В Англии были свои щёголи. В 1770-е годы там появились модники нового типа — «последние в длинном ряду модных пустоголовых молодых людей». Их узкие полосатые камзолы и полосатые чулки, плотно обтягивающие тощие фигуры, высокие вытянутые парики, поверх которых надевали маленькие шляпки, должны были визуально вытягивать силуэт, в котором были почти одни вертикальные линии (карманы на такой одежде пришлось сделать внутренними, чтобы убрать карманные клапаны, которые нарушали модную вертикаль). Такой стиль назывался «macaroni» — по внешнему сходству с итальянским блюдом. Щёголь «macaroni» носил дамские зонтики от солнца и большие муфты, огромные пуговицы и пряжки, букетики в петлицах, выбирал платья светлых тонов и поливал себя духами. Мужчина-щёголь использовал много косметики: красил губы, румянил щёки, подводил брови специальным чёрным порошком, мазал волосы жасминовым маслом, пользовался кремами от морщин и делал ночные маски от веснушек. Они организовали клуб, члены которого должны были служить образцами вкуса в области моды, хороших манер, разбираться в изящных искусствах. Однако скоро стало ясно, что «macaroni» едва ли могут претендовать на оригинальность в какой-либо сфере, кроме своего внешнего вида.
Карикатуристы, изображая macaroni, делали акцент на их женственности: использование зонтиков от солнца, больших муфт, пудры и духов казалось забавным. Но многие профессиональные карикатуристы довольно хорошо знали тот новый стиль в моде, над которым они смеялись, поскольку сами были частью модной публики.
Такие щёголи, как и русские «петиметры», часто были персонажами комедий, к тому же представители среднего и низшего сословий использовали наряд «macaroni» и огромные парики 1770-х годов в качестве маскарадного костюма.



Несколько другое мнение о происхождении самого слова "макарони",как названия модного течения,предшественника дендизма

Macaroni прозывались щеголи того класса, что появился в Англии около 1760 года и состоял из путешествовавших молодых людей, перенявших вкусы и моды континентального общества
В 1760-е годы группа молодых людей из высшего общества, вдохновившись распространенным на Европейском континенте и особенно в Италии стилем «миньон», переняла эту вычурную и экстравагантную моду. «Макарони», как их скоро стали называть, предпочитали огромные парики, роскошные ткани, драгоценные камни и. не в последнюю очередь, белые шейные платки с большими бантами. «Такая надушенная благоухающая персона, с волнами кружев, выбивающимися из-под подбородка, озадачивает прохожих, пытающихся определить ее пол», — неодобрительно ворчха «Журнал города и провинции» в 1772 году. Этот полный излишеств стиль не прижился в американских колониях. Несмотря на то что в области моды Америка следовала примеру Европы и главным образом Англии, все изобретения значительно перерабатывались, приобретая смягченные, сравнительно скромные формы. Пуританские нравы страны не приветствовали вычурность в одежде, а тем более барочные изыски «Макарони».
слово произошло вовсе не от еды-макарон, а от итальянского «maccherone» - что-то типа «шалопай, презирающий условности».
Члены этого клуба были модниками, одевавшимися на модный итальянский манер, носили супервысокие парики, а целью их жизни было эту самую жизнь «прожигать» - пить вино, кутить, распутничать - в 1772 году Англия бурно обсуждала скандал, связанный с этим клубом – его члены почти поголовно оказались гомосексуалистами, хотя гордо именовали себя «самцами», выискивая для этого разнообразные местечковые словечки в разных языках и диалектах. Например, «guappo» («самец») - так приветствовали друг друга на юге Италии мужчины, хотя это слово также значит и «гвоздик» - подобно тому, как известное «мучачо» буквально переводе в некоторых местечковых диалектах Испании означает «самец, мужчина» и одновременно «болт». Кстати, там же «мухеро» - это и «женщина», и «гайка».

Современное видение момента :)Prince Poppycock



Читать далее

Мне попалась в сети очень хорошая ссылочка (источник ниже), посвященная мужской моде 19 столетия. К сожалению на польском языке. В diary.ru нашелся добрейшей души человек Alicja zza lustra, большое ей человеческое спасибо, которая помогла мне с переводом.
На сайте представлены подробные описания каждого костюма, но я оставляю все как есть в оригинале, т.е. на польском языке, думаю разобраться несложно будет. Единственное, что переведено на русский-это введение, чтоб дать вам представление,что же происходит внутри этой хорошей домашней странички.
Кроме того,позволю себе дополнить пост выдержками из других ресурсов интернета.

