Питер… Я долго хотела сесть, сосредоточиться и записать все, что думалось, чувствовалось, что так или иначе затронуло струны души. Но я сижу, перебираю все это потихоньку в голове, как пожилые восточные люди перебирают медленно четки пальцами, и понимаю, что все эти впечатления, которые я получила за какие-то 4 дня невозможно записать все на бумаге или в память жесткого диска. Попробую сделать несколько словесных зарисовок.

Вот воспоминание как мы собираемся: Миша разбудил меня раньше назначенного времени – надо ехать, спать уже трудно, дорога влечет, занимает все мысли даже во сне. И вот я встаю с кровати, немного покачиваясь – спали всего несколько часов, да и едкий смог кружит голову, не дает дышать полной грудью. Я как-то рассеянно хожу по  квартире, проверяю все ли мы взяли, по нескольку раз смотрю на одно и тоже место – вот и мои мысли уже не здесь, в мыслях я уже в дороге, и мне даже кажется, что я уже знаю, что увижу, что при этом почувствую или подумаю. Встряхиваю головой, сбрасывая морок видения – надо дособираться и ехать по-настоящему.

А вот мы уже едем, позади и впереди ровная гладь дороги. По моим ощущениям скорость не очень маленькая, но и не большая – я успеваю схватывать глазами картинки, но не успеваю разглядеть в подробностях. Мой мозг наконец поспел за телом и проснулся, дымка смога все еще окутывает все вокруг, придавая рассветному пейзажу некоторую загадочность . Мы уже едем по тверской области, справа от нас расстилается не то заросшее какими-то растениями огромное водохранилище, не то река. Но географическая принадлежность не имеет большого значения – над водой дымка, над дымкой встает солнце. Оранжево-багровое  солнце.

Мы едем и едем, останавливаемся перекусить, потом решаем поспать.  Сворачиваем с трассы на аллею, с двух сторон от дороги высажены деревья. Смог уже не так едок, но на всем здесь его следы – пыльная зелень аллеи, беловатые колоски на поле, серый лес вдали. Здесь мы решаем поспать, прямо на поле. И вроде как оно самое обычное поле, но изюминку придает эта белесость, здесь живописно.

Мы едем дальше, вокруг деревни – обычные подмосковные пятистенки сменяются северными теремами – более высокими, с сенями на первом этаже и жилой частью на втором. Другие резные оклады окошек, другие ставни, другие крыши. И сразу представляется древнее время, крестьяне, которые могли жить в таких домах, что они могли делать, какое хозяйство вели. Но дорога быстро уносит нас от этих деревень, и те мысли тоже остаются позади.

В дороге поразила одна картина. Сначала я заметила, что на обочине мечется собака. Обычная дворняга. Она то рвется перебежать дорогу, то, отпуганная фурой, прыгает назад, и бегает туда-сюда, нервничает, смотрит на дорогу. Мы подъезжаем ближе, и я замечаю вторую собаку. Это тоже дворняга, но другого цвета, чуть более лохматая. Она лежит посередине дороги, мимо нее носятся машины, совсем незаметно сбрасывая скорость, пытаясь объехать. Та собака, на обочине, рвется именно к ней. А поток машин не дает ей подобраться поближе. Не знаю, что это было – дружба ли собачья, или любовь, или другие какие-то отношения. Но это было до боли трогательно, я никак не могу забыть этого.

По пути в Питер мы заезжали в Великий Новгород.  Я готовилась к этой поездке, что-то искала в интернете про город и его достопримечательности, но на деле ничего этого не понадобилось. Мы просто гуляли, наслаждаясь городом и нашим впечатлением от него. Мы побывали в его сердце – Детинце, на городском пляже, в парке вокруг кремля.  Главное мое впечатление – какая-то невероятная демократичность. В парке перед стенами есть животные, фонтан, какие-то развлечения…и совершенно никакой милиции! Люди гуляют, едят мороженое, мочат ноги в фонтанах, разглядывают диковинных зверей – делают все, что им хочется. Ну ладно, это парк. Мы заходим в сам Детинец – прямо у главного входа фотовыставка, слева идут строения – там филармония и что-то еще, справа памятник «тысячелетие Руси» и…парк!!! На всю территорию кремля всего два милиционера. И это в самом сердце России, в ее историческом «истоке». В моих мозгах не укладывается, как та крепость, что древнее Московского Кремля, которая видела столько всего – битв, голодов, революций, может быть такой доступной для населения, для гостей города. Не надо отстаивать очереди и платить деньги за вход, не надо бояться, что ты не попадешь в рабочие часы… Прямо за стенами, на берегу реки находится пешеходный мост, соединяющий две части города, разделенные р.Волхов, и благоустроенный городской пляж.

