В ночь на понедельник таки пришлось уйти спать до утра, а утром потом встать по будильнику, дабы по возможности пораньше поехать на Юго-запад за билетами на сентябрь и октябрь; казалось бы, совсем недавно у меня была отложена тысяча с лишним на эти благородные цели, но заначку на то и делают, чтобы в неё регулярно залезать – в общем, осталось меньше тысячи и я была заранее готова к тому, чтобы часть купить, а часть забронировать и потом приехать выкупать. Подоспела я за полчаса до официального открытия кассы – двух часов, но в холле, частично заваленном какими-то белыми надгробиями, – очевидно, декорациями, – уже выстроилась очередь и практически все стулья по периметру были заняты. Я заняла очередь и уселась читать, и читала я так часа полтора, пока очередь не сократилась до нескольких человек (при этом кто-то ещё приходил к шапочному разбору); а пока я сидела, в кассе сломался принтер, печатавший билеты, поэтому не только мне, но и всем остальным, пришедшим в тот день на Юго, пришлось бронировать, дабы потом ехать выкупать – уже не так обидно. Вопреки сомнениям, мне удалось забронировать дешёвые билеты на все шесть спектаклей, каковые ещё не смотрела и каковые пришлись на субботы, после чего я двинулась в обратный путь, размышляя, куда податься теперь; изначально мне пришла в голову идея заехать в приёмную комиссию ГИТИСа, поспрошать, ведь дней открытых дверей там не бывает, но буквально сразу же мне стало влом, а когда я доехала до Арбатской (читать на обратном пути уже не стала – в очереди обчиталась до тошноты), твёрдо решила это осуществить как-нибудь в другой раз – вместо этого я осуществила шоппинг и с набитой съестным торбой вернулась домой. Когда в районе полуночи уползла спать, приснился короткий, но чертовски живописный сон, начавшийся с того, что я на заднем сиденье автомобиля ехала на дачу почему-то ночью и почему-то с Драгомиром, за окном было ничего не видно, кроме тёмных силуэтов деревьев, и шёл дождь. Доехали ранним утром, посветлело, дождь прошёл, и когда я посмотрела в сторону дороги, увидела над ней не двойную, а тройную радугу, и самая яркая из этих трёх радуг была яркой просто ослепительно. Я отошла на поляну и легла на спину с фотиком, чтобы их сфотографировать с такого ракурса, и увидела, что прямо надо мной в голубом небе эти три радуги висят, как нарисованные на потолке фрески, маленькие, отдельно друг от друга – тремя округлыми мостиками. Едва я успела это сфотографировать, уже не особо задумываясь над природой такого явления, как три дуги каким-то макаром сложились в некое подобие сердца, потом – в ровный круг, и на этом сон закончился; примечательно всё это тем, что я по-прежнему считаю радугу добрым предзнаменованием. Во вторник я уже проснулась без будильника, в два часа только из дому вышла, а на Юго, будучи уже при средствах, появилась в районе четырёх и – благо принтер уже починили – выкупила свои билеты. Оттуда я приехала на Арбатскую, сунулась в тамошнюю театральную кассу, немало удивилась, увидев там девушку, у которой в прошлый раз покупала билеты в кассе возле Бреста в родных пенатах, и приобрела наконец для полного счастья ещё одну путёвку на август, потом прошлась по Арбату до Смоленки, доехала до родной Молодёги и пешком дошла до дома через дворы. И, наконец, сегодня, до вечера прострадав ерундой, я снова поехала на Арбатскую, по Никитскому бульвару вернулась в театр на Малой Бронной и снова умудрилась оказаться там за час до начала спектакля, и снова прогулялась по Тверскому бульвару до конца и обратно, а когда театр открыли, купила программку и устроилась в холле партера читать её и книжку. После первого звонка я неспешно переместилась на откидушку шестого ряда, после третьего звонка – в серёдку третьего ряда, и снова мне был предоставлен обзор, лучше которого и пожелать нельзя, а смотрела я на сей раз весеннюю премьеру годовалой выдержки – «Плутни Скапена».
По одному названию этой пьесы Мольера можно безошибочно сделать вывод, что это – «плутовская» комедия по всем канонам жанра. «Смотрите на знакомые часы», - звучит со сцены фраза посреди хрестоматийного сюжета о хитроумном слуге, обеспечивающем счастье молодым влюблённым так, чтобы были довольны их строгие отцы. Казалось бы, действительно ничего оригинального, и тем не менее над бесхитростным положенческим юмором периодически ржёшь от души, ведь подан он мастерски и со вкусом. И пусть пение не без помощи фанеры (в либретто местами лучше не вслушиваться) было бы более уместно в детском спектакле, зато за студенческую массовку театру на Бронной вторичное спасибо, ибо студенты – народ симпатичный и креативный (и почему ГИТИСники в КВН не играют? У них бы получилось). Актёры порадовали не меньше – харизматичный Скапен (Александр Никулин), колоритная цыганка (Дарья Грачёва), я уж молчу про Владимира Яворского в роли живой головы (снова с глазами маньяка и снова смешной одним только своим видом), все остальные тоже на своих местах; плюс не поскупились на уютные декорации, вполне создающие венецианскую атмосферу, классные костюмы, долетавшие до первых рядов (т.е. и до меня в том числе) мыльные пузыри и прохладный искусственный снег (интересно, он тает? А то ещё примут за перхоть…). В общем и целом вердикт таков: блюдо лёгкое, но вкусное, с кучей органично вплетающихся в классический текст отсебятинок в качестве приправы (чего один короткий диалог на украинской мове стоит!), самое то, чтобы отдохнуть в промежутках между серьёзными постановками и не заскучать при этом.
После спектакля я дотопала по Никитскому обратно до Арбатской, доехала до родной Молодёги, там меня у метро подобрал папа и подвёз до дома. Завтра мне снова в театр, уже, правда, не на Малую Бронную, так что ненадолго прощаюсь до следующей рецензии)