Итак,мода мужская XIX- начала XX века в журналах из архива Университетской библиотеки в Варшаве
Мужская мода всегда рассматривается как мода строгая и обедненная цветовой гаммой. Кринолины, турнюры, хафты, фалды, воланы, атлас, кружева, газ, кашемир, бархат - буйство форм, богатство цветов и узоров. Женщины XIX столетия жили для того, чтобы красиво одеться, а своим видом и костюмами вызывать восторг, зависть соперниц и интерес мужчин.
В XIX столетии цветной, пышный женский костюм заслонял скромные формы мужского наряда.
Ммужская мода XIX века не создавала уже так эффектных форм нарядов, как в прежних столетиях. Меняющиеся условия и способы жизни, техническое развитие, перемены политические, общественные и хозяйственные – всё эти факторы влияли на мужскую моду и её эволюцию ,а также ограничение рамками этикета.
Мода - зеркало окружающего мира – отображает актуальные потребности и склонности. А обо всём, что актуально, сообщает печать и средства массовой информации. Потому наиболее хороший источник к пониманию мужской моды - журналы. Как представленные на сайте польские, так и зарубежные, из собранных в Варшаве, позволили воссоздать некоторые аспекты мира моды XIX века.
Ограниченный запас и хронологическая сфера источников позволили сделать выборку по вопросам касающимся мужской моды. Проект не претендует к целостному обсуждению вопроса мужского костюма этого столетия, однако по мере возможности дает детальное представление в некоторых важных вопросах.

I.
Fig. 1. Ubranie młodego kawalera balowe: Frak czarny z guzikami swiecącemi; kamizelka atłasowa w złote bukiety;
koszula batystowa podług pana Flandin; płaszczyk zwany krispin, sukienny atłasem podszyty i pikowany.
Fig. 2. Surdyt angielski to jest: karrig z sukna jasnego watowany i pikowany, potrzeby jedwabne; pantalony kortowe.
Fig. 3. Ubranie dla liberyi.
Magazyn Mód. Dziennik przyjemnych wiadomości 1838 nr 3, tabl. 3 A, opis – s. 20
II.
Delia futrzana, bobrem podbita i takiemiż: kołnierzem, klapami i łapkami zdobna.
Magazyn Mód. Dziennik przyjemnych wiadomości 1854 nr 49, tabl. po s. 296 (fragm.), opis – s. 296
III.
Bekieszka watowana z aksamitnym kołnierzem i potrzebami szmuklerskiemi; pantalony kortowe.
Magazyn Mód. Dziennik przyjemnych wiadomości 1838 nr 2, tabl. 2 B, opis – s. 20





Мода – это не только виды костюмов (показанные в одной из частей проекта). Это менеджмент и маркетинг. Потому и в данном проекте вопросы моды, актуальной в то время сформулированы как под космополитическим видением, ведь „ Париж -это столица мира индустриального, интеллектуального, и вместе с тем модного..." (Magazyn Mód. Dziennik przyjemnych wiadomości 1850 nr 30, s. 179), как и народного. Были рассмотрены также вопросы пошива модной одежды ,а также рынка производственно-швейного. Учтены аксессуары к мужскому костюму. Однако, чтобы взрослый мужчина мог зарекомендовать себя человеком с хорошим вкусом в костюме, свой вкус он должен был формировать уже с детских лет, отсюда часть посвящённая костюмам для мальчиков и юношей.
Польские журналы XIX века помещали образцы актуальной моды (главным образом дамской); статьи из-за границы иллюстрировали рисунками, иногда помещали рисунки выкроек. В польских журналах описания моды представляли зарубежные издания, главным образом „Revue de la Mode”, „Le Moniteur de la Mode”, „Modes Parisiennes réunies”, „Modes de Paris. Petit Courier des Dames”, „Le Bon Ton. Journal des Dames”, „L’Élégant. Journal des Tailleurs“, но втречались тоже немецкие образцы. Периодически размещалась детская и молодёжная мода. Мужские костюмы и аксессуары мужского гардероба показывали несколько реже чем женские наряды. Но были также статьи посвящённые исключительно мужской моде („L’Élégant”, „Gazeta Krawiecka”). В большинстве случаев это ещё были не журналы мод в истинном смысле этого слова (с выкройками и рекомендациями) – распространение это получит только в начале XX столетия.

