Мало у меня в дневнике современности, но мимо этого я никак не смогла пройти ! Чего тут только нет ...И начало Великой французской революции, и эпоха Мейдзи, и Томас Гейнсборо, и 19 век Европы-переод анилиновых красителей, и голландские живописцы (конечно,это только мои собственные отголоски моды-замеченные в творчестве художника). Знакомьтесь, кто еще не видел- Йинка Шонибаре.

На рубеже XX-XXI вв. художники "африканского зарубежья" вошли в элиту современного искусства, став продолжателями традиций, заложенных предшественниками - французскими импрессионистами, фовистами, сюрреалистами, немецкими экспрессионистами, итальянскими футуристами, русскими авангардистами. Они широко использовали эстетику, присущую контекстуальной1 культуре, основанной на чувственном восприятии мира, и, соединив ее с вербальной2, превратили творчество в подобие игры - в стиле постмодернизма. В поисках связующего звена между культурами художники, апеллируя к международной аудитории, "играли на нервах", делая ставку на пробуждение индивидуальных эмоций, видя в них истоки сопереживания, сострадания, сочувствия. Стиль, основанный на интерактивном контакте со зрителем, сделал их произведения узнаваемыми. В настоящее время можно говорить о наличии нового (новаторского) направления в развитии современного авангардного искусства, у истоков которого стоят африканцы.
Йинка Шонибаре3, один из самых экстравагантных и "раскрученных" художников "африканского зарубежья", "звезда" мировых галерей, нашел себя в области постановочного искусства. Созданные им инсталляции - "фантазии" на тему Викторианской эпохи (1837 - 1901) - сделали его знаменитым.




Йинка Шонибаре родился в Лондоне в 1962, вырос в Нигерии, учился в Голдсмит Колледже (1989-1991). Художник живет и работает в Лондоне, где получил признание, благодаря работам, затрагивающим расовые и классовые вопросы, современную африканскую идентичность и ее связь с европейским колониализмом. Шонибаре использует широкий ряд медиа — скульптуру, живопись, фотографию, инсталляцию.
Йинка Шонибаре был награжден Орденом Британской империи в 2005, награда, которую художник принял с некоторой иронией, учитывая критическое направление его деятельности на протяжении более десяти лет.



Читать далее

Представляю вам лорда и леди Клэпхем (1690-1700). (Музей Виктории и Альберта в Лондоне)
Эта кукла, известная как лорд Клэпхем, как полагают исследователи принадлежала семье Коккерелл, являющейся потомками Сэ́мюэля Пипса (1633, Лондон — 26 мая 1703, Клэпхем, к югу от Лондона) — английского чиновник морского ведомства, автора знаменитого дневника о повседневной жизни лондонцев периода Стюартовской Реставрации.
Дочь племянника Пипса Джона Джексона (сына его сестры Полин) вышла замуж за одного из Коккереллов, хозяина имения в Клэпхеме на юге Лондона.
Лорд Клэпхем является прекрасным примером официального и неофициального платья для джентльмена в 1690-ых. Его одежда включает камзол, жилет и бриджи, в то время как его неофициальное платье представлено длинной ночной рубашкой. Такие аксессуары, как чулки и перчатки пердставляют особую ценность, так как очень немного предметов такого раннего периода имеются в коллекциях музея. Одинаково важной также является демонстрация того, как эту одежду носили вместе.
Такие куклы были широко известны в 17-ом столетии, хотя очень немногие сохранились под влиянием времени. Высокое качество лорда Клэфэма и его одежды указывает на то, что он был необычайно дорог своим владельцам. Есть свидетельство, которое предполагает, что им восхитились взрослые, а не играли дети.





Читать далее

Леди Клэпхем !
На голове леди знаменитая прическа "фонтанж" , необычайно популярная в конце 17 века.
Комбинация локонов, уложенных на голове рядами и смазанных - в целях сохранения - белком, с проволочным каркасом самых фантастических форм, украшенным кружевом, цветами, лентами. Существовало более 100 видов "фонтанжа". Прическа названа по имени придворной красавицы герцогини де Фонтанж (1661-1681), фаворитки Людовика XIV, и была распространена в недолгий период ее владычества. В ее честь был также назван бант из лент на чепце.



Читать далее

Закончилось многолетнее господство фонтанжа , служившего отличительной особенностью женской прически начала 18 века.На смену ему приходят более гладкие формы.
Восемнадцатый век прославлял женщину как источник наслаждения и красоты. Галантным дамам приходилось прибегать ко многим макияжным хитростям, чтобы соответствовать нравственным представлениям эпохи.
Темп времени, облик дам и кавалеров эпохи, осознание идеалов, к которым стремятся люди, задает, бесспорно, культура. Один из интересных периодов в развитии моды - галантный восемнадцатый век. Во многих сферах человеческой деятельности это время отмечено культом фарфора.
Европа долгие годы страстно мечтала о создании своего собственного фарфора - необыкновенного материала, который завораживал своей дивной и загадочной природой: вечной красотой при удивительной внешней изящности и хрупкости. Фарфоровые изделия были символом прочности и надежности: не портились от огня, легко выдерживая очень высокие температуры, не боялись холода. Их можно было при неосторожном обращении только сломать - все остальные "испытания" фарфору были не страшны.



