В русском языке около 3000 французских слов, которыми мы пользуемся практически каждый день, даже не подозревая об их идеологически неправильных корнях. Если же брать в расчет специальные термины (военные, искусствоведческие, кулинарные и технические), то это число может вырасти до 5000–6000 слов. Причиной тому, скорее всего, невероятная популярность французского в XVIII-XIX веках. Не спас даже радетель за чистоту русского языка, датчанин Владимир Даль. С атташе, абажурами и кашне (cache-nez, кстати - прятать нос) – все понятно, но знали ли вы, например, что слова «вираж» и «фея» - тоже французские?
Дежурный – от de jour: назначенный какому-то дню. Например, классическое французское, виденное туристами во множестве кафешек и бистро plat de jour – «блюдо дня», у нас превратилось в «дежурное блюдо»
Руль, рулить – от rouler: ездить, вращать. Тут и пояснять нечего. Рулет, да, отсюда же.
Кошмар – cauchemar: происходит от двух слов – старофранцузского chaucher - «давить» и фламандского mare – «призрак». Вот такое «приходящее по ночам привидение, которое любит нежно прислоняться к спящим».
Жалюзи – от jalouse (jalousie): зависть, ревность. С этим словом у русских никогда не складывалось. Большинство упорно делает ударение на “а” вместо “и”. Этимология слова довольно проста: чтобы соседи не завидовали, французы просто опускали жалюзи. Широкому русскому характеру такие тонкости душевной организации не были свойственны, поэтому у нас просто строили забор повыше, да покрепче.
Пальто – paletot: почти уже не употребляемое во Франции определение верхней мужской одежды: теплой, широкой, с воротником или капюшоном. Анахронизм, так сказать.
Тужурка – от toujour: всегда. Просто ежедневная, «всегдашняя» одежда.
Картуз – от cartouche: буквально «патрон». Собственно, в значении «мешочек с порохом», это слово появилось в России в 1696 году, а вот «превратилось» в головной убор лишь в 19 веке совершенно неизвестным науке способом.
Калоши – galoche: башмаки на деревянной подошве. Самое нелюбимое слово В. Даля. Он предлагал называть их «мокроступами», но не прижилось, не прижилось. Хотя, вот, в Питере, наверное, не без усилий того же Даля, французское слово бордюр упорно называют «поребриком» - хотя даже у этого слова имеются голландские корни. Но мы сейчас не об этом.
Сюртук – от surtout: поверх всего. Ох, не спрашивайте, мы не знаем и не носим. Но да, когда-то сюртук был действительно верхней одеждой.
Шапка – от chapeau: произошло от старофранцузского chape – крышка.
Панама – panama: объяснять не надо. Но вот, что удивительно, Париж часто называют Paname, хотя местных жителей в подобных головных уборах замечено на улицах не было.
Шедевр – от chef d’œuvre: мастер своего дела.
Шофер – chauffeur: первоначально кочегар, истопник. Тот, кто дрова подбрасывает. Но это было давно, еще до появления двигателей внутреннего сгорания. И, кстати…
Подшофе – от того же слова chauffer: греть, подогревать. Прижилось в России, благодаря французам-гувернерам, которые не прочь были хлопнуть рюмашку-другую. Предлог «под» - чисто русское, часто употребляющееся при обозначении состояния: под градусом, под хмельком. Или… «подогретый», если хотите. И, продолжая тему алкоголя…
Кирять, накиряться – от kir: аперитив из белого вина и сладкого слабоградусного ягодного сиропа, чаще всего смородинного, ежевичного или персикового. Им, с непривычки, действительно можно быстро «накиряться», особенно, если не ограничится одним-двумя стаканчиками, а по старой русской традиции, начать злоупотреблять как положено.
Авантюра – aventure: приключение. Во французском не носит того негативного оттенка, какого слово приобрело в русском, как, собственно, и…
Афера – от à faire: (чтобы) делать, поделать. В общем, просто заняться чем-то полезным. А не то, что вы подумали.
Замуровать – от mur: стена. То есть, в буквальном смысле «заделать в стену». Крылатая фраза «Замуровали, демоны!» вряд ли могла существовать во времена Иоанна Грозного, а вот появиться в XVII веке, благодаря Петру Первому – вполне, как и слово…
Ресторан — от restaurer: восстанавливать, укреплять. В XVIII веке некий парижанин Буланже открыл заведение, где подавал «укрепляющие» мясные бульоны. Его вывеска гласила: «Придите ко мне, и я вас восстановлю». Так оздоровительная процедура превратилась в место для банкетов.
Мебель — от meuble: подвижный. В отличие от недвижимости (immeuble), это то, что можно легко переместить. Изначально это слово подчеркивало статус владельца — только богачи могли позволить себе возить за собой обстановку при переездах из замка в замок.