Читать далее

Отрывки из нижеизложенной книги. Теперь речь пойдет о светских львах

При Июльской монархии слово «лев» повсеместно употребилось как синоним слова «денди» и означало модного молодого Человека. Автор «Физиологии льва» (1842), рассуждая о «существе, которого природа одарила эксцентрическими вкусами и боевитым характером, существе, которое одевается по моде, рассуждает исключительно о лошадях, собаках и любовницах, существе, у которого в жизни множество кредиторов, а в кармане — несколько тысячефранковых кредитных билетов», именует это существо то денди, то львом, не делая между этими словами никакой разницы. Между тем в данном случае речь идет именно о денди, а вовсе не о льве в исконном смысле слова.
Что же касается льва, то он — особа, возбуждающая всеобщее любопытство и привлекающая внимание досужих наблюдателей, подобно львам из лондонского Тауэра, которым, если верить Литтре, светские «львы» и были обязаны своим наименованием. Словарь Робера датирует возникновение термина «лев» в интересующем нас смысле 1835 годом. Между тем щеголи употребляли слово «лев» еще в эпоху Реставрации; по-видимому, все дело в том, что в ту пору оно воспринималось преимущественно как английское заимствование. Подтверждение этому мы находим, например, в строках, написанных герцогиней де Майе в июне 1829 года: «Весь Париж занят нынче только одним — возвращением г-на де Ламартина. Все стремятся его увидеть, все наперебой приглашают его на обед, чтобы провести вечер в его обществе. Он сделался, как говорит леди Морган, настоящим светским львом». Не потому ли герцогиня считает нужным сослаться на английскую путешественницу, что во французской фразе слово лев еще не стало звучать вполне естественно?



Десять лет спустя Дельфина де Жирарден, дорожащая репутацией пуристки, подчеркивает, как сильно выродилось слово «лев»: всякого, кто одевается по моде и жаждет выделиться своим экстравагантным видом, именуют львом, тогда как следовало бы в этом случае вести речь о денди, щеголе или о человеке фешенебельно . Лев, даже обладая внешностью вполне заурядной, может на мгновение привлечь к себе внимание всего общества и пробудить его любопытство. Львом, то есть «звездой», можно стать в силу самых разных причин: в 1828 году г-н Кайе, выучив арабский язык так хорошо, что все принимали его за мусульманина, пересек всю Африку и добрался до Томбукту; мадемуазель д'Анжевиль в 1838 г. поднялась на Монблан; г-н Аббади, пробывший два года в Эфиопии, в 1839 году возвратился оттуда с подростком, который, оказавшись в зрительном зале парижского театра, принялся испускать пронзительные крики; г-н де Серее в 1840 году возглавил посольство, отправленное к персидскому шаху. Все эти львы были обязаны своей славой экзотическим подвигам, исключительным спортивным достижениям. Однако, подвизаясь на сцене парижского света, можно было прославиться и куда менее оригинальным способом: например, произнести пламенную речь в палате депутатов или опубликовать книгу, пользующуюся успехом.

Читать далее

Если я еще всем не надоела со своими денди, то ,с вашего позволения- продолжу :)
Наткнулась тут на любопытную книгу Анна Мартен-Фюжье-Элегантная жизнь или как возник «весь Париж» Хочу познакомить вас с отрывком оттуда, посвященном денди, а дабы приукрасить повествование- кадры из знаменитых и горячо мною любимых фильмов-Превращаясь в Джейн, Разум и чувства, Гордость и предубеждения, Уайльд.

Денди появляются на Бульваре и исчезают с него, как метеоры: они вспыхивают с ослепительной яркостью и тотчас возвращаются в небытие, из которого на мгновение вышли. Это стремительное исчезновение — неотъемлемая черта их облика. Денди сгорает бесследно; забывается даже его имя. Впрочем, правило это знает исключения: именно благодаря им мы, возможно, сумеем отличить сам дендизм от мифа о нем. Ибо вся трудность как раз и состоит в том, чтобы не приравнивать реальность дендизма к порожденной им мифологии.
Вошедшее в употребление во Франции в 1820 году, слово «денди» означало «человека, который кичится высшей элегантностью наряда и манер», и звучало уничижительно. Под словом «денди» подразумевалось существо поверхностное, экстравагантное, эгоцентрическое и немужественное. Стендаль в первом издании книги «О любви» определяет денди как «глупцов, которые только и умеют, что красиво повязывать галстук и элегантно драться на дуэлях в Булонском лесу». Эжен Ронтекс в своем «Руководстве для модников» (1829) пишет: «Взгляните на это самодовольное чудовище, толстое или тонкое, худощавое или кургузое. Облачите это существо непонятного пола в самые смехотворные одежды, взбейте ему волосы так, чтобы они «длиной сравнилися с рогами», повяжите ему огромный галстук, придайте его лицу глупое выражение, позаботьтесь о том, чтобы он тупо уставился в лорнет на какую-нибудь расплывшуюся физиономию, — и вот вам денди, Goddam!». А Бальзак в следующем, 1830 году заявляет: «Становясь денди, человек превращает себя в часть обстановки собственного будуара, в виртуозно выполненный манекен, который умеет ездить верхом и полулежать на кушетке, который покусывает или посасывает набалдашник своей тросточка; можно ли назвать такого человека мыслящим существом?.. Ни в коем случае!».



