Давеча перед сном я по привычке долго слушала Наше радио, а уже в шесть утра меня поднял будильник. Только психи в выходные дни могут проснуться так же рано, как и в школу, и с пересадкой поехать на метро до Сокольников, и я как раз была одним из таких психов – психов, которых там, на привычном месте встречи экскурсионной группы, дожидался автобус до славного города Александрова, что во Владимирской области. Прибыла я туда, как обычно, за полчаса, увидела водителя, с которым уже несколько раз ездила по городам и весям, и ещё дотоле незнакомую мне экскурсоводшу, и заняла своё любимое местечко. Кого-то ждали, отъезд откладывался минут на пятнадцать, и практически вся группа, на сей раз немногочисленная, ушла в ближайший Макфак – я же осталась коротать время в тёплом салоне. В итоге опаздывающих мы так и не дождались и двинулись в путь по опять-таки уже не раз и не два езженной мною Ярославской дороге. Сначала я честно боролась со сном, но он взял своё – очевидно, сказалась усталость после первой учебной недели; короче говоря, я впервые за всю свою путешественническую практику отрубилась так качественно, что проспала почти две трети пути и прослушала почти весь рассказ нашей экскурсоводши о том месте, куда мы направлялись. Проснулась я с взлохмаченной гривой и затёкшей шеей только тогда, когда на одном из постов, вероятно, на выезде из Московской области, нас, как и всех проезжавших в обе стороны, остановил патруль с автоматами – очевидно, это по случаю празднования Дня города такие повышенные меры предосторожности. Потом уже я носом не клевала, любуясь подёрнутыми сизым туманом просторами, а там мы и свернули на Двориковское шоссе – узкое, тряское и шедшее по очень холмистому рельефу. Но вот мы миновали заболотившуюся речку Серую и незаметно въехали в новую часть города Александрова; поскольку дорога до него обошлась для нас без пробок, мы приехали туда с запасом времени, так что нам позволили погулять с полчасика, остановив автобус на центральной улице города – угадайте, какой? Правильно, Ленина. Я потопала по ней вперёд, пропаливая на своём пути магазинчики, в которых можно было бы найти сувениры или ещё что-нибудь интересное. Сам городок оказался типичным уголком провинции, застывшим в эпохе Перестройки – замусоренным, нешумным и немноголюдным, мною даже были в нетронутом виде обнаружены «Стенд КПРФ» и обшарпанная скульптура, изображающая мальчугана на санках («Когда Ильич был маленький, с кудрявой головой»…). Первый же пропаленный мною магазинчик сувениров оказался смесью этномагазинчика с магазинчиком классического московского ширпотреба, потом был зоомагазин, где не было никакой живности, какой-то хозяйственный магазин, и нигде ничего интересного. Так я дошла до центральной площади с неизбежным памятником Ленину, откуда был виден главный собор города (хотя он отовсюду был виден как самое высокое здание); вокруг этого памятника было больше всего мусора – вчера в Александрове тоже отмечали День города, и наиболее активно горожане, очевидно, гуляли именно там. Перейдя дорогу, я потопала обратно по противоположной её стороне, и там мне повезло – в магазинчике «Остров сокровищ» я заприметила весьма качественных оловянных солдатиков всего по 110 рублей и незамедлительно выбрала себе одного из них; отправившийся ко мне в карман увесистый металлический служивый в честь города был окрещён мною Александром, или просто Шуриком. Далее меня занесло в ещё один лишённый зверушек зоомаг и в парочку магазинов CD и DVD, в одном из которых был вполне неформальный продавец, вызывающий чувство надежды на то, что культурная жизнь Александрова состоит не только из просмотра фильмов в единственном в городе кинотеатре. Наконец, в последнем удостоившимся моего посещения магазинчике сувениры оказались, но среди них не было деревянных магнитов, которые я собираю, и я решила отложить покупку оных до лучших времён. После сей ревизии я как раз вовремя вернулась в автобус, который и повёз нас в старую часть города, непосредственно в Александровскую, или Александрову, слободу, а именно – в белокаменный Александровский Кремль, опричную резиденцию Ивана Грозного, с Успенским монастырём, ныне не действующим, а превращённым в государственный музей-заповедник. Наш местный экскурсовод запаздывал, посему нам дали немного свободного времени, и я тут же стартовала, дабы обежать всю территорию Кремля-монастыря и сфотографировать все храмы с наиболее удобных ракурсов и потом уже об этом не заморачиваться. В итоге я запечатлела и величественный Троицкий собор, и изящную Распятскую церковь-колокольню, и Покровскую с Успенской церкви, и надвратную церковь со звонницей Фёдора Стратилата, и какую-то часовенку, и даже бабочку из тех, что густо облепили поздние цветы. Экскурсовода же всё не было, и я зашла в тамошнюю сувенирную лавку, где и нашла себе по душе деревянную безделушку – такую же арочку с колокольчиком, что привозила из Звенигорода, первой своей поездки, только с другой надписью. Оставшиеся несколько минут я скоротала на лавочке в тенёчке, и вот появилась местная экскурсоводша