Григорий Горин о Зиновии Гердте: «Он ненавидел пошлость — условность, которую ставят выше смысла»

Среда, 16 Июня 2021 г. 14:51 + в цитатник

Bo4kaMeda

21 год назад умер писатель Григорий Израилевич Горин (1940-2000). Напомню по этому случаю один из его текстов, посвященный народному артисту СССР Зиновию Гердту. Впрочем, в этих воспоминаниях многое сказано не только о Гердте, но и о самом Горине:

«Люди, подобные Гердту, возникнув в твоей жизни, занимают в ней такое прочное место, что невозможно понять и вспомнить — когда же это случилось. В мою жизнь он вошел как природное явление. Когда же это произошло? Наверное, на «Необыкновенном концерте», где я не мог опомниться от голоса конферансье и его реприз. Потом я снова услышал этот голос в «Фанфан-Тюльпане». А потом Гердт появился уже в компании общих друзей, в которой также незаметно возникли Ширвиндт, Рязанов. Затем мы познакомились ближе и стали хорошими приятелями, несмотря на разницу в возрасте.

Когда Гердт смеялся, то в мире наступала гармония. Я как человек, пишущий какие-то забавные вещи, как только слышал, что Гердт над ними смеется, уже ни о чем не беспокоился. А вот если Гердт еще и вскакивал… Помню, у Гали Волчек в театре «Современник» был праздник, и когда я прочел свое поздравление, Гердт вскочил со своего места и стал громко аплодировать. Для меня это было наивысшей похвалой — сам Гердт вскочил! Как сказал Жванецкий (и это абсолютно точно), любой человек рядом с Гердтом умнел. Когда я был на его чаепитиях, то сочинил для него такие стихи:

Хорошо пить с Гердтом чай!
Хоть вприкуску, хоть вприглядку.
Впрочем, водку невзначай
С Гердтом тоже выпить сладко.

Пиво, бренди или брага —
С Гердтом все идет во благо,
Потому что Зяма Гердт
Дарит мысли на десерт.

Ты приходишь недоумком,
Но умнеешь с каждой рюмкой,
И вопросы задаешь,
И, быть может, запоешь!

А потом я спел ему такой романс:

Ах, ничего, ничего,
Что сейчас повсеместно
Близких друзей сокращается круг.
Не оставляйте стараний, Маэстро,
Не выпускайте стакана из рук!..

Он относился к той части русской интеллигенции, по которой можно было сверять поступки. Не знаешь, как отнестись к тому или иному явлению, публикации, книге и даже фильму, — спроси у Гердта. Он поразительно четко чувствовал фальшь. Он мог похвалить, а мог вынести приговор, буквально убить одним словом. Я никогда не забуду, как мы были с ним на концерте рок-группы в Сочи. Мы вышли, и он сказал: «За два часа ни одной секунды искусства!» По-моему, это гениальная рецензия.

Несмотря на то, что Гердта большинство зрителей и коллег знают как добродушного, веселого рассказчика, комфортного во всех отношениях собеседника, он был естествен во всех своих проявлениях. Он мог сказать: «Мне неприятно здесь пить», встать и уйти. Вообще фразы, которые он мог бросить на прощание или сказать при встрече, вроде: «Видеть вас — одно удовольствие, а не видеть — совсем другое» — мгновенно становились крылатыми.

Он в равной степени любил шутку литературную и шутку, сказанную на ходу, в обиходе. При всей своей жесткости в оценке всего того, что происходило в театре, литературе и кино, он мог подсесть к человеку и сказать: «Я хочу выпить за вас. Вы, на мой взгляд, человек безусловно талантливый». Или: «Я считаю, что это гениально, и даже не спорьте со мною. Я говорю сразу «это гениально» для того, чтобы окончить спор и не переходить на личности». Такая милая форма старой интеллигенции, когда вдруг в нюансах проскальзывало и «вы», и «ты», легко возникал комплимент, намек, шутка. Во всем этом была удивительная гердтовская гармония, подтверждением которой являлись и такие фразы: «Это — говно. Пойдемте отсюда».