Итак, критически относятся к дендизму даже те люди, которые сами к нему неравнодушны. В 1831 году свое определение предлагает Мюссе: «Денди — молодой человек, который научился не нуждаться в себе подобных; любитель собак, лошадей, петухов и пунша», однако в данном случае речь идет о денди английском. Разумеется, французы обрушивают критику на английских денди именно для того, чтобы вывести из-под удара французских модников: они рисуют карикатуры на молодых людей, которым слишком боятся уподобиться.
Напротив, в 1840-е годы, когда дендизм уже выйдет из моды, Барбе д'Оревийи сделает из денди героя. Затем наступит черед Бодлера. Так постепенно сложится литературный стереотип, существующий и по сей день, — денди как носитель экзистенциального бунта. После Бодлера к денди время от времени причисляют себя люди, выставляющие напоказ собственную оригинальность или притязания на оригинальность, которая кажется им наивысшей добродетелью.

Читать далее

Один раз уже были мужчины -денди тут.
http://www.liveinternet.ru/users/arin_levindor/post63388046/
Не скажу,что сегодняшние на все 100% денди, но так предполагали авторы.


Читать далее

Этот человек, о котором судили лишь по внешности, обладал такой силой ума, что одной своей манерой держаться властвовал более, нежели словами. Его воздействие на других было гораздо непосредственнее, чем то, которое основывается только на даре речи. Он оказывал его самим звуком голоса, взглядом, жестом, явным намерением, наконец, даже молчанием вот возможное объяснение тому, что от него осталось так мало слов. С другой стороны, те изречения, которые донесли до нас мемуары его времени, кажутся либо пресными, либо уж чересчур острыми, что также своего рода недостаток. В них чувствуется терпкий привкус соленого духа того народа, который боксирует и напивается, не впадая в грубость там, где мы, французы, давно бы забыли о всякой деликатности. Заметьте себе: то, что в области мысли называется в узком смысле слова остроумием, будучи связано по существу с языком, нравами, общественной жизнью. средой - с тем, что меняется всего резче при переходе от народа к наряду, - неизбежно умирает, оторванное от родины, в том изгнании, каким является перевод. Сам смысл выражений, характеризующих остроумие каждой нации, не удается полностью передать средствами другого языка. Попробуйте, например, подыскать слова, точно передающие понятия win, humor, fun, из которых слагается английское остроумие в его неповторимой тройственности. Переменчивое, как и все индивидуальное, остроумие переливается из одного языка в другой не более чем поэзия, вдохновляемая по крайней мере общими чувствами. Подобно некоторым винам, не терпящим перевозки, остроумие следует смаковать на его родной почве. Наконец, оно не переносит и старения; его природа сродни прекраснейшим розам, отцветающим скоро, и в этом, быть может, тайна наслаждения, которое оно доставляет. Господь нередко делает недолгую жизнь более насыщенной, чтобы благородная любовь к преходящему не иссякла в их сердцах.