Многие десятилетия европейские мастера пытались изобрести свой фарфор, ориентируясь на известные китайские образцы. Долгожданное открытие, которое сразу же окрестили чудом, свершившееся в начале восемнадцатого века, подарило галантной эпохе второе название - фарфоровый век.
Женские и мужские одежды, прически и макияж, пластические манеры: походка, жесты, умение садиться и вставать, гордо "нести" голову, - вся стилистика жизни была продиктована изяществом фарфоровых произведений. Прежде всего - нежными фарфоровыми скульптурными парами. Пасторальные пейзане, маркиз и маркиза, пастух и пастушка в разных ситуациях - кормящие собак, гуляющие по саду или сидящие на скамейках - были возведены в ранг культа. Их вычурная пластика, с нашей точки зрения не совсем естественная, белоснежные волосы и лица с нежнейшим румянцем на щеках, открытая женская грудь - стали теми образцами для подражания, которые копировали "жители" восемнадцатого века.

Читать далее

В Англии были свои щёголи. В 1770-е годы там появились модники нового типа — «последние в длинном ряду модных пустоголовых молодых людей». Их узкие полосатые камзолы и полосатые чулки, плотно обтягивающие тощие фигуры, высокие вытянутые парики, поверх которых надевали маленькие шляпки, должны были визуально вытягивать силуэт, в котором были почти одни вертикальные линии (карманы на такой одежде пришлось сделать внутренними, чтобы убрать карманные клапаны, которые нарушали модную вертикаль). Такой стиль назывался «macaroni» — по внешнему сходству с итальянским блюдом. Щёголь «macaroni» носил дамские зонтики от солнца и большие муфты, огромные пуговицы и пряжки, букетики в петлицах, выбирал платья светлых тонов и поливал себя духами. Мужчина-щёголь использовал много косметики: красил губы, румянил щёки, подводил брови специальным чёрным порошком, мазал волосы жасминовым маслом, пользовался кремами от морщин и делал ночные маски от веснушек. Они организовали клуб, члены которого должны были служить образцами вкуса в области моды, хороших манер, разбираться в изящных искусствах. Однако скоро стало ясно, что «macaroni» едва ли могут претендовать на оригинальность в какой-либо сфере, кроме своего внешнего вида.
Карикатуристы, изображая macaroni, делали акцент на их женственности: использование зонтиков от солнца, больших муфт, пудры и духов казалось забавным. Но многие профессиональные карикатуристы довольно хорошо знали тот новый стиль в моде, над которым они смеялись, поскольку сами были частью модной публики.
Такие щёголи, как и русские «петиметры», часто были персонажами комедий, к тому же представители среднего и низшего сословий использовали наряд «macaroni» и огромные парики 1770-х годов в качестве маскарадного костюма.



Несколько другое мнение о происхождении самого слова "макарони",как названия модного течения,предшественника дендизма

Macaroni прозывались щеголи того класса, что появился в Англии около 1760 года и состоял из путешествовавших молодых людей, перенявших вкусы и моды континентального общества
В 1760-е годы группа молодых людей из высшего общества, вдохновившись распространенным на Европейском континенте и особенно в Италии стилем «миньон», переняла эту вычурную и экстравагантную моду. «Макарони», как их скоро стали называть, предпочитали огромные парики, роскошные ткани, драгоценные камни и. не в последнюю очередь, белые шейные платки с большими бантами. «Такая надушенная благоухающая персона, с волнами кружев, выбивающимися из-под подбородка, озадачивает прохожих, пытающихся определить ее пол», — неодобрительно ворчха «Журнал города и провинции» в 1772 году. Этот полный излишеств стиль не прижился в американских колониях. Несмотря на то что в области моды Америка следовала примеру Европы и главным образом Англии, все изобретения значительно перерабатывались, приобретая смягченные, сравнительно скромные формы. Пуританские нравы страны не приветствовали вычурность в одежде, а тем более барочные изыски «Макарони».
слово произошло вовсе не от еды-макарон, а от итальянского «maccherone» - что-то типа «шалопай, презирающий условности».
Члены этого клуба были модниками, одевавшимися на модный итальянский манер, носили супервысокие парики, а целью их жизни было эту самую жизнь «прожигать» - пить вино, кутить, распутничать - в 1772 году Англия бурно обсуждала скандал, связанный с этим клубом – его члены почти поголовно оказались гомосексуалистами, хотя гордо именовали себя «самцами», выискивая для этого разнообразные местечковые словечки в разных языках и диалектах. Например, «guappo» («самец») - так приветствовали друг друга на юге Италии мужчины, хотя это слово также значит и «гвоздик» - подобно тому, как известное «мучачо» буквально переводе в некоторых местечковых диалектах Испании означает «самец, мужчина» и одновременно «болт». Кстати, там же «мухеро» - это и «женщина», и «гайка».

Современное видение момента :)Prince Poppycock



Читать далее

Мелькало тут у меня уже некоторое количество причесок 18 века, точнее его последней четверти.
Просто выкладываю еще одну подборку, возможно все нижеследующее вам уже по сети встречалось...
Текст- "Волшебники парижской моды. А.Латур.