и повела нас по трём церквям, превращённым в музеи, в каждом из которых проходила соответствующая выставка. Первая была посвящена истории Александрова и прославившим его ремёслам – в экспозиции были рукописные и печатные книги, золотое и жемчужное шитьё, металлическая посуда и оклады для икон, а так же непосредственно сами иконы, созданные провинциальными мастерами из мирян. В домовой церкви Марфы Петровны, одной из жён Ивана Грозного, нам показывали удивительную икону «Страшный суд», которая дала бы фору некоторым зарубежным творениям раннего Ренессанса, и я хотела её сфотографировать, но освещение там было ни к чёрту, и мне не удалось этого сделать. Вторая экспозиция была посвящена непосредственно тем 17-ти годам, когда Александров был по сути столицей России – она рассказывала о создании опричного войска, приёмах иностранных послов, показывала личные вещи Ивана Грозного. Потом нас провели в деревянную крестьянскую избу на интерактивную программу «Сватовство» и рассадили по лавкам; в избе приятно пахло сушёными травами и чесноком, связки которых висели на стенах. Бабка, ведавшая этой избой, увидев, что все в группе уже не дети, провела с нами эту самую интерактивную программу как-то явно халтурно, превратив игру в выполнение малоприятной обязанности. Несмотря на их протесты, их числа группы было выбрано четверо исполнителей главных ролей: сваху, жениха, невесту и мать невесты; их соответствующе принарядили и разместили – сваху с матушкой усадили на лавку болтать о погоде и хозяйстве, жениха оставили в дверях, невесту с каким-то рукоделием примостили у подоконника. Потом свахе и матушке вручили бумажки с их словами, которые они по очереди зачитали – это обозначало, что сваха расхваливает жениха, а матушка язвит по поводу его достоинств. Затем свахе дали шаль, которую она преподнесла матушке, и настал черёд жениха с невестой, от которых ничего не требовалось, поскольку даже кушаком жениха опоясала не невеста, а экскурсоводша. На этом обряд был окончен, импровизированных актёров раздели, и мы пошли дальше, на последнюю, третью экспозицию. У входа я задержалась, дабы сфотографировать пчёл, роившихся на золотарнике, и догнала группу, когда она уже спустилась в подвал государевых палат, предусмотрительно разделённый на две части: в одной стояли бочки со всяческими соленьями (то бишь раньше стояли, теперь-то они были пусты), благо в подвале было холодно, в другой проводились казни и пытки, и там на фоне виселицы, цепей и кандалов установлены были две восковые фигуры – Малюты Скуратова с топором и узника в колодках. Поднялись мы оттуда в «сенник постельный» - комнату, где проходила первая брачная ночь, а Иван Грозный, как известно, за время его проживания в Александровской слободе женился дважды. Потом нам показали две выставки – одна была посвящена эпохе Ивана Грозного в русской живописи (там были и оригинальные картины, и репродукции с картин, и все изображали самого царя, его опричников и родню), другая – прочим представителям династии Романовых (там тоже были картины, репродукции и древние парсуны), когда-либо живших в Александрове или проезжавших через него. Последней инстанцией экскурсии стала трапезная – нас ввели в низкую комнату, освещавшуюся одними свечами, где звучали записи стихирей (церковных песнопений), сочинённых самим Иваном Грозным, рассадили по лавкам и рассказали о том, как в его времена пировали – правда, во время рассказа свечи потушили, зажгли электрический свет и музыку выключили. После этого мы распрощались с местной экскурсоводшей, и нам снова дали около часа свободного времени. Я продолжила прочёсывание территории монастыря, на сей раз не чтобы фотографировать архитектурные достопримечательности, а надеясь отыскать кошаков, которых стараюсь фотографировать во всех городах, но вместо этого нашла только симпатичный молодой подсолнух и запечатлела его на фоне Троицкого собора. Затем в этот собор – единственный действующий храм на территории Кремля – я зашла; там седой как лунь священник служил панихиду в окружении нескольких человек, свечи не горели, и я не задержалась там надолго, потопав к Распятской колокольне. Там проходила какая-то выставка, и её посещение, равно как и подъём на смотровую площадку, было не бесплатным. На выставку я забила, но поглазеть на храмовый комплекс свысока больно хотелось, так что пришлось мне топать к самому входу в Кремль, туда, где по соседству с сувенирной лавкой была музейная касса; по пути я наткнулась на серого кошака и хотела было уже навести на него объектив, но зловредное четвероногое скрылось от моего преследования в экскурсионном бюро. Билет оказался смехотворно дешёвым – за 12 рублей – и он дал мне право по стрёмно крутой, особенно на том участке, где она была витой, лестнице осторожно, стараясь не оступиться и не свернуть себе при этом шею, подняться на колокольню. Никаких умопомрачительных видов, вопреки ожиданиям, с этой самой смотровой площадки не открывалось – все красоты закрывали кроны деревьев, и всё, что было видно, это панорама нового города с одной стороны и близко маячащий