Судьба платила ему той монетой, которую он превыше всего ценил. От общества ему достались в удел все блага, какими оно располагает, и для него не было большего счастья, ибо он не думал, подобно Байрону - то вероотступнику, то вновь обращенному денди, - что свет не стоит ни единой радости, которую у нас отнимает. Свет не лишил его ни единой утехи вечно подогреваемого тщеславия. С 1799 по 1814 год не было в Лондоне ни одного раута, ни одного празднества, где бы присутствие великого денди не стало торжеством, а его отсутствие - несчастьем. Газеты заранее помещали его имя во главе списка самых именитых гостей. На балах и олмаке, на meetings в Аскоте все подчинялись его влиянию. Он был председателем клуба Уатье, членом которого вместе с лордами Альванлеем, Милдмеем и Пьерпуэном состоял и Байрон. Он был душой (если тут уместно упоминать о душе) знаменитого павильона в Брайтоне, Карлтон-Хоуса, Бельвуара. Особенно был дружен с Шериданом, герцогиней Йоркской, Эрскином, лордом Таунсхендом и с увлекающейся и странной герцогиней Девонширской, которая писала стихи на трех языках и не брезговала целовать своими патрицианскими губами лондонских мясников, чтобы привлечь лишние голоса в пользу Фокеа. Браммелл импонировал даже тем, которые могли его осуждать, которые, будь он действительно лишь баловнем судьбы, сумели бы разглядеть в нем под внешним блеском внутреннюю пустоту. Рассказывали, что госпожа де Сталь едва ли не пришла в отчаяние, не понравившись ему.


Читать далее

Джордж Браммел (1778, Лондон — 1840) — английский щеголь, законодатель моды в эпоху регентства.
Сын крупного чиновника. Учился в Итоне и Оксфорде. Друг принца-регента, будущего короля Георга IV, наиболее яркая из фигур денди. Получил у современников прозвище «Красавчик Браммел» (фр. Beau Brummell). Среди прочего, ввел в моду современный мужской черный костюм с галстуком, ставший деловой и официальной одеждой. Вел роскошную жизнь, растратил отцовское наследство. В 1816 укрылся от долгов во Франции, написал труд о мужском и женском костюме (1822, рукопись была обнаружена лишь столетие спустя). Но кредиторы нашли должника и здесь: в 1835 он был заключен в тюрьму, выкуплен оттуда друзьями. Пережил несколько апоплексических ударов. Умер нищим и сумасшедшим (последствие сифилиса) в психиатрической лечебнице, куда его поместили в 1838.
Стал легендарной фигурой, с чьим именем и поведением связаны десятки историй, афоризмов, карикатур. О нём писали Бальзак («Трактат об элегантной жизни», 1830), Барбе де Оревильи («О дендизме и Джордже Браммеле», 1845), Бодлер («Художник современной жизни», 1863). Байрон, которого также относят к денди, выделял среди современников всего трёх великих людей: Наполеона, Браммела и себя.

Использованы портерты самого Браммела, несколько карикатур, и фрагменты экранизаций его жизни- 1924, 1954 и 2006 года

Я не буду углубляться в подробнсти биографии знаменитого красавчика Браммела. Постараюсь ограничиться отрывками воспоминаний о нем.
Французский писатель и журналист Ж-А Барбе д"Оревильи опубликовал в 1845 году книгу "О дендизме и Джордже Браммелле". В ней писатель, будучи французским подражателем самого знаменитого денди, Браммелла, впервые описал и осмыслил такое явление, как "английский дендизм". В 1912 году вышла на русском в переводе М.Петровского.Далее- несколько отрывков

У этого короля моды не было признанной возлюбленной. Лучший денди, чем принц Уэльский, он не обзавелся никакой госпожой Фицхерберт. Он был султаном, но без платка. Ни заблуждение сердца, ни смятение чувств не могли повлиять на выносимые им приговоры. Зато это были приговоры властелина. Будь то хвала или порицание - слово Джорджа Брайана Браммелла тогда решало все. Он был самодержцем мнений. Допустим, что подобная власть могла принадлежать подобному человеку где-нибудь в Италии: разве там влюбленная женщина стала бы с этим считаться! Но в Англии даже женщина безумно влюбленная, прикалывая цветок или примеряя наряд, больше заботилась о суждении Браммелла, чем о радости своего возлюбленного. Одна герцогиня (известно, на какое высокомерие дает право титул в гостиных Лондона), рискуя быть услышанной, внушала дочери в разгар бала, чтобы та тщательно следила за своим поведением, за своими жестами и ответами, если случится, что Браммелл удостоит ее разговором; ибо в эту раннюю пору своей жизни он еще смешивался с толпой танцующих на балах, где прекраснейшие руки ждали только его руки.