Прически были настолько высоки,что "дамы ехали в своих каретах,стоя на коленях.Их лица будто вставлены в середину тела",-так писали в 1775году. Головные уборы не отставали от причесок. Знаменитый Леонар Боляр-парихмахер,шляных дел мастер и виртуоз моды, пришел на помошь своим молодым клиенткам: он придумал "чепчик для матушки" со спрятанной в нем пружиной . В компании почтенных матрон головку модницы покрывал добропорядочный чепец,но едва франтиха покидала это общество,она приводила пружину в действие,и ее головной убор увеличивался в высоту втрое. Однажды Боляру нанесла визит знатная англичанка. "Я -вдова адмирала,-заявила она ему,- и полагаюсь на ваш вкус и воображение". Через два дня получила "божественную шляпку",как написала в своих "Воспоминаниях" графиня Адемарская :смятый газ выполнял роль морских волн,по ним плыл корабль,созданный из оборок и бижутерии,а на мачте развевался траурный флаг.
Искусство укладывать волосы-в 1770 году насчитывалось около трех тысяч восьмисот различных способов-сделало работу шляпного мастера такой же важной,как работа модистки.Одно это позволяет понять,каким образом слава Леонара Боляра,создававшего головные уборы для самой королевы,вышла за пределы Франции и создала вокруг его персоны огромное количество легенд.



Тот же Боляр изобрел знаменитое направление в создании головных уборов- "шляпы настроения", предназначенные выражать тайные мысли и чувства надевшей такую шляпку: вокруг головы легкомысленных дам вились бабочки, целая стая вестниц любви,вплетенных в волосы,поощряла ухаживающих кавалеров, или например,саркофаги и траурные урны говорили о меланхолии из-за погибшей любви.Для герцогини де Шартр,которая в 1775голу родила сына (будущего Луи Филиппа),Леонар придумал прическу с восседающей роскошной кормилицей,держащей на руках ребенка.



Маленькие фигурки-безделушки стали важным средством для создания необходимого образа.Отныне у них появилась собственная жизнь в неименном процессе построения платья, они позволили модисткам воплощать любые фантазии: политические события, сражения и победы,судебные процессы, театральные успехи, салонные сплетни -све служило предлогом для создания новых украшений, отделки новых моделей головных уборов. Иностранный путешественник Мейстер в 174 голу писал, что ежедневные новости можно было узнать, рассматривая головки женщин.

Читать далее

Я снова в 18 веке :) На этот раз небольшая подборка картин художника Jean-Frederic Schall.
Небольшой экскурс в тогдашние расцветки. Франция как никто другой наверно умела находить удивительные названия для оттенков цвета. В 18 в. в моде были коричневые цвета различных оттенков шелка, которые назывались, например, «блоха в молочной лихорадке», цвет «молодой блохи», «старой блохи», «спинки блохи», «брюшка блохи»
В Париже не осталось ничего,вплоть до уличной грязи,что не дало бы названия какому-либо оттенку шелка -"сточная канава" или цвет вышивки "парижская грязь",который мадемуазель Ленорман отделала "турецкое платье",произведшее настоящую сенсацию в обществе. Никто не сомневался в правильности названия цвета "кака дофина"-оно появилось в связи с рождением наследника в королевской семье.И объяснялось это не просто капризами вкуса,но и лихорадочным,страстным желанием перемен,что само по себе есть ритм времени,бегущего навстречу своей гибели. Общетство правящего класса отыгрывало последний акт пъесы, заявляя право на фривольный образ жизни,в то время как страна разрушалась,государственная казна стремительно пустела,а миф о королевской власти распадался на глазах (с)

Portrait of a lady, said to be Marie-Madeleine Guimard, called Mademoiselle Guimard, ballerina of the Paris Opéra.


И еще хотелось бы в этой связи обратить ваше внимание на интересны список значений цветов и оттенков.Кликайте по ссылке
Аделаида – красный оттенок лилового. По другим источникам, темно-синий. В 40-50-х годах XIX в. употреблялось в печати: встречается у Тургенева ("цвета аделаида, или, как у нас говорится, оделлоида") и Достоевского ("Так этот галстух аделаидина цвета? — Аделаидина-с. — А аграфенина цвета нет?").
Адрианопольский - ярко-красный, от названия краски, которую производили из марены.
Адского пламени, адского огня – лиловый оттенок красного. Или перламутрово-красный. Или черный с красными разводами.
Алебастровый - бледно-желтый с матовым оттенком.
Ализариновый - цвет красных ализариновых чернил.
Альмандиновый - темно-вишневый.
Акажу - цвет "красного дерева", от франц. аcajou.
Амарантовый - цвет, близкий к пурпурному, фиолетовому. От названия растения "амарант" – красота, бархатник, бархатка, петуший гребень (щирец - красная трава). Или же цвет древесины розового дерева, сиренево-розовый, светло-лиловый.
Амиантовый — цвет амианта (разновидности асбеста): белесый, грязновато-белый. Чаще всего - о цвете неба.
Бакановый (баканный) - от «бакан» - багряная краска, добываемая из червца; поддельная, из марены и др.
Багор — густо-красный с синеватым оттенком.
Базарного огня - определение оттенка почти невозможно ввиду сложности ассоциаций, возникающих в связи с этим названием: огненно-красный с примесью желтовато-синего или серого. Название возникло в конце XIX в. – в память о страшном пожаре на благотворительном базаре в Париже в мае 1897 г., когда в огне и дыму погибло немалое число народу.
Барканский - один из оттенков красной гаммы (от баркан 'плотная прочная шерстяная ткань, узорчатая и гладкокрашеная, применявшаяся для обивки мебели вместо дорогого шелкового штофа)
Читать далее