Недалеко от города располагается озеро Ильмень. Водоем потрясающих размеров , на котором нет гор туристов, мешающих друг другу. Там есть пологий склон, уходящий в воду, изумрудно-зеленая трава, бескрайние голубые просторы неба над головой и стаи белых чаек, кружащих над поверхностью воды. Величавое озеро.

В Петербург мы приехали уже под вечер и были поражены тем, что это Петербург: самые обыкновенные московские дороги, самые обыкновенные панельные дома и необыкновенно футуристический макдональдс. Но это оказались только окраины, чем дальше мы ехали, тем сильнее менялся город – незаметно для нас этажность снижалась, возраст домов увеличивался, сами дома приобретали типичные оттенки охры, коричневатых и желтоватых цветов, с немного облупленной штукатурной, с декоративными скульптурными элементами. Вот тут я вздохнула по-настоящему Петербургский воздух – свежий, немного прохладный, с какой-то особенной смесью запахов – бензина, асфальта, реки, старых домов…. Мы гуляли по Невскому, по набережным… Хотелось сразу всего: все увидеть, все попробовать, все ощутить. И ощущалась усталость от целого дня в пути, дня стремления к цели, смутного беспокойства. Петербург встретил нас потрясающим закатом, приятно теплым вечером, приветливыми людьми и толпами туристов. Во мне плескалась такая радость, что мы сделали это, что мы так давно хотели в Питер и вот раз – и мы тут! Боялась расплескать все эти впечатления по пути в наш временный дом. Я буквально рухнула в кровать и проспала без снов и такое ощущение, что без всех органов чувств – я не слышала, не чувствовала ливня, который прошел ночью.

Второй день, посвященный Питеру был ознаменован все тем же нашим стремлением все успеть и все увидеть. В то же время не хотелось ходить по банальным туристическим маршрутам, хотелось чтобы было как-то по-своему.

 Мы начали знакомство с города с того, что побывали в Исаакиевском соборе. Поразили масштабы – со стороны все кажется таким простым, естественным, небольшим. Но нам рассказывали, какого труда все это стоило, какие объемы материалов затрачены и т.д. и я не могла в это поверить, это просто не укладывалось в голове, хотя я честно пыталась переложить это на более понятные для меня величины. Поднялись на колоннаду.  Почему-то показалось, что сверху город какой-то другой. Скромный работяга, с залатанными крышами, которые кое-где ржавеют, с людьми, которые внизу торопились каждый по своим делам, с машинами, которые носятся по набережным, со строительными и морскими кранами, которые тягают свои грузы. В общем, мы-то туристы, а город живет своей жизнью, и не будет он возиться с каждым, он просто покажет себя таким, какой он есть и будет таким, какой он нужен тебе: с парадными улицами в центре и деловыми, рабочими окраинами.

Знакомится с этой двуликостью мы продолжили уже с помощью речного транспорта: прокатились с экскурсией по Неве, где смотрели на исторический Петербург, по ее притокам, где видели парки, старые мануфактуры, загородные когда-то дворцы,  вышли в Финский залив и увидели другую сторону города: судостроительные ангары, порт…. Поразительно, как один город сочетает в себе все это, хотя он и исторически складывался как город-столица, город-порт….