Этот блестящий человек, властитель дум, чья молодость лишь увеличивала его славу, чей облик, жестокий и обольстительный, заставлял женщин любить и проклинать его, неминуемо должен был вызывать противоречивые страсти - глубокую любовь, неутолимую ненависть; но все так и осталось под спудом. В Англии правила приличия, уродующие души, препятствуют появлению женщин, подобных мадемуазель де Леспинасс; что же касается какой-нибудь Каролины Лэм, у Браммелла не было ее оттого, что женщины более чувствительны к измене, чем к равнодушию. Насколько нам известно, одна только женщина оставила о Браммелле несколько слов, таящих (и выдающих) страстное чувство. То были слова куртизанки Хэрриет Уилсон; и неудивительно - ведь она мечтала не о любви Браммелла, а о его славе. Качества, которые привели его к успеху, могли бы обогатить куртизанку. А впрочем, и не будучи Хэрриет Уилсон, женщины прекрасно знают цену сдержанности по отношению к своему полу. Как мужчины, они обладают математическим гением, да и любым другим; и, несмотря на его гений, не прощают Шеридана, дерзнувшего заказать скульптурную копию своей руки, которую он полагал красивейшей в Англии.

Читать далее

Немного о гангстерской моде. Иллюстрации по прежнему киношные

Шляпа Борсалино
Borsalino принадлежит к узкой группе товарных знаков, вошедших в толковые словари. Но в отличие от Jacuzzi, Pampers или Xerox, подаривших миру джакузи, памперсы и ксероксы, фирма Borsalino борсалино не изобретала. Просто делала их лучше, чем другие.
Чаще всего под борсалино имеют в виду федору: мягкую фетровую шляпу с шелковой ленточкой на тулье и тремя вмятинами. При появлении дамы к краям учтиво прикасаются пальцами, при ограблении банка шляпу сдвигают на глаза.
Свое первое ателье Джузеппе Борсалино создал в 1857 году. В то время Джузеппе Борсалино (1834-1900), один из родоначальников современной шляпы, изучал секреты производства в Италии и Франции, после чего открыл свою первую мастерскую по изготовлению фетровых шляп. Использование передовых технологий вкупе с экстраординарными способностями основателя, принесли компании успех в кратчайшие сроки. Так, уже к 1900 году в Borsalino выпускали около 750 000 различных шляп, 60% которых шло на экспорт. Головные уборы Borsalino достигли всех уголков мира, даже самых труднодоступных. Поэтому в течение нескольких десятилетий марка была своеобразным межнациональным брендом.




Фильм Враги общества. Премьера скоро


Читать далее

16 января 1919 года была принята 18-я поправка к американской Конституции (закон Волдстэда). Она вступила в силу в следующем году.
С этого момента начался бум преступности в США. Закон запрещал производить и продавать спиртное, но не запрещал его употреблять. Развитие организованной преступности в эпоху "сухого закона" прошло через несколько стадий.
На первой стадии спиртное сосредоточилось преимущественно в частных руках. Бутлегеры продавали свои старые запасы.
На второй стадии началось производство низкосортных алкогольных напитков на сотнях тысяч маленьких винокуренных заводиков, разбросанных по всей стране.
В этот период столицей бутлегерства стал Чикаго.
Третья стадия - контрабанда высококачественного алкоголя. Начало 1924 года. Столицей становиться Нью-Йорк.

Фильм :Гангстеры


12 мая 1929 года в отеле "Президент" в Атлантик-Сити состоялась общенациональная встреча боссов, организованная Аль Капоне. "Король Чикаго" собрал всех боссов. Причиной встречи явились кровопролитные войны, которые могли привести к истреблению преступного картеля. Идея прекратить разборки, покончить с ее внутренней раздробленностью и объединить ее в общенациональном масштабе. Стоял вопрос о дальнейшем совершенствовании подкупа власти. Обсуждалась проблема "сухого закона". Опрос 1926 года показал, что 1/3 - за отмену; 1/2 - за пересмотр, с целью продаж вин и пива и 1/5 - против отмены. "Король Чикаго" заявил, что нужны новые сферы бизнеса: наркотики, проституция, азартные игры, рэкет, букмекерство. Официальным поводом для встречи послужила свадьба Мейера Лански. Съезд проходил 6 дней. На него были приглашены искючительно "молодые волки" ни один "усатый" и не подозревал о происходящем. Главную роль на нем играл Сальваторе Лучано.

Читать далее

Знаете,я давно заметила,что к фильмам о гангстерах у меня двоякое отношение. Умом понимаю,что снято в общем о бандитах-т.е. враждебных обществу элементах, но с другой стороны- там всегда буквально "звездный" состав актеров, иру которых даже в бандитском амплуа, нельзя не любить ! Вот и получается, что сердце мое принадлежит "работникам ножа и топора,романтика с большой дороги".
Итак, открываю небольшую кино-галерею лихих ребят Америки 20-40 годов прошлого века.
Немного истории мафии, и немного моды,как всегда.


