Минувшая ночь по традиции закончилась под самый рассвет, но раньше предыдущей, поэтому спала я потом не до обеда, хоть и тоже в лучших традициях совы. Слегка пёрло весь день и прёт до сих пор – видимо, такой образ жизни всё-таки немного действует на нервы; впрочем, внешне это никак не проявлялось, я по-прежнему страдала ерундой, не выключая музыки ни на секунду, регулярно хватаясь за блокнот и неторопливо попивая изумительный ромашковый чай с корицей. А после обеда меня снова понесло с торбой за плечами в промозглую действительность, где старый снег уже почти везде стаял, а нового ещё не нападало, по давешнему маршруту – не опять, а снова – на маршрутке до метро и на метро до старого доброго Юго. Завалившись в любимый театр, я по традиции приобрела программку, изучила её в холле, с первым звонком заняла своё место с краю пятого ряда и дождалась, пока многочисленных желающих не рассадят по всем возможным горизонтальным поверхностям. Впереди было не много не мало, а почти три часа сплошного удовольствия с антрактом – а по продолжительным спектаклям и шоколадкам в антрактах я уже успела соскучиться.
Летом прошлого года на Юго-западе состоялась премьера по современной и, как современным и полагается, злободневной пьесе Макса Кантора под названием «Вечер с бабуином». Социально-политическая тема для Беляковича не то чтобы в новинку, – вспоминается и «Калигула», и, отчасти, притчевый «Дракон», - но тем не менее приятно было видеть, что сей блестящий режиссёр справился с канторовской разоблачительной антиутопией на отлично. Сюжет замечателен в своей прозрачности и простоте: богатый бандит с императорским именем Пётр (Афанасьев) страдает манией величия, фетишизмом на антиквариат и дефицитом общения и поэтому устраивает добровольно-принудительную игру в «очко» с «крышуемой» им творческой интеллигенцией в подлинных костюмах XVIII века и жутковато бледном, с пятнами румянца, гриме. Всё «по понятиям»: раз денег нет – на кон ставятся человеческие жизни, но закончится всё, конечно же, неожиданно – недаром так настойчиво хозяин предлагает гостям «импровизировать». Однако дело не в изящной ситуации: в аристократически-блатном кругу ведутся разговоры о – ни много ни мало – становлении новой цивилизации, воплощением которой, по примеру Людовика XIV («Государство – это я!»), искренне считает себя Пётр, вдохновенно культивирующий «общественное благо» по принципу «чёрные бегают, а белые играют в шахматы». Этот теневой диктатор и его поклонники с трогательной убеждённостью ставят себя выше «аборигенов», которые «должны по жизни» спонсировать строительство бандитократии (что есть ничто иное, как демократия, подлинная сущность которой в пьесе раскрывается чертовски живописно) по причинам неспособности к сопротивлению пресловутому праву сильного. И, казалось бы, логика на их стороне: ведь, действительно, именно бандиты определяют ход истории, устанавливая свою власть над готовой подчиняться человеческой массой… Но автор наглядно демонстрирует, что настоящие варвары – это сами поборники философии «все равны, но некоторые равнее» (это я уже Оруэлла зацитировала, если кто не в курсе), а отнюдь не «аборигены»: риторика во славу гипотетического бабуина, первым сожравшего более слабого сородича и тем самым положившего начало эволюции человека разумного, заканчивается вполне реальным ритуальным пожиранием деликатесов из плоти «лоха» и прочими, менее фантастичными, но не менее страшными унижениями. Этот гротескный пасквиль можно было испортить напрочь нагнетанием мрачной обстановки, ненужными параллелями с узнаваемыми лицами эпохи девяностых-двухтысячных, дешёвым морализаторством и Бог знает чем ещё, но у Беляковича получилась отменная трагикомедия, удерживающая должное напряжение и вовремя разбавляющая его аппетитным чёрным юмором, эстетично оформленная и радующая потрясающе эмоциональной актёрской игрой. Для меня эта история явилась очередным подтверждением одной из моих любимых теорий – о заведомой деструктивности прогресса, неизбежно ведущего человечество к самоубийству, и косвенно – ещё одной, о тождественности специфизма шовинизму; об этом я могу писать многими страницами, но сейчас о другом. Для других эта история может стать качественным и доходчивым пинком под то самое место, которое более других достойно стать символом потребленческого (чтобы не сказать непечатнее) общества – а такие пинки нужны всегда, посему и советую читающим сию строку «Бабуина» если не посмотреть, то хотя бы прочитать: вдруг появится на языке привкус человечины?..
Спектакль закончился, довольная и слегка всё-таки загруженная я отстояла очередь в гардероб, попрощалась с Юго ненадолго – до завтра, точнее, уже до сегодня – и потопала обратно до метро, доехала до родной Молодёги и пешком вдоль дорог добралась до дома. Пост, как видите, занял у меня вкупе со всеми побочными отвлекающими моментами столько же времени, сколько иногда занимает вся моя ночная посиделка за монитором в целом, но сегодня бдение ещё продолжится, а с вами прощаюсь до следующей рецензии)