Во времена, когда важность и ценность любого явления определялась тем, упоминалось оно в Библии или нет, христианские апологеты моды утверждали, что пристрастие к красивым предметам одеяния пошло от Адама и Евы, обращавших пристальное внимание на форму и размеры фиговых листков, коими они прикрывали свой срам. А от них любовь к привлекательным покровам перешла ко всем их потомкам, то есть к человечеству. Их коллеги, конфессионально чуждые библейским сказаниям, подходили к вопросу куда прагматичнее. Один из самых известных в России специалистов рубежа XIX-XX веков И. Гулишамбаров писал:
"Как, по-видимому, ни бесконечно велика разница между первобытным аборигеном земли в его наготе и беспомощности и современным обитателем культурных стран, весьма сложно и замысловато одетым и обутым, полным умственных сил, дающих ему возможность властвовать над всем живущим на земле, но с помощью умелого подбора звеньев можно установить полную их преемственность... Такая обыденная ныне принадлежность костюма, как носовой платок, вошла в употребление сравнительно недавно; не только библейские, но и римские деятели золотого века их истории обходились без носового платка. Прототипом последнего могут служить римские sudarium и orarium, употреблявшиеся для обтирания пота и особенно рта, который часто ставился в печальную необходимость поглощать носовые выделения. История повествует, что император Аврелий, чтобы приобрести популярность, велел раздать народу небольшие тряпки для вытирания пота и что народ плакал от умиления перед щедростью своего властелина".

Шляпы 18 века от Розы Бертен (кликабельно большого размера)


Однако до начала массового производства одежды возможностями для подражания в России обладали главным образом имущие сословия. Одежда, в особенности дамская, стоила баснословно дорого, и потому выписывать ее из-за границы могли лишь самые состоятельные дворянские семьи. Жены и дочери, как тогда говорили, "достаточных", но не роскошествующих русских землевладельцев, как правило, пользовались услугами модисток в крупных городах Российской империи, шивших наряды по последней парижской моде, увиденной их клиентками на картинках в модных журналах или на успевших приобрести их сановных дамах. Те же, кому по мелкопоместности и эта возможность была недоступна, довольствовались изделиями крепостных портних, надо признать, иногда неплохо справлявшихся со своим делом.
Еще более консервативной была русская мужская мода. Естественно, состоятельные франты, пытавшиеся угнаться за Европой, бессчетное число раз заказывали новые фраки, чтобы иметь изделия то с укороченными, то с расширенными фалдами. Или блеснуть в обществе остро модным фраком цвета бутылочного стекла или глухой синевы. Но большая часть империи была одета в мундиры и могла позволить себе вольности лишь в легком отступлении от размера форменных шляп или легкой небрежности в ношении форменных шинелей или сюртуков.

Читать далее

Сегодня мне хотелось бы поговорить о дамах,которые задолго до прихода в наш обиход слова кутюрье, назывались модистки. Об этих первых законодательницах моды.И вообще о первых модельерах
Использованы сканы модных журналов разных веков,а так же картины художников :
Франсуа Буше
Эдгар Дега
Тулуз-Лотрек
Эдуард Моне
Эва Гонзалез
Альбер Марке
Жан Беро
Алонсо Перес
Andrea Marchisio
Louis Carrogis
James J.Tissot
Jean Louis Forain


Король-Солнце и последующие за ним финансово выжгли и истощили Францию.
Когда несчастный Людовик 16 принял власть, казна была пуста, королевство отягощено долгом в четыре миллиарда ливров, народ (т.н. – «третье сословие»), в том числе и буржуазия, был раздавлен различными повинностями и налогами.
Я думаю, всем понятно, что даже в настоящее время 4 миллиарда, ну допустим, евро - это большая сумма, а 300 лет назад такая сумма в любой валюте была практически неподъемной для любого государства.
Однако Марии Антуанетте – жене Людовика в принципе было начхать на эти проблемы. Она любила праздники, балы, театр и т.п. увеселительные мероприятия. Французский королевский двор по-прежнему был самым блестящим и расточительным в Европе, поэтому портные процветали.
Конечно же, искусство «де се дэветир» (одеваться) было весьма важной частью жизни королевского двора и светской жизни вообще, которая в то время почти исключительно была связана со двором. Это искусство, как и костюм того времени, было весьма сложным, поэтому портные, обслуживавшие потребности знати, были востребованными и уважаемыми членами общества. Причем, они были вхожи в тот светский круг, в который представители иных слоев буржуазии смогут попасть только через 50 лет.





Надо сказать, что в конце 18 века в Европе преобладал способ шитья, который позже назовут bespoke. А в высшем свете этот способ, который во Франции еще будут называть «от кутюр», будет господствовать вплоть до 80 годов 20 века. Но в те времена даже бродячие портные, которые обслуживали не самые обеспеченные слои общества, шили по меркам конкретного заказчика.
Особенно блистала в этой процветавшей в тяжелое для Франции время корпоративной вселенной Мари Жанна Бертэн, 1744—1813, которую чаще называют просто Роз Бертэн.
Никто из портных до нее не имел столько влияния на титулованных особ и «сильных мира». Фактически ее можно назвать первым дизайнером моды, так как она часто не следовала вкусу или прихотям своих заказчиков, а формировала их, создавая тренды и модели.
Ее влияние не только на Марию-Антуанетту, но и на весь двор в области искусства одеваться было так велико, что Бертен часто называли «министром моды».