До сих пор точно не установлено происхождение слова "mafia" (в ранних текстах — "maffia"), и потому существует множество предположений разной степени достоверности.
Сицилийское прилагательное "mafiusu" может происходить от сленгового арабского "mahyas", означающего «настойчивое хвастовство, бахвальство", либо от "marfud" — в дословном переводе "негодный", а в приблизительном — "вастливый, дерзкий». Согласно изысканиям социолога Диего Гамбеты, в XIX веке на Сицилии "mafiusu" в отношении людей имело два значения — "задира, хулиган; заносчивый, самоуверенный", но в то же время "бесстрашный, предприимчивый, гордый".

Майкл Корлеоне.Фильм Крестный Отец


Во время «Сицилийской вечерни», народного восстания против французов (анжуйцев) в 1282 году, был популярным лозунг "Смерть Франции, вздохни, Италия" (итал. Morette alla Francia, Italia anela), в котором первые буквы составляющих его слов образовывали "mafia". В ходе восстания большинство французов было убито, остальные бежали с острова. К этому же восстанию относят легенду о женщине, кричавшей на улице "Моя дочь!" (итал. Ma fia!). Есть версия, что "мафия" в сицилийском диалекте означала что-то восхитительное, например, красивый дом называли "casa mafiusedda". Существует предположение о политической расшифровке слова как аббревиатуры "Мадзини разрешает грабежи, поджоги и отравления" (итал. Mazzini autorizza furti, incendi, avvelenamenti), приписываемой Гарибальди

Вито Корлеоне. Кадр из фильма Крестный Отец


Читать далее

«Бог танца», «восьмое чудо света», «царь воздуха» — на­зывали современники Вацлава Нижинского (1889—1950). Он один из тех, кто принес мировую славу русскому балету. Его танец, как и его жизнь, были мистическими, яркими.
Родился 28 февраля (12 марта) 1889 в Киеве в семье знаменитых танцовщиков Фомы (Томаша) Лаврентьевича Нижинского и Элеоноры Николаевны Береды, которые владели собственной балетной труппой. Труппа гастролировала в разных городах: в Париже, Петербурге, Киеве, Минске, Тифлисе, Одессе. Все трое детей Нижинских были одарены музыкально и пластически, имели хорошие внешние данные и с раннего возраста занимались танцем. Первые уроки хореографии они получили от матери. Отец пробовал свои силы и как балетмейстер. Для шестилетнего Вацлава, его старшего брата, и младшей сестры Брониславы, известной в будущем балерины и хореографа, он сочинил па-де-труа — это было первое «выступление» будущего гения. После развода мать вместе с тремя детьми поселилась в Петербурге.
В 1900–1908 учился в Петербургском театральном училище, где занимался под руководством Н.Г.Легата, М.К.Обухова и Э.Чекетти. Попав на сцену Мариинского театра, быстро стал солистом. Принадлежал к плеяде молодых танцовщиков, разделявших новаторские идеи М.М.Фокина. Танцевал в балетах Фокина Белого раба (Павильон Армиды Н.Н.Черепнина, 1907), Юношу (Шопениана, 1908), Эбенового Раба (Египетские ночи А.С.Аренского, 1907), Альберта (Жизель Адана, 1910).



Фокин специально для Нижинского создал главные роли: Белый раб в балете «Павильон Армиды» на музыку Н.Н. Черепнина, Раб Клеопатры в «Египетских ночах» композитора А.С. Аренского и Юноша в «Шопениане» на музыку польского композитора. Балетмейстер нашел в артисте родственную душу. Ему был близок характер природной пластики танцовщика, понимание эстетики нового танца, его отклик на новаторские идеи.

Читать далее

Об отношениях Оскара Уайльда и Альфреда Дугласа (Бози) наверно уже исписаны тонны бумаги, поэтому я не буду именно на них заостряться, а просто поцитирую одну статью о самом лорде Дугласе, о его личности и характере. Только "ворнинг"-она очень большая !!! Фотографии соответствено-Бози, Оскар Уайльд и их совместные.