чёрный купол Троицкого собора. Множество людей, побывавших там до меня, оставили самые различные надписи на стенах многострадальной смотровой площадки, но особенно меня порадовала одна, гласящая: «Йа криветко! Гы гы». Спустившись с колокольни, я твёрдо задалась целью подкараулить слинявшего от меня кошака, усевшись на подоконнике экскурсионного бюро неподалёку от миски с молоком, явно для него предназначавшейся. Однако кошак так и не появился, и вместо него молоко вылакал какой-то славный бродячий пёс, за коим занятием и был сфотографирован; я хотела погладить модель за покладистость, однако пёс шуганулся от меня и убёг, а я вернулась было на свой пост, но тут окно приоткрылось и кто-то обратился к моей заднице с просьбой подняться с подоконника и усесться где-нибудь на лавочке. Я не стала нарываться на грубости и последовала сему совету, к тому же подоконник оказался свежепобелённым, так что вышеупомянутая моя задница осталась ещё и вся белой. Впрочем, не всему совету, а только первой его части: подоконник в целом и территорию Кремля в частности я покинула, но отсиживаться нигде не стала, продолжив самым активным образом коротать свободное время. Сперва я пропалила «Магазинчик древностей» на противоположной стороне дороги, где приглядела и купила маме в подарок старинную пластмассовую куклу вроде тех, в которые она играла в детстве и которые у нас в столице на Блошином рынке бешеных бабок стоят. Так же в этом магазинчике было очень много старинных монет самой разной стоимости, преимущественно отечественных; разглядывая витрину с оными, я даже вспомнила о Денисе и хотела было поначалу приглядеть ему сувенир, но потом вспомнила, что, во-первых, я не знаю, что есть, а чего нету в его коллекции, а во-вторых, даже купи я что-нибудь, мне явно очень нескоро удастся передать приобретение адресату. Выйдя из магазинчика, я пошагала куда глядят по сельской, точнее слободской, улице с названием Огородная – она действительно в конечном итоге привела меня к раскинувшимся в низине огородам, так что пришлось мне поворачивать обратно. Любуясь разнотравьем у себя под ногами, я углядела колорадского жука – симпатичное, в сущности, существо, которое дотоле ни разу не видела с тех пор, как давным-давно, когда я ещё дошкольницей, наверное, была, мы перестали выращивать на даче картошку. Обрадовавшись, что ещё не всех этих полосатых американцев истребили радеющие за урожай огородники, я решила сфотографировать свою находку, однако жук так бойко ползал по моим ладоням, рукавам и джинсам, что потребовалась едва ли не сотня дублей, чтобы худо-бедно запечатлеть его в относительной резкости, после чего ему удалось от меня сбежать. Потом мне повезло ещё раз – я углядела кошку у ворот одного из домов, ухоженную трёхцветную красавицу (мне вообще везёт в поездках на трёхцветных кошек – хочется верить, что к счастью), которая только мяукала, когда я её фотографировала, и замурчала, когда я почесала ей за ушами. Однако свободное время неумолимо подходило к концу, так что пришлось мне поспешить в автобус, успев, впрочем, прихватить в продуктовом магазинчике какую-то шоколадку, дабы перекусить ею (помимо оной весь мой провиант в сегодняшнем путешествии составляли, как и всегда, одни только яблоки), однако нам снова пришлось дожидаться опаздывающих; пока мы их дожидались, кто-то разглядел в окно возле магазина красивого чёрного кошака в белых манишке и носочках, мордатого, с большими жёлтыми глазами, и я поспешно выскочила из салона, дабы увековечить в снимке и его. Кошак дунул от меня в кусты, остановившись на почтительном расстоянии, с коего и пришлось его фотографировать, так что снимок получился не самого лучшего качества, но и на том спасибо. И вот все наконец собрались, и мы поехали из Александрова домой; если думаете, что я выспалась по дороге туда, вы глубоко заблуждаетесь – немного полупоглазив в окно на проносящиеся мимо пейзажи, я снова закрыла глаза и продремала добрую половину пути, пока нас снова не остановили на посту при въезде в Московскую область и водитель не включил радио, чтобы пассажирам не было скучно. Вскоре мы встали в пробку – и не мы одни: вся дорога стояла от горизонта до горизонта, включая объездные маршруты, двигались шагом, и я материлась на себя за то, что не захватила с собой в дорогу журнала или плеера. В итоге мы доползли до Москвы на час позже запланированного времени, и метро тем же маршрутом, с пересадкой, вернуло меня на родную Молодёгу, а оттуда маршрутка домчала до дома. И вот я здесь, заканчиваю сей оччот и планирую ещё пропалить ленты, поскольку на завтра все уроки мною уже сделаны, однако и медлить не буду – спать лечь надо будет вовремя, поскольку завтра у меня четыре пары, ни на одной из которых не хотелось бы заснуть. Фотки ждите если не завтра, то, по крайней мере, в ближайшее время, следующего поста – через неделю, на следующие выходные, поскольку на субботу у меня уже куплен билетик в театр Фоменко на Белые ночи по Достоевскому и я не смогу оставить вас без рецензии на сей спектакль. На этой ноте и прощаюсь, не скучайте без меня)