Винегрет — от vinaigre: уксус (vin — вино, aigre — кислый). Для француза это не гора овощей со свеклой, а просто тип заправки на основе уксуса. В России же название соуса по ошибке закрепилось за целым салатом.
Батон — от bâton: палка, жезл. Когда-то это была просто форма хлеба, напоминающая трость. Слово прижилось настолько прочно, что мы даже не задумываемся о его «палочном» происхождении.
Шанс — от chance: удача, случайность. Изначально это был термин из азартных игр, обозначавший способ падения игральных костей. Со временем «шанс» превратился из слепой удачи в реальную возможность, которой грех не воспользоваться.
Дискредитировать — от dis-crédit: лишать доверия. Корень здесь тот же, что и у слова кредит (crédit — доверие, вера). Когда банк выдает вам кредит, он буквально говорит: «Я тебе верю». Дискредитация же — это полное обнуление этого доверия.
Кураж — от cœur: сердце. Во французском это слово означало «сердечность» и «отвагу». В русском языке оно обросло нашими национальными чертами, превратившись в бесшабашный задор и легкое хвастовство.
Сортир — от sortir: выходить. Это не грубое ругательство, а чистой воды эвфемизм. В дворянских домах гость, которому нужно было отлучиться, деликатно шептал: «Je dois sortir» (Мне нужно выйти). Слуги быстро смекнули, куда именно направляется господин, и закрепили это действие за конкретным помещением.
Балдахин — от baldaquin: шелковая ткань из Багдада. Итальянцы называли этот город Baldacco, французы переняли слово для обозначения роскошных навесов над кроватью или троном, а мы до сих пор пользуемся им, чтобы описать нечто громоздкое над головой.
Гарнир — от garnir: украшать, снабжать. Изначально это была не просто каша или картошка, а именно украшение основного блюда. Считалось, что «гарнировать» еду — значит делать её праздничной и завершенной.
Пляж — от plage: полоса берега. В русский язык слово пришло довольно поздно, заменив собой привычный «берег» или «песок» в контексте отдыха. Для француза это просто морское побережье, а для нас — обязательный атрибут отпуска.
Браслет — от bracelet: производное от bras (рука). Буквально — то, что носится на руке. Удивительно, что во французском языке слово «лифчик» звучит как brassière, имея тот же корень, хотя носится совсем не на руке.
Тротуар — от trottoir: место для движения рысью (trotter — идти рысью, спешить). Изначально это были приподнятые дорожки вдоль дорог, чтобы пешеходы могли быстро передвигаться, не пачкаясь в грязи, которую разбрызгивали лошади.
Ажурный — от ajourer: делать отверстия, просвечивать (jour — день, свет). Буквально это то, что «пропускает дневной свет». Поэтому ажурной может быть и кованая решетка, и тонкая вязка, через которую видны просветы.
Этаж — от étage: первоначально — место для хранения, подмостки. Интересно, что французское слово происходит от глагола «стоять». По сути, этажи — это просто «стоянки» одна над другой.
Экипаж — от équipage: снаряжение, оснащение. Раньше это слово относилось только к флоту — «снаряжение корабля». Затем оно перекочевало на кареты (вместе с лошадьми), а теперь мы называем так команду самолета или танка.
Макияж — от maquillage: первоначально — грим, подделка. Глагол maquiller в старом французском означало «скрывать», «маскировать» или даже «плутовать». Современные бьюти-блогеры вряд ли догадываются, что их искусство выросло из театрального желания обмануть зрителя.
Экран — от écran: ширма, заслонка. Первые экраны не показывали кино, а защищали лицо людей, сидящих у камина, от избыточного жара. Позже «ширма», на которую проецировали свет, сохранила это название.
Балласт — от ballast: изначально это морской термин, обозначающий тяжелый груз для устойчивости судна. Французы заимствовали его у голландцев, а мы — у французов. Теперь мы используем его чаще в переносном смысле, когда говорим о чем-то лишнем и тяготящем.
Мышцы — наш главный инструмент: они помогают двигаться, работать, даже дышать. 
Боль в спине — как незваный гость, который ломится в дверь без предупреждения. 
«Старость – это не годы, а потеря гибкости» – Джозеф Пилатес
/goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_00-300x169.jpg" target="_blank">https://goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_00-300x169.jpg 300w, 
/goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_8-300x300.jpg" target="_blank">https://goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_8-300x300.jpg 300w, 
/goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_10-300x300.jpg" target="_blank">https://goodlooker.ru/wp-content/uploads/2020/08/Rastyazhka_grudi_10-300x300.jpg 300w, 
