Давеча пораньше отправившись высыпаться, я сегодня поутру поднялась по возвращении папы с работы; он приволок мне новую мобилу ввиду издыхания батарейки в старой, что, конечно, мило с его стороны, вот только бесполезно, ибо для меня найти взаимопонимание с тонюсенькой навороченной игрушкой – то же самое, что встать на каблуки или закачать любимую музыку в айпод. Так что придётся этого зверя покуда отдать маме, а мне до нахождения новой батарейки для своего старичка (а сейчас это уже практически антиквариат) попользоваться её телефоном, который хоть чем-то похож на мой; потом покупка, скорее всего, пополнит папину коллекцию мобильников, жаль, что наушники от неё не подходят к моему плееру. Но вернёмся к нашим баранам, то бишь ко мне – а я с утреца пострадала ерундой, пообедала, да и вышла из дому вечерком, дождалась автобуса, добралась на нём до метро, доехала на подземке до Чеховской, дотопала неспеша до сада Эрмитаж. Там я по традиции скоротала немного времени, побаловав зрительные и тактильные рецепторы осмотром не меняющегося ассортимента палаток с хэндмейдом и затем снова переступила порог театра Эрмитаж, купила программку, уселась читать журнал. С первым звонком собравшаяся публика повалила в тот же зал, где я смотрела Ким-танго, и поскольку ряды снова располагались буквой П вокруг сцены, мой теоретически 12-й ряд оказался практически третьим от сцены и вполне тем самым меня устраивал, но, заметив, что со вторым звонком люди с пригласительными начали садиться на приставные стулья в проходах, переместилась на такой стул своего ряда, чтобы головы впередисидящих не мешали обзору. После третьего звонка почти двухчасовое действо началось, и теперь мой долг – от бытовухи переключиться на впечатления от увиденного и услышанного, а именно - "Капниста туда и обратно" (нет, Бильбо Бэггинс тут ни при чём).
Лирика Юлия Кима всё-таки прочно прижилась в театре Эрмитаж: премьера минувшей весны – снова воплощение на сцене его озорных и гротескных четверостиший. Но не только его: в пересказанный бардом исторический анекдот о том, как император Павел I за время просмотра постановки пьесы Василия Капниста «Ябеда» отдал приказы его сначала сослать и заковать, а затем вернуть и наградить, органично входит в отрывках сама эта постановка, и получается «театр в театре». Нравоучительная комедия пера драматурга XVIII века, в которой чиновники-взяточники («ябедничество» в те времена и обозначало не стукачество, а коррупцию) наказаны честным воякой с говорящей фамилией Прямиков, превратилась в пародию на сентиментальный классицизм со всеми присущими сему жанру шаблонами, а стихи Капниста – в бойкие песни под живой оркестр, и в итоге мы имеем яркий, весёлый мюзикл, не ограничившийся, однако же, вызывающей только смех сатирой, но ещё и наделённый трогательной ноткой – непоколебимой наивной верой Капниста в справедливость царя. Опять актёры поют, танцуют, вдохновенно потрошат подушки, но их герои при этом – не карикатурные типажи, а живые, интересные люди, вызывающие сочувствие: и старательные до переигрывания исполнители ролей в «капнистовой пиесе», и сам драматург, натерпевшийся страху за короткую дорогу «за Урал», и, конечно же, персонажи двух моих самых любимых (а просто любимые они у меня уже все) актёров Эрмитажа – благородный «резонёр» (то бишь дворянин в лучшем смысле этого слова) Правдин, привет Фонвизину (прирождённый интеллигент Романов), и взрывоопасный Павел I (прирождённый невротик Кулаков). Привет, кстати, не единственный: с лёгкой руки режиссёра «Ябеда» пополнилась парочкой заимствований из «Горя от ума» (конечно же, такой плагиат не был бы возможен ввиду того, что Грибоедов творил позже, нежели Капнист), а в страшном сне Капниста появился парящий под потолком его современник, поэт Тредиаковский, с бранью изгоняющий конкурента по цеху с Олимпа. Да и «рекламный ролик» Ким-танго вставлен посреди действия: как-никак, на программке гордо значится, что спектакль – «в пространстве Давида Боровского», том же самом, в котором играется и вышеуказанное юбилейное шоу, добавили только трансформацию балкона в императорскую ложу Александрийского театра. Итог – аппетитное содержание, аппетитная форма, симпатичный юмор и актуальный смысл (как-никак, из исторических реалий мы знаем, что пьесу Капниста запретили всё равно – вот и задумывайся в который уж раз о взаимоотношениях власть имущих с «вольнодумным» искусством), вывод – «Капниста» смотреть можно и нужно, как качественно и со вкусом сделанную вещь.
После спектакля под продолжительные аплодисменты на сцену поднялся сам Юлий Ким, весь спектакль просидевший в первом ряду и тихо подпевавший всем актёрам; выходили из зала с оглядкой на замершего посреди сцены в позе небезызвестного памятника Павлу I Кулакова, видимо, дожидавшегося, пока зал не покинет последний зритель. Эти два факта тоже внесли свой вклад в оставшиеся от просмотра приятные впечатления, и немного грустно оттого, что ни в сентябре, ни в октябре меня не будет в Эрмитаже; покинув сад (туда-то я всегда смогу вернуться, как захочу), я дошла до Чеховской, доехала до родной Молодёги, и оттуда до дома подвёз меня папа. Завтра – во что упорно не верится, видимо, потому, что уж очень не хочется верить, – последний день лета, и хочется провести его там, где я была и незадолго до начала прошлого учебного года, а именно – в московском Покровском монастыре, ставшем всё-таки, следует признать, особым для меня местом. А покуда прощаюсь, постараюсь пораньше лечь спать, чтобы пораньше встать, всем доброй ночи)
