раввина (ну, или не раввина, просто еврея), то комментарии евреев известны: забижают нас, бедных, это очередные гонения, это фашизм, это дискриминация, это антисемитизм. Учитывая уровень интеллекта нападавших, вряд ли они знают такие мудреные слова – им бы кошельком поживиться или просто агрессию выпустить, по лицу кому настучать. И чье то лицо будет – еврея, американца или русского – значения не имеет ну никакого. 

Если великий композитор Чайковский был геем, то это является основным подтверждением его гениальности – так утверждают геи. Они любят утверждать, что все великие художники являлись геями, и всячески выпячивают свой голубой цвет, буквально знамя из него сделали и размахивают им на каждом перекрестке. Нормальному же большинству совершенно наплевать, с кем вступал в отношения художник, да хоть с хомячками, главное, что результат его творческой деятельности доставляет эстетическое удовольствие.

Если американские негры в свое время пребывали в рабстве у белых плантаторов, значит, белые теперь вечно должны испытывать чувство вины и платить по счетам. Причем неважно, кто эти белые – потомки в энном поколении тех злосчастных плантаторов или просто работодатели какие. Бывшие же африканцы, безработные в энном поколении, сами зарабатывать себе на жизнь не хотят из принципа: наши предки на вас вкалывали, теперь платите. А мы уже наработались. А тот факт, что наработались не они сами, а их прадеды и прабабки, это деталь малозначащая. Важно, что мы тоже красиво жить хотим.

Если армян в прошлом переселяли с территории на территорию, и не было у них родины как таковой, то теперь их соседи, в основном, тюрки, должны отдавать армянам самые лакомые земли. И неважны причины, почему изначально не было у армян родины, что они делали не так, что от них мечтали избавиться… Важно, что амбиции у народа без рода и племени поистине имперские, и кричат они о «геноциде» громче всех вместе взятых евреев, геев и негров.

Чтобы понять, насколько абсурдна ситуация с меньшинствами и политкорректностью, стоит довести ее до еще большего абсурда. Для примера обратимся к такому меньшинству, как филуменисты. Если бы собиратели спичечных этикеток однажды на какое-то время стали гонимым и преследуемым меньшинством, то сразу бы выяснилось, что филуменисты – самые умные, невероятно хорошие и очень-очень несчастные люди. А раз так, то нужно тут же бежать учреждать фонды в их поддержку, устраивать филум-парады и сажать в тюрьму тех, кто эти парады запрещает, спичечные этикетки не любит и тем более отзывается об отдельных филуменистах плохо. И не забыть регулярно устраивать в СМИ травлю собирателей марок, открыток и пивных бутылок. И будет это триумфом политической корректности!

Впрочем, надо сказать, что евреи, по крайней мере, большее их количество, начинают постепенно избавляться от «преувеличенного поведения». Преодолевают свой извечный комплекс. Интересно, почему? Ответ на самом деле лежит на поверхности. Возьмем, к примеру, швейцарцев. Очень маленький народ. Однако еще в Средневековье швейцарцы очень хорошо поняли, что маленькие просто обязаны уметь хорошо защищаться. Поняли – и создали лучшую в мире армию, знаменитую швейцарскую пехоту, и заработали ей великую славу. Настолько великую, что швейцарские гвардейцы в течение многих столетий бессменно охраняют Ватикан, резиденцию Папы Римского. Евреям же понадобилась катастрофа невероятного масштаба, чтобы снять кипу и повязать бандану, взять в руки боксерские перчатки и поверить в собственные силы.

И что? Сняли, повязали, взяли, поверили. В итоге, когда количество уверенности переросло в качество, каждый нормальный еврей понял, что он такой же сильный человек, как француз, американец или русский, что он может сам себя защитить. И оказался на равных с другими нациями. И мерзкая «преувеличенность» исчезла сама собой. И если теперь где-нибудь прижучат еврея-вора или еврея-маньяка, никто не начнет скулить об «антисемитизме», и этих вора с маньяком не объявят «узниками совести».

Однако надо признать, что этот пример – чуть ли не единственный (если не считать цыган, которые и раньше-то не особо вопили о своей притесняемости). Армяне вопят, геи вопят, афроамериканцы и просто африканцы (ни в коем случае не «негры» – политкорректность, чтоб ее!..) тоже вопят. Но и с этими можно что-то (наверное…) сделать, или они сами, как евреи, до чего-то додумаются, что-то пересмотрят… Утопия, конечно, но верить-то хочется! А вот с еще одной группой меньшинств сделать что-то путное вряд ли удастся. И сами они уж точно ни до чего внятного не додумаются. Речь идет о религиозных ортодоксах, самом опасном меньшинстве. И если в плане афроамериканцев ваша покорная слуга пыталась соблюдать политкорректность, то в этом случае, простите, любая корректность заканчивается. Эта публика на взгляд любого здравомыслящего человека должна подлежать строгой изоляции от светского общества. Их бред, возведенный в ранг неоспоримой догмы, опасен для жизни. Фундаменталист-ортодокс, причем неважно, – иудейский, христианский или мусульманский, – это диагноз. Случай запущенный и лечению не поддающийся. Фундаменталист-ортодокс хуже любого гестаповца, его ведет вперед твердокаменная узколобая уверенность в своей исключительности, презрение, но чаще ненависть к тем, кто не разделяет его идефикс. Плюс непоколебимая решимость погибнуть ради идеалов религий. Да ладно самому – пусть гибнет, у каждого свой путь. Так нет, он еще и других пытается утянуть с собой, погубить ради воплощения идеи в жизнь.

Атеисты, материалисты или просто верующие в Бога (или в другого Бога) для таких жутких личностей – всемирное зло. Для любого религиозного фанатика слова «логика», «здравый смысл» или даже «веротерпимость» являются ругательными. И не дай Бог кто-то покусится на их идеалы в более-менее критической форме, как тот же Дэн Браун. Ни в коем случае, они неприкосновенны! Как в доме повешенного не говорят о веревке, так рядом с ортодоксами от религий политкорректность мешает называть вещи своими именами: фанатиков – фанатиками, бред – бредом, узколобость – узколобостью.

Дай волю этому меньшинству, они за короткий срок превратят человеческое общество в обуянную мистицизмом толпу, ожидающую невероятных чудес – религиозный экстаз крайне заразен. Хасиды запрутся в синагогах и будут ожидать Мессию, арабы толпами побегут в Мекку, а самым оголтелым католикам и православным явятся чудесные видения, свидетельствующие о несомненном Втором Пришествии. Моментально объявится несколько десятков «Иисусов», причем один наверняка окажется негром. Пардон, афроамериканцем.

В итоге что? Человечество вымрет. Откажется от секса как от греха, будет медитировать до остекленения или сожжет себя по примеру старообрядцев. Как, впрочем, вымрет и в случае, если верх возьмут геи – кто рожать-то будет? Если верх возьмут армяне, тоже вымрет. Почему, спросите? От талассемии, гемофилии или от чего там вымерли фараоны – учитывая внутрисемейные близкородственные браки с кровосмешением. Будут совокупляться друг с другом – других-то народов не останется…

Вот и думай после этого, хорошая это вещь – политкорректность – или не очень? Может быть, пора перестать молчать о веревке в доме повешенного? Ведь либо сам повесился, либо за дело повесили. И в том, и в другом случае гнойник надо вскрывать, а не замалчивать проблему. А то и в самом деле домолчимся до чернокожего «Иисуса» с голубым оттенком родом из «Армении от моря до моря»…

Прочитала на нескольких постах ("Итальянская мудрость, "Еврейская мудрость") такой перл: "Гость, как и рыба, начинает вонять на третий день". Очень меня сия "мудрость" возмутила, и я решила поделиться главой из своей книги "Азербайджан: культура, традиции, люди"  "О гостеприимстве". Вот эта глава:

Только почему-то внутри слов вылезает буква В. Это какой-то глюк сайта, не обращайте внимания!

О ГОСТЕПРИИМСТВЕ

Есть такое понятие – «горячее кавказское гостеприимство». Понятие это в период советской власти стало настолько расхожим, что потеряло всю свою прелесть, превратилось в растиражированный штамп, за котоВ­рым не видно самого явления. А кавказское гостеприимство – это не киношный образ, взлелеянный коммунистической идеологией, и не желание азербайджанцев выставить напоказ какую-то хорошую свою черту. «Горячее кавказское гостеприимство» в Азербайджане не термин, это привычный стиль поведения, норма человеческого общения. Это так же нормально для местного жителя, как просыпаться утром, засыпать ночью, пить воду, чтобы утолить жажду, и поднимать глаза к небу, когда захочется покоя.

С местным гостеприимством я столкнулась в первый же день своего первого визита в Азербайджан. Тогда я прилетела туда руководителем киносъемочной экспедиции, организованной Первым каналом российского телевидения и Министерством экологии и природных ресурсов Азербайджана. Случилось это в 2003 году.

Знала я об Азербайджане к тому времени ровно столько, сколько знает любой мало-мальски образованный человек: география и история из школьного курса, великолепный и любимый с детства фильм «Не бойся, я с тобой!», Муслим Магомаев и Таир Салахов. Что еще? Нефть, братья Нобель, Низами Гянджеви и Гейдар Алиев, азербайджанский Кемаль Ататюрк. «Пробелы» в знаниях постарались заполнить некоторые коллеги, наговорив мне перед отъездом про Азербайджан массу «интересных» вещей: «Ты что, с ума сошла?! Там стреляют, там убивают, они там жулики все и бандиты. Это тебе не курорт типа Турции. Будешь одна ходить – тебя там похитят и в публичный дом продадут. Там вообще ненавидят русских, куда тебя черт несет?! А всё их пресловутое гостеприимство – одни сказки и пыль в глаза. Да еще эти «Азербайджанские авиалинии»… Поди, рыдван какой-нибудь с крыльями, набитый помидорами». Много чего еще говорили мне эти «доброжелатели», а я только слушала и хмыкала. Я человек упрямый, иногда чересчур, мне во всем нужно самой убедиться, обо всем составить свое собственное мнение, а чем сильнее меня от чего-то отговаривать, тем сильнее я захочу испытать все на собственной шкуре. И я полетела. Кстати, потом уже узнала, что ни один из этих «советчиков» в Азербайджане в жизни не бывал.

В общем, все оказалось с точностью до наоборот! И поняла я это буквально в первые же часы. Я влюбилась в Азербайджан. ВлюВ­билась прочно и навсегда. Теперь я живу здесь. И эта книга – плод моей огромной любви к этой стране.

Но обо всем по порядку. Несоответствие действительности тем рассказам начало проявляться уже на борту «Боинга» – «Азербайджанские авиалинии» используют на своих рейсах машины только такого уровня. Кормежка вкусная, на телевизорах, висящих в проходах, кроме художественного фильма, чтоб не скучно было лететь, еще и маршрут полета, данные температуры за бортом и для особо впечатлительных – показатель высоты. Почему-то в футах. Наверное, чтобы еще страшнее было. В ручке кресла – девять музыкальных каналов. Наушники в комплекте. Стюардессы приветливые, русскоговорящие, сервис – некоторым нашим авиакомпаниям поВВВ­учиться бы точно не мешало. Приземлились. Шикарный аэропорт, светлый, современный, модный дизайн, не то что коричневые кастрюльки на потолке «Шереметьева». Пограничники улыбаются – «Добро пожаловать!», очеВ­редей минимум. (Не потому что народу мало – будочек с пограничниками просто предостаточно).

По дороге из аэропорта мы усиленно крутили головой, пытаясь в свете фонарей разглядеть как можно больше. Результатом такого «крутения» явился вопрос гиду: «А что, название «Артек» – это у вас очень популярное название? Куда не посмотришь, всюду «Артек». «Это не «Артек», – рассмеялся наш гид, – это аптеки. Просто написано латинскими буквами, у нас принят латинский шрифт». «А почему так много аптек?», – последовал следующий вопрос. «Не знаю, – пожал плечами гид и улыбнулся. – Наверное, люди любят лечиться». (Кстати, о гиде. Отчасти благодаря ему вся наша съемочная группа по уши влюбилась в Азербайджан. Звали его Али Саидов, и был он не просто гидом, а нашим коллегой-журналистом, на тот период руководителем пресс-службы Минэкологии Азербайджана).

Кстати, об аптеках. Если у тебя нет денег, чтобы купить дорогую упаковку с большим количеством таблеток, провизор с удовольствием оторвет от конвалюты или отсыплет тебе из пузырька нужное количество. Делает он это абсолютно стерильно, так что за здоровье можно не опасаться. На мой взгляд, очень удобно!

Поселили нас в Баку прямо на набережной, в отеле «Апшерон». (Теперь этого отеля нет. Лично мне жаль, для меня это – история. На его месте строится сверкающее зеркальными стеклами чудо современной архитектуры). Перед расселением вкусно накормили. Но мы были еще непуганые, особого внимания на стол не обратили, да и устали с дороги. А азербайджанский стол достоин отдельного рассказа. К нему я еще вернусь.

Поздним вечером, оставив своих коллег, я пошла бродить по городу. Привычка у меня такая – как только попадаю в новое место, мне обязательно нужно обследовать его самостоятельно, без сопроВВВ­вождающих. На мой взгляд, только так можно «поймать» тайну неВВВ­знакомого города. И вот я пошла «ловить тайну». Памятуя о «напутВВВ­ствиях» не ходить одной, я сначала вроде как напряглась, но потом решила – будь что будет! Ну не убьют же меня, в конце концов!

Ноги принесли меня на набережную – море я люблю так, словно на нем родилась. Позволю себе снова отступить от темы и «свернуть» к морю. Потому что о нем невозможно не написать! Вы никогда не замечали, что у морских городов есть свое, неповторимое очарование? Город может быть сколь угодно прекрасен, но если у него нет моря, то настроение у него совсем другое, нежели у города приморского. Более простое, что ли? Море придает городу неизъяснимую таинственность и прелесть. Море заставляет жителей этого города быть более романтичными, чем жители обычных, «сухопутных» городов. Море словно накидывает прозрачный флер на все, что есть в городе. Ну, и запах. Этот удивительный, манящий морской запах никогда ничем не заменишь. Он словно въедается в память и будоражит ее своими ароматами. Ну, и конечно, отличительной чертой приморского гоВВВ­рода является набережная. А как же без нее? Набережная в Баку считалась в советские времена одной из самых красивых набережных Союза. Как говорят бывалые люди, с Баку в плане красоты набережной соперничали лишь Гагры. Но чего не знаю, того не знаю, в Гаграх не была. А в Баку набережВВВ­ная… Это сказка! Представьте себе небо, южное, черное, усыпанное миллиардами светящихся точек. Они очень яркие и крупные, южные звезды. А чуть ниже неба представьте море. Тяжелое, черное, слегка колышущееся. Оно тихонько бьется о парапет. В море отражаются звезды. Они плавают на поверхности и ныряют в глубину, как дельфины. Оттого, что они отражались, их становилось больше, они были похожи на скатный жемчуг, рассыпанный по черному бархату. Хотелось нырнуть вслед за купающимися звездами и остаться там, в море цвета ночного неба.

По выходным и праздникам (а может, и чаще, не каждый день, увы, доводится гулять по набережной) из моря бьет фонтан. Вы скажете – ну и что? Подумаешь, фонтан! Что мы, фонтанов не видели? Не знаю, что вы видели, а вот такого фонтана не видели точно! Мало того, что он бьет из самого синего моря, так он еще и высотой 120 метров! Зрелище сюрреалистическое. А ночью, с подВВВ­светкой… Вообще фантастика! Чтобы понятно было, что такое 120 метров, представьте 46-48-этажный дом. Много вы видели фонтаВВВ­нов такой высоты? Вот и я тоже не видела.

На самой набережной в ту первую свою ночь в Баку я почти никого не увидела, но тогда меня это не удивило. Это потом мне показалось бы странным такое зрелище, ведь народ прогуливается по набережной до поздней ночи. А в ту первую ночь Баку словно подарил мне себя, интимно, тайно, только мне, мне одной, и я стояла у парапета, и у меня кружилась голова от мерных покачиваний моря и мерцания звезд. Волны словно нашептывали что-то, да простит мне читатель это банальное сравВВВВ­нение! Но иногда банальность бывает очень к месту, потому что дает точные определения. Так вот, волны нашептывали, голова кружилась, а мимо проехала машина. Остановилась, развернулась, снова поехала. Я пошла вдоль парапета. Машина медленно двинулась за мной. «Ну вот, началось!», – подумала я. А ведь «доброжелаВВВ­тели» в Москве меня предупреждали: не гуляй ночью одна, АзерВВВ­байджан не то место, где можно гулять по ночам. Машина снова остановилась и при ближайшем рассмотрении оказалась полицейской. Из нее высунулась усатая физиономия и спросила: «У ханум нет проблем? Нет? Ну, тогда гуляйте!», – и тихо поехала дальше. «Вот так! – устыдила я саму себя. – Приеду домой, и если еще кто-нибудь когда-нибудь скажет мне, что в Азербайджане опасно или плохо – убью!». А ведь тогда я не видела еще и сотой доли того, что такое Азербайджан!

Кстати, Азербайджан – это именно то место, где можно гулять по ночам абсолютно не опасаясь чего бы то ни было. Бытовая преступность здесь практически отсутствует. А если кто-нибудь действительно пристанет, тут же получит «по мозгам» от прохожих: «А если бы это была твоя сестра? Тебе приятно будет, если к твоей сестре пристанут?».

На эту тему я размышляла много раз, но буквально сейчас, когда писала эти строки, мне пришла в голову одна парадоксальная мысль: а, может быть, гулять одной даже ночью потому безопасно, что в каждом человеке какой-нибудь неуравновешенный тип, настроенный на «приставание» или еще того хуже – какую-нибудь агрессию, просто видит гостя и потому не дает воли своей агрессии? Мысль, еще раз повторяю, ненаучная, но вдруг она тоже имеет право на существование?

В один из дней наш «гид» Али поведал нам об одной презабавнейшей ситуации, которая разыгралась с нашими коллегами из Германии и которой он сам был свидетелем. Этим немцам Али рассказал, что в Азербайджане можно зайти в любой дом и попроситься на ночлег – накормят, напоят, спать уложат и даже не спросят, кто ты и откуда. Те не поверили. Тогда Али предложил им эксперимент: выбрать любой понравившийся дом и постучаться. Выбрали, постучались. И все получилось точно так, как и было предсказано! Гостей (которые немного говорили по-русски) провели в комнату, усадили, стали накрывать на стол. Немцы в шоке! Но едят. Потом им предложили одну комнату с двумя кроватями – их было двое мужчин. Тут уж они, конечно, отказались – неудобно все-таки! У них отель заказан, зачем людей стеснять? Они все по-честному объяснили, попрощались, в дорогу им чего только не надавали! И фруктов, и домашних лепешек, и айрана – это такой молочный продукт, очень вкусный. Кстати, наша группа с таким тоже сталкивалась и каждый раз поражалась невероятному гостеприимству местных жителей. Нас звали в свой дом люди, с котоВВВ­рыми мы знакомились на улицах, в магазинах или в музеях. Нас приглашали пить чай, а когда мы отказывались, ссыВВВВ­лаясь на отсутствие времени, в открытые окна машины нам совали пакеты, наполненные фруктами из своего сада. Запах мандаринов и спелой айвы до сих пор, наверное, не выветрился из той машины, на которой мы проделали свой длинный путь.

Кстати, иностранцы типа этих немцев давным-давно поняли, что Азербайджан – это практически Мекка для туристов. Кого я здесь только не видела! Даже японцев. Впрочем, чему я удивляюсь? Японец падок до экзотики. А Кавказ, неВВВВ­смотря на все современные перипетии (которых в самом Азербайджане, кстати, вы не найдете), остался старым добрым Кавказом – соВВВВ­хранил свое воспетое в поэмах гостеприимство. Для иностранцев это экзотика, какой не найдешь нигде в Европе. Здесь действительно можно зайти в любой дом и везде получить прекрасный прием. Вот они и едут. Из России в Азербайджан пока особо не едут – боятся. Чего – непонятно. Вот я и решила – когда вернусь в Россию, расскажу всем, насколько Азербайджан благодатное место для любого туриста (читай – гостя. Потому что турист для азербайджанца – гость дорогой. Со всеми вытекающими). И какие перспективы открываются для жеВВВ­лающих познакомиться с древней культурой, невероятно красивой природой и старыми добрыми обычаями. Перспективы самые радужные: узнать кучу нового, набраться впечатлений, которых хватит на всю жизнь, и обрести десятки друзей, которые не оставят тебя в трудную минуту, а в светлую разделят с тобой твою радость и пожелают ее умножить. И всегда будут рады видеть тебя вновь – среди своих невероятно красивых гор, живописных селений, старинных дворцов, гостеприимных уютных домиков и широких светВВВ­лых долин. Таких же широких и светлых, как их сердца.

В связи с азербайджанским гостеприимством мне вспомнилась тема одного из наших многочисленВВВВ­ных российских ток-шоу: как и какими способами понадежнее избавиться от нежданно нагрянувших гостей или дальних родственников, приехавших в Москву «за покупками». Герои передачи увлеченно, буквально взахлеб делились уловками и приемами: пеВВВ­ред одними гостями выставлялись напоказ чемоданы, призванные доказать то, что хозяева якобы куда-то срочно уезжают, другие методично выживались из квартиры различными запретами, третьим чуть ли соль в компот сыпалась. Использовали даже детей: их подговаривали устраивать сцены и капризничать, чтобы гости просто сбегали из квартир с такими неуправляемыми чадами. Объяснялись эти все гнусные уловки тем, что гости надоедают, что Москва не резиновая, что у жутко занятых хозяев гости крадут время, что соВВВ­держать гостей – это страшные расходы и т.д., и т.п. Все это я слушала с чувством брезгливости к участникам программы и с огромным недоумением к ведущим и редакторам, использовавшим подобную тему. В Азербайджане подобная тема вызвала бы шквал гневных звонков, писем, а то и гнилых помидоров, летящих в экраны телевизоров. Да там подобная тема вообще бы не смогла возникнуть! Передача шла в повторе, и я не могла позвонить и высказать все эти мысли. Неужели, думала я, никто из телезрителей так и не выразит свое отношение к предложенной теме? И я дождалась! Позвонила одна женщина и рассказала, как она ездила в Баку и как горячо ее там принимали, как ухаживали за ней и как радовались ее приезду. «Постыдитесь! – сказала та женщина. – Ваша тема – мерзкая тема, как вам не стыдно?! Всерьез рассуждать о том, как избавиться от гостей – это низко и подло! Берите пример с Кавказа – там уважают и ценят гостей, потому что там живут добрые и отзывчивые люди». Она бы долго еще говоВВВВ­рила, чувствовалось, что все происходящее на экране всерьез ее заВВВВ­дело. Но договорить ей, естественно, не дали, звонок «сорвался».

Я думаю, что эпизод этот в комментариях не нуждается. Однако задуматься о том, как живем мы, русские – заставляет.

Гостеприимство сказываются даже в совершенно неожиданной области – в торговле. В Азербайджане магазины подразделяются на крупные супермаркеты, которых меньшинство, и на мелкие частные магазинчики, которых большинство. В этих маленьких заведениях можно купить все – от расчески до голландского сыра. Впервые я столкнулась с подобными магазинчиками, когда приехала в Баку в отпуск. Завернув в первую попавшуюся овощную лавочку, я купила все, что хотела – помидоры и яблоки, огурцы и дыню, персики и зелень… Зашла в другую. Там мое внимание привлек виноград. БеВВВ­лый, сочный, он лежал в ящиках и дразнил меня своим аппетитным видом. В одном ящике он имел ценник в три «мамеда» за килограмм (дело было до денежной реформы, это примерно рублей двадцать пять), во втором точно таком же (на мой неискуВВВ­шенный взгляд) виВВВВ­ноград стоил шесть «мамедов». Заглянув в свой кошелек и почти ничего там не обнаружив, я попросила взвесить мне тот, что за три. «Ай, дэвушка, зачем такой плохой виноград бэрёш, а? – обратился ко мне пожилой продавец. – Домой прыдёш, виноград прынэсёш, мужу покажеш, он спросыт – это кто же тебе такой плоВВВ­хой виноград проВВВ­дал? Мнэ стыдно будет! Возмы этот, за шесть!» Я улыбнулась: «ДеВВВ­нег у меня очень мало осталось, уважаемый! Да и виноград у вас абВВВ­солютно одинаковый – что за три, что за шесть». «Совсем не одынаковый! – и дядька стал мне показывать мелкие и, на мой взгляд, несущественные различия. – Слушай, нэ надо денег! Получку полуВВВ­чыш – прынэсеш! Только хороший возмы!» «ПоВВВ­лучки моей вы не дождетесь – уеду скоро!», – засмеялась я. «Так ты в гостях у нас? Ну тогда возьми этот, который шесть, а денег дай три!»

Все дни моего отпуска я ходила в эту овощную лавочку и покупала овощи только у этого продавца. И всё всегда он мне отбиВВВВВВВ­рал самое хорошее, упаковывал в пакетик и доносил до дверей. И улыбался. И предлагал зайти еще.

В остальной сфере обслуживания то же самое. Везде улыбаются, везде все вежливы. То ли по менталитету все вежливые и улыбчивые, то ли понимают, что в сфере обслуживания они для нас, а не мы для них. Ведь когда они выйдут со своего рабочего места в парикмахерской или на почте и войдут в магазин, то сами станут клиентами, и им, в свою очередь, все тоже будут улыбаться.

На самом деле это удивительно приятно, когда тебе из-за всех прилавков, во всех госучреждениях улыбаются. Тебе, может, и не сделают в этих самых госучреждениях все так, как надо, но хотя бы улыбнутся и настроения не испортят. А это тоже важно!..

Потом, позже, когда я уже жила в Баку и стала среди своих коллег в Москве общепризнанным «азербайджановедом», стала изучать менталитет азербайджанского народа, его обычаи глубже и серьезнее. В том числе и истоки гостеприимства. Истоки этого потрясающего гостеВВВ­приимства лежат довольно глубоко. Кроме действительно свойственного этой нации радушия, желания сделать приятное люВВВ­бому гостю, в местном гостеприимстве кроется еще много чего любопытВВВ­ного. Одна из версий, объясняющая истоки восточного гостеприимВВВ­ства, такова. Говорят, что пророк МуВВВ­хаммед сказал людям: «Я ухожу, но вернусь. А так как я способен принимать обличие люВВВ­бого человека, то вы можете увидеть меня кем угодно, даже странВВВ­ником, бредущим по дороге и просящим ночлега». Так что с тех пор любой гость, любой странник для восточного человека очень дорог: а вдруг это сам Пророк? Гостю могут зарезать последнюю курицу, бегаюВВВ­щую по двору. Зарежут и не пожалеют. Гостя поместят в саВВВ­мую светлую и теплую комнату и отдадут самую лучВВВ­шую постель в доме. За столом гостя посадят на самое почетное меВВВ­сто. И неважно, знакомый это человек или просто прохожий. Да, возможно, дело действительно в том, что когда-то в госте видели одно из воплощений Пророка. Но мне каВВВ­жется, что это было лишь основой, а в дальнейшем доброта и радуВВВ­шие стали узнаваемыми чертами нации просто потому, что эти черты являются наиболее характерными для азербайВВВ­джанцев. Это на удивление мирные и незлобивые люди, которые даже о наболевшем наВВВВ­циональном конфликте говорят хоть и с глуВВВ­бокой горечью, но спокойно, корректно, неагресВВВ­сивно и на удивление интеллигентно.

Другой исторический источник гостеприимства лежит в области природных и географических условий страны. Всегда, на протяжении веков в Азербайджане было принято предоставлять кров путникам, заблудившимся или отбившимся от своего каравана. В суровых горных условиях не пустить путника в дом значило обречь его на гибель. Кроме этого, путник был носителем информации, особенно в старые времена, когда таких средств коммуникации, как сейчас, не было. И так было не только в Азербайджане, например, в Дагестане, на Северном Кавказе гостеприимство было настолько свято, что даже кровного врага, если он стучался в дом, хозяин принимал по всем законам, давал пищу и ночлег, и жизни его в этом доме ничего не угрожало. До той поры, пока он из него не уходил…

Исходя из обычая давать путникам, заблудившимся в горах и просто уставшим людям приют, азербайджанцы строили на перевалах специальные убежища, где оставляли еду, дрова и постельные принадлежности. (Что-то похожее до сих пор есть в Сибири). Эти убежища и по сей день сохранились в горах Азербайджана как памятники старины. Это говорит о том, что азербайджанцы проявляли гостеприимство не только у себя дома, но и вне его.

О гостеприимстве мы можем прочитать и в литературных памятниках, например, в азербайджанском дастане «Китаби Деде Горгуд», о котором я уже упоминала. Там есть такая фраза: «Дома, в которых не бывает гостей, пусть разрушатся». Это стало своего рода пословицей и правилом.

Писал о гостеприимстве и великий Низами Гянджеви (кстати, «Гянджеви» означает «из Гянджи»). Вот какие строки есть в его поэме «Искендернаме» («Сказание об Александре»).

«Шекер-бура шепталась с кончиками зубов.
Свежее зажаренное на огне мясо с ароматом специй.
Да еще яства, распространявшие аромат мускуса.
Из закусок – все, что драгоценно,
И померанцы, и айва, и гранат, а также и апельсин,
Кувшины сверкали как Юпитер!»

Так угощала гостя Искендера азербайджанская царица Нушаба в своем дворце.

Гостя прекрасно принимали в независимости от того, откуда он пришел и кто он по национальности. Вот как об этом пишет другой великий азербайджанский поэт Физули: «Если придет к моему столу гость, стыдиться не буду, независимо от того, кто он – турок, араб или иноверец».

Потрясающее гостеприимство азербайджанцев было настолько хорошо известно на всем Ближнем Востоке и в других соседних странах, что нашло отражение и в воспоминаниях путешественников, и в литературных памятниках соседних народов. Эти источники рассказывают об азербайджанском гостеприимстве применительно к Петру I, когда азербайджанцы встречали его в Дербенте, князю Юрию Долгорукому (встреча его в Баку и Сальянах). Остались воспоминания о приездах губернатора Шемахи «в гости» в Шушу, А.Бестужева в Кубý, М.Лермонтова в Кусары и т.п.

Англичане Энтони Дженкинсон и Олкок (XVI век) вспоминали, какой заботой окружили их у беглярбека Абдуллы-хана. Дженкинсон писал: «Когда приблизилось время обеда, на полу были разостланы скатерти и поданы различные блюда; по моему счету их было 140. Когда их убрали со скатертями, то разостлали другие и внесли 150 блюд с фруктами и другими пиршественными кушаньями, так что в обе перемены было подано 290 блюд». Вы можете сказать, что этот самый хан от англичан чего-то хотел, вот и расстарался. Ничего он от них не хотел! Они были простыми миссионерами.

Но даже если и хотел, и даже если мог позволить себе таковую роскошь, то есть и другие примеры. В 1684 году в Атешгях (не имевший тогда еще привычного нам вида и гостевых келий) прибыл немецкий ученый Кемпфер. Его пригласили к себе обычные жители поселка Бина. Вот что он писал, вспоминая тот визит: «При наступлении вечера мы воспользовались гостеприимством в соседнем селении Бонна. Здесь нас ожидало полное радушие жителей, принявших нас в своих жилищах, устлавши пол коврами: они не допустили, чтобы мы провели ночь в грязном караван-сарае, среди погонщиков».

Позже, уже в XIX веке, подобных свидетельств не становится меньше. Тогда Азербайджан был уже присоединен к Российской Империи, и многие госчиновники приезжали ознакомиться с жизнью провинций. Их так же поражало просто-таки повальное гостеприимство местных жителей. Вот что пишет Ф.Л. Шитников в 1832 году в «Описание Кубинской провинции»: «Похвальные стороны характера их есть строгое соблюдение правил их религии, гостеприимства, покровительства и оказание убежищ от гонения». Кстати, очень многие, пустившиеся в бега, получали приют именно на территории Азербайджана. Пример тому – евреи, всяческие бунтари, молокане. До сих пор в Азербайджане есть села, где живут русскоговорящие молокане. Он создали свою культуру, проповедуют свою религию и снабжают заодно Баку своей сельхозпродукцией, для этого открыли даже специализированный магазин на центральной улице Баку.

Еще один автор, современник Шитникова, писал так: «Гостеприимство у азербайджанцев священно: всякий почитает за долг принять гостя по-возможности лучше». Он побывал уже не в Кубинской, а в Ширванской провинции.

Очень подробно писал о гостеприимстве жителей Апшеронского полуострова профессор Казанского университета И.Березин. Он же вспоминал свой визит к  А.Бакиханову (ученому-просветителю, основоположнику азербайджанской историографии) и был поражен, как радушно его принимал этот малознакомый человек.

Гостеприимству посвящали свои стихи многие поэты и в XIX веке. Вот что писал Г.Закир:

«Можно сэкономить масло, рис,
Но не пожалей для гостей, что имеешь!
Для ночлега имею богатую комнату
И достаточно плова для гостей».

      Александр Дюма, побывавший на Кавказе вообще и в Азербайджане в частности, оставил многочисленные свидетельства азербайджанского гостеприимства, более того, он отмечал, что оно несравнимо теплее, чем гостеприимство в домах Тифлиса и Дербента. 

      Одним из доказательств азербайджанского гостеприимства является даже… наличие в доме постельных принадлежностей в количестве гораздо большем, чем это требуется для членов семьи. Причем вне зависимости от достатка дома.

      В трудах этнографов сохранились описания обычаев, по которым азербайджанцы встречали дорогих гостей. Перед приездом гостя весь народ селения собирался в определенном месте и разделялся на две группы. В первой были аксакалы – уважаемые старейшины. В руках у них был поднос хонча, завернутый в красную материю. На нем лежал специально испеченный хлеб, соль, зеркало, шербет и другие сладости. Во второй группе были певцы, музыканты, а также чиновники. Чиновники, заметьте, вперед не лезли!

Когда гость прибывал, его встречали хлебом-солью (как много у нас общего, просто поразительно!), девушки бросали ему под ноги цветы, и все это сопровождалось музыкой. Когда гость входил в дом, ему под ноги клали самые лучшие ковры, а поверх ковров – дорогие ткани.

Согласно другому обычаю, для встречи гостя готовили специального барана с привязанными к рогам лентами. Когда гость въезжал в селение, барана резали, кровь проливалась под ноги гостю, он опускал руку в кровь и перешагивал через жертвенное животное. Мясо раздавалось бедным и нуждающимся. В 50-е годы XIX века, когда губернатор Шуши приехал в Шемаху (о чем я писала чуть выше), об этом визите было оставлено много воспоминаний приехавших вместе с губернатором чиновников. Вот что можно прочитать в одном из них: «Перед въездом в город перед нами был разрезан бык, и кровь его пролилась под ноги наших коней. Мясо зарезанного быка отнесли в мечеть для раздачи беднякам».

В Азербайджане есть выражение, которое дословно переводится так: «Да буду я твоей жертвой». Так говорят, когда хотят показать особое уважение или любовь к человеку. Так мать может сказать своему ребенку. Видимо, истоки этого выражения лежат именно в этом обычае принесения в жертву животных ради дорогого человека или гостя.

После того, как животное было зарезано у ног гостя, он проходил мимо сорока девушек, которые держали подносы с фруктами и сладостями и говорили «Добро пожаловать!». Путь гостя был устлан коврами и усыпан цветами, ветвями ивы, скошенной травой.

В богатых домах были специальные слуги-гонцы – шатыры. Они встречали гостя перед домом, двое из них держали коня за уздечку, двое шли по бокам, один спереди, произнося здравицу в честь гостя и объявляя, кто он такой.

Специальный человек для встречи гостей имелся не только в богатых домах, но и в учреждениях. Его называли «мехмандар». Об этом писал турецкий путешественник Эвлия Челеби в XVII веке. (Кстати, в Азербайджане очень популярно имя «Мехман», что означает «гость»). Челеби описывал и то, как молодая девушка снимала с гостя обувь и мыла ему теплой водой ноги. Судя по тому, что Челеби обратил на это внимание, в его родной стране дело обстояло несколько иначе.

Любопытно, что гости в Азербайджане имели свою классификацию. Согласно ей они делились на просто посторонних лиц, родственников, друзей, соседей, чиновников. Обычаи приема одних отличались от обычаев приема других: соседям под ноги драгоценные ковры, конечно, не стелили, но угощали так же обильно и вкусно и не отпускали без гостинцев. Например, по словам информатора из Кубинского района Наджафа киши («киши» в переводе – «мужчина», используется также типа обращения: «Ай, киши, ну как тебе не стыдно!»), у его деда был друг в соседнем селе, который, приезжая после сбора урожая в гости на несколько дней, привозил с собой свежие и сушеные фрукты, а обратно уезжал, тоже нагруженный подарками: шерстяными носками, поясами, маслом, мясом и т.п. Такая разница в подарках обуславливалась «специализацией» села: в одном процветало садоводство, в другом – ремесла.

Была и такая форма гостеприимства: после окончания страды члены семьи приглашали родственников, соседей, показывали им собранный урожай, делились опытом, новостями, советовались. После этого накрывался стол с яствами. Когда гости уходили, каждый получал подарки. В Азербайджане гостей никогда не отпускали из дома без подарка. Этот обычай существует и сейчас практически во всех семьях, особенно если у гостей есть дети.

Кормили гостя тоже в соответствии с определенными обычаями. Эти обычаи так же уходят корнями в глубокую древность. Считалось, что гостя надо угощать самыми лучшими блюдами – изысканными сладостями, разнообразными кябабами (шашлыками) и обязательно пловом. Плов мог быть самым разным: с мясом, с зеленью, с фруктами. Спиртные напитки исключались. Ислам вообще запрещает спиртные напитки – так написано в Коране. (Сейчас, правда, на этот запрет мало обращают внимания – все-таки светская страна).

Перед обедом молодой член семьи обходил гостей с тазом и с кувшином с водой и полотенцем. Потом желающим подавали кофе и кальян, затем чай с лимоном и разнообразными сортами варенья. В подаче блюд соблюдался определенный порядок: каждый вид кушаний подавался по очереди, подача всех блюд сразу считалась неприличной. В таком порядке имелась положительная сторона: во-первых, между блюдами возникала пауза, которую использовали для отдыха и обмена новостями, во-вторых, наличие одновременно всех блюд создало бы путаницу, гость мог бы растеряться, в каком порядке что есть. Кроме того, изобилие разнообразных приятных запахов могло бы отбить у гостя аппетит. Но это я забежала вперед, надо было бы об этом рассказать в главе, посвященной азербайджанской кухне, но я всю дорогу забегаю вперед, потому что хочется рассказать и о том, и об этом, и обо всем сразу – так много у меня информации и впечатлений.

Кстати, этот же порядок подачи блюд сохранился в домах (не в ресторанах, где каждый заказывает что и как хочет) и сейчас: сначала чай со сладостями, потом беседа, потом закуски, соления, блинчики, потом основное блюдо. Вы скажете: как-то неправильно, ведь сладкое отбивает аппетит. Не знаю, может у нас в России и отбивает, но в Азербайджане почему-то совсем не отбивает! И это при условии, что местные сладости (как и вообще на Востоке) гораздо слаще наших.

В Азербайджане – как и в прошлом, так и теперь – бытует обычай, по которому гостя по очереди приглашали к себе родственники и соседи хозяина. В прошлом, если по каким-либо причинам в доме отсутствовал хозяин, прибывшего гостя принимала его супруга или старший мужчина в доме.

Считалось приличным, более того – это было в обычае, если в дом, где остановился гость, к вечеру приходили соседи хозяина. Шла долгая, часа на три, четыре, содержательная общая беседа. Ведь гость был носителем новостей и вообще информации.

Спать гостя укладывали в отдельную комнату, она так и называлась – «гостевая комната». В каждом доме старались устроить такую комнату. Если по каким-либо причинам ее не было, хозяева уступали свои спальни, а сами часто спали на полу. Если дом был с достатком, с большим двором, для гостей специально выстраивалось особое помещение – балахана. О балахане как о «высоком месте» я уже упоминала в рассказе об Атешгяхе. И действительно, балахану строили на втором этаже, часто над воротами. Делалось это исключительно для удобства гостя – чтобы он сразу мог подняться к себе или спуститься в туалет, не сталкиваясь ни с кем из домашних. Иными словами, чтобы чувствовал свою независимость.

Существование балаханы и большого количества дополнительных постельных принадлежностей лишний раз свидетельствует о гостеприимстве среди азербайджанцев даже не как об обычае, а как о стиле жизни. Кстати, гостевая комната (балахана или обычная) чаще всего была самой красивой. Потолки украшались рисунками, стены и полы покрывались коврами, вешалось дорогое оружие, на полки ставили ценную и декоративную посуду. Даже и теперь в районах Азербайджана комнаты для гостей содержатся в особой чистоте и используются только тогда, когда в доме есть гости. Бакинский очеркист Владимир Татишвили, побывав в начале ХХ века в селе Хыналык на севере Азербайджана, удивительном месте, где язык местных жителей не похож ни на один язык на земном шаре и не принадлежит ни к одной языковой группе, писал, что комнаты для гостей – это лучшая часть дома не только из-за того, что в этой комнате расстелены ковры и паласы и она содержится в чистоте, но и потому, что здесь семья не живет.

Подтверждением особого уважения к гостю служат следующие строки из легенды, записанные поэтом Бахтияром Вахабзаде. В одной азербайджанской семье хозяин был занят с гостями. В это время его единственный малыш упал в казан с кипятком. Увидевшая это мать завернула труп ребенка, спрятала его и молчала, пока гости не ушли. После достойных проводов гостей жена с рыданиями рассказала все мужу. Так, благодаря мужеству жены семья не нарушила законов гостеприимства, так как они были священны и испортить настроение гостю считалось недопустимым.

Язык – это зеркало души народа, и он лучше всего отражает то, что народу свойственно. Поэтому я завершу главу о гостеприимстве (хотя очень не хочется завершать!) пословицами на эту тему: «Стол гостеприимного человека не оскудеет», «Гость приносит изобилие», «Да буду я жертвой гостя и дороги, которая его привела» (т.е. я готов всего себя отдать гостю), «Дом без гостя – мельница без воды», «Гость приходит сам, а провожает – хозяин», «Ходить званым не стыдись, а незваным не теснись» (т.е. не стесняйся), «Гостю не говорят "кушай"» (т.е. это само собой подразумевается), «Дающая рука всегда выше берущей», «Украшение дома – ребенок, украшение стола – гость» и др. Кстати, пословиц о гостеприимстве в Азербайджане, пожалуй, побольше, чем о каких-то других вещах.

Аппетит находится между зубами (Аппетит приходит во время еды).

Аллах в дымоход ничего не бросит – сам заработай. (На Бога надейся – а сам не плошай).

Барана вешают за баранью ногу, козла – за козлиную. (Каждому свое!).

Беда на голову с языка валится. (Язык мой – враг мой!).

Близкий сосед лучше дальнего родственника. (Хороший сосед лучше плохого родственника).

Беда не приходит одна.

Боль забывается, привычка – нет. (Привычка – вторая натура).

Без беды друга не узнаешь. (Друг познается в беде).

Без мук науки нет. (Тяжело в ученье, легко в бою).

Без огня дыма не бывает.

Без труда меда не поешь. (Без труда не вытянешь и рыбку из пруда).

Ближняя солома лучше дальнего сена. (Лучше синица в руках, чем журавль в небе).

Борода длинна, да ум короток. (Волос длинен, да ум короток).

Бояться воров – корову не держать. (Волков бояться – в лес не ходить).

Верблюда под ковром не спрячешь (Шила в мешке не утаишь).

Во льве и львице – одна сила (Муж да жена – одна сатана).

Выпущенная стрела назад не возвращается (Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь).

Гора с горой не сойдется, а человек с человеком – всегда.

Где барана нет, и коза сойдет за барана. (На безрыбье и рак – рыба).

Из волка пастуха не выйдет. (Пусти козла в огород…).

Кобыле – родить жеребенка, ослице – осленка (Каждому – свое, или Кесарю – кесарево).

Когда много повитух, ребенок ногами вперед выходит

или

Когда пастухов много, барана волк съест (У семи нянек дитя без глаза).

Кто цепляется за два корабля – утонет. (За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь).

Котел с котлом столкнется –  горшок разобьется. (Паны дерутся, у холопов чубы трещат).

Не засыпай колодец: еще придется воды попить. (Не плюй в колодец: пригодится воды напиться).

Не видя бревна в своем глазу, видит волос в чужом. (В своем глазу бревна не замечают, а в чужом соломинку видят).

Не подыхай, ослик: придет весна, вырастет трава. (Зима – не лето, переживем и это).

Не все, что бело – снег. (Не все золото, что блестит).

Обжегшись молоком, дует на простоквашу. (Обжегшись на молоке, дует на воду)

Одному по душе роза, другому – фиалка (Один любит арбуз, другой – свиной хрящик. Это, правда, не пословица, а цитата из Островского, но стало крылатым выражением).

Один аист не делает весны.

Половник дорог к обеду. (Дорога ложка к обеду).

Протягивай ноги по длине одеяла (По одежке протягивай ножки).

Промокшему что бояться дождя? (Утративши голову, по волосам не плачут).

С любимым каждый куст – дом. (С милым рай и в шалаше).

Слабый всегда виноват. (У сильного всегда бессильный виноват. Это, правда, тоже цитата – из басни Крылова).

Сначала перейди арык, а потом кричи «молодец»! (Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь).

Тот, кто сам о себе заботится, того и Аллах хранит. (Береженого и Бог бережет).

Что накрошишь в тарелку, то ложкой и выловишь. (Что посеешь, то и пожнешь).

У палки два конца.

Шей шубу летом, точи серп зимой. (Готовь сани летом, а телегу зимой).

Благочестие не в бороде, а то и козел стал бы муллой.

Будь слугой совести и хозяином воли.

Больше слушай, меньше говори.

Безделье – мать всех пороков.

Больше того, что смыслишь, не говори.

Была бы голова, а шапка будет.

Бедного украшает гордость, богатого – простота.

Богат тот, кому хватает, беден тот – кому всё мало.

Без мужа женщина, что лошадь без узды.

В глазах совы ее детеныш красивее павлина.

В одиночестве и кусок не мил.

В чужом котле плов не наготовишь.

В детстве всех тянет во двор, в молодости – на улицу, в возрасте – домой, в старости – к земле.

Великий – не тот, кто всё имел или заимел, всё имеет и ничего не потерял, а тот – кто, всё потеряв, заново всё приобрел.

Всё можно купить, счастье – только заслужить.

Все, что ты имеешь и тебя окружает – не твое, но если думаешь, что твое, знай – что не навсегда.

Вилами кефир хлебал, но такого вранья не слыхал.

Выпустив стрелу, лук не прячут.

Гвоздь подкову спасет, подкова – коня, конь – храбреца, храбрец – родину.

Говори не о том, что прочел, а о том, что понял.

Горького наглотаешься – сладкого вкус поймешь.

Глупый предпочитает быть первой любовью, мудрый – последней.

Где начинаются долги, там кончается дружба.

Дерево без плодов – дрова, тучи без дождя – дым, а человек без ума – животное.

Для муравья и роса – наводнение.

Дом с хорошей женой – рай.

Дочь моя, тебе говорю, сноха моя, слушай!

Дурень всех дураками считает.

Делай только то, за что потом сможешь ответить.

Зауважаешь дурака: он подумает, что его испугались.

И красавице ум не помешает.

Из страха перед людьми трудно говорить правду, из страха перед совестью – ложь.

Из-за одной блохи одеяло не жгут.

Каждая женщина у себя в дому и госпожа, и прислуга.

Как бы ни был велик верблюд – всегда на поводу у осла.

Как замуж выходить – так старшей дочери, а как пол подметать – младшей.

Каков казан, таков и плов.

Какой палец ни поранишь – боль одинакова.

Кого сдружила выгода, те век будут ссориться.

Кривой линейкой прямых линий не проведешь.

Кто в вышину, кто в глубину стремится, но большинство идет куда-то вкось.

Кто в детстве врал, тому и взрослому не поверят.

Кто ищет невесту без недостатков – останется без жены.

Кто сядет на чужую лошадь, может скоро оказаться пешим.

Лентяй всегда в раздумье.

Лес не без шакалов.

Лучше быть слугой мудреца, чем господином глупца.

Лучший друг – мать, лучшая страна – родина.

Медведь обиделся на лес, а лес о том не знает.

Муж у доброй жены – что князь, у худой – в грязь втоптан.

Мулла всех своих должников помнит.

На ветвях яблони алыче не зреть.

Не кланяйся, как весы, в обе стороны.

Не всякий, кто лает – собака, не всякий, кто говорит – человек.

Не смотри на тело, не смотри на платье, смотри в душу.

Не смотри, кто писал, смотри, что написано.

Не стыдно не знать, стыдно не учиться.

Невыполнимой работы не бывает.

Ни к чему смуглому мыло, дурному совет.

Одним ударом дерева не срубишь.

Одной стрелой двух птиц не собьешь.

Погнавшийся за джейраном на цветущий луг попадет, погнавшийся за свиньей угодит в грязь.

Поручи базар вору – что из этого выйдет?

Посеешь «но», вырастет «ничего».

Плохое, да свое, лучше хорошего чужого.

Правдивое слово всегда горько.

Пятна с казана сойдут, с совести – нет.

Разжуй слово, прежде чем изо рта его вынуть.

Родной заходить перестанет – чужим станет, чужой зачастит – родным станет.

С любимой расстался – с жизнью распрощался.

С одного барана двух шкур не дерут.

Сила мужчины – в кулаках, а женщины – в слезах.

Сколько языков знаешь, столько в тебе и людей.

Спросишь – горы перейдешь, не спросишь – на равнине заблудишься.

Стыдятся не дурные, стыдятся их родные.

Трусу и кошка львом кажется.

Ум – не в годах, а в голове.

Уважай других, если хочешь, чтобы тебя уважали.

Храбрец себя винит, трус – товарища.

Что обманом куплено – прибыли не даст.

Шип в отечестве лучше, чем роза на чужбине.

Я – «ага», и ты – «ага», а кто будет муку молоть?

Язык острее меча.

И еще:

Половина веры, а может быть, и вся вера – совесть

Главное – не то, где, как и сколько раз молишься, главное – чтобы это было искренне

Кто свою мать уважает, чужую не обругает

Лицо под чадрой все равно что солнце за стеной

Если красота – десять частей, то девять из них – одежда

Дома, в которых не бывает гостей, пусть разрушатся

Осел не заменит коня, а печенка – мяса

Поданое напоследок всегда вкуснее

Лес не без шакалов

«Желай соседу двух коров – будешь и при одной здоров». Не хочу никаких параллелей, но почему-то вспоминается русская поговорка: «Господи, забери у меня один глаз, но лишь бы у соседа корова сдохла!»

Нет горя – молись, нет долгов – женись»

Задумал жениться – верь не тому, что глаза видят, а тому, что уши слышат

Родители в детях продолжаются

Будь таким, каким хочешь видеть своего ребенка

На стариках семья держится 

Решила-таки начать вести свой дневник, а то сколько можно вдохновляться и набираться смелости?

Для начала хочу показать одну и самых первых своих работ в технике декупаж. Хотя, строго говоря, это не совсем декупаж, это, скорее, переделка.

Итак, купила на блошином рынке старые пластмассовые настенные часы. За... 1 евро! Выглядели они вот так, правда, стрелки я к тому времени уже сняла.

Потом долго переживала, заработают ли они - после того, как я эти стрелки раз пять снимала-прикручивала. Ничего, заработали )

Потом я развинтила эту прелесть, рамку - отдельно, стекло - отдельно, циферблат - отдельно. Прогрунтовала (прочпокала губкой) пластмассовый циферблат два раза акрилолм, потом, когда акрил высох, прочпокала ПВА.

К тому времени я уже отшопила найденный на просторах интернета циферблат. Был он вот такой: 

Стал вот такой:

Распечатала в фотостудии, положила купаться в тазик, а когда мой циферблат окончательно промок, истончила распечатку. Хочу сказать сразу: истончать распечатку ОБЯЗАТЕЛЬНО! Даже при таком "декупаже", как этот. Потому что фотография большого размера ровно не приклеится, пойдет волнами, а у меня был диаметр - 30 см.

Когда распечатку истончишь, остается тонюсенькая пленочка. Довольно крепкая, хотя осторожность в обращении с ней не помешает.

При приклеивании такой распечатки ПВА желательно мазать не кистью, а губкой, потому что от кисти останутся неровности, потеки клея, и их потом будет очень сложно выгнать из-под распечатки. Выгонять излишки клея можно пальчиками - либо совсем мокрыми, либо совсем сухими, а можно бобиной скотча.

Приклеила я ее ровненько-ровненько, циферблатик был такой гладенький-гладенький... что мне это не понравилось! После того, как он высох и продолжал оставаться без единой морщинки, я взяла ваточку, намоченную мыльным раствором, и прошлась этой ваточкой по приклеенной распечатке. И на ней появились мелкие морщинки, словно бы кракелюры наоборот. Их потом будет видно на фото.

В общем, результат меня вдохновил! И взялась я за рамочку. Пластмассовую, как и все часы, дешевого такого серебристого цвета (на предыдущем фото она, правда, получилась золотистой, но это издержки фотоаппарата). И стала я ее мазюкать... краской для росписи стекла. А другой под рукой просто не было! Взяла бронзу серую, сделала ею фон, потом поверх из контурных тюбиков выдавливала золото, бронзу желтоватую и медь и все это размазывала, как хотела. Чтобы сделать эффект старинной состарившейся бронзы. Получилось, на мой взгляд, на диво хорошо! Потом потерла кое-где мокрой ваточкой - в этих местах краска для стекла, естесссно, сошла с пластмассы. В других местах потерла шкуркой-нулевкой, а в каких-то местах совсем обнаглела и пошкрябала канцелярским ножом. Получились следы времени :) Залачила все это лаком из баллончика для автомобилей. И теперь краска для стекла держится на пластмассе, как те пуговицы у Райкина: не оторвешь!

А после приклеила к черным стрелкам белую бумагу в виде наверший, покрасила эти навершия черной краской, и получились стрелочки под старину (потому что родные, которые я не успела сфокать, были просто палочками и для часов "под старину" не годились никак).

Ну, а потом собрала всю эту прелесть свинтила, вставила батарейку - и на стенку. Получилось так:

А теперь детали: 

Под занавес один совет для делающих часы. Возможно, он окажется элементарным, и все об этом знают, но для меня это было в новинку. Когда надеваешь стрелки на стержень, надеть их нужно правильно, к примеру, выставить все стрелки на 12 часов. Тогда потом они будут идти, как нужно.

Спасибо всем, кто дочитал это до конца! Надеюсь, кому-нибудь пригодится этот мой доморощенный мастер-класс!

УСПЕХОВ ВАМ В ТВОРЧЕСТВЕ!