Я люблю импрессионизм. Французский.

"Русский импрессионизм" для меня больше печальное недоразумение. Да, его главный мэтр Константин Коровин, хороший художник. Но его брат Сергей Коровин, поздний передвижник, видится мне бо´льшим выразителем русской художественной традиции.

И уж полным проклятием русской живописи импрессионистические каноны стали в советские (особеннно послевоенные годы). Писание пятнами и мазками стало восприниматься как азы живописи. Официальная живопись просто стала мазней.

Хорошо известен курьез, когда в Обнаженной на кушетке Ренуара критик увидел какие-то "пятна гниющего мяса". Потом все пригляделись, и мнимые пятна стали переливами света по живому телу.

В русской квазиимпрессионистической живописи то же самое. Только трупные пятна пятнами и остались.

Импрессионизм - это продукт французской души. А что французу здорово, то русскому смерть.

---

То же и о кино.

Послевоенный итальянский кинематограф дал неореализм с его обостренной социальностью. Французский, как водится, прославился киноимпрессионизмом. Малоструктурированный,  но атмосферный поток жизни.

Советское кино тоже постаралось не остаться в стороне. Тогдашняя новая, "оттепельная" волна, возможно, казалась ее создателям выражением тоже каких-то тонких атмосферных переживаний. На деле же это были достаточно занудные фильмы с теряющимся сюжетом, зато часто нагруженные идеологическими вставками. Ильф-и-Петров, наверное, съзвили бы, что такие фильмы делались в Ообществе больных водянкой в перерывах шахматного турнира в турецкой бане.

Кому-то импрессионизм на здоровье, а для кого-то смерть.

---

Недавно почивший Марлен Хуциев и был единственным настоящим отечественным киноимпрессионистом. Он не был французом, но атмосферность каким-то образом оказалась у него в крови. Его знаменитая трилогия: Июльский дождь, Застава Ильича, Был месяц май совершенно органически вписывается в мэйнстрим 50-х, главным провозвестником которого стало французское кино. И без всякого подражательства.

Ушел из жизни уникальный художник, достаточно чужой своему кругу, чтобы снимать нездешнее кино, и достаточно свой, чтобы быть здесь понятым.

Появится ли второй импрессионист в наших краях? Не знаем.