Читать далее

…В тот вечер Версаль был переполнен. Нервничал даже Ришелье, а Людовик нетерпеливо поглядывал на часы — мадам опаздывала на 10 минут. Еще немного, и хозяин дворца (как втайне еще надеялся Шуазель) отменит постыдное действо. Или же одумается, испугавшись последствий, сама Дюбарри. Но вот в ворота въехала карета и из нее вышла женщина, спокойная, с высоко поднятой головой. Толпа на мгновение замерла. Ришелье лично заказал своей старой знакомой платье, достойное настоящей королевы, — расшитое золотом, серебром и бриллиантами. Жанна опустилась на колени перед королем, и в ответ прозвучало: «Что вы, сударыня, поднимитесь, это я должен остаток своих дней провести в такой позе перед вами». На следующий день госпожа Дюбарри, как официально признанная в Версале гранд-дама, стояла во время службы в королевской часовне на месте покойной маркизы де Помпадур.
Но, по сути, «коронация» не помогла — двор ее по-прежнему игнорировал. Еще больше унижения умножились с появлением Марии-Антуанетты, супруги внука Людовика, дофина — австрийская принцесса в первые же дни пребывания в Версале поклялась, что «никогда даже словом не обмолвится с этой женщиной — самым глупым и несносным существом на свете». И фактически сдержала слово — лишь однажды удостоила ненавистную фаворитку издевательской репликой: «Не правда ли, сегодня здесь чересчур много народа?»



Людовик не стал ссориться с будущей королевой, предпочтя обвинить во всех интригах Шуазеля. Тот, к тому же, как раз в этот момент пытался вовлечь страну в новую военную кампанию. Король очень страшился перспективы вновь потерпеть позорное поражение и еще больше не хотел он потерять возлюбленную. Осторожность монарха и слезы Жанны поставили точку в карьере министра.
Популярный в Париже государственный деятель получил отставку и повеление уехать из столицы, и это только дало новой виток народной ненависти к Дюбарри — теперь по этой части она могла дать сто очков вперед покойной Помпадур. Однажды разъяренные жители столицы с криком «Проститутка!» едва не опрокинули ее карету. Но зато в Версале она блистала. Австрийский посланник граф де Мерси писал Марии Терезии в Вену, что графиня «обладает… влиянием, которого еще не знали при дворе».
…По утрам, пока Жанна лежала в ванне с чашкой горячего шоколада, служанки зачитывали ей вслух петиции и письма — она любила оказывать протекцию и получала удовольствие от проявлений благодарности. Люди искусства искали ее покровительства. К примеру, мадам Дени, племянница Вольтера, просила, в числе многих, помочь вернуть женевского изгнанника на родину. Жанна отправила философу деньги «и два поцелуя — в обе щеки». Этот фривольный жест вдохновил Вольтера на стихи, посвященные фаворитке заклятого врага. Людовик был польщен — все, кто оказывал внимание и почести любимой женщине, имели шанс снискать его расположение. Упиваясь властью, Дюбарри даже умудрилась убедить короля проявить милосердие и назначить приличную пенсию поверженному Шуазелю…

Читать далее

Жанна Дюбарри стала последней в знаменитой плеяде французских королевских фавориток XVII—XVIII веков. Последней, кто мог влиять на судьбы страны, влияя на настроения одного человека — монарха. При этом самое парадоксальное в том, что в отличие от той же мадам де Помпадур наша героиня как раз к этому не стремилась. Она почти не участвовала ни в государственных делах, ни в придворных интригах… Что не помешало ей всего за пять лет превратиться в живую легенду — только благодаря необычайной красоте и сексуальности. И пострадать больше любой из своих предшественниц. Настоящие и трагические приключения ждали эту вполне заурядную женщину уже после смерти и венценосного возлюбленного, и всего Старого мира, который он олицетворял. Людовик XV говорил: «После нас — хоть потоп». В этом потопе было суждено утонуть его Жанне.


В тексте использованы изображения :
1.Кадры из фильмов
Theda Bara in the 1917 film Madame Du Barry directed by J. Gordon Edwards
Pola Negri in the 1919 film Madame Du Barry directed by Ernst Lubitsch
Norma Talmadge in the 1930 film Du Barry, Woman of Passion
Dolores del Rio in the 1934 film Madame Dubarry, directed by William Dieterle
Gladys George in the 1938 MGM film, Marie Antoinette, which starred Norma Shearer in the title role
Margot Grahame in the 1948 film "Black Magic, as Mme. du Barry. It also starred Orson Welles in the lead role of Count Cagliostro
Martine Carol in the 1954 film Madame du Barry directed by Christian-Jaque
Du Barry Was a Lady 1943
2.Картины Elisabeth Louise Vigee, бюст скульптора-Pajou Augustin,а так же модная одежда времен Людовика 15 и Марии-Антуанетты



Людовик XV, правнук знаменитого короля Солнца, в принципе, всю свою жизнь только и делал, что боролся со скукой. Времена ему достались относительно спокойные, о благе народа, как и о будущем страны, он особо не думал. Делать ему решительно было нечего, а потому он был благодарен каждому, кто мог хоть чуть развеять его грусть-тоску.
Разумеется, лучше всего с этим делом справлялись дамы. Долгое время сохраняя верность своей весьма прелестной супруге, дочери польского короля Марии Лещинской, он, в конце концов, подустал от супружеского ложа и ударился во все тяжкие, радуя страну своим мужским темпераментом и возможностью обсудить новую претендентку.
В нескончаемой череде фавориток яркими пятнами мелькнули только два имени: мадам Помпадур, чей острый ум и тонкий вкус навсегда ввели ее имя в историю, и мадам Дюбарри, которая хоть особым умом и не блистала, но женщина была не глупая и не злая.