Это был дождливый понедельник, 3 декабря 1900 года, на парижское кладбище Баньо пришло немного людей, было смелым шагом с их стороны прийти на похороны известного гения, переступившего порог своей гениальности: Оскара Уайльда. Некто отдал распоряжение опустить гроб и, постепенно, под капли дождя, и приглушённый плач друзей начала уходить целая эпоха, принёсшая с собой новые рассветы Красоты и произведения Искусства, и забирающая с собой неповторимую атмосферу салонов. Как вдруг, в могильную яму едва не упал молодой человек, дамы закричали, а два джентльмена подхватили его в шоковом состоянии и ещё более сильном рыдании. Спустя несколько минут все расходились по экипажам, лишь этот молодой человек шёл один по грязи и лужам, сутулившись от холода и ледяного дождя, его лицо изображало страдание и ужас от произошедшего, а его имя было - лорд Альфред Брюс Дуглас.
Он родился 22 октября 1870 года. С раннего детства его окружала роскошь домов и столов, множество нянь и слуг - такова была цена принадлежать к старейшему Шотландскому роду, берущему своё начало с Карла Великого и прославленного с 14 столетия. Леди Куинсбери прозвала своего младшего сына Альфреда за необычный повелительный нрав и за «божественную» красоту - Бози (Bosie) от английского “bossy” – «любящий распоряжаться», знала бы она, что это прозвище будет с ним на протяжении всей его жизни и даже переживёт его самого.
В колледже Магдалины, юного Бози особо не любили, причина - бешеный характер, частые смены настроения, порой не подающиеся никакому разумному объяснению, его стремление подчинить всех своей воли: от друзей до неприятелей своим взглядом на вещи, порой касающихся исключительно делом личного.
Когда молодому лорду исполнилась 17 лет, его мать Леди Куинсбери начала бракоразводный процесс с отцом её сыновей и со своим некогда любимым мужем восьмым маркизом Шотто Куинсбери за многочисленные супружеские измены. Бракоразводный процесс привлёк к себе внимание всего Лондона, ведь главный его виновник слыл скандалистом и воинствующим атеистом, за что был исключён из Палаты Лордов. Полный развал семьи сыграл важную роль в формировании Альфреда как психологически травмированную личность. Постоянные ссоры отца и матери, наблюдаемые им с раннего детства; рукоприкладство к братьям и в частности к нему, вызывало у Бози и его двух братьев чувство обиды, которое подкреплённое страданиями матери перешло в ненависть к отцу уже в юности.
Молодой Альфред жил в семье, где обитали ссоры и постоянные судебные разбирательства: будь то судебные процессы его отца с почтенными лицами Лондона, или бракоразводный процесс родителей. Бози не хватало любви и тёплого домашнего очага, в результате чего, он погрузился в себя, в свою красоту, любование которой доходило до открытого проявления нарциссизма. В Оксфорде он начал писать стихи, слишком эмоциональные и дерзкие, но при этом не отличающиеся превосходным стилем и выдержанным размером.




Читать далее

В Европе начиналась Первая мировая война. Рекрутеры добрались и до Кастелланете – нищего итальянского городка, где крестьянин Родольфо Гульельми ди Валентино (так звали смуглого юношу) вместе со всей семьей привычно работал в саду. Тогда было решено отправить мальчика в Америку. А вдруг повезет, и он станет официантом, большим человеком, будет общаться с приличными образованными людьми… В 13-ом году белоснежный теплоход увез 18-летнего дезертира подальше от родного города и войны. Обосновавшись в Нью-Йорке, Родольфо Гульельми торгует, стрижет газоны, моет посуду, работает таксистом. В свободное время учит движения нового модного танца – танго. Вот удача - находит доходное место танцора-жиголо в нью-йоркском кафе "Максим". Он уже знает секрет успеха: следить за своим внешним видом, выглядеть всегда импозантным.



"А почему бы не попробовать себя в Голливуде?" - размышлял 23-летний Родольфо, выступая с бродячей труппой. Так началась его богемная жизнь. Виски, сигареты, кокаин… И девушки. Блондинки и брюнетки, стройные и пышные, печальные и хохотушки. Много девушек. Да и почему только девушек?.. Турне с треском проваливается, но отказаться от актерства, вернуться в кафе танцовщиком – просто нет сил. Пришло время Голливуда. Критерии "фабрики звезд" на тот период: быть красивым, уметь закатывать глаза и заламывать руки. Все это пригодилось, когда Родольфо пробовался на эпизодические роли в кинокомпании "Юниверсал", перед этим поработав в массовке самого Дэвида Гриффита. В 1918 году красавчик с черными усиками дебютирует в крошечных ролях: римский солдат, ковбой, полицейский, ухажер, танцор, прислуга, бандит…Чтобы как-то выделиться, он меняет свое сложное итальянское имя на благозвучное– Рудольфо Валентино.

Читать далее