Он ненавидел пошлость — условность, которую люди ставят выше смысла. Он, например, совершенно терялся, когда его спрашивали: «Зиновий Ефимович, а над чем вы сейчас работаете?» Разговор сразу же заканчивался. Терпеть не мог вранья и неправды жизни и общества, которому, он очень надеялся, станет гораздо лучше жить после падения коммунизма. Терпеть не мог коммунистов.

Однажды был какой-то митинг, и мы, выходя из Дома кино, продираясь через толпу, услышали оклик женщины, адресованный Гердту: «Туда не ходите! Там ж@ды!» Гердт воскликнул: «Я тоже ж@д!» — и начал продираться туда, куда ему не советовала идти эта дама. Она пыталась его остановить: «Вас-то я не имела в виду!» — «Да нет, вы именно меня и имели в виду, — ответил Гердт. — И я этому рад!» Он вообще был довольно задирист, мог вступиться за кого-то на улице, не боялся ответить на оскорбление, не боялся говорить правду.

Зяма очень любил свою машину и вообще все, что связано с бытом. Помню, я переехал в новую квартиру и думал, как ее обустроить. Поехал к Гердту советоваться по поводу шкафа. Гердт сразу же взял быка за рога: «Здесь даже и думать нечего! Нужно заказывать вот такой-то и такой-то шкаф… Вот такой-то фабрики… Тебе нравится мое предложение?!» Я не успевал ответить «да», как он уже восклицал: «Это блестящий повод выпить!» — и уже доставал рюмки. Этот шкаф, «выпитый» с Гердтом, до сих пор стоит в моей квартире и несет свою верную службу.

Перед юбилеем Гердта я поехал на рынок и купил живого гуся, поскольку Паниковский питал известную слабость к этим птицам. Я сказал ему: «Зяма, хватит воровать гусей, пусть у тебя будет свой гусь». Этот гусь важно расхаживал весь вечер среди гостей и перекочевал вместе с Гердтом на банкет. Потом они с Таней меня долго корили: «Что ты наделал? Ты же понимаешь, что съесть мы его не можем, а жить с гусем невозможно. Мы не умеем за ним ухаживать… Он щиплется!» Они долго ходили по Пахре и предлагали гуся жителям, пока наконец его не взял к себе на полный пансион Червинский, который в это время решил обзавестись курами. Наверняка этот гусь закончил свою жизнь в один из рождественских вечеров, но если это и так, то этот гусь погиб во славу Гердта.

Не будучи одесситом, Гердт стал гордостью одесситов. Он удивительно вписался в эту часть российской культуры, в ироничную и остроумную «одесщину», чьи жители постоянно находились в состоянии конфликта с миром — как Паниковский. Просто у коренных одесситов такое свойство — все время немного ворчать, тихо бурлить, регулярно как бы напоминая о собственной температуре кипения. Счастье не должно быть полным — у евреев так положено. На еврейских свадьбах полагается разбить тарелку и наступить на нее — это показатель готовности молодоженов к тому, что не все будет гладко. А если опуститься на большую глубину размышлений на эту тему, то счастье не может быть полным, пока не построен разрушенный храм царя Соломона. Это в крови еврейского народа — нельзя все время закатывать глаза от счастья. Гердту была свойственна печаль, оборотной стороной которой было его, гердтовское, веселье».

philologist

Рубрики:

ПИСАТЕЛИ и ЛИТЕРАТУРА
ПЕРСОНЫ
АКТЕРЫ ТЕАТРА И КИНО

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/bo4kameda/post484787960/">Р“СЂРёРіРѕСЂРёР№ Р“РѕСЂРёРЅ Рѕ Р—РёРЅРѕРІРёРё Р“РµСЂРґС‚Рµ: В«РћРЅ РЅРµРЅР°РІРёРґРµР» РїРѕС€Р»РѕСЃС‚СЊ вЂ” СѓСЃР»РѕРІРЅРѕСЃС‚СЊ, РєРѕС‚РѕСЂСѓСЋ СЃС‚Р°РІСЏС‚ РІС‹С€Рµ СЃРјС‹СЃР»Р°В»</a><br/>Bo4kaMeda