Читать далее

Новая историческая знаменитость и кино героиня.Знаменитая Эмма Гамильтон.Возлюбленная легендарного адмирала Горацио Нельсона. История их любви вошла и в литературу, и в кинематограф, так же как художественные изображения самой Эммы в наше культурное наследие.
Благодаря своим скандальным любовным интригам, красоте и художественному таланту леди Гамильтон была в конце XVIII — начале XIX вв. настоящей европейской знаменитостью.
После гибели адмирала Нельсона в 1805 г. в Трафальгарской битве леди Гамильтон оказалась в сложном финансовом положении: наследство сэра Уильяма потрачено, и к 1813 г. она была в долгах. Просьбу, содержавшуюся в завещании национального героя Англии адмирала Нельсона, позаботиться о его возлюбленной английское правительство оставило без внимания.
Эмма Гамильтон умерла от цирроза печени вследствие алкоголизма 15 января 1815 г. в Кале, где она скрывалась от своих кредиторов. Несмотря на молчание официального Лондона, на её похороны пришли все капитаны и офицеры стоявших в Кале английских кораблей, надев парадные мундиры.
Богатая приключениями и скандальная жизнь красавицы леди Гамильтон увековечена в многочисленных романах и театральных пьесах. 20 декабря 1921 г. состоялась премьера фильма Ричарда Освальда «Леди Гамильтон». Эдуард Кюннеке написал оперетту «Леди Гамильтон» (сюжет искажает исторические события), поставленную в 1926 г. В 1941 г. появился второй фильм — историческая мелодрама Александра Корды «Леди Гамильтон» («That Hamilton Woman»), в главных ролях в которой снялись Вивьен Ли и Лоуренс Оливье. Уинстон Черчилль считал этот фильм своим любимым и по некоторым данным посмотрел его не менее 83 раз. Картина почти умалчивает об «ошибках молодости» главной героини, идеализируя её образ. В 1968 г. на экраны вышел третий фильм — «Леди Гамильтон: Путь в высший свет» (Италия-ФРГ-Франция). Роль главной героини исполнила Мишель Мерсье.




Моду времен Эммы Гамильтон условно можно поделить на два этапа-конец 18 века (опять же условно стиль Марии Антуанетты) и начало 19 века (наполоновский ампир).
Королевская фаворитка мадам Помпадур дала миру моды немало: неглиже; прическу-«кораблик», красно-розовый оттенок волос; сделала популярным атлас; нарядный фартучек с кружевами и, наконец, знаменитый мешочек для рукоделия -— прообраз дамской сумочки, названный помпадуркой.
...Столь же страстной поклонницей неглиже была и сменившая в королевской опочивальне Помпадур бывшая проститутка Мария-Жанна Бекю, ставшая волею счастливого случая последней любовницей сластолюбивого Людовика XV и графиней дю Барри (1743-1793). Все отмечали, что у нее другой тип красоты, чем у Помпадур, однако прелести в ней было не меньше, чем у прежней великой фаворитки короля...
При пепельно-сером цвете волос у нее были темные брови и загибающиеся почти до бровей ресницы, оттенявшие голубые, почти всегда подернутые дымкой глаза, совершенно прямой нос над изгибом чувственного рта, цвет лица, напоминавший «лепесток розы в молоке», длинная и полная шея, круглые низкие плечи и такие тяжелые и полные груди, от одного вида которых у короля — большого поклонника этой части женского тела — начинали нетерпимо чесаться ладони. Даже без грима и в весьма скромном туалете она оставляла придворных дам в глубоко декольтированных нарядах не у дел. Она вообще предпочитала по возможности как можно меньше пользоваться гримом и кокетливые неглиже пышным официальным туалетам. В первую очередь она заботилась о красоте своего главного оружия — восхитительного тела. Графиня дю Барри одной из первых стала принимать ставшие затем модными среди аристократок турецкие ванны и пользоваться услугами молоденьких юношей — массажистов. Именно она придумала довольно легкомысленную прическу, вскоре ставшую модной и известную как «шиньон а ля дю Барри».
Простая уличная девка Жанна Бекю, ставшая королевской куртизанкой графиней дю Барри, красиво доиграла свою роль. Она кончила жизнь, как и многие «герои и героини ее веселого и беззаботного времени» на... революционной плахе. Таковы гримассы судьбы...

Читать далее

Сегодня я хочу рассказать о судьбе и творчестве одной удивительной женщины- Лидии Чарской,о несоменнном таланте , рожденном и расцветшем в переод Серебрянного века России.
Сделаем так- я пост разделю на две части- пеовая- биография Чарской, вторая- собственно отрывки из ее произведений. В качестве иллюстраций будут Смолянки Д. Левицкого (Всего Левицкий создал семь портретов смолянок: в 1773 году — Ф. С. Ржевской и Н. М. Давыдовой , Е. И. Нелидовой , Е. Н. Хованской и Е. Н. Хрущевой ; в 1775 — А. П. Левшиной ; в 1776 году — Г. И. Алымовой , Н. С. Борщовой , Е. И. Молчановой),и просто фотографии девушек- гимназисток, курсисток.

Когда-то среди читающей молодежи не было человека, не знакомого с этим именем. Ее сказки для малышей, детские рассказы, повести для юношества, романы для взрослых, стихи и пьесы мгновенно исчезали с прилавков магазинов. Она была самой популярной детской писательницей начала XX столетия. И никто не мог сказать, откуда вдруг появилось столь значительное явление в литературном мире.
Лидия Алексеевна родилась в дворянской семье. Ее отец, Алексей Александрович Воронов, был военным инженером. До сих пор спорным остается дата ее рождения. По одним источникам, это 1878 год, Петербург, по другим - 1875, Кавказ. Но как бы то ни было, в 70-е годы XIX века появилась на свет девочка, которой суждено было более 20 лет владеть умами и чувствами самого широкого круга читателей.