С портовой частью в тот день мы не расставались очень долго, даже специально съездили в Морской порт, расположенный на берегу Финского залива на Васильевском острове. Сначала это было довольно импульсно, но мы провели там около часа. Сначала просто фотографировали огромные теплоходы, а потом Миша узнал у охранника, что скоро один из них отплывает в Испанию. И мы решили дождаться – не каждый день увидишь, как нечто, размером с дом плывет, да еще и в Испанию! Сначала Оно огромное, подплывает к тебе, медленно проплывает мимо, и постепенно удаляется, превращаясь во что-то размером с мячик для настольного тенниса. Странное существо человек, строит такие махины, на которых бороздят океаны, а погоду на завтра предсказать не может…

Потом мы бродили по городу. Желание увидеть что-то еще боролось с тем огромным количеством впечатлений, которые уже были получены, и голова отказывалась что-то воспринимать серьезно.  Но было приятно и просто бродить, почти без цели, глазеть по сторонам, смотреть то в общем на город, то на какие-то детали – скульптуры, элементы архитектуры, на машины и людей, сравнивая – а тут так же, как у нас? Вообще люди тут тоже разные – от бизнесменов до неформалов, и все это как-то сочетается, никто никому не мешает, жизнь течет. Хотя может быть мы просто слишком мало провели там времени, чтобы сделать выводу об этой внешне благополучной стороне взаимоотношения людей в Питере. Но находясь там, я никак не могла провести параллели с расхожими мнениями о «мрачном», «бандитском», «депрессивном» Петербурге. Как будто существует два Питера – в одном, хорошем, были мы с Мишей, а о другом, плохом, рассказывают всякие страшные байки.

Потом, под вечер, мы захотели заглянуть в «душу» исторической части города и, отдавая дань важной роли рек, опять купили билеты на катер. Теперь мы познакомились с «русской Венецией» - с мостами, такими разнообразными и такими похожими, каналами, потрясающими решетками, с домами, выстроенными по «красной линии» вдоль набережных…. Как ни парадоксально, но единообразный стиль архитектуры поразил своей разнообразностью – цветами, декором, историями… Поразило то, с каким почитанием питерцы относятся с центру, к своей истории. Мне кажется, там невозможна ситуация, чтобы что-то снесли и на его месте построили офисную льдину…

И вот время катится к ночи, к разводу мостов. Мишка припарковал машину, мы прогуливались по набережной, фотографировали с парапета, жалели, что нет штатива. Но эти трудности как-то даже раззадоривали: «а ну ка сделай сам хороший кадр!» Пусть не с первого раза, но получалось, Миша креативил, выбирал удачные ракурсы… Потом мы вернулись к мосту, прониклись местной «предразводной» атмосферой: вся набережная покрылась огоньками, которые отбрасывали в воду тени, сновали туристы, то тут, то там мерцали вспышки, плыли запахи еды из прибрежных кафешек, пели музыканты, сверкала огнями неформатная молодежь. Царило такое позитивное оживление. Незадолго до часа Х мы спустились к самой реке, фотоаппарат наготове. И тут началось: сначала совсем незаметно, потом все более и более очевидно мост разделился на две части и эти «створки» начали взмывать в небо с фонарями, огоньками, полотно дороги было все более отчетливо видно… Это поразительное зрелище. Сначала хотелось запечатлеть все в деталях, но Мишка как всегда привел меня в чувство: «Все пропустишь, смотри сама, без объектива!». И сейчас я могу закрыть глаза, и представить как они разводятся, как половинки моста становятся почти параллельно друг другу, почти вертикально, как медленно подплывает к мосту грузовое судно, проплывает под мостом, где буквально полчаса назад неслись машины, в которых сидели люди, которые наверняка думали «а что если не успеем?..». По крайней мере, или с ними, или за них, мы тоже об этом думали: каково это остаться не на том берегу реки до утра? Как это может повлиять на судьбу вот такого, опоздавшего, человека?

 

to be continued...

- «А что для тебя 8 марта?»
- «Выходной»….

А ведь и правда – в этот раз это скорее просто выходной, проведенный на даче с родителями. Ну наверно не только в этот раз, последнее время так складывалось – была радость, поздравления, но не было такого яркого, присущего детству, ощущения праздника. А ведь детям так легко создать это ощущение!

Когда я была маленькой, то на 8 марта родители встречались со своими друзьями, а мы, дети, друг с другом – это было не частое, а оттого счастливое событие. А еще радостнее оно было от того, что такие встречи обычно сопровождались походами в парк, или в зоопарк, или на выставку какую-нибудь, а потом обязательным посещением макдака, с хэппи-милами и детским кутежом. А еще иногда нам всем вместе разрешали остаться у кого-то на ночь. Это было просто мега-событие, выходящее за пределы наших мечтаний!