21 РіРѕРґ РЅР°Р·Р°Рґ СѓРјРµСЂ РїРёСЃР°С‚РµР»СЊ Р“СЂРёРіРѕСЂРёР№ РР·СЂР°РёР»РµРІРёС‡ Р“РѕСЂРёРЅ (1940-2000). РќР°РїРѕРјРЅСЋ РїРѕ СЌС‚РѕРјСѓ СЃР»СѓС‡Р°СЋ РѕРґРёРЅ РёР· РµРіРѕ С‚РµРєСЃС‚РѕРІ, РїРѕСЃРІСЏС‰РµРЅРЅС‹Р№ РЅР°СЂРѕРґРЅРѕРјСѓ Р°СЂС‚РёСЃС‚Сѓ РЎРЎРЎР  Р—РёРЅРѕРІРёСЋ Р“РµСЂРґС‚Сѓ. Р’РїСЂРѕС‡РµРј, РІ СЌС‚РёС… РІРѕСЃРїРѕРјРёРЅР°РЅРёСЏС… РјРЅРѕРіРѕРµ СЃРєР°Р·Р°РЅРѕ РЅРµ С‚РѕР»СЊРєРѕ Рѕ Р“РµСЂРґС‚Рµ, РЅРѕ Рё Рѕ СЃР°РјРѕРј Р“РѕСЂРёРЅРµ:

В«Р›СЋРґРё, РїРѕРґРѕР±РЅС‹Рµ Р“РµСЂРґС‚Сѓ, РІРѕР·РЅРёРєРЅСѓРІ РІ С‚РІРѕРµР№ Р¶РёР·РЅРё, Р·Р°РЅРёРјР°СЋС‚ РІ РЅРµР№ С‚Р°РєРѕРµ РїСЂРѕС‡РЅРѕРµ РјРµСЃС‚Рѕ, С‡С‚Рѕ РЅРµРІРѕР·РјРѕР¶РЅРѕ РїРѕРЅСЏС‚СЊ Рё РІСЃРїРѕРјРЅРёС‚СЊ вЂ” РєРѕРіРґР° Р¶Рµ СЌС‚Рѕ СЃР»СѓС‡РёР»РѕСЃСЊ. Р’ РјРѕСЋ Р¶РёР·РЅСЊ РѕРЅ РІРѕС€РµР» РєР°Рє РїСЂРёСЂРѕРґРЅРѕРµ СЏРІР»РµРЅРёРµ. РљРѕРіРґР° Р¶Рµ СЌС‚Рѕ РїСЂРѕРёР·РѕС€Р»Рѕ? РќР°РІРµСЂРЅРѕРµ, РЅР° В«РќРµРѕР±С‹РєРЅРѕРІРµРЅРЅРѕРј РєРѕРЅС†РµСЂС‚РµВ», РіРґРµ СЏ РЅРµ РјРѕРі РѕРїРѕРјРЅРёС‚СЊСЃСЏ РѕС‚ РіРѕР»РѕСЃР° РєРѕРЅС„РµСЂР°РЅСЃСЊРµ Рё РµРіРѕ СЂРµРїСЂРёР·. РџРѕС‚РѕРј СЏ СЃРЅРѕРІР°... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/bo4kameda/post484787960/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>

Комментировать

« Пред. запись — К дневнику — След. запись »

Страницы: [1] [Новые]

LiveInternetLiveInternet

-Метки

-Рубрики

-Цитатник

-Поиск по дневнику

-Друзья

-Постоянные читатели

-Сообщества

-Статистика

Григорий Горин о Зиновии Гердте: «Он ненавидел пошлость — условность, которую ставят выше смысла»