Семья жила в достатке, родители любили свою дочь, и все, казалось, было радостным и безмятежным. Но не под счастливой звездой родилась маленькая Лида. Вскоре умерла ее мать. И всю свою любовь девочка перенесла на отца. Возможно, это помогло им обоим перенести тяжкую потерю. Ведь ушла из жизни не только мать, но и жена. Вдвоем они проводили дивные вечера. И Лиде казалось, что так будет всегда.
Но однажды все переменилось. Отец женился. В дом вошла чужая женщина. Мачеха. Какое холодное и бездушное слово! И как холодно и бесприютно стало в душе у девочки. Отношения с новой хозяйкой дома настолько не сложились, что Лида несколько раз убегала из дома. Тогда было решено отвезти дочь в Петербург в Павловский женский институт. В то время семья жила в Шлиссельбурге, этого требовала военная служба отца. Дорогу Лида не помнила, но зато в памяти навсегда осталось тяжелое воспоминание от первой встречи с обстановкой института, который жил по строгим, раз и навсегда установленным правилам. Для живого впечатлительного ребенка институт показался казармой, тюрьмой, в которой ей предстояло теперь жить.
Несхожесть с другими детьми ее возраста проявилась довольно рано. Уже в 10 лет она писала стихи, а в 15 лет взяла за привычку вести дневник, записи которого частично сохранились. К этому времени она уже сознавала свое отличие от других и мучилась этим. "Почему я переживаю все острее и болезненней, чем другие? Почему у других не бывает таких странных мечтаний, какие бывают у меня? Почему другие живут, не зная тех ужасных волнений, которые переживаю я?" - писала она в дневнике.

Читать далее

Удивительный материал для рукоделия - перья. Изделия из перьев издавна были популярными в Китае, Индии.
Их ценили на Востоке и Западе,
в Европе, Америке и Азии. Перья некоторых птиц стоили очень дорого. Страусиные, например, продавали от 5 до 10 рублей за перо. Из перьев делали искусственные цветы, веера, абажуры, ширмы, они использовались как украшение
в шляпках, на сумочках.
С особым искусством применяли перья в вышивке для изображения птиц, цветов и узоров. Их раскладывали по узору, закрепляли тонкой проволокой, нашивали шелком.

Boze Joseph (1744/1745-1826)


В Древнем Египте знак, изображавший перо страуса, был символом справедливости. Дело в том, что у всех птиц опахало пера справа и слева от стержня неодинаковой ширины. Лишь у страуса стержень делит перо на две равные половинки.
С этой же целью широко использовались дорогие шкурки райских птиц. Большую ценность представляет «птичий мех» — шкурки гагар, которые идут на изготовление шапок, воротников и отделку платьев. Люди также всегда высоко ценили светлое оперение и уникальное качество пуха лебедей.
Но мода на перья страусов, лебедей, белых цапель в конце XIX — начале XX вв. способствовала резкому сокращению этих когда-то распространенных видов.

Читать далее

Когда-то в одном из постов моего дневника возник вопрос о перьях на шляпах дам эпохи модерна. Какие использовались, как изготовливались сами шляпы. Ни к чему по-моему существенному, мы тогда не пришли. Я решила немного расширить тему, ведь украшения в виде перьев на шляпах, и вообще птичьи перья как аксессуар, использовались человеком в течении столетий.Поэтому,вашему вниманию два небольших поста. Модерн,столь любимы мною, тоже естественно будет на изображениях, но ,следую хронологии, в конце второго поста.

В религиозной атрибутике, сформировавшейся в период правления древнеегипетских фараонов, корона из перьен, венчавшая голову бога Амона-Ра, символизировала луч и Солнца. Вера египтян в сушествование загробной жизни была основана на постулате, который гласил, что каждый человек помимо своего тела обладает еше и бессмертной душой. Эта душа (bai) изображалась в виде птицы с человеческой головой. Бог мертвых Осирис судил души умерших, взвешивая человеческие сердца и используя в качестве противовеса «перья Истины». Крылатого греческого бога Гермеса почитали и в Древнем Риме, дав ему новое имя — Меркурий. Он являлся покровителем всех, кто занимался торговлей. Меркурия всегда изображали держащим в руке жезл-кадуцей, обвитый двумя змеями и увенчанный двумя крылышками, который являлся символом торговли. Шлемы греческих лучников и воинов римских когорт украшали пучки пестрых перьев, которые обозначали их принадлежность к определенному воинскому подразделению. Каждый римский легион нес, как знамя, водруженное на древко изображение орла с расправленными крыльями.

Henri, roi de Navarre (vers 1575)


Немаловажную роль играли украшения из перьев у первобытных народов Северной, Центральной и Южной Америки - Океании, используемые и и ритуальных танцах, и во время междоусобных войн. В период Средневековья перья служили роскошным декором для мужских головных уборов. Пышные перья украшали рыцарские шлемы и бархатные береты сановников, авантюрные шляпы с широкими полями времен Тридцатилетней войны и традиционные треуголки, которые были обязательным галопным убором офицеров высокого ранга, служивших при дворе короля Людовика XIV. Эти разноцветные плюмажи красовались на парадных головных уборах высшего офицерства до начала XIX века.