Мы взрослели, и праздники переместились в основном в сельско-дачную местность, и тогда праздником снова оказывались наши встречи, но если при этом родители нас оставляли одних у кого-нибудь дома, а сами собирались отмечать в другом доме. И тогда это было пьянящее чувство – «мы такие взрослые, самостоятельные, нас оставляют одних!». И непременными атрибутами праздника были кока-кола, музыка (или музыкальный канал) и танцы до упада.

Задумалась – а что сейчас для меня праздник? Наверно это что-то близкое – встреча с дорогими мне людьми, какая-то совместная деятельность, например, поход в какое-то нетипичное для будних дней место. Так что свою долю праздника я с лихвой получила в субботу, потому что это правда был классный день со всех точек зрения, за что всем участвующим в тех мероприятиях - огромное спасибо!)))

p.s. Девчонки - пусть этот праздник будет для вас праздником именно в том смысле, в котором праздник вами понимается!

Очень долго ждала, когда мы наконец куда-нибудь, да выберемся. И вот придумали, что можно съездить к Шурику в армию, проведать его и отвлечь. На самом деле, съездить к нему мы собирались по-любому, но в общем, все сложилось и мы решили - едем.

Прошло какое-то время, Миша готовил машину к дальней дороге (это же не шутка - 1000км, да еще зимой), остальные просто морально готовились к поездке, всплывало то одное, то другое, и все это всплывающее регулярно ставили нашу поездку под угрозу, чем очень омрачали наше настроение.

Но вот все-таки свершилось, было назначено как, когда и в каком составе едем. И стало спокойно - все решено, осталось только сесть и доехать. А с другой стороны, наоборот появилось волнение - а вдруг что-то не учли, о чем-то забыли, не подумали???

22 января было странным на чувства - ожидание, смешанное с легкой тревогой и диким желанием - ехать, ехать! Полдня прошло за самонарисовавшейся работой, пару часов за сборами и приготовлениями. И вот наконец поездка началась для меня лично - я выехала с сумкой из дома в сторону Мишиного дома, откуда мы и должны были стартовать, по пути захватив остальную дружную компанию, которая так давно не собиралась вместе. И вот этот кусочек моего личного самостоятельного пути начался мягко говоря, не ахти как, что наталкивало на самые неприятные мысли (если так начинается в москве, то что же будет, когда она останется далеко позади???). И вот весь вечер прошел в таком сумбуре, что вроде и отдохнуть надо, и собираться, и желание скорее пошуршать колесами по дороге перекрывало уже все остальное. В итоге мы и выехали раньше, чем собирались.

Как только все загрузились в машинку, проехали первые метры, все успокоилось и плохие мысли улетучились вместе со всем негативом, который накопился в процессе предпоездочной суеты. И вот мы оставляли позади себя километр за километром, и меня накрывало такое непередаваемое ощущение счастья, которое не давало заснуть. Хотелось, чтоб вот так вот длилось как можно дольше – безлюдная дорога, морозная ночь, свет фар, выхватывающий непонятными и загадочными силуэтами придорожные сугробы, заснеженные ели, заиндевевшие кусты и деревья, абсолютно вертикальные столбы света от фар встречных автомобилей, дым из маленьких домишек неподалеку… А ты сидишь, уютно устроившись на своем сидении, тебе тепло и хорошо, кто-то разговаривает, кто-то спит, периодически играет музыка…. В какой-то момент почему-то вспомнился триллер про американцев, приехавших в Сибирь путешествовать, и казалось, что мы тоже где-то далеко от цивилизации, ведь вокруг были только тихие леса, огромные поля и редкие маленькие поселения, которые и деревнями было трудно назвать. Изредка бросала взгляды на Мишку – а что он чувствует сейчас? Наверно что-то подобное.

И вот так мы ехали, разговаривали, слушали музыку, периодически делали остановки, ждали рассвета. И вот он настал – сначала чуть-чуть посветлело небо, потихоньку оно приобретало все больше и больше разных оттенков, светлело, менялось на глазах. А потом взошло солнце, добавив во всю картину еще больше чего-то завораживающего… Стали фотографировать, но никак не получалось передать именно те цвета, именно то состояние. Мучилась с настройками, подбирала что-то самое близкое… Хотелось снять как-то по-особенному.

Мы подъезжали к санаторию, и я как-то потерялась - выплыл мой недосып, и как-то я себя ощущала, как в тумане. Потом наконец мы все оформили, приехал Миша с Шуриком и его родными, и все завертелось). Надо было куда-то идти, что-то подписывать, что-то узнавать… У всех было хорошее настроение, какой-то подъем. Днем мы поспали, покушали, все показывали Шурику какие-то документальные свидетельства (фотки, видео) своей жизни, которые он пропускал. Смотрели фильм, ходили кушать, даже на местную дискотеку завернули.

Почти весь день были все вместе, и это ничуть не напрягало, это было по-настоящему здорово. Ходили играть в пинг-понг, и у меня в голове прокручивались кадры, как мы играли в теннис в июне, когда Шурик был в Москве и все так же вот были вместе и обсуждали какие-то планы свои… Решила, что надо оставить парней наедине – им надо обсудить свои дела, и мне не к чему там болтаться. Пошла в номер, читала про двоих бесстрашных, путешествующих по миру на мотоциклах. У них мотоциклы и весь мир, у нас – копейка и города России, но все равно много общего. Легли спать в этот день рано – усталость накопилась несмотря на все положительные эмоции. Легли, и как отрубило – не помню, как заснула, не помню, снилось ли чего.

Утро началось в суматохе. Я окончательно проснулась к половине десятого, умылась, решила убрать постели. В итоге одну я сломала и впала в какой-то ступор, что ж теперь с ней делать, прикидывала, сколько придется платить за сломанное имущество. Но тут пришел Мишка и все исправил, но на кровать мы старались больше не садится. Потом Миша должен был везти Шурика в часть – там надо отмечаться или что-то вроде того. Но в итоге никуда они не доехали – машина не заводилась. Продолжилось утро не очень – Шурика не отпускали назад, его мама уехала его отпрашивать, Мишка возился с машиной. Периодически к нему присоединялись Митя, Миша и Лева. Я пыталась прорваться в бассейн, но очень долго не получалось.

Потом как-то разом все наладилось – я дорвалась до хлорки, машина завелась, Шурик вернулся. И мы пошли на все вместе на обед. Все было как-то так хорошо, по-семейному, что хотелось задержаться в санатории еще хотя бы на денек… Но прошло еще немножко времени, все засобирались и около половины 6го мы покинули санаторий, и направились домой. И как-то казалось, что только отъехали, а позади уже было больше сотни километров. На обратном пути было больше разговоров, больше музыки, но те же чувства радости и счастья – мы едем! Подумала, что копейка молодчинка, и в критические моменты она нас не подводит, но не говорила про это до самого конца, пока не приехали домой.

А еще думала про Шурика – каково это – оторваться от своего привычного мира на целый год? Окунуться в совершенно чуждую тебе жизнь, и существовать по непривычным правилам? Мне было бы страшно как минимум. Он уже считает дни до дембеля, а прошла всего (или уже?) половина срока службы, и думает, чем будет заниматься, когда вернется домой. Наверно такие мысли о том, как все будет после, спасают от безысходности положения, которое ты никак не можешь изменить, в котором остается только ждать. Конечно, Шурик изменился, но изменились какие-то такие мелочи, которые не влияют на восприятие Шурика – он по большому счету, остался тем же Шуриком, просто приобрел какой-то новый опыт, новые привычки…

Мы пересекли Мкад, прокатились по всей Москве, пока отвозили всех по домам, и было так непривычно находиться в такой суете, окруженными диким количеством машин, людей, домов. У нас было тепло и хорошо внутри - какая-то своя атмосфера, которая была создана в тихом и умиротворенном Котовске, и мы привезли ее с собой за замерзшими стеклами нашей машины.

Странно, как какие-то, казалось бы, незначительные вещи могут создавать потрясающую атмосферу уюта, тепла и счастья.

Вот я сижу дома, одна, ем абсолютно простые вещи – яйца и пирожки с яблоками. А одни только запахи унесли меня в недавнее (но уже) прошлое, когда я приехала в деревню к своему молодому человеку, и его бабушка заботливо и очень по-домашнему кормила меня теми же самыми продуктами, и сидела рядом, и мы болтали ни о чем, пока наши мужчины возились с машиной.

И это было такое простое, незатейливое, но такое отчетливое ощущение счастья….И это ощущение чертовски дорого мне, и оно всегда со мной.