Читать далее

Теперь,думаю, настало время перейти к самой виновнице по сути того,что в Европе стали носить кашемировые шали-к Жозефине Богарне ее окружению, и всей женской части Наполеоновской семьи.Шали естественно еще будут

Европа блистательной и героической эпохи наполеоновских войн (1805— 1815) напоминала огромный военный лагерь. Это время настоящего царства мужчины и влияние военного духа на все стороны жизни было огромно, но «царицей» бала все равно оставалась... женщина, точнее, изысканная дама. Поэтому не удивительно, что почти все в моде той поры во многом связано с именем первой жены Бонапарта, Мари Жозефой Роз Таше де ла- Пажери, более известной как Жозефина (так звал се Наполеон) де Богарнэ (1763—1814) — одной из мервейез, большой поклонницей мокрых легких платьев из прозрачного мягкого муслина или нежного газа на голом теле.



.. Эта, рано вышедшая замуж за виконта Богарнэ, быстро потерявшая его на кровавой плахе и побывавшая в постелях многих влиятельных людей той бурной эпохи, обольстительная и чувственная креолка с острова Мартиники с красивыми каштановыми волосами, невинной улыбкой, очень длинными ресницами над миндалевидными темно-синими глазами, тонкими чертами лица, маленьким задорным носиком с трепещущими ноздрями, с соблазнительными бедрами, миниатюрными, узкими в ступне, полноватыми, но стройными ножками и вечно полуобнаженными маленькими и тугими грудями с задорно торчащими темно-коричневыми сосками, обладала настойчиво-зовущим взглядом словно предлагавшим мужчине вести себя с нею смелее. Она знала все, что необходимо знать, что бы в самом выгодном свете демонстрировать свои самые привлекательные стороны и умело скрывать то, что следует скрыть, У нее был лишь один видимый недостаток: на редкость плохие зубы. Настолько плохие, что она научилась смеяться, не показывая их.

Читать далее

На рубеже XVIII-XIX веков вошли в моду большие шали из шерсти или пашмины - подпушка высокогорных коз. Они изготовлялись в Кашмире (Северная Индия) с XV века. В Европу такие шали привез Наполеон Бонапарт из Египетского похода в подарок своей жене Жозефине де Богарне. Это прекрасно дополняло модные в то время платья из тончайшей кисеи с завышенной талией. Надо полагать, что не только изумительные красота орнамента и мягкость способствовали росту популярности этих шалей, но и то, что ампирные туалеты были при всей их привлекательной легкости и прозрачности очень холодными. А климат Парижа все же несколько отличался от климата Древней Греции, подражательницами которой были француженки. Врачи умоляли запретить эту моду, предлагая дамам отправиться на кладбище Пер-Лашез и посмотреть, сколько хорошеньких ветрениц умерло из-за нее от простуды. Однако женщины, не желавшие расставаться с обольстительными нарядами, решили проблему проще и стали греться с помощью теплых шалей. На многих портретах того времени можно видеть прекрасные образцы этого аксессуара.

Jean-Auguste-Dominique Ingres- шали
Portrait of Madame Aymon, La belle Zélie.


На протяжении столетий кашемир являлся символом богатства и достатка, который могли себе позволить лишь очень состоятельные люди. Требовалось целых четыре года для того, чтобы козочка могла вырастить достаточно пуха для одного женского свитера. Кашемир подобен золоту и бриллиантам и, если его продают по низкой цене, это выглядит крайне подозрительно.
Начиная с середины ХIХ века кашемир стал исполь­зоваться для изготовления и муж­ской одежды. Одним из первых его стал пропагандировать знамени­тый английский денди, светский лев и ловелас, капитан Джордж (Бьюи) Браммел. Он утверждал, что лучший способ покорить сердце новой дамы - сжать ее в объятьях, надев белый кашемировый жилет. От ласкового тепла и мягкого шарма кашемира таяли самые стойкие из женщин.

Читать далее

Платок был излюбленным дамским аксессуаром с XVIII века. Изначально в моде были большие косынки из линобатиста - тончайшего, но прочного, полупрозрачного материала, похожего на газ. Их концы завязывали под край выреза или вставляли между шнуровкой корсажа, создавая впечатление высокого бюста. Это было необходимое умение для красавиц того времени - грамотно завязать косынку, чтобы при вдохе она приоткрывалась, нечаянно показывая кавалеру достоинства глубокого декольте, а при выдохе возвращалась в исходное положение, придавая обладательнице косынки вид скромницы. Часто этот аксессуар украшали вышивкой белым по белому, выполненной льняными нитками. Он был популярен в домашнем и утреннем туалете. Также платок был актуален к платью для прогулок. Постепенно материал заменился на игольное или коклюшечное кружево, но к концу века, во времена правления Марии Антуанетты, линобатист снова вернулся в моду.

Платок мог быть надет и таким образом
Jean-Baptiste Greuze 1725-1805.The white hat
или вот так
Jeanne-Philiberte Ledoux 1767-1840.A young woman at her toilette




Коклюшечное кружево - особая изысканность, воздушность, ажурность. Своим изяществом, чистотой и внутренней гармонией кружево может украсить любой наряд: от вечернего платья до летнего сарафана, Кружево в доме создает уют и теплоту домашнего очага.
Кружевоплетение - один из самых изысканных видов прикладного искусства. Считается, что техника плетения на коклюшках была изобретена на Западе в Италии не ранее второй половины XV в., а позднее распространилась по всей Европе. Наиболее древними европейскими центрами, помимо Италии, были Фландрия, Франция и Испания - В России же кружева были привозными весь XVI и первую половину XVII